Текст книги "Сестры Ингерд"
Автор книги: Полина Ром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
– Твоя проблема, Ольга, в том, что ты слишком щедро позволяешь пользоваться своими ресурсами тем, кому веришь. Этот твой жених там, в нашем мире… – она небрежно махнула рукой куда-то в сторону. – Работодатель, который платил тебе копейки, я сама… Твой муж здесь. Ты уверена, что однажды не окажешься в положении использованного ресурса? Никто не хранит бутылку из-под колы. Опустошив, её просто выбрасывают.
Это была весьма неожиданная речь. Она смотрела на меня с некоторым торжеством во взгляде, как бы спрашивая: “Ну, что скажешь?”.
– Я никогда не смотрела на людей, как на ресурс, Анжела. Никогда не сравнивала их с бутылкой напитка. Мне кажется, мать Тересия, вы так и не поняли мир полностью. Ни этот, ни тот…
– Ого! Ты научилась кусаться, Ольга, – казалось, её позабавила моя злость.
– Я умела это всегда. Просто не находила нужным.
– Кто знает, – вздохнула настоятельница. – Может быть, ты в чем-то и права. – Прости мою подначку.
После того как она выговорилась, нам обеим стало немного легче. Она расспросила меня, скорее всего, просто из вежливости, про моих детей и мужа. С удовольствием выслушала историю о расписных шкатулках и, подняв указательный палец вверх, произнесла:
– Вот-вот, именно об этом я и говорила. Ты умеешь создавать ресурсы сама. Даже если бы ты не вышла замуж, думаю, не пропала бы.
Обсудили мы и нашу поездку в столицу.
– Ну что ж, получить титул повыше – дело благое…
Беседовали мы довольно долго. В конце, когда паузы между словами стали все больше, и я поняла, что разговор стоит заканчивать, мать Тересия как бы между делом, неловко отведя взгляд в сторону, сказала:
– Рада была повидать вас, баронесса Нордман. Однако у меня есть к вам небольшая просьба…
– Мать Тересия, большая часть денег находится у мужа, но мы обязательно оплатим наш ночлег и добавим сверху…
– Нет, баронесса… Деньги – это прекрасно, но не совсем то, о чем я хотела поговорить…
***
В столице мы пробыли больше месяца. Съемное жилье нам не понадобилось: графиня Роттерхан любезно пригласила нас пожить в ее доме. Я была счастлива повидаться со старой дамой.
Увы, она очень сдала. Если, уезжая, я запомнила высокую, величественную женщину, пусть с сединой и морщинами, то сейчас это была маленькая, сильно ссутулившаяся старушка с полностью запавшим ртом и почти беспомощная. Уже четыре года ее возили в кресле лакеи. Однако, несмотря на разрушительное действие времени, ум ее по-прежнему был светел. Бразды правления в доме перешли к ее названной дочери. Но и Элеонора, и ее муж, принявший фамилию Роттерхан, относились к старой даме с большим почтением.
Двое старших внуков графини уже обучались в королевской военной академии. Самый же младший до сих пор жил с родителями, и день его был четко расписан. Приходящие учителя занимались с мальчишкой, который каждый день после обеда забегал к бабушке похвастаться новыми знаниями.
Первые несколько дней все свободное время я тратила на старую графиню. Мы вспоминали с ней и наше знакомство, и сватовство, и королевский бал. Разговаривали о покойной графине Паткуль, поминая ее добрыми словами. Я рассказывала о том, как живет сейчас Иоган, как растут его дети и как управляет замком графиня Анна.
Госпожа Роттерхан говорила чуть невнятно из-за отсутствия зубов, но по-прежнему живо интересовалась тем, что происходит за пределами дома. Сама графиня Элеонора была приятной молодой женщиной, которая, в отличие от матери, не слишком интересовалась светской жизнью. Но поскольку старая графиня Роттерхан совсем не могла читать из-за слабого зрения, то дочь после завтрака приходила к ней в комнату и вслух зачитывала обе свежие столичные газеты.
Именно старая дама и настояла, чтобы мы известили королевскую канцелярию о прибытии не ранее, чем сменим провинциальные наряды. И пока Рольф возил детей по столице, показывая им рынки и магазины, личная портниха графини Элеоноры торопливо шила нам одежду для королевского приема. Ей даже пришлось взять трех временных помощниц.
Молодая же графиня посоветовала мне, куда следует обратиться с заказом, чтобы выполнить мое давнишнее желание:
– Если вы, госпожа баронесса, не пожалеете денег, вам сделают быстро и качественно. Мне приходилось обращаться к их услугам, и я осталась вполне довольна работой.
***
Наибольшее впечатление на детей произвел открытый в столице уже четыре года назад королевский театр. Мы ходили на пьесу «Веселые приключения лихого баронета Эльмаруса и его пса.» и сын, и дочь были в восторге.
Не буду расписывать королевский прием, потому что это было довольно скучное, хоть и весьма помпезное официальное мероприятие. После торжественной части был бал, который и дал мне понять, насколько я провинциальна. Я не знала ни одного модного танца. Нельзя сказать, что меня это слишком огорчило.
Глядя, как под бдительным взором матерей и гувернанток хороводами танцуют девушки, я был счастлива, что эта часть светской жизни для меня закончилась. На балу и мне, и Рольфу было довольно скучно до того момента, пока он не встретил своих сослуживцев. После этого мы получили приглашения и оставшуюся часть месяца ездили по гостям.
Некоторые визиты были откровенно скучны, а некоторые вполне приятны. Сын успел поучаствовать в скачках на столичном ипподроме. И даже пришел не самым последним, чем страшно гордился.
Жанетта вытрясла на свои наряды неприлично большую сумму с отца, но в результате часть денег, далеко не самую маленькую, потратила на новые краски. Надо сказать, что такие траты я поощряла, как и ее интерес к живописи, и потому подкинула дочери еще немного денег.
К концу месяца эти светские развлечения настолько утомили и меня, и Рольфа, что день отъезда казался нам праздничным. Все закупленные и оплаченные товары были упакованы и уложены в телеги.
Мы распрощались со старой графиней Роттерхан и обе немного всплакнули, понимая, что больше не увидимся. Получили приглашение от Элеоноры Роттерхан и ее мужа останавливаться в их доме каждый раз, как надумаем посетить столицу: к моему удивлению, госпожа Элеонора знала, что именно я когда-то посоветовала старой графине удочерить ребенка. Возможно, поэтому ее отношение к нам было очень теплым. Но когда за мной и Жанеттой захлопнулась дверца кареты, я вздохнула с облегчением.
На обратном пути мы заехали в монастырь Святой Тересии, и я передала матери настоятельнице тот дар, о котором она просила.
– Десять лет назад, виконтесса Нордман, я бы не поверила, что буду в этом нуждаться… – усмехнулась она. – Я благодарна вам, а монахини монастыря помолятся за благополучие вашего дома. Прощайте…
Вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся с Анжелой. По сути, мы всегда были разными и чужими. Но все же я рада, что она смогла найти себя в этом мире.
Какой бы резкой ни казалась мне мать настоятельница, но женщины в ее монастыре были сыты, тепло одеты и заняты делом. Никаких ужасов, о которых когда-то в дороге сплетничали молодые невесты, мать Тересия на вверенной ей территории не допускала, поддерживая железную дисциплину и собственное хозяйство в полном порядке.
Когда мы добрались до Партенбурга и замотанные, уставшие, голодные приводили себя в порядок в наших комнатах, у меня просто душа пела: «Слава тебе, господи, мы почти дома!»
Обычный семейный ужин плавно перетек в посиделки с графиней. Мужчины покинули нас, желая оценить какой-то роскошный портвейн, который недавно прислали в подарок Иогану. Дети остались в зале, обсуждая последние столичные новости.
Мы же с Анной, забрав младших дочерей, устроились с чаем в детской. Девочки дружно возились у игрушечного замка, споря, кто будет играть красавицей, а кто красавцем. Почему-то обе хотели себе куклу-рыцаря, и белокурая кукла-красотка одиноко валялась на полу, неприлично задрав в небо фарфоровую ножку в шелковом чулочке.
– …никогда бы не подумала! Ее история кажется какой-то удивительной сказкой, – Анна с удивлением качала головой, почти отказываясь верить в существование матери Тересии. – Ведь когда мы видели ее в последний раз, она больше походила на сумасшедшую.
И Рольфу, и Анне с Иоаном я рассказала весьма сокращенную версию моего знакомства с настоятельницей. Почему-то мне казалось, что так будет правильнее. Тот путь, через который в этом мире прошла каждая из нас – нечто довольно личное. Пусть Ангела и не просила меня хранить тайну, но и какие-то подробности окружающим не нужны. Она выбрала в этом мире свой якорь, свою дорогу и шла по ней, не нуждаясь в нашем одобрении или порицании.
– А вот за это огромное тебе спасибо, Ольга, – графиня Анна любовно погладила новенькую кожаную обложку большого книжного тома, на котором золотом четко и красиво выделялась надпись: “Записки и советы по хозяйству её сиятельства графини Жанны Лютеции Паткуль”.
***
Сто тридцать томов этой книги я заказала в столичной типографии. Именно изготовления книг мы и дожидались, задерживаясь там. Изначально я хотела заказать всего тридцать-сорок томов для себя и в подарки ближайшим соседям. Но после беседы с матерью Тересией изменила размер заказа. Тогда уже прощаясь, она попросила:
– Ты не могла бы вернуть мне книгу? Я готова даже немного заплатить за нее. – Забавное совпадение, мать Тересия… Сейчас я везу книгу графини Жанны Паткуль в столицу, чтобы сделать несколько десятков экземпляров. Для себя, для графини Анны, для наших дочерей. Это книга – большой труд и большая ценность. – Да. И я хотела бы экземпляр или несколько для моей обители. – Я буду рада сделать такой подарок вам, мать Тересия.
Я не лгала. Я действительно была рада тому, что сестра изменилась. Пусть не сразу, пусть наделав ошибок в жизни, но все же… А распространить книгу госпожи Жанны я и вовсе посчитала стоящим делом. Пусть графиня и не узнает об этом, но это как бы мое “спасибо” ей.
Рольф несколько удивился, но спорить не стал:
– Радость моя, мы крепко стоим на ногах, и если такова твоя прихоть, то пусть будет так. Я не могу сказать, что от всего сердца простил твою сестрицу за те пакости, что она внесла в твою жизнь. Но раз уж ты простила ее, кто я такой, чтобы возражать?
Восемьдесят экземпляров книги, которую в свое время столь небрежно отвергла легкомысленна графиня Ангелина Паткуль, были переданы настоятельнице монастыря матери Терессии с условием, что книги разойдутся по женским общинам, особенно по тем, где воспитывают будущих родовитых хозяек. А самым ценным для меня стали прощальные слова матери Тересии:
– Я начала складывать в отдельную папку советы по ведению гостиничного бизнеса. Может быть, когда-нибудь и они станут книгой. Знания, виконтесса Нордман – это весьма ценный ресурс.
***
Домой, в свой новый замок, мы вернулись почти к началу лета. Неторопливо и с удовольствием вручали подарки слугам и домочадцам, убирали на склад краски для школы, узнавали, что и как за это время происходило на наших землях. В целом все было в порядке. Густав, давно уже женатый на Сусанне, лично докладывал Рольфу обо всех новостях:
– … и участок тот перекопали весь, теперь земля отдыхает. Надобно еще один дом у мастерской ставить: Марта у нас третьего ребенка ждет: тесно им с мужем. А их дом отдать Маркусу – жениться парень собрался. А уж Клаусу придется подождать, пока не освободят дом возле сада. Там тоже прибавление осенью ждут. Вот сейчас и нужно стройку затевать…
Все эти домашние, совершенно будничные новости и заботы наполняли мою душу покоем, ощущением стабильности и правильности.
Ночью, слушая сонное дыхание своего мужа и ощущая привычное надежное тепло, я подумала: «Все что ни делается – все к лучшему… Я сама выбрала свой путь в этом мире. Я счастлива здесь и сейчас и ни о чем не жалею…».
КОНЕЦ КНИГИ
