Текст книги "Сыны Амарны (СИ)"

Автор книги: Павел Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 18

– Слишком тихо, капитан, – пробубнил Джонс, водя дулом «Мясника» по сторонам.

Строения из серого бетона не проявили совершенно никакой активности, когда "Амарна" села рядом. Словно живых здесь, кроме нас, вовсе нет. Знакомый армированный бетон, сухой песок и одинокий ветер, гуляющий между невысокими зданиями. Ни забора, ни маломальского ограждения. Впрочем, и зданий – раз, два и обчелся. В центре – вход в бункер, справа – три ангара для челноков. Чуть поодаль развернуты солнечные панели, и там же, судя по мерно ухающему звуку, вентиляционные шахты.

"Да, слишком тихо".

Похоже, здесь совершенно не опасаются вторжения.

– Всем "одеться"! – скомандовал я. – Щиты не выключать!

Благо, мы давно не набирали полный взвод и "запасных" бронекостюмов у нас предостаточно. Как "Псов", так и "Валькирий" с "Призраками". А наши с Джонсом от ЭМИ не пострадали.

– Капитан, – раздался на общей частоте голос Ани, – Флот Безопасности вошел в систему.

– Бегом! – тут же гаркнул сержант. – Приготовиться к бою! Рассыпаться!

– Выполнять, – подтвердил я.

Но взводу не требовалось подтверждение. Как, впрочем, и окрик сержанта. Все стремглав бросились к броне, лишь только Аня сообщила о "безопасниках".

Джонс подхватил мелкую и запихнул в "Берсерка". Девчушка попыталась воспротивиться, но сержант бесцеремонно встряхнул, и втиснул маленькие ручонки в рукава брони. Локти девочки едва достали до плеч, а ноги – до бедер.

– Здесь сиди! – рыкнул он, пристегивая шлем. – Аня, "запень"!

В коммуникаторе раздался короткий девичий писк, лицо за прозрачным стеклом дернулось от боли… Хотя, какое лицо? Виднелся только напрягшийся лоб и зажмуренные веки.

– Ты, что ее, "проткнула"? – нахмурился Джонс, заботливо вглядываясь в забрало.

– Механизм герметизации неразрывно связан с нейродублирующим контуром, сержант, – наставительно отозвалась Аня, и добавила мягче: – Извините.

Но теперь, по крайней мере, мелкая не будет болтаться в броне, как одинокая сардина.

Голубые глазенки открылись, поблескивая влагой в уголках. Джонс потянулся, намереваясь смахнуть слезы, но пальцы уперлись в забрало. Девчушка поморгала, кивнула. И он ответил тем же.

– Ладно. Следи за ней.

– Сержант, а вы? – удивился подошедший Брэйкер.

"Берсерк" – костюм уникальный, и замены ему у нас нет. А в другие Джонс не влезет. Мой "Викинг" не исключение.

– А ты "какого" до сих пор здесь?! – заорал он на рядового. – Дверь взломал уже, что ли?! – и обернулся ко мне: – Мы же внутрь идем, да?

Еще как идем! Я подхватил "Мясника" Дэшэна:

– Джонс и звено Сандерса – со мной. Тампер – за главного. Держите оборону.

– Так точно, – отозвался лейтенант.

И по общему каналу разнесся его командный рев, раздающий указания – я отключился и двинулся на выход.

"Берсерк" шагнул из ложемента. Неуверенно замер. Виднеющиеся за стеклом шлема голубые глазенки удивленно хлопнули раз, другой. Бронекостюм поднял правую руку, затем левую. Покрутил. Пальцы собрались в кулак, разжались.

Сержант покачал головой.

– Не-а. Аня, она остается здесь.

– Извините, сержант, но у меня нет доступа к костюму, когда активирован "нейродубль". Сейчас она сама управляет.

Девчушка несомненно все слышала в коммуникаторе, потому что глазки довольно заискрились; "Берсерк", в свойственной всем женщинам, не желающим слушать возражения, манере, подбоченился, и "уставился" на Джонса.

Сержант стиснул челюсть, поиграл желваками, покрутил носом, и не найдя, что ответить, хмыкнул. Ткнул пальцем в забрало:

– Чтоб ни на шаг не отходила! – и развернувшись, буркнул под нос: – Вот же!.. Бабы!

Мелкая хвостиком потянулась следом.

Бункер ждал нас приветственно распахнув гермозатворы. Брэйкер, прильнув к стене у пульта, вглядывался в темный, понижающийся коридор через прицел. Впрочем, темным коридор казался только из-за яркого солнца, сияющего над горизонтом.

– Быстро работаешь, – похвалил Джонс.

– Да тут… – начал Брэйкер, не оборачиваясь, и на мгновение замялся. – Тут не заперто было… Я подошел, а они – "пфф" и открылись…

Вот так так!

– Идем осторожно, – поднял я "Мясника", первым заходя внутрь.

Сделал несколько шагов, остановился, давая глазам привыкнуть к люминесцентному освещению.

– Капитан, вы бы, может, "оделись"? – раздался тихий голос Сандерса в эфире.

Сам капрал, как и "близнецы", и Воронов, облачились в запасную броню.

– Хочешь жить вечно? – так же тихо ухмыльнулся в ответ Джонс.

Сержант остановился у стены напротив, и несколько секунд мы молча разглядывали пустой бетонный ход.

– Вперед, – кивнул я, когда сумрак окончательно расступился перед взором.

Впервые я ощутил себя, действительно, голым и уязвимым. Никогда прежде чувство неизвестности не наседало так откровенно и нагло. Что в "учебке", что позже, перед высадками, я не испытывал ничего подобного. Там как раз все было привычно и понятно. А сейчас – от напряжения свело челюсть, и вспотели ладони. Но, надо признать, новое ощущение, наравне с любопытством, придавало азарта. "Натуральный" адреналин оказался таким же пьянительным, как и боевые смеси "Викинга".

Двигались мы быстро, и не совсем бесшумно – шаги, закованных в броню Сынов Амарны звонким эхом отскакивали от стен, уносясь вперед. В этих условиях даже отсутствие привычного "ти-вайса" перед глазами не мешало понять расстановку. Джонс маячил на краю зрения. Чуть позади, ближе к нему, двигался "Берсерк" – тяжелую в неумелых руках поступь ни с чем не спутать. За моим плечом – Сандерс. Учащенное дыхание молодого капрала выбивалось за рамки эфира коммуникатора. Следом – тройка его звена, но этих различить в боевых "Псах" без т-дисплея крайне проблематично. Да, и не к чему, в общем-то… Брэйкер, по обыкновению, замыкал. Не потому что малодушнее остальных, а потому что приказы капитана выполняются беспрекословно. А ему давно отдан четкий приказ: в пекло, без необходимости, не лезть! Своих "светлых" нужно ценить и беречь.

На полпути стало очевидно, что коридор раздается в стороны, видимым нам концом, упираясь в такую же гладкую стену, как и по бокам. Я жестами приказал сбавить темп, и мы с Джонсом быстро оторвались от грохочущих по бетону Адских Псов. Но, чем ближе мы подходили к развилке, тем медленнее становились наши шаги, поступь мягче, а вдохи и выдохи более растянутыми и мерными; взгляды "Мясников" сместились на противоположные углы. Я пригнулся, чтобы не мешать Джонсу контролировать мою сторону…

Оба ответвления оказались "глухими". Почти "глухими". Точнее, почти оба. С моей стороны, рядом с закрытой створкой шлюза примостилась сенсорная панель. Я подошел ближе – стандартный сенсор для ладони, сверху два "огонька": зеленый и красный. Такие же были в "учебке" – там нас тоже не везде пускали.

– Тесла, – позвал Джонс, – подойди. Тут для тебя…

Но я уже приложил ладонь, и вспыхнул зеленый. Раздался гул.

– Ну… и так тоже можно… – пробормотал сержант.

Гул стремительно набрал "высоту" и так же резко спал – мы отступили, всеми стволами уставившись на шлюз, – знакомо фыркнули сервомоторы, и переборка откатилась в сторону.

Лифт. Пустой.

– Спускаемся? – недоверчиво глянул на меня сержант.

Я кивнул.

– Брэйкер, останешься здесь. Если что-то пойдет не так, уходите без нас. Тампер, Аня, слышали?

– Так точно, капитан, – отозвались оба в один голос.

– Э-э-э, а ты куда, "намылилась"? – ладонь сержанта уперлась огромному "Берсерку" в грудь. – Останешься с Теслой!

Голубые глазенки хитро моргнули, бронированная рука неуклюже поднялась и, как можно осторожнее, отодвинула Джонса в сторону; мелкая прогромыхала внутрь.

Ноздри сержанта затрепетали, "накачивая" в легкие воздух, рот открылся… Но слов он, так и не нашел. Зубы лязгнули, резко выдохнул, покрутил носом, и зашел следом.

Я улыбнулся, глядя, как он негодует. Примерно так себя обычно и чувствуют все, решившие спорить с сержантом: тяжело донести свою точку зрения, какой бы правильной она ни являлась, до скалы.

Двери закрылись, оставив Брэйкера одного, и лифт тронулся. Кабина быстро набрала скорость, граничащую со скоростью свободного падения – содержимое желудка на миг "приподнялось", – и начала замедляться. Да, невесомость с непривычки может стоить ужина.

Малыш с Вороном первыми высунулись наружу, разглядывая через прицел "Мясников" коридор, который расходился в трех направлениях.

– Не нравится мне это… – пробормотал Джонс, всматриваясь в коридоры. – Куда, там, в сказках-то идти безопаснее?

И снова мелкая решила все первой… Помню, сам таким же был: взбрело в голову – сделал… "Берсерк" бодро протиснулся из-за спин и зашагал направо.

– Да, чтоб тебя!.. – вскрикнул сержант, бросаясь следом, проглотив при этом окончание фразы про чертей, и что им следует с ней делать.

Шлюз "выстрелил", когда он уже протянул руку, чтобы схватить мелкую за плечо – едва успел отдернуть. Металлический грохот эхом раскатился по коридорам.

***

"Берсерк" обернулся на шум, но за спиной не оказалось ни сержанта, ни капитана, ни остальных. Проход загородил серый металл. Веселье в голубых глазенках сменилось паникой, бронекостюм двумя кулаками шарахнул по переборке, но сталь даже не вздрогнула.

– Успокойся, – раздался голос в коммуникаторе. – Слышишь меня?

***

– Слышишь меня? – заорал Джонс. – Никуда не уходи! Слышишь? Да, хоть хрюкни, что слышишь!

Эфир остался пуст.

Я приложил ладонь к панели – красный огонек моргнул, сопроводив действие прекрасно знакомым по "учебке" противным звуком.

– Джереми, спускайся, – вызвал я.

Эфир вновь не отреагировал.

– Тесла! – гаркнул Джонс. – Да, чтоб тебя! А, ну, отзовись!

Но и на "позывной" никто не ответил.

– Сгоняй за ним, – хмуро обернулся сержант к Сандерсу.

– Лифт не реагирует! – отозвался капрал из кабины.

– Аня? Тампер? – повторил я вызов по коммуникатору. – Слышит меня кто-нибудь?

В ответ все та же "хрустящая" тишина.

– Ладно, где есть вход, есть и выход, – я глянул по очереди в оба коридора и шагнул в центральный.

– Я ее там не оставлю, – покачал головой сержант, не двигаясь с места.

И попробовал пальцами поддеть край переборки.

– Никто никого не оставляет, – остановился я у шлюза в центральном коридоре. – Отсюда ты ей ничем не поможешь.

Джонс засопел, понимая, что несмотря на мягкость, прозвучавшую в голосе, я, в общем-то, не уговариваю. Глянул еще раз на запертый гермозатвор и саданул кулаком:

– Дура!

Когда он встал рядом, я продолжал внимательно осматривать стальную панель – толщиной в расправленную ладонь, сейчас почти полностью скрытая в стене. Не похоже, чтобы ее часто закрывали. Но уж если закроют…

– Я ее там не оставлю! – буркнул Джонс, но без приказа дальше не двинулся.

Я проигнорировал его реплику:

– Готов?

При всем желании, больше чем вдвоем мы здесь не протиснемся. И это, в общем-то, хорошо. Если на нас "попрут", то тоже только по двое.

Сержант кивнул, стискивая рукоять "Мясника".

– Ну, пошли, – скомандовал я.

И мы одновременно резко шагнули, ожидая "хлопка" сервомоторов за спиной… Но его не последовало. И это, если честно, вызвало легкую тревогу.

Судя по всему, нас не собираются разделять. "Убрали" только "Берсерка". Знают ли они – кем бы они ни были, – что там девчонка? Но если не знают, почему не "отсекли" сейчас остальных в броне? Выходит, знают?

Я оглянулся на ожидающих "Псов" и мотнул головой:

– Медленно и осторожно.

***

Девчушка, услышав голос, резко обернулась, и, озираясь по сторонам, отступила; "Берсерк" спиной уперся в шлюз.

– Не бойся, – вновь раздалось в коммуникаторе. – Тебе ничего не угрожает. Моргни, если слышишь.

Голубые глазенки "хлопнули", раз, другой, продолжая "ощупывать" голые, бетонные стены.

– Вот и славно. Меня зовут Виктор, – представился голос. – Я помогу. Иди вперед.

***

Коридор тянулся прямой, словно "прыжок" с "трамплина". И точно так же, терялся в бесконечности и неизвестности. Люминесцента не хватало, чтобы развеять сумрак, царящий в двухстах метрах впереди. Как и позади – лифт давно скрылся из поля зрения. Создавалось впечатление, что стены "сходятся", и пытаются нас нагнать, чтобы раздавить.

Через каждые пятьдесят метров в стене виднелись утопленные переборки, способные наглухо заблокировать коридор. Но все они оставались неподвижны, и мы перестали обращать на них внимание. А вот шлюзы, способные вывести нас в соседние помещения, наоборот, вызывали повышенный интерес. Особенно правые – у них Джонс оказывался первым, прикладывал ладонь к панели, гневно бил кулаком по стали, и отступал, ожидая, когда попробую я. Но панель точно так же отзывалась "каркающим" сигналом. Мрачный Джонс очередной раз выдавал ругательство, и мы двигались дальше.

На протяжении всего пути я не заметил ни одной камеры, но чувство, что за нами пристально наблюдают, не покидало. И с каждым шагом становилось лишь отчетливее. Я непроизвольно начал коситься на полосы под потолком, что тянулись вдоль всего коридора. "Видимо, сканер", – решил я. И эта догадка лишь усугубила давление, что и без того скребло между лопаток.

– Ну, наконец-то! – встрепенулся Джонс, завидев, что стены впереди "расступаются".

Стены, и впрямь, стали "расходиться" в стороны, открывая взору конец коридора. Но меня это не обрадовало. Слишком уж долго и безнаказанно мы углублялись в "берлогу", чтобы обнаружить ее пустой. Где-то должен быть "медведь"…

Коридор закончился шлюзом. Судя по виду, точно таким же, как и остальные встреченные на пути. Панель рядом активно "моргала" огоньками, но не успел я коснуться, как сервоприводы фыркнули, и переборка "отскочила" в сторону. Единственное, что я успел понять за те доли секунды, которые потребовались подсознанию, чтобы бросить тело вперед – в "берлоге" очень светло! Светло настолько, что "ослеп" я раньше, чем прыгнул, падая и перекатываясь через плечо, и уходя с возможной линии обстрела. Рядом, чуть отставая, кувырнулся Джонс. И следом внутрь загрохотали "Псы".

Но обстрела не последовало. И раз мои "броневики" не открыли сходу огонь, опасность, если и есть, то не существенна и лишь номинальна.

– Капитан, – поприветствовал меня хриплый, незнакомый голос, – Проходите, мы заждались.

***

– Входи, не бойся, – мягко произнес голос в коммуникаторе "Берсерка".

Девочка повиновалась. А какой, собственно, выбор? Коль уж пошла, идти до конца. Не то, чтобы голос вызывал доверие, но… недоверия тоже не вызывал. Звучал он вежливо, и даже заботливо. И все же, несколько странно. Отстраненно, что ли. Словно без эмоций, без заинтересованности. Но все-таки искренне. Она сразу поверила, когда он впервые сказал: "Тебе ничего не угрожает".

Она вошла в залитую светом комнату. Огромную комнату! Может, не настолько огромную, как космос. Но точно, самую большую, какую видела в жизни. Комната напомнила медблок "Амарны", куда сержант притащил после того, как она кинулась на капитана… Грубый он, этот сержант! Очень грубый! И жестокий! Но… Капитан еще страшнее! Титановый взгляд так и веет холодом, прямо, застывает все внутри. И еще этот ужасный шрам, будто он всегда улыбается… Она очень испугалась тогда, поняв, что Аня привела к нему в каюту. Очень боялась, когда пошли неизвестно куда. А потом… потом перестала бояться… Аня! Вот кого напомнил голос! Только мужской…

Да, очень похоже на медблок. Но очень большой! Сюда поместится сто медблоков "Амарны"!.. Ну, может, не сто… Но много!

– Проходи, не бойся, – повторил голос.

Но девочка не спешила, все еще оглядываясь с порога.

У правой стены расположились металлические столы, искрящиеся хромом и… влагой. Словно их недавно мыли. Рядом горизонтальные капсулы… Похожую она видела на "Амарне". Видела изнутри, когда сержант ее, брыкающуюся, затолкал внутрь, позволив людям в халатах нажимать кнопки…Тут же, рядом, незнакомые аппараты с кучей трубок и пульты с сотнями мерцающих лампочек. И во всю стену панели, моргающие непонятными символами и диаграммами.

А слева… Слева все куда однообразнее. Те же капсулы, но вертикальные.

Девочка двинулась по проходу – она почти привыкла к "Берсерку", но движения все равно выходили неуклюжими, дергаными. Одна капсула. Другая, третья. Все пустые. Трубки висят, капая чем-то густым, желеобразным. Решетки на полу еще влажные… Четвертая – пустая. Пятая – тоже… Между капсулами достаточно широкие проходы. А за ними – еще капсулы. И все – пустые… Нет, не все.

"Берсерк" неловко повернул, зацепив какой-то шланг плечом. Тот натянулся и лопнул, густое "желе" оставило на графите кляксу. Но девчушка даже не заметила этого: сервоприводы не встретили сопротивления и не ощутили нагрузки. Она, как могла, тянула шею, стараясь выглянуть над краем дыхательной маски. Но в "запененной" броне и пошевелиться-то сложно – совсем не так, как тогда, в космосе с капитаном…

Девчушка остановилась возле самой дальней капсулы, у стены. Сквозь прозрачное стекло в молочной жидкости стал различим силуэт. Трубки, что у пустых капсул безвольно болтались, здесь тянутся к рукам и ногам. И даже в рот! Одни – толще, другие – тоньше. Но все они обвивают тело, переплетаясь и пульсируя, подрагивая.

Голубые глазенки напряженно вглядывались в повисшую, как на нитях кукловода, атлетически сложенную девушку. Неподвижную. Не подающую признаков жизни. "Мраморная" кожа почти сливается с циркулирующим "молоком", будто сокрытая от взгляда клубами тумана. Но угольные волосы чуть ниже плеч отчетливо выделяются, словно прожилки. Или нити. И чуть-чуть "копошатся", развеваются, позволяя разглядеть грубые черты лица: острый подбородок, прямой нос, высокие, "мягкие" скулы…

***

– Аня! Слышишь меня? – заорал Брэйкер, в который раз слушая противное "карканье" панели лифта. – Я потерял связь с капитаном! Они спустились и, как обрезало! Все молчат! Капитан, сержант! Все!.. И я не "вижу" глушилок! Аня! Да, ответь же!

– Я слышу, Джереми, – сухо отозвался голос. – Но… у меня – то же самое. Все сигналы разом пропали. Внешние сканеры тоже не справляются, эхолот "берет" только туннель, а дальше – ничего. Какая-то активная защита, я даже не могу определить размеры… строения. Его там будто и нет, сплошная земля.

– А сигналы? Они же их посылали! Значит, должна быть сеть!

– Я нашла ее, – подтвердил женский голос.

– Ну, так ломай! И верни мне лифт!..

– Я не могу, – перебила Аня.

Рядовой на мгновение ошарашено замер, переваривая услышанное.

– То есть… как "не могу"? – переспросил он, но тут же вновь сорвался на крик: – Да, ты создана, чтобы "мочь"! Любой человек может!.. Только долго… А ты создана "мочь" быстро!

– Здесь, не могу. Совсем. Какая-то активная защита, она… подстраивается, меняется, стоит мне найти хоть малейшую брешь. Как… по пальцам бьют.

Брэйкер растерянно уставился на панель. Тронул еще раз, и вновь услышал знакомое "нехер делать".

С самой "учебки" он считал своим долгом заткнуть это надменное "карканье", чтобы оно никогда не смело ему указывать куда идти. И это всегда получалось, ни одна такая панель не останавливала… Останавливали, правда, инструктора. И, порой, весьма болезненно. Но двери всегда открывались, всегда загорался "зеленый"! И осознание этого согревало, и скрашивало время, проводимое в лазарете после таких "побед".

Но здесь он ощутил беспомощность всех своих навыков и знаний. И если уж даже Аня не может…

– Лейтенант, – переключился рядовой.

Хаос, царящий в эфире, на миг оглушил. Крики, вопли, "оры" сливались в единую многоголосую мешанину приказов и ответов. Понятно, что и те, и другие, достигают нужных ушей по личным каналам, и общий эфир "играет", скорее, фоном, чтобы никто не расслаблялся…

– Лейтенант, – вызвал Брэйкер громче и настойчевее, и не дожидаясь ответа, заорал в личный: – Тампер, чтоб тебя!..

– Говори, – тут же отозвался знакомый голос.

– Лейтенант, я потерял связь с капитаном…

– Да, я слышал, – перебил голос. – От меня, что надо? Если уж вы с Аней "не можете", я-то что сделаю?

– Хочу попробовать "дедовский" метод. Отправь ко мне Невра. И пусть "пулялку" захватит.

Секундное молчание.

– Ты вообще нормальный, нет?! – пришел в себя Тампер. – Ты шлюз бункера видел? Он прямой орбитальный удар выдержит. Думаешь, только этот такой? В лучшем случае, только вас одних в прах сотрет…

– Без "пулялки", значит, отправь! – не выдержал Брэйкер. – Мы своими силами как-нибудь!

– Капитан приказал держать оборону…

– Капитан внизу! И с ним нет связи! Хрен его знает, что там творится! Мы его не бросим, слышишь! Он никого бы не бросил! И тебя не бросил на Орсане! Вытащил целехонького, когда вас Черепа "прижали"!..

– Никто ни кого не бросает, рядовой! – огрызнулся лейтенант. – Но если оттуда можно выбраться, капитан выберется! А мы будем держать оборону! До последнего! И сейчас ВСЕ нужны здесь! Помог бы лучше… Аня дай ему картинку, пусть глянет, что здесь творится.

Перед глазами рядового вспыхнуло изображение, заставив на мгновение зажмуриться от яркого света.

***

Я поднялся с колена и уверенно шагнул на голос, опуская "Мясника". Шагнул вслепую: после блуждания в полумраке зрение возвращалось медленно. Слишком привык к "Викингу", он обычно "жмурится" за меня… На фоне яркого света из панорамного окна проступили очертания: стол, стулья и люди – явно без брони. Понятно, почему Адские Псы сочли угрозу не существенной.

"Окно – не окно", – понял я. Но какая хорошая "подделка", солнце так и бьет в глаза! Моргнул – силуэты проявились четче, заблестела золотая оторочка, "лычки". "Флотские?!" – мелькнуло в голове, когда и форма, наконец, обрела знакомый темно-синий цвет.

– Проходите, капитан. Присаживайтесь.

Зрение окончательно прояснилось.

Я остановился в двух шагах от пустого стула с высокой спинкой. Они здесь все такие: мягкие, обитые кожей, с высокой спинкой, но без подлокотников. Стального, серого цвета. Как, впрочем, и стол, выполненный из металла, без каких либо изысков; на идеально ровной, глянцевой поверхности отражается солнце, небо и облака из "панорамного окна". В остальном, пейзаж за "окном" довольно пустынный и удручающий: голая песчаная равнина и далекие горы… Что это не окно я уже понял. Какие окна под землей? Но подделка действительно впечатляющая! Свет мерцает не так однородно, смешивая излучаемую палитру, как на мониторе или голограмме, а… словно действительно окно!

Вокруг серый бетон и хром. Пустые стены. Походит чем-то на радиорубку, ничего лишнего и отвлекающего. Размер вот только, как у "тренажерки". Во всю правую от меня стену – панель, сейчас погашенная и отражающая зал. Стоя к ней вполоборота, я прекрасно обозревал все помещение боковым зрением.

"Флотских" оказалось не пятеро, как я сперва решил, а – семеро. Пять из них – с противоположной стороны стола. Один сидит, остальные стоят. Вскочили, видимо, когда мы… ввалились: "ворвались" явно не соответствует нашему появлению. Вопрос: почему вскочили, если ждали? Впрочем, Джонс нашел бы этому объяснение… Куда интереснее: кто шестой среди этих пятерых? Сидит, облокотившись на стол, сложив руки замком. Сам расслаблен, взгляд… любопытный, глаза поблескивают голубым льдом из тени, создаваемой ореолом яркого света из "панорамного окна". Костюм… Костюм, в общем. Дорогой, или нет – без понятия. Главное, не флотский китель, да и не форма вовсе. Серая однотонная "двойка", сидит аккуратно, по фигуре. Вкупе с посеребренными волосами, надо признать, смотрится элегантно. И даже расстегнутый ворот белой сорочки не портит, а, скорее, подчеркивает стиль.

Оставшиеся двое "флотских" нервно маячили на краю зрения, с торца стола, перед "зеркальной" панелью во всю стену. Но всех семерых я разом оценил, глянув на одного: темно-синий китель с золотой оторочкой, и золотыми же пуговицами, застегнут по уставу, под самое горло, слева на груди – знак ОСС. Такую же форму носит и полковник Стэнли. Как, впрочем, и все выпускники Академии Флота. Вот только… судя по "лычкам", перед нами не какие-то "полевые" полковники, а высшие офицеры ВКС! Совет Адмиралов в полном составе!

Удивительная встреча, надо признать. Неожиданная. Но меня больше заинтересовал…

– Чо за хер с горы? – буркнул Джонс над ухом, дернув подбородком на мужчину в костюме.

Адмиралы разом встрепенулись от баса сержанта, "ожили", трое гневно подались вперед.

– Отребье! – вскричал крайний левый. – Как ты смеешь так разговаривать с лендслером!..

Оглушило – мама не горюй! В замкнутом помещении, пусть и просторном, эхо выстрела "Мясника" ударило по перепонкам, словно гром!

Голова адмирала разлетелась фонтаном кровавых брызг, тело чуть подпрыгнуло, отлетая назад, и грохнулось на пол. "Пояс безопасности" лишь бессильно полыхнул голубой аурой. "Багрянец" оросил стол, правый рукав и щеку мужчины в костюме; он чуть вздрогнул, "зевая" во все горло, пытаясь унять звон. Но отреагировал спокойнее остальных. Правых адмиралов и вовсе след простыл из поля зрения: попадали, как один, флотская выучка все же… "Панорамное окно" едва подернулось, все так же пестря солнышком и скрывая "размалеванную" стену – голограмма, что ей станет?

Фразу я закончил самостоятельно. Да, кажется, я даже видел это лицо прежде. Еще в "учебке". Не вживую, конечно. Тогда он выглядел на тридцать с небольшим.

– Это лендслер Эверсон, сержант. Девятый, если не ошибаюсь.

Джонс аж присвистнул, округляя глаза. Ну, еще бы! Перед нами первый человек во всем Объединении! Единственный и пожизненный правитель сотен Систем!.. А то и тысяч – ему, наверное, одному известна точная цифра обжитых планет… Понятно, на каждой есть свои институты власти и порядка. Но все они подчиняются одному единственному человеку! Для всех них лишь этот мужчина в сером костюме – закон!

Не зря, все же, "федераты" называют ОСС империей, с их-то парламентами, палатами и прочими ограничителями личной власти.

– Виктор, – услышал я хрипловатый голос лендслера. – Возьми этих граждан на прицел, и если что-то подобное повторится, разрешаю открыть огонь.

Джонс вихрем развернулся, "Мясник" дернулся в одну сторону, в другую, выискивая цель. Но позади, кроме Адских Псов, никого не оказалось.

– Капитан, – тихо пробормотал Сандерс, – броня не подчиняется…

Я затылком ощутил "смертоносные взгляды", упертые в нас… Ну, конечно! Это объясняет, почему изолировали "Берсерка"! Аня "запенила" мелкую, активировав "нейродубль" и сделав невозможным подключение.

– Без резких движений, сержант, – усмехнулся я. – "Псы" теперь против нас.

Джонс напрягся, палец лег на спусковой крючок. Но огонь не открыл. Он мгновенно прикинул варианты и пришел к тому же выводу, что и я: мы в меньшинстве. По крайней мере, пока живы все Сыны Амарны…

А мы с лендслером, чем-то похожи. Не внешне, нет. Но его реакция на смерть адмирала о многом сказала. Он не испытал страха, когда грянул "Мясник", и дернулся лишь от оглушительного звука и кровавых брызг. Но это – инстинкт. Все дергаются и отворачиваются, когда на лицо попадает влага. И сейчас он достал платок и аккуратно вытер щеку. Тряхнул рукавом, но, скорее, досадуя об испорченном костюме, нежели брезгливо.

Я отодвинул стул и присел, положив "Мясника" на стол перед собой, не убирая пальца со спуска и направив дуло лендслеру в грудь.

– Виктор, значит, да? – хмыкнул я, разглядывая правителя ОСС.

Его ледяные глаза в обрамлении мелких морщин, ухмыльнулись. Он расслабленно откинулся на спинку. Но промолчал.

– Да, капитан, – сухо отозвался голос из-под потолка.

– А полностью?

– Виртуальный Индифферентный Кинетический Тандемно-Оперируемый Разум.

Я улыбнулся подтверждению своей догадки. Виктор – ИИ. Ни один "виртуал" не смог бы подключиться к "Псам": Аня с Джереми хорошо постарались над прошивкой.

– Виртуальный? – переспросил я, продолжая улыбаться, глядя на правителя ОСС. – Это, чтобы вопросов меньше возникало, да?

Губы лендслера растянулись, обнажая ровные белые зубы:

– Вы понимаете гораздо меньше, чем думаете, капитан.

***

– Вынимай ее, – услышала девочка, когда капсула "фыркнула" и открылась.

Бронированные руки осторожно подхватили нагое женское тело и достали из капсулы. В сравнении с огромным "Берсерком" оно показалось тряпичной куклой: голова безвольно повисла, мокрые черные локоны облепили лицо, но маленькая, аккуратная грудь с бледно-розовыми ореолами мерно вздымалась. Девочка держала ее под мышки, перед собой, не понимая, что с ней делать. Она все ждала, что голова приподнимется, глаза откроются…

– Физически она полностью здорова, но сейчас… "спит". Отнеси ее на "Амарну", – подсказал голос в коммуникаторе. – Я проведу. Тебе больше нельзя здесь оставаться. Пока они о тебе не вспомнили…

"Берсерк" аккуратно перехватил женское тело, стараясь не раздавить, и двинулся на выход.