Текст книги "Они штурмовали Зимний"
Автор книги: Петр Капица
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
– Скажите, что ваши сделали с рабочими, прорвавшимися в Зимний?
– Ничего, их только разоружили, – поспешил заверить ее молодой прапорщик. – Расстреляли немногих.
Катя больше ни о чем не спрашивала. Не желая, чтобы ее слезы заметил кто-нибудь, она отвернулась и, ничего не видя перед собой, отошла во мглу под аркой.
Рыкунов и Кокорев, поблуждав по темным подвалам, вышли к комнатам первого этажа, где был размещен военный лазарет. Раненые, на костылях, в марлевых повязках и халатах, толпились в вестибюле. У мраморной чаши они помогали матросу натягивать на плечи узкую юнкерскую шинель.
«Свои», – понял Кокорев.
– Давай выходи, – сказал он Дементию.
И действительно, раненые солдаты, желая хоть чем-нибудь помочь штурмующим, пооткрывали в палатах окна в сад и пропускали во дворец пробиравшихся к ним со стороны Адмиралтейства матросов и кексгольмцев. Те переодевались и, разбредясь по этажам, поднимали неожиданную стрельбу в коридорах.
Это увеличивало панику среди осажденных.
«Надо и нам своих позвать», – решил Кокорев.
Оставив во дворце Дементия, надумавшего разыскивать Пронякова, он через окно вылез в сад.
На площади все еще шла перестрелка. С Невы светили прожектора кораблей. По голым верхушкам деревьев струился то голубой, то фиолетовый свет,
Кокорев перелез через высокую железную ограду и, отыскав у Салтыковского проезда другой отряд путиловских дружинников, сообщил им, как можно проникнуть во дворец.
Его повели к члену Военно-Революционного комитета. Тот отобрал человек сорок молодых парней и сказал им:
– Со стороны Эрмитажа наши уже просачиваются во дворец. А вы действуйте отсюда. Сигнал будет общий. Как только услышите его, прорывайтесь во внутренние покои с криками «ура», создавайте впечатление, что юнкера окружены.
Вскоре по цепям осаждающих был отдан приказ: прекратить стрельбу, ждать сигнала к штурму.
Площадь на время примолкла. Над ней лишь гудел ветер да колыхались лучи прожекторов.
В тишине из-под арки раздался выстрел, а затем крик:
– Вперед!
Его подхватили на Миллионной улице, у Певческого моста и Александровского сада.
Одновременно с трех сторон, с громовым «ур-р-ра-а!» лавиной двинулись ко дворцу красногвардейские отряды, матросы и солдаты. Прокладывая дорогу штыками, они ворвались за баррикады, на мраморные лестницы и, опрокидывая в рукопашном бою юнкеров, рассыпались по многочисленным залам и комнатам…
Отряд, который привел во дворец Василий Кокорев, преследовал бегущих юнкеров во втором и третьем этажах. Молодые путиловцы увлеклись погоней. Они загнали барских сынков на чердак и даже выбежали на крышу, чтобы проверить,– не скрываются ли юнкера среди темных статуй.
И вот здесь, с высоты, Василий увидел Неву в багровых отсветах, лучи прожекторов «Авроры» и огромную площадь, заполненную вооруженным народом.
Глава двадцать восьмая
МИР ВСЕМ НАРОДАМ
Когда на мраморных лестницах, на площадках и в вестибюлях затихли бои, когда настежь распахнулись сотни дверей Зимнего дворца, Василий Кокорев спустился вниз. С винтовкой на плече, он проходил по ярко освещенным и богато убранным царским покоям, в которых толпились красногвардейцы, блуждал по коридорам, по переходам и, наконец, понял, что во дворце, где множество комнат и залов, не скоро найдешь Дементия.
Вспомнив о Кате, Кокорев стал пробираться к главному выходу. На широкой лестнице из белого мрамора он увидел, как сквозь строй вооруженных рабочих и солдат цепочкой выводили под конвоем арестованных министров.
Василий сбежал за конвоирами по лестнице, стороной обошел толпившихся у входа красногвардейцев и направился к арке Главного штаба.
Катя ждала его в условленном месте.
– Я вся застыла, – сказала она. – Думала, не придешь.
– Я Дему искал. Исчез куда-то.
– Дема здесь проходил, я видела; он матроса в перевязочную тащил.
– Мы сейчас, наверное, их не найдем?.
– Нет, раненых в госпиталь повезли.
– Тогда пошли, посмотришь, как цари жили. Взяв Катю за руку, Василий повел ее через
площадь к сиявшему огнями дворцу.
Моросил мелкий дождь, но люди не обращали на него внимания. Громко разговаривая и смеясь, они толпились повсюду.
В Зимний уже было не пройти: у входов появились строгие часовые.
– Нельзя, – говорили они. – Потом насмотритесь.
Идти домой не хотелось. Разве уснешь в такую ночь! Катя предложила пойти к Неве.
Обогнув садик, они свернули на набережную и, держась за руки, пошли к Зимней канавке. Навстречу им двигались без всякого строя отряды дружинников, возбужденные солдаты, катившие по мокрым торцам мостовой пулеметы, и матросы. На Неве виднелись корабли, около которых сновали катера. Над стеной Петропавловской крепости, словно багровая звезда, светился сигнальный огонь.
– Даже не верится, что с рассветом начнется новая жизнь, – сказала Катя. – Какая она будет? Прежде мне казалось, что, когда власть станет нашей, – все вокруг изменится… и люди подобреют. А сейчас вместе с радостью я ощущаю тревогу. Юнкера говорили, что Керенский с утра уехал за войсками. Они ведь могут напасть на нас ночью.
– Не беспокойся, теперь врасплох не застанут. На Троицком мосту толпилось столько народу,
что Катя и Вася решили не толкаться и пошли дальше. Миновав Летний сад и пройдя мост через Фонтанку, они увидели бегущий по Неве катер. Вместе с дымом из трубы его по ветру летели искры.
– Сможем ли мы когда-нибудь хоть на таком кораблике уехать далеко-далеко? – сказала Катя. – И только вдвоем, чтобы никого больше.
– Ты этого хочешь? – спросил Вася, вглядываясь в ее лицо. – Сможем! Только давай дадим слово всегда быть вместе… не разлучаться.
– Согласна! – Катя вложила свои маленькие руки в его ладонь и с шутливой торжественностью произнесла: – Даю клятву не разлучаться… Никогда!
– Никогда! – повторил он.
Ветер не унимался; он рвал одежду и время от времени сек лица колкой ледяной крупой, но девушка и юноша не чувствовали холода. Им приятно было шагать, тесно прижавшись друг к другу.
На Литейном мосту, где порывы ветра стали сильней, Катя вдруг заметила, что у Василия распахнута тужурка и расстегнут ворот рубахи.
– Как тебе не стыдно! – испуганно сказала она. – Ты разгорячен, можешь простудиться.
Она повязала его шею своим шарфом, застегнула куртку на все пуговицы и решительно сказала:
– Пойдем к моей бабушке. Я напою тебя горячим чаем.
– Но сейчас же ночь!
– Ночь прошла, скоро начнет светать. А бабушка встает рано.
Они прошли на Выборгскую сторону и, добравшись до бабушкиного дома, постучали в подвальную дверь. Старуха уже суетилась на кухне у весело потрескивающей плиты.
– Откуда это вы, полуночники? – удивилась она.
– Погреться пришли, – ответила Катя.
– А отца-то видела, гулена?
– Он здесь?!
– Как же, на съезд приехал. Выбрали, говорит, всей дивизией. Некогда было даже поесть. Так с винтовкой и ушел. Я постель приготовила, а его все нет и нет. Не на Болотную ли пошел?
– Я ведь дома не была, – призналась Катя.
– А где же ты всю ночь колобродила?
– Вот с ним министров из Зимнего выживали.
– Вам все хаханьки, а там, говорят, из пушек стреляли.
– Разве? – переспросила Катя. При этом она с таким лукавством взглянула на Васю, что тот не удержался, и они расхохотались.
– А ну вас, озорники! – притворно рассердилась на них бабушка. – Садитесь лучше за стол. Кроме бруснички к чаю, не обессудьте, ничего не будет.
Молодые гости с большой охотой пили горячий чай с брусникой и никак не могли утолить жажду. От кухонного тепла Катю так разморило, что глаза начали слипаться.
– Э-э! Да вы оба носами клюете, – заметила бабушка. – Укладывайтесь-ка спать. Ты можешь на мою постель, – сказала она внучке. – А он пусть устраивается на той, что я Дмитрию Андреевичу приготовила.
Василий и Катя, добравшись до мягких постелей, с наслаждением вытянулись и очень быстро уснули.
Сон был неспокойным: они, как наяву, слышали свист пуль, грохот корабельной артиллерии, завывание ветра, крики «ура», видели вспышки разрывов… Но чувство радости не покидало их даже в забытьи.
Спали они долго. Лишь в полдень первой проснулась Катя. Узнав от бабушки, что отец еще не появлялся, она быстро оделась, умылась и пошла будить Василия.
Юноша спал сладко, по-детски разбросав руки. И Кате вдруг стало жалко его. «Я ведь должна заменить ему мать, – подумала она. – Что бы она сделала на моем месте? Не разбудила бы, конечно, нет. Пусть спит, ему полезно».
Оставив Василия в постели, она поехала на Болотную улицу, но и туда, оказывается, отец не приходил. Это обеспокоило: «Не участвовал ли он в захвате Зимнего? Может, ранен или убит? Надо идти искать».
Боясь, что Вася проснется без нее и уйдет домой, Катя поспешила вернуться к бабушке. Василий уже был на ногах. Узнав, чем встревожена Катя, он стал успокаивать ее:
– Ничего не случилось. Он на съезде. Я слыхал, что делегаты в Смольном собираются и живут там. Хочешь, вместе съездим и узнаем?
– Едем.
Короткий осенний день уже угасал. Трамваи по Выборгской стороне не ходили, и уличных фонарей никто не зажигал.
Катя с Васей в темноте добрались до Литейного моста. Там стояли патрули – солдаты и рабочие с красными повязками на рукавах.
– Вам куда?
– В Смольный по вызову, – ответил Вася, Старший из патрульных посмотрел на его винтовку, висевшую на правом плече, ни о чем больше не стал расспрашивать и приказал:
– Пропустить двоих!
Пройдя Литейный мост, юноша и девушка свернули на Шпалерную улицу и пешком пошли к бывшему институту «благородных девиц».
В этой части города было тихо. Лишь кое-где виднелись пешеходы да в окнах постепенно загорались огни. Обыватели, видимо, боясь грабежей, запирали ворота и не показывались на улице.
Площадь у Смольного походила на военный лагерь. Здесь пылали огромные костры, стояли бронированные автомобили, в садике дымили походные кухни и бренчали котелками солдаты.
Все окна Смольного ярко светились. На каменной площадке у главного входа виднелись пулеметы и стояли часовые. Увидев у крайней правой двери знакомых путиловцев, Василий подошел к ним и сказал:
– Эта девушка с Выборгской стороны. Она отца разыскивает. Он делегат съезда.
– Ладно, проходите.
Длинные коридоры Смольного были заполнены народом. Пахло махоркой, мокрым солдатским сукном и свежим хлебом, который разносили по отрядам.
Солдаты, рабочие и матросы, ждавшие приказаний Военно-Революционного комитета, сидели вдоль стен на скамейках и просто на полу. Одни чистили оружие, другие ели хлеб с селедкой и пили чай, – третьи, дымя цигарками, рассказывали о недавних происшествиях.
Узнав, что съезд Советов происходит на втором этаже в Белом колонном зале, юноша и девушка пошли в комендатуру. Там Василий встретил матроса с «Азии», с которым сидел в «Крестах».
– А-а, корешок! Ну, как на свободе гу-ляется?
Расспросив, по какому делу они пришли, матрос подумал и сказал:
– В зал заседаний я вас провести не сумею, а вот к барышням, которые регистрируют делегатов, – пожалуйста. От них вы и узнаете, явился он сегодня или нет.
Моряк служебным ходом провел их на второй этаж, в длинный коридор, заполненный народом. Левое крыло его было менее людным. Вдали виднелись столики регистраторов.
Не успели они приблизиться к закоулку, ведущему в Белый колонный зал, как позади послышался нараставший шум.
По коридору шли какие-то люди. Красногвардейцы расступились, освобождая дорогу.
– Кто такие? – не могла понять Катя.
– Ленин… Ленин на съезд идет, – послышалось рядом.
И девушка узнала Владимира Ильича по его невысокой коренастой фигуре, выпуклому лбу и отрастающей бородке. Он был в том же потертом костюме, что и на совещании в лесновской думе. Идя по узкому проходу впереди своих соратников, Владимир Ильич время от времени взмахами руки приветствовал рабочую гвардию. Глаза его сияли.
Кокорев с Алешиной, чуть отступив к стене, пропустили вреред Ильича и сразу же устремились вслед за ним. Часовые не успели их задержать, и юноша с девушкой попали в зал, заполненный делегатами съезда.
Остановившись у белой колонны, они видели, как сидящие в зале поднялись со своих мест, встречая Ленина.
Вождь революции неторопливым шагом прошел по правой стороне и поднялся на трибуну…
Зал стонал, грохотал, неистовствовал…
Ленин, опустив на трибуну руки и слегка наклонясь вперед, приготовился говорить, но новый взрыв оваций заглушил его.
Люди хлопали в ладоши так, что на люстрах раскачивались подвески.
Владимир Ильич поднял руку. Но это не помогало. Он оглянулся на президиум: «Нельзя ли успокоить зал? Ведь. времени у нас мало». А из президиума улыбались ему и тоже хлопали в ладоши.
Но вот, наконец, наступила тишина.
Владимир Ильич заговорил о самом жгучем и насущном – о мире. Он стал читать декрет. В наполненном до отказа зале его голос зазвучал громко и ясно.
– Рабочее и крестьянское правительство, созданное революцией 24–25 октября и опирающееся на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, предлагает всем воюющим народам и их правительствам начать немедленно переговоры о справедливом, демократическом мире…
Катя вслушивалась в то, что читал Ленин, и про себя вторила: «Да, да.... истерзанные, истощенные, измученные войной ждут мира, самого простого, человеческого, без всяких захватов, насилий и контрибуций. Как долго люди ждали этой вести! Сколько их здесь в военном!»
Взгляд девушки скользил по лицам примолкших делегатов и вдруг остановился на одном. Катя стиснула руку Василия и шепнула:
– Смотри, у той дальней колонны отец. Как он похудел и оброс!
Дмитрий Андреевич стоял невдалеке от трибуны. Он с волнением слушал Ильича; его бородатое, заросшее лицо было счастливо, а глаза светились.
«Теперь нас больше не разлучат», – подумала девушка.
Декрет о мире был поставлен на голосование. И, когда его приняли большинством голосов, в зале началось небывалое для этих стен ликование: делегаты повскакивали с мест, вверх полетели кепки, фуражки, бескозырки, незнакомые люди обнимались и целовали друг друга.
– Конец войне, конец!
Восторженный трепет охватил и Катю, но она только крепче сжимала руку Василия и не чувствовала, как по щекам текут слезы радости. Впереди кто-то запел «Интернационал»:
«Вставай, проклятьем заклейменный,
Весь мир голодных и
Стихийный порыв поднял на ноги членов президиума. И весь зал подхватил слова могучего пролетарского гимна:
«Кипит наш разум возмущенный
И в смертный бой вести готов».
Ленинград, 1957 год
ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!
Присылайте нам ваши отзывы о прочитанных вами книгах и пожелания об их содержании и оформлении.
Укажите свой точный адрес и возраст.
Пишите по адресу: Ленинград, наб. Кутузова, 6. Дом детской книги Детгиза.
ДЛЯ СРЕДНЕГО И СТАРШЕГО ВОЗРАСТА
Капица Петр Иосифович
ОНИ ШТУРМОВАЛИ ЗИМНИЙ
Ответственный редактор Г. В. Антонова. Художник-редактор Ю. Н. Киселев. Технический редактор Л. Б. Леонтьева. Корректоры П. Л. Трусова и М. М. Юдина. Подписано к набору 3/IX 1957 г. Подписано к печати 12/Х 1957 г Формат 84 V 108 132_. Печ. л. 19,5 + 1 вклейка. Усл. п. л. 16,1. Уч. – изд. л. 14,42. Тираж 90 000 зкз. 2-й з-д (50001-90000 экз.). Ленинградское отделение Детгиза. Ленинград, наб Кутузова, 6, Заказ № 125. М-37613. Цена 7 р.
2-я фабрика детской книги Детгиза Министерства просвещения РСФСР. Ленинград, 2-я Советская, 7.
ПРОЧИТАЙТЕ ЭТИ КНИГИ:
Брыкин Н. Искупление. Л., 1957. 426 стр.
Роман о том, как простой человек из народа, крестьянин-середняк, дезертировавший из Красной Армии в 1919 году, начинает понимать, что советская власть защищает народные интересы, и как он постепенно становится сознательным солдатом революции.
Верейская Е. Незабываемая ночь.
(В книге Е. Верейская. В те годы.) Л., 1956, стр. 144–239.
Повесть о девочке Ирине, которая в ночь на 25 октября
1917 года встречает участников штурма Зимнего дворца и
становится навсегда их другом.
Гайдар А. Школа. М., 1957. 239 стр.
Повесть о подростке Борисе Горикове, который в 1918 году
добровольно ушел сражаться против белых, прошел на фронте
суровые испытания и стал большевиком, верным и стойким.
Герман Ю. Рассказы о Дзержинском. Л., 1955, стр. 137–274.
Вторая часть этой книги – «Вихри враждебные» – посвящена революционной деятельности Ф Э. Дзержинского в первые
годы советской власти. Во многих рассказах этого цикла показана борьба чекистов
с врагами революции.
Голубева А. Клаша Сапожкова. Л., 1957. 87 стр.
Повесть об Октябрьской революции 1917 года в Москве. О том, как девочка Клаша Сапожкова помогала рабочим-красногвардейцам в их борьбе.
Исбах А. Золотые кувшинки. М., 1957. 191 стр.
Рассказ о первых комсомольцах, участниках гражданской войны в Белоруссии.
Кожевников В. Заре навстречу. М., 1957. 284 стр.
Первая часть автобиографической повести о февральской и
Октябрьской революциях 1917 года в сибирском городке и о
мальчике Тиме, сыне революционеров, который на примере
родителей учится быть честным и смелым человеком.
Лебеденко А. Восстание на «Св. Анне». Л., 1957. 168 стр.
Повесть о восстании матросов на торговом судне, которое
везло оружие для белой армии. Восставшие моряки захватили
на пароходе власть и передали оружие советской России.
Трублаини Н. Орлиные гнезда. М., 1957. 79 стр.
«Орлиные гнезда» – первая книга неоконченной автобиографической повести, которая рассказывает о событиях первой половины 1917 года на Украине и об участии школьников Василько, Ролика и Савки в этих событиях.
Шаров А. Маленькие становятся большими. М., 1957. 117 стр.
Книга написана по воспоминаниям автора о том, как образовалась одна из московских школ-коммун в 1918 году и о жизни в ней друзей-коммунаров.
Шишова 3. Год вступления 1918. М., 1957. 414 стр.
Повесть о гражданской войне в Одессе и ее окрестностях в 1918 году и об участии друзей-школьников в борьбе с интервентами.
Юнга Е. Бессмертный корабль. М., 1957. 144 стр.
Книга о краснознаменном крейсере «Аврора» написана по рассказам старого матроса, участника штурма Зимнего дворца. В конце книги помещены важнейшие даты истории корабля со дня его закладки до перехода к месту вечной стоянки.
