Текст книги "Ком 8 (СИ)"

Автор книги: Ольга Войлошникова

Соавторы: Ольга Войлошникова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

12. ПЛЮСОМ К РАЗМЫШЛЕНИЯМ

И ЧТО НЕ ТАК?

– И что не так? – цепко посмотрел на него Иван.

– Да вот сам посмотри! – Серго эмоционально взмахнул руками и потянул из общей стопки со всякими бумагами две: рабочий план шахт с номерами и значками и общий план крепости со стенами, фортификационными метками и рельефом горы. – Я б, конечно, предпочёл такой план, чтоб на одном листе всё нужное сразу было. Но если именно такого нет, но нужно – нетрудно ведь и совместить? Смотрим: масштаб одинаковый. Вот вход – вот вход. Север – север. Накладываем. Ну⁈ Говорю ж – не бьётся! У меня, может, башка уже не варит, но я гляжу на карту и вижу, что восьмой штрек здесь, – он постучал по развёрнутому плану пальцем. – А центр аномалии – существенно дальше!

– Н-да, не бьётся, – протянул Иван. – Если только люди в древности не мыслили очень обобщённо. Где-то в глубине – ну, значит, сердце горы.

– Или исходя из человеческой анатомии, – выдвинул свою версию Витгенштейн, – сердце чуть левее в теле. Кто его знает, где они представляли себе лицо горы?

Я подумал, что представлять живой гору, в которой ковыряешься – в любом случае как-то неприятно. Но промолчал. И впрямь, устали сегодня дальше некуда. Прикорнуть бы часа хоть на четыре, а там видно будет. Утро вечера мудренее.

И УТРО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МУДРЕНЕЕ

Поспать удалось даже вполне себе полноценно. Никаких тревог и нападений за ночь не произошло, хотя дежурные наблюдатели фиксировали доносящиеся из шахты шумы и как будто бы толчки. Да и Зверь внутри реагировал, прислушивался даже сквозь сон.

А утром прибывший с грузом снарядов курьер привёз и весьма любопытную корреспонденцию. От кого бы вы думали? От Джонатана Смита, пожилого руководителя клана Смитов, о котором я и думать забыл.

Письмо было облеплено магическими печатями, свидетельствующими о немедленном уничтожении при попытке вскрытия его кем-либо ещё, кроме меня.

Внутри было занимательное.

'Коршунову Илье Алексеевичу, герцогу Топплерскому, с уверениями в совершенном почтении.

Многоуважаемый Илья Алексеевич!

До меня дошли слухи о вашем намерении принять участие в усмирении бунтующего населения новоприобретённой для Российской империи Бидарской провинции, и я спешу упредить вас о том, что это решение будет чревато смертельной опасностью, и связана оная вовсе не с мятежными аборигенами.

Через верных людей мне стало доподлинно известно, какую страшную и гибельную угрозу таят в себе Бидарские шахты'.

Так-так-так! А вот это уже интересно! С чего это старший Смит так хочет мир со мной сохранить и печётся о моём здоровье?

Лис боится, – напомнил Зверь.

Ах, точно! Лисы же. Что ж, посмотрим, что он интересного мне о шахтах сообщит.

Я продолжил чтение.

«Все дело в том, что сии шахты являются природной аномалией, и суть её гораздо сложнее, нежели эманации антимагического фона. Настоящая опасность в том, что любой человек, находящийся в районе особо богатых на рубины штреков, спустя пять или шесть недель непосредственного контакта с шахтной породой получает необратимые изменения человеческой природы».

Ну это, допустим, для нас уже не новость. Единственное непонятно – почему наши шахтёры за всё это время не превратились? Дело в плотном контакте с породой? Точнее – я вспомнил рабочих шахтёрских «Жучков» – в отсутствии этого непосредственного контакта?

Вполне вероятно.

'Я понимаю, что должен объяснить вам подробнее всё коварство аферы, в центр которой вы можете попасть, но, ради Бога, умоляю вас уничтожить это письмо по прочтении, чтобы мне не могли быть предъявлены обвинения в государственной измене.

Уповаю на ваше представление о чести'.

Вот тут явились князюшки, немного понаблюдали за мной, после чего Сокол и спросил:

– Что-то важное? А то ты так бровями интригующе шевелишь.

– Н-да, но почитать не дам. Человек просит…

Я снова уткнулся в письмо.

'Итак.

Как только Бидарские шахты попали во владение Британской короны, распорядителем над ними был поставлен лорд Престон. Тот, будучи человеком чрезвычайно практическим, решил, что наилучшим вариантом будет не нанимать работников, а набрать их из приговорённых к виселице, по тому же принципу, как происходит набор матросов на суда королевского британского флота.

Спустя полтора месяца у групп, которые работали в ближних к центру аномалии шахтах, начались первые изменения. Докладные записки были тотчас составлены и отосланы лорду Престону. Естественно, отстранять каторжников от работ никому и в голову не пришло! И к тому моменту, когда доверенный помощник лорда Престона прибыл на рудник для личного осмотра, трансформация первого отряда заключённых практически завершилась! Они превратились в каменных элементалей, если принимать во внимание, что рубин – тоже камень. У некоторых имелись вкрапления пустой породы, но несущественные. При этом рост преобразованных существ варьировался от трёх до шести метров – предположительно, это соотносилось с близостью их к источнику'.

Я снова отвлёкся от письма:

– А мы с вами прикидывали, какой рост у тех индийских элементалей должен был быть?

– Метров восемь, – сказал Серго, с интересом на меня поглядывая. – Ты долго интригу держать будешь?

– Погоди, немного осталось.

Восемь. А этот пишет – до семи… Чем дальше от центра, тем мельче, выходит?

«Вскоре в одной из старых шахт случился обвал, и один из рубиновых людей получил увечье – ему отсекло руку по локоть. Проверяющему был представлен и он сам, и оторванная рука, которая не перестала быть рубином…»

Вот тут-то вы и решили, что вам выпала козырная карта! – понял я.

'Думаю, вы и сами догадаетесь, что произошло далее. Лорд Престон проявил себя истинным дельцом. Было объявлено, что те каторжники, что полностью превратились – искупили свою вину и будут освобождены. И что явятся специальные маги, чтобы превратить их обратно в людей. Рубиновые люди были переведены в отдельные боксы, где они ожидали своего обратного превращения. На деле же каждый в итоге попал в распил. Это было некоторой досадой лорда Престона, но если не разрезать тело на кусок размером хотя бы с яблоко, камень продолжал сохранять пластичность живой материи.

И всё равно лорд Престон решил, что нашёл свой Клондайк. Он принялся возить в Бидар каторжников партию за партией целыми грузовыми дирижаблями – «на искупление грехов», так это называлось. И действовал весьма ловко, пока однажды кто-то из летящих на рудник каторжан не подслушал странный разговор (как хотите, а информация всё равно начала просачиваться). Сперва он, конечно, ничего не понял, но находясь на руднике, среди изменяющихся соседей – сообразил, какой оборот приобретает дело…'

– Та-а-ак, понятно, – протянул я, пробежал письмо глазами до конца, смял в руке и подпалил ильиным огнём.

– И что это? – спросил Петя.

– Человек Христом Богом просил, – пояснил я. – Но объяснить я могу.

Я в деталях пересказал содержание письма, закончив:

– Рубиновые люди подняли бунт. И на их усмирение были призваны все шагоходы, которые только смогли пройти по шахтным туннелям. Их оттеснили в глубину того штрека, который мы считаем восьмым, потом туда согнали всех оставшихся каторжан, включая последнюю привезённую партию, и замуровали.

– А зачем последних-то туда загнали? – не понял Петя.

– Надо полагать, чья-то светлая голова вычислила, что чем больше элементалей… ну, рубиновых – тем более они вялые.

– И как бы они выжили? – Петя сморщился, предвкушая неприятный ответ. – Фу, не говори! Опять гадость какая-нибудь.

– На самом деле, про это тут ничего не написано. Но наверняка какая-то гадость.

– Между прочим, когда нам сообщили о вскрытии восьмого штрека, – припомнил Иван, – ни о каких мумифицированных телах или скелетах речи не шло. Значит…

– Значит, они куда-то делись, – подытожил Серго. – Может, от испуга скушали друг друга? Извините, друзья, за чёрный юмор. Давайте-ка карты ещё раз глянем?

Мы снова сравнили карту шахт и крепости целиком и убедились, что восьмой штрек действительно ближе всего подходит к центру аномалии.

– И тем не менее, это – совсем не тот, древний забой, о котором говорили змея и тигрица, – Серго упрямо выпятил подбородок. – Древний, я свой клык готов поставить – натурально в центре этой схемы. Во всяком случае, очень близко к нему. И этот элементаль, который вчера вырвался – он вовсе не из индусов! Это каторжанин-англ из тех, которых загоняли в восьмой штрек шагоходами.

– Получается, где-то там, – подытожил Иван, постучав по отметке восьмого штрека на карте, – мы имеем вовсе не две дюжины, а потенциальную рубиновую армию из бывших английских уголовников? Великолепная перспектива!

– То-то англы отсюда бежали, а при первой представившейся возможности всучили эту радость нам! – возмутился Витгенштейн.

– А ведь где-то там, на глубине, возможно, ещё жив кто-то из тех, древних… – добавил я.

Серго посмотрел на всех нас по очереди:

– И что дэлать будэм?

– Что дэлать-что дэлать? – Иван потёр подбородок. – Завидовать будем тем, кто во всё это не встрял!

ЕЩЁ ПОВОД ПОДУМАТЬ

Спать я направился к своим шагоходам – за ограду. Рядом с машинами сидели надутые Сэнго и Хотару, а Айко со строгим видом мешала в большом котелке чай с какими-то травками. Пахло вкусно.

– Ну и чего куксимся? – спросил я, подсаживаясь к костерку. Правда, не слишком близко, чтобы жар от огня не палил, и так еле вечерней прохлады дождался.

Лисички переглянулись.

– Мама не пускает нас в шахты! – наябедничала Хотару и ещё пуще надулась.

– А вы хотели?

– Да! Хотели посмотреть! – заторопилась Сэнго. – Там что-то трещит и вздрагивает. Интересно же!

– А она говорит: нельзя! – снова пожаловалась Хотару. – А мы бы под невидимостью!..

– И ещё раз скажу, – спокойным наставительным тоном перебила её мать. – Нельзя! Невидимость не защищает от аномалий. Что будет, если в глубине этой шахты кончатся ваши волшебные способности? Вы подумали об этом?

Хаген, сидящий на другой стороне костра, с тревогой на меня уставился. Ну вот! И у этого включился режим няньки! Хотя я тоже хорош. Аномалия блокирует магию, сбивает работу артефактов или быстрее их разряжает. Все были уверены, что она не влияет на природные свойства, а оборотничество – именно свойство!

Но… это всё было отмечено, фактически, на периферии аномальной зоны.

Что будет, если войти в глубину, ближе к этому «сердцу горы»?

Вот уж вопрос вопросов…

* * *

Это пятничная глава на случай, если вдруг снова отключат свет. И до понедельника – «вихатной»!

13. НЕ ХОТЯТ ПО-ХОРОШЕМУ, ЗНАЧИТ

ПАРЛАМЕНТЁРЫ ВЫСТУПАЮТ И…

Утром русским гарнизоном крепости Бидар была предпринята попытка договориться с рубиновыми элементалями восьмого штрека. Атаман, надоумленный великим князем, призвал даже Петю Витгенштейна, который и текст ультиматума помогал составлять. Все мы были уверены, что если кто-то вообще сможет договориться с превращёнными каторжанами – то только Витгенштейн.

Я наблюдал за «переговорами» с высоты одной из галерей, размышляя над словами Дарьи, Багратионовой жены: «Если есть какая неприятность, то ваша четвёрка в неё обязательно вляпается!» Оно, конечно, я не совсем согласен с этим заявлением, но что-то в нём есть…

Вот появился Пётр, обложенный и обвешанный всеми артефактами защиты, которые мы только смогли собрать. Он остановился у самого входа в шахты и зачитал ультиматум в рупор. На рупор тоже нашли усиливающий артефакт. Разряжался он со скоростью тающего на солнце мороженого, но на короткую речь должно было хватить.

Читал Петя, конечно, по-английски, предельно чётко выговаривая слова.

Если перевести, то узники оповещались о том, что английская корона передала рудник Русской империи, и вот уже несколько месяцев восстановительные и горнодобывающие работы ведут русские власти. Англичан здесь нет! Выходите на поверхность спокойно, и русские маги постараются оказать вам всю возможную помощь.

На последних словах Петя был забросан обломками породы, которые вылетали из глубины шахт со скоростью пушечных снарядов.

– Ваш-сият-ство, отходим! – заорал с галереи атаман. – Отходим, пока щиты держат!

Петя отступил во двор и был тут же подхвачен «Святогором».

– Чую, без боя не обойтись, – прогудел в динамик Сокол, но шахты внезапно затаились.

Испугались, может, или что? Мне англов и так-то с трудом понимать приходится, а уж тем более – каторжников, тем паче – превращённых да сверх того пролежавших в земле без шевеления сколько-то лет. Они, поди, и язык свой забыли?

* * *

Так что следующая атака не стала для нас неожиданностью. Нет, она, конечно, не прям сразу произошла. Пётр успешно загрузился в «Святогор». Тут невооружённым глазом видно было, как хочется «Соколу», чтобы немедленно из шахт полезли элементали, и чтоб сам он непременно оказался на острие атаки… Но недра горы молчали, прикидываясь безжизненными.

Что делать?

Оставалось ждать. Поскольку точного времени начала нам не сообщали, «Святогор» в конце концов развернулся и потопал с курсантами тренировку проводить. Как раз до обеда и уложился.

А вот после, стоило нам подняться на галереи к наблюдателям, всё оно и случилось. Прям на удивление, как будто нас ждали.

И эффект такой приятственный – ежели всё подготовлено, все на позициях, и враг наступает именно с предполагаемого направления… Это даже обескураживает, господа. И мысли всякие – «А что, так раньше тоже можно было?» Оказывается – можно.

Итак.

Всё это время кто-то из дежурных, владеющих аглицкой речью, по кругу выкрикивал в сторону шахт Петин ультиматум. Толку от этого было ноль – но мало ли? Вдруг у кого в башке прояснит?

И тут в глубине туннелей раздался грохот, скрежет и прочие неприятные звуки. Переговорщики сразу замолчали. Пять минут грохот приближался к нам, всё усиливаясь – и вот появились они. Никакой тактикой «рубиновые» нас не удивили – просто вывалились втроём со страшным рёвом и побежали на стоящий слева ТБШ.

И пилоты «Детин», и артиллеристы повёрнутых ко входу пушек были уже на местах и встретили недругов шквалом огня. Те даже пятьдесят метров пробежать не успели, как уже и кончились.

И мы такие с Соколом на галерейке, с аристократичными чашечками кофею… Да что там вру! С солдатскими кружками кофею в руках – переглядываемся недоумённо.

– Э-э-э, и что – всё? – протянул великий князь.

Что, не так страшен вражина, как нам тут рассказывали? Оно понятно, размерами рубиновые элементали впечатляли. Здоровенные твари. Но в рукопашную на тяжелый шагоход бросаться? Не больно-то они умные, как мне кажется. Может, со временем, проведённым в шахтах, человеческий интеллект угас? Или они и в людском обличье умом не отличались?

– Умеешь ты, твоя светлость, красиво мысль завернуть! – рассмеялся Иван. – Даже и не скажешь, что простым казаком был.

– Это что – я опять вслух думаю?

– Ага. Занимательные вопросы задаёшь. Правильные.

– Право, надо от этой привычки избавляться. А то иногда такое в голову приходит, что лучше пусть мою голову и не покидает! Ещё оскорблю кого или скабрезность при дамах отпущу, тоже неловко выйдет.

– Пока ты успешно справлялся, не высказывая никакого криминала. Что в очередной раз подтверждает, друг мой, что ты удивительно цельная и при этом светлая личность!

– Ой иди-ка ты! Я что тебе – дамочка, комплименты тут расточаешь?

Иван отошёл в сторону и критически оглядел меня.

– Ну, знаешь ли, Илья Алексеевич, как товарища я тебя, конечно, очень люблю и уважаю, но как женщина ты – полное гавно.

И как давай мы ржать…

– Ну и чего? – спросил поднимающийся к нам на галерею Витгенштейн. – Чего гогочем? Веселятся тут! И опять без меня!

– Петя! Ихнее императорское высочество издеваться над бедным мной изволят! – немедленно пожаловался я Витгенштейну. Не прекращая, впрочем, ржать.

– А вот чтоб неповадно было! – мгновенно ответил мне Пётр.

– Чего, блин горелый, неповадно-то?

– А всё! Всё неповадно! А то завёл моду!

– Так. И этот туда же! Окружили, замышляют!

– Ещё бы! Без меня опять всех убили, тоже мне!

– Это не мы! – сразу отбрехался я. – Это «Детины» виноваты!

– Ладно, господа, посмеялись и будет, – Пётр принял суровый вид. – У нас проблемы определённые образовались…

– Гос-споди, какие ещё проблемы! – простонал Иван. – У меня скоро отпуск закончится. Я так надеялся, что тут быстренько всё порешаем…

– А ты меня не перебивай! Не перебивай! – Витгенштейн ткнул Сокола пальцем в грудь. – Не перебивай, и я тебе всё расскажу! Хорошие проблемы у нас!

– Это как? Проблемы и хорошие? – не выдержал уже я.

– А вот так! Мы атаку отбили?

Мы с Иваном синхронно кивнули:

– Ну!

– Отбили, – продолжил Пётр. – Грохнули мы кого? Рубиновых элементалей! Рубиновых! Там во дворе, – он махнул рукой вниз. – Лежит тонны полторы рубинов! Тонны! Вы понимаете? Или мне повторить?

– Ой, ма-а-ать моя… – протянул Иван.

– Вот именно! И лучше не матушку твою призывать, всяческого здоровья ей, а сразу дядюшку. Поскольку это уже государственное дело получается.

Сокол одной рукой почесал затылок, а второй полез во внутренний карман. Достал уже знакомую мне стеклянную (или выглядящую как стеклянную) снежинку и сдавил её в руке.

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ДЕЛО

– Господа. Мы, конечно, безмерно рады вас видеть, но, похоже это становится уже привычным. Иван, мы вам что – личный отряд спасения? – Голос императора, раздавшийся позади нас, заставил нас подпрыгнуть. Но в следующую секунду мы уже вытянулись во фрунт. Не помню, когда я кружку успел на парапет поставить!

Первый отмер, понятно, Иван.

– Ваше императорское величество, простите мне мою дерзость, но дело государственной важности!

– И что же это за дело? – Андрей Федорович опёрся о парапет галереи. – Что же это за важное и великое дело, что ты, дорогой племянничек, в очередной раз соизволил оторвать меня от мелких и несущественных государственных проблем?

Сокол иронию пустил побоку и чётко, коротко ответил:

– Тонна рубинов!

– Что? – наклонил голову император.

– Позади вас, ваше императорское величество, во дворе, лежит тонна, а, может, и поболее рубинов. Полторы, где-то так. Это если первого не считать, которого лисы куда-то утащили.

– Однако!

Император мигнул и пропал, появившись у обломков элементалей.

– Слава Императору! – рявкнуло громкоговорителями, и «Детины», узнав знакомый лик, синхронно лязгнули манипуляторами, отдавая честь. Красавцы, как тренировались! Андрей Федорович благосклонно махнул рукой и поднял крупный кроваво-красный обломок.

Пока мы бежали по лестнице вниз, император уже успел осмотреть самые внушительные куски и стоял, задумчиво подбрасывая в руке один.

– Да-а-а, господа. Мы смели думать, что ваша компания уже ничем нас не удивит. Но это… Это феноменально! – Он задумчиво опустил рубиновый булыжник обратно в кучу. – Это обрушит цены. Если только… Впрочем, будем думать…

– Ваше императорское величество, есть ещё фактор, который следует учитывать при принятии решения по этим материалам, – слегка подался вперёд Витгенштейн.

– Излагайте, князь! Вы решили удивить меня ещё раз?

– В глубине шахты…

– Только не говорите нам, что там есть ещё столько же! Представленный объём уже потрясает воображение, так что камни рубинами-то не воспринимаются – просто куски красного стекла! Это же уму непостижимо!

– Я не хотел сказать, что там ещё столько же. Там, простите меня, их гораздо больше. Гораздо!

– Так! – Император оглядел крепость-рудник. Взглядом хозяйским таким оглядел. – «Гораздо больше!» – покатал на языке Петину фразу. – «Гораздо»… Положительно, сегодня день удивительных открытий. Господа! Мы вами в кои-то веки довольны! Ваше открытие в корне меняет дело! Распорядитесь, – произнёс он в воздух.

– Есть!

Рубиновые обломки во дворе стали стремительно исчезать.

– Говоришь, есть ещё? – обратился государь к Ивану.

– Так точно! Доклад в общих чертах вы уже должны были видеть. Мы не оставляем попыток договориться с этими превращёнными. Если нам удастся, то мы получим доступ в самую богатую рубинами область горы. Если же нет… то мы всё равно получим этот доступ. Плюс дополнительное количество рубинов, приобретённых вследствие приведения этих элементалей в нежизнеспособное состояние. Первый случай агрессии недавно произошёл. Нападение было внезапным и есть жертвы. Обломки рубинового элементаля лежат в одном из ангаров. Это – результаты второго.

– Вот и распорядись, племянник. Каждому причастному награду выдать!

– Есть! – вытянулся Сокол. – Государь, тут нет непричастных.

– Мы же сказали – распорядись! – Кажись, император начинает терять терпение. – Какие-либо идеи о природе феномена имеются?

– Так точно! Получены сведения, что это результат воздействия магической аномалии на живые организмы. В данном случае – на шахтёров. Вероятнее всего, англов, набранных из числа каторжников. Согласно свидетельствам, на руднике у начальства англов произошёл с ними конфликт, преступники были насильно загнаны в шахты, где и подверглись магической мутации.

Император глянул на наш короткий строй.

– Ну? Коршун, вижу, что-то сказать хочешь?

– Так точно, ваше величество! Местные убеждены, что в самое сердце горы несколько столетий назад ушли элементали и вовсе огромные, для которых были выстроены эти дома и организованы туннели. Они охраняют чрезвычайно богатую жилу.

– Не исключено, что за эти годы они и сами окончательно окаменели, – пробормотал Петя.

– Следовательно, рубинов в любом случае будет больше, – закончил я.

– Куда уж больше, – хмыкнул император. – Ладно, за сим мы вас покинем. Пора поторопить кое-кого в столице, а то – надо же, тонна рубинов пропадает. Или даже две!

И исчез. Ага.

– М-да, на сей раз миновала нас чаша гнева государева… – задумчиво протянул Витгенштейн, рассматривая пустой двор.

Пропали не только самые громадные глыбы. Исчезло всё, даже мелкие осколки рубинов. Двор словно аккуратно вымели. А может, и вымели, много ли я знаю о возможностях магов императорского окружения!

– Резюмируем, идеи наши по обороне хороши оказались, – заключил Иван. – И хороши весьма! Если только эти рубиновые гады чрезмерной толпой не попрут, положим мы их тут всех. Да даже и чрезмерной… На пушки да крупняк – вариантов нет.

Но оказалось, варианты есть.

ЭТО УЖ ПОСЕРЬЁЗНЕЙ БУДЕТ

Следующая атака была такой же предсказуемой, вот только неожиданной. Согласен, вроде – взаимоисключающие понятия, ан нет. Но обо всём по порядку.

Первым сигналом, что рубиновые англичане пошли в атаку, стал знакомый гул и треск в шахте. Потом даже задрожало что-то. Экипажи «Детин» привычно изготовились, артиллеристы тож. Да вот только довольно долго стрелять было не в кого. А потом из ворот показался огромный, как бы не шестиметровый валун. Он споро катился в направлении тяжей, и вот за ним-то и прятались эти самые ратнаияки. Прятались и катили этот булдыган. Каменные-то они каменные, а соображалку-таки не потеряли. Пока тяжи долбили в камень, первые элементали дотолкали свой каменный щит почти к опорам «Детин». И вот тут-то и стало понятно, что камешек-то не один. Из ворот выкатывался второй, а за ним и третий. И за каждым укрывалось по трое-четверо элементалей! В этот раз они какие-то шибко разноразмерные оказались, кто метра три всего, кто пять, а кто и здоровый – вон, аж плечи горбом из-за каменюки виднеются!

С флангов пару раз рявкнули пушки, стоящие на стенах, и двор занесло такой густой пылью, что видно не стало вообще ничего.

– Лестницы! – рявкнул бас атамана. – Лестницы прикрывай!

Внизу лязгали «Детины», наугад отмахиваясь от ратнаияк. Редко, тупыми ударами в уши, шарахали выстрелы. А я уже стоял на каменной лестнице и бился с огромной каменной тварью. Пока медведь мог. Тем более что мне удалось надеть щит, о который периодически чиркали рубиновые кулаки.

Гос-споди, хорошо, я большой!

Ага.

В очередной раз я увернулся от удара в голову и долбанул элементаля по ноге. И отломал её!

Кто молодец? Я – молодец!

Ратнаияка пошатнулся и рухнул вниз по лестнице, сбив ещё парочку поднимавшихся по пролёту сородичей поменьше. Ай да я!

А потом во дворе словно торнадо пронеслось. Холодное такое! Ледяное прям! Словно в снегах родных побывал! И стало видно всё как на ладони. И обломки камней-щитов, и бестолково топчущихся вокруг них ратнаияк. Видать, со зрением-то у них, как и у людей, не очень. Пыль поднялась, и им тоже стало ничего не видно. А потом около того места, где «Святогор» проход прикрывал, мигнула и лопнула линза портала. Чего это? Я сбросил облик и понёсся по галереям к княжеской машине.

Было понятно, что теперь с элементалями – всё.

Пушки на стенах дружно выстрелили, да и «Детины» не подкачали. Минут десять додалбливали рубиновых. Я добежал к друзьям и только вылетел за поворот, как воткнулся в усталого Сокола.

Он сидел на полуоторванной опоре своего СБШ и жадно, громко глыкая, пил из фляжки.

– Чего-то, Коршун, не везет мне в последнее время… – и руку вторую мне протягивает. А на ней мизинца нет! Только кровавые ошмётки. – Жена меня точно убьёт.

Потом помолчал и добавил:

– Ну не убьёт, конечно, но мозг вынесет.

Я оглядел помятый, с вырванными пластинами брони «Святогор» и, судорожно лапая себя по карманам в поисках хоть какой-то лечилки, спросил:

– Кого забрали? – Ясно же, что портал был за кем-то из князей. Совсем не хотелось дурного думать, но так повредить СБШ?..

– Серго. Будет такой же одноногий, как я. Эта мразина рубиновая вырвала нам пол в кабине и защемила Багратиону ногу. Ступня – с концами. Как раз около педалей дыра теперь. Я элементаля мечом снёс, ну и… А у Серго, видимо, сработал тревожный артефакт. На несколько мгновений Дашка появилась, долбанула вниз морозным ветром, подхватила мужа и слиняла. Вот такое вот приключение-отдых получается.

– А Витгенштейн?

– А чего Витгенштейн? У него ремни страховочные заклинило. Щас допью, – Сокол качнул фляжкой, и по воздуху поплыл запах коньяка, – и полезу доставать! Жив-здоров твой Витгенштейн.

Так. Похоже, Ивана на откате от боя накрыло.

– Сиди уж. Хотя, нет. Айко, его императорское высочество в госпиталь. И, кто-нибудь, достаньте князя Витгенштейна.

– Слушаюсь! – поплыл хрустальный голосок, и Иван исчез. А из «Святогора» медленно взлетел Пётр.

– Что за шутки, Коршун! Отпустите меня! Сейчас же!

– Выполнять!

Петра аккуратно опустило на землю рядом со мной.

– Ты видел? Нет, ты видел?

– Чего видеть-то?

Витгенштейн протащил меня за СБШ и ткнул пальцем в огромную рубиновую глыбу.

– Это чего? – я уставился на пополам распластанного элементаля. Его ж сложи в человекоподобную фигуру – он же со «Святогора» будет! Ядрена колупайка! Теперь понятно, кто так княжеский шагоход помял. Это Серго ещё повезло, считай!

– Вот! Пока ты прохлаждался, мы тут… – голос Петра угас. – Вернее, нас тут… А Волчка Дашка забрала, – неожиданно закончил он. – Ой, чего нам потом бу-удет!..