Текст книги "Миры Пола Андерсона. Т. 11. Торгово-техническая лига"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

МИРЫ
ПОЛА АНДЕРСОНА
Том одиннадцатый

От издательства

С одиннадцатого тома собрания сочинений Пола Андерсона начинается самый известный сериал одного из классиков «жесткой» научной фантастики – «Техническая цивилизация», описывающий пять тысячелетий вымышленной «истории будущего».

По признанию самого Андерсона, цикл явно распадается на две части. Первая – «Торгово-техническая Лига» – описывает первые столетия освоения Галактики, общество стремительно расширяющееся, растущее, захватывающее все новые плацдармы. Вторая – «Терранская империя» – переходит к событиям, происходящим почти тысячу лет спустя, когда сфера вокруг Солнца радиусом в четыреста световых лет оказывается объединена под властью Империи, вынужденной бороться за существование с агрессивным соседом Мерсейей. И завершают цикл повести, описывающие мир после распада Империи, повлекшего за собой Долгую Ночь галактической цивилизации.

Составленная Сандрой Мизель, известным исследователем научной фантастики вообще и творчества Пола Андерсона – в особенности, хронология Технической цивилизации послужила основой составления посвященных сериалу томов собрания. Поэтому в данный том были включены рассказы, действие которых происходит с начала Века освоения по 2427 год (рассказ «Исав»).

Главными героями «Торгово-технической Лиги» являются Николас ван Рийн и Дэвид Фолкейн – звездные торговцы, один – хозяин компании «Солнечные пряности и напитки», второй – служащий этой компании. Задачи, которые им приходится решать (а, несмотря на атрибутику «космической оперы», «Торгово-техническая Лига» отнюдь не относится к этому чисто развлекательному направлению), и составляют сюжетную основу цикла. Большинство рассказов цикла – это фантастические детективы, в которых место запутанного убийства заменяет вполне практическая но, на первый взгляд, абсолютно неразрешимая задача – скажем, как «потопить» конкурента, решившего избавиться от своих проблем с помощью грубой силы, или как выжить на враждебной планете, оказавшись между двух воюющих групп аборигенов. Причем автор, скрупулезно следуя канонам детективного жанра, прячет разгадку на самом виду, чтобы главный герой в финале мог с торжеством преподнести ее читателю. Объединяет эти произведения и еще одно – твердое убеждение автора в конечном превосходстве свободного предпринимательства. Либертарианец Андерсон строит общество Торгово-технической Лиги согласно своим представлениям о светлом будущем, и хотя оно оказывается не всегда таким уж светлым, убежденность автора передается и нам. Видимо, в этом и кроется причина стойкой популярности сериала у поклонников фантастики, несмотря на то что многие детали созданного Полом Андерсоном тридцать лет назад мира кажутся устаревшими или невероятными. Но пока не перевелись люди, не боящиеся рисковать и думать, у Николаса ван Рийна и Дэвида Фолкейна всегда найдутся поклонники – и последователи…

ХРОНОЛОГИЯ
ТЕХНИЧЕСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Данная хронология описывает семь тысяч лет «истории будущего», произведения которой Пол Андерсон писал около тридцати лет, постепенно заполняя пробелы в повествовании. Весь цикл, в свою очередь, делится на две части: «Торгово-техническая Лига» (три тома в настоящем собрании сочинений) и «Терранская Империя» (шесть томов). Шестой том отнесен к «Терранской Империи» условно, поскольку входящие в негр произведения описывают события уже после ее распада, но действие тем не менее происходит в той же «Вселенной будущего».

В хронологии приводятся наиболее распространенные названия оригинальных произведений, ссылка на первую оригинальную публикацию и (в квадратных скобках) русское название того же произведения, под которым оно будет опубликовано в данном собрании. Поскольку на момент подготовки этого тома к печати еще не все произведения цикла были переведены, русские названия в последних томах могут отличаться от приведенных ниже.

XXI в.

столетие возрождения

XXII в.

межзвездные экспедиции, Прорыв, формирование Содружества

2150

Wings of Victory: Analog Science Fiction (далее ASF), April 1972[Крылья победы]

XXIII в.

основание Торгово-технической Лиги

XXIV в.

The Problem of Pain: Fantasy and Science Fiction (далее F&SF), February 1973 [Проблема боли]

2376

родился Николас ван Рийн

2400

совет на Гайавате

2406

родился Дэвид Фолкейн

2416

Margin of Profit: ASF, September 1956 [Маржа прибыли]

How to be Ethnic in One Easy Lesson, в сб. Future Quest, ed by Roger Elwood. Avon Books, 1974 [Небольшой урок расового самосознания]

2426

Three-Cornered Wheel: ASF, October 1963 [Треугольное колесо]

A Sun Invisible: ASF, April 1966 [Невидимое солнце]

War of the Wing-Men. Ace Books, 1958. Под назв. The Man WhoCounts: ASF, February – April 1958 [Война крылатых]

Birthright: ASF, February 1970 [Исав]

2427

Hiding Place: ASF, March 1961 [Игра в прятки]

Territory: ASF, June 1963 [Территория]

The Trouble Twisters. Под назв. Trader Team: ASF, July – August 1965 [Возмутители спокойствия]

2433

Day of Burning. Под назв. Supernova: ASF, January 1967 [День гнева]

The Master Key: ASF, July 1964 [Ключевое условие]

2437

Satan’s World. Doubleday, 1969. To же: ASF, May – August 1968 [Сатанинские игры]

A Little Knowledge: ASF, August 1971 [Мелкая подробность]

The Season of Forgiveness: Boy’s Life, December 1973 [Время прощать]

2446

Lodestar. В сб. Astounding: The John W Campbell Memorial Anthology. Ed. by Harry Harrison. Random House, 1973 [Путеводная звезда]

2456

Mirkheim. G.P. Putnam’s Sons, 1977 [Обитель мрака]

конец XXV в.

колонизация Авалона

XXVI в.

Wingless on Avalon: Boy’s Life, July 1973 [Бескрылый]

Rescue on Avalon. В сб. Children of Infinity Ed. by Roger Elwood. Franklin Watts, 1973 [Спасение на Авалоне]

Постепенный распад Торгово-технической Лиги

XXVII в.

Смутное Время

The Star Plunderer. Planet Stories (далее PS), September 1952 [Героическая личность]

XXVIII в.

Основание Терранской Империи. Начало фазы Принципата

Sargasso of Lost Starships: PS, January 1952

XXIX в.

The People of the Wind. New American Library, 1973. To же: ASF, February – April 1973 [Дети ветра]

XXX в.

Альфзарский договор

3000

родился Доминик Флэндри

3019

Ensign Flandry. Chilton, 1966. Сокр.: Amazing (далее Amz), October 1966 [Мичман Флэндри]

3021

A Circus of Hell. New American Library, 1970 (включает The White King's War: Galaxy (далее Gal), October 1969) [Все круги ада]

3022

Джосип становится императором после Георгиоса

3025

The Rebel Worlds. New American Library, 1969 [Восставшие миры]

3027

Outpost of Empire: Gal, December 1967

3028

The Day of Their Return. Doubleday, 1973 [День, когда они возвратились]

3032

Tiger by the Tail: PS, January 1951 [К тигру в клетку]

3033

Honorable Enemies: Future Combined with Science Fiction Stories, May 1951 [Честные враги]

3035

The Game of Glory: Venture, March 1958 [Ловушка чести]

3037

A Message in Secret. Под назв. Mayday Orbit. Ace Books, 1961. Сокр.: A Message in Secret: Fantastic, December 1959 [По секрету всему свету]

3038

A Plague of Masters: Fantastic, December 1960—January 1961. Под назв.: Earthman, Go Home. Ace Books, 1961 [Бич властителей]

3040

A Handful of Stars. Сокр.: Amz, June 1959. Под назв.: We Claim These Stars! Ace Books, 1959 [Охотники из Небесной Пещеры]

3041

Молитор наследует императорский трон у Джосипа после краткой гражданской войны, хитростью свергнув законного наследника

3042

Warriors From Nowhere. Под назв.: Ambassadors of Flesh: PS, Summer 1954 [Воины из ниоткуда]

3047

A Knight of Ghosts and Shadows: IF, September – December 1974.

To же: New American Library, 1975 [Рыцарь призраков и теней].

конец XXXI в.

The Game of Empire. Baen Books, 1985 [Игра Империи]

A Stone in Heaven. Ace Books, 1979 [Камень в небесах]

начало 4-го тысячелетия

Междуцарствие

Фаза Домината

Падение Терранской Империи

середина 4-го тысячелетия

Долгая Ночь

3600

A Tragedy of Errors: Gal, February 1968

3900

The Night Face. Ace Books, 1978. Под назв.: Let the Spaceman Beware! Ace Books, 1963 (по сокр. версии A Twelvemonth and a Day: Fantastic Universe, January 1960 [Ночной лик]

4000

The Sharing of Flesh: Gal, December 1968 [Возмездие Эвелит]

7100

Starfog: ASF, August 1967 [Звездный туман]

РАССКАЗЫ

КРЫЛЬЯ ПОБЕДЫ
_{Перевод с английского
М. Пчелинцева}

_{Wings of Victory}

_{Copyright © 1972 by Poul Anderson}

Шла Великая Разведка; наш корабль – один из многих, в ней участвовавших, – исследовал окрестности двух огромных светил – альфы и беты Южного Креста. Если смотреть с Земли, мы находились в созвездии Волка, но какая там Земля? Солнце давно превратилось в крохотную, неприметную искорку, а теперь – на расстоянии в двести семьдесят восемь световых лет – и вовсе исчезло; сверкавшие в бездонной черноте космоса звезды располагались странными, непривычными узорами.

За эти три года мы очень устали, не обошлось и без потерь. Нет, мы не утратили способности удивляться – разве может она исчезнуть, когда перед тобой раз за разом открываются все новые и новые миры? Но нам встречалось их так много, иногда они были восхитительны, иногда – ужасны, а чаще всего – и то и другое одновременно (наша Земля – она ведь тоже такая), и не было среди них даже двух, похожих друг на друга, и все они были загадочны. Их образы расплывались, путались и смешивались.

И все же открытие новой, разумной расы обязательно вызывало радость, радость, по правде говоря, большую, чем при открытии новой планеты, пригодной для колонизации. К моменту, о котором я рассказываю, Али Хамид год уже как погиб от укуса ядовитой твари, а Мануэль Гонсалвес не успел еще залечить проломленный череп – на последней нашей стоянке некий излишне темпераментный абориген приласкал его дубиной. Так вот и вышло, что главным нашим ксенологом оказался Вон Уэбнер, с которым и связаны все последующие неприятности.

Он их, конечно же, не хотел, да и кому же такого захочется? Вселенная сконструирована без особой заботы об удобствах человека, в ней быстро научаешься ходить на цыпочках – либо отправляешься в иной, лучший мир, третьего не дано. Мы подошли к этой последней звезде потому, что нас буквально манил каждый карлик G-типа. Однако мы не вставали на орбиту вокруг планеты, наиболее похожей на Землю, пока нейтринный анализ не подтвердил, что эта система еще незнакома с атомной энергией. И, лишь исчерпав до дна все возможности своей аппаратуры, мы послали на посадку первый беспилотный зонд.

Звезда принадлежала к типу G9, имела золотистый оттенок и светимость примерно в половину солнечной. Планета, нас заинтересовавшая, располагалась достаточно близко к своему светилу и получала примерно столько же лучистой энергии, что и Земля. Она была чуть поменьше Земли, имела поверхностную силу тяжести в три четверти земной, а также более разреженную и сухую, чем у нас, атмосферу. Однако воздух этот был вполне пригоден для дыхания, а аэросъемка выявила водные бассейны, которые заслуживали – правда, с некоторой натяжкой – названия океанов. Очень красиво выглядел этот шар, вращавшийся на фоне усыпанной звездами черноты, – синий, желтовато-зеленый, ржаво-коричневый, окутанный белыми облаками. Вокруг него неустанно кружили две маленькие луны.

Биопробы показали, что химические основы здешней жизни такие же, как и у нас. Ни один из собранных и высеянных микроорганизмов не представлял собой какой-либо необыкновенной угрозы, с которой не смогут совладать самые обычные предосторожности и имеющиеся у нас лекарства. На снимках с малой высоты виднелись леса, озера, широкие равнины, уходящие к подножиям гор. Мы прямо зудели желанием прогуляться по этому миру.

Только вот туземцы…

Не забывайте, насколько новая штука – гипердрайв и насколько огромна Вселенная. Организаторы Великой Разведки обладали достаточным количеством здравого смысла и не воображали, будто немногие близкие к Земле системы, кое-как нами изученные, дают материал, достаточный для формулировки серьезной доктрины. Наша служба имела» один-единственный закон, заключавшийся в гордом лозунге: «Мы пришли, как друзья». В остальном каждая команда получала полное право разрабатывать собственную свою систему процедур. Ну а через пять лет выжившие встретятся и поделятся опытом.

Мы, на «Ольге», придерживались решения капитана Грея – не беспокоить софонтов [1]1
  От греческого «софос» – мудрый, умный, искусный – разумное существо. Фактически то же самое, что идущее от латыни «сапиент», но последнее слово очень уж вросло в сочетание «гомо сапиенс». (Здесь и далее примеч. пер)


[Закрыть]до времени видом нашей техники. Насколько это, конечно, возможно. Мы старались направлять свои зонды в необитаемые районы. После посадки мы не прятались, а выходили к туземцам открыто. В конце концов, форма тела значит гораздо меньше, чем форма заключенного в этом теле разума. Такое вот было у нас кредо.

Само собой, мы учли все данные, полученные с орбиты, и при более близких, вплоть до верхних слоев атмосферы, облетах планеты. Не слишком-то информативные из-за большой высоты, наши снимки все же показали наличие на двух континентах нескольких небольших городов – если можно назвать этим словом кучки зданий без всяких там оборонительных стен и даже без настоящих улиц, совершенно терявшиеся в беспредельных, почти ненаселенных просторах. И располагались эти города обязательно рядом с примитивными шахтами. По нашему впечатлению, здешние культуры варьировались очень широко – от каменного века до железного. И каждый раз кроме маленьких этих общин отмечались поселения из одного или очень немногих зданий, стоящие совершенно отдельно; никогда не ближе десятка километров друг от друга, а чаще всего – еще более уединенные.

– Скорее всего плотоядные, – сказал Уэбнер. – Примитивные экономики базируются на охоте, рыболовстве и собирательстве, сельское хозяйство – признак более высокого развития. Обширные пространства, выглядящие обработанными, скорее всего, просто обеспечивают кормом дичь, они не похожи на настоящие фермы. Должен признаться, – он задумчиво подергал себя за подбородок, – для меня остается загадкой, каким образом цивилизованные – ну, заменим это слово на «металлургические» – существа – каким образом они все это организовывают. Такой уровень технологии нуждается в торговле, связи, быстром обмене идеями. А если я верно разобрался в этих снимках, дороги практически отсутствуют. Так, кое-какие грунтовые тропы между городами и шахтами, иногда – к немногочисленным гаваням, где стоят корабли и баржи. Ничего не понимаю, ведь водного транспорта явно недостаточно.

– А может, вьючные животные? – предположил я.

– Медленно это все, – покачал головой Уэбнер. – Чересчур медленно. Откуда возьмется прогрессивная культура, если немногим индивидуумам, способным оригинально мыслить, нужны месяцы, чтобы хоть как-то пообщаться? Так они, скорее всего, никогда друг о друге не узнают.

На какой-то момент с ксенолога слетел весь обычный его педантизм.

– Ну что ж, – сказал он. – Поживем – увидим.

Величайшая сентенция, какую только можно придумать – вне зависимости от используемого языка.

На первоначальный контакт мы всегда высылали трех человек, минимальную группу, способную справиться с такой работой. Чтобы – в случае чего – и потери были минимальные. На этот раз троица состояла из Уэбнера, ксенолога, Арама Турекяна, пилота, и Юкико Сачанской, стрелка. Приставлять к оружию женщину – это тоже одна из идей Грея. По его мнению, они превосходят мужчин в искусстве наблюдать и ждать, а также не столь охотно открывают пальбу при первом же опасении.

Место мы выбрали в металлургическом районе, хотя и не в городе – зачем усложнять себе все без особой к тому необходимости? Располагалось оно на неровной, изрезанной возвышенности, на многие километры поросшей непролазным лесом. К северу круто вздымался горный склон – снизу лес, затем, выше пояса растительности – голые скалы и, наконец – венчающий их ледник. На юге возвышенность спускалась к огромному плато, где на открытой местности стада животных щипали какие-то красноватые подобия травы и кустов. Домашние это животные или дикие – судить было трудно. И в том и в другом случае туземцам явно приходилось много заниматься охотой.

– А может, потому они и живут такими редкими поселениями, – предположила Юкико. – Для обеспечения питанием каждого индивидуума требуется очень большая площадь.

– Если так, они должны иметь очень ярко выраженный инстинкт защиты территории, – сказал Уэбнер. – Так что не отвлекайся от своих пушек.

Нам не запрещалось защищаться в случае нападения – даже спровоцированного нашими собственными промахами. Однако девушка поморщилась, что заметил оглянувшийся через плечо Турекян. Ее недовольство и безапелляционность тона Уэбнера заставили пилота вспыхнуть.

– А ты бы, Вон, стих малость, – прорычал он.

Костлявое, долговязое тело Уэбнера на мгновение закаменело. Затем он повернулся к Турекяну, блеснув проглядывающей сквозь редкие волосы кожей головы.

– Что ты сказал?

– Занимайся своими делами, если ты хоть на это способен.

– Попридержи язык. Возможно, я и действительно впервые возглавляю группу, но как бы там ни было, я…

– Это когда приземлимся. А пока что мы еще летим.

– Пожалуйста. – Юкико бросила свою турель и умоляюще потрогала обоих мужчин за плечи. – Пожалуйста, не надо ссориться… да еще в такой момент, когда мы на пороге встречи с целым новым миром.

Ну разве тут откажешь? Даже в тяжело нагруженном инструментами комбинезоне она, со своей евразийской миниатюрностью, оставалась самой привлекательной из девушек корабля – что не мешало, кстати, остальным нашим женщинам хорошо к ней относиться. Гонсалвес определял ее как simpatico.

Однако успокоились мужчины только внешне. Плохо сочетающаяся пара, они не были, конечно же, врагами – кто же зачислит в экипаж человека, позволяющего себе ненависть? – но и дружеских чувств друг к другу не испытывали никаких. Бывший профессор ксенологии из университета Океании, Уэбнер принадлежал к академическому типу. В молодости он проделал серию великолепных полевых работ, в особенности на Цинтии, по культурам, связанным с торговыми путями, и обычно – находясь под чьим-либо началом – вел себя вполне прилично. Теоретик по всему своему складу, с годами он превратился в начетчика, догматика.

Турекян был полной его противоположностью: молодой, плечистый, чернобородый, шумный и безалаберный, он родился на Марсе, в герметическом куполе, и всю свою жизнь провел, шатаясь по самым отдаленным уголкам доступной человеку части Вселенной. Если поверить хоть половине рассказов этого безудержного хвастуна, он являлся самым отчаянным искателем приключений, какого видел свет, а также самым непобедимым драчуном и самым удачливым любовником; однако я выяснил – к немалой своей выгоде, – что в покер он играет далеко не так хорошо, как можно бы заключить из его слов. При всем при том этот способный, легкий в общении, всегда готовый прийти на помощь парень пользовался всеобщей любовью – что, скорее всего, разжигало в несчастном сухаре Уэбнере зависть.

– О’кей, – рассмеялся Турекян. – Для тебя, Ю, чего не сделаешь. – Он послал девушке воздушный поцелуй.

Уэбнер стих не сразу.

– А что ты имел в виду, говоря: «Занимайся своими делами, если способен хоть на это»? – спросил он с вызовом.

– Ничего он не имел в виду, – голос Юкико звучал почти умоляюще.

– Чуть-чуть побольше, чем ничего, – поправил ее Турекян. – Самую малость побольше. Просто мне хочется, чтобы ты утратил хоть часть уверенности, будто твоя наука непогрешима, разобралась во всех возможных вариантах. Я встречал такие вещи…

– Слышал я эти песенки, слышал, – издевательски ухмыльнулся У эбнер. – В джунглях какого-то там экзотического мира ты видел животных с колесами вместо лап.

– Никогда не говорил ничего подобного. Хотя… хм-м… а ведь здорово придумано, Правда?

– Нет. Потому что это – бессмыслица. Ты спросил бы себя, а каким, собственно, образом клетки диска будут получать питание с оси? То же самое касается и…

– Да, да, не спорю. А теперь стихни, пожалуйста. Мне нужно заходить на посадку.

Изображение на носовом экране быстро росло; через броню фюзеляжа проникал рев рассекаемого воздуха, появилась вибрация, от которой по телу шли мурашки. Турекян не любил тратить время зря. Кроме того, медленный спуск давал автохтонам время, чтобы впасть в истерику, что приводит иногда к трагическим последствиям.

Вглядевшись повнимательнее, люди рассмотрели дом, стоящий на краю каньона, в глубине которого несла свои серо-зеленые воды река. Массивное каменное здание с черепичной крышей. И еще три строения, совершенно не похожие на первое, – низкие, длинные, с деревянными стенами и крышами из дерна; все они расположены по сторонам прямоугольного, мощенного каменными плитами двора. Рядом с двором – загон с какими-то четвероногими животными, несколько в отдалении – ряд, по определению Турекяна, здоровенных птичьих клеток. Весь ансамбль стоит посреди небольшого луга, со всех сторон окруженного лесом.

И уйма птиц, или как уж там называть летающую живность, стаи которой заполняли все небо. Особенно крупная пара кружила прямо над – назовем это так – хутором. Увидев снижающийся катер, они резко свернули.

И тут дом словно взорвался. Из его окон вылетели крылатые существа – десятка два, если не больше – самых различных размеров, от крошечных, цеплявшихся за спины взрослых, до огромных, рядом с которыми показались бы маленькими даже давно исчезнувшие с лица Земли кондоры. В сверкании бронзовых перьев, с хлопаньем крыльев, слышным даже внутри катера, они взмыли вверх и унеслись прочь, исчезли за вершинами деревьев.

Люди приземлились в пустом, покинутом обитателями селении.

Сторожко оглядываясь, каждую секунду готовые выхватить оружие, Уэбнер и Турекян шли по новой планете, свыкались с ней, впитывали ее дух.

Первая встреча с незнакомым миром – всегда некоторое потрясение, ведь он отдален от твоего, с детства знакомого не только пространством, но и временем, миллиардами лет. Зачастую требуются минуты, чтобы разобраться в окружающих тебя формах, настолько они чужды. Сперва их различают только глаза – но не мозг.

В этом мире все напоминало дом. Но и странности были неисчислимы.

Во-первых, тяготение: три четверти от поддерживавшегося на борту корабля. Отсюда – легкая, подпрыгивающая походка, с которой тоже нужно освоиться, причем привыкнуть должны не мышцы, а органы чувств, ими управляющие.

Воздух: вроде земного в горах, на высоте километров двух. (Здесь градиент тяготения был меньше, поэтому и плотность атмосферы меньше падала с высотой.) Хрустальная прозрачность, почти нереальная отчетливость самых далеких предметов, негромкое бормотание прохладного ветерка, шелест ветвей; снизу, из глубины каньона, – звон речного потока. И пахнет совершенно не так – нос не чувствует ни малейших признаков разогретой солнцем смолы и преющий на земле листьев, вместо того – непривычная смесь каких-то острых ароматов и гари.

Свет: густо-золотой, отчего все цветовые оттенки становятся богаче, а тени – глубже, чем то, к чему привык глаз; утреннее солнце – в два раза меньше, чем Солнце, на которое смотришь с Земли, – висит в темно-синем, с резкими, тонкими прядями облаков, небе.

Жизнь: птичьи (?) стаи, с криком кружащиеся высоко в небе, мычание и кудахтанье, доносящееся со стороны загона, бурый ковер, стелющийся под ногами, – упругий, напоминающий скорее мох, чем траву, но в общем-то не похожий ни на первое, ни на второе и украшенный великолепной красоты цветами. Деревья с зелеными, от серебристо-зеленых до темных, листьями и с самой разнообразной – и черной, и серой, и коричневой, и белой – корой (если только это – кора). Вряд ли более необычные, чем, скажем, сосны и гингко, когда их впервые видит уроженец страны дубов и буков, эти деревья были все же странными, неземными. Пролетел рой каких-то мошек, а следом за ними – большой, неторопливо заглатывавший эту мелочь бронзовокрылый «мотылек».

Общее впечатление от пейзажа: великолепное. Лес, за ним и выше – устремленные в небо горные вершины, ослепительный, переливающийся голубизной блеск ледника. Справа круто уходят куда-то вниз розовые, испещренные охряными полосами склоны каньона. Но все внимание приковывало то, что впереди.

Дом поражал своими размерами. «Ну прямо целый замок!» – воскликнул Турекян. Куб с ребром метров двадцать, чьи отвесные стены, сложенные из отлично обработанных гранитных блоков, вздымались к островерхой крыше. Судя по окнам, в нем было шесть этажей. Сами эти окна – широкие проемы, снабженные деревянными ставнями и кованого железа балконами. Внизу – единственная дверь, огромная и тяжелая. По фасаду тянулся барельеф с изображениями черепов, чего-то, напоминающего охотничьи рожки, и самого разнообразного оружия – тут были и нож, и копье, и меч, и духовая трубка вроде тех, которыми пользовались когда-то примитивные племена на Земле, и лук со стрелами.

Не возникало сомнений, что остальные здания – амбары и сараи, они также были увешаны различными символами охоты. Животные, населявшие загон, смахивали на млекопитающих, хотя, вполне возможно, таковыми и не являлись. Два вида смутно напоминали быков и лошадей, третий – овец. Животные были немногочисленны и явно не могли полностью обеспечивать обитателей дома пищей. В «голубятнях» сидели какие-то орнитоиды размером с добрую индюшку. Незапертые, они находились под наблюдением трех ястребиного вида охранников.

– Сторожевые псы, – сказал Турекян. – А точнее – сторожевые соколы.

Встревоженные появлением людей, хищники нервно кружили над двором.

– А можно я тоже с вами? – прозвучал из рации, укрепленной за ухом Уэбнера, голос Юкико.

– Ты там сиди наготове, – ответил ксенолог. – Нам еще предстоит познакомиться с хозяевами.

– Чего? – недоуменно повернулся к нему Турекян. – Их же тут нет. Увидели нас и дали деру.

– Такие робкие? – с сомнением спросила Юкико. – Азартные охотники – и трусы, как-то не очень это вяжется.

– Ни в коем случае, – уверенно сказал Турекян. – Скорее уж эти ребята весьма драчливы. Вот и взяли себе в голову, что мы – враги, ведь сами-то они никогда не заявятся на чужую землю без приглашения, просто так – только с нехорошими намерениями. Не зная в точности наших сил, они вполне благоразумно удалились. Думаю, их мужчины-бойцы – или кто уж там у них занимается такими делами – вернутся в самое ближайшее время.

– О чем это ты? – спросил Уэбнер.

– Как о чем? – недоуменно моргнул Турекян. – О туземцах. Ты же и сам их видел.

– Эти гигантские орнитоиды? Чушь.

– Как это? Они же вылетели из этого дома прямо у нас под носом.

– Домашние животные. – Черты узкого, костлявого лица Уэбнера сошлись в пренебрежительную усмешку. – Хотя, не буду отрицать, здесь перед нами некоторая загадка.

– Перед нами всегда загадки, – негромко заметила Юкико.

– Верно, – кивнул Уэбнер. – Однако факты и логика помогают разрешить любую из них. Не надо только усложнять нашу задачу надуманными псевдопроблемами. Кем бы они ни были, крылатые существа, улетевшие из дома, не могут быть софонтами. На планете земного типа, вроде этой, разум и способность летать абсолютно несовместимы. – Уэбнер расправил плечи. – Подозреваю, что обитатели дома забаррикадировались, – добавил он. – Нужно подойти поближе и жестами продемонстрировать свое миролюбие.

– Каковые жесты могут быть неправильно истолкованы, – с сомнением сказал Турекян. – А стрела или дротик убивают ничуть не хуже, чем бластер.

– Прикрой нас, Юкико, – скомандовал Уэбнер. – А ты, Арам, иди следом за мной. Если не совсем еще перетрусил.

Сопровождаемый озабоченным взглядом девушки, он двинулся вперед. Турекян тихо выругался и поспешил следом.

Двое исследователей почти подошли уже к двери, когда их накрыла тень. Они резко развернулись и подняли головы; в наушниках отозвался судорожный вздох Юкико.

В небе парил один из орнитоидов. Пробиваясь через крайние перья огромных его крыльев, солнечные лучи окрашивали их золотом, в остальном силуэт был темным, как грозовая туча. Второй такой же гигант круто пикировал с надветренной стороны.

Зрелище было устрашающим, лишь значительно позже люди осознали его величественность. Размах крыльев этих существ – около шести метров, впереди – пасть, полная белых острых клыков. Две ноги – длиной, а пожалуй, и толщиной с мужскую руку – оканчивались изогнутыми когтями, когти росли и около сгибов крыльев, взмах за мощным взмахом бросавших эти существа вперед с буквально пушечной скоростью. Воздух наполнился свистом и громом.

В руках мужчин мгновенно оказалось оружие. «Не стреляйте!» – словно откуда-то очень издалека донесся крик Юкико.

Великолепное чудовище было уже совсем рядом; бластер Уэбнера плеснул огненным лучом. Почти в тот же самый момент существо затормозило – резкий поворот крыльев, хлопающий звук, в лица людей ударил порыв ветра – и бросилось назад, вверх, на какие-то два метра не достигнув цели.

В мозгу Турекяна с отчетливостью гравюры запечатлелась картина, которую он будет потом рассматривать снова и снова. Атакующий явно был теплокровным, но, несмотря на перья, столь же явно не был птицей. Под мощной шеей выступала килевая кость, напоминающая форштевень корабля. Голова с тупым, коротким носом и без ушных раковин; наиболее фантастическим показался Турекяну рот этого хищника, рот с самыми настоящими губами. Язык и нёбо имели красноватый цвет. И два огромных золотых глаза, в которых стояла испепеляющая ненависть. По спине – гребень жестких, белых с черными кончиками перьев, – несомненно, управляющая плоскость, а заодно – защита объемистого, выпирающего назад черепа. Хвост – веерообразный, той же самой бело-черной расцветки. Темно-красное тело; голые кожистые ноги, и когти на них – желтые.

Выстрел Уэбнера угодил в маховые перья левого крыла, за яркой вспышкой последовало облачко дыма. Издав оглушительный визг, существо накренилось, развернулось и бросилось назад. Повреждение, похоже, не было особенно серьезным и не причинило боли, но теперь левое крыло могло работать лишь вполсилы.

Турекян успел заметить три параллельные щели, тянувшиеся вдоль тела, он даже успел подумать, что на другом боку должны быть еще три такие же; все это странным образом напоминало жабры. Еще он увидел, как при взмахе крыльев щели широко распахнулись – словно три пасти зевнули одновременно – и снова захлопнулись, когда крылья пошли вниз.

Затем Турекян бросился на Уэбнера.

– Брось эту штуку, придурок, – заорал он, вцепившись в правую руку ксенолога; после недолгой борьбы пальцы, сжимавшие оружие, разжались. Тем временем раненый, потерявший скорость орнитоид присоединился к своему товарищу, и они полетели прочь.

– Что ты делаешь? – Уэбнер попытался схватить Турекяна, но тут же упал от сильного, даже жестокого, толчка. Пилот вскинул свой увеличитель, однако орнитоиды уже скрылись за вершинами деревьев.