Текст книги "Багровая река"
Автор книги: Перри Девни
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Для Вэнса Кормак был не просто коллегой. Он был другом и наставником.
– Вот почему тебе нужно его найти. Ты хочешь ответов.
Вэнс снова замолчал, его взгляд блуждал по деревьям.
– Начинаю думать, что их не получу.
– Надеюсь, получишь.
– Я тоже, – пробормотал он, сглотнув.
Я встала, отряхнула джинсы и протянула Вэнсу свою бутылку с водой и обёртку от батончика. Он убрал их в рюкзак.
– Итак, мы как бы ищем следы, но не ищем. Что ещё?
– Когда ты нашла Кормака, он был на охоте. Не ради развлечения, а ради еды. Значит, где-то поблизости у него есть убежище. В районе реки я ничего не нашёл, так что он, скорее всего, охотится далеко от своего лагеря.
– Тогда почему он пришёл к реке в тот день? – спросила я. Это место было не близко к дороге, но и не находилось совсем в глуши.
– Охотничий сезон. Возможно, он думал, что сольётся с толпой других охотников с луками. Или выслеживал лося и пошёл за ним.
Полагаю, когда ты живёшь за счёт природы, ты берёшь всё, что она даёт.
– Какое расстояние он мог выдержать между своим лагерем и местом охоты?
Вэнс пожал плечами: – Километров пятнадцать? Тридцать? Может, больше.
– Тридцать километров? – мысленно я представила круг радиусом тридцать километров, который охватывал бы огромную территорию леса. На ровной дороге это пять часов пешком. А через горы и чащу? Дни.
Масштабы поиска и его бесперспективность обрушились на меня, словно густой туман, окутывающий горные вершины.
Было это всё бессмысленно?
Будто услышав мои мысли, Вэнс подошёл и погладил меня по щеке. В его ясном взгляде читалась правда, которую он скрывал несколько недель.
Это действительно казалось бессмысленным мероприятием. Но он всё ещё был здесь. Шаг за шагом прочёсывал лес.
Он не сдавался. И я тоже не сдамся.
– Что ещё мы ищем?
– Ловушки для животных, – его палец пробежал по моей коже, и он опустил руку, поправляя рюкзак. – Пни, которые выглядят срубленными, а не такими, будто бы дерево упало. Он будет держаться рядом с источником воды.
– Но не с рекой?
– Скорее всего, нет. Здесь много горных ручьёв. Он выберет один из них.
Ручей. Или... водопад.
Я медленно повернулась вокруг своей оси, пытаясь сориентироваться.
– С этой тропы есть выход к двум водопадам.
– К двум? – удивился Вэнс. – По путеводителям здесь только один. Ты уверена?
– Абсолютно. Эта тропа ведёт к главному водопаду. Именно поэтому здесь есть парковка и маршрут. Но есть ещё один, – объяснила я. – Просто туда нет проторенной тропы. Я не знаю, сколько километров мы прошли, и не была здесь целую вечность. Но, кажется, километров семь? Думаю, я узнаю дорогу, когда увижу её. Скрестим пальцы.
– Ладно. Веди.
– Обещай не злиться, если из-за меня мы потеряемся.
Он шагнул ближе, наклонился и поцеловал меня в лоб.
– Если из-за тебя мы потеряемся, я помогу нам найти дорогу назад.
12. ВЭНС
– Откуда ты знаешь об этом водопаде? – спросил я Лайлу, пока она пробиралась через заросли.
– Я пару раз была здесь в старших классах, – она замедлилась, огляделась влево и вправо, прежде чем снова пойти прямо.
Судя по тому, как часто она останавливалась и медленно крутилась на месте, я был почти уверен, что она заблудилась. Но благодаря часам, проведённым за изучением местных карт, я примерно представлял, где мы находимся.
Если она окончательно потеряет ориентир, я смогу нас вывести. Поэтому я молча шёл следом, скользя взглядом то по лесу, то по её аппетитной заднице.
С момента, как она пошла вперёд, я боролся с нарастающим возбуждением. Совсем не то, на чём следовало сосредотачиваться сегодня. Но мне казалось, что этот поход был ей нужен. Лайла ничего не говорила, но я был уверен в этом.
Сегодняшний день был больше посвящен ей, нежели поискам Кормака.
И это тоже стоило времени.
– В одиннадцатом классе у меня был парень, который обожал походы, – начала она, окинув взглядом деревья перед собой. – Он был старше меня на год и проводил много времени в этих горах. Однажды он нашёл этот водопад и привёл меня сюда.
Она обернулась, её застенчивая улыбка сменилась драматическим жестом, когда она приложила руку к сердцу: – Я тогда подумала, что это так романтично – он открыл водопад специально для меня.
Итак, это было место для свиданий. Резкая вспышка ревности пронзила мою грудь.
Лайла снова повернулась вперёд, не заметив, как мои челюсти сжались.
Вот дерьмо.
Ревновать к школьному бойфренду? Что со мной творилось? Я не помнил, когда в последний раз испытывал ревность. Даже прошлые возлюбленные Тифф меня не раздражали. Чёрт, она работала с одним из своих бывших, и мне было всё равно – может, теперь они снова будут вместе. Хорошо для них.
Так почему одно только упоминание о бывшем Лайлы заставляло меня желать врезать по ближайшему дереву?
Нельзя было привязываться. Всё скоро закончится.
Либо я найду Кормака. Либо уеду ни с чем.
А пока Лайла была идеальным отвлечением, успокаивающим бальзамом на рану, которая, вероятно, никогда не заживёт. Она была чудом.
Когда она была со мной в постели, мне даже удавалось несколько ночей нормально поспать.
Этим утром я снова заснул, как только она ушла в кофейню. Её аромат всё ещё держался на подушках.
Когда я последний раз просыпался позже пяти? Годы назад. Четыре года, если быть точным. Тогда, когда мир ещё казался нормальным.
До того как мёртвые начали приходить в мои сны.
– Что ещё вчера было с Уинн? – вопрос Лайлы выдернул меня из мыслей.
– То же, что я рассказывал тебе вечером. Она сказала, что я облажался, приехав сюда, вместо того чтобы сразу пойти к ней.
Лайла оглянулась на меня с преувеличенной гримасой.
– Жёстко.
– Она права. Я нарушил протокол. У неё было право злиться.
– Но ты всё ещё здесь.
– Я всё ещё здесь.
Ещё день. Ещё неделю. Может, месяц.
Лайла однажды спросила, как долго я останусь в Куинси. Я так и не ответил. Просто потому, что сам не знал. Я пробуду столько, сколько смогу. Не больше.
– Уинн хороший коп, – сказал я. – Она следует правилам. Хорошая невестка. Её руки связаны, мои – нет. Так что я могу продолжать искать. Правда, если я всё испорчу, она меня кастрирует.
Смех Лайлы разлился в воздухе. Господи, этот звук. За всё время в Куинси я слышал её смех слишком редко.
– Я читал в газете о том, что сделала Уинн на посту начальника полиции, – сказал я.
Лайла остановилась и повернулась ко мне.
– Читал о стрельбе?
– Читал. Я сожалею. Это, должно быть, было тяжело для вашей семьи.
– Тяжело, особенно для Элоизы. И для Уинн. Я за неё переживаю после того, что ей пришлось сделать, – Лайла опустила плечи. – Тебе приходилось стрелять в кого-то?
– Дважды.
– Они... погибли?
– Только один.
Её взгляд встретился с моим. В этих глазах было столько сочувствия, что у меня сжалось в груди. Она сделала шаг ко мне и положила ладонь мне на сердце.
– Мне жаль.
– Мне тоже, – я наклонился, мягко погладив её по щеке большим пальцем.
Странно, но я давно не вспоминал об этом. Раньше это всплывало в голове ежедневно.
Годы назад охотник сообщил, что наткнулся на нарколабораторию в горах. Я тогда работал с Кормаком меньше года. Мы делали всё вместе. Настоящие напарники. Друзья. Мы решили разведать место, чтобы потом передать его наркоотделу.
Нашли хижину. Она была далеко от дорог, старой и полусгнившей. Остановились в пятидесяти метрах, чтобы Кормак смог определить место по GPS и сделать несколько фотографий.
Он как раз доставал свой телефон из кармана, когда мы услышали треск ветки. Затем все произошло как в замедленной съемке.
Парень, который жил в том домике, был в лесу, делал то, что делают наркоманы, употребляющие метамфетамин. Он увидел, как мы приближаемся, и планировал убить нас, чтобы сохранить свое убежище в секрете. По крайней мере, я так предполагал.
Если бы не ветка, на которую он наступил... Я, вероятно, был бы мёртв. Но у меня было достаточно времени, чтобы достать пистолет и четыре раза выстрелить ему в грудь.
Кормак был ближе. В него бы попали первым. Но я спас ему жизнь.
Может, тогда всё и пошло наперекосяк. Если бы я знал, чем всё обернётся, я бы, наверное, позволил этому наркоману убить нас обоих.
– Вэнс, – голос Лайлы вырвал меня из воспоминаний. Она прижалась щекой к моей ладони.
Я прочистил горло и убрал руку.
– Уинн кажется надёжной. Думаю, повода для беспокойства у тебя нет, но тебе стоит просто спросить, как она. Скорее всего, она скажет, что всё в порядке. Неважно, правда это или нет. Но продолжай спрашивать.
– С тобой так кто-то поступал? Постоянно спрашивал, как ты?
– Да.
– Кто? Твоя семья?
Нет, не моя семья.
Кормак.
Так он стал моей семьёй.
Но Лайле бы это не понравилось. Это сделало бы Кормака слишком хорошим. Слишком добрым. Поэтому я сделал то, что умел лучше всего, – сменил тему.
– Уинн знает, что мы спим вместе, верно?
Лайла моргнула, растерявшись на мгновение. Но за наше короткое время вместе она уже поняла: если я заканчиваю тему, то я её заканчиваю.
– Да, – кивнула она. – Но я попросила её не рассказывать.
Секрет. Это была моя идея. Так почему же она мне так не нравилась?
– Я никогда раньше не скрывала мужчину, – сказала Лайла. – Это странно.
– Я не прошу тебя хранить секрет.
– Ты уезжаешь. Я понимаю, что стоит на кону.
На кону. На кону стоит, блять, многое. И я это тоже понимал.
– Я не буду лгать своей семье. Честно говоря, кто-нибудь всё равно догадается. Удивительно, что этого ещё не произошло.
– Почему ты так думаешь?
– У меня есть привычка носить свои чувства, как драгоценности, яркие и искрящиеся, чтобы их видел весь мир. Я доверяю людям, потому что люди могут доверять мне. Меня так воспитали. Это часть меня. Но в последнее время я просто... – она отвела взгляд, глядя куда-то мимо моего плеча, – не чувствую себя собой.
Конечно, она не могла чувствовать себя собой.
– Эй, – я приподнял её подбородок пальцем, чтобы наши глаза встретились. – У тебя всё в порядке?
Глаза Лайлы наполнились слезами.
– Не совсем.
У меня сжалось сердце. Грёбанный Кормак. Это его вина. Эти слёзы – его вина.
– Что я могу сделать?
Она всхлипнула, вытирая уголки глаз.
– Помоги мне найти этот водопад.
Если ей нужен был водопад, мы его найдём.
Я развернул её за плечи, а потом шлёпнул по заднице.
– Веди, Блу.
Смеха это мне не принесло, но я продолжу пытаться заставить её улыбнуться.
Мы шли ещё час, в основном молча. Но какая-то тяжесть, давившая на Лайлу, казалось, начала исчезать, в то время как её раздражение только росло.
Она резко остановилась, и я чуть не врезался в неё.
– Что такое?
– Я заблудилась, – она раздражённо выдохнула, вскидывая руки.
Разве? Вдалеке раздавался тихий шум. Я слышал его последние несколько минут и думал, что она тоже.
– Тсс, – я поднял руку.
Она напряглась.
– Зачем?
– Слушай.
– Что слушать?
Эта женщина. Я прикрыл её рот рукой, за что получил недовольное рычание. Затем снял с её головы шапку, чтобы ей ничего не закрывало уши.
Как только она услышала, её взгляд поднялся к моему. Глаза загорелись, словно звёзды.
Вода.
Она бросилась на звук, перепрыгивая через упавшее бревно.
Я посмеялся и поспешил за ней.
Через сто шагов, за кустами, лесная земля сменилась чёрными мокрыми камнями, местами покрытыми мхом. Ручей вытекал из небольшого озерца, питаемого пологим водопадом.
Течение было медленным. Холодная погода спускалась все ниже и ниже по горам, и скоро здесь все замерзнет. Сам водопад был всего полтора метра высотой, но шум воды заполнял всё вокруг.
Лайла пробиралась по скользким камням, широко раскинув руки, чтобы поймать равновесие, если вдруг поскользнётся.
Я остался в стороне, наблюдая, как Лайла, шаг за шагом, обходит бассейн. Когда она добралась до водопада, она сняла перчатку, протянула руку и позволила ей исчезнуть в водопаде.
И вот она – её улыбка. Широкая, ослепительная, озарившая всё её лицо.
Блять, она была прекрасна. Я не мог отвести от неё взгляд, даже в таком месте, где сама природа старалась показать себя во всей красе. Чистая вода. Зелёный лес. Это место было достойно картин или фотографий.
Но я не мог оторваться от Лайлы.
Она убрала руку из воды, наверное, когда стало слишком холодно, вытерла её о джинсы и поспешила снова надеть перчатку. Так же аккуратно, как она подошла к воде, она отошла назад.
– Я нашла его, – сказала она, остановившись рядом со мной. От ее улыбки захватывало дух.
– Ты нашла его.
Улыбка исчезла. Глаза Лайлы снова наполнились слезами, но, как и раньше, она промокнула уголки, останавливая их прежде, чем они успели пролиться.
– Ты в порядке? – я продолжу задавать этот вопрос. Пока я здесь, я буду спрашивать её каждый день.
Она огляделась, словно не оставляя без внимания ни одного уголка.
– Здесь будто другая жизнь, – прошептала она. – И я чувствую себя совсем не тем человеком, которым была, когда приходила сюда много лет назад.
Я даже не помнил, кем был в том возрасте. Слишком много всего произошло. Слишком многое изменилось.
– Я рада, что мы пришли сюда, – прошептала она.
– Но...
Она вздохнула.
– Но тяжело признать, что жизнь, которую ты строила день за днём, исходя из мечтаний своей юности, может быть совсем не той, которой ты хочешь жить. Чувствую, что та девочка, которая была здесь так давно, просто всё неправильно поняла.
– Неправильно поняла?
Лайла пожала плечами.
– Не знаю. Может быть. Частично. Она, наверное, поспорила бы со мной. Я скучаю по той уверенности, что у меня была. Скучаю по вере в то, что всё просто... получится.
В голове всплыл образ семнадцатилетней Лайлы – с яркими голубыми глазами, полными мечтаний.
Когда-то я знал ещё одну такую семнадцатилетнюю девушку.
– Мне тридцать, – сказала Лайла. – Где-то по пути я потеряла ту девочку. Ты ведь умеешь находить людей, да? Может, когда поймаешь Кормака, научишь меня своим трюкам.
Я подошёл ближе, настолько, что между нами не могло бы проскользнуть и дуновение ветра. Затем я положил руку ей на грудь, чуть ниже ключиц.
– Тебе не нужен я, чтобы её найти. Она прямо здесь. Там, где была всегда.
Глаза Лайлы искали мои, как будто она не могла мне до конца поверить. А потом она упала мне в объятия, уткнувшись лицом в грудь.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Я поцеловал её в волосы и отпустил.
Она сделала пару шагов, повернувшись лицом к водопаду.
Это был мой шанс запомнить этот скрытый рай. Впитать всё, что меня окружало. Но опять же, все, что я мог делать, это смотреть на Лайлу.
Мы были словно две стороны одной монеты. Два человека, которые пытались вернуться себя прежних.
Может, для меня было уже поздно. Но для Лайлы я хотел, чтобы она нашла ту самую искру, которую потеряла.
– Нам пора возвращаться, – сказал я. – Не хочу застрять здесь в темноте.
– Я тоже. И я ужасно голодна.
– Хочешь батончик мюсли?
Она подняла руку, останавливая меня, пока я не полез в рюкзак.
– Мы едем за чизбургерами. С двойной котлетой.
Я рассмеялся: – С двойной котлетой. И картошкой фри.
– Само собой.
Она улыбнулась, и, когда я протянул руку, взяла её крепко, позволяя мне провести её по скользким камням обратно к лесу.
– Мы немного спустимся вдоль ручья, – сказал я. – Думаю, так будет быстрее. А потом выйдем на тропу.
– Хорошо, – ответила она, идя рядом.
Спускаться всегда труднее, мышцы напрягались, чтобы удержать равновесие. Я намеренно замедлил свой обычный шаг, чтобы она не чувствовала, что я тороплю её.
Ручей рядом с нами становился шире и глубже по мере того, как мы спускались с горы. Это была не река, которую можно найти на карте, но он был больше, чем я ожидал сегодня увидеть. Возможно, отсюда начну свои поиски завтра.
Я уже собирался сменить курс, свернуть к деревьям и идти, пока мы не выйдем на тропу, как вдруг сзади раздался вскрик. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лайла теряет равновесие и падает на землю с глухим стуком.
– Лайла! – выдохнул я, бросившись к ней и опускаясь на колени. Мои руки скользнули по её телу, проверяя, не ушиблась ли она. – Ты цела?
– Ай. Да. Я в порядке, – она подняла голову к небу, сделала глубокий вдох, а потом осмотрела себя. – Твою мать.
Одна сторона её джинсов была покрыта грязью.
Она попыталась её стереть, но стало ясно, что это удастся сделать только в стирке.
– Ненавижу грязь.
– У меня в машине есть плед. Вернёмся, и я помогу тебе снять эти мокрые джинсы.
– О, мистер Саттер, – Лайла кокетливо захлопала ресницами. – Вы что, флиртуете со мной?
Я рассмеялся, чувствуя, как сердце, наконец, успокаивается.
Смеяться было приятно, а Лайла умела заставить меня забыть обо всём. В Куинси я смеялся больше, чем, ну... за последние четыре года.
Я встал и протянул ей руку, чтобы помочь подняться.
– Пойдем.
Когда она встала, то обернулась, чтобы осмотреть заднюю часть джинсов, также покрытую грязью. Потом выпалила целую череду ругательств, от которых даже у парней на службе покраснели бы уши.
– Что? – спросила она, заметив мой взгляд.
Но я не смотрел на неё.
Я смотрел на ручей за её плечом.
– Вэнс? – она проследила за моим взглядом, направленным на воду. – Что там?
– Оставайся здесь.
Я прошёл мимо, осторожно ступая так, чтобы мои следы не оставались на земле. Когда дошёл до ручья, опустился на корточки и заглянул в воду.
Там, в самом центре, был конус, сплетённый из ивовых веток.
Рыболовная ловушка.
– Блять, – пробормотал я, осматривая деревья вокруг.
В ушах стучала кровь.
Эта ловушка была явно самодельной.
– Вэнс? – голос Лайлы дрожал.
– Не двигайся, Блу.
– Это медведь?
– Видишь это? – я указал на воду. – Это рыболовная ловушка.
Внешний конус имел широкое основание, сужающееся к небольшому отверстию. Внутри был ещё один конус, чуть меньший. Рыба могла заплыть внутрь, но выбраться обратно через узкие отверстия было почти невозможно.
Она была пуста. Либо потому, что в ручье не было рыбы, либо потому, что кто-то недавно приходил, чтобы её установить.
– Сукин сын, – выругался я и отошёл от воды, снова ступая только на камни.
Вокруг того места, где упала Лайла, были следы. Проклятье.
– Думаешь, Кормак сделал эту ловушку? – спросила она.
– Возможно.
Я обернулся, глядя вверх по горе.
Часть меня не хотела надеяться. Другая часть боялась поверить, что это возможно.
Но эта ловушка...
Всё в ней кричало о Кормаке. Всякий раз, когда мы отправлялись в поход, он проводил ночь у костра, сплетая ветки и тростник для развлечения, в то время как девочки жарили зефир.
Может, он действительно сделал эту ловушку. Может, он был всё ещё где-то здесь.
Может, я всё-таки найду этого ублюдка.
13. ЛАЙЛА
Моё сердце замерло, когда Вэнс вошёл в кофейню, его лицо его ничего не выражало.
– Привет, – прошептала я, когда он подошёл к стойке.
– Привет.
Он провёл последние два дня в горах, пытаясь найти следы того, кто сделал эту рыболовную ловушку.
Как бы мне ни хотелось пойти с ним, у Кристал был выходной, и мне нужно было быть в кафе. Да и я бы его только замедлила.
Оставшись одна, я могла лишь волноваться и ждать. Сегодня я была настолько взвинчена, что уронила кружку. Осколки теперь лежали в мусорном ведре у моих ног. Но потеря одной кружки была лучше вчерашней неудачи – целая двойная порция теста для печенья оказалась на полу кухни, когда я нечаянно смахнула миску.
– Ты голоден? – с трудом я удержалась от вопроса, который действительно хотела задать.
Ты нашёл Кормака?
Его присутствие было достаточным ответом. Если бы он нашёл Кормака, то был бы сейчас в полицейском участке. Или, возможно, уже собирал бы вещи в своём номере.
– Да, – ответил он. – Сегодня я выложился по полной. Перекусил батончиком мюсли по дороге в город, но, если у тебя есть сэндвич или что-то подобное, было бы здорово.
– Сейчас принесу, – я кивнула и тут же принялась готовить тарелку.
Вэнс направился к окну и занял своё привычное место. Сегодня он не взял с собой рюкзак. Хороший ли это был знак?
Сняв шапку, он растрепал волосы, которые выглядели так же, как утром, когда я оставила его в своей постели и ушла на работу в четыре часа.
Обычно мне нравились парни, которые укладывают волосы расчёской, а не пальцами. Но теперь я никогда не смогу смотреть на аккуратного мужчину, не мечтая о волосах, как у Вэнса, – мягких, густых и таких приятных на ощупь.
Сколько ещё дней, сколько ночей у нас оставалось?
За два дня всё изменилось. Мы начали это, что бы это ни было, медленно, без спешки. Как мой отец ехал по пастбищам ранчо, достаточно медленно, чтобы почувствовать каждый камень на дороге.
Но теперь педаль газа была вжата в пол, и мы мчались на скорости сто шестьдесят километров в час прямо в кирпичную стену.
Конец был близок.
Каждый день приближал Вэнса к отъезду из Куинси.
Когда?
Я хотела, чтобы он нашёл Кормака. Больше всего хотела, чтобы Вэнс получил ответы. Чтобы нашёл покой. Чтобы избавился от своих демонов.
Но при этом...
Я не хотела, чтобы он нашёл Кормака.
Как же это было глупо. Этот ублюдок был преступником. Он разрушил мою жизнь и заслуживал провести остаток своих дней гниющим в тюрьме – не только за то, что сделал со мной, но и за то, что сделал со своей семьёй.
Вэнс должен был найти Кормака.
Но когда этот хаос закончится, Вэнс уедет обратно в Айдахо. А что буду делать я?
Может быть, я вернусь к нормальной жизни.
Но нормальность звучала… ужасно.
Я налила Вэнсу чашку горячего кофе, положила её и сэндвич с индейкой на поднос и отнесла к его столику.
– Вот, держи.
– Спасибо.
Его улыбка была усталой.
Больше всего я хотела бы сесть к нему на колени, обнять его широкие плечи и уткнуться носом в изгиб шеи.
Но придётся подождать до вечера, когда мы будем за закрытыми дверями моего дома.
В кафе было немного посетителей, но за пять столов от нас сидела Эмили Нельсен.
Она была журналисткой Газеты Куинси, принадлежащей её родителям. Мы с ней вместе заканчивали школу, и, кроме нескольких мелких ссор, в целом ладили.
Раньше она заглядывала, чтобы подлизаться ко мне из-за своей симпатии к Гриффину. Но после того, как он женился на Уинн, эта привычка исчезла. Теперь она приходила в кафе ради сплетен. «Кофе у Иденов» было её излюбленным местом для поиска тем.
Эмили сидела с белыми наушниками в ушах, работая за ноутбуком. Может, она слушала музыку или подкаст. А может, просто делала вид, чтобы у неё была возможность подслушивать.
Я осталась стоять. Если Эмили наблюдала, то с моей стороны я просто любезничала с посетителем кафе.
– Как прошел сегодняшний день? – тихо спросила я.
– Никак, – он нахмурился, а затем откусил от своего сэндвича, его сильная челюсть двигалась, пока он жевал. Когда проглотил, его плечи опустились как будто его тело, наконец, расслабилось теперь, когда оно получило то, что ему было необходимо.
– Думаешь, он увидел наши следы?
– Возможно, – пробормотал он.
Мы постарались скрыть их, расчесав грязь ветками. Вэнс надеялся, что осенний дождь, который шел каждую ночь, смоет наши следы. Но гарантии не было.
– А может, это и не он, – вздохнул Вэнс.
– Это он.
Это должен был быть он.
– Я установил пару камер. Одна направлена прямо на ручей.
– Умно.
– Посмотрим, – ответил он ровным голосом.
Два дня назад он был полон надежд после обнаружения ловушки. Но американские горки по имени Кормак Галлагер сейчас спустились вниз, унося с собой настроение Вэнса.
– Вкусный сэндвич, – сменил он тему, как обычно, когда разговор становился слишком тяжёлым.
– Спасибо.
Он подмигнул, изображая слабую улыбку.
– Как твой день?
– Если не считать разбитой кружки в мусорке, то нормально.
– Ты в порядке?
– А ты?
– Я спросил первым, Блу.
– Я в порядке, – кивнула я. И на этот раз это была правда. Я больше волновалась за него, чем за себя. Может быть, мне всё это время нужно было просто выговориться. Вэнс дал мне такую возможность у водопада.
Никто не знал, что я чувствовала. Ни родители, ни братья, ни сёстры.
Но в Вэнсе было что-то такое, что заставило меня всё рассказать. Может, потому что казалось, что он поймёт.
– Ты будешь продолжать искать? – спросила я. – Или просто положишься на камеры?
– Буду искать, – ответил он. Его куртка висела на спинке стула. Он достал из внутреннего кармана ту самую карту, что показывал мне в горах. Теперь она была сложена так, чтобы оставалась видна только область вокруг того ручья. – Пока не выпадет снег.
Что? Моё сердце упало. Пока не выпадет снег? И всё?
Снег мог пойти в любой день. Я быстро перевела взгляд на окно и на небо над Мэйн-стрит. Сумерки сгущались, дни становились всё короче.
Сегодня небо было ясным. Облака, принёсшие дождь, разогнало, пока Вэнс был в горах. Ночью звёзды устроят настоящее представление, но это затишье долго не продлится. Особенно в горах.
Снег скоро пойдёт.
Я была не готова к тому, чтобы он уехал.
– Почему именно до снега? – спросила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Со снегом слишком сложно скрывать следы, – ответил он.
– Понятно.
Конечно. Как и грязь, снег помог бы найти Кормака. Но он также дал бы ему понять, что в этом районе был кто-то ещё.
А если найти другой способ?
– Мой брат Матео – пилот. Если пойдет снег, разве Кормаку не понадобится костер или что-то еще, чтобы согреться? Что, если вместо этого попробовать искать его с воздуха?
– Как вариант. Но это может его напугать.
– Но я уверена, что где бы он ни прятался, он слышал, как летают самолеты.
Вэнс хмыкнул.
– Подумаю, – коротко сказал он.
Если он был хоть немного похож на моего отца, то «Подумаю» означало «Нет».
Дверной колокольчик звякнул, пропуская внутрь поток холодного воздуха.
– Привет! – сказала мама, входя в кафе с яркой улыбкой на лице. Её щёки порозовели от холода.
– Привет, мам, – ответила я.
– Как дела? – она подошла, обняв меня. – Просто решила зайти поздороваться. Может, тебе нужна помощь на кухне? Я так хочу что-нибудь испечь, а твой отец сказал, что хочет сбросить несколько килограмм. Так что пирог мне делать запретили. Даю ему неделю.
Я засмеялась.
– Я тоже так думаю.
– Ну так что… нужна бесплатная рабочая сила?
– Конечно, – я взглянула на Вэнса.
Он кивнул маме, не говоря ни слова, всё ещё пережёвывая свой сэндвич.
– Здравствуйте, – сказала мама, переводя взгляд между нами. – Ой, простите, я вам не помешала?
– Нет, всё в порядке. Мы просто болтали, – я повернулась к Вэнсу. – Ладно, не буду отвлекать тебя от еды.
Он снова кивнул, а я пошла к стойке, чувствуя на себе его взгляд.
– Дорогая, – мама наклонилась ко мне и прошептала: – Кто это?
– Просто клиент.
Она усмехнулась.
– А я, наверное, выгляжу на двадцать девять.
Иметь близкие отношения с матерью – это прекрасно. Но не всегда. Её умение распознавать ложь было невероятным.
Почему из трех ее дочерей именно меня она могла читать как свою любимую книгу? Элоиза была замужем за Джаспером месяц, прежде чем кто-либо из нас узнал об этом. И те несколько раз, когда мы с Талией нарушали комендантский час в старшей школе, мама допрашивала не мою сестру-близняшку. А меня.
Ловили меня. Каждый мать его раз.
Уинн была единственным человеком в моей семье, который знал о Вэнсе, и она хранила всё в тайне просто потому, что я попросила. Гриффин, вероятно, тоже знал, но его всегда больше беспокоил выбор Элоизы в мужчинах, а не мой.
Справедливости ради, до Джаспера Элоиза выбирала себе в бойфренды неудачников. Думаю, я могла бы гордиться тем, что мой старший брат верил в то, что я умела разбираться в людях.
– Как его зовут? – спросила она.
Я оглянулась через плечо, чтобы убедиться, что Эмили Нельсен нас не слышит, и махнула маме, чтобы она пошла за мной на кухню.
– Вэнс, – сказала я, когда мы остались одни.
– Он… вау, – выдохнула мама, обмахивая себя рукой. – Просто вау. Не похож на тех, кого ты обычно выбираешь. Такой... брутальный и высокий. Он же высокий, да? Он новенький в городе? Скажи, что он сюда переехал.
– Да, он высокий. И нет, он здесь просто проездом.
– Откуда? Из Миссулы?
– Из Айдахо.
– Оу, – она немного поморщилась. – Это дальше, чем Миссула.
– Всё в порядке, – я пожала плечами. – У нас всё… в порядке.
– Ох, милая. Ничего не в порядке. Он тебе нравится.
Очень, очень сильно. Но углубляться в детали его приезда и того, что он скоро уедет, я не собиралась.
– Я думала сделать тыквенный хлеб с творожным кремом на завтра, – сказала я. Если Вэнс и научил меня чему-то, кроме того, каким хорошим может быть секс, так это тому, как сменить тему, когда текущая тема сворачивает на опасную дорожку. – Хочешь взять инициативу в свои руки?
Мама бросила на меня равнодушный взгляд.
– Или мы могли бы использовать крем с шоколадной крошкой вместо творожного крема.
– Лайла.
Мама так просто не сдавалась.
Я вздохнула.
– Да, он мне нравится. Но он уезжает. Ничего серьезного. И прямо сейчас мне это нужно. Он – моя отдушина.
Её взгляд скользнул к моему горлу. Сколько бы лет ни прошло, она всегда будет видеть эти синяки, не так ли?
– Шоколадная крошка или творожный крем? – спросила я.
– Творожный крем, – сказала она с грустной улыбкой и пошла к полке, чтобы сменить пальто на зелёный фартук.
Я начала выкладывать сухие ингредиенты на стол, пока мама ходила в кладовку за яйцами, маслом и сливками.
– Ладно, я пойду, проверю, как там у всех дела, а ты начинай.
– Я собираюсь пригласить его на семейный ужин на ранчо в пятницу.
– Хоро… – А? – Что?
– На семейный ужин на ранчо. Если он здесь проездом, это означает, что он каждый раз ест ресторанную еду. Домашняя еда ему не помешает.
– Во-первых, я не буду обижаться на твоё заявление, учитывая, что он ест почти исключительно здесь. Во-вторых, нет. Просто… нет, мама.
– А как ты думаешь, странно будет, если я сама пойду и приглашу его?
– Очень странно.
– Ты, наверное, права. Я могла бы устроить ему засаду в холле отеля.
– Это называется преследование. Категорическое нет.
– Но это же просто ужин.
– Мама, – предостерегающе сказала я.
– Ладно, – она махнула рукой. – Обещаю, не буду вмешиваться.
– Спасибо.
Мама подошла ко мне ближе и убрала тёмную прядь волос за ухо.
– Я беспокоюсь за тебя. Люблю тебя.
Два предложения, означающие одно и то же.
– Я тебя тоже люблю.
– У меня есть идея, – она постучала мне пальцем по носу, затем повернулась к столу. – Что, если посыпать этот тыквенный хлеб поджаренными подсолнечными семечками? Это добавит лёгкую солёную нотку.
– Вкуснятина. Только я не уверена, есть ли у меня семечки.
– Иди к стойке, а я посмотрю в кладовой.
– Хорошо.
Я оставила её на кухне, зная, что её тыквенный хлеб получится невероятным.
Когда вернулась к стойке, Эмили уже ушла, оставив за собой пустую кружку и тарелку. Быстро убрав всё и протерев стол, я направилась в уголок, где сидел Вэнс.
Его тарелка тоже была пуста.
– Принести что-нибудь ещё? – спросила я.
– Нет, всё хорошо, – он указал на кухню. – Вы с мамой очень похожи.
– Мы, и правда, похожи. Она сейчас на кухне, печёт, – убедившись, что Эмили ушла, я села напротив него. – Она научила меня готовить. И Нокса тоже.
