Текст книги "Капкан на прокурора (СИ)"
Автор книги: Ольга Тимофеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
Возле зала замечаю машины Егора и Вала. Ромка задерживается.
После спортивной травмы, Егор ушел из спорта и открыл сеть тренажерных залов, где в общем-то и встретил свою невесту, которая через пару дней станет женой.
Я через стекло машу ребятам, показываю девушке на ресепшене бессрочный абонемент и иду переодеваться.
Еще раз прокручиваю наш с Сашей разговор. Ее попытки меня переспорить мне нравятся, в этом что-то есть.
Завязываю кроссовки.
Смеюсь над идеей продать кота. Ручку на днях заеду и отполирую, думаю, ничего страшного в этом нет, но зато есть повод получить моральную компенсацию.
– Юр, привет, – в раздевалке появляется Егор.
– Здорово, – пожимаю руку, приветствуя.
– Ты как?
– Готов. Ромки нет еще?
– Уже подъезжает. Давай пока на беговую дорожку, потом пойдем на спарринги. Раз все собрались, посмотрим, кто у нас в самой лучшей форме. – Хлопает меня по плечу.
На беговой дорожке замечаю Варю, сестру Егора и иду к ней.
Пожалуй, одна женщина все же имеет доступ на наши встречи – Варя, сестра Егора. Но ее я знаю больше половины жизни – раз, отчасти из-за нее пошел в юристы – два. Но она для меня всегда не более, чем младшая сестра.
– Привет, Юрчик-огурчик.
– Привет, – киваю девушке и включаю тренажер для бега. – У нас все готово?
– Да, я забегалась, но все организовала. Я только тебя попрошу завтра забрать торт и отвезти туда, где будет свадьба.
– А они не доставляют? – добавляю темп при беге.
– Нет, самовывоз. Но тебе надо с кем-то ехать, один его не довезешь.
– Давай с тобой съездим.
– Юр, правда, я бы с удовольствием, но я хочу отдохнуть накануне, выспаться. На маникюр сходить, в салон.
– Эй, вы по лесу гуляете, что ли? – Между нашими тренажерами появляется Ромка и добавляет нам с Варей скорости. – Привет.
Жать руку неудобно, поэтому только стучу кулаком в его. Рома огибает меня и становится на дорожку рядом.
– Я думал первым женится Валерка, у него ребенок. Ему положено было.
– У Егора тоже есть дочка, – отвечает через меня Варя.
– Но у Вала появился раньше. Хотя с его работой найти маму сложно.
– Ром, там уже есть отличная кандидатура. Валерику только нужно дать пенделя.
– Варя, – перебиваю ее, – ты серьезно считаешь, что эта девица ему подходит? Они расстались два года назад.
– Ну, точно не тебе решать. – Варя сбавляет скорость и держится за поручни, отстаивая ее.
– Просто Ромыч свидетель у Валерки. Вот он и ждет, когда уже…
– Юр, кстати, как тебе свидетельница?
– Я бы переформулировал. Вы уже спали?
– Не все оценивается сексом, – отрезает Варя.
– Откуда эта информация?
– Из твоего блога?
– Следишь за моими соцсетями?
– Ты, прав, надо отписаться.
Вот уж, кого надо было бы сделать свидетелями на одной свадьбе.
– Все, молчу, не отписывайся, а то охваты упадут. Так что там со свидетельницей? Я знаю, кто это?
– Она работает с Валом, медсестра. Александра.
– С Валерой? Я только Елисееву знаю.
– Да, это она. – Поворачиваю к нему голову и мы встречаемся взглядами. – Вы знакомы?
– Да. Знакомы. – Ромка прикусывает губу, отводит глаза, но снова на меня смотрит. – Как-то пересекались. Давно ее не видел уже. – Пожимает плечами и возвращает взгляд к беговой дорожке, добавляет скорости.
Это его короткое "да, знакомы" мне не нравится. Но она сказала, что ни с кем не встречается. Соврала? Вряд ли. Да и зачем? Ромка такая партия, что быть с ним, а целоваться со мной глупо.
– Ну все, девочки, хватит бегать, пошли, займемся чем-то посерьезней, – Егор принудительно выключает наши дорожки и кивает в сторону зала.
– Я с вами, – Варя следом останавливает свою.
– Может, позанимаешься тут? – Аккуратно предлагает Егор и придерживает сестру, когда она спрыгивает с тренажера.
– Я обижусь, – ставит ультиматум в ответ.
– Ладно, идем, – Егор усмехается и, положив руку ей на плечо, тянет с собой.
Глядя на них, мне тоже хотелось всегда кого-то. Брата или сестру. Да не важно, в общем. Пусть родители так и не завели второго ребенка, но я компенсировал себе это друзьями, которые стали, как братья.
Забираем Валеру, не давая доделать последний подход, и уходим в отдельный зал, где никого нет.
– Юра, Рома, начнем с вас, Вал пусть отдохнет, – командует Егор и кивает на центр татами. – Рэй.
Хоть мы и не на соревнованиях, но традиций всегда придерживались. Делаем поклон и становимся друг напротив друга.
– Хаджимэ, – произносит Егор, и мы начинаем двигаться. Ромыч отличался хитростью и часто обманывал меня, но я в ответ брал силой и более крепким телосложением. Друг резко атакует, но я уворачиваюсь. У него на лице полуулыбка. Ему сейчас весело, глаза горят. Пусть и не настоящие соревнования, но хочет меня победить. Делаю подсечку, Ромка падает. Слышу в стороне писк и отвлекаюсь на Варю. Зато Ромыч не реагирует и, пользуясь возможностью, перекидывает меня через бедро, зарабатывая балл.
Поднимаемся, снова становимся в стойку и захватываем друг друга.
– Женщины тебя погубят, Юран.
– Я думал, произошло ЧП, а она распереживалась, что Ромашка упал, – подначиваю его. Хочу раскачать и разозлить, чтобы он ошибся.
– Ненавижу, когда так называешь, – Ромка злится и сильнее сжимает меня. Атакую, и теперь он не успевает проконтролировать мои движения, а я завоевываю очко.
Продолжаем молча спарринг, но в итоге выигрываю я.
Не смотря на это, все равно улыбается и жмет мне руку.
– Контролируй эмоции, – даю ему совет.
– Остерегайся коварства женщин, – получаю в ответ.
Следующими выходят Варя с Валом. Егор им командует, я сажусь с Ромой на скамейке.
– Варь, не дай врачу победить, – Роман поднимает руку вверх и сжимает кулак.
– Валер, я за тебя. – Создаю оппозиционную группу поддержки.
Ребята начинают работать, я поворачиваюсь к Роме.
– Как дела? – негромко спрашиваю у Ромки, чтобы не отвлекать ребят от боя.
– Все в рамках закона. – Отвечает мне, но смотрит на Варю.
– Хорошо, контролируй.
– Я тебе карту привез, потом отдам. Вышло даже больше, чем договаривались. – Вздыхаю. Оба понимаем почему. – Да нормально все, Юр. Ты подумай, может, тебе уйти из прокуратуры. Да, престижно и твоя мечта, но открой свою юридическую фирму и будешь зарабатывать гораздо больше.
– Так придется преступников защищать, а кто будет их сажать?
– Ты хочешь и рыбку съесть, и на хуй сесть. Тут надо выбирать не то, что правильно, а то, что принесет тебе больше удовольствия.
– Я не могу так. Это моя жизнь, правила, законы и их исполнение. Но, когда сам их нарушаю, еще хуже.
– Варь, если проиграешь, будешь со мной в команде лузеров. – Ромка подбадривает Варьку, которая уступает. – Ну, так найди то, что будет оптимальным. – Подмигивает мне.
Я так и не разобрался в их отношениях до конца, то ли Ромка так сильно ее любит, как сестру, то ли это уже выходит за рамки дружбы.
Но, как только Ромка обращает внимание на девушку, Варя сразу зарабатывает очко.
– Да ладно, Варвара Александровна разозлилась. Валерий Андреевич, берегись.
Но в конечном итоге Варя проигрывает.
– Иди сюда, красотка, мы лузеры сегодня. – Рома стучит по свободному месту рядом, но получает в ответ средний палец и недовольный взгляд.
– Кто составит мне компанию? – Егор складывает руки на груди и смотрит на нас.
Варя садится рядом со мной, но я поднимаюсь, уступая место Валу. Надо этих двоих развести, а лучше устроить им спарринг.
– Я, – иду к Егору.
– Ром, ты за судью.
– Да! Чемпион мира по дзюдо разрешил мне судить его бой.
– Внимание! Только сегодня эксклюзивно для клуба “Атлетикс Джим” сила против правосудия. В левом углу выступает чемпион мира по дзюдо, в правом – заместитель прокурора-а-а-а.
– Рэй. – Делаем с Егором поклон. – Хаджимэ, – командует Ромка.
С Егором драться сложнее. Кажется, и не выиграть у него. Чувствует и предугадывает мои движения. Мы хоть и одного телосложения, но он опытней плюс постоянные тренировки в зале. Не расслабляется и следит за своей формой. Подсечка, бросок – минус в мою пользу.
– Юра, соберись, – поддерживает Ромка, – не каждый день с чемпионом играешь.
– Это в прошлом.
– Не важно, когда-то же был им. – У Романа на все есть ответ. – Опасный момент. Но против чемпиона у нас тоже не хрен с бугра, а мастер спорта.
– Заткните его, а? – киваю болельщикам.
– Штраф за пререкания с судьей. Поехали дальше.
Я пытаюсь атаковать, но с Егором сложно соперничать. Еще раз проигрываю.
– Ну, Юр, ноу ноу. Прокуратура вся за тебя сейчас переживает. Вспомни, как в юности, получалось же иногда его побеждать.
Смотрим с Егором друг на друга. Оба знаем его слабое место – травма, но я не играю грязно. За что и проигрываю всухую. Но с ним не позорно.
– Кто-то сегодня домой приедет чемпионом и получит поздравительный минет. А кто-то… у меня там, в багажнике, должна валяться пара игрушек для одинокого мужского сердца.
– Егор, тебе не кажется, что кто-то слишком много болтает? – Киваю другу. – Надо его проучить. Ну-ка давай, теперь ты. – Киваю Ромке. – Сам попробуй обыграть чемпиона, одинокое сердце.
– Я его жалеть не буду, – усмехается Роман и становится напротив Егора.
Они смотрят друг другу в глаза как настоящие соперники. Между ними даже что-то большее, чем просто бой. Перевожу взгляд мимо них, на Варю, та пожимает губы и смотрит на обоих.
– Хаджимэ.
Ребята атакуют, Егор пытается провести прием, но не получается с первого раза. Со мной Рома дрался по-другому. Тут жестче и яростней. Несколько попыток и он все-таки проигрывает.
Перед вторым раундом Рома поправляет футболку и снова начинает атаковать, Егор подустал, но оборону держит. Мельком наблюдаю за Варей. Она следит за парнями, как будто те собираются поубивать друг друга. Ромка жестко кидает Егора и выигрывает очко.
Атака. Контратака. Вал с Варей что-то обсуждают. Я за судью и финал. Признаю победу за Егором. Без вариантов.
Но так и должно быть. Егор посвятил этому всю карьеру, мы остались на любительском уровне.
– Пиццу привезли, мы с Валериком сходим, заберем, – машет телефоном Варя.
– Да, я заказал, – давайте хоть так мальчишник устроим. Безалкогольный.
– Как старики? – подначивает Ромка.
– На свадьбе можете себе ни в чем не отказывать, но после спаррингов не рекомендую. – Вы в хорошей форме.
– Я просто тебе поддался, чтобы не портить настроение перед праздником, – смеется Ромка.
– Ты настоящий друг, – стучу его по плечу и смеюсь тоже.
Только в этой компании можно не думать о том, что ты прокурор, что тебя могут подставить, что любой твой шаг будет кто-то оценивать. Можно быть тем, кем был лет десять назад.
– Мальчики, пицца. – Варя открывает дверь, пропуская Вала с коробками.
Помогает раскрыть, разложить салфетки. Наша маленькая хозяюшка.
– Я вас оставлю, можете расслабиться и не следить за сленгом.
– Варь, я думал с нами посидишь.
– У вас мальчишник, а я не хочу из-за кусочка пиццы потом бегать еще час. Хорошего вам вечера.
Варя наклоняется к Егору, целует его в щеку, прощается с Валом. Ромке достается только прямой взгляд в глаза.
– Юр, отойдем?
Киваю и поднимаюсь из-за стола. Рома хоть и улыбается Егору, но следит за нами.
– Так что с тортом? Ты заберешь его завтра? – негромко спрашивает.
– Да, не волнуйся.
– Все оплачено. Чек я тебе сброшу. Только уточни, чтобы никаких орехов и цитрусов. Мы договаривались, но все же.
– Как я проверю, что их нет?
– Ну, на словах спроси. И возьми кого-нибудь с собой. Если ты будешь за рулем, то кому-то надо держать коробку.
– Хорошо, присылай адрес.
– Пока. – Быстро целует в щеку и оставляет нас одних.
– Что у вас за секреты? – Ромашка отпивает газировку и наблюдает за мной.
– Свадебные вопросы решали, – подмигиваю и сажусь за стол.
В компании друзей все отходит на второй план, с ними можно смеяться, можно рассказывать о работе, никто никогда не будет использовать это друг против друга. Не раз уже мы доказали, что надежней нас нет.
К вечеру настроение близится к отметке восемь по десятибалльной шкале.
Егор с таким воодушевлением рассказывает про свою будущую семью, про Онежу и Катю, что невольно заряжаешься этими ощущениями.
Хочется съездить домой, к маме. Останавливает лишь то, что уже поздно. Она будет суетиться, встречая, перебьет себе сон, будет волноваться, почему я приехал так поздно.
Шею снова тянет, надо бы лечь и отдохнуть, но при этом спать совсем не хочется.
Сажусь в прохладный автомобиль и завожу двигатель, чтобы прогреть. Внутри чувство спокойствия и гармонии. На губах легкая улыбка. Замечательный вечер в отличной компании.
Хотя мы и очень близки с парнями, но часть нашей жизни все равно остается в пределах личного пространства.
Егор знает про отношения с Сашей, остальным – не обязательно. Свидетели и свидетели. Это и так все рискованно, хоть и стараюсь контролировать.
Перед выездом проверяю телефон, там маячит непрочитанное сообщение.
“К чему готовиться?”
Прошло еще полчаса назад. Ах, да. Я же предупредил, но потом отвлекся. А Александра, поди, уже вся извелась. Не стоит зря девушку волновать. Лучше навестить и поговорить о компенсации.
Глава 11. Саша
– Онежик, привет, – набираю подругу, которая еще не знает, что послезавтра у нее свадьба.
– Привет, Сань. – Окажись я на ее месте, даже не знаю, как поступила бы. С одной стороны, за тебя все сделали, организовали целую свадьбу, никаких хлопот. С другой – может, и сама бы хотела поучаствовать. – Как у тебя дела?
– У врачей работы всегда хватает, – увожу разговор подальше от личной жизни, пока сама не определилась, – а у медсестер и подавно. Ты как себя чувствуешь после всего? Как Егор?
– Я только сейчас понимаю, как одной тяжело все это тащить на себе. С мужчиной рядом гораздо проще. Он так много проблем взял и решил, хотя я полгода не знала, как к ним подступиться и с чего начать.
– Рада за вас. Как Катюша?
Катюшка – моя крестница, но люблю ее как родную. Когда-то Онежа сомневалась, оставлять ли ей ребенка. Я уговорила и взяла на себя условно роль “папы”, помогая с дочкой.
– Катя ждет тебя в гости. Говорит, что тетя Саша обещала ей какой-то подарок.
– Да, обещала, и уже купила.
– Надеюсь, она не запросила что-то дорогое?
– Деньги можно заработать, а у ребенка должны быть только хорошие воспоминания из детства. Хотя подарок в виде папы, сложно переплюнуть.
– Она его так любит, Саш.
– А ты?
– И я.
– Я очень рада, не буду мешать вашей семейной идиллии. Отдыхайте.
– А Егора все равно нет, он с друзьями встречается сегодня в зале. Мы с Катей остались дома. Она что-то покашливает.
– Врача вызывали?
– Пока сами лечимся.
– Смотри, если что звони. У Егора там, наверное, целый зал друзей, долго встречаться будет. – Аккуратно прощупываю, кто конкретно есть на встрече.
– Да, знакомых у него много, но сегодня именно со своими ребятами школьными встречается.
– Удивительно, я со своими одноклассниками лет десять не виделась. А Егор что, прям, со всеми поддерживает отношения?
– Да нет, их там четверо – вот и собрались все.
Чтобы понять, есть ли среди его друзей сегодня прокурор, надо задавать прямой вопрос, а я не готова раскрывать себя, тем более, когда отношения такие непонятные.
– Саш, ты же пойдешь с нами на праздник тридцать первого? А то мне будет скучно без тебя.
– Да, Онеж, там и встретимся.
Прощаюсь с подружкой. Я так и не выяснила толком, там ли прокурор или где-то еще. Может, Онежа не все знает, он собирался на встречу, а свернул куда-то не туда. Я слышала женский голос рядом, а он не скрывал.
А до этого говорил, что у него никого нет. Чувство похожее на ревность, но вряд ли это она. Скорее, я волнуюсь, что он переключится на кого-то другого и с папой точно мне не поможет.
Юра меня поцеловал в первый же вечер знакомства. А могло ведь и не ограничиться одним поцелуем, у него все быстро. Я не подошла, подошла другая.
Готовься.
Прокручиваю последние слова. К чему только? К новому заседанию, где он будет еще жестче?
“К чему готовиться?”
Специально набираю ему сообщение. Если Юра не один, то пусть девушка понервничает. Усмехаюсь и отправляю. Хотелось бы, чтоб прочитал и как-то отреагировал, но в ответ молчание. Даже не просмотрено. Так заняты, что ли? План зацепить его или ее, идет ко дну мертвым балластом.
Черт. Пять минут. Десять. Двадцать минут. Если удалю, то высветиться, что “сообщение удалено”.
Не то, чтобы было дело до его женщин, но в первый вечер, еще до всех этих событий, было же что-то между нами. Как будто искреннее. Открытое. Без масок и ролей. Он мне даже понравился. Правда, потом разонравился. Мужчина, который хочет отправить в тюрьму моего отца, не должен нравиться.
Только укладываемся с Ахиллом посмотреть новый фильм, как снова к нам гости. Я гляжу на кота, будь он человеком, то была бы его очередь вылазить из-под пледа и открывать дверь. Но оба понимаем, что это моя миссия.
Иду тихо в коридор и, приподнявшись на цыпочки, заглядываю в глазок. Если кто-то, кого не хочу видеть, то и открывать не буду.
Вот черт.
Давлю ногтем на кутикулу, проверяю, что больно, и я не сплю.
Там, за дверью, стоит прокурор. Но, если брать во внимание весь образ, без делового костюма, то в обычной спортивной одежде, там, конечно, не прокурор, а просто Юра. Один, у меня под дверью. А я в домашней рубашке с оленем и новогодних шортах.
Ну, какая есть. Наводить марафет уже нет времени.
Щелкаю замком и открываю дверь.
– Поздно уже для визитов без предупреждения, – с ходу ворчу.
– Добрый вечер, могу войти?
На лице ни одной морщинки, которая бы показала, что у него хорошее настроение и это шутка.
На нем теплые спортивные брюки и худи. Вряд ли в таком виде он встречался с женщиной, но все же она была рядом, в его машине. Но в какой бы одежде он ни пришел, все равно остается прокурором.
– Я уже спать собралась. – Какой вопрос, такой ответ. Явился? Не ждали. Его взгляд скользит вниз, до ступней, потом поднимается вверх до уровня груди, дергает уголком губ, фокусируясь на олене и возвращается к глазам.
– У нас открытый вопрос, который можно решить без суда. Или предпочитаешь все по закону?
Вдыхаю и шумно выдыхаю. Даже не сомневаюсь, что он сделает то, о чем предупреждает. Открываю дверь шире, а сама делаю пару шагов назад, чтобы дать ему место войти. Выслушать придется. Хочу или нет. Но и закрыть вопрос с ручкой тоже.
Складываю руки на груди, наблюдаю, как он раздевается, хотя я не предлагала. Чувствует себя, как дома.
– Можно твой телефон? – облизываю губы, давая себе пару секунд подумать, что ответить. Но не придумываю ничего лучше, чем отказать.
– В моей квартире, я тебе командовать не дам.
Выдыхает, успокаиваясь. Контролирует каждое движение и слово.
– Пожалуйста. Так диалог будет более продуктивным.
Смотрит открыто в глаза, не дает отвести взгляд. Сердце ускоряется так, что становится не по себе. Я его не знаю совсем. И зачем пришел тоже не понятно.
– Я тебе не доверяю, – прищуриваюсь и наблюдаю за его реакцией. Мне бы умений, чтоб считывать людей по жестам, но нет. Я не понимаю, о чем Юра думает.
– Я тоже. Поэтому можно твой телефон? – Ну не изнасилует же он меня? Хотя, может… Нет, это не может быть приятным. – Я даже не буду брать его в руки. Просто принеси.
Запутал меня, сложно понять его логику, поэтому иду в комнату за мобильным.
– Держи, – протягиваю ему через пару секунд.
– Выключи его.
– Зачем?
– Просто выключи, полностью.
– Ладно, – делаю, что говорит. Юра достает свой телефон и делает то же самое. Показывает мне погасший экран.
Открывает верхнюю полку комода и кладет туда свой телефон, кивает мне. Я кладу туда же свой.
– Теперь порядок. Я помою руки? – как только телефоны убраны, он меняется. На губах легкая полуулыбка, в глазах просыпаются прокурята.
– Ты знаешь, где ванная комната.
Я остаюсь его ждать. На этот раз он в спортивной куртке, без портфелей, ручек, ежедневников. Только прокурор и прокурорский телефон.
– Ты говорила, что можешь сделать массаж, – улыбается уже сильнее, выходя из ванной.
– А потом я говорила, что абонемент на массаж сгорел.
– Нам нужен конструктивный диалог или нет? – Я сжимаю губы, зажал меня в угол и выйти можно только, если согласиться на его игру. Обходит меня и направляется в мою спальню.
– Привет, Ахиллес. У меня к тебе разговор, но позже.
Он ловко подхватывает ворот толстовки и стягивает ее вместе с футболкой, обнажая передо мной спину. Вот черт.
Обнаженные мужские торсы на картинках и видео, конечно, хороши, но не настолько, насколько в реальности.
– Не в десять вечера, Домбровский, мне завтра на работу.
– После тренировки так разболелась шея. Я вспомнил про тебя и твое предложение, – ложится на кровать, – абонемент так быстро не сгорает. На месяц обычно выдается.
– У меня свои условия на абонементы. Давай, поднимайся, и уходи. – Толкаю его в бок.
– Саша, не зли меня.
Хах. Это я злю?
– Если ты хотел поговорить, вставай и пошли на кухню. Нечего на моей кровати валяться.
– Александра, я могу вести диалог только лежа. У меня болит шея. Ты же не можешь отказать больному. А клятва Гиппократа?
– Клятву Гиппократа дают врачи, а я медсестра. Я могу тебе всадить укол.
Полуобнаженный мужчина-бог меня немного нервирует и волнует. Я аккуратно кладу ладонь ему на плечо и пытаюсь стянуть с кровати.
В ответ Юра захватывает мою кисть и несильно потянув, заставляет потерять равновесие и упасть рядом. Чтобы следом придавить к матрасу своим телом.
Точно пришел изнасиловать. А я долго сопротивляться не смогу.
Его лицо не гладко выбрито, я зачем-то фокусируюсь на этом. Кожа заранее покрывается дрожью, представляя, как кончики щетины царапают ее.
И он тут сейчас, а до этого был с кем-то еще.
– Тебе самому от себя не противно?
– Нет, – его улыбка переходит в смех.
Засранец. В глазах азарт и настройка на победу. Прокурята уже попкорном запаслись и ставки сделали. Ага. Сейчас.
– Твой смех неуместен.
– А почему мне должно быть противно от себя? – так много улыбающегося прокурора в один вечер подозрительно. – Я встречался с друзьями, съездил на тренировку. Приехал решить нашу проблему. – Втягиваю воздух, не пил ничего.
– Я слышала, с какими друзьями ты встречался.
Усмехается и прикусывает губу. Зря я этот разговор завела.
– Подвез коллегу домой.
– Мне все равно.
– Тебе не все равно. Ревнуешь?
– Едешь с одной, потом приезжаешь ко мне. Там не дали, явился сюда? Или мало? И слезь с меня. Ты тяжелый.
Опускает взгляд на шею и ниже. Губы приоткрывает с придыханием так, что нижняя даже отвисает, когда узревает разрез рубашки. Я еще и без лифчика, ну не ждала как-то никого.
На мне сейчас килограмм восемьдесят мышц, харизмы и справедливости, а между нами лишь слой тонкой хэбэшки.
Я уже не маленькая. Понимаю все.
Когда на первом курсе техникума, танцевала на дискотеке с парнем, подумала, какие это у него мышцы на бедрах накачанные и твердые. Позже уже поняла, что это не мышца, собственно, была. Но мальчик был тактичен, сдержал свои “эмоции” при себе. И вот тебе. Дежавю. С другим. Только мы не вертикально танцуем, а горизонтально лежим. Но ощущения повторяются.
– Если бы я с кем-то был, то сюда, поверь, не поехал бы точно. – Усмехается и тянется чуть вверх, а потом резким движением гасит ночник и целует меня.
Рука без сопротивления скользит по моей груди, талии, останавливается на бедре. Язык вообще бесправно себя ведет у меня во рту. А я как в наручниках, беспомощная, и разрешаю все.
Вроде как в темноте как будто и нет ничего. Он просто мужчина, я – женщина, нет пропасти в виде…
Опускается шершавыми губами на шею, проходится языком по родинке. Твою мать… Нежная кожа на шее горит от его щетины, но от этого все ощущения только острее.
Что бы ему не было от меня надо, остановить это безумно сложно. В суде бы не одобрили такое. Он знает. В суде… Вот зачем телефоны выключил, чтобы никто никого не подставил. И свет для этого погасил. Вроде как в одних условиях с ним.
Никто не видит. Как будто этого и нет. Докажи потом.
Моя футболка задирается, я чувствую, как кожа соприкасается с его. Как перцовые пластыри горим и липнем друг к другу.
И он слишком правильный, чтобы заходить так далеко с дочерью “преступника”, если только не знает о том, что папа не виновен. Просто мы не должны это обсуждать. Это его условие. И надо доверять.
– Ау, – Юра дергается и отстраняется, прерывая гормональную реакцию между нами.
Что там…?!
Тянусь рукой к ночнику и включаю свет.
Юра, облокотившись, замер. Я сжимаю губы, чтобы не расхохотаться сразу, но через секунды взрываюсь и, зажмурившись, хохочу.
Мой Ахиллес запрыгнул на лопатки прокурора и, возвышаясь, как Король Лев, смотрит на меня сверху вниз.
– Мне вот не смешно, я прям, чувствую, как он выпустил свои когти и готов в любой момент вонзить их в спину. Можешь его оттуда аккуратно снять? – Юра, даже когда говорит, шевелит только губами. Слушаю его и улыбаюсь. – Саша!
Приказной тон немного снижает показатели на эмоциональной шкале. Сейчас нам не смешно с одно и того же.
– Я не могу тебя спасти, пока ты лежишь на мне.
Морщинка между его бровей начинает становиться глубже. Пора разглаживать и решать проблему, а то там борозда сейчас будет. Потом никаким массажем не разгладишь.
– Ахилл, мой мальчик, ну куда ты залез? – протягиваю руку и глажу лапку кота. – Ты еще за ручку не рассчитался, а уже решил попортить и шкурку. Нельзя трогать Юрия Александровича. Не шевелись, – киваю Юре и аккуратно змейкой выползаю из-под него. Поправляю в первую очередь одежду, потом беру Ахиллеса на руки и прижимаю к себе.
Юра выдыхает и расслабленно садится на кровати.
– Он, – кивает на кота, – еще и блокнот поцарапал. Перевожу взгляд на Ахиллеса. – Зачем тебе такой кабан дома?
– Когда я его брала, – отпускаю кота на пол, – он был вот таким малюткой, – складываю ладошки вместе.
– Не кот, а надзиратель. Ты заметила, как только я к тебе приближаюсь, что-то происходит.
– Ты думал за меня некому заступиться?
– Ты не боишься вообще спать с открытой дверью? Он – опасен. – Юра усмехается какой-то мысли, что пришла ему, но вслух не озвучивает.
– Я тебе скажу больше, мы спим с ним на одной кровати.
– Я бы подумал тысячу раз, чем согласиться на такое. И я определенно ему не нравлюсь.
– Ты намекнул Ахиллу на разговор, так вот он пришел поговорить по-мужски. А ты испугался.
– Но он пришел с когтями, а я был безоружен, еще и спиной к нему. Не по-мужски, как ты говоришь.
Юра больше не улыбается. Но мне смешно от его реакции. Вернее, от их конфликта.
– Все, я тебя спасла от порчи кожного покрова. За это есть какие-то смягчения наказания?
– Сделаешь массаж, заодно и обсудим? – Ложится на живот и подкладывает руки под голову.
– Нет. У меня не массажный кабинет. – Сажусь на край кровати и рассматриваю красивую рельефную спину. Небольшой шрам возле лопатки. – И ты абонемент свой профукал.
– Ну, Сань. – Просит. – Сашенька. – Умоляет. – Сашунечка. – Бьет по запрещенным точкам. – Я забуду про долги твоего кота. – Не тороплюсь с ответом. – Обойдусь профилактической беседой.
– Полностью забудешь про долг?
– Да, – оборачивается и ловит мой взгляд.
Вздыхаю и киваю.
– Ладно. Жди.
Я довольно улыбаюсь и поднимаюсь с кровати, иду в коридор. Приятно, что вопрос с ручкой решится, приятно, что еще и упрашивал сам. Юра может быть иногда милым, это подкупает. Как будто не он, а подмена.
Не зря чувствовала, что он пойдет навстречу. Пусть скрыто и не показывая явно, но у него точно есть какой-то план, просто мне знать о нем и не надо. Нельзя же одновременно приходить и целовать меня, а потом идти и сажать человека в тюрьму.
Беру с полки массажное масло и возвращаюсь в комнату.
Растираю на ходу руки, согревая пальцы. Юра перестраховывается, и я должна делать так, как он.
– Готов? – Забираюсь с ногами на кровать.
– Да, – бурчит в подушку.
Выдавливаю несколько капель масла на ладошки и начинаю поглаживать спину, разогревая.
От моих касаний мышцы напрягаются, следом на коже появляются мелкие пупырышки. А я не сказала ничего, только коснулась кончиками пальцев. Приятно знать, что вызываю такие чувства.
– Никогда не верь никому на слово, всегда нужны подтверждающие бумаги, – вырывает из мыслей.
– В смысле?
– Ты работаешь медсестрой, ты же расписываешься за медикаменты или еще что-то?
– Да.
– Не просто так. Я тебе пообещал списать долг, но это только слова. Если имеешь отношения с деньгами, обязательно бери расписку. На будущее совет.
Я замираю и убираю от него руки. Это означает, что он соврал?
– Продолжай. Я выполню свое обещание, но вообще имей это в виду.
– Юр, – неожиданно для себя начинаю говорить, не думая о последствиях, – это была не взятка. Моему отцу отдавали долг.
– Мы договорились не обсуждать это, Саш. У него есть адвокат. Пусть докажет твои слова. Все материалы, что у меня есть, указывают на обратное. Но моя цель посадить виновного, а не невиновного. И я, правда, не имею права это обсуждать с тобой. Мне грозит от выговора до увольнения.
– Я поняла тебя, спасибо. – Вздыхаю, но при этом успокаиваюсь. Он говорит так, как должно быть, но при этом как будто на моей стороне.
Ахилл запрыгивает на кровать и, аккуратно переступая через прокурорские ноги, идет по пледу и садится возле Юриного лица. Недовольно виляет кончиком хвоста, цепляя непрошеного посетителя.
– Опять пришел? Иди погуляй с тобой потом поговорим, – басит Домбровский.
Да. Побежал. Шерсть колышется. Смотрит исподлобья на Юру и хорошо, что я не понимаю, что в кошачьей голове.
– Место твое заняли? – Киваю коту. – Вот теперь терпи. Ручку грыз, блокнот испортил. Это не я должна массаж делать, а ты пяточки прокурорские вылизывать. – Юра усмехается в подушку.
– Саша!
– Что Саша?!
– Давай без должностей?
– Хорошо, – вздыхаю и закатываю глаза. Слово нельзя сказать.
– И пусть твой кот не приближается ко мне, так спокойней.
– Ты же видишь, ему никто не указ, он сам решает, что ему делать.
Ахиллес внимательно рассматривает мужскую спину и, приподняв лапу, аккуратно трогает объект перед собой.
– Не надо, – глухо отзывается Юра в подушку.
– Ахилл, – говорю строже и кот убирает лапку. Слушает только меня.
Не думать о том, что сейчас на моей кровати лежит мужчина, полураздетый, сложно. И это просто массаж, и мне должно быть все равно, но тело вибрирует. Отзывается от контакта кожи к коже. Так не должно быть в нашей ситуации и обстоятельствах, но нравится его гладить и делать приятно.
Ахилл не уходит, продолжает меня контролировать. Как будто я сама не могу себя контролировать и могу сорваться.
Смешно так от них. Один – контролирует свою территорию, второй приехал черт-те откуда, чтобы поговорить с первым.
Серьезный такой, важный, настойчивый и горячий. Я откашливаюсь и тихо усмехаюсь. Хочется его развеселить. Добрый прокурор мне нравится больше, чем недовольный.
Ставлю указательный палец у основания шеи и веду вдоль позвоночника.
