Текст книги "Развращение невиновных (ЛП)"

Автор книги: П. Рейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

15

СОФИЯ

Я смотрю в зеркало, наверное, уже в десятый раз.

Это нужно делать, когда приходит Джованни, а не Антонио. Но после нашего разговора в пятницу вечером я хочу быть уверена, что не выгляжу так, будто слишком стараюсь. Поэтому я намеренно не накрашена, а волосы убраны в пучок. На мне черные леггинсы и безразмерная толстовка, которая заканчивается на уровне бедер, прикрывая мою задницу, которую он, похоже, так любит.

Стук в дверь застает меня врасплох, потому что я на взводе, зная, что мне придется делить с ним это маленькое пространство по крайней мере пару часов, пока мы будем решать, что планировать на вечер пятницы.

Положив руку на живот, я иду к двери, не слишком быстро, чтобы не показалось, что мне не терпится увидеть его, и распахиваю дверь.

Антонио опирается локтями на дверную коробку, обеими руками держится за голову и хватается за верхнюю часть. Его голова свисает вниз, но как только дверь открыта, он медленно поднимает ее, чтобы встретить мой взгляд.

Что-то не так.

– С тобой все в порядке? – Я отступаю от двери и жестом приглашаю его войти.

С тяжелым вздохом он опускает руки и проходит мимо меня, тут же ложась на диван. Он запускает руку в волосы и смотрит в потолок.

Поскольку сегодня воскресенье, я думаю, что он, должно быть, получил сегодня плохие новости от своего отца. Но я также понимаю, что не мне знать, что это за плохие новости. Тем не менее, я не могу отделаться от желания исправить то, что его беспокоит.

– Ты хочешь поговорить об этом? – спрашиваю я.

– Нет. Давай просто закончим с этим. Я хочу лечь спать и вычеркнуть этот день из памяти.

Я пожевал нижнюю губу. – Хорошо.

Затем я иду к кровати, где лежит мой блокнот, и сажусь на матрас, положив блокнот на колено.

Он поворачивает голову и смотрит на меня с дивана. – Думаю, нам стоит устроить вечер казино.

Если честно, то тот факт, что Антонио вообще задумался об этом, меня удивляет. Я думала, что большую часть всего этого буду делать сама.

– А что у тебя на уме? Я не думаю, что школа позволит нам ставить реальные деньги.

Он вздыхает. – Да, скорее всего, нет. Может быть, они разрешат каждому столу играть на что-то другое.

Я постукиваю ручкой по блокноту, размышляя об этом. – О! А что, если мы спросим, могут ли они играть на какую-нибудь особую привилегию? Например, пропуск на урок или дополнительный телефонный звонок в воскресенье, или составление меню в столовой на ужин в один из вечеров, и все в таком духе.

Антонио сидит, повернувшись ко мне лицом. – Это хорошая идея. Все будут в восторге.

Следующие полчаса мы обсуждаем все наши идеи, составляем список всего, что нам нужно принести, какие должны быть призы, и готовим текст для утверждения ректору. Исчезла неловкость, которая была в прошлый раз, когда мы остались вдвоем и я оказалась полуголой, вместо нее – дружеское подшучивание и легкость от близости с человеком, которого я знаю почти всю свою жизнь.

Каким-то образом мы оказались сидящими друг напротив друга на моем полу посреди комнаты, бумаги разбросаны вокруг нас.

– Я думаю, это будет очень хорошо.

Я поднимаю глаза от того, что пишу, и улыбаюсь Антонио.

– Определенно лучше, чем вечер игр. – Его глубокий смех зазвенел, и я уставилась на него.

Я, наверное, могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я видела, как этот человек смеется так, как он смеется сейчас. Сказать, что ему это идет, значит ничего не сказать.

– Что? – Его смех прекращается, когда он замечает, что я смотрю на него.

– Ничего. – Я качаю головой.

– Что-то есть. Что именно? – Он наклоняет голову.

Думаю, нет ничего плохого в том, чтобы сказать правду. – Просто я почти никогда не вижу, чтобы ты улыбался и смеялся так, как сейчас. Тебе следует делать это чаще.

Легкий наклон, оставшийся на его губах, исчезает. – Не так уж много поводов для улыбки в наши дни. Похоже, что только ты вызываешь ее у меня.

Мы смотрим друг на друга, кажется, целую вечность.

Наконец, я больше не могу этого выносить и смотрю на свои руки. – Что бы тебя ни беспокоило, я уверена, что ты разберешься с этим.

С его губ срывается саркастическая усмешка. – Отчасти… может быть. Будем надеяться. Он вздыхает, и я снова поднимаю на него глаза. – Чего ты хочешь от своей жизни, София?

Я несколько раз быстро моргаю, удивленная тем, какой оборот принимает этот разговор. – Я… что ты имеешь в виду?

– Где ты надеешься увидеть себя через десять лет?

Я втягиваю ноги и скрещиваю их, садясь прямо. – Наверное, я надеюсь быть счастливо замужем и иметь пару детей.

– Ты, как моя сестра, хочешь участвовать в семейном бизнесе? – Он приподнял бровь.

Я качаю головой. – Нет, совсем нет. Я уважаю амбиции Миры и считаю, что она права в том, что мы должны выбирать, чего хотим, но меня устраивает быть женой мафиози старой закалки.

Я пожимаю плечами. Я чувствую себя глупо, когда говорю это, и мои щеки пылают.

– Да, я так и думал. – Его голос звучит… не знаю… может быть, тоскливо? – Как ты думаешь, у тебя будет брак по расчету или ты надеешься на любовь?

Я не знаю, почему Антонио задает мне эти вопросы, но на этот, в частности, ответить легко. – Мне нужна любовная пара. Я не такая, как ты с Мирой. Мой отец – просто капо. Не так уж важно, за кого я выйду замуж.

Он кивает. – Это хорошо. Ты этого заслуживаешь. Надеюсь, ты это получишь.

Наши взгляды встречаются и задерживаются. Мое тело тянет в его сторону какая-то невидимая сила, которой я не могу сопротивляться.

Антонио медленно наклоняется ко мне. – Почему ты вообще здесь, в Академии Сикуро?

– Что ты имеешь в виду? – Я говорю тихим шепотом.

Он уже стоит на коленях, придвигаясь ко мне. – Если ты хочешь стать женой мафиози, зачем тебе здесь быть?

– Ты знаешь, что я пришла ради твоей сестры. Чтобы она могла присутствовать.

Я не отвожу взгляда от его лица.

– Но они с Марсело уже все уладили. Ты можешь уйти, вернуться домой и искать своего будущего мужа.

Он, конечно, прав.

– Потому что мне было бы одиноко, – шепчу я.

– Тебе здесь одиноко? – Его лицо теперь всего в шести дюймах от моего, и мое дыхание застревает в горле.

Я медленно киваю, и что-то проносится в его бледно-голубых глазах. – Сейчас больше, чем раньше.

Он сокращает расстояние между нашими губами до одного дюйма. Я должна отступить, сказать ему, что это не может повториться. Но на самом деле я не хочу. Я бесстыдно хочу взять все, что Антонио даст мне.

– Мне тоже.

На долю секунды его губы прижимаются к моим, и я открываюсь для него. Когда наши языки встречаются, его низкий стон вибрирует до самой вершины моих бедер. Одна из его рук прослеживает путь к моему затылку, и он мягко откидывает меня назад, пока я не оказываюсь на полу под ним. Он ложится на меня сверху, придавливая своим весом к полу, и каждая точка соприкосновения наших тел кажется восхитительной.

Мои ноги сами собой раздвигаются, бедра Антонио опускаются между ними, и его возбуждение упирается в мой клитор. Он вжимается в меня бедрами, и я вцепляюсь в его волосы, сильнее прижимаясь для идеального трения.

Его рука пробирается под подол моей толстовки, и он ласкает мою грудь, прикрытую лифчиком, дразня сосок через тонкую ткань. Я выгибаюсь в его руках, и его язык проникает в мой рот. Я обхватываю его ногами за талию, и его эрекция прижимается к моему ноющему клитору. Когда он прижимается ко мне бедрами, с моих губ срывается слабый крик.

Он отстраняется и покусывает мою нижнюю губу. – Господи, София, я могу потеряться в тебе на несколько дней.

Я уже собираюсь сказать ему, что чувствую то же самое, когда раздается резкий стук в дверь. Мы оба замираем, глядя друг на друга, а затем вскакиваем. Он отталкивается от меня с расширенными глазами, а я встаю, приглаживаю волосы и проверяю, на месте ли мой свитер, прежде чем подойти к двери и открыть ее.

Джованни улыбается и держит в руках поднос с тремя напитками из кафе "Амброзия".

– Подумал, что вам, ребята, не помешает подкрепиться. – Он входит и целует меня в щеку.

Чувство вины накрывает меня, как краска, вылитая на голову.

– О, вау. Спасибо. – Я отступаю назад, чтобы пропустить его, и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Антонио.

Он больше не сидит посреди ковра. Он стоит и направляется к нам, избегая смотреть мне в глаза. – Спасибо. Я уже ухожу. Я возьму свой, чтобы идти.

– Круто. – Он достает из подноса один из напитков и протягивает его.

Антонио принимает его и говорит спасибо. – Увидимся позже, ребята.

Он уходит, и через секунду я слышу, как закрывается лифт. Я должна радоваться, что он ушел и что Джованни помешал, верно? Его появление фактически затормозило все, что еще могло произойти, и это хорошо. По крайней мере, так должно быть, даже если мне так не кажется.

– Полагаю, это означает, что ты свободна?

Голос Джованни отрывает меня от созерцания пустого пространства, где только что находился Антонио.

– Наверное, да.

– Хочешь прогуляться? У меня есть твое любимое.

Он держит мою чашку на уровне моих глаз и покачивает ею, как бы завлекая меня.

– Конечно, давай я возьму пальто.

Он хихикает у меня за спиной, пока я пробираюсь к шкафу. – Вы, люди из Майами, меня просто смешите.

Я закатываю глаза. – На улице прохладно. Особенно поздно вечером.

Я просовываю руки в пальто.

– Для нас, жителей Нью-Йорка, это жарко.

Я игриво высовываю язык, а он снова хихикает и передает мне мой напиток. – Спасибо.

Мы выходим из моей комнаты и спускаемся на лифте вниз, а затем направляемся к одной из освещенных пешеходных дорожек, которые вьются вокруг кампуса.

– Похоже, вам, ребята, удалось многое сделать довольно быстро, – говорит Джованни.

Я потягиваю свой напиток, чтобы выиграть немного времени и дать своему чувству вины рассеяться. Не получается. – Да, у нас запланирована отличная ночь. Мы собираемся устроить ночь казино, и победитель за каждым столом получит различные привилегии в кампусе – если администрация согласится.

– Это гораздо лучше, чем вечер игр, – говорит он.

– Правда? – Я поворачиваюсь и улыбаюсь ему. – Мы так и сказали. Надеюсь, ректор не станет возражать.

– Если да, то попроси Марсело поговорить с ним. Он, кажется, имеет на него влияние после всего, что произошло в прошлом году. – Он подносит свой напиток к губам.

– Так и должно быть.

– Конечно, ты должна быть в состоянии добраться до Марсело. Они с Мирой похожи на кроликов в спячке, которые проводят большую часть времени, трахаясь.

Я смеюсь, но за этим следует грусть от того, что я не вижу свою лучшую подругу так часто, как раньше.

Мы идем молча, и он берет меня за руку. Это маленький жест по сравнению с тем, что я только что делал с Антонио, и в моей груди поднимается паника.

– Джованни, я…

Что? Что я хочу сказать? Я хочу, чтобы ты мне нравился. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты мне нравился и чтобы я думала о тебе больше, чем об Антонио, но я не могу этого сделать. Вряд ли.

Я стою на месте, не давая нам идти, а он поворачивается ко мне лицом, в его глазах беспокойство.

– Я просто хочу убедиться, что мы оба четко понимаем, что это такое, – говорю я. – Я не уверена, что мне нужно что-то серьезное.

Он вздыхает. – Не слишком ли я мешал тебе сегодня с выпивкой?

Я качаю головой.

– Конечно, нет. Это было очень мило и заботливо. Я просто хочу, чтобы ты знал, что у меня на уме, вот и все. Я не хочу, чтобы мне казалось, что я веду тебя за собой. Я уверена, что ты очень опытен в физических вопросах… – Я ерзаю, мне неловко. – Но я никогда не делала ничего по-настоящему, и я не знаю, к чему я готова. Я не знаю. Я просто хочу сказать прямо, чтобы ты знал, что у меня на уме.

Я не могу поверить, что только что призналась ему в этом.

Он сжимает мою руку. – Я не буду отрицать, что хочу большего с тобой.

Его взгляд задерживается на моем теле, и я догадываюсь, что он имеет в виду и физические ощущения. Конечно, это так. Он опытный. – Но я вел себя как обычно, потому что Мира пригрозила оторвать мне яйца, если я буду давить на тебя. А когда Мира злится, Марсело тоже. – Он закатывает глаза. – Но если бы я заставил тебя почувствовать, что я чего-то жду…

– Дело не в этом. Я просто не хочу, чтобы ты думал, что я готова к серьезным отношениям, вот и все.

Это все мое чувство вины, но я не хочу обидеть Джованни. Я должна быть уверена, что он не думает, что это нечто большее, чем есть на самом деле. Я надеюсь, что когда-нибудь захочу с ним чего-то серьезного, я собираюсь отдать этому всю свою энергию, но я не знаю, получится ли у меня с ним, когда Антонио задерживается рядом.

– Сообщение получено. Я все еще хотел бы провести с тобой время. Посмотрим, не смогу ли я тебя переубедить. – Он улыбается и снова сжимает мою руку.

Я отвечаю ему улыбкой. – С удовольствием.

Он кивает, поворачивается лицом к тропинке, и мы продолжаем нашу прогулку. Все это время я думаю: – Почему я не могу влюбиться в этого человека, а не в того, которого не могу иметь?

16

АНТОНИО

На этой неделе о сегодняшнем мероприятии мы с Софией общались только по смс. Мне казалось, что лучше избежать искушения. Находясь рядом с ней, я хочу того, чего не могу иметь. Зачем себя мучить?

Но мне придется увидеть ее через несколько минут во время мероприятия, поэтому я и пригласил свою невесту. Пусть она и не входит в список тех, с кем я хотел бы проводить время, но, думаю, я могу к этому привыкнуть.

И в истинно авроровской манере она дает всем понять, что она со мной, когда мы идем в кафе "Амброзия". Не знаю, зачем она беспокоится о том, чтобы у окружающих сложилось впечатление, что мы увлечены друг другом. Не страшно, если посторонние узнают, что мы не влюблены друг в друга, если они знают, что мы преданы друг другу и никогда не пойдем против друг друга. Аврора защищена своими отношениями со мной, независимо от того, связывают ли нас любовные отношения.

Я внутренне усмехаюсь, когда вхожу и вижу Софию и Джованни вместе. Должно быть, у нее возникла та же мысль, что и у меня. А может быть, она действительно увлечена этим парнем. Многие девушки в кампусе любят его. Но мысль о том, что София может быть одной из них, заставляет меня скрежетать зубами.

– Привет, извините, мы немного опоздали, – говорю я, когда мы подходим к ним. – Авроре нужно было закончить готовиться.

– Ты не можешь торопить совершенство.

Она бросает на меня взгляд, и я изо всех сил стараюсь притвориться, что меня это задевает, хотя на самом деле она выглядит смешно.

Я возвращаю свое внимание к Софии, которая выглядит так, как будто пытается остановить себя, чтобы не закатить глаза на мою невесту, и я сохраняю пустое выражение лица, заставляя себя не смотреть ниже ее подбородка. Пока мы шли к ним, я увидел, что София одета в черное платье А-линии, которое облегает ее грудь и расходится от нее, демонстрируя небольшое декольте. Я не могу позволить себе еще раз взглянуть. Иначе я буду красть взгляды всю ночь.

– Что тебе нужно от меня? – спрашиваю я.

– Мы с Джованни уже накрыли все столы. – Она смотрит на него и улыбается, а я сжимаю в кулак свободную руку. – Вот маленькие таблички, которые я сделала, на которых написаны призы для каждого стола.

Она протягивает их, и я пользуюсь возможностью убрать руку Авроры с моей, чтобы взять их. – Если бы вы, ребята, могли поставить по одной на каждый стол, было бы здорово. Мне нужно составить плейлист для сегодняшнего вечера. Я выбрала песни, которые напоминают мне о Вегасе и "Крысиной стае".

– Отлично. Мы позаботимся об этом. – Я смотрю на Аврору. – Давай.

Она недовольно выпячивает нижнюю губу, как будто не в восторге от того, что ей придется помогать, даже в такой малости.

Кафе "Амброзия" заполняется студентами, и когда Марсело и Мира входят, я веду Аврору, чтобы поздороваться.

– Привет, ребята. Ты готов сегодня крупно проиграть, Марсело?

Мы обмениваемся рукопожатием и приветственными объятиями, и он ухмыляется.

– Жаль, что мы не играем на настоящие деньги. Тогда бы я тебя реально обчистил, – говорит он.

Мира и Аврора стоят и оценивают друг друга, но я думаю, что это лучше, чем их обычные препирательства.

– Привет, сестренка.

– Привет. – Она обнимает меня. Когда она отстраняется, то кивает Авроре. – Аврора.

Похоже, моя сестра сегодня ведет себя как обычно. Наверное, Марсело подкупил ее сексом или чем-то еще.

– Где София? – спрашивает Мира.

Я киваю в сторону сцены. – Настраивает музыку.

– Пойдем поздороваемся. – Она оттаскивает Марсело.

Я хихикаю. – Могло быть и хуже, я полагаю. По крайней мере, она ушла, не сказав ничего плохого.

Подбородок Авроры приподнимается. – Я рада, что она наконец-то оказывает мне должное уважение.

Я мог бы спорить с этим утверждением всю ночь, но нет смысла. Мы застряли друг с другом, и я сделаю все возможное. Мой долг – жениться на этой женщине ради блага семьи, и я это сделаю. Зачем делать хуже, чем должно быть?

– В какую игру вы собираетесь играть? Блэкджек, крэпс или рулетка? – Я жестом указываю на различные столы, расставленные по комнате.

Она окидывает комнату взглядом, рассматривая их все.

– Думаю, я попробую сыграть в рулетку. – Она показывает жестом на стол, за которым сидят один из парней из Дублинского дома и девушка из семьи Витали. – А ты?

Мы обычно держимся отдельно друг от друга во время подобных общественных мероприятий, но в кампусе мы вынуждены общаться.

– Я буду за одним из столов для игры в блэкджек. Не уверен, сколько времени у меня будет на азартные игры, но я буду играть, если смогу.

Она кивает.

– Томмазо сегодня не будет?

Все знают, что с Томмазо что-то случилось на этой неделе, но не знают, что именно. На этой неделе не было никаких сообщений извне, и я полагаю, что если бы Лео объявился – живой или мертвый – кто-нибудь связался бы с ним через администрацию, чтобы сообщить ему или мне.

Томмазо всю неделю лежал на дне, сдерживая свои наклонности игрока, и я не думаю, что он появится здесь сегодня вечером.

– Не уверен, что он планирует прийти. – Я отмахнулся от ее замечания. – Тогда увидимся позже.

– Хорошо. – Она поднимается на цыпочки и целует меня в щеку.

Я направляюсь к сцене, где стоит София. – Тебе нужно, чтобы я что-нибудь сделал?

Она одна и напряглась при моем появлении, пока не решила сделать вид, что между нами ничего не произошло, подняв подбородок и наклеив улыбку, которая не доходит до ее ореховых глаз. – Я как раз собиралась взять микрофон и рассказать всем, что будет сегодня вечером. Если только ты не хочешь этого сделать?

Я качаю головой. – Нет, это твоя заслуга. Ты проделала большую часть работы. Но я буду стоять там с тобой для поддержки… если хочешь?

– Да, конечно. – Она переступает через сцену перед микрофоном и постукивает по нему пальцем.

Некоторые люди в кафе смотрят в ее сторону, но большинство из них продолжают свои разговоры.

– Всем привет…, – тихо говорит она в микрофон, но все ее игнорируют.

Я наклоняюсь к ней и говорю в микрофон. – Эй, все, слушайте.

Мой голос громкий и властный.

Все немедленно прекращают свои занятия и поворачиваются, чтобы посмотреть на сцену.

– Спасибо, – говорит София с красными щеками.

Я киваю и отхожу от микрофона.

– Я просто хотела поблагодарить всех за то, что пришли сегодня от имени Антонио и меня. За каждым столом вы увидите, на какой приз вы играете, и за каждым столом будут проходить три часовые игры, так что у вас будет три шанса выиграть сегодня. И да, вы можете выиграть несколько раз. Не стесняйтесь менять столы или игры после первого часа игры, если хотите. Если возникнут проблемы, пожалуйста, сообщите мне или Антонио. И прежде чем оставить вас, я хочу поблагодарить всех, кто вызвался быть дилером на сегодняшнем мероприятии. Всем удачи!

София запустила музыку, и заиграла песня "Luck Be A Lady". Конечно же, она начала со старого доброго итальянского Blue Eyes.

– Отличный выбор, – говорю я ей.

Она улыбается. – Спасибо. Я пойду поброжу вокруг и проверю, что все идет безупречно.

Она обходит меня и уходит со сцены, а я сдерживаю свое раздражение тем, что она явно хочет уйти от меня.

На самом деле, я должен благодарить ее за то, что она оказала нам обоим услугу.

Первые два раунда проходят гладко. После первого часа я спрашиваю Софию, не хочет ли она, чтобы я что-нибудь сделал, и она говорит мне пойти поиграть за одним из столов, что я и делаю.

Я отказался от игры в крэпс – я чертовски ненавижу крэпс, так что не знаю, зачем я вообще сел за этот стол – примерно через двадцать минут. Теперь, когда до финального раунда осталось всего десять минут, я сижу на сцене и смотрю на то, как Джованни затаскивает Софию к себе на колени. У меня болит челюсть от того, что я так сильно сжимаю ее.

Он что-то говорит ей, и ее голова откидывается назад в смехе. Пользуясь случаем, он обнимает ее за талию и проводит рукой по ее животу.

Так вот чего она хочет? Гребаный клоун в качестве бойфренда?

Я запускаю руку в свои волосы и дергаю их, и тут ее глаза находят мои. Неужели она почувствовала, что я смотрю на нее с того момента, как ее идеальная задница коснулась бедра Джованни?

Она что-то говорит ему и встает с его коленей, направляясь ко мне. Я ненавижу себя за то облегчение, которое я чувствую, как только она отстраняется от него.

– Осталось всего две минуты, – говорит она. – Хочешь объявить об этом через микрофон на этот раз?

– Нет, давай ты. До сих пор ты отлично справлялась с ролью пресс-секретаря.

Я не добавляю, что мне нравится тот факт, что это отдалит ее от Джованни.

– Ты уверен?

Я жестом указываю на микрофон. – Твое время блистать, dolcezza.

Это ласковое обращение сорвалось с моих губ легко и без всяких раздумий.

Ее глаза расширяются, но она ничего не комментирует, прежде чем подойти к микрофону и объявить, что вечер заканчивается. По залу прокатываются стоны, предположительно тех, кто не собирается выигрывать. София благодарит всех за то, что пришли.

Когда она возвращается ко мне, я спрашиваю, что ей нужно сделать для уборки.

Она отмахивается. – Джованни предложил мне помочь с этим.

Ну и принц, черт возьми.

– Ты уверена? Это и моя ответственность тоже.

Она смотрит на толпу, на Аврору в частности. – Не думаю, что твоя невеста захочет остаться здесь, чтобы помочь.

В ее тоне чувствуется укор, и я чувствую, что она использовала слово "невеста" как напоминание мне.

Вполне справедливо.

– Ну ладно. Увидимся позже.

Не дожидаясь ответа, я ухожу в сторону Авроры, чтобы проводить ее обратно в Римский дом, и мои шаги тяжелы от обиды, что я иду не к той женщине, которая мне нужна.