Текст книги "Джонни, будь паинькой (ЛП)"

Автор книги: Пейдж Тун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Смотрю вокруг на гигантские округлые алюминиевые конструкции. Они как будто из другого мира, серебряные снаружи и светящиеся разными цветами внутри. Самая ближайшая к нам внутри желтая, и в ней располагается стол, полный довольных гостей, попивающих вино из больших бокалов.

– Что будет с ее домом? – Снова сосредотачиваю внимание на бабушке.

– Мы собираемся сдавать его в аренду, – отзывается отец.

Мне не особо нравится идея, что в доме бабули будут жить чужие люди, о чем я и говорю родителям.

– Что ж, как бы ты себя чувствовала, если бы мы его продали? – спрашивает отец, когда появляется официант с нашими напитками.

– Хуже, – признаю я.

– Вот именно. Мы в какой-то момент даже подумывали там поселиться.

– Правда? – Я приятно удивлена, что им приходила мысль перебраться обратно в Англию. Вот только я-то теперь живу в Америке.

Звонит мой телефон, прерывая нашу беседу.

– Алло? Мег Стайлз.

– МЕГЕРА! Куда ты, мать твою, пропала?

Это Джонни, и, похоже, он пьян.

– Ужинаю с родителями, – пытаюсь отвечать спокойно. – Я тебе говорила.

– Тащи свой зад сюда, дружище, мы тут клево отрываемся!

– Где «тут», Джонни? – сдаюсь я.

– Где мы, вашу мать? – Секунду спустя он возвращается ко мне. – Я не знаю, где мы, на хрен, находимся. – Потом начинает истошно смеяться.

– Джонни! – повышаю я голос. – С тобой все хорошо? Прислать тебе машину?

– Нет, Мегера, нам хорошо. Нам ХОРОШО! – Он опять смеется во все горло и отключается.

Таращусь на свой телефон.

– Все в порядке? – неуверенно спрашивает мама.

– Да, – решительно отвечаю я.

Мы заказываем еду, но теперь меня одолевает тревога. Когда мой телефон звонит, я подпрыгиваю, хотя и ожидала повторного звонка.

– Мег, это Билл. Где ты, девочка?

– В Центре Помпиду. Я с родителями в ресторане.

– Думаю, тебе лучше поскорее вернуться. Джонни ушел в самоволку.

– Что это значит? Он только что мне звонил.

– Он звонил тебе? – Кажется, Билл удивлен.

– Да. Совсем недавно.

– Что он сказал?

– Хотел, чтобы я с ним встретилась. Но не смог сказать, где находится.

Гляжу на родителей поверх стеклянного стола. Они выглядят обеспокоенными.

– Ну, сейчас он на звонки не отвечает, – говорит Билл.

– Позволь мне попробовать.

– Он больше не ответит, и неважно, кто из нас будет звонить! – огрызается Билл.

– Просто дай мне попробовать. Если не ответит, я вернусь в отель, – настаиваю я, заканчивая звонок.

Набираю Джонни. Гудки, гудки. Ну же, Джонни, возьми трубку. Как и предсказывал Билл, он не отвечает.

– Что случилось? – спрашивает мама.

– Джонни пропал, – объясняю ей, поднимаясь из-за стола.

– Тебе правда надо идти? – Отец вроде бы расстроен.

– Увы. – Я отодвигаю стул. – Менеджер Джонни хочет, чтобы я вернулась в отель.

– Но ты даже не поела! – огорченно замечает мама.

– Извините, но с этим ничего не поделаешь.

И это какой-то кошмар.

– Может, выпьем завтра кофе? – предлагаю я, целуя их на прощание.

Огибаю столики и алюминиевые капсулы в ресторане и снова прокатываюсь по нескольким эскалаторам. Перейдя через площадь к главной дороге, ловлю такси и еду обратно в отель. Поднимаюсь в номер Билла, где обнаруживаю, что Джонни так и не вернулся. По дороге в отель я неоднократно пыталась до него дозвониться, но каждый раз попадала на автоответчик. Раньше просто раздавались гудки, а это значит, что села батарея. Либо это, либо что-то случилось с телефоном. Или с Джонни. Содрогаюсь от одной только мысли.

– Куда, по-твоему, он мог пойти? – обращаюсь к Биллу.

– Хрен его знает. Но ему лучше побыстрее вернуться. Терренс будет рвать и метать, если завтрашний концерт придется отменить.

– Почему ты думаешь, что он не появится? – испуганно спрашиваю я. – То есть почему ты так волнуешься? Наверняка он просто решил прогуляться.

– Ти-Джей сказал, он вел себя странно. – У Билла забегали глазки.

– В каком смысле странно? – интересуюсь я. – Как будто под действием наркотиков?

– Возможно, – допускает Билл. – Но хрен знает, что он намешал, чтобы дойти до такого состояния.

– Что ты хочешь сказать? Какого такого состояния? – Теперь я не на шутку встревожена.

– В отеле он перелез через перила балкона и повис, гогоча во всю свою чертову глотку.

– Офигеть, – ахаю я. Его люкс на верхнем этаже.

– Что он опять тебе наплел? Когда звонил? – спрашивает Билл.

– Он хотел только, чтобы я пришла и встретилась с ним. Он не сказал где.

Звонит стационарный телефон, и Билл срывает трубку.

– Да! Где? Где это? Можешь достать нам машину? Хорошо. Спускаемся.

Билл вешает трубку и хватает куртку.

– Он ниже по реке. Какой-то мудак-папарацци выцепил его и сообщил в отель. Должно быть, Джонни конкретно упоролся, раз такое произошло. Обычно журналюги просто делают фотки и сваливают.

Пока мы колесим под дождем по парижским улицам в поисках Джонни, я засматриваюсь в окно на возвышающуюся над крышами Эйфелеву башню. Фотограф сообщил, что видел Джонни где-то неподалеку, и мы просто надеемся и молимся, чтобы он оказался на том же месте, пока мы доедем.

– Лишь бы он не бросился в чертову реку, – бормочет Билл.

Его замечание вызывает у меня небольшую истерику.

– Зачем ему это делать? Зачем? Он когда-то уже так поступал?

– Успокойся, девочка! – осаживает Билл. – Вряд ли он пойдет на самоубийство. Но да, он пытался.

Таблоиды писали, что он пустился во все тяжкие после распада группы, но я не осознавала, что все было настолько плохо. Внутренности будто скручиваются в узлы.

– Какого дьявола вы не пошли за ним? – Билл зло адресует вопрос двум охранникам Джонни, которых мы захватили с собой.

– Он велел нам остаться! – с жаром отвечает один из секьюрити.

Мы переезжаем через реку и двигаемся по набережной к башне. Неотрывно смотрю в окно, отчаянно надеясь увидеть Джонни, но опасаюсь, что это безнадежное занятие. Сейчас он может быть где угодно.

– Вон он! – вдруг выкрикивает Билл.

– Где? – кричу я в ответ.

– Там!

Билл указывает на толпу людей у моста. Не могу разглядеть Джонни, но вижу срабатывающие фотовспышки.

Пользуясь своим продвинутым уровнем знания французского, прошу водителя подъехать как можно ближе. Потом мы выбираемся из машины и проталкиваемся сквозь толпу.

Я застываю на месте. Левой рукой Джонни обнимает какого-то потрепанного парня, а правой сжимает пустую бутылку из-под виски. Он чуть не опрокидывается на спину, так сильно хохочет.

– Джонни! – ору я.

– Мегера! – Он выглядит до неприличия довольным и неровно идет ко мне, таща юношу следом. – Билл! – кричит он, отпуская парня и бутылку виски, которая вдребезги разбивается о землю. Раскрывает объятья Биллу, который вместе с охранниками безуспешно старается разогнать зевак. Джонни вновь поворачивается ко мне и душит в объятьях, наваливаясь все весом так, что я еле удерживаюсь на ногах. От него несет смесью перегара, курева и блевотины. Не тот аромат, который в обозримом будущем захотят разлить по бутылкам и превратить в одобренный самим Джонни Джефферсоном парфюм.

– Давай-ка отвезем тебя обратно в отель. – Дышу ртом, дабы избежать зловония, и пытаюсь тащить его сквозь толпу. Многие по-прежнему щелкают фотоаппаратами. Очевидно, пьяный Джонни привлекает туристов гораздо больше, нежели возвышающееся за нами трехсотметровое строение.

– Погоди-погоди! – Джонни тянет меня назад. – Пойдем познакомимся с моими новыми друзьями. – Он резко поворачивается и хватает меня за руку, утаскивая обратно к мосту, где выстроились большие коробки. Некоторые из них накрыты пластиком и тряпьем. Похоже, там проживает компания бездомных.

– Джонни, я думаю, не стоит. – Изо всех сил дергаю его за руку, пытаясь сопротивляться.

– Как тебе не стыдно, Мегера. Они тоже люди, знаешь ли. – Он снова смеется как сумасшедший. – Слушай, Мегера, слушай, – говорит он, затем кричит небольшой группке малолетних обездоленных перед собой: – Скажите это! Скажите!

– А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни! – отвечает один из них.

– Слушай, Мегера, слушай. Скажи еще раз!

– А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни! – исполняет тот же парень.

Джонни восторженно поворачивается ко мне.

– А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни! – горланит он. – А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни!

В этот момент Билл и охранники прорываются сквозь толпу и тащат его к машине.

– Быстро! Поехали! – орет шоферу Билл.

– Vite! Dépêchez-vous! – повторяю я его слова на французском.

Джонни опускает стекло и высовывает голову наружу.

– А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни! – вопит он что есть мочи. – А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни!

Кто, черт возьми, этот человек? Пытаюсь взять его за руку, но он вырывает ее и истерически смеется.

Не находя себе места от беспокойства, набираю номер отеля и прошу портье вызвать доктора.

К тому времени, когда мы подъезжаем к отелю, Джонни заметно успокаивается, хотя нам все еще предстоит испытание по доставке его в номер, а не в гостиничный бар, как ему хочется. Расстилаю постель для Джонни, пока Билл снимает с него ботинки. Охранники стоят поблизости, на случай если опять потребуется помощь.

– Давай, приятель, – говорит Билл, усаживая Джонни на кровать.

– Мегера… – Джонни протягивает мне руку. – Подойди, Мегера.

Гляжу на Билла, который кивает, и подхожу к кровати. Джонни берет меня за руку.

– Ты хорошая девочка, – мямлит он и пытается усадить меня рядом.

– Джонни! Нет, приятель. – Билл умудряется грубо выдернуть мою руку, и Джонни откидывается на подушки, сонно мне улыбаясь.

Когда прибывает доктор, Джонни уже мирно похрапывает. После осмотра доктор решает, что Джонни просто нужно проспаться.

Билл падает в кресло.

– Я останусь с ним. А ты топай отдыхать, – грубовато отсылает он.

Я мешкаю.

– Иди! – настаивает он. – Нужно убедиться, что он не выбросится из окна перед завтрашним концертом.

– Билл, он не может выступать в таком состоянии, – резонно замечаю я.

– Да замолкни ты! – повышает он голос.

– Не затыкай меня, Билл!

– А ты не пытайся быть экспертом в том, чего не понимаешь! – Он грозит мне пальцем.

Я знаю, что этот спор мне не выиграть, и оставляю последнее слово за ним.

Глава 20

На следующий день таблоиды строят предположения, что Джонни потерял связь с реальностью, и вспоминают, как семь лет назад такое с ним уже случалось. Каждую публикацию украшают многочисленные фотографии, одни несколько лучшего качества, чем другие. Судя по всему, очевидцы продавали свои аморальные отпускные снимки всем и каждому.

Кристиан звонит мне в одиннадцать утра.

– Что за хрень? – кричит он в трубку.

– Знаю. Катастрофа, – поддерживаю я.

– Я на Сент-Панкрас. Уже в пути.

– Ты едешь в Париж?

– Угу, прибуду в три по вашему времени.

– Я пришлю за тобой машину. Расскажу все, когда доберешься.

Мои родители тоже звонят. Они обеспокоены, увидев доказательства того, что Джонни слетел с катушек.

– Твой отец волнуется за тебя, – сообщает мама. – И я тоже.

– Не волнуйтесь. Все нормально.

– Просто мы не предполагали, что тебе приходится сталкиваться с подобными вещами. Ты бы лучше вернулась на прежнее место работы к той милой леди-архитектору.

– Мам! – рявкаю я. – Не смеши!

– Это нехорошо! – кудахчет она.

– Я и не говорю, что это хорошо, мама, но я не собираюсь уходить и бросать его в беде! Я нужна ему!

Они хотят прийти в отель повидать меня, но я ссылаюсь на высокую занятость. Последнее, что мне нужно – давление со стороны родителей, чтобы я ушла со своей так называемой гламурной работы.

Я все утро проверяла Джонни. Он по-прежнему валялся в отрубе. Не могу поверить, что Билл так и не отменил сегодняшний концерт. Я все утро отбивалась от названивающих журналистов, гадая, чем все закончится. Придется и дальше их дурачить.

Когда приезжает Кристиан, я провожаю его в комнату Джонни. Билл встает в дверях, не пуская нас внутрь.

– Он как раз просыпается, – заявляет Билл.

– Мы можем войти? – интересуюсь я.

– Дайте ему немного времени. – Он пытается закрыть дверь перед нашим носом.

– Билл, мы можем его увидеть?

– Немного больше времени, – говорит он и закрывает дверь.

– Подождем минут пятнадцать, – предлагает Кристиан. – А потом вернемся сюда. – Мы пережидаем в моей комнате и неловко молчим.

– Я вроде просил оставить его в покое? – четверть часа спустя грубит с порога Билл.

– Билл, все хорошо, приятель, впусти их, – доносится голос Джонни. Билл злобно смотрит на нас и распахивает дверь, отходя в сторону.

– Здорово, мужик. – Джонни поднимается и энергично обнимает Кристиана. Затем поворачивается ко мне. – А во-о-о-о-о-о-о-от и Джонни!

Я испуганно отступаю.

Он смеется.

– Да шучу я, Мег.

Должно быть, я выгляжу ошарашенной, потому что он продолжает:

– Расслабься, невелика беда! – Он садится на кушетку и берет в руки гитару, наигрывая несколько быстрых аккордов. Потом опускает гитару и хватает со стола сигареты.

Настороженно рассматриваю его.

– Ты готов сегодня играть?

Билл фыркает у меня за спиной.

– Ну да, конечно. – Джонни ухмыляется и закуривает. – Ты что думаешь, я нежная фиалка? – Тарабанит пальцами по столу.

– Иисусе, чувак, ты меня до чертиков напугал. – Кристиан облегченно выдыхает и усаживается на кушетку рядом с другом. Джонни посмеивается и чешет нос.

Недоверчиво смотрю на Билла.

– Так, все. Теперь уходите, – говорит Билл, подталкивая меня в сторону двери. – Ему надо отдохнуть.

– Подождите! – восклицаю я.

– Что? – Джонни распахивает глаза с напускной серьезностью и смеется. – Ты только взгляни на это личико. – Пихает Кристиана и кивает на меня. – Ну разве она не милая, когда волнуется?

Кристиан не отвечает, но, сытая по горло снисходительным обращением со стороны Билла и Джонни, я поворачиваюсь на каблуках и оставляю их.

Концерт начинается вечером, и Джонни еще энергичнее, чем обычно. Смотрю со стороны, как он хохмит на тему своего предполагаемого кризиса. Публике это нравится.

– Ты идешь и зависаешь с бездомными парнями, а все считают, будто ты сбрендил! – вопит он в микрофон.

Кристиан стоит вместе со мной за кулисами.

– Что думаешь? – спрашиваю его. – В последний раз он вел себя так же?

– Не знаю. – Кристиан пожимает плечами. – Мы же вроде как пару лет не общались, поэтому я не был рядом и ничего не видел.

– Точно! – Группа начинает следующую песню, и мне приходится перекрикивать музыку. – Я забыла!

– О чем? – Он быстро поворачивается и смотрит на меня.

– О твоей девушке! – ору я.

Он кивает и снова обращает все внимание на сцену.

На мгновение ощущаю неловкость, но затем убеждаю себя, что он прервал разговор из-за громкой музыки. Хотя понимаю, что следовало промолчать.

Бесс звонит мне на следующий день. Я не общалась с ней несколько недель, и это какое-то безумие.

– Привет! Так приятно слышать твой голос! Как поживаешь?

– Хорошо, спасибо. Как сама? – У нее немного прохладный тон.

– Очень даже неплохо. Дел по горло. С тех пор как прилетели в Европу, трудимся в безостановочном режиме.

– Не сомневаюсь, – отвечает она.

Возникает неловкая пауза, пока я гадаю, зачем она позвонила.

– Так ты будешь в Лондоне? – спрашивает она.

– Ой! Да! Мы приедем через неделю.

– Тебе нужно где-то остановиться? – продолжает она явно отрешенно.

– Хм, нет, мы остановимся в гостинице. Все равно спасибо, – добавляю я.

– Ладно.

Еще одна неловкая пауза.

– Дерьмо! – Вдруг вспоминаю. – Нужно достать тебе пару билетов на концерт в Уэмбли.

– Ты сможешь их выкроить? – уточняет она.

– Конечно! А еще проведу тебя за кулисы.

– Правда? – Теперь она повеселела. – Как здорово!

Я усмехаюсь.

– Передам билеты, когда будем в Лондоне.

– Ох. – Она кажется разочарованной. – Конечно. То есть ты наверняка будешь очень занята, да?

– Да, – признаю с сожалением. – Что ж, если ты не против, можешь сама прийти в гостиницу и забрать их.

– Ой, нет, все нормально, – говорит она. – У меня тоже много дел. Но мы ведь увидимся в Уэмбли?

– Непременно! – восторгаюсь я. – Не могу дождаться. Слушай, Бесс, мне пора. Тут кто-то пытается дозвониться. Нет отбоя от журналистов с тех пор, как пару дней назад Джонни выкинул фортель.

– Серена просила меня узнать у тебя об этом. Что там вообще произошло?

– Расскажу при встрече, – солгала я. – Мне правда надо ответить на другой звонок.

Мне грустно, что я не могу открыться ей, как раньше. Когда у меня выдавался неудачный день и приходилось сражаться с противным клиентом во времена работы на Мари, я могла поделиться подробностями с подругой. Теперь же все кардинально изменилось.

Решаю разбудить Джонни. Он уже должен был хорошенько выспаться. Вчера после концерта он пошел тусить с группой, так что, наверное, все еще никакой.

Джонни не отвечает на стук, поэтому мне приходится воспользоваться электронным ключом.

– Джонни! – кричу я с порога люкса. – Твой будильник пришел!

Ответа нет. Вхожу, почти ожидая снова застать в его постели двух фанаток, но под смятым покрывалом вырисовывается лишь одна фигура и видна только одна копна волос.

Оглядываюсь по сторонам. В комнате бардак. Повсюду бутылки и пепел от сигарет. С кровати доносится ворчание.

– Эй, – зову я, подходя ближе. – Джонни? Ты проснулся? Как твоя голова? – Отбрасываю одеяло и в смятении отскакиваю. На меня сонно глазеет лохматая блондинка с размазанной тушью под глазами. Внезапно ее взгляд фокусируется, и она потрясенно смотрит на меня. Быстро садится и прикрывает покрывалом голую грудь.

– Какого черта ты тут делаешь? – сердито спрашивает она на французском.

– Où est Johnny? – интересуюсь я, стараясь держать эмоции под контролем.

Она пожимает плечами и выглядит очень подозрительно.

– Мне нужно знать, где он.

– Я понятия не имею, – отвечает она на английском. Затем зевает и расслабляется. – Вчера ночью был здесь. – Многозначительно смотрит на меня.

На всякий случай заглядываю в ванную.

– В каком он был состоянии? Наркотики принимал? Ты можешь мне сказать, – добавляю я, выходя из ванной и глядя на нее. – Проблем у тебя не будет.

– Думаю, да, – говорит она. И по взгляду на ее лицо ясно: она знает это точно. – А что?

– Ты должна уйти, – сообщаю я, возвышаясь над девушкой у края кровати.

Она какое-то время раздраженно смотрит на меня, затем лениво поднимает одеяло и шарит вокруг, вскоре выуживая кружевные черные стринги. Чувствую себя все более отвратительно, пока она неспешно переворачивает их на нужную сторону и, извиваясь под одеялом, надевает. Блондинка поднимается с постели в одних трусах и откапывает красное платьице микроскопических размеров. Только она успевает натянуть его на голову, как с другой стороны комнаты до нас доносится чей-то стон. Мы быстро переглядываемся и мчимся туда, откуда слышался шум. Позади кушетки лежит Джонни со спущенными штанами, измазанный в собственной блевотине.

– Mon Dieu! – восклицает девушка.

Приседаю рядом, пытаясь не замечать вялый член, торчащий между ног босса. Может я и мечтала увидеть Джонни обнаженным, но валяющимся в его собственной рвоте? Увольте.

Похлопываю его по лицу.

– Джонни. Джонни!

– С ним все в порядке? – спрашивает девушка. Оттесняю ее назад и, взяв с кушетки кожаную куртку Джонни, накрываю его причиндалы.

Он опять стонет.

– Джонни!

Он открывает глаза и рассеянно смотрит на меня. Затем опять их закрывает.

– Джонни, очнись! – требую я, снова похлопывая его по лицу. Дрогнувшие веки поднимаются, и он хватается рукой за голову.

– О-ох… – стонет несчастный.

Нужно выпроводить девушку и как можно скорее. Не хватало еще, чтобы она продала свою историю таблоидам, и я не хочу, чтобы она видела больше того, чему уже стала свидетелем. Поднимаюсь и хватаю оставленную в дверях сумку. Быстро возвращаюсь к кушетке и достаю из кошелька двести евро.

– Вот, – говорю, протягивая купюры. – На такси. А теперь уходи.

– Не нужны мне твои деньги, – огрызается блондинка.

– Тебе нужно уйти, – повторяю на французском, помахивая еще одной банкнотой в пятьдесят евро.

Надувшись, блондинка встает.

– Не нужны они мне! – твердит она, глядя уже на четыре банкноты в моей руке.

Беру предположительно ее пальто и подаю девушке. Она принимает его, затем достает из-под кофейного столика черные туфли и обувается. Джонни снова стонет и пытается сесть.

Девушка смотрит на него.

– Надеюсь, он в порядке.

– С ним все будет хорошо, – быстро заверяю я ее и выпроваживаю из комнаты.

К тому времени, когда я возвращаюсь за кушетку к Джонни, он снова лежит на спине в отключке.

Глава 21

– Волнуюсь за него, – говорю я Кристиану девять дней спустя в холле лондонского отеля, где мы остановились накануне концерта на стадионе «Уэмбли». Кристиан хочет встретиться с Джонни, но тот строго-настрого запретил пускать к нему посетителей. На часах шесть вечера, а он еще не вставал. В начале тура он вел себя приблизительно так же, вот только теперь я знаю, что помимо депрессии тут еще и наркотики.

Чтобы поднять Джонни с пола тем утром в Глазго, мне пришлось позвать Билла. И даже тот растерялся, увидев своего подопечного.

– Как думаешь, он оклемается к сегодняшнему концерту? – спрашивает Кристиан.

– Надеюсь, – отзываюсь я.

Джонни не назовешь оклемавшимся даже с большой натяжкой, но верный себе Билл печется только о бизнесе. По дороге к концертной площадке он угощает Джонни виски и старается заразить своим энтузиазмом.

– Первое выступление на обновленном стадионе «Уэмбли»! В этот раз все будет немного иначе. Верно я говорю?

Джонни не отвечает. Мы сидим в хвосте гастрольного автобуса, отдельно от музыкантов, налегающих на выпивку в начале салона. Джонни смотрит в окно.

Весь тур мы передвигались то на автобусах, то на частном самолете. Чаще всего, как ни странно, нас больше устраивал автобус, хотя впечатления от бизнес-джетов нескоро изгладятся из моей памяти. Вот если бы все перелеты были такими: изысканная еда, шампанское рекой и ни одной очереди.

– Вот, старик, глотни еще виски. – Билл пытается говорить жизнерадостным тоном.

Джонни делает вид, что не слышит.

– Давай, Джонни-бой. – Билл отпивает из бутылки. – М-м-м. Отличное пойло. Попробуй.

– Билл, не думаю, что Джонни хочется пить, – заявляю я.

– Не лезь не свое дело! Без тебя знаю, что лучше для Джонни! – рявкает менеджер.

– Придержи язык, – обрывает его Кристиан.

– Да пошли вы! – Билл встает и нетвердой походкой идет в начало автобуса, чтобы примкнуть к вечеринке.

– Как ты? – обращается Кристиан к своему другу.

– Нормально, – вздыхает Джонни.

– Да ничего подобного! – бросает Кристиан, косясь в мою сторону.

Джонни снова вздыхает и поворачивается, чтобы посмотреть на нас, сидящих напротив него за деревянным столиком.

– А что, у кого-нибудь есть соображения на этот счет? – Он протягивает руку и берет забытую Биллом бутылку.

– Джонни, тебе обязательно пить? – спрашиваю я осторожно.

Он ухмыляется и прикладывается к бутылке.

– Ты что, моя мать? Хотя нет, погоди, она же умерла.

Судорожно вздыхаю.

– Тебе осталось отработать только этот концерт, а потом вернешься в Лос-Анджелес и сможешь немного отдохнуть, – продолжает Кристиан, пропустив мимо ушей последнюю сентенцию Джонни.

– Ага, концерт и чертов банкет, – косится на друга Джонни. Вечеринка по поводу окончания тура должна состояться завтра. Кого там только не будет. Избранные журналисты из отдельных изданий даже пропустят канун Рождества ради короткого интервью с Джонни. – Ненавижу этот гребаный бизнес.

– Да ладно тебе! Как ты можешь так говорить? – пытается растормошить друга Кристиан. – Ты же любишь всю эту хрень. Вот выйдешь на сцену и сразу взбодришься. Тебе не впервой.

***

Кристиан отчасти прав, но чуть ли не каждый день на протяжении почти двух месяцев я наблюдала за тем, как работает Джонни, и теперь, стоя за кулисами стадиона «Уэмбли», вижу: он халтурит. Выступление получается вялым. Джонни почти не общается с публикой, и это очень плохо, потому что британские акулы пера не дремлют.

После концерта один из работников службы безопасности приводит ко мне Бесс, и я наконец-то знакомлюсь с вездесущей Сереной. Она довольно хорошенькая: черные волосы, короткая взъерошенная стрижка, оливковая кожа и карие глаза.

Крепко обнимаю Бесс и пожимаю руку озирающейся по сторонам Серене. Знаю, она ищет Джонни, но его нет поблизости.

– Вам понравилось? – интересуюсь я.

– Да! Великолепный концерт! – восхищается Бесс.

– Ага, классный, – рассеянно отвечает Серена. Она откидывает волосы со лба, упирает руку в бедро и опять опускает. Вижу, что соседка Бесс пытается вести себя спокойно, но лучше бы она скакала и прыгала от восторга.

– Джонни, наверное, в гримерке, – говорю я, сжалившись над ними. – Уверена, он скоро придет.

На горизонте возникает Кристиан.

– Эй, Мег, хочешь выпить? – обращается он ко мне.

– Конечно. Кристиан, это моя подруга Бесс и ее соседка, Серена.

– Привет. – Кристиан пожимает руки девчонкам и задумчиво произносит: – Бесс... Это ведь с тобой жила Мег?

– Отличная память, – замечаю я. – Давайте пропустим по стаканчику.

Проходит сорок пять мучительно долгих минут, а Джонни так и не появляется. Первые полчаса Кристиан составлял нам компанию, пока ему не наскучила светская болтовня. Остальные музыканты выпивают в другом конце комнаты, и там же кучкуются поклонницы. Неловко переминаюсь с ноги на ногу рядом с Бесс, хотя мне не терпится проведать Джонни. О чем и сообщаю подруге.

– Можно мы тоже пойдем? – предлагает она с придыханием. Глаза у Серены загораются.

– Мм, вряд ли, – отвечаю я с сожалением в голосе.

Лицо Бесс – маска разочарования, а Серена выглядит раздосадованной.

– Ладно, ладно, я знаю, у тебя есть обязанности, – отпускает меня Бесс.

– Посмотрим, смогу ли я убедить его выйти, – с тяжелым сердцем говорю я.

Но стоит мне взглянуть на Джонни, и я понимаю – ничего не получится. Он сидит в своей гримерке без света и курит, успев порядком надраться.

Включаю свет и с опаской спрашиваю:

– Джонни, ты выйдешь?

– Еще одну... – Он протягивает мне пустую бутылку водки, и та раскачивается из стороны в сторону в его руке.

– Нет. Тебе хватит.

– Еще одну! – сердится он.

– Нет! – решительно заявляю я. – Возвращаемся в отель.

– Ну и ладно. Сам возьму, – невнятно бормочет Джонни, с трудом поднимаясь на ноги. Он спотыкается, и я бросаюсь на помощь. Еле-еле удерживаю его на весу. Мне нужен Кристиан!

– Джонни! Ну-ка сядь обратно! – кричу я. – Я принесу тебе другую бутылку, если подождешь здесь, – вру я, устремляясь к двери.

Нахожу Кристиана за кулисами – он выбирает оранжевые конфетки из чаши со «Смартис», сложив уже штук двадцать в ладонь.

– Хочешь? – предлагает он.

– Нет, Кристиан. Лучше помоги мне с Джонни.

Кристиан быстро набивает рот конфетами и шагает следом за мной из комнаты. Билл болтает с парой поклонниц, и я рада, что он занят. Не хочу, чтобы он увязался за нами. Краем глаза замечаю Бесс и Серену, стоящих возле двери.

– Где бутылка? – мямлит Джонни, видя мои пустые руки.

– Давай, приятель, мы отвезем тебя в отель, – говорит Кристиан, поднимая Джонни.

– Это что за хрень? – спрашивает тот, придвигая левую руку Кристиана к глазам и внимательно изучая: на ладони красуются следы пищевого красителя.

– «Смартис», – сообщает другу Кристиан.

– Ты и твои конфеты, чувак, – пьяно хихикает Джонни и тут же ревет: – Дайте мою чертову водку!

– Возвращаемся в отель, приятель, – сохраняет спокойствие Кристиан. – Давай, надо идти.

Следую за Кристианом и спотыкающимся Джонни по коридору к выходу. Потом вспоминаю о Бесс и бегу обратно, чтобы проститься.

– Мне придется уйти, – тараторю я.

– Ладно, хорошо. – Бесс выглядит разочарованной, однако не удивленной.

Я обнимаю подругу. Нам обеим неловко.

– Мне жаль. Извини. Я тебе позвоню! – обещаю я и стремительно выхожу из комнаты.

Между нами пролегла пропасть, и рядом с Бесс стоит Серена. Не знаю, кто стоит рядом со мной. Наверное, это должен быть Джонни, да только куда там!

Он вырубается еще по дороге в отель. Сажусь на диван в его номере и открываю журнал. Я решила остаться и удостовериться, что с ним ничего не случится. Кристиан устраивается рядом.

– Что ты делаешь? – интересуюсь я.

– Составляю тебе компанию.

– Но ты не обязан.

– Знаю. – Он идет на мини-кухню, включает чайник и спрашивает: – Чаю?

– Водки? – парирую я. – Прости, неудачная шутка. Да, чай будет очень кстати.

– Ему надо пройти реабилитацию, – произносит Кристиан, ставя наши чашки на кофейный столик. – Сахар?

– Один кусочек, пожалуйста, – отзываюсь я. – Только захочет ли он?

– Билл мог бы его заставить.

– Билл – идиот.

– Вовсе нет, – хихикает Кристиан.

– А вот и да.

– Он уже много лет работает на Джонни.

– Ты имеешь в виду – много лет работает на свой карман? – сухо замечаю я.

– Не без этого. Но ты ошибаешься на его счет. – Кристиан протягивает мне чашку. – Черт! Жаль, что у нас нет печенья с кремом.

– М-м-м! Может, закажем в номер?

– Что, закажем печенье в номер?

– Нет, остолоп ты несчастный. Просто закажем еду, ну, по кусочку шоколадного торта или еще что-нибудь.

– Вообще-то, знаешь что? – говорит Кристиан. – Я бы сейчас не отказался от нормальной пищи. И не смотри так. Меня что-то потянуло на остренькое.

Шутливо вздыхаю:

– Поверить не могу, что ты переметнулся в стан врага!

– Меган, я не переметнулся, а просто прощупываю почву.

Джонни все еще пребывает в отключке, когда нам доставляют еду. Кристиан выбрал карри из курицы.

– И все же, почему ты расстался со своей девушкой? – отважно спрашиваю я, ковыряя свой пирог.

Я почти готова услышать очередную байку о том, что она перекормила его золотую рыбку или еще что-нибудь в этом роде, но Кристиан возит вилкой в тарелке, а потом отвечает:

– Я хотел детей, а она не хотела, – немного горько усмехается он. – Такое нечасто услышишь? Она действительно не из тех, кто строит серьезные отношения. – Сочувственно откладываю вилку в сторону, а Кристиан продолжает: – Я не настаивал на женитьбе. Ничего такого. Даже не знаю, верю ли я во все это, говоря откровенно. Но я хотел бы ребенка в перспективе. Она же не хотела детей вообще.

– Печально, – сочувствую я.

– Да. Видимо, не судьба. Позавчера я случайно встретил ее в Сохо. Она была с другим.

– Наверное, это было ужасно.

– Да.

– Ты все еще ее любишь? – осторожно интересуюсь я.

– Нет, – качает он головой. – Но лучше бы это она увидела меня с другой девушкой. Понимаешь, увидела, что потеряла. Как-то так.

Я улыбаюсь.

– Мне знакомо это чувство. – Рассказываю о Томе. – Теперь у него есть другая. Наверное, надо позвонить ему, пока мы здесь. – Глубоко вздыхаю. – Да вот только никак не выкрою время.

– Не выкроишь время на жалкий телефонный звонок? – хмыкает Кристиан.

Недовольно кошусь на него.

– Ладно, хорошо, возможно, я просто не хочу звонить.

– Ты все еще его любишь? – повторяет он мой недавний вопрос.

– Разумеется, нет. Но эй, может, нам с тобой прогуляться по Сохо. Вдруг наши бывшие увидят нас вместе.

Кристиан улыбается и искоса смотрит на меня чуть дольше обычного. Быстро отвожу взгляд. Надеюсь, он не думает, что мне хочется изображать его девушку.