Текст книги "Сыны Амарны (СИ)"

Автор книги: Павел Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

И в целом, они правы: Адские Псы живут не в пример дольше остальных. Главное, вернуться из первого рейда, а там уже и "школа Джонса" даст о себе знать. А если учесть, что наш личный состав количественно уступает любому другому взводу, легко представить насколько ценятся "открытые вакансии". И прошедшие "крещение огнем" в 9-м взводе Первого Штурмового, могут смело гордиться, что "хлопнули бледную по заднице" и "шарахнули ее в истлевшие десны"!

Хотя, конечно, и такие, порой, отправляются в путь "по реке мертвых", распавшись пеплом под тормозными дюзами "Амарны". Из тех, кто знал Томпсона лично, я остался последним…

Но "раскидать" может и на полигоне в "учебке". Только там собирать и тащить в лазарет никто не станет – пригонят тракторы, сгребут в общую кучу, и всего делов…

– А, может, еще Третий с Десятым подтянут? – продолжал рассуждать Джонс. – Или вообще всех! Так ведь оно даже интереснее, плотнее стоять будут. С закрытыми глазами сможем "лупить". Ух, "погуляем"! Так грянем, в веках помнить будут!.. – он на мгновение задумался. – Слушай, капитан, а сколько их всего, батальонов-то? Я почему спрашиваю… патроны-то не на деревьях растут…

Вопрос поставил меня в тупик.

Я поймал себя на мысли, что и с другими-то крыльями Первого я знаком больше заочно, из файлов. Если, конечно, не считать брифингов с капитанами именно нашей десятки. Да и тут я редко, когда замечаю знакомые лица. Как у нас и говорят, один день – одна жизнь. Они меняются от брифинга к брифингу. Не всегда поголовно, но все же… А я остаюсь. Слишком много жизней для одного человека…

А на земле мы и вовсе крайне редко пересекаемся. Сыны Амарны не особо участвуют в "кооперативных боях". С нами, бывает, высаживают взводы поддержки, из тех, что "попехотнее" (а новички все чаще предпочитают именно пехотную броню, она проще), но это, скорее, по привычке, нежели из реальной необходимости. "Пехотинцы" хороши в затяжных, аккуратных боях, когда не требуется все равнять с землей – у нас так не получается. Вот они и "ползают" по второстепенным целям, если таковые имеются.

Но даже при этом, можно по пальцам пересчитать случаи, когда на одну планету "бросали" больше крыла. За раз, по крайней мере. Ну, и кроме совсем "древнего" случая с Седьмым на Орсан Два, когда я часть уха отморозил… Электроника засбоила, связи – ноль, а на "ти-вайсе" – то помехи, то отметки Черепов… Седьмого Штурмового, то бишь… А лупят-то, как "не родные"! Ну, мы и давай "огрызаться"… Сильно мы их тогда "обескровили", полковник Оиси полбатальона набирал потом из "учебки"… Хотя с ухом все гораздо прозаичнее вышло – у "Викинга" контур охлаждения пробило. Он среагировал, но капнуть все же успело. А когда я шлем снял, треть уха и отломилась. К тому времени уже и "флотские" высадились. Капитаны Черепов попытались растолковать полковнику, что у них тоже сбоили все системы, но он так завелся, обещая "сожрать всех на завтрак", ну, я и вручил ему ухо. И зачем майор его заступаться сунулся?..

Тогда тоже сказали – разведка…

– Сомневаюсь, Эни, что "наших" "погонят", – покачал я головой. – Скорее всего, "безопасников". Подавлять бунты внутри Систем – это по их части.

– Да они и бунтов-то не видели, крысы тыловые! Хотя… – вот она, улыбка Адского Пса! – Давно хотелось "перевидаться" с этими шакалами!

Фыркнул шлюз, беспардонно обрывая мечты сержанта на полуслове. Я переступил порог, быстро обежав каюту глазами. Сделал два шага, выискивая девочку… И сзади раздался яростный вопль – она бросилась со шкафа, что справа от входа, намереваясь… видимо, глаза мне выцарапать, потому как растопыренные пальчики целили именно в лицо. А, может, в шею вцепиться… Вряд ли она ожидала, что я успею развернуться.

Мелькнула рука сержанта, перехватывая ее за шкирку еще в воздухе. Девчушка, словно налетела на стену, изодранная рубашонка затрещала от рывка и осталась бесформенной тряпкой в ладони Джонса. Она рухнула на четвереньки, на удивление быстро сгруппировавшись, но все же разбила коленку. Но даже не обратила внимания на скользнувшую по коже кровь, оскалилась и вновь ринулась на меня. На этот раз Джонс схватил ее проверенным способом, кардинально исключающим любое неподчинение: за соломенные космы. Голова дернулась в жесткой хватке, ноги вылетели вперед, и она едва не плюхнулась на "пятую точку".

– Вот это я и называю прикрыть спину, капитан, – улыбнулся Джонс. – Глянь, как зубки-то скалит. Впилась бы тебе в горло и пиши пропало.

Девчушка бессильно шипела и рычала, пытаясь ухватиться за руку сержанта, голубые глазенки полыхали диким огнем.

– Да, успокойся ты! – прикрикнул Эйнштейн, когда ей удалось полоснуть ногтями по запястью. – Вот и чо с ней делать?

– Ты же хотел "животинку" какую-нибудь. Получай.

Лицо сержанта вытянулось.

– Так ведь, я… это… – он хлопнул глазами на мелкую. – Я ж… котенка имел в виду. Ну, или "собатенка" какого… Волчица-то мне на кой?

– Нужно быть осторожнее в желаниях, – улыбнулся я, недвусмысленно намекая на инцидент с "Черным списком". – Воспитывай теперь. Но сперва – в душ и накорми.

Растерянный взгляд Джонса, как загнанный зверь, метался между нами. Девочка хоть и сверкала глазами, но активно дергаться перестала. Да и губы чуть прикрыли клыки.

"Понимает, значит", – отметил я про себя.

Тишину нарушило громкое урчание. Девочка вздрогнула от наглого предательства своего желудка, и зашипела, не желая сдавать позиций. Но в этот раз получилось робко и неуверенно.

***

– Полковник, – голограмма Грэйса отвлекла Стэнли от изучения данных, – на первый взгляд, вирусов в системе нет. Как я и предполагал, оба взлома произошли "на лету". Хотя предпочел бы ошибиться… Техники еще погоняют "глубокие тесты", но в целом, мы готовы.

Полковник задумчиво покивал, покусывая губу. Выглядел он измотанным и уставшим.

– Что сказало командование? – хмуро поинтересовался майор, понимая "откуда ноги растут".

Стэнли изобразил кислую мину.

– А что они скажут? Оставлять систему нельзя… – он потянулся за фарфоровой чашкой с кофе, отхлебнул.

– Считаю своим долгом поставить в известность, – отчеканил Грэйс, вытягиваясь, – я вынужден нарушить данный приказ. Они, там… – он замолчал, видя, что полковник замер, пристально его разглядывая.

– Может, дашь мне договорить, майор?

– Виноват, сэр, – Грэйс вперил взгляд в стену.

– Отбрехался я, майор, – кисло улыбнулся Стэнли. – За Седьмой нас не "выпорют", хотя "звездочки" и придержат… Тебе, кстати, тоже не мешало бы научиться "словоблудию", офицерам без этого никуда… В целом, удачно, вышло: "Мобиуса" – нет, Седьмого – нет. Концов – не найти, причин – не найти. Зато есть уничтоженная гражданская колония, и неподчинение приказу. Про бортовой Ускоритель и ИИ, я упоминать не стал. Это нам с тобой чревато выйдет. В общем, бери "Алетус" и "нарушай приказ", как посчитаешь нужным. Постарайся найти их до "безопасников", а там уж – по обстоятельствам. Лучше, конечно, вернуть в строй… Но и без капитана они недолго протянут.

– Есть, сэр, – сухо кивнул майор и голограмма погасла.

Интерлюдия. 19 лет назад.

С самого прибытия на базу учебного комплекса, Роберт Вейерс вел себя по-хозяйски. Словно он здесь всем заправляет. Словно все здесь принадлежит ему. И в целом, «три звезды» позволяют вести себя подобным образом: здесь он самый старший офицер. Несмотря на то, что, в общем-то, «чужой».

– Рады приветствовать вас, полковник, – оторвал взгляд от планшетки майор. – Что планируете инспектировать?

Майор встретил полковника уже в лазарете, накинув белый халат поверх кителя. Вейерса позабавило мелочное проявление власти, когда у трапа обнаружились лишь два лейтенанта и капитан. А начальник базы не удосужился явиться лично, сославшись на обход. Решил показать, что занят. Что некогда ему отвлекаться на каких-то… полковников, явившихся в ЕГО "учебку".

Да, тогда это Вейерса позабавило. Но сейчас…

Он хищно уставился на майора: "Если ты сейчас не отдашь честь, ублюдок, я прикажу тебя расстрелять!" Он не старался скрыть эмоций, окаменевшее лицо и прищуренный взгляд красноречиво выдавали мысли.

Кадык майора нервно дернулся, он вытянулся "в струнку", и рука взлетела "под козырек":

– Рады приветствовать вас, полковник!

"Так-то лучше", – усмехнулся Вейерс про себя.

– Мне нужен один кадет, – игнорируя приветствие, он протянул включенную планшетку.

Брови майора чуть "подпрыгнули", но задавать вопросов он не стал. Черт! А он-то думал, что полковник явился по его "душу"! Проверки, новые порядки… Да, перегнул… Но полковник мог бы и поставить его в известность о целях прибытия!

– Я провожу, – хрипло выдавил майор и ринулся по коридору.

Они пару раз свернули, пока не оказались у нужной палаты. Майор толкнул дверь.

– Оставьте нас, – небрежно бросил Вейерс.

Ему слишком многого стоило "выбить" этот проект. Секретности в нем – ноль, но лишние уши, способные распускать лишние слухи, все же ни к чему. Кому положено, знает, о чем пойдет речь. А кому не положено…

Впрочем, "выбить" – слишком громко сказано. Слово, оброненное между делом одному нужному человеку, замечание, вырвавшееся в подходящих условиях при другом… И "нужные люди", в лице Совета Адмиралов, решили, что это их идея. А полковника назначили куратором.

– Оставьте нас! – твердо повторил Вейерс.

Майор на секунду замялся, но "козырнул" и вышел из палаты, прикрывая дверь.

Полковник медленно снял фуражку, прошелся рукой по смоляным волосам, попутно оглядывая помещение, и двинулся к койке.

– Можешь не вставать, кадет, – весело усмехнулся он.

Глаза юноши презрительно сузились… Точнее, один глаз: второй – "заплыл". Не забинтованная щека дернулась, губы поджались. Он не смог бы встать при всем желании. И даже при отсутствии оного, если бы его поднимали плетками. Загипсованный под самую шею и растянутый на койке, словно кукла с подвешенными ногами и руками, он не мог двигать ни чем, кроме головы. И то – крайне осторожно.

Да, здесь лечат именно так. По-древнему. По-варварски. Это не флотский госпиталь и даже не гражданская больница. Черт! Да на фрегатах космопехоты оборудование куда современнее! Но здесь, в "учебке", только так. Потому что они еще не заслужили иного. И потому что они должны… бояться. Да, именно бояться! Только через страх можно ими управлять. Только через страх можно на них воздействовать. По-другому они не понимают.

Но Вейерс видел, что кадет его не боится. Даже сейчас, лежа, будто распятый для вивисекции, и понимая, что одно слово полковника может оборвать его жизнь, он смотрит хищником. Смотрит зло, загнанно, но все же без страха. Он не боится смерти. Их всех готовят к смерти и боли, но именно этот ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не боится умереть. И именно поэтому полковник и выбрал его.

– У меня к тебе предложение, кадет, – Вейерс обошел койку, встав так, чтобы юноше не пришлось крутить головой. – Хочу предложить тебе поучаствовать в одном проекте. Выслушай меня и подумай прежде, чем отвечать. Тебе почти восемнадцать, и тебе прекрасно известно, что в "учебке" нет выпускных экзаменов. А значит, когда через полгода тебя поставят на ноги, ты попадешь под распределение и отправишься на передовую. Слабый, не набравший форму, и отпуска космопехов тебе не хватит, чтобы восстановиться полностью… В других условиях, ты мог бы стать капитаном уже после первого рейда. Но в том состоянии, в котором ты отправишься в бой…Считаешь, вернешься из него живым?

Вейерс вглядывался в блестящий глаз, понимая, что этого человека не запугать подобными словами. Но он и не стремится к этому. Есть другие, не менее сильные эмоции, преобладающие над страхом.

– Я предлагаю тебе поступить в Академию Флота, – продолжил полковник. – Четыре года, и ты попадешь в батальон не слабым и немощным рядовым, а полностью восстановившимся лейтенантом!.. Лейтенантом Флота, конечно. Но у тебя за плечами, помимо Академии, останется "учебка", а, значит, ты будешь не просто лейтенантом, ты будешь космопехом! И для космопехов ты будешь "своим"!

Вейерс довольно наблюдал, как злоба во взгляде кадета сменилась задумчивостью. Полковник умело обрисовал ситуацию: при всей иллюзии выбора, как раз последнего у юноши нет. И он предложил ему выход из тупика.

– Ну, что? Согласен?

Юноша коротко кивнул.

– Вот и славно, кадет Грэйс, – улыбнулся полковник. – Вот и славно.

Он ни на секунду не сомневался в подобном решении. Он изучил достаточно ген-профилей возможных кандидатов и только в двух нашел подходящую комбинацию, нужную "породу". Но второй слишком молод, а начинать действовать нужно уже сейчас. Да и с ним вряд ли получится…

К тому же, у Грэйса есть еще одна определяющая черта. Как подчинить хищника, который ничего не боится? Как заставить его быть беззаветно преданным? Правильно! Нужно дать ему шанс и заставить быть благодарным!

И он дал. Не ОСС, не Совет Адмиралов, не лендслер, как бы все они ни считали, а – он, Вейерс. И благодарен Грэйс будет именно ему!

Глава 13

В глазах уже начинало рябить от голограмм звездных карт на стеновой панели каюты. Битый час я пытаюсь подобрать систему для «прыжка». Конечно, мы без труда можем уйти так далеко за Последний Рубеж на одном только своем Ускорителе, что нас не то что найти не смогут, но и искать не станут. Только, что нам там делать? Космопехи, сеющие овес и выращивающие скот – ничего кроме улыбки не вызывает. Нет, мы, положительно, не созданы для подобного.

Да и наказать, определенно, стоит тех умников, с чьей подачи все "завертелось". Не МакБрэди же, в самом деле, затеял "полевые испытания", решив не ставить нас в известность. По крайней мере, не самостоятельно.

На полковника Стэнли и майора Грэйса я не грешил: "не первый день замужем", "притереться" успели. Они не стали бы утаивать. Неужто Сыны Амарны отказались бы утереть нос "научникам", и показать чего стоят их "высокотехнологичные наработки"?.. Или позже объяснили хотя бы… Так ведь, нет! Седьмой пригнали! Да еще и гражданских на нас "повесили"!.. Впрочем, это уже, похоже, инициатива МакБрэди, дабы оправдать сомнительную операцию по уничтожению 9-го.

Да, определенно, нужно наказать всех причастных! Не из банальной мести, нет. А потому что лгать капитану "Амарны" – себе дороже! Все должны это усвоить!.. Да и из мести тоже!

Так что, как сказал Джонс, грянем, чтоб на века запомнили!

А значит, путь нам один: в Центральные Миры. В самую глубь, в "домашнюю систему" ОСС. Пресловутыми "красотами" заодно полюбуемся. Когда еще представится такой шанс?

Да и вдруг победим всех? Нам бы, как говорится, "день простоять"… А там, глядишь, и сами извиняться придут.

Но в Центральные Миры просто так не проскочить: космопехота на "передовой" – еще не весь флот. Это здесь, в основе, быстрые "светлячки", а там… а кто его знает, что там? И как не восхищайся "Амарной", а фрегат – не крейсер. Даже "Мобиус" мог бы "задать жару", будь они готовы к атаке. А ведь "Мобиус", в общем-то, "старичок"… Да и военным кораблям запрещен доступ в Центральные Миры.

Но с гражданскими судами все проще, им разрешены "прыжки" в любую сторону. Как говорится война войной, а обед… в смысле, торговля не останавливается. Мелким торговцам и тем, кто зовет себя "контрабандистами", путь открыт. Хочешь экспортировать что-нибудь из ОСС в Колониальную Федерацию? Успехов. Только… Это не выгодно. Кредиты Федерации ни чем не отличаются от кредитов ОСС. Собственно, это те же самые кредиты, они не дороже, не дешевле. Они идентичны. А продукты питания и товары массового потребления производятся повсеместно, их экспортировать бессмысленно.

Исключение составляют "натуральные деликатесы", как, например, зерновой кофе. К товарам первой необходимости он не относится, и в отдаленных колониях достать его крайне проблематично. Если не сказать – невозможно. Конечно, синтетический "порошок" не отличается ни вкусом, ни цветом, ни запахом, и производится в любом уголке любой галактики. Но по какой-то причине люди тяготеют ко всему "натуральному" и "исключительному" и порой готовы выкладывать немалые суммы, дабы приобщиться к "роскоши", почувствовать себя "элитой".

Только соваться с подобными товарами куда бы то ни было тоже не логично. На удачу, так сказать. Может, продашь, а может, нет. А если учесть, что оплата исключительно кредитами – которые "наличными" взять никак не выйдет, потому что, по сути, они эфемерны и находятся на счету, а счет привязан к тебе лично с самого рождения, – любые переводы легко прослеживаются. И даже если задекларировать "контрабанду", как соль, которой везде навалом, внимание привлечет либо цена, либо объем. Соответственно, везти что-либо куда-либо скрытно теряет всякий смысл. Разве что ради натурального обмена. Но полученный товар также нужно куда-то после этого деть. И снова требуется готовый рынок сбыта.

Вот и выходит, что "контрабанда" не только не выгодна, но и тот еще "геморрой". А большинство этих самых "контрабандистов" не более чем торговцы на вольных хлебах…

– Аня, сможешь провести нас незаметно в одну из систем поближе к границе?

– Никак нет, капитан, – откликнулся женский голос. – Я могу подменить наш "позывной", но, думаю, любые "прыжки" в ту сторону сейчас контролируются самым строжайшим образом. И, если "трамплины" и пропустят, "вынырнем" мы не очень… удачно.

То-то и оно, "вынырнем" прямо на флот, неизвестно из чего состоящий и готовый нас встретить. Потому что после первого же "прыжка" – нас будут "вести". А даже если прорвемся с боем, отозвать космопехов с передовой да из отпусков – много времени не потребуется. И вскоре после высадки нам на голову посыплются батальон за батальоном. Не до "наказаний" станет, такая свалка начнется.

Нет. Совсем не дело.

На своем "тузе" тоже далеко не "уедем". Отсюда все "прыжки" не просчитать, и каждый раз придется запускать "маяк". У Дельты Рея нам свезло, но один раз – не десять.

Значит, придется идти по "трамплинам". А они, если и пропустят, то "узнают" нас безошибочно. Сигнатуры не подделать на программном уровне. Странно же, когда в разных концах хотя бы одной галактики, "прыгают" два судна с одинаковыми "позывными".

Остается единственный вариант: физически сменить сигнатуры. Чтобы "трамплины" регистрировали не военный фрегат космической пехоты, а какое-нибудь гражданское судно. Но для этого нужен чужой "ай-да-модуль". А его нужно где-то "скрутить".

– Аня, найди в базе какого-нибудь подходящего "торгаша" на первое время.

Благо, чем "торговать" у нас найдется, дабы уж совсем подозрений не вызывать.

– Займусь, капитан.

Я махнул рукой, гася экран. Что ж, план, какой-никакой – есть. Может, сквозит и просвечивает, нитки кругом торчат. Но будет день – будет… Что-нибудь, точно, будет!. Осталось найти сигнатуры подходящего нам торгового судна. Понятно, что посадить "Амарну" на планету с ними не выйдет по той же причине, что и "прыгать": орбитальные мониторы поддерживают постоянную связь с "трамплинами", и "перепрошитый" фрегат сразу "засветится". Так что основной проблемы это не снимает: нам все еще нужен физический модуль идентификации. Но вот если "прошить" не "Амарну", а челнок!..

С челноками – другая история. ЧМД – они везде ЧМД. И везде одинаковые, если не считать модификаций и улучшений. Челнок малой дальности имеет свои не уникальные "позывные". И приписка к определенному кораблю или судну в них не существенна. Условна. Грубо говоря, "нацарапана" на крышке "ай-да-модуля". А уж Аня с Джереми "нацарапают! И, когда монитор запеленгует челнок, он проверит лишь подлинность ЕГО сигнатур. Пусть и с припиской к какому-то судну. А вот, где это самое судно, Системе глубоко и далеко…

– И надо "чемодан" подготовить, – бросил я, откидываясь на спинку. – Озадач Джереми… хотя, ладно, я сам. Гляну заодно, как, там, "флотские".

– Хорошо, капитан, – отозвалась Аня.

И только у меня возникло ощущение, что она хочет еще что-то сказать, как Аня продолжила:

– Капитан, я скинула на ваш терминал память Серафины.

Я на мгновение застыл и перестал крутиться в кресле, переваривая услышанное.

– Поясни.

– Когда лейтенант поступила в медблок, ее мозг оставался жив. Я взяла на себя ответственность, сохранить все воспоминания, на случай, если медикам удастся ее "откачать". Это помогло бы восстановлению личности в случае критических повреждений.

– Хочешь сказать, что они могли ее спасти?

Кулаки сжались, костяшки "налились мелом". Черт! А я слово дал!..

– Нет, капитан. В данных условиях, они сделали все, что смогли. Но… я решила, вы, возможно, захотите их просмотреть. Когда-нибудь.

Я потянулся к терминалу. И рука замерла над панелью. Я вспомнил, как флотские "пинговали" "Амарну" в свое время – тогда мы тоже хотели сохранить секреты от посторонних…

– Удали все.

– Хорошо, капитан.

Я откатился в кресле и поднялся. Стоит отвлечься и проверить, как там Джонс справляется с воспитанием мелкой. А заодно и Джереми "напрячь" с челноком.

Шлюз привычно фыркнул, выпуская меня в коридор.

– Еще не удалила? – обернулся я на пороге.

Мог спросить и по пути, но Аня подыграла, отозвавшись из каюты.

– Нет, капитан, – и в голосе почувствовалась улыбка.

Я улыбнулся в ответ:

– Оставь. Может, посмотрю. Когда-нибудь.

– Да, капитан.

В этом они с Серафиной схожи. Обе всегда понимают. Понимали…

Джонса я рассчитывал застать в кают-компании. То, как он мыл девчушку я вполне мог представить. Наверняка, бесцеремонно запихал в кабину, врубил душ и поливал "армейским ментолом" пока та сама не поняла, что выбора у нее нет. А вот посмотреть, как он ее кормит, дорогого стоило.

И не только мне это оказалось интересно.

Взвод в полном составе сгрудился вокруг, заняв все соседние столы и облепив перегородки. Все, как один, потягивали различного рода "топливо", но при этом в совершенно не присущей манере: молча. Десятки пар глаз с любопытством наблюдали, как Джонс усадил за стол мелкую, замотанную в полотенце вместе с руками – чтобы не царапалась. Дэшэн поставил перед ней ароматный кусок свинины, приправленной травами и специями, и нарезкой из овощей. А девчушка все это время злобно зыркала по сторонам и кривила губки в зверином оскале.

– Ешь, – подтолкнул Джонс тарелку, и уселся напротив, складывая руки перед собой.

Я появился в тот самый момент, когда ее желудок, учуяв ароматное мясо, вновь предательски заурчал – послышались короткие смешки.

– А ну, цыц! – гаркнул сержант, не оборачиваясь, и повторил: – Ешь. Тебе, чтоб меня загрызть, лет двадцать так питаться придется. Трижды в день. Вот, вырастешь – и "наваляешь". А сейчас – ешь.

Голубые глазенки сузились, хитро сверкнули, девочка повозилась, высвобождая руку, и маленькие зубки впились в мясо. Добавила чуть огурчиков, помидорчиков, набив рот до отказа, и принялась усердно жевать, насуплено косясь исподлобья, будто кто-то претендует на ее "добычу". Ну, самый, что ни на есть, волчонок!

– Имя у тебя есть? – дернул подбородком Эйнштейн.

Девочка не ответила, оскалилась с набитым ртом, помидорно-огуречный сок вперемешку с жиром от стейка скользнул с уголка губ.

– Не хочешь – не говори, – усмехнулся сержант.

И протянул руку. Девочка напряглась, верхняя губа приподнялась обнажая клык. А Джонс вытер ей подбородок.

– Налей молока, что ли, – бросил он Дэшэну, облизывая палец.

– Сержант, – донесся из толпы голос капрала Сольдадо, – а, может, она того. Ну, как Комикс, немая.

– А кто сказал, что Комикс – немой? – раздалось из-за спин.

Джонс вознамерился что-то ответить капралу, но после второй фразы, закрыл рот и привстал. А следом за ним все начали оглядываться по сторонам, ища владельца незнакомого баритона; толчки в бок по цепочке раскатились веером, пока все глаза не замерли на Сандерсе – капрал удивленно ловил взгляды, не понимая, что все на него вылупились. Обернулся на подпирающего стену Комикса – "разукрашенный" так, что "живого" места не осталось, рядовой безмятежно глотнул текилы прямо из горла и закусил лаймом. Голова Сандерса вновь повернулась к взводу, и тут он сообразил – улыбнулся и ткнул пальцем за спину, на Анхеля "Комикса" Кастанеду.

Все это время я с легкой улыбкой наблюдал метущиеся в поисках взгляды. Я единственный слышал Комикса прежде. Всего два слова, правда. Я тогда спросил: "Немой?", а он ответил: "Нет, сэр"…

– Какого ж ты молчишь-то два года?! – воскликнул Чупакабра.

– А о чем с тобой говорить? – пожал плечами рядовой. – Как не начни, все "скатится" к "твоей Мили".

– Так, ты ж ее видел! – возмутился капрал, дернув ворот "термушки" и оголив плечо. – Таких еще поискать!..

Со всех сторон раздались сдавленные "хрюканья".

Сольдадо на миг застыл с приоткрытым ртом, робко улыбнулся и махнул рукой:

– Да, молчи лучше дальше!

А пока все таращились на Комикса и пытались его снова разговорить, девчушка усердно трудилась над стейком. Она до сих пор кидала по сторонам подозрительные взгляды, но растянутые набитыми щеками губы явно старательно сдерживали улыбку. Дэшэн – молодец, вместо молока налил ей воды: со свежими огурцами да натощак – кто знает, насколько крепкий у нее желудок.

Я поманил Брэйкера, и рядовой вышел вслед за мной в коридор. Не вдаваясь в подробности, я обрисовал, что требуется сделать с челноком. И он, воодушевленный, едва не вприпрыжку понесся к себе.

"Флотских" я нашел, как и подсказала Аня, в медблоке. Пилота и молодого лейтенанта привели в чувство, и выглядели оба заметно ободренными. Видимо, передали мои слова, что никого не тронут.

Дальше предстояло самое трудное: бездеятельное ожидание. "Делать ничего" тоже надо уметь!

***

Я прислушался, пытаясь понять, что меня разбудило. Если верить "внутренним часам" спал я недолго: час-два от силы. Значит, празднование "увала" в самом разгаре… Но, нет. Ни диких, пьяных воплей, ни стонов безумной оргии переборки не пропускали. Тишина. Вакуумная тишина. Если можно так назвать звон в ушах, который накатил в отсутствие постороннего шума и гула.

Но не он же меня разбудил?

Не шевелясь, я медленно вращал глазами, как мальчишка, искренне полагая, что может, так пойму, что же потревожило сон. Подсознательно я все ждал, когда что-то коснется ноги. Что-то холодное и склизкое. Двинется вдоль бедра, щекоча и "царапая" кожу. Заползет на грудь, высунет голову из-под одеяла прямо у щеки… Змея! Змея!.. Да, так интересней всего. Если включить свет пропадет мистическая составляющая. Страх перестанет быть таким осязаемым… Хотя, откуда мне знать, какой он? Мое хладнокровие – это диагноз, поставленный еще в "учебке".

Взгляд прояснился. Но даже сейчас я не взялся бы утверждать, что вижу потолок, а не очередной слой тьмы, что заволокла каюту. И все же, ничего постороннего.

Видимо, я задержал дыхание на выдохе, потому что легкие требовательно потянули воздух совершенно без спроса. Достаточно громко потянули. И так же громко выпустили. Я уже решил, что приснилось что… И сквозь медленный выдох и звон в ушах, расслышал тихий шорох. Или эхо моего дыхания?.. А хоть кто-нибудь когда-нибудь слышал эхо дыхания?!

Я повернул голову на звук… Мелкая!

Привалившись к стене слева от кровати, и обхватив коленки, девчушка изо всех сил старалась не шелохнуться, надеясь, что спросонья не разгляжу. Распахнутые глазенки, не моргая, настороженно таращились на меня, не зная, чего ожидать. Я так же, не моргая, наблюдал, как они поблескивают в темноте.

Не выдержала – блеск потух. И еще раз.

– Ты моргнула. Я выиграл, – улыбнулся я, приподнимаясь на локте. – Не спится?

Несколько секунд она молча "мерцала" на меня, и наконец, покрутила головой.

Трудно сказать, что она имела в виду, ответив на мой вопрос "нет", но я принял, как "не спится". Поднялся с кровати.

– Ну, пойдем, поедим, что ли?

И только шлюз фыркнул, как в каюту ворвался гул бушующего веселья. Не особо громкий, но достаточно настойчивый. Он-то, видимо, и разбудил, когда мелкая вошла. Среди гула особо выделялись одобрительное: "У-у-у!" и радостное: "Снимай, снимай!" И еж разберется, чем они, там, заняты.

Девчушка отползла, зажимая уши и почти зажмурившись, глядя на меня сквозь ресницы.

– Шума испугалась?

Она чуть убрала ладони, и я повторил вопрос.

Мелкая осторожно кивнула.

– Аня, "убавь" их.

– Да, капитан, – отозвался женский голос.

И спустя несколько секунд воцарилась тишина: закрытые переборки заглушили все звуки до единого, вновь заставив воздух монотонно звенеть.

Я одобрительно кивнул:

– А раньше, что мешало?

По затянувшемуся молчанию, я понял, что сейчас Аня "усиленно моргает, приоткрыв рот и силясь найти ответ".

– Это называется "не подумала", – подсказал я.

– Да, капитан, – смущенно отозвался женский голос, – не подумала. Да и они "шарахаются" туда-сюда… Не логично закрывать-открывать…

Я усмехнулся. Вот, какая логика превалирует: машинная или женская?

– А ее ко мне – логично? У Серафины же тоже тихо.

Снова секундная заминка.

– Она… выспалась.

Мелкая все это время, приоткрыв уши, вслушивалась в разговор.

– Да вижу, слышишь, – я поманил рукой: – Пойдем, прогуляемся.

Девочка на мгновение напряглась, смерила меня взглядом, поджав губки и что-то обдумывая. Настороженно поднялась, но не сделала ни шагу в мою сторону.

– Ладно. Главное, не отставай.

Так мы и прошли всю дорогу до десантного шлюза. После каждого поворота я слышал, как шлепанье босых ног на время затихает, а потом спешит нагнать. Кралась, думая, что я поджидаю за углом.

Дежурное освещение сменилось ярким флуоресцентом, залив отсек ровной синевой. Бронекостюмы в нишах проступили из тьмы, словно готические стражи врат загробного царства. Неподвижные, будто уснувшие, но готовые броситься на потревожившего покой. Или не принесшего плату за вход. И на первый взгляд, совершенно одинаковые. Незнакомый с ними близко, не отличит и "Пса" от "Призрака", что уж говорить о разнице между "Псом" и "Валькирией", которые отличаются только… женскими атрибутами. Трудно спутать с остальными исключительно "Берсерка", что разительно возвышается над остальными. Да, пожалуй, моего "Викинга", но он – в каюте.

Я активировал "Пса" второго сержанта. Мы с Дэшэном одной комплекции и его бронекостюм подходит мне больше остальных. Подойдет еще "Призрак" Натс, ростом она мне не уступает. Но "сисястая" разведброня… Не по мне, одним словом.

Очень хотелось, конечно, опробовать новые "плюшки" Джонса – "джеты" со стороны выглядели более чем круто! И я смогу справиться с "Берсерком", несмотря на размеры. Но придется "пениться" и использовать нейродублирующий контур. А это почти тоже самое, что добровольно сдавать пункцию спинного мозга. Под морфином, само собой, ощущения не столь яркие, но приятного мало. К тому же игла не одна, а – сотни. Хоть и мелких.

В "Призраках" же, как и в других бронекостюмах новых поколений, в отличие от нашего старья, нейродубликация неинвазивная. Но для ее использования в тело должны быть вживлены нейрочипы. Десятки нейрочипов. Удобно, с одной стороны, один раз потерпел и все. Но я не верю в "одностороннюю связь", о которой утверждают разработчики!