Текст книги "Референт"

Автор книги: Полина Грекова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 32

Олег бежал, прорываясь сквозь густые заросли. Пистолет он выбросил еще на опушке. Все его лицо было покрыто царапинами, похожими на сеть. Одежда, новый светлый костюм, стоивший кучу денег, был безжалостно порван колючими ветками и залеплен паутиной. Он бежал, не понимая, куда бежит и где будет финал этого марафона.

Постепенно он перешел на шаг. Олег Осокин шел вперед, не останавливаясь. Он не знал, сколько часов уже пробирается сквозь этот бесконечный лес. Сколько часов. А может быть, дней. А может быть, лет. Ему казалось, что уже прошла сотня лет, с тех пор как он спустился с дороги и оказался здесь, один на один с молчаливыми, равнодушными деревьями. Его руки и лицо были изодраны в кровь. Он хотел есть. Во рту пересохло. Сердце колотилось в бешеном ритме. Ноги стали ватными и отказывались идти. Но Олег знал, что нельзя останавливаться. Нужно двигаться вперед во что бы то ни стало. Сейчас он хотел только одного – выбраться отсюда поскорее. Когда-нибудь это все должно закончиться. Он выйдет. Только не нужно останавливаться, и тогда это случится скоро. Олег шел, держа руки впереди себя и отодвигая упрямые ветки. Он задыхался. Перед глазами плясали разноцветные круги, словно издеваясь над ним. Олег остановился. Оперся рукой на толстый ствол поваленного дерева, оглянулся по сторонам. Деревья, кусты. Толстые изогнутые ветки, как руки чудовища. Вокруг непонятные, странные голоса, похожие то ли на плач ребенка, то ли на дикий смех. «Галлюцинации», – думал Олег, не желая поддаваться смешным детским страхам. Внезапно у него перехватило дыхание. Олег оцепенел, прижался спиной к холодному стволу. Два горящих желтых глаза смотрели на него из-под черных кустов. Они то гасли, то зажигались вновь, как свет маяка на берегу океана. Неизвестное животное моргало и изучало одинокого путешественника. А одинокий путешественник дрожал от страха. «Волк, – сообразил Олег. – Мне конец. Лучше бы я оказался в руках этих подонков, чем быть задранным и сожранным волком. В лесу». Олег так ярко представил себе эту картинку, что сердце сжалось в маленький комок. Глаза желтели в темноте. И тогда Олег закричал. Закричал протяжно, отчаянно. Когда он замолчал и посмотрел на то место, где прятался серый убийца, глаза исчезли.

Олег засмеялся. Смеялся долго, а потом зарыдал. Он опустился на землю, ощущая всем телом ее холодное, свежее дыхание. Поднял голову вверх, пытаясь отыскать небо сквозь верхушки деревьев. Черное и молчаливое. Олег прижал руки к груди и через несколько минут уснул, привалившись спиной к стволу дерева.

Солнце разбудило его, проникнув шустрыми лучами сквозь кроны деревьев.

Олег открыл глаза, не совсем понимая, где он. Огляделся по сторонам и застонал. Это был не сон. Все тело болело. Исцарапанные руки за ночь покрылись волдырями от укусов лесных насекомых. Подняться на ноги получилось не сразу. Он встал сначала на корточки, а потом, опираясь на дерево, выпрямился. Все тело словно пронизывали тысячи иголок, голова болела.

– Ты еще об этом пожалеешь, – сказал в пустоту. – Вы все еще вспомните меня.

Олег сделал шаг и вдруг замер, отчетливо услышав рев мотора. Где-то совсем недалеко проехала машина. Потом еще одна. Как он раньше этого не слышал?! Олег собрал все оставшиеся силы и пошел, ориентируясь на звуки. Шагов через двадцать вышел к оврагу, за которым шло шоссе. Олег засмеялся. Вчера ему не хватило только двадцати шагов, чтобы выйти из этого злополучного леса. Только двадцать шагов.

Олег с трудом перебрался через овраг, отгоняя руками мошкару, и остановился у дороги со слабой надеждой, что кто-то притормозит.

Машины проезжали мимо. Никто не хотел связываться с грязным, оборванным мужиком, вышедшим из лесу. Олегу стоило больших усилий взять себя в руки. Он выпрямился, небрежно протянул вперед правую руку.

Прошло минут двадцать, а может быть, и все тридцать, прежде чем перед Олегом притормозил автомобиль. Он едва сдержался, чтобы не усмехнуться. Это был старенький «Запорожец» ядовито-зеленого цвета. Водитель вылез из машины и остановился у открытой дверцы. Маленький сухонький старичок, похожий на свою машину. В зеленой спортивной куртке и потертых джинсах. На голове бейсболка, сдвинутая набок. Очки в тяжелой пластмассовой оправе.

– Что с тобой, парень? – участливо спросил старик. Олег заранее заготовил правдоподобную, как ему казалось, историю.

– Да тормознули, – медленно произнес он. – Забрали машину. Избили. Бросили в лесу.

– Ох ты, господи, – выдохнул старик, боязливо оглядываясь. – Вот беда-то, вот беда! Совсем распоясались, ничего не боятся! Да и кто их теперь ищет-то? Вот волю и почувствовали.

– Да. Я так понимаю, что они орудуют в основном по ночам.

– Вот дела-то, – причитал старик. – Бедный, что ж они с тобой сделали? Тебе куда ехать-то?

– Мне в Москву надо.

– В Москву. Ну садись, парень, – кивнул старик. – Я тебя довезу. Во дела-то.

Олег опустился на переднее сиденье потрепанного автомобильчика, вся панель которого была заставлена изображениями святых, вырезанных из бумаги и наклеенных на картон.

– Досталось тебе, – снова запричитал старик, разглядев Олега ближе. – Бедный парень. Господи. Какие же гады, а? Так человека изувечить.

Олег молчал, терпеливо дожидаясь, когда старик сдвинет свою колымагу с места.

– А тебе куда в Москве-то? – спросил тот.

Олег понятия не имел, куда он может сейчас сунуться, где его не будут искать. Наверняка вся милиция уже с ног сбилась, разыскивая афериста и похитителя детей Олега Осокина. Он перебрал в памяти всех своих знакомых. Всех родственников. Никто ему не казался в достаточной мере надежным.

– А тебе, случаем, память не отбили? – забеспокоился старик. – Как зовут тебя, помнишь?

– Павел. Павел меня зовут. Я живу на «Алексеевской». Прямо у метро.

– Ну слава богу, вспомнил! А я уж испугался. Отвезу тебя прямо до дома, не беспокойся. Мир не без добрых людей.

– Спасибо, – пробормотал Олег и откинулся на спинку сиденья, насколько позволяли габариты машины.

Автомобиль запыхтел и, дернувшись пару раз как упрямый ослик, двинулся с места.

Олег проспал всю дорогу до Москвы. И вздрогнул, когда старик легонько толкнул его в плечо:

– Эй, парень, просыпайся. Почти приехали.

Олег открыл глаза. За окном мелькали дома родного города.

– Где на «Алексеевской»-то?

– Прямо у метро. Проспект Мира, восемьдесят девять.

Старик развернул автомобильчик и притормозил у желтой девятиэтажки. Олег открыл дверцу.

– Тебя, может, проводить? – заботливо предложил старик.

– Нет, спасибо, – покачал головой Олег. – Спасибо вам.

– Ты сразу в милицию, – посоветовал старик. – Может, их еще найдут.

– Обязательно, – сказал Олег. – Спасибо.

– О господи! – услышал Олег вздох старика, закрывая дверцу.

Автомобильчик уехал, оставив Олега у дороги. Несмотря на раннее утро, людей было много, и они с интересом разглядывали окровавленного, оборванного мужчину.

Олег поспешил покинуть людное место, чтобы не попасться на глаза вездесущей милиции.

Он удивился, что помнит дорогу. Вошел в первый подъезд, поднялся на второй этаж и остановился у квартиры с номером шесть. Из двери на него смотрел глазок.

Олег не сразу решился позвонить. Алину он не видел уже несколько лет. С тех пор, как познакомился с Галиной. Сколько же лет прошло? Может, она успела выйти замуж? Даже если нет, она вряд ли одна. Как встретит его сейчас, после многолетнего молчания? И в таком виде. Вдруг не узнает?

Выбора у него особого не было. Олег решил рискнуть и нажал на кнопку звонка.

Почти сразу за дверью послышались легкие шаги, замершие у двери. Алина, если она, конечно, не переехала, разглядывала его в маленькое отверстие глазка.

Олег поднял голову и, превозмогая себя, улыбнулся. Улыбка получилась плохо, он сам это почувствовал, но дверь тут же распахнулась. Перед ним возникла красивая молодая женщина с белокурыми волосами.

«Не она», – пронеслось в голове у Олега.

– Олег! – охнула женщина. – Бог же мой, это ты?!

Олег снова изобразил подобие улыбки. Голос не изменился. Он просто не узнал в этой очаровательной женщине ту нескладную девчонку, которую оставил несколько лет назад. Тогда у нее были черные волосы, которые она прятала в смешной хвостик. Сколько ей сейчас лет. Двадцать семь? Двадцать восемь? Или меньше?

– Боже мой, Олег, что с тобой случилось? Как ты здесь оказался?

Она разглядывала Осокина с застывшим ужасом в глазах, вцепившись руками в воротник полосатого халатика.

– Алина, ты меня пустишь? – пробормотал Олег. – Я тебе все объясню.

Алина помялась с секунду, потом распахнула дверь:

– Да, конечно, проходи.

Дверь за Олегом закрылась, и он едва не упал, почувствовав запах и уют дома.

– Ты одна? – спросил он.

– Да. Олег, что с тобой…

Олег не дал ей договорить:

– Принеси воды.

Алина рванула на кухню и через секунду вернулась с полным стаканом воды:

– Вот. Пей.

Олег залпом осушил стакан.

– Олег, что случилось? – повторила Алина вопрос, приняв пустой стакан назад.

– Ты меня сначала, старушка, помой, накорми, спать уложи, а потом и вопросы задавай, – пошутил Олег слабым голосом.

– Да, конечно. Прости. Ты иди в ванную. Я тебе принесу халат. Потом покормлю. У меня, правда, почти ничего нет. Не купила вчера. Бутерброд с колбасой будешь?

– Все буду.

Алина проводила Олега до ванной и, пока он смывал с себя грязь и кровь, сменила халат на футболку и джинсы, убрала постель и собрала в стопку газеты и журналы.

Олег был первым мужчиной Алины, и она не могла его забыть. Когда он неожиданно исчез, она даже хотела покончить с собой. Каждый день ждала его звонка, а потом перестала, но надеялась, что когда-нибудь он все-таки появится. И вот когда это наконец-то случилось, она не знала, что делать. Она сходила с ума. Пришел Олег. Избитый. В порванной одежде. Но это ее Олег.

Потом она смотрела, как он, теперь чистый и красивый, такой же, как раньше, в халате ее отца и тапочках, которые были ему малы, сидел за столом и уплетал бутерброды, запивая свежесваренным кофе. Да, это ее Олег.

Он говорил, что всегда о ней помнил и не переставал любить и думать. Что не приходил он, потому что ввязался в скверную историю и не хотел впутывать в нее свою любимую девушку. А теперь бывшие партнеры его кинули и, что самое страшное, собираются убить.

Олег не ошибся. Алина стала старше, но осталась такой же наивной и доверчивой, как и раньше. Она слушала Олега, ловя каждое его слово. Казалось, она даже не дышала. Когда Олег закончил свой рассказ и посмотрел с мольбой в глаза красивой девушки, она, предупредив его вопрос, сказала:

– Ты можешь остаться у меня. Сколько захочешь. Как ты думаешь, они тебя не найдут здесь?

– Думаю, что нет. Алина, ты простила меня?

– О господи, конечно!

– Спасибо.

Потом Алина сидела в кресле своей спальни, держа на коленях любимую игрушку, зеленого кота с красным бантом на шее, и смотрела, как Олег, ее любимый Олег, спит в ее кровати, закрывшись одеялом до самого подбородка. Она не сводила глаз с его лица. Такого красивого. Такого любимого. Теперь он никогда не уйдет от нее. Теперь Алина знает: он ее любит.

Глава 33

Анна и Павел вошли в квартиру Анны уже далеко за полночь. Оба валились с ног от усталости. Перед тем как заехать домой, они побывали в больнице, где оставили Наташку под наблюдением врачей. Это была длинная сцена, полная слез и обещаний. Наташка не покупалась ни на какие уговоры. Она хотела остаться с мамой. Анна почти уже сдалась, но Павел объяснил, что сейчас девочке лучше быть под постоянным присмотром врачей. Она сильно ослабла. У нее температура. Только в больнице ей могут оказать необходимую помощь. Кроме того, главным врачом в этом отделении работает его старинный приятель, и он позаботится об их дочери.

Наташку положили в одну из лучших палат, похожую на уютную спальню. Только одна кровать была в этой палате, высокая, с бортиками, крытая клетчатым одеялом. Пушистый медведь гордо восседал на подушке, весело сверкая бусинками коричневых глаз. Наташка успокоилась, увидев большую игрушку, и тут же обхватила ее своими ручонками.

– Мой? – спросила она.

Павел кивнул. А потом долго шепотом уговаривал Анну поехать домой. Она хотела остаться в больнице на всю ночь, сидеть у кровати дочери, глядя в ее спокойное личико. Ни усталость, ни пережитый страх и отчаяние не могли сейчас оторвать ее от малышки. Ничего, кроме Павла. Кроме его спокойного голоса. Его теплых, сильных рук, обнимающих плечи. И она поверила, что будет лучше так, как говорит он. Иначе она тоже заболеет и тогда уже долго не сможет быть рядом с Наташкой.

Анна не сразу решилась войти в квартиру. Она еще не забыла «вежливого» мужчину, каждый раз появляющегося в ее квартире как призрак, неизвестно как и неизвестно откуда. Мужчины настолько деликатного, что даже о похищении ее дочери он говорил так, будто обсуждал просмотренный спектакль.

Анна отказывалась переступать порог, пока Павел первым не вошел в квартиру. Оглядел все комнаты. Даже заглянул под кровать. Потом пригласил ее.

Она вошла, робко переставляя ноги по паркету, и остановилась в прихожей, не заходя в комнату.

– Павел, – тихо позвала она.

– Что, дорогая?

– А я могу оставаться в этой квартире?

– Конечно. Арендную плату вносила наша фирма. И дальше будет это делать. Если, конечно…

– Если что?

– Если ты не захочешь переехать ко мне. Ты и Наташка.

– Сейчас я хочу принять душ. – Анна улыбнулась и направилась в сторону ванной.

Павел проводил ее взглядом, прошел в комнату. Сел на диван и взял в руки подушку, затянутую в черный шелк. Прижался к ней лицом. Подушка пахла духами Анны. В ванной журчала вода. Павел думал о том, что так же ровно и спокойно теперь будет течь их жизнь. Полная любви и взаимопонимания.

Когда Анна вышла, закутанная в махровый халат, Павел уже спал, привалившись боком к спинке дивана и крепко обняв подушку. Анна улыбнулась, глядя на него. Не так давно он был лишь ее мечтой. Полумечтой, полуфантазией, полувоспоминанием. И теперь он здесь. Совсем рядом. Можно даже рукой дотронуться.

Анна села рядом с Павлом и склонила голову на его плечо. Павел проснулся. Обнял Анну, крепко, словно боясь, что она исчезнет, испарится.

– Аня, любимая Аня, – шептал он, прижимаясь губами к ее мокрым волосам. – Моя любимая. Мы теперь всегда будем вместе.

– Да, да, да. Я люблю тебя.

– И я люблю тебя. Полубред. Полуявь.

Они уснули, поглотив объятиями друг друга, слушая стук своих сердец.

Глава 34

Прошел почти месяц с тех пор, как Анна и Наташка перебрались в просторную квартиру Павла.

Наташке нашли няню – замечательную женщину лет сорока, полную и добродушную, которая полюбила Наташку, как собственную дочь. И Наташка тоже привязалась к ней, называла ее бабушкой, которой у нее никогда не было.

Когда Наташку выписывали из больницы, врач сказал, что здоровье девочки улучшилось. Лекарства, витамины, процедуры сделали свое дело, и девочка просто светилась здоровьем. Глазки блестели. На обычно бледных щечках играл румянец.

Павел заваливал девочку игрушками и сладостями. Покупал ей самые дорогие платья, в которых она была похожа на маленькую принцессу. Наташка растерянно хлопала глазами и смотрела на Анну, словно спрашивая, можно ли ей радоваться.

Павла омрачало только то, что его белокурая дочь называла его «дядей Пашей». Анна не хотела говорить дочери, что Павел – ее настоящий отец. Она считала, что это нужно делать постепенно. Девочка и так слишком много пережила.

По этой же причине Анна избегала конкретных разговоров об их будущем браке. Анна все еще не могла привыкнуть к тому, что все ее мечты становятся реальностью. И не знала, как эту новую реальность воспримет дочь. Их дочь. Павел готов был ждать.

Анне к тому же было совсем небезразлично, что будут говорить о ней на фирме.

На работу они приезжали порознь и в присутствии посторонних договорились называть друг друга по имени-отчеству, делая вид, что ничего не изменилось. Как ни странно, но им удавалось ввести в заблуждение большую часть коллег. Может быть, потому, что сотрудников куда больше занимал детектив с участием бывшего вице-президента компании.

В общих чертах все знали, что произошло, но предпочитали не упоминать фамилию Осокина ни при каких обстоятельствах. О том, что было, не расспрашивали ни Анну, ни Галину, ни Ларису. На историю с Осокиным наложили негласное табу. И только каждый ждал, когда же появится весть о том, что его уже поймали. Что теперь благополучию компании и ее президента ничто не угрожает.

Но проблемы были. Олег в свое время сосредоточил в руках множество невидимых нитей управления аппаратом, как бы стараясь освободить Павла от повседневной рутины. Он замкнул на себе и работу охраны, и подбор кадров, и хозяйственную документацию. А также многие другие «мелочи», без которых не может существовать ни одна крупная фирма. Павел схватился за голову, когда в конце месяца на его стол легла груда платежных документов, десятки резюме кандидатур на малозавидную должность пожарного, толстенная папка с договорами на разработку фирменных пепельниц, доставку офисной мебели для комнаты охраны, а также поставку плиток для санузлов в офисе. А ведь ее, плитку, нужно было еще выбрать среди ста с лишним образцов!

Анна пыталась ему помочь, чем могла.

О том, каким образом Павел собрался «решить проблему», Анна узнала несколько дней спустя, когда они с Лариской вместо обеда решили попить кофе и поболтать.

Лариска выглядела свежей и счастливой. Сделала новую прическу, купила кучу тряпок и меняла их каждый день.

Сегодня она пришла в модном ярко-красном платье с внушительным разрезом на юбке, чем привлекала к себе взгляды всех мужчин на фирме.

– Этот урод звонит мне каждый день, – тараторила Лариса, двигая на пальце колечко с рубином. – Я, наверное, сменю номер телефона, как ты думаешь?

– Рано или поздно Алексей все-таки поймет, что все бесполезно, и исчезнет из твоей жизни.

– Жду не дождусь. Я знаешь что решила?

– Что?

– Больше никаких мужиков. Все! Я теперь их к себе на километр не подпущу.

– Поэтому и надела такое платье?

– Именно поэтому. Пусть облизываются, как лиса перед виноградом. Ненавижу этих сволочей.

– Ну не все же они сволочи.

– Все. Правда, за редкими исключениями. Павел, например. Но это очень редкий экземпляр. Мне точно такой не попадется.

– Почему, Ларис? Ты же красивая, молодая женщина. У тебя все впереди.

– Нет, все. Я завязала. Мне не везет. А ты знаешь, мне сейчас хорошо. Честно. Не надо ни под кого подстраиваться, ревновать, выслушивать все эти мужские сопли. Стану старой и дряхлой совсем скоро, заведу себе какого-нибудь мопса и буду с ним гулять в шесть часов утра. По-моему, неплохо.

Анна засмеялась. В кабинет вошла Галина с бумагами в руках. Вот она действительно выглядела неважно. Потухшие глаза, заостренные скулы.

– Привет, девчонки, – сказала она и положила на стол перед Анной несколько папок. – Я собрала все, что проходило через меня. Немного обобщила, словом, все, как ты просила. Ты легко разберешься.

Она повернулась, собираясь уйти.

– Погоди, – остановила ее Анна, – я думала, мы поговорим.

Галина опустила голову и промолчала.

– Я, кажется, лишняя, – сказала Лариса, поднимаясь со стула, – служебные дела меня мало интересуют. Тем более и обед кончился. Пока, девочки!

Анна подождала, пока Лариса скрылась за дверью.

– Галь, – нерешительно произнесла Анна, – у тебя все нормально?

– Да, все хорошо.

– Галя, что случилось?

Та подняла на подругу испытующий взгляд:

– А ты не знаешь?

Анна пожала плечами.

– Ты не знаешь, что Павел собирается предложить на совете директоров кандидатуру на вице-президента?

– Нет. С чего ты взяла?

Галина отвела глаза, устало потерла лоб.

– Интуиция, основанная на опыте. – Она села, взяла не допитый Лариской кофе, глотнула. – Твой Нестеров позвонил мне и спросил, как я отношусь к Матвею Головину.

– А это еще кто? – искренне удивилась Анна. Галина хмыкнула:

– Сын одного крупного держателя акций. Он на собраниях акционеров представляет отца. Ну знаешь, как это делается. Маленькая дочерняя компания с уставным фондом в миллион владеет акциями, которые на фондовой бирже оцениваются в миллионы долларов. Полное ничтожество, хотя и окончил кучу западных элитных заведений. Это была идея Осокина ввести Головина в руководство. Тогда Нестеров отказался.

– А сейчас, выходит, передумал?

– Ему просто нужен человек.

– Ну и при чем тут ты?

– Как ты не понимаешь, Аня! Твой Павел решил посадить его на место Осокина. А я работать с этим Митрофанушкой ни за что не буду! Да и он меня не потерпит. Притащит какую-нибудь модель. Ну и все такое.

– Погоди… – Анна быстро заходила по кабинету. – Ты сказала Павлу… Андреевичу?

Галя покачала головой.

– Что? Во-первых, это бесполезно. Если Павел Андреевич… – улыбнувшись уголками рта, она особо выделила отчество, – что решил – танком не сдвинешь. А во-вторых, мне здесь все равно не работать. Тот ли «вице», другой ли, все равно свою команду приведет.

– Ты сделала то, о чем я просила?

– Да. – Галина подвинула к ней папку. – Только это все равно бесполезно.

– Посмотрим!