Текст книги "Неистовые сердца (СИ)"
Автор книги: Оливия Вильденштейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
НЕИСТОВЫЕ СЕРДЦА
Серия: Потерянный клан. Книга 4.
Автор: Оливия Вильденштейн
Переводчик: Яша Дзен, Gosha_77
Редакторы: Gosha_77, Marina_lovat, Luxmila01
Вычитка: _Kirochka_
При копировании просим Вас указывать ссылку на наш сайт!
Пожалуйста, уважайте чужой труд
Язык ГОТТВА
Aabiti (аабити): пара
Abiwoojin (абивуджин): дорогой/дорогая
Adsookin (адсукин): легенда
Baseetogan (Баситоган): мир фейри; Неверра; Остров Вудсов
Bazash (базаш): полуфейри, получеловек
bekagwe (бекагве): жди меня
chatwa (чатва): темнота
debwe (дебве): правда
gajeekwe (гаджикве): советник короля, как министр, варифф
gassen (гассен): пыль фейри
gatizogin (гатизогин): Прости/Мне жаль/Извини
Gejaiwe (Геджайве): Великий Дух
Geezhi (Гизхи): день
gingawi (джингави): полуохотник, получеловек
golwinim (голвиним): стражи Вудсов, лусионага
gwe (гве): женщина
ishtu (ишту): сладость
kwenim (квеним): память
ley (лей): свет
ma kwenim (ма квеним): моя память
maagwe (маагве): пошли со мной
maahin (маахин): воскресни/выходи
Makudewa Geezhi (Макудева Гизхи): Тёмный День
manazi (манази): книга
mashka (машка): жестокая
mawa (мава): моя
meegwe (меггве): дай мне
meekwa (миква): кровь
Mishipeshu (мишипешу): водные фейри, Дэниэли
mika (мика): красота
naagangwe (наагангве): останови её
nockwad (ноквад): туман
nilwa (нилва): победитель
pahan (паган): фейри
tokwa (токва): одолжение
twa (тва): мужчина
zava (зава): любовь
zavagingwi (завагингви): я люблю тебя
Язык
ФАЭЛИ
Adaman (адаман): стеклянные цветы, высотой с пшеничные колосья
alinum (алинум): древесина рябины
astium (астиум): портал, дверь
calidum (калидум): второсортный фейри; базаш
caligo (калиго): туман
caligosubi (калигосуби): те, кто живет ниже тумана, они же обитатели болот
caligosupra (калигосупра): те, кто живет выше тумана, они же обитатели тумана
calimbor (калимбор): небесные деревья
capra (капра): склизкое неверрианское существо с кожистой кожей, которое может парализовать свою жертву на несколько дней
captis (каптис): привлечение
clave (клейв): мастер создания ключей от порталов
cupola (купола): клетка кошмаров
Daneelies (Дэниэли): водные фейри, Мишипешу
dias (диас): день
diles (дайла): ядовитое неверрианское существо, нечто среднее между лягушкой и крокодилом
draca (драка): первый страж; защитник вариффа (в обличие дракона)
drosa (дроза): тип неверрианской розы
duciba (дусиба): совет, созданный из членов каждой расы фейри
Duobosi (дуобоси): церемония создания пар
enefkum (энефкам): вельможа
fae (фае): небесные жители
Forma (Форма): подземные обители, бестелесные, Неблагие
Fias (фиас): ребёнок
gajoï (гаджой): одолжение
Hareni (Харени): пещера
Kalini (калини): огонь
lucionaga (лусионага): стражи фейри
lustriums (люстриумы): скопление звёзд
lupa (лупа): дикая собака
mallow (мальва): съедобное растение, волшебный сорняк; не действует на людей так, как на фейри, и охотники обладают иммунитетом
Massin (массин): Ваше Высочество
mea (миа): моя
mikos (микос): неверрианская змея, покрытая острыми иглами
milandi (миланди): изумительно
Neverra (Неверра): баситоган; остров Вудсов
obso (обсо): пожалуйста
potas (потас): я не могу
plantae (платае): растение
quid est (квид эст): кто это?
quila (квила): неверрианский орёл с острыми когтями и изогнутым клювом
runa (руна): неверрианские гондолы, управляемые фейри
Благие: светлые фейри
sepula (сепула): церемония прощания с мертвыми
stam (стем): гигантские плоские раковины, которые покачиваются на Глэйдах
ti ama (ти ама): я люблю тебя
Неблагие: темные фейри, бестелесные, Форма
vade (ваде): иди
valo (вало): пока
Ventor (вентор): Охотник
Wariff (варифф): сопоставим Гаджикве
wita (вита): пыль фейри, гассен
ПРОЛОГ
С момента, как я была зачата, вся моя жизнь уже была распланирована. Учителя были отобраны, друзья подобраны, а чрезмерно заботливая няня – старший брат Эйс – стоял у моей плавающей кроватки. Единственным аспектом моей жизни, который не был устроен при рождении, оказался мужчина, за которого меня выдадут замуж, как только я достигну совершеннолетия.
Союзы были деликатными и своевременными. И своевременность этого союза возникла на шестьдесят пятом году моей жизни, в год, который соединил детство и взрослую жизнь. За пределами Неверры, в человеческом мире, они называют этот возраст тринадцатилетним.
Я была зрелым тринадцатилетним подростком. У меня не было особого выбора, учитывая, что я была принцессой королевства фейри, и я проводила свои дни – когда мои наставники не тыкали меня носом в книгу об использовании дерева волитор или эффектах яда дайла1 – с Эйсом и его лучшим другом Крузом.
Я следовала за ними почти повсюду, и ни разу они не заставили меня почувствовать себя одним из диких щенков, которые бродили по нашему мшистому королевству. В таверны и бордели вход был запрещён, но любопытство заставляло меня заглядывать сквозь толстое стекло. Я наблюдала за полураздетыми женщинами внутри и изучала, как их угольно-чёрные глаза скользили по посетителям, как их скулы, посыпанные мерцающей пудрой из измельченных лепестков адамана, отражались в приглушенном освещении, и как их губы, покрасневшие от пасты из алых дроз, скользили по челюстям мужчин.
Я ненавидела этих женщин, ненавидела их приторно-сладкий аромат раздавленных жуков, который задерживался на мужской коже, но я была очарована тем, как они обвораживали мужчин. А если быть точнее, одного мужчину: Круза Вега.
Я не была уверена, когда у меня появились чувства к лучшему другу моего брата. Нет… это неправда. Я родилась с чувствами к нему. Но, как и моё тело, они со временем повзрослели. Всякий раз, когда к нему приближалась калидум с алыми губами и блестящими веками, у моего сердца словно вырастали когти.
Иногда я боролась с лусионагой, отвечавшим за мою безопасность, когда он или она пытались увести меня; иногда я уходила добровольно, не в силах вынести боль от того, что видела Круза с другой женщиной.
Моя любовь к нему стала ещё сильнее, когда мои родители и его мать – внушающая страх неверрианская драка – решили соединить наши сущности вместе в Котле. Я стала его невестой на шестьдесят пятом году жизни и оставалась таковой до девяностолетия.
Четыре месяца назад я освободила его от уз, которые связывали нас вместе, чтобы он мог связать себя с Катори Прайс.
О, как я поначалу ненавидела Катори.
Я ненавидела её экзотическую красоту, которая заставляла мужчин разевать рты, и её странную магию, которая заставляла фейри обращать на неё внимание. Я ненавидела то, что она поцеловала Круза – дважды – и то, как он легкомысленно отнёсся к этим поцелуям, сказав, что наша помолвка была устроенной и без любви. Его слова причинили боль больше, чем когда я упала в полёте на поле адаманов, граничащее с поляной, и острые, стеклянные лепестки разорвали мою кожу. Меня бесило, что Круз отметил её, чтобы всегда знать, где она находится. А потом я возненавидела её больше, чем когда-либо, когда она причинила боль моему брату, прежде чем я поняла, что она порвала с ним, чтобы защитить его.
Почему больше, чем когда-либо?
Потому что в тот момент она мне начала нравиться.
Жизнь – забавная штука.
Девушка, которую я презирала больше всего, стала мне ближе, чем все друзья, которых наняли мои родители, чтобы заполнить мою социальную карточку. Несколько недель назад она даже стала моей невесткой, что было всеми оттенками дикости и чудесности.
А парень, которого я обожала всю свою жизнь, стал просто другом. Я всё ещё любила Круза Вегу, но я больше не жаждала его внимания или его сердца.
Другой мужчина заполонил мой разум – охотник, кто бы мог подумать. Я была очарована одним из тех, кого мои братья учили меня бояться и уничтожать. Мои детские стишки были песнями, сотканными из самых ужасных деяний жаждущего пыли потерянного клана.
Как я могла желать своего злейшего врага?
Я винила в своём странном увлечении то, что моё время было на исходе. Через два месяца огонь, пылающий под моей кожей, погаснет. Если только кто-нибудь не найдёт способ вернуть меня в Неверру.
Когда у жизни есть срок годности, ты проживаешь её по-другому… опасно.
Ну, во всяком случае, я так и сделала.
ГЛАВА 1. ПЛАН
– Лили, ты слушаешь? – спросила Кэт, уставившись на меня поверх кофейного столика.
Мы были у неё дома, который я стала считать своим с тех пор, как переехала сюда четыре месяца назад – в тот день, когда меня изгнали из Неверры.
Я отвела взгляд от окна, открывающего вид на кладбище, и жестом показала, что «да, я слушаю». Но это было не так.
Каджика сказал Кэт, что зайдёт после того, как сходит в амбар, где он незаконно дрался за пригоршни двадцаток. На самом деле, я понятия не имела, сколько он зарабатывал за каждый бой. Возможно, несколько сотен долларов. Выросшая в Неверре, с неограниченным доступом к наличным деньгам, которые можно было потратить в человеческом мире, я не очень-то ценила важность денег. И только сейчас я начинала понимать суть вещей.
– Что же я тогда сказала?
Кэт не прижимала руки к талии, но, судя по её голосу, так оно и было.
Я впилась в неё взглядом. Мило, но всё же я сверкнула глазами.
– Ага. Ты не слушала!
Я приподняла брови.
– Лили, мы говорим о твоей жизни. Твоей жизни! Самое меньшее, что ты можешь сделать, это сделать вид, что заинтересована в её сохранении.
Я вздохнула. «Скажи мне ещё раз».
Кэт ещё не владела языком жестов в совершенстве, но она училась. Помимо работы по спасению моей жизни, она записалась на интенсивный курс языка жестов. О, и я упоминала, что она также изучала неверрианскую политику с Грегором? Королевы должны научиться править.
Прежде чем она смогла перефразировать свой план по спасению моей жизни, который, скорее всего, всё равно не сработал бы, мои руки взметнулись в воздух. «Ты хоть понимаешь, что ты королева?»
Она вздохнула, кладя блокнот на колени, обтянутые джинсами.
– Это всё ещё очень странно.
Бьюсь об заклад, у Вероли случилась бы аневризма, если бы она увидела Кэт в джинсах. Моё сердце сжалось при мысли о моей кормилице. Она пришла навестить меня после Калиго Диас – Дня тумана, то есть нового Дня независимости Неверры. Дня, когда Кэт в одиночку одолела туман из нашего мира.
Если бы я умерла, моим самым большим сожалением было бы то, что я так и не смогла даже мельком увидеть эту новую Неверру. Хотя я смотрела через портал лодочного домика во время одной из многих неудачных попыток вернуть меня домой. Кусочек моего мира, который я смогла увидеть, не был обширным. К сожалению, телефоны и камеры в нашем мире не работали, так что о моментальных снимках тоже не могло быть и речи.
– Я подумала, что мы могли бы попробовать переливание…
Я уставилась на Кэт, разинув рот. «Я сделана из огня, а не из крови, док».
– Знаю. Но если достаточно нагревать газы, они производят плазму. А это жидкость.
Я моргнула. «Насколько нагревать?»
– Очень сильно. Это должно быть проведено в лаборатории, а затем мы могли бы повторно ввести это вещество в твои вены, – она сделала паузу. – Не смотри так испуганно.
Я медленно покачала головой. Я не испугалась; я была заинтригована, хотя и немного встревожена. «Думаешь, это может сработать?»
– Мы не узнаем, пока не попробуем. Завтра я собираюсь заглянуть в специализированные лаборатории.
«Это было бы… "
Я собиралась показать «невероятно», как вдруг моя ладонь зажглась.
А потом она замерцала.
Я вскочила на ноги.
Это был не первый раз, когда загорелась метка, которую я разделила с Каджикой. Каждый раз, когда он усердно тренировался – а это было часто, – его пульс ускорялся и отображался на моей ладони в виде яркого свечения, но никогда не мерцал.
Блокнот соскользнул с колен Кэт, когда она тоже вскочила на ноги.
– Где он?
Сильная обеспокоенность в её голосе заставила мой желудок сжаться.
Я закрыла глаза и сосредоточилась на местоположении его пульса. «Сарай», – показала я, а затем выбежала из дома и взлетела в тёмное небо. Подо мной бежала Кэт, её чёрные волосы развевались за её размытой фигурой.
Моя скорость уменьшалась с каждым полётом, острое напоминание о том, что мой огонь ослабевает. Я отбросила мысли о своём слабеющем теле и полностью сосредоточилась на Каджике. В миле от сарая я почувствовала его и, нырнув вниз, ударилась о землю сильнее, чем намеревалась. Я приземлилась между ним и двумя фейри, чьи лица были скрыты лыжными масками, но их руки были вытянуты, ленты пыли наматывались и разматывались вокруг их пальцев.
Каджика стоял на коленях. Резкий запах крови смешивался с запахом обугленной плоти. Я хотела присесть рядом с ним и спросить, что случилось, но Каджике нужен был щит, а не медсестра.
Я пристально посмотрела на фейри, пытаясь разглядеть лица за масками. Моё зрение притупилось за месяцы, проведённые вдали от Неверры. Я всё ещё могла ясно видеть, но только днём. Ночью я видела как человек… слабо.
Гнев вспыхнул в моей груди. Гнев на фейри, которые порезали кожу Каджики, и гнев на мои бесполезные голосовые связки и жалкое зрение.
– Пожалуйста, подвинься, принцесса, – голос был глубоким, мужским. – Мы не хотим причинить тебе вред.
Я не пошевелилась.
– У нас есть приказ вернуть пыль, конфискованную вентором, – голос второго фейри был на тон выше, но всё равно принадлежал мужчине.
– Приказ от кого?
Оба фейри развернулись. Катори подкралась к ним сзади, гибкая, как кошка. Одна из её ладоней была прижата к предплечью, украшенному филигранными дорожками, заполненными пленённой пылью. Пыль, которой она могла манипулировать. Охотники хранили пыль под своей кожей, но не могли получить к ней доступ. Только Кэт обладала такой способностью.
– Массина, – воскликнул один из них.
– Кто дал вам приказ забрать пыль у этого охотника?
Фейри посмотрели друг на друга. Долю секунды спустя, зная, что их королева не может летать, они прыгнули в воздух. Кэт стряхнула пыль со своей руки, а затем смастерила из пылающих лент горящую стрелу, которую запустила в убегающих фейри. Она промахнулась – я подозревала, намеренно, – и стрела, изогнувшись, вернулась к ней, как бумеранг, приземлившись в её пальцы.
Она смотрела им вслед, пока их тела не скрылись за пеленой облаков.
– Ты узнала их голоса, Лили?
Я была так поглощена яростью и беспокойством, что даже не пыталась. Я покачала головой, присела на корточки рядом с Каджикой и положила руку ему на спину. Рычание вырвалось из его рта, и он отбросил мою руку. Я почувствовала удар глубоко в груди.
Я отдёрнула дрожащую руку и, поднявшись на ноги, уставилась на грязную землю, усеянную пучками пожелтевшей травы, затем на комки грязи, запачкавшие белые подошвы моих кроссовок.
Рядом с моими появилась ещё одна пара ног, а затем чья-то рука коснулась моей руки.
– Он потрясён, Лили, – прошептала Кэт.
Её слова нисколько не утешили меня. Правда была в том, что охотник никогда не любил меня, потому что я была фейри, и хотя он тоже был фейри, он не считал себя одним из нас. Его отвращение ко мне возросло в ту ночь, когда я пометила его. И по какой-то причине в последнее время это усилилось. Я подозревала, что это из-за того, что он решил, будто я лишила его возможности быть со своей семьёй.
Когда они все уехали на Калиго Диас, ему пришлось остаться, чтобы присматривать за мной. Я не только была Благой, но и жила с отцом Катори. Я была двойной угрозой.
Иногда мне хотелось, чтобы он просто ушёл.
ГЛАВА 2. НАПАДЕНИЕ
Кэт нахмурилась, присев рядом с Каджикой, и коснулась его плеча. Он не оттолкнул её. Хотя Кэт теперь замужем за моим братом, я сомневаюсь, что охотник перестал её хотеть.
Каджика перевёл свой дикий взгляд на меня. Он услышал меня. С тех пор как я пометила его, он мог слышать мои мысли. Присутствие меня в его голове десятикратно усилило его отвращение ко мне.
Я не отступила ни на шаг. Я не пошевелилась. Я просто скрестила руки на груди и не сводила с него пристального взгляда, заставляя его возразить мне.
– Они забрали свою пыль? – спросила его Кэт.
Не отворачиваясь от меня, он сказал:
– Нет.
В воздухе возникло возмущение, а затем рядом с нами материализовались два новых тела.
Должно быть, метка Кэт ожила, потому что явился мой брат.
– Кэт!
Теперь Эйс в первую очередь беспокоился о ней.
За несколько месяцев я спустилась на второе место.
Всегда вторая.
Я даже не могла винить в этом своего брата. Он любил свою жену. Я любила его жену. Я просто хотела, чтобы кто-нибудь поставил меня на первое место. Неужели я так много прошу?
– Привет, Лили, – раздался знакомый голос.
Я покосилась на темноволосого спутника Эйса. Шок от вида Сайласа пронёсся по мне, унося прочь вечеринку жалости, которую я устраивала сама себе.
С того вечера, когда Кэссиди праздновала день рождения на пляже, наши пути не пересекались. Эйс назначил Сайласа новым дракой, что отнимало у него много времени.
Его грудь, казалось, стала ещё шире, а руки – его руки были канатами мышц под бронзовой кожей. Даже его глаза изменились. Вместо золота, как у всех лусионага, они стали светящимися, почти фосфоресцирующими зелёными. Единственное, что осталось неизменным, это его длинные волосы, собранные сзади в его фирменный конский хвост.
Когда-то давным-давно я была влюблена в него, но, как и все друзья Эйса, он не обращал на меня внимания. Сайлас улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Если бы не ворчание, исходящее от всё ещё сгорбленного охотника рядом со мной, я, возможно, задала бы новому драку тысячу вопросов о его жизни, но момент казался неподходящим для того, чтобы наверстать упущенное.
– Фейри сказали, что у них был приказ атаковать, – сообщила Кэт Эйсу.
Она поднялась с корточек и теперь стояла ближе к нему, чем к Каджике.
– Это ты их отправил? – Каджика зарычал на моего брата, янтарные глаза блестели, как кованый металл.
Только небеса знали, как моему брату удавалось сдерживать себя. Он плотно сжал губы, прежде чем пробормотал:
– Конечно, нет.
– Им не удалось достать ни капли пыли, – добавила Кэт.
– Это были лусионаги? – спросил Сайлас.
Кэт покачала головой.
– У них не было золотых глаз.
– Чью пыль ты носишь, вентор? – спросил Сайлас.
Я даже не подумала об этом… Сайлас был не только силён, но и умён.
Я повернулась к Каджике, который волком смотрел на меня. Что на этот раз я натворила?
Он отвёл от меня свой сердитый взгляд, а затем его губы зашевелились.
– Лив Варгас, Фрид Лиф, Мэллори Томс, – он произносил имена, как священник псалмы из Библии, – Сибил Андерс, Вивьен Мосс и Эдисон Вуд.
Чёрные глаза Кэт распахнулись при упоминании имени моей матери. Она поднялась на ноги, затем повернулась к Эйсу.
– Могла ли твоя мать сделать это?
– Моя мать в трауре. Она никого не видела с тех пор, как умер Лайнус.
Лайнус.
Наш отец.
После его смерти Эйс упоминал его исключительно по имени, как будто избегание слова «отец» могло ещё больше отдалить его от человека, которого он ненавидел. Я тоже не испытывала особой любви к этому человеку, но по какой-то причине не могла обращаться к нему по имени. Не то, чтобы я вообще много о нём думала. Когда меня изгнали из Неверры, он не пролил ни единой слезинки.
Я показала: «Фрид Лиф». Фрид была двоюродной сестрой Борго. Борго, который покончил с собой после того, как выяснилось, что у него был роман с парой Каджики, Ишту.
– Лили может быть права. Фрид обладает политическим влиянием и не любит Неблагих, – сказал Сайлас.
Эйс изучал своего драку.
– Возвращайся в Неверру и созови на собрание всех, чью пыль Каджика конфисковал.
– Очень хорошо, массин.
Он наклонил голову в сторону Эйса, затем Кэт, затем меня. Я уже стала третьей – отлично. Ура.
– Лили, я надеюсь скоро увидеть тебя. Предпочтительно в Неверре.
Я улыбнулась, когда он снова взмыл ввысь.
– Они причинили тебе боль? – спросил Эйс Кэт, пробегая взглядом по её обнажённой коже.
– Нет. Они не причинили мне вреда. Эйс, я пыталась сбить их с неба. Не для того, чтобы убить их, а для того, чтобы обездвижить. Не уверена, что это был очень достойный поступок, но…
Он прижал палец к её губам, затем взял её руку в свою и отвёл в сторону. Они заговорили приглушенными голосами. Вероятно, он успокаивал её, что всё в порядке, что они это заслужили. Я сомневалась, что Эйс когда-нибудь отчитал бы Кэт за то, что она защищала своего друга, хотя мой брат не был поклонником упомянутого друга.
Каджика, наконец, прижал свои окровавленные руки к земле и с трудом поднялся на ноги.
– Тебе не обязательно было приходить, Лили, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы.
Его изодранная футболка развевалась на ветру.
«Твоя метка замерцала».
– Ты больше не приходишь, когда она загорается.
Я подняла на него глаза. «Во-первых, она загорается всё чёртово время. Во-вторых, ты выглядишь таким взволнованным, увидев меня, когда я появляюсь, что я предпочла бы держаться подальше… или провести время с Фейт. Даже она дружелюбнее тебя. Что говорит о многом, учитывая, какая она угрюмая».
Мать Фейт, Стелла Сакар, оказалась двуличной социальной карьеристкой, которая пыталась убить Кэт. В конце концов, Кэт прикончила её – факт, в который Фейт всё ещё не была посвящена. Она даже не знала, что её мать умерла. Она предположила, что Стелла отправилась в одно из своих бесконечных экзотических путешествий. Стелла всегда утверждала подобное, когда отлучалась надолго, хотя на самом деле она резвилась в Неверре с биологическим отцом Фейт, вариффом Неверры, Грегором Фэрроу. Он был холодным, хладнокровным мужчиной с повесткой дня толщиной с энциклопедию.
Почему Эйс оставил его в качестве вариффа, всё ещё изумляло меня. Брат утверждал, что разумнее держать своих врагов поближе, но меня это не успокоило. Я презирала Грегора.
– Он что-то сделал с тобой? – голос Каджики вырвал меня из моих мыслей.
Я приподняла бровь. «Что?»
– Гаджикве, он причинил тебе боль?
«Грегор?» Я моргнула. «Он был вне себя от радости, когда меня выгнали из Неверры, но он никогда не причинял мне явной боли. Я не представляла большой угрозы. В его глазах, в глазах большинства людей, я всегда была всего лишь глупой маленькой принцессой».
Челюсть Каджики сжалась так сильно, что я подумала, что ему, возможно, больно.
«Хочешь, я тебя подлатаю?»
Прядь шелковистых чёрных волос упала ему на лоб.
– Подлатаешь меня?
«Ну, знаешь, залечу раны? Наш огонь может ранить, но он также может исцелять».
– Тебе не следует тратить свой огонь впустую, Лили. У тебя нет безграничного запаса. Кроме того, я охотник. Я быстро восстанавливаюсь.
Не просто охотник, а Неблагой. Я пыталась убрать это различие из своих мыслей, но, конечно, оно просочилось из моего разума в разум Каджики. В тот момент, когда мои слова дошли до него, он приподнял верхнюю губу в оскале. Он ненавидел, когда ему напоминали, что Великий Дух его племени на самом деле был Неблагим духом, заключённым в человеческое тело.
Когда Гвенельда объяснила ему это, он пробил дыру в гипсокартоне старого коттеджа Холли. Я была там, потому что Гвен привела меня, чтобы обсудить план Круза по пробуждению её погребенных соплеменников с её новым кланом охотников.
– Как ты себя чувствуешь, сестрёнка?
Я повернулась к Эйсу и показала: «Отлично». Я добавила улыбку, чтобы он не волновался.
У него было достаточно причин для беспокойства, учитывая то, что он был королём. Он взял мою руку в свою и сомкнул свои пальцы вокруг моих. Раньше наши тела горели при одной и той же температуре, но теперь нет.
– У тебя ледяная кожа.
Я вытащила руку из его хватки и показала: «Ты просто перегрелся».
Голубые глаза брата вспыхнули, и он хмыкнул. Я поняла: он мне не поверил.
– Добились прогресса в обнаружении блокировки? – спросил Каджика.
– Это не поможет Лили.
Смена блокировки порталов не помогла бы мне вернуться в Неверру – Каджика знал это… все знали это – но это помогло бы охотникам вернуться в Роуэн. Большая часть племени Каджики жила в мире фейри. Из того, что рассказала мне Кэт, они освоились и не особенно хотели покидать тот край. Каджика отказывался в это верить. Он был убеждён, что фейри держат его людей в заложниках и плохо с ними обращаются.
– Это вполне могло бы нейтрализовать её искажённую печать.
Охотник притворялся, что беспокоится обо мне. Раньше я ценила это, когда думала, что это было искренне, но я пришла к пониманию, что моя жизнь имела для него такое же значение, как и жизнь людей, с которыми он сражался в сарае.
Катори прикусила нижнюю губу. В отличие от Каджики, она действительно беспокоилась обо мне.
Взгляд Каджики метнулся ко мне.
– Это неправда, – тихо сказал он.
Я вздрогнула. «Что неправда? Что Катори заботится обо мне?»
На его челюсти задрожал нерв.
– Охотники работают день и ночь с лусионага, чтобы найти блокировку, – продолжил Эйс.
Раскрытие блокировки порталов было равносильно поиску иголки в стоге сена, потому что портальный замок мог быть чем угодно, от лепестка адамана до дверной ручки, от насекомого до иглы.
– Если это может нейтрализовать её печать, тогда для всех это станет неожиданностью, но я не полагаюсь на гипотетическое решение, чтобы спасти свою сестру.
– Что, если мы отрежем запястье? – предположил Каджика. – Это избавило бы от печати.
«Это также избавило бы меня от запястья. Мне нравится, когда мне помогают». Не то, чтобы от руки было бы много пользы, если я буду мертва.
Кэт зашипела от этой отвратительной идеи.
– Ты что, твою мать, с ума сошёл? – Эйс почти кричал.
Кэт сомкнула пальцы на его предплечье, как будто почувствовала, что он может замахнуться на охотника.
– Никто никому не отрубает руку, – заверила она его, или, может быть, она успокаивала меня. – У меня ранее возникла идея.
Она ввела их в курс дела по поводу инъекции плазмы.
Это вызвало насмешливое ворчание охотника и глубокий вздох моего брата.
– Волшебный огонь это не человеческий огонь.
А значит, это не сработает.
Уголки рта Кэт опустились. Я должна была признать, что тоже была довольно удручена.
Я провела по бледным линиям на своём запястье, которые должны были быть кругом, расчерченным пятью неправильными линиями. Вместо этого он напоминал сферический лабиринт.
Эйс тронул меня за плечо.
– Лили, я дал тебе слово… ты вернёшься домой.
Выражение его лица было таким решительным, что немного уменьшило мой страх.
«Пока Круз не умрёт», – показала я.
Эйс вздрогнул, что разозлило меня, потому что это означало, что он всё ещё лелеял идею позволить своему лучшему другу покончить с собой. Если Круз умрёт, это аннулирует все связи, которые он наладил при жизни, тем самым сотрёт мою неправильную печать. Я скорее покончу с собой, чем позволю ему забрать свою.
Эйс нуждался в нём.
Неверра нуждалась в нём.
А кому я была нужна?
– Лили…
Эйс потянулся ко мне, но я покачала головой и отступила назад, а затем я взмыла в небо и использовала тот небольшой запас огня, который остался у меня под кожей, чтобы убежать от брата, ослеплённого кровными узами, и охотника, раздражённого самим моим существованием.
ГЛАВА 3. ИССЛЕДОВАНИЕ
– Лили!
Кэт ворвалась в мою спальню через полчаса после моего возвращения.
«Что?» – показала я, мои пальцы вяло двигались в воздухе. Я приняла ванну, переоделась в свою любимую ночнушку и взялась читать новую книгу, но ничто из этого не улучшило моё настроение.
– Только что звонила Касс. У Фейт начались схватки.
Щёки Кэт раскраснелись, а её чёрные глаза блестели.
Я села так быстро, что книга, лежавшая у меня на животе, упала на простыни.
– Я собираюсь поехать в больницу. Хочешь поехать?
Я кивнула, затем натянула длинный кашемировый кардиган, доходивший мне до середины бедра, натянула толстые носки и схватила свою сумку.
Фейт была чопорной и критичной – броня, которую она надевала, чтобы держать людей подальше. Под этим скрывалась чувствительная девушка. Ну, скорее фейри, чем человеческая девушка. Кэт забавлялась идеей рассказать Фейт о её наследии, но это означало затронуть тему её пропавшей матери. Объявить, что ты убила чью-то мать – даже в целях самообороны – непросто.
Я отключила телефон от зарядного устройства, а затем мы вышли из дома как раз в тот момент, когда Дерек подъехал на катафалке. Кэт опустила стекло своего внедорожника, чтобы сказать отцу, что мы едем в больницу.
– Как мило с вашей стороны, девочки. Стелла вернулась?
Кэт замерла так же неподвижно, как серые надгробия, окружающие нас.
– Не знаю, – сказала она, и я могла только представить, как ей было больно лгать своему отцу.
Дерек был самым добрым человеком в мире и абсолютно замечательным отцом. Как бы мне хотелось, чтобы мой отец был хоть немного похож на него.
– Касс, вероятно, позвонила ей, – добавила Кэт.
Дерек присутствовал в тот день, когда умерла Стелла. Технически, он стал причиной её смерти. Стелла взяла его в заложники, чтобы вернуть похищенную пыль, но вместо того, чтобы собрать её в ладонях, она собрала её во рту. Её собственная пыль задушила её, и она рассыпалась в прах на кухне Прайсов. Иногда я ловила Кэт на том, что она смотрит на затирку между плитками и вздрагивает, как будто всё ещё видит следы Стеллы. Иногда Дерек рассеянно потирал горло, как будто он тоже помнил лезвие, впившееся в его кожу и убившее его. Он ничего не помнил о своей смерти, благодаря Каджике, который заставил его забыть.
Кэт подняла стекло, проехала мимо катафалка и выехала за ворота. На долгое время мы обе погрязли в своих мыслях. Но потом я достала телефон и набрала: «Ты уверена, что Фейт захочет, чтобы мы были там?»
Глаза Кэт метнулись к светящемуся экрану.
– Она, вероятно, будет жаловаться по этому поводу на протяжении всего времени, но в глубине души, я думаю, она будет рада какой-то компании. Я не могу представить, что буду рожать ребёнка в полном одиночестве.
Я напечатала: «Как будто Эйс позволил бы этому случиться. Тебе повезёт, если ты хоть на секунду останешься одна, когда будешь вынашивать его ребёнка. И если рядом его не будет, то будет Вероли. Или твой отец».
Румянец залил её лицо.
– Если честно, я не тороплюсь заводить детей.
Но потом она посмотрела в мою сторону и добавила:
– А ты почему не собираешься привязываться ко мне, когда я буду носить твоего племянника или племянницу?
Мои губы изогнулись в улыбке. Я опёрлась локтем о дверь и прижалась щекой к раскрытой ладони, глядя на преображённые осенью деревья и залитый лунным светом асфальт. Я бы хотела быть тётей, но для этого мне нужно было бы существовать.
– Я слышу твой негатив всю дорогу, – сказала Кэт через некоторое время.
Я вздохнула.
Она накрыла мою руку своей.
– Ты будешь жить.
Я опустила локоть. «Но не за счёт Круза».
Она так сосредоточилась на лобовом стекле, что между её тонкими чёрными бровями появилась небольшая бороздка.
– Должна быть лазейка, и мы её найдём.
Она отпустила мою руку, но не раньше, чем сказала:
