Текст книги "Неистовые сердца (СИ)"
Автор книги: Оливия Вильденштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
После того, как она подтвердила, что всё будет готово, я осторожно постучала телефоном по одеялу. Я не могла просто уйти, не попрощавшись с людьми, которые были добры ко мне, которые были настоящими друзьями, поэтому я встала с кровати, надела толстый свитер поверх ночной рубашки, а затем на цыпочках прошла в гостиную, натянула ботинки, пальто и взяла ключи от машины Кэт с крючка рядом с дверью. Надеясь, что шум двигателя машины никого не разбудит, я скользнула за руль и повернула ключ в замке зажигания.
Я никогда раньше не водила машину и поняла, что мне как-то не терпится сесть за руль. Впервые в своей жизни я почувствовала, что сама управляю своей жизнью. Снег, к счастью, не превратился в лёд, но шины немного скользили. Я могла бы привыкнуть к вождению… не то чтобы мне это было нужно, но, по крайней мере, я поняла, почему многим фейри это нравилось. Я думала об этом до тех пор, пока машину не занесло, и она чуть не врезалась боком в дерево.
Моё почти столкновение напомнило мне о рыбаке с Игл-Ривер, чья лодка сейчас лежала на дне озера Верхнее. Когда я прибыла в пункт назначения, я вытащила телефон из подстаканника и отправила электронное письмо своей помощнице, дав указание выяснить личность владельца, чтобы я могла компенсировать ему, а затем я отстегнула ремень безопасности – бесполезная и очень человеческая привычка… кусок плотной ткани, к сожалению, не мог спасти мою жизнь – и вышла из машины.
Я позвонила в дверь Фейт. Минуту спустя она распахнула входную дверь.
– Лили? – её опухшие глаза скользнули по тёмной улице позади меня. – Всё в порядке?
Я кивнула и протянула руки к визжащему свертку в её руках.
– Ты пришла посидеть с ребёнком?
Она тихо фыркнула, затем жестом пригласила меня войти и после передала своего сына мне на руки.
– Ты знаешь, что он не спит всю ночь?
Я кивнула и одними губами произнесла: «Иди».
– Ты уверена, что ты…
Я широко улыбнулась.
– Ладно. Если он проголодается, просто приди и разбуди меня. А его подгузники и пустышка…
Я кивала всему, что она говорила, хотя была полностью сосредоточена на Римо, который моргал, глядя меня глазами, большими, чем его лицо.
Когда Фейт вернулась в свою спальню, её сын перестал суетиться. Я провела губами по его щеке, покрытой персиковым пушком, затем поцеловала родинку на виске, глубоко вдыхая его молочный, тёплый аромат.
Мой визит не был полностью бескорыстным… Если честно, то совсем не бескорыстным. Причины, по которым я пришла сюда, были абсолютно эгоистичными.
Как только Римо уснул, я подошла к кухонному столу, на который Фейт бросила свою сумочку. Я проверила, закрыта ли дверь её спальни, затем порылась внутри, пока мои пальцы не сомкнулись на её бумажнике. Я вытащила его, зубами расстегнула молнию и вытащила её платиновый Амекс.
Я сфотографировала её сзади и спереди, затем вернула карточку в бумажник, а бумажник – в сумочку. Я села на диван, крепче прижала Римо к груди и забронировала номер в отеле, используя данные кредитной карты. Затем я отправила последнее электронное письмо нашей помощнице, попросив её открыть банковский счёт для Римо Сакара и перевести на него пятьсот тысяч долларов с моего счета. Эта сумма покроет то, что я позаимствовала у Фейт, и многое другое.
Наконец, я отложила телефон и полностью сосредоточилась на маленьком парнишке.
* * *
Римо проспал пять часов на моей груди, согревая меня восхитительным теплом.
Пока он дремал, я просветила себя на счёт всех общественных событий в мире. У Фейт была коллекция таблоидов, которая превосходила подборку CVS. Свадьба Эйса и Кэт украшала первые страницы многих журналов, но я бегло просмотрела эти статьи, уже будучи посвященной во все подробности.
Единственная статья, которую я прочитала, была обо мне и моём «телохранителе». Репортер вырезал картинку из видео с заправочной станции и добавил её под заголовком: Таинственный телохранитель разоблачён. Хотя фотография Каджики и меня была нечёткой, снимок, который они добавили в конце статьи, таковым не был. Это была фотография, сделанная во время одного из его боев, на арене, которая не была сараем. Ряд за рядом сидящие зрители украшали задний план. Абсолютный чемпион по боям среди коренных американцев подписывает контракт со звукозаписывающей компанией.
Каджика подписал контракт на бой? Когда это случилось?
Далее в статье говорилось о его стремительном восхождении к славе и предположениях, что это связано с тем, что он работает у меня. И, конечно, за этим эпизодом последовали слухи о том, что мы тайно встречаемся. Я закрыла журнал и взяла свой телефон.
«Когда ты стал профессиональным бойцом?» – я написала ему сообщение.
Несмотря на то, что солнце едва выглянуло из-за горизонта, мой телефон засветился ответом. «Несколько недель назад».
«Почему ты мне не сказал?»
«Потому что это не имеет значения».
«Это имеет. Это огромная новость. Поздравляю!»
«Спасибо, Лили».
Вопрос: «Ты помнишь название лодки, на которой мы плыли? Той, которая затонула?»
«Зачем тебе?»
«Чувствую себя виноватой и хочу заменить её».
«Я уже позаботился об этом».
«Каджика».
«Лили».
«Позволь мне хотя бы вернуть тебе деньги».
«Нет».
На краткий миг я подумала о том, чтобы настоять на своём. Лодки стоят больших денег. Денег у него, вероятно, не было, хотя он и подписал контракт, в то время как у меня их было чересчур много, но толку от них было мало. В конце концов, я сдалась.
«Мой брат и Гвенельда вернулись».
«Я слышала. Как они поживают?»
«Хорошо».
«Рады быть дома?»
Многоточия горели так долго, что я ожидала исчерпывающего ответа. Всё, что я получила, было: «Почему ты так рано встала?»
«Я не спала».
«Что-то не так?»
Я была невероятно благодарна, что он не мог читать мои мысли через устройство. «Нет, всё замечательно». Я добавила смайлик. «Почему ты встал так рано?»
«Я встречался с Менавой».
«Так он возненавидел Неверру?»
Последовала долгая пауза. «Ты знаешь ответ на этот вопрос».
«АГА».
«Он сказал мне, что они потерпели неудачу с твоей печатью».
Я пожала плечами, отчего маленький Римо поёжился. Я подождала, пока он успокоится, прежде чем ответила: «Я и не ожидала ничего другого».
«Что теперь?»
Я ухожу. Вот что должно было произойти теперь.
«Они работают над новым решением». Я потёрла кончиком указательного пальца ноготь большого пальца, как будто могла почувствовать его синюшный цвет под тремя слоями красного лака.
«Где ты?»
Моё сердце подпрыгнуло. «К чему вопрос?»
«Тебя нет дома».
«Я у друга».
«Какого друга?»
«Просто друга».
«Почему ты не хочешь сказать мне, что за друг?»
Потому что я не хочу, чтобы ты приходил и вырывал мысли из моей головы и срывал моё тщательное планирование. Я уставилась на Римо. «Друг-мужчина». Каджика истолкует мои слова совсем иначе. Я ненавидела заставлять его думать, что я с взрослым мужчиной, но понимала, что это удержит его на расстоянии.
«Я должна прекратить разговор. Он просыпается».
Охотник мне не ответил. Мне было интересно, ответит ли он мне когда-нибудь снова или это был наш последний разговор. У меня перехватило горло от того, что мне ещё нужно было ему сказать. Я сглотнула, но это не помогло ослабить комок. Я поцеловала маленького Римо, и, как в «Спящей красавице», мой поцелуй разбудил его. Пустышка выпала из его рта, а затем самый пронзительный крик вырвался из его лёгких.
Секунду спустя Фейт влетела в гостиную, её рыжие волосы были уложены дикими волнами.
– О, боже, я даже не заметила, сколько времени! Он, должно быть, умирает с голоду.
Я улыбнулась, прижала его к себе в последний раз, а затем отпустила его в колыбель рук его матери.
Фейт прижала его к своей груди, чтобы покормить, пока я поднималась с дивана. Я понаблюдала за ними мгновение, у меня сводило грудь от мысли, что это было прощание. Я коснулась плеча Фейт и улыбнулась.
– Лили, я не знаю, как отблагодарить тебя за сегодняшний вечер. Я… – затем она взглянула на меня. – Ты плачешь?
Я потёрла глаза. Конечно же, моя кожа снова стала скользкой от слёз. Я изобразила сонливость, и это, казалось, успокоило Фейт. Я погладила Римо по макушке в последний раз, затем отвернулась, пока не превратилась в рыдающее месиво.
Я долго сидела в машине, прежде чем повернуть ключ в замке зажигания. Мне нужно было взять свои эмоции под контроль, прежде чем я отправлюсь домой. Когда взошло солнце, я поехала к «Астре», где Касс уже вовсю готовилась к приёму посетителей. Я притворилась, что меня послали за кексами. Пока они допекались, она сообщила мне, что хочет организовать девичник для Кэт. Как бы сильно я ни хотела быть частью этого, моё пребывание омрачило бы предстоящие дни. Я крепко обняла Кэссиди, прежде чем взять картонную коробку, наполненную сладко пахнущими нежными кексами.
Добравшись до кладбища, я обошла джунгли надгробий, читая каждую надпись, пока не остановилась у могилы Леи. Моё имя никогда не будет увековечено в камне, но цветок восстанет из моего пепла так же, как лиана сверкающих роз появилась из её.
Я надеялась, что это будет поразительно красивый цветок.
ГЛАВА 26. ПАССАЖИРКА
– Где ты была?
Я обернулась и увидела своего брата, прислонившегося к перилам крыльца.
Я показала имя Фейт, прежде чем он успел сделать другой вывод.
– Угу.
Он оттолкнулся от балюстрады и спустился ко мне.
«Это правда», – показала я.
– Я тебе верю.
«Не похоже, что ты мне веришь».
Он склонил голову набок, пристально глядя мне в глаза.
– Как ты добралась до её дома?
Я указала на машину Кэт – единственную машину, припаркованную перед домом. Дерек, должно быть, ушёл рано, или, может быть, он не вернулся домой.
– Ты водила?
Я кивнула, гордая.
– Сколько пешеходов собирается подать на нас в суд за повреждённые конечности?
Я закатила глаза, но улыбнулась.
Затем его поза расслабилась. Он посмотрел мимо меня на круг могил, окружённый безлистными рябинами. Воспоминание о пробуждении охотников всё ещё преследовало меня. Это не было похоже на кошмары – Каджика и Гвен закончили тем, что использовали ещё тёплые трупы, чтобы разбудить своих мёртвых родственников, – но всё же я находила этот процесс нервирующим.
Идея принадлежала Крузу. Он забрал один из двух трупов в металлическом холодильнике из подвала Кэт. Дух всё ещё витал в воздухе, несмотря на то, что мужчина умер несколькими часами ранее. Круз бросил труп к ногам Гвен, предложив им использовать его. Каджика отказался рисковать жизнью одного из своих соплеменников.
«А как насчёт духа животного?» – поинтересовалась я через нашу связь.
Он уставился на откопанную шкатулку, которая всё еще лежала запечатанной.
– Сомневаюсь, что это сработает, Лили.
– Лучше поторопиться. Дух этого человека скоро отделится, – сказал Круз.
И действительно, как паутина, дух уже рвался на свободу.
Гвен положила руку на предплечье Каджики.
«Давайте попробуем».
– Что, если тело Менавы покоится в этой могиле?
Это заставило Гвен втянуть плечи в линию, натянутую, как тетива лука.
– Есть человек, который спит у Би и от которого разит алкоголем, – сказал Каджика Крузу. – Приведи его. Если ваша идея не сработает, не всё будет потеряно.
Круз отправился на поиски этого человека. Морщась от вони немытого тела мужчины, которая была почти такой же ядовитой, как у охотника, лишённого опала, Круз высадил его на прозрачной границе между кладбищем и древним кругом.
Гвенельда, которая уже положила труп рядом с могилой, потащила бездомного в круг рябиновых деревьев. Он не сопротивлялся, слишком занятый разглядыванием неба и Круза.
Когда Каджика поднял крышку гроба, я встала на цыпочки, чтобы взглянуть на тело внутри, но смогла увидеть только слой заколдованных лепестков роз и ноги, которые казались слишком женственными, чтобы принадлежать Менаве. Из нескольких историй, которыми Каджика поделился со мной, я сделала вывод, что брат, который отнёс его в безопасное место, когда Каджика был ещё мальчиком, тоже был высоким и гибким.
Конечно, я могла ошибаться, но один взгляд на лицо Каджики сказал мне, что человек в могиле не был его братом. Гвенельда прочитала надпись Готтвы, принося в жертву труп, дух которого висел на такой же тонкой ниточке, как та, что была подшита к облачно-голубому шёлковому платью, которое я надела в тот день.
Дух отделился, как будто его унесло порывом ветра, но вместо того, чтобы подняться в небо, он скользнул внутрь открытой могилы.
– Магена, – прошептала Гвенельда, когда девушка с короткими чёрными волосами села, шевеля лепестками роз и вытягивая тонкие руки над головой.
Не произнося ни единого слова, Каджика таращился на сестру Ишты. Я смотрела, как он наблюдает за ней. Когда его тёмные глаза заблестели от слёз, которые так и не упали, что-то непонятное шевельнулось глубоко внутри меня.
Его глаза впились прямо в меня, и я покраснела, но не отвернулась и не убежала. Я стояла как вкопанная на краю рябинового круга, пока другие охотники не проснулись благодаря свежим трупам, которые Круз и два лусионага привезли из моргов. Я наблюдала, как Менава возвращается к жизни и обнимает Гвенельду, между ними потрескивает обожание, а затем сжимает своего брата в сокрушительных объятиях.
Только после того, как они все восстали из могил, я ушла. Я пошла прогуляться по пляжу, где Круз нашёл меня несколько часов спустя.
Он был единственным, кто бросился искать меня.
– Если лепестки фейри сохранили жизнь охотникам, то, возможно, они могли бы сохранить жизнь и тебе, Лили, – голос моего брата вывел меня из задумчивости.
Я в ужасе уставилась на него. Неужели он только что предложил похоронить меня?
– Это будет только до тех пор, пока мы не придумаем способ вернуть тебя домой.
Я так яростно замотала головой, что мой конский хвост хлестнул меня по щекам.
Кадык Эйса дернулся на его небритом горле. Он протянул руку и, взяв одну из моих рук, сжал её между своими.
– Твоя кожа холодна как лёд.
Я выдернула её и указала на серое небо.
Он прищурил свои голубые глаза.
– Ты можешь лгать многим людям, но не мне. Никогда мне.
«Это не ложь».
Он фыркнул.
«Кэт всё еще спит?»
Пока я была у Астры, ассистентка прислала мне сообщение о том, что мой рейс из Роуэна стоит на взлетно-посадочной полосе и ждёт меня. Несмотря на то, что пилоты были у меня на побегушках, и будут ждать меня, сколько бы времени это ни заняло, мне нужно было скрыться раньше, чем мой план будет раскрыт, как шкатулки Готтва.
Я направилась к дому, когда Эйс окликнул меня:
– Какие у тебя планы на сегодня?
Я замерла. Было ли это проверкой? Предала ли меня помощница или один из пилотов? Убедившись, что моё лицо ничего не выражало, я повернулась к нему. «Спать. Я не спала прошлой ночью».
Я не стала ждать, чтобы посмотреть, поверит ли он мне. Как только я доберусь до места назначения, я оставлю ему письмо. О, небеса, следующие несколько дней будут такими трудными. Я сглотнула, но комок застрял у меня в горле.
Внутри дома Дерек пил кофе с Милли, которая уже была одета в свой пурпурный халат.
– Привет, милая, как тебе спалось? – спросил Дерек.
Я подняла большой палец к верху.
– Хочешь немного кофе? – спросила меня Милли.
Я покачала головой, но схватила бутылку воды из холодильника, а затем поднялась по лестнице в спальню Кэт. Я постучала.
– Входи.
Я вошла во всё еще тёмную комнату. Кэт лежала в постели, укрывшись одеялом до подбородка. Когда она увидела меня, она протянула руки и медленно улыбнулась.
– Где ты провела ночь?
Я нахмурилась.
Она повернулась на бок.
– Я знаю, что ты не спала дома. Эйс пошёл проверить тебя, а тебя не было в постели.
Я показала, что я была с Римо, отчего её и без того раскосые глаза ещё больше сузились.
– Правда?
Я кивнула.
– Я думала, ты была с…
Я покачала головой, прежде чем она успела произнести имя Каджики, потому что на лестнице раздались шаги.
Мой брат ворвался в спальню.
– Кэт, нам нужно идти, так что одевайся.
По лицу Кэт пробежала хмурая тень.
– Куда это мы направляемся?
– На ферму Холли.
Кэт села.
– Ферма Холли? Почему?
– Потому что в городе появился грёбаный новый охотник.
– Что? – она сбросила одеяло с ног и встала. – Кто создал нового охотника?
Взгляд Эйса скосился на меня.
– Каджика.
Моё сердце заколотилось, и я чувствовала его эхо в каждом из рёбер.
Кэт нахмурила брови.
– Каджика создал нового охотника? Когда?
– Помнишь того парня, на которого Каджика натравил Ганнибала Лектера? Ну, очевидно, он не был Дэниели, он просто был женат на одной из них.
Губы Кэт сложились в идеальную букву «О», в то время как мои приоткрылись, чтобы с облегчением вздохнуть. Не потому, что восстал новый охотник – это была ужасная новость, учитывая, каким человеком он был, – а потому, что Каджика сделал это не нарочно. У Эйса не было причин держать на него зла.
– Гвен только что зашла, чтобы рассказать мне всё о новом рекруте. Сегодняшний день становится всё лучше и лучше.
Говоря это, он взглянул на меня, что, конечно же, заставило мои щёки покраснеть от чувства вины.
«Он не знает, что я запланировала», – успокаивала я себя.
– Он здесь, в Роуэне?
Кэт сдернула одежду с вешалок, затем исчезла в ванной, чтобы одеться.
Взгляд Эйса, наконец, оторвался от моего.
– Да, – ответил он достаточно громко, чтобы она услышала через дверь, которая открылась, выпустив сладкий лавандовый поток, который сопровождал Кэт, пока она металась по комнате, хватая телефон, ключи и пару сложенных двадцаток.
Расплывчатые очертания Кэт заострились, когда она наконец-то перестала двигаться, чтобы запихнуть всё в карман своих узких серых джинсов.
– С ним есть другие?
– Шарлотта, её старший сын и жена этого парня также сопровождали в поездке.
«Что будет с этим человеком?» – показала я.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что с ним будет? – спросил Эйс.
«Они убьют его?»
– Убить его? Почему, Лили, охотники не убийцы… верно?
Сарказм сочился из тона Эйса. Гнев не пробуждал в людях ничего лучшего, но в моём брате он проявил абсолютно худшее.
Я не хотела вспоминать его таким. Кэт, должно быть, была крайне озабочена новостями Эйса, потому что она никак не прокомментировала его угрюмое замечание.
Она распахнула окно.
– Лили, ты идёшь с нами?
– Лили собирается вздремнуть.
– Почему бы тебе не вздремнуть попозже? – она спросила меня.
– Потому что её ночь была слишком утомительной.
Тогда меня осенило, что мой брат действительно не поверил, что я была с Фейт и Римо.
Убедившись, что Дерека нет на кладбище, он схватил Кэт и поднял её на руки. Она обвила руками его шею. Прежде чем отправиться в полёт, он бросил:
– Приятного сна, сестрёнка. О, и я поставил охранника у дома, так что не пытайся сделать какую-нибудь глупость.
А потом он выпрыгнул в окно и поднялся в пятнистое серое небо.
Дерьмо. Теперь мне нужно было избавиться от лусионага?
После того, как они пронеслись сквозь облака, я вернулась в свою спальню. Я уже собиралась отключить зарядное устройство и свернуть его, когда вспомнила, что мне нужно избавиться от своего телефона, чтобы его нельзя было отследить. Кроме наличных, которые я хранила в шляпной коробке в шкафу, я ничего больше не брала с собой.
Я вызвала такси, затем заколебалась, стоит ли отправлять Каджике последнее сообщение, но вместо этого выключила телефон и спрятала его в подбитый мехом ботинок. Мне бы он не понадобился там, куда я направлялась. Я посмотрела на светильник, освещающий шкаф, и мне пришла в голову идея. Не самый лучший вариант, но он должен был бы сойти.
Я вышла на кладбище и, прищурившись, оглядела белый пейзаж в поисках облачённого в чёрное охранника, но никого не увидела. Может быть, он последовал за Эйсом. Может быть…
Светлячок зажужжал у перил крыльца.
Я указала на светящееся существо, и оно выросло в большого, одетого в чёрное, золотоглазого мужчину.
– В чём дело, принцесса? – спросил он на фаэльском.
Я повернула голову в сторону дома.
Он неохотно последовал за мной внутрь.
Я указала на свою гардеробную. Я настойчиво щёлкнула выключателем, чтобы дать ему понять, что лампочка перегорела. Несмотря на то, что его тёмно-русые брови сошлись вместе, он не заподозрил меня в нечестной игре. Он шагнул внутрь шкафа и потянулся вверх. Я взмахнула руками, и ленты виты сплелись между дверным косяком в сеть, из которой не смог бы вынырнуть даже светлячок.
– Прости, – губами показала я и закрыла дверь.
Охранник всё колотил и колотил по стенам шкафа, а потом начал кричать. Учитывая, что Дерека не было дома, я не слишком беспокоилась о том, что кто-нибудь спасёт его до того, как я смогу сбежать. Я провела ладонями по лицу, используя больше своей пыли, а затем вышла из дома.
Такси как раз въезжало на подъездную дорожку, когда я вышла. Не оглядываясь, я забралась на заднее сиденье и показала ему бумажку, на которой написала адрес частной взлётно-посадочной полосы.
Водитель продолжал бросать на меня взгляды в зеркало заднего вида, пока вёл машину. Наконец, он задал вопрос, который, должно быть, вертелся у него на губах с тех пор, как он подъехал к кладбищу.
– Ты дружишь с этой знаменитостью… Лили Вуд? Я слышал, она была с Прайсами.
Я покачала головой и забарабанила ногтями по подлокотнику. Пыль могла изменить мою внешность, но она не могла замаскировать мою немоту.
– Значит, похоронили любимого человека?
Я кивнула.
Некоторое время он молчал. И затем:
– Этот Дерек Прайс. Он такой хороший парень. К тому же хороший коронер, по крайней мере, так мне говорили. Постучу по дереву, я ещё никого не терял, – когда я не ответила, он продолжил: – На свадьбу начинает прибывать много людей. Я слышал, что у них будут беспилотники, цирковые артисты и фейерверки. Ты приглашена?
Я покачала головой, затем закрыла глаза и притворилась спящей, чтобы он перестал забрасывать меня вопросами. Несмотря на то, что я скрыла своё истинное лицо, я не хотела, чтобы он помнил, как вёз немую девушку. Я хотела, чтобы он вспомнил убитую горем седовласую вдову, которая посетила труп своего покойного мужа на кладбище, или чтобы он совсем забыл меня.
Я хотела, чтобы все забыли меня.
Небеса, как неизлечимо больные люди переносили это состояние неопределённости? Я почти пожалела, что не проткнула себя одной из стрел из рябинового дерева Каджики. Не то чтобы он охотно наполнил бы его своей кровью, но, несомненно, другой охотник оказал бы мне такую честь. Тогда я подумала о новом охотнике – мне вспомнилось его имя… Пит. Я была уверена, что ему доставило бы огромное удовольствие смочить стрелу своей ядовитой кровью.
«Хватит», – отругала я себя, когда такси остановилось перед сверкающим серебристым самолетом, украшенным темно-синей эмблемой «W».
Пилот, который стоял у трапа самолета, подошёл к моей двери и распахнул её. Я не сбросила маску строгой причёски и морщинистой кожи. По его морщинистому лбу я догадалась, что он ожидал увидеть настоящую меня или моего брата.
– Без багажа? – спросил он после того, как открыл багажник такси и обнаружил, что он пуст.
Я покачала головой и поднялась по трапу самолета, затем села. Стюардесса попыталась предложить мне кофе и бутерброды, когда мы взлетали, но я закрыла глаза и снова притворилась спящей. Когда шасси оторвались от земли, я широко растопырила пальцы и сосредоточилась на пыли, которую оставила после себя, пока она не просочилась обратно в мою ладонь. Я сжала пальцы. Охранник теперь был свободен. Всего несколько секунд, и он отправится сообщать моему брату, что я сбежала.
К тому времени, как они выяснят, что я села на самолёт – если они это сделают, – я буду уже далеко. Я думала о своём пункте назначения, о том, как я потеряю себя там, как легко это будет.
Лас-Вегас.
Город анонимности и греха с температурой пустыни.
Воспоминания о стриптизе промелькнули в моей голове. Мне был пятьдесят один год – десять человеческих лет, – когда был создан портал, связывающий Неверру с казино «Фламинго» (одним из первых отелей на стрипе). Фейри любили азартные игры, которые способствовали астрономическому росту Города Грехов.
По сей день Вегас был любимым местом отдыха Неверриан, а это означало, что мне придётся жить в маскировке. Возможно, мне следовало отправиться на Карибы – мало кто из фейри отправлялись туда, – но я не хотела умирать в одиночестве и тишине на пляже. Я хотела громкого, оживлённого окончания своей жизни; места, где никогда ничего не закрывалось, города, который не спал, потому что я не планировала больше тратить драгоценное время на сон.
ГЛАВА 27. МНОЖЕСТВО ЛИЦ
Огонь, пульсирующий в моих барабанных перепонках, соответствовал неистовой громкости, окружающей меня. Я пересекла переполненный вестибюль отеля, направившись к ряду лифтов.
Консьерж сам проводил меня в номер на крыше, за который я заплатила кредитной картой Фейт. Осмотрев свою просторную гостиную, частный бассейн, круглую террасу и четыре гигантские спальни, оформленные во всех мыслимых оттенках бежевого, я вручила мужчине сто долларов и закрыла за ним дверь.
Я не была выдающимся умом, и всё же я сделала это. Будучи личностью, которая летала – теперь больше ходила – оставаясь незамеченной, я наконец-то выполнила свою задачу.
Сохранив две пачки наличных, я сложила остальные в ящик и покрыла пачки пылью, чтобы они напоминали ряд носков. Пока я не умру, моя пыль будет прилипать к зелёным купюрам. После этого будет открыт сезон ловли наличности. Я надеялась, что тот, кто найдет деньги, использует их в благородных целях.
Я схватила свою карточку-ключ, затем изменила свою внешность на рыжеволосую девушку с полосами жидкой подводки вдоль зелёных глаз и ярко-красной помадой на губах. Я проверила свой внешний вид в зеркале лифта, добавила косметическую родинку над губой, а затем вышла в торговый лабиринт, который занимал первый и второй этажи отеля.
Я потратила несколько часов и тысячи долларов на создание своего гардероба. Конечно, я могла бы соткать наряды из пыли, но всегда был риск, что она местами выцветет или вовсе исчезнет. По крайней мере, так было до того, как Негонгва отменил закон о нашей пыли. Привычка экономно пользоваться ею прилипла ко мне, как вита к коже.
В тот вечер я выбрала облегающее чёрное платье с блёстками, совершенно непохожее на свободные шелка пастельных тонов, которые я предпочитала. Я сохранила внешность рыжей, которую приняла ранее, но ещё больше затемнила глаза и добавила серьги с чёрными бриллиантами, которые касались моих обнажённых плеч. Поскольку я не могла изменить форму своего тела или рост с помощью пыли, я надела кружевной бюстгальтер пуш-ап и туфли на платформе, которые сделали меня почти такой же высокой, как Кэт.
Внезапная мысль о ней уколола мою грудь, как шип. Как бы я хотела, чтобы она была здесь, готовилась вместе со мной. У меня чесались руки написать ей, но я вспомнила, что оставила свой телефон.
Я вышла из номера и спустилась на этаж казино. Села за покерный стол рядом с мужчиной, который пропотел насквозь в розовой рубашке на пуговицах, и женщиной с фиолетовыми мешками под глазами от усталости. Я протянула дилеру пачку сотенных, которые он, не поднимая брови, превратил в фишки. Сегодня вечером я была хай-роллером, и это вызвало во мне лёгкую дрожь. Никогда ещё Лили Вуд не поступала так опрометчиво.
Дилер положил мне две карты рубашкой вверх – бубновую даму и восьмерку червей. «Розовая рубашка» сделал ставку, но женщина подняла её, и я последовала за ней, бросив свои фишки в банк. «Розовая рубашка» спасовал. Дилер выровнял три карты на столе и перевернул их. Теперь у меня была пара дам. Лучше, чем ничего, но и не очень. Женщина подтолкнула стопку фишек в банк. Я сравняла её стек, а затем, чёрт возьми, добавила дополнительную фишку.
Она подняла на меня глаза, внимательно изучая выражение моего лица. Я скрестила руки на груди и откинулась назад в ожидании. Наконец, она подтвердила мою ставку. Четвёртая карта была сдана и перевёрнута. Ещё одна дама. Ладно, теперь у меня была твёрдая рука. Я села немного прямее и разжала руки. Ещё один раунд ставок увеличил банк, а затем была перевернута карта последнего хода.
Восьмёрка.
У меня был фул-хаус5.
Я подумала о том, что могло бы быть у женщины такого, что могло бы лучше всего собрать аншлаг. Флеш-рояль? Стрит-флеш? Каре?
Она подтолкнула стопку фишек в середину. Вдвое больше, чем она поставила ранее. Я согласилась с её ставкой, ведь, что мне ещё терять, кроме денег, которые мне не понадобятся после смерти?
Мы открыли карты. На столе у неё была восьмёрка и пара дам. Две пары. Я ухмыльнулась, когда дилер подтолкнул ко мне гору фишек. Я разложила их аккуратными стопками. Я выиграла следующие тринадцать раздач, шесть раз блефуя на пути к успеху. Я сто лет не играла в покер, но не потеряла хватку.
Подмышки «Розовой рубашки» становились более прозрачными по мере того, как пот лился из его пор. Он ни разу не выиграл и, в конце концов, ушёл, но был тут же заменён новым игроком.
Волосы этого мужчины были зачёсаны назад и выглядели такими жёсткими, что он, вероятно, использовал целый флакон геля.
– Менеджер этажа упомянул, что за этим столом есть один чертовски удачливый игрок. Мне нравятся удачливые игроки.
Его ярко-голубой взгляд скользнул по моему лицу, а затем опустился ниже.
Скользкий тип.
Он достал пачку фишек из своего тонкого шерстяного пиджака. Он только что пришёл с шикарного ужина или принарядился, чтобы сыграть в азартные игры? Или, может быть, он работал здесь?
О чём я только думала? Победа привлекла внимание. Мне нужно было уходить, но незамедлительный уход бросался в глаза. Нет, я проиграю следующие две раздачи, а затем уйду. Когда дилер передал нам наши карты, новичок заёрзал на своём месте. Он был так близко, что я почувствовала запах его лосьона после бритья.
– Ха, – сказал он.
Я взглянула на свои карты, затем подняла на него глаза.
Он склонил голову набок.
– Тесен мир.
Я нахмурилась, не понимая, на что он намекает. Вряд ли мы встречались раньше. По крайней мере, он не встречал меня в таком виде.
Он понюхал воздух, затем наклонился ко мне и прошептал:
– Приятный парфюм. О дё вита?
ГЛАВА 28. ШТОРМ
Я втянула в себя воздух.
У пыли был особый запах, но только охотники и фейри могли его почувствовать. А это означало, что он был одним из нас. Какая дерьмовая удача…
Я подвинулась к краю стула, хотя на самом деле мне хотелось утащить задницу из казино и забаррикадироваться в своём номере.
Когда дилер устроил флоп, фейри тихо спросил на языке фаэли:
– Мы знакомы?
Я изучила свои фишки, выбирая сумму, которую хотела поставить. Бросая их в банк, я покачала головой. Краем глаза я заметила, как он покосился на моё лицо. Он мог сколько хочет смотреть, но не увидит ничего сквозь мою пыль. Я была хороша в маскировке.
– У кошечки есть язык? – снова попытался фейри.
