Текст книги "Исгерд. Ледяная жрица (СИ)"
Автор книги: Полина Грийе
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
– …Вот, возьми, это тебе. Давно хотел подарить, но не было повода, а сегодня вроде как есть… – Вир снял с шеи шнурок с висевшей на нем жемчужинкой в форме капли, оплетённой тонкой серебряной проволокой, и протянул мне. – Это Радужная Слеза – слезы мамы в момент моего рождения.
Он подождал, пока я надену шнурок на шею и спрячу Слезу под рубашку, а затем снова продолжил рассказывать:
– Для кьерров это всего лишь безделушки, хотя и очень редкие даже среди нас, а для других рас – драгоценности, сильные амулеты, практически идеальные магические накопители. Я не говорил тебе, но иногда мы выбираемся с острова на материк, чтобы обменять жемчужины и получить новые знания. Как правило, это происходит через несколько лет, после преодоления кьерром рубежа совершеннолетия. Совет выбирает достойнейшего и отправляет в Академию для дальнейшего обучения. Раз в год на наш остров прилетают грифоны – привезти тех, кто пожелал вернуться и забрать новых.
Я замерла с ножом в руке. Что-то не нравилась мне эта история. Особенно ее продолжение.
– Пять лет назад я преодолел рубеж совершеннолетия. Одиннадцать дней назад, совет признал меня лучшим. Завтра я уезжаю. – Вир говорил монотонно, без всякого выражения. Как будто рассказывал давно выученный текст.
Но все равно, при этих словах я дернулась, нож соскочил с путсуи и прошелся по руке, оставляя глубокий порез. Кровь с ладони тяжелыми каплями падала на землю, моментально в нее впитываясь, а я продолжала слушать Вира.
– Меня не будет несколько лет. На период обучения студенты не могут возвращаться на остров, как и не имеют права задерживаться на материке дольше чем на пять лет после окончания академии. Но раз в год, с грифоном, увозящим очередного выпускника, я смогу отправить весть о себе. Мне будет очень тяжело без тебя, Инга.
– Не уходи, Вирн. Я… Я пойду с тобой – будем учиться вместе, – слезы сами собой хлынули из глаз, я обняла Вира, утыкаясь ему в шею. Не такого подарка я сегодня ожидала. Все же в день рождения принято дарить приятные подарки, а не сообщать грустные новости.
– Совет старейшин тебя не отпустит, ты вообще не сможешь покинуть остров. Слишком много причин для отказа: ты человек, у тебя нет магии, и ты слишком много знаешь о кьеррах. Да и грифон может забрать лишь одного, – обнял меня Вирнан, ласково поглаживая по спине, пытаясь утешить и целуя в макушку.
– Вирн, а как же корабли? Можно же уплыть морем – я отстранилась и заглянула ему в глаза.
– Темный океан полон чудовищ и надежно хранит своих детей. Ни один корабль не сможет добраться до нас.
– Почему ты не сказал раньше? Я бы… мы… – я размазала по щекам никак не желавшие останавливаться слезы. – Я не смогу без тебя, Вир. Пожалуйста, не уходи…
В этот момент, Вирнан наконец-то заметил мою порезанную ладонь. Некоторое время он недоуменно смотрел на кровь, пытаясь зажать порез, потом вдруг выхватил у меня нож, и с силой полоснув по своей руке, сжал мою, соединяя раны на наших ладонях, и зашептал непонятные слова, глядя на то, как капает, смешиваясь кровь.
– Если ты мне доверяешь, то повторяй, – тихо произнес он, касаясь перепачканными кровью пальцами моих губ. Машинально облизавшись, я начала повторять.
Закончив нести какую-ту абракадабру, Вирнан набрал крови, медленно капающей из наших сомкнутых рук, и первым слизал капли, а оставшееся протянул мне. Как ни странно, но противно не было. Стоило проглотить алую терпко-солоноватую жидкость с привкусом железа, как пролившаяся до этого на землю кровь вспыхнула ярким зеленым пламенем и все пропало. Даже кровотечение остановилось.
– Эмм… и что это было? – поинтересовалась я, глядя на свою ладонь на которой на месте пореза красовался тонкий розовый шрам, покрытый разводами подсохшей крови.
– Прости, – виновато произнес Вирнан и как-то весь поник. – Я не знаю, что на меня нашло. Словно вселился кто.
– То есть? – я не на шутку испугалась. Пристыженный вид друга настораживал. – Ты что сейчас сделал? Что за ритуал мы тут проводили?
– Это клятва на крови.
– Какая такая клятва? В чем я сейчас клялась?
– Это древняя клятва моего народа. В приблизительном переводе будет звучать как: тот, кто ушел, но кто слышит и видит, та, кто рождает и та, кто приняла, примите клятву. Моя кровь, моя боль, мое счастье – твои. Мои мысли, эмоции, чувства – все одно на двоих… Ну это в очень приблизительном переводе.
– И что дает эта клятва? – мой голос дрожал. Я чувствовала себя очень странно.
– Э-э… Если я умру – ты почувствуешь, – голос Вира был тихим и смущенным
– Очень оптимистично, – ядовито усмехнулась я. С моими эмоциями творилось что-то странное. Словно кто-то невидимый открыл клапан, выпустив их все разом наружу. Мне вдруг ужасно захотелось нахамить ему, обидеть… Да еще и руки вдруг начали гореть, а во рту появился мерзкий привкус. – А что еще дает эта клятва?
– Даже и не знаю точно, ведь ты же человек, не кьерр. Раньше такие клятвы только между кьеррами давались. Прости, сам не знаю, что на меня нашло. Вдруг осознал, что должен это сделать и все тут.
– Ну а если бы я была кьеррой? – прервала я его покаяния. Тело горело и чесалось. Во рту стоял противный привкус желчи, меня мутило.
– Если бы ты была кьеррой, то мы могли бы чувствовать друг друга на расстоянии, обмениваться эмоциями, ощущениями, могли бы чувствовать боль друг друга, определять местоположение другого. Мы всегда бы знали, жив ли другой. Ну, это вроде как единение душ…
– Типа брачный обряд что ли?
– Нет, клятва любящих сердец гораздо сложнее, хоть и тоже на крови. Но ее только в храме в присутствии жреца произносят. – Вир мялся и путался.
– И когда начнет действовать наша клятва? – снова оборвала я его. Перед глазами плавали цветные круги, а тело хотелось разодрать в клочья.
– Вообще-то она уже действует. А что? – Вир все так же недоуменно на меня косился.
– Да вот, хочу, чтоб ты тоже в полной мере насладился моими ощущениями, – зло выдохнула я, падая на колени.
– Инга, что-то случилось? Тебе плохо? – Вирнан склонился надо мной.
– Не считая того, что трудно дышать, мутит, и все тело жутко чешется, то мне очень даже хорошо… Офигенный день рождения получится…Желание успеть бы загадать, прежде чем прям тут и умру…
Я распласталась на земле, уже не сдерживая себя и расчесываясь до крови, пытаясь хоть как-то облегчить сжирающий меня изнутри невыносимый зуд.
– Я… Моя кровь… Наверное, она оказалась ядовита для тебя… – смуглокожий Вир сейчас был белее мела. – Прости, я идиот. Зачем я только это сделал…
– Да уж. Ты оплошал, – сникла я, укладываясь поудобнее и устраивая голову у него на коленях. Бушующий ураган эмоций ушел на новый виток. Ярость постепенно утихала вместе с зудом. На смену пришла боль в суставах, апатия и желание выговориться. – Не так я планировала сегодня свой день рождения отметить. Не таких подарков ждала… Вот умру сейчас. Впрочем, я уже умирала год назад. Это не страшно. Наверное, попаду еще в какой-нибудь мир, где нет таких жестоких мальчишек как ты, где меня будут любить, носить на руках…
– Глупая девчонка, – нежно прошептал он. Моих губ коснулось его легкое дыхание, а затем на смену пришел поцелуй. Нежный, почти невесомый. И разом пропали все неприятные ощущения. Я попыталась ответить, но не смогла – тело не слушалось.
– Вир! – попыталась закричать, но не издала ни звука. Меня словно засасывало в яму полную песка. Тяжелели руки и ноги, переставая что-либо чувствовать. Мир быстро тускнел, сменяясь темнотой. Еще миг и все пропало.
Я медленно падала в бесконечность. Трепыхались за спиной огромные перкалевые крылья. Тело легкое-легкое, как перышко, парило в невесомости. Перед глазами плавало белое мутное пятно, колыхаясь и убаюкивая. И было так хорошо.
Но вот что-то с силой дернуло вверх, останавливая полет, грудную клетку обожгло ворвавшимся в легкие воздухом, руки и ноги скрутило судорогой, а голова взорвалась адской болью…
Огромный монстр, покрытый каменной змеиной чешуей, склонился надо мной, его алые глаза горели злобой, ноздри раздувались, втягивая мой запах, а я, спеленатая по рукам и ногам, замотанная в странные мокрые тряпки, лежала не в силах пошевелиться, и только смотрела на жуткий оскал нависшего надо мной чудовища, силясь сделать вдох. Блеснули на человекоподобных лапах-руках огромные когти. Монстр замахнулся и рывком опустил руку мне на грудь… перерезая когтями веревки, выпутывая из мокрой ткани, высвобождая из плена, давая возможность вздохнуть.
Еще один мой полный боли вдох, переходящий в кашель и вот уже передо мной вместо монстра темноволосый парень в странной маске из змеиной кожи. С его длинных мокрых волос капает вода. А глаза, такие нереальные, цвета самых ярких изумрудов…
Он радостно улыбнулся, обнажив ровные белые зубы, и что-то произнес, поднимая меня на руки и прижимая к себе.
Я улыбнулась в ответ, расправляя обсохшие крылья, белым куполом взвившиеся надо мной, и снова провалилась во тьму.
Я все падала и падала, и не было никакой воды…
Глава 2
Все закончилось так же внезапно, как и началось. Сначала в легкие с шумом ворвался воздух, потом появились звуки, а потом и возможность видеть. С тихим стоном открыла глаза. Неприятные ощущения исчезли. Тело снова слушалось, вернулась подвижность.
– Инга? Живая? Как ты себя чувствуешь? – в уши ввинтился встревоженный голос Вирнана.
– Как заново родившейся, – прокряхтела я, пытаясь сесть. С помощью Вира у меня это получилось. Я повернулась, разглядывая его, словно видела впервые. – Вирн, я вспомнила. Это ты заметил мой парашют и вытащил меня тогда из воды. Ты меня спас.
Вирнан кивнул и улыбнулся, облегченно выдыхая.
– Сделай одолжение. Никогда, слышишь, никогда больше не проводи со мной никаких ритуалов, не выяснив всех побочных действий. Второго раза я могу не выдержать, – я обличительно ткнула в него пальцем, с трудом поднимаясь на ноги. – Но. Все равно спасибо. Что не дал утонуть тогда. Что прыгнул за мной. И вообще, что появился в моей жизни.
– Инга, девочка моя, – Вир сгреб меня в охапку и, покрывая мое лицо легкими поцелуями, тихо шептал: – Живая… Я так испугался… Ты совсем не дышала, и сердце не билось. Если бы ты умерла, я бы тоже умер… Кто я без тебя теперь?
– Вир, пойдем домой, я уже не хочу идти за лашти, – я обняла друга в ответ и прижалась щекой к его плечу.
– Да. Думаю, нам стоит вернуться, – Вирнан аккуратно помог мне подняться.
До деревни мы шли долго, под конец Вир несколько раз порывался подхватить меня на руки, но я отказывалась, предпочитая идти сама.
Я упорно отгоняла от себя мысль о скором расставании, пытаясь разобраться в эмоциях Вира, отделить их от своих. В том, что я его чувствовала сомнений не было. Ощущение безграничного счастья и желание громко петь были все же от него.
У дверей дома мы никак не могли расстаться, глядя друг на друга и не зная, что сказать. Впрочем, нам теперь и слов не нужно было. Эмоции говорили всё за нас.
Вирнан убрал за ухо прядь моих волос, выбившуюся из прически, и медленно провел кончиками пальцев по щеке. Сердце подпрыгнуло, пропустив удар, а затем зашлось в удвоенном ритме. Я уже знала, что будет дальше – почувствовала его желание. Облизнула губы и закрыла глаза, чуть подавшись вперед, тем самым давая ответ на невысказанный вопрос.
Его губы были сухими и горячими. Медленно-медленно, словно страшась чего-то, он коснулся моих губ робким поцелуем, который постепенно становился все чувственней и напористей. Его руки блуждали по моей спине, прижимая меня к мускулистому телу кьерра. Я чувствовала, как бешено колотится его сердце, а в крови бурлит желание, передающееся и мне.
– Инга? – застукал нас врасплох голос вышедшей на крыльцо Тайры. – Что вы тут творите, негодники?
Испуганные, мы с Виром шарахнулись друг от друга, словно нас застали не за поцелуем, а за воровством королевской казны. И стоило ему отойти на шаг, как желание тут же угасло, забирая с собой и страсть.
Я вопросительно взглянула на Вира, собираясь спросить, что это сейчас было, но он вдруг скомкано попрощался, махнув на прощание рукой и, поклонившись Тайре, исчез в вечернем сумраке.
Я долго не могла уснуть, ворочаясь в кровати и пытаясь разобраться в своих чувствах к Виру. Еще вчера он был просто парнем, вытащившим меня когда-то из воды, наставником и другом, помогающим освоиться в новом мире, строго соблюдавшем дистанцию и не дающим уйти дальше дружбы. А вот сегодня все резко изменилось. И Вирнан из друга превратился… В кого? И почему именно сегодня, накануне отъезда?
– Спи уже, люблянка, – ласково пожурила меня Тайра, заглядывая в комнату. – Утром будешь думать о своем ненаглядном Завтра тебе предстоит трудный день.
– Тайра! – я смутилась. – И вовсе он не мой. Кто тебе такое сказал?
– Зато ты теперь его, – хохотнула кьерра. – Вирнан давно на тебя права заявил. Теперь наконец набрался смелости сказать об этом открыто. Ну, то есть, скажет завтра…
– Что значит «права заявил»? – я села на постели, вглядываясь в лицо Тайры.
– А то и значит. Он давно уже у Совета Старейшин разрешения на союз с тобой просит. Очень ты ему приглянулась, еще с первой встречи. Но, сама понимаешь, ты – человек…
– А как же мое согласие? Мои чувства?
– А что «твое согласие»? Вирнан кьерр видный, перспективный, с сильным даром. Какая кьерра от такого мужа откажется? А чувства потом придут. Да и только слепой не заметит, что ты влюблена в него.
– Но я же не кьерра…
– Неужели скажешь не люб? – озадачила меня Тайра. – Если нет, то так и скажи об этом, когда он перед старейшинами предложение делать будет. Кьерры народ свободный, неволить не будут. Предложат другого спутника.
– А если мне и другой не нужен?
– Милая, как ты не поймешь, все уже решено. Твое присутствие здесь – угроза для кьерров. Мы ведь ничего о тебе не знаем. И самый лучший способ обезопасить себя – это выдать тебя замуж за одного из наших парней и родить от него ребеночка. Вирнан был бы в данном случае идеальным вариантом, но у Старейшин на него планы, ему уже и невесту достойную подобрали. Он и так завтра против Совета пойдет. Поэтому хорошо подумай, что отвечать завтра будешь.
– Но я не хочу замуж… Сейчас не хочу. Не хочу вот так, по принуждению, по велению Совета. Как же так, Тайра? Это ведь неправильно… Я люблю Вирнана, но не хочу прожить оставшуюся жизнь здесь, на острове.
– Спи, милая, – ласково погладила она меня по голове. – Завтра видно будет.
Тайра еще раз пожелала доброй ночи и вышла из комнаты. А я так до утра и не сомкнула глаз, думая, как же поступить.
Утром, едва забрезжил рассвет, я, тайком выбравшись через окно, отправилась к Вирнану за советом.
– Легкой дороги, Чужая, – поприветствовала меня Стейра у самого дома Вирнана. – Не советую идти туда. Не сейчас.
– Вы что-то знаете, да, виса Стейра? – тут же навострила я ушки. Стейра считалась в деревне Провидицей, умеющей выбрать лучшую развилку на жизненном пути в паутине возможных вероятностей. А еще чувствовала скрытый в других дар. Во мне она тоже что-то углядела, но так и не сказала что.
– Сначала обрети себя, или потеряешь его, – туманно ответила она, загадочно улыбнувшись и прикрыв глаза. – Твой дар двояк. Он может стать проклятием, а может – спасением. Тебе решать – казнить или миловать.
– И как же мне обрести себя?
– Они думают я ошиблась, но нет. Я знаю. Все будет так, – с совершенно другой интонацией забормотала Стейра, выплывая из транса
– Виса Стейра? – обратила я на себя внимание.
– А? Чужая… – снова расплылась она в улыбке к чему-то прислушиваясь. – Легкой дороги. Скала Откровений поможет тебе. Тебе стоит сначала обрести себя, чтобы не потерять его окончательно Иди. Сейчас. Не медли. Или не успеешь…
В подтверждение своих слов она даже слегка подтолкнула меня посохом в спину.
Я оглянулась на дом Вирнана, но Стейра снова махнула в сторону ворот. Надеюсь, успею вернуться до отъезда Вира. Мне обязательно нужно с ним поговорить.
До второго круга я добралась бегом и замерла в нерешительности: скала Откровений находилась за Третьим кругом, на том самом берегу, где меня выловил Вирнан. Но даже если я и доберусь сейчас до нее, вернуться уже никак не успею. Да и небезопасно ходить одной за Круги. А я не могу отпустить Вира не попрощавшись с ним.
– Что потеряла здесь, Иная, – вынырнул из кустов на тропу Китар. Ему на руку тут же приземлился здоровенный ястреб-хранитель.
– Лёгкой службы, вейсо Китар, – поклонилась я стражнику. – Я… Стейра сказала идти к Скале Откровений прямо сейчас. А я не успеваю попрощаться с Вирнаном.
– Ну надо же, какое совпадение, – улыбнулся Китар. – Я как раз направляюсь туда же по просьбе висы Стейры. Думаю, я могу тебе помочь. Пойдем.
Китар вместе с хранителем нырнул в кусты. Я стояла и недоуменно смотрела ему вслед. Сомнения все еще одолевали меня. Успею ли я вернуться до того, как Вирнан озвучит перед советом свое желание? Успею ли я попрощаться с ним до его отлета? Может, не стоит никуда ходить и провести этот день с Виром? Но виса Стейра… Она не ошибается. Не зря же она провидица.
– Ну же, Иная, пойдем. Я знаю короткие тропы, – протянул он мне ладонь. – Ты все успеешь.
Немного поколебавшись, все же вложила свою ладонь в его. Крепко сжав руку, Китар резко дернул меня на себя так, что я, не удержав равновесия, грохнулась прямо ему под ноги.
– Какая ты неуклюжая, – уколол он меня, дергая за руку вверх. – Идем и не отставай, иначе так и останешься блуждать между тропами.
Мы пошли быстрым шагом по одному ему ведомым тропкам между непролазными кустами и вековыми деревьями. Китар шел ровно и уверенно словно не через лес продирался, а гулял по асфальтированной дорожке в парке. Я же спотыкалась и падала на каждой незамеченной кочке. Скоро я стала похожа на чумазявку, вывалянную в грязи и присыпанную сверху перепрелыми листьями.
– Вот и пришли, – неожиданно вышагнули мы с на скалистый берег. В сотнях метров под нами ворочался неспокойный океан, предчувствуя нехорошее.
– Вейсо Китар, но как? – я удивленно уставилась на кьерра. – До берега ведь почти день пути.
– Это одна из особенностей стражников: мы умеем прокладывать особые тропы, позволяющие патрулировать территорию за короткое время.
– Круто, – уважительно протянула я, а потом до меня дошло, что вышли мы не там, где нужно: – Постой, но ведь это не Скала Откровений…
– Нет. Это берег Скорби.
– Но…
– Так будет лучше, Иная. Вирнан не должен совершить ошибку. Отправляйся туда, откуда пришла, – Китар сделал выпад, собираясь столкнуть меня, но я в последний момент успела вывернуться и отскочить. К сожалению, убежать не получилось: хитрый кьерр перекрыл узкий проход – единственный путь к отступлению
– Вейсо Китар, одумайтесь, я ведь разобьюсь. К тому же, Вирнан наверняка будет меня искать.
Китар на мгновение задумался.
– Не думаю, – в два прыжка нагнал он меня, заламывая руки. – Вероятно, мальчишка сейчас беседует с Тайрой, которая уже рассказала о вашем с ней ночном разговоре и твоем нежелании связывать себя узами, да еще и сбежала ночью…
– Вы это подстроили! Но зачем?
– Затем, что Вирнан сильный кьерр, и моя дочь в качестве спутницы жизни подойдет ему куда больше, чем человеческая пустышка.
– Отпустите меня! – я затрепыхалась в сильных руках кьерра. Вывернувшись, со всей силы пнула его по голени и укусила за руку.
– Вот же… – ругнулся Китар, перехватывая меня поудобнее. Раздался противный треск ткани, ворот моей рубашки, за который схватился кьерр, с треском разорвался: – Ну-ка, ну-ка, что это у нас тут? – ухватился кьерр за выпавшую из разорванного выреза Слезу – подарок Вирнана. – Даже так… Что ж, это будет отличным доказательством.
Китар с силой рванул шнурок, на котором висела жемчужина, а затем, сделав ловкую подсечку, толкнул меня в пропасть, на скалистый берег, покрытый острыми камнями, которые с шумом облизывал сердитый океан…
Я приземлилась на что-то мягкое и теплое, уже оттуда скатившись на булыжники, обдирая руки и ноги.
Надо мной нависли три огромные птичьи морды.
– Г-грифоны… – еще не отойдя от пережитого ужаса, прошептала я.
Один из них, крупный, массивный, с лобастой головой, покрытой красными перьями, больше похожими на шерсть, недовольно заклекотал и со всей силы тюкнул меня в бок.
Сдавленно охнув и ухватившись за ушибленное место, я попыталась откатиться в сторону. Но мне тут же достался еще один тычок, уже от другого грифона. В глазах потемнело от боли. В последний момент я успела закрыть голову руками, и мощный клюв третьего зверя с силой долбанул меня в плечо.
Не выдержав, я заорала и попыталась бежать. Но удар огромной лапы красноголового грифона откинул меня на острые камни, перекинув через одного из своих сородичей. Помотав головой, пытаясь сфокусировать зрение и унять звон в ушах, я с удивлением заметила, что крылатые зверюги забивают клювами и рвут огромными когтями одного из своих сородичей, более мелкого по размеру. Поверженный грифон почти не сопротивлялся, раскинув в стороны огромные крылья и прикрыв глаза.
Во мне боролись два противоположных чувства: с одной стороны, есть возможность убежать и спрятаться где-нибудь в скалах, пока животные заняты между собой, с другой – хотелось восстановить справедливость и кинуться защищать лежащего грифона.
Еще некоторое время я колебалась, но, взглянув наверх и увидев где-то высоко едва заметный силуэт наблюдавшего за действием кьерра, все же решилась на отчаянный поступок. Все равно живой выбраться Китар мне не даст.
Схватив камень покрупнее, я кинула его в ближайшего зверя, отвлекая внимание на себя, и тут же подхватила горсть мелких. Лучше уж погибнуть от лап этих животных, чем от рук кьерра, которому верила.
– Эй, кыш отсюда, глупые твари, – заорала я на ближайшего. Три пары круглых недоуменных глаз уставились на меня. – Кыш! Улетайте!
Я продолжала кидать камни и глупо размахивать руками.
Стоявший рядом с красноголовым, пестрый, словно ястреб, грифон раскинул крылья и двинулся на меня, что-то грозно клекоча.
И тут произошло странное: поверженный зверь, лежавший до этого, поднялся и загородил меня собой. Только теперь я смогла рассмотреть его поближе: некогда белое оперение вырвано клочьями и покрыто слоем грязи, светлая шерсть слиплась от крови. Одно крыло было явно сломано и вывернуто под неестественным углом.
Светлый грифон заклекотал, угрожающе вскидывая крылья. Сородичи ответили ему тем же. Пестрый сделал резкое движение и рывком выхватил меня из-за спины раненого белокрылого, тут же придавив лапой к камням и чиркнув клювом в опасной близости от лица. Я слепо зашарила по берегу в поисках подходящего оружия. Ухватив лежащий рядом острый булыжник, со всего размаху ударила по морде зверя, решившего меня добить. Удар пришелся прямо в глаз.
Раненый мною грифон яростно взревел, вскидываясь на задние лапы, как вставшая на дыбы взбесившаяся лошадь. Я резко катнулась в сторону и почувствовала, как уже другая когтистая лапа хватает меня и подкидывает вверх.
Приземлилась я на спину белокрылому, аккурат между крыльев, и тут же вцепилась в шею, потому что тот тоже неожиданно встал на дыбы и пронзительно заклекотал.
Самое удивительное, что остальные грифоны замерли и больше не делали попыток напасть, лишь шумно хлопали огромными крыльями и скребли когтистыми лапами каменистый берег.
Медленно пятясь белокрылый отступал в воду, унося меня на своей спине. Шаг, другой, третий, поскользнулся, упал, обдав меня фонтаном ледяных брызг, еще шаг, небольшой камень, толчок, рваный взмах сломанных крыльев… И вот с трудом оторвавшись от земли, раненый зверь поднимается в небо, а вместе с ним и я, судорожно вцепившаяся в его спину и от ужаса забывшая как дышать.
Грифон летел тяжело, рваными толчками, периодически заваливаясь на бок и то и дело камнем падал к воде, в последний момент успевая затормозить и снова набрать высоту, прямо перед носом у клацающих зубами голодных морских чудовищ, которыми славился этот океан.
Из последних сил мой спаситель долетел до маленького островка, одиноко торчавшего посреди недружелюбного океана и, сложив крылья, рухнул вниз, уже у самой земли успев притормозить и смягчить падение. Но я все же не удержалась и кубарем слетела с грифона, опять проехавшись по камням и больно ободрав спину.
Эту ночь я провела на высокой скале, покрытой чахлыми кустиками, возле раненого крылатого зверя из сказок, под шумный плеск волн и шлепанье хвостов карауливших нас чудовищ. Островок был совсем крохотным, необитаемым и почти без растительности, не считая редких кустов и жесткой колючей травы.
Утром грифону стало легче, сильно хромая он даже сумел спуститься к воде и выловить пару крупных рыбин, заботливо кинув одну из них к моим ногам. От вида сырой рыбы меня чуть не стошнило, и я поспешно отвернулась. Зверь, по-птичьи склонив голову набок, с любопытством наблюдал за мной. Одно крыло он сложил, второе – сломанное – так и тянулось за ним грязным покрывалом.
– Нет, спасибо, я такое не ем, – кончиком ботинка я отодвинула от себя рыбину обратно. Крылатый пару раз сморгнул, склонив голову уже на другую сторону, и забрал рыбу, тут же заглотив ее целиком.
Я пошарила по разорванной во вчерашней стычке сумке: в одном из чудом уцелевших карманов нашлась горсть орехов, завалявшихся еще с нашей последней вылазки с Арном; в другом – маленький ножик и несколько конфет. Негусто. Но хоть что-то.
Утолив немного голод и прополоскав рот горьковато-соленой морской водой, я выжидательно посмотрела на грифона. Только он сейчас мог унести меня с острова, в противном случае мне грозила смерть от голода и жажды.
– Что делать дальше будем? – обратилась я к зверю. – Надо ведь как-то выбираться отсюда.
Грифон согласно заклекотал. И наклонившись вперед, подставил бок, предлагая на него взобраться.
Но даже в таком полупоклоне он был слишком высок для меня: размером с очень крупного коня-тяжеловоза.
Видя, что взобраться на спину у меня не получается, грифон вздохнул и поджав под себя лапы, лег и вытянул здоровое крыло. Кое-как устроившись почти на самом загривке и стараясь не задевать многочисленные раны, я вцепилась в шею моего нового друга.
Грифон, слегка разбежавшись, оттолкнулся и, тяжело взмахнув, крыльями взмыл в небо. От вида океана с высоты птичьего полета захватывало дух, рваный полет и периодическое уханье к самой воде не давали расслабиться, заставляя все сильнее стискивать перья на шее и вжиматься в тело зверя.
В какой-то момент грифон вдруг начал кружить вокруг одному ему известной точки, а затем, найдя нужное, начал зигзагами набирать высоту, шумно хлопая крыльями. Мы почти поднялись над облаками. Грифон снова сделал странный круг и камнем ухнул вниз, сложив крылья.
Я испуганно завизжала, но тут же подавилась от бившего в лицо ветра.
У самой воды грифон снова затормозил, подняв лапами кучу брызг и едва не уронив меня. Отфыркавшись и проморгавшись от попавшей в лицо соленой воды, я с удивлением заметила неподалеку широкий песчаный берег. Ну надо же, а Вирнан вроде говорил, что их остров находится слишком далеко от в океане.
Полет грифона стал еще тяжелее, он летел почти над самой кромкой воды, периодически касаясь ее лапами. Не долетев какой-то сотни метров, крылатый плюхнулся в воду, с головой уйдя в нее, но тут же вынырнул и, распластав по поверхности крылья, поплыл в сторону берега.
Я все же не удержалась и свалилась с грифона, наглотавшись от неожиданности воды, в самый последний момент успев ухватиться за кончик белого крыла.
Грифон тянул меня за собой, я же старалась плыть сама, только слегка придерживаясь за крыло. С трудом, но мы все же доплыли. Обессиленные, мокрые, кое-как выбрались на берег и растянулись прямо на песке. Меня трясло от холода, мокрая одежда неприятно липла к телу, поэтому, скинув куртку и брюки, оставшись в нижнем белье и разорванной рубашке, ничуть не боясь, залезла под приглашающе приподнятое крыло грифона, прижимаясь к мокрому, но теплому боку.
Разбудил меня холод и движение. Грифон, сложив здоровое крыло и подтянув раненое, прихрамывая на лапы, ушел к воде.
– Ты разумный, да? – спросила я у него, когда к моим ногам снова легла обезглавленная рыба и кусочки каких-то водорослей.
Грифон, склонив голову набок, щелкнул клювом и замер.
– Тогда у тебя и имя есть? Меня, вот, Инга зовут.
На этот раз он наклонился и слегка боднул меня головой.
– Что? Я не понимаю, что ты хочешь сказать. – улыбнулась я, пытаясь удержаться на ногах.
Грифон снова боднул меня, а затем поднырнул под мою руку так, что ладонь оказалась на его клюве, и замер, ожидая от меня ответных действий.
– Я все равно не понимаю, – ласково погладила я основание клюва.
Грифон опять заклекотал, полуприкрыв глаза, а я погладила клюв и морду уже смелее:
– Я так и не поняла, что ты от меня хочешь и как тебя зовут, но если ты не против, я буду звать тебя Никс, или Никса, пока не выясним твое имя. Это на одном из языков моего мира, означает «снежный».
Мне показалось, что в ладонь толкнулось что-то теплое, прокатившись по руке и осев где-то на уровне сердца.
Грифон ласково потерся головой, а затем, вырвав из крыла маленькое перышко, протянул мне.
– Спасибо. Это чудесный подарок, – поблагодарила я зверя, пряча перышко в карман. – У меня с собой ничего нет, но если хочешь, могу подарить тебе вот такое украшение. Я сама его сделала.
Я сдернула с волос узкий шнурок с маленькой синей бусинкой и протянула грифону. Тот важно задрал голову, подставляя шею, и я заплела тонкую косицу на длинной белой шерсти, вплетая шнурок и завязывая на крепкий узел.
– Будем друзьями, Никс, – улыбнулась я, торжественно завязывая узелок.
Грифон тут же дернул меня за прядь волос, с которой я сняла украшения, а затем потянул за карман, в который я убрала перо.
– Ты хочешь, чтобы я тоже примерила твое украшение? – осенило меня. Сдернув с волос второй такой же шнурок, заплела на виске тоненькую косицу и вплела шнурок, закрепив перо на самом кончике прядки. – Ну вот, теперь я тоже красавица.
Грифон удовлетворенно курлыкнул, положив тяжелую голову мне на плечо. От него пахло кровью, рыбой и илом. Чуть-чуть посомневавшись, я обняла грифона в ответ.
Наша идиллия была недолгой. Никс вдруг заволновался, замотал головой, тревожно указывая на что-то позади меня.
Я обернулась и увидела приближающихся к нам всадников. Я поспешно схватилась за все еще мокрые штаны и куртку. Содрогаясь от холода, кое-как успела натянуть одежду, пряча разорванный ворот рубашки. Грифон сильно нервничал и все порывался меня спрятать под здоровым крылом.
– Ну надо же, какую экзотическую прелестницу нам послал океан. Да не одну, а с грифоном, – остановился около меня один из всадников – молодой темноволосый мужчина на крупном гнедом жеребце. – Только посмотрите какой цвет волос.
