Текст книги "Провинциальная история нравов, замаскированная под детектив. Или наоборот."
Автор книги: Ольга Смирнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Глава 5. Бубен, ритуальные танцы и ещё один непонятный сюрприз
О том, что на шефа полицейского участка было совершено покушение, узнали все и сразу. Этой ночью Сима до дома так и не добралась – ее сначала допрашивали, потом допрашивали, а после допрашивали, заставляли вновь и вновь показывать, что и как она делала, когда зашла в кабинет – хотя в общем-то, она и зайти-то толком не успела. Дали минуту передышки и снова спрашивали, спрашивали и спрашивали. Выходила ли она куда, приходил ли кто-нибудь к шефу, звонил ли, писал. Сима честно отвечала, напрягалась, вспоминала, показывала, поясняла, и к утру заработала такую сильную головную боль, что плакать хотелось.
Выяснилось следующее – пока Сима охраняла вход в кабинет шефа, неизвестный преступник неустановленным пока образом проник внутрь, и с чувством покромсал Г.В. на шашлык. Не до смерти, но весьма и весьма усердно. Если бы Коту не понадобился выходной, если бы Лилечка не была такой строгой, если бы Сима не вошла в кабинет, все могло бы закончиться куда плачевнее. А так – большая кровопотеря, многочисленные порезы, но непосредственной опасности для жизни в данный момент не было. Г.В. мирно почивал в больнице, накачанный под завязку болеутоляющими, антибиотиками, снотворным или еще какой-нибудь гадостью – всем сразу или по отдельности, Сима не стала уточнять у несчастной Ирины, которая пронеслась мимо нее по коридору. Еще минуту назад жена Г.В. с потерянным видом сидела перед следователем Кругловым и покорно отвечала на вопросы – хотя имела полное право их игнорировать. Даже её задорные, непослушные кудряшки поникли. И вся она как-то состарилась, потускнела за одну ночь.
– Какие у вас с мужем были отношения?.. дети?..
– Часто ли вы ссорились?..
– …завещание…
– … наследство…
– …враги… недруги…
– …нервничал ли в последнее время…
– …непонятные встречи, звонки…
– … угрозы…
Дверь в кабинет, где велся допрос, была приоткрыта, и Сима прекрасно слышала все, о чем там говорилось. Так получилось, что она проходила мимо – в туалет, который находился, к слову сказать, в другой стороне здания, услышала обрывок разговора и не смогла сдержать любопытства.
Узнала она следующее – врагов у Г.В. нет и быть не может, добрейшей души человек, всегда помогает, подсказывает; в браке они состоят давно, поженились сразу после школы; никаких проблем у них не было; детей, впрочем, не было тоже. Жизнь катилась ровно, стабильно, как всегда. Г.В. нервничал не больше обычного, вел себя нормально; ни о каких таинственных звонках или угрозах не рассказывал. Написанием завещания ни один из супругов не озаботился.
– Я могу быть свободна? – осведомилась, наконец, Ирина. – Мне бы в больницу, к мужу.
– Конечно, конечно, Ирина Игоревна. Идите. Только телефон не выключайте. Вы можете еще понадобиться.
Сима отскочила от двери и, затаив дыхание, на цыпочках поспешила по своим делам.
Весь участок гудел как улей. Ни у кого в голове не укладывалось, что посреди белого дня можно практически убить человека и уйти безнаказанным. А если учесть, что этот человек – глава полицейского участка, выходило и вовсе нечто невероятное. Страшное выходило и непонятное.
Зачем это сделали? Кто это сделал? Хотел убить или помучить? И чего теперь ждать?
Все сотрудники были собраны в просторной комнате, где обитали следователи и по совместительству оперативные работники. Большинство работало в участке давно, но с настоящими убийствами или покушениями на убийство никогда не сталкивалось. И теперь все растерянно поглядывали друг на друга, не зная, как быть. Стоял шум, гам, версии преподносились и опровергались, велись споры и диспуты, а сигаретный дым был таким плотным, что резал глаза, хотя Сима открыла все окна, которые могла.
Стоило Ирине после допроса войти в комнату, воцарилась тишина. Она, надо отдать ей должное, ничуть не смутилась, всем кивнула и молча направилась к выходу, крепко сжимая в руках сумочку. За ней в комнате показался Круглов.
– Ну что? – спросил его кто-то из толпы.
Круглов на это ничего не ответил, сказал:
– Котофеева ко мне.
Кот слез со стола, на котором сидел. Сима, вернувшаяся в комнату вслед за Ириной и устало прикорнувшая было в уголке, встрепенулась, когда Круглов подал голос еще раз:
– Груздева, за мной.
Сима подскочила на месте, похлопала глазами и последовала за мужчинами.
– А я вам зачем? Опять показания давать буду? Сколько ж можно?
– Столько, сколько нужно, – мрачно ответил Круглов. – Но ты мне по другому поводу нужна. Как криминалист.
– Да? – усомнилась Сима. – А так можно – чтобы одновременно и свидетель, и эксперт? И… вообще-то, я эксперт по магии, а не криминалист в привычном понимании этого слова. Я отпечатки пальцев снимать не умею, я скорее по магическим отпечаткам специалист. Учтите. А вы же вроде должны были столичных вызвать? Там умельцы – два в одном.
– Я и вызвал. Точнее, не я, а Лилеч… то есть Лидия Славна. Но они обещали быть лишь к завтрашнему утру. То есть через сутки почти. А мне сейчас надо. И потом – ты у нас все-таки эксперт, или я что-то путаю?
– Эксперт, – с некоторой запинкой ответила Сима. – На полставки. С правом проведения двух видов магических экспертиз.
– Вот и проводи свои экспертизы. Осмотри место преступления для начала, поколдуй там, в бубен побей и танцы ритуальные спляши, может, наткнешься на что-нибудь интересное… не мне тебе объяснять. А то, боюсь, пока эти столичные щеголи приедут, исследовать будет уже нечего. И так ночь потеряли. Ребята, конечно, что могли – собрали, фотографии сделали, но они – не маги. А ты – магиня, я прав?
– Прав, – кивнула Сима, чувствуя одновременно воодушевление и страх. Все-таки первое самостоятельное дело. – Когда приступать?
– Немедленно. Тебе что для этого нужно? В участке есть?
– Есть в лаборатории. Наверху.
– Значит, на чердаке. Кот, проводи. И помоги, чем сможешь.
– Сергей Витальевич, – это вступил в беседу Кот, – в кабинете шефа до нас же все осмотрели. Может, имеет смысл заняться найденными уликами?
– Ты, Котофеев, не о том думаешь. Ты меня вообще слышал? Я же только что обозначил проблему, – сказал Круглов важно. – У нас кто место преступления осматривал? Правильно, люди. Человеки, так сказать. А Груздева у нас не только эксперт, но и маг.
– Заметил. – Тон Котофеева был сух и неприятен, как случалось всякий раз, стоило заговорить в его присутствии о магах. Впрочем, в этом он был не одинок. – И что?
– И то. Груздева-то меня поняла с первого раза, я надеюсь? – Круглов посмотрел на Симу со значением.
Она кивнула – еще бы ей не понять. Начиная с шестого курса их группа усиленно изучала не только теоретические аспекты будущей профессии, но и магическую составляющую поиска следов, которые мог оставить предполагаемый преступник. Следы ауры – уникальны, как и отпечатки пальцев, но развеиваются в течение суток после совершения преступления, да и тут есть свои хитрости – маги давно научились прятать свои ауры или маскировать их. Эхо заклинаний – если оно выявлено в течение недели, может помочь найти мага. Еще можно попробовать допросить самого усопшего с помощью доли некромантии – но это если было совершено убийство. А если в помещении имеется зеркало – то вообще окунуться в мир Теней, уйти за грань, увидеть произошедшее их глазами (поле зрения при этом весьма ограничено, но все-таки). Правда, после этого мало кто возвращался обратно.
Серафима изучила множество способов выявления следов, оставленных на месте преступления, и теоретически была во всеоружии. Увы, ни одно занятие не подготовило ее к тому, что если пострадавший – твой знакомый (пусть и обожаемый начальник), все воспринимается совершенно по-другому.
Взяв необходимое в лаборатории, Сима спустилась вниз. Кот как привязанный, шел следом.
– Помочь? – спросил он.
– Нет, там все хрупкое, – отказалась Серафима. Как-то произошел с ней один случай. Не в меру ретивый поклонник вызвался донести ее чемоданчик с реактивами до университетской лаборатории. Он буквально выдрал вожделенную поклажу из рук Симы и резвым козликом поскакал по коридору, однако не учел, что реактивы – они на то и реактивы, тем более в магических кругах (сам он был с отделения физической подготовки и знания по этой теме имел весьма скудные, если не сказать никакие).
Так вот, от тряски колбочки сначала звякнули друг о друга – жалобно, предупреждающе, но в общем гомоне голосов учащихся их никто не услышал.
– Стоять, придурок! – заорала Сима, увидев, что поклонник лавирует в потоке студентов, размахивая чемоданчиком во все стороны, как флагом.
Ответом ей стал взрыв. Не вселенского размаха, но вынести пару окон в коридоре и закинуть поклонника на люстру хватило. Бедолага еще пару месяцев после этого заикался и при упоминании имени Серафимы впадал в ступор. С тех пор чемоданчик она не доверяла никому – пусть и тяжелый, зараза, зато здание участка еще долго простоит.
Нарядившись в перчатки, халаты и бахилы, они вошли в кабинет. Везде была кровь – на столе, на стенах, на стеллажах. Складывалось ощущение, что в кабинете резали свинью. Сима сморщила нос, достала из кармана респиратор и надела. Ей было очень не по себе – вроде, обычное дело, не первый раз на месте преступления, а чувствовала она себя как на первом курсе – неуверенно и гадко.
Ей до сих пор не верилось, что шеф подвергся нападению, а она была в двух шагах и ничего не слышала! Ничегошеньки! Ни звука не доносилось из кабинета, ни стона, ни крика. А ведь Г.В. -мужчина крупный, сильный, он должен был дать отпор или хотя бы позвать на помощь. Кроме того, мучили его долго – за минуту столько порезов не нанесешь, как ни старайся. Так почему он не кричал? Не смог? Или…
– Кот, выйди. И дверь за собой закрой, – скомандовала Сима, решив начать с элементарного.
– Зачем?
– Ни за чем. Делай, что говорю. Выйди и дверь за собой закрой. Как следует.
Кот недоуменно пожал плечами, но вышел. Клацнул, закрываясь, замок. Сима огляделась по сторонам, щелкнула пальцами. Перед ней возникла книга и перо. Здесь надо отметить, что ведение записей эксперта при магических исследованиях весьма примечательное действо. Записи делаются не на листах бумаги, и не обыкновенной ручкой, а в зачарованных магами из Коллегии, пронумерованных, прошитых и опечатанных книгах. Для ведения записей используются специальные чернила. Когда нужно, Сима говорила:
– Фотография, – и кабинет озарялся вспышкой.
Магиня начала диктовать – перо послушно скользило по бумаге в такт ее словам.
– Начало. Город Грибной. 21 сентября 20002 года. Семь часов тридцать три минуты ноль одна секунда. Исследование ведет Серафима Груздева. Осмотр места преступления согласно приказу следователя Круглова Сергея Витальевича. Фотографии согласно регламенту. Итак, эксперимент номер один. Конец записи.
Сима немного помолчала, собираясь с мыслями, затем оттянула респиратор от лица – для большего эффекта, набрала полную грудь воздуха и пронзительно завизжала. Секунда – дверь распахнулась настежь, и в кабинет с топотом влетел Кот. В руках у него был пистолет, взгляд сосредоточенный и напряженный.
– Что случилось?
Серафима пришлепнула респиратор на место, невинно хлопнула глазами:
– Мышь увидела. Представляешь? Так испугалась.
Так, значит звуконепроницаемого полога на кабинете нет. В данный конкретный момент. Но это не гарантия, что его не было. Может, заклинание себя исчерпало и исчезло. Тогда нужно искать эхо и отслеживать создателя.
Единственное, что не состыковывалось – сила заклинания и время его действия. Всем известно, чем сильнее заклинание, тем дольше оно длится. Сима никогда не слышала, чтобы период действия мог определять сам маг. Магия, как запахи, развеивалась, но со временем. Просто взять и раствориться по желанию мага заклинание не могло. Либо Сима еще слишком неопытна. И если предположить, что шеф орал, как резанный – в прямом смысле – то сила заклинания должна была быть немаленькой, чтобы Сима в соседнем помещении не услышала ни звука. С тех пор прошли всего лишь сутки, заклинание такой мощи не успело бы развеяться. И Кот за дверью не услышал бы визг Симы во всей его красе – в лучшем случае, слабое попискивание.
Значит, полога не было. Или был, но весьма своеобразный.
Придя к таким неоднозначным выводам – и продиктовав все это под изумленно-неодобрительным взглядом Кота, Сима продолжила исследование. Ей пришло в голову, что если преступник не пользовался пологом, то мог накинуть на шефа заклинание подчинения, или онемения, или еще чего. Это не столь важно, важно то, что заклинание всё-таки было бы.
Поразмыслив, Сима решила, что искать надо след магического эха. Она наверняка наткнется не на одно, так на другое. У нее и тени сомнения не возникало, что преступник – маг, ведь простой человек вряд ли бы сумел пройти мимо неё незамеченным или влезть в окно второго этажа и уделать шефа, да ещё так серьёзно. И в связи с этим всплывал вопрос – откуда в Грибном взялся маг? Да еще имеющий зуб на Г.В.?
– Мышь? – спросил Кот недоверчиво. – Ты боишься мышей?
– Вообще-то нет, – честно ответила Серафима. – Но это была… огромная мышь. Противная такая, понимаешь? У нее были даже не усы, а усищи, и она ими шевелила так гадко… туда-сюда… бррр, как вспомню, так сразу орать хочется.
– Не стоит, – поспешно сказал Кот, засовывая пистолет за пояс. – Я… еще от первого крика не отошел. Тебе чем еще помочь?
– Кровью не поделишься? – хмыкнула Серафима. – Так быстрее дело пойдет.
– Тебе мало крови? – удивился Кот, демонстративно оглядывая помещение. – Зачем еще и моя?
– Да я так… пошутила.
Видно было, что Кот не пришёл в восторг от ее чувства юмора, но комментировать не стал. Просто отошел к окну и замер. Сима положила на стол чемоданчик, стараясь не испачкать его в крови, хотя она к тому времени уже подсохла. Азартно щелкнула замочками, подняла крышку и с удовольствием оглядела содержимое.
– Приступим, – пробормотала она себе под нос и достала первую колбочку с порошком ярко-желтого цвета.
– Что это? – В голосе Кота слышалось некоторое опасение.
Сима рассеяно ответила – все ее внимание было сосредоточено на будущем эксперименте:
– Сейчас гляну, не осталось ли эха. Будет громко, ты только не пугайся.
И, высыпав порошок себе на ладонь, Сима подняла респиратор и слегка подула. Порошок невесомо воспарил в воздух и заискрился, словно она костер раздувала. Магиня шепнула: «искать» и искорки закружились в воздухе. Сначала подлетели к Коту, который стоял ни жив, ни мертв и, кажется, даже не дышал. Облепили его на мгновение, повились вокруг, но в итоге потеряли интерес и двинулись дальше. Кот выдохнул и начал лихорадочно отряхиваться.
Искорки исследовали каждый предмет в кабинете, включая стены, пол и потолок, окна и стекла в них, но ничего не нашли. Было у них какое-то сомнение относительно кресла шефа, но в итоге и там – ничего. Добросовестно исполнив свое предназначение, искорки зашипели и с громким хлопком испарились. Сима крепко призадумалась – никакого эха обнаружено не было. Как это понимать? Заклинания не использовались вообще? Или использовались, но такие слабые, что развеялись в течение суток? Но какой в них тогда был смысл?
Ладно, ее дело – исследовать, а не делать выводы. Должным образом все зафиксировав, Сима приступила к поиску следов ауры. Хотя прошли уже сутки с момента совершения преступления, она решила воспользоваться каждой, пусть самой слабенькой вероятностью. Она вынула из чемоданчика свечку, поставила на пол, а сама уселась рядом и, сняв перчатки, аккуратно их отложила.
– Привет, – сказала она непонятно кому.
Кот опять покосился на неё и так вжался в окно, что стекло жалобно затрещало.
– Такой большой – и боится, – неодобрительно заметила Серафима, полностью погруженная в созерцание свечи. – Нехорошо. Хочешь, я добавлю тебе смелости?
Кот дернулся и ответил после паузы:
– Не стоит. Я не боюсь вовсе. Просто не люблю.
– Магию? Магов? Кровь? Убийства? Меня конкретно?
– М…магов не люблю. Странные вы… они.
– Мы – не странные, – наставительно пояснила Сима и протянула к свече руку, растопырив пальцы. Вид у нее был совершенно отстраненный, словно говорила не она, а кто-то другой внутри нее. – Мы – другие. Так же, как и гномы, эльфы, вампиры. Мы не обязаны любить друг друга. Но мы должны друг другу помогать.
– Я и помогаю, – буркнул Кот. – Разве нет?
– Очень спасибо, – поблагодарила Серафима его непонятно за что и, проворно вынув из кармана зажигалку, зажгла свечу. Свеча сначала никак не хотела гореть, искрила, протестующе шипела, но Сима в конце концов победила. Маленький огонек – небесно-голубого цвета с ярко-оранжевыми всполохами – живо заплясал в воздухе.
Кот впервые за все время начал проявлять любопытство – уставился на свечу. Сима стряхнула отрешенность, как не было, глаза ее весело заискрились.
– Ты, видимо, думал, что я сейчас огнем плеваться буду? И спалю все к чертям?
Кот откашлялся.
– Я… хмм… не совсем так, но по сути…
– Ладно, не очкуй, Кот. Я еще из ума не выжила.
С этими словами Сима, бодрая и энергичная, вскочила с пола, подняла свечу и поставила на стол. Постояла секунду неподвижно, хлопнула себя по лбу и вновь полезла в чемоданчик. Вытащила очки – большие, на пол-лица, с затемненными стеклами, к дужкам прилажена резинка для лучшего крепления. Водрузила на нос, помотала головой – очки сидели, как влитые.
– Обязательно было ее на полу зажигать? – вдруг поинтересовался Кот. – Не проще сразу было на стол поставить? А очки зачем?
– Тут и так второй этаж, я боялась, она вообще не зажжется. А стол-то еще выше, полметра, а все-таки, – охотно пояснила магиня. – Как бы не потухла раньше времени. Так что давай с расспросами потом, мне сейчас немного не до тебя. И да… как аура начнет проявляться, отвернись. Как бы глаза не выжгло.
С этими ободряющими словами она потерла ладошки друг о друга и поднесла их к свече – к ярко горящему пламени.
– Иди ко мне, – пропела она нежно и протянула ладони еще ближе. И еще, и еще, пока не коснулась огня, как бы обнимая его. Огонек недоверчиво осматривал подставленные ладони, и Кот не мог понять, причиняет ли его жар боль – лицо Серафимы было спокойным, даже умиротворенным в эти мгновения. Наконец, огонек задорно подмигнул магине и прыгнул в сложенные ковшиком ладони.
– Хороший мальчик, – заворковала Серафима. – Давай посмотрим, кто здесь был.
И сложила ладони вместе. Секунда – и на глазах изумленного Кота они вспыхнули тем же небесно-голубым в сочетании с невыносимо оранжевым. Кисти Симы были объяты огнем, но она улыбалась. Уверенно, довольно.
– Посмотрим, – повторила она. – Начинаем запись. Ведем съемку.
И пошла по кабинету. Медленно, тщательно обходила стены, проводила руками около предметов интерьера, но огонь горел ровно, мощно, ни к чему не проявляя интереса. И вдруг, приблизившись к окну, где стоял Кот, магиня вскрикнула и чуть не упала. Кот рванулся было на помощь, но Сима это заметила и ожгла предостерегающим взглядом.
– Не подходи, спалит нас обоих. Ну-ка, милый, что ты учуял? Покажи мне, пожалуйста.
И огонь в ее руках начал преображаться. Это было до того жутко, завораживающе и волшебно, что Кот забыл о своих предубеждениях и во все глаза смотрел, как огонь вытягивается сантиметров на десять вверх и принимает непонятную форму – некое подобие круга с вписанным в него треугольником. Он напрочь забыл о предупреждении Серафимы, забыл о том, что под угрозой его зрение. Он смотрел во все глаза и не думал отворачиваться.
В свою очередь Сима разглядывала символ не менее внимательно, пытаясь понять, не обманывают ли ее глаза. Этот знак она уже видела – на пропавшей свече. Только там были буквы по низу. А здесь… Сима прищурилась и поняла, что и здесь что-то написано, но разобрать, что именно, не представляется возможным.
– Спасибо, – прошептала она и отпустила огонь: вернулась к свече, приложила ладони к фитилю, и он радостно прыгнул на него. Еще секунду горел, а потом погас.
Как только это произошло, Сима вмиг растеряла всю свою умиротворенность и спокойствие, взвыла раненной волчицей и бросилась к чемоданчику. Неуклюже поковырялась в нём, пытаясь вытащить мазь, но обожженные пальцы отказывались повиноваться. И как же больно было!
– Чего стоишь, смотришь? – рявкнула она разозленно. Даже через очки было видно, как сверкают ее глаза. – Не в кинозале! Достань мазь, а то у меня сейчас болевой шок будет.
Кот подорвался, достал требуемое – большой пластиковый контейнер, доверху заполненный мазью, сорвал крышку. Серафима запустила пальцы внутрь. С наслаждением размазывая остро пахнущую мазь по коже, она думала, что больше так легкомысленно не поступит. В университете их страховали преподаватели, и боль почти не ощущалась. Действовать самостоятельно, как оказалось, было куда опаснее и мучительнее. К сожалению, никакой альтернативы этому исследованию не существовало. Однако в следующий раз она мазь заранее вытащит.
– Так больно? – спросил Кот.
– Нет, елы-палы. Приятно, не видишь? – Сима сунула ему под нос свои руки. Там, где она еще не успела наложить мазь, кожа почернела и пошла волдырями.
– Все время было больно?
– Ты дурак? Сам-то как думаешь?
– Но… ты улыбалась.
– Конечно, улыбалась! – вспылила Сима – по мере того, как мазь начинала действовать, боль утихала, кожа приобретала нормальный цвет и вид, но воспоминание было ещё слишком живо. – Еще бы я не улыбалась! Мне жить хочется. Это же Огонь. Он и так великую милость оказал, что ауру выжег, или что это было.
– Я ничего не понял. Огонь, и что с того?
– Огонь, мой дорогой, – начала Серафима, продолжая аккуратно втирать мазь в кожу, – есть неподдающаяся контролю стихия. С ней нельзя приказами, по-плохому. Ее можно лишь попросить, поумолять и надеяться, что она не сожжет тебя дотла. Но только огонь может… учуять. Достоверно высветить, выжечь то, что осталось от ауры, и показать.
– А я думал, у меня работа тяжелая.
– У тебя, Кот, работа плевая. По сравнению с моей. Бегай, ищи преступников. Хотя в Грибном их даже искать не надо, потому что их нету. А тех, кто есть, добрые жители и так доставят в участок. Мне иногда кажется, что злоумышленник еще преступление не задумал, а аборигены уже заранее знают, что он совершит, где и когда. Очки с меня сними, будь другом, а то руки все в мази.
Коту пришлось повозиться с резинкой, которая цеплялась за волосы и никак не хотела сниматься; в конце концов, очки были сняты и заботливо уложены в чемоданчик на надлежащее место – под надзором Симы.
– Перчатки. Тоже в чемоданчик.
Кот сделал, как велено, и спросил:
– Ты поняла, чья это была аура?
Сима уклончиво ответила:
– Не совсем. Честно говоря, я сомневаюсь, что это аура. Нетипичная больно – в виде символа. Человеческая аура в магической проекции – это некое отображение внешности – фигура и, если очень повезет, черты лица; магическая – и вовсе черте что, вроде огненного узора. И вообще – не мое это дело, понимать. У нас следователь есть. Я ему все результаты предоставлю, и пусть ковыряется.
– Подожди, но я думал, аура – это как бы душа человека…
– Сам ты – как бы душа человека… – передразнила Сима. – Здесь не человек был, а маг.
– Есть разница?
– Разумеется. Аура человека представляет собой скопище его настроений, жизненных позиций, принципов и отношения к миру, к себе самому, к окружающим. Она подвержена изменениям, колебаниям – как и люди. Это не душа, нет. Душа имеет божественное происхождение. Аура же… Я бы назвала ее энергетическим потоком, исходящим от конкретного индивидуума.
– У магов не так?
– У магов все не так, – усмехнулась Сима. – У магов – одна магия везде понапихана, и ничего ты с этим не сделаешь. И аура у магов – сплошная магия и непонятные посторонним завитушки. Чем больше резерв, тем сильнее излучение и заковыристее узор.
– А здесь? – Коту было интересно, на самом деле интересно. Он весь подался вперед, глаза его возбужденно блестели. – Здесь ты что увидела? Насколько сильно излучение?
Сима пожала плечами:
– Сложно сказать. На мой взгляд, уровень невысок. Иначе мы бы ослепли. По крайней мере, ты бы точно – почему не отвернулся, как я сказала? Ладно, это твои проблемы. Я не спец высшей пробы, всего лишь первый год самостоятельной практики. Вот приедут столичные, они разберутся. Хотя к тому времени следов, скорее всего, не останется, – добавила Сима после паузы.
– Но ты… смотрела так, будто узнала.
– Вот ты какой замечательный. Все замечаешь. Что надо и что нет, – хихикнула Серафима. – Тебе это знать без надобности. А уж если очень охота, у Круглова поинтересуйся.
– Но Сергей Витальевич меня направил тебе помогать. Значит, я тоже в деле.
– Ничего это не значит, друг мой. Направили помогать – вот и помогай. А нос свой куда не надо не суй.
Кот хмыкнул:
– Я смотрю, ты в нашем участке освоилась. Дерзить начинаешь.
– Ничего не дерзить. Просто, Кот, ты и сам знаешь, что мне за это влетит. А меня и без того все, кому не лень, гоняют. Зачем на лишние проблемы напрашиваться?
Кот хотел что-то ответить, но тут дверь в кабинет распахнулась настежь и на пороге возник…
* * *
– Кофейку? Чайку? У нас вкуснейший, свой. С медком, да ватрушками. Вы, поди, с дороги устали.
– Я не пешком сюда шел, любезнейшая, – в голосе столичного гостя и по совместительству проверяющего, звучало явное раздражение. – Порталом.
– Тем более, затратно-то как. Голову, поди, натрудили.
– Какую голову? При чем здесь голова? Не нужен мне чай. Уйдите вон.
– Кофе?
– Нет.
– С медком, а? Как вкусно!
– Нет, я сказал.
– Чего-нибудь еще?
– Главного вашего. Или заместителя. Любого, кто внятно сможет объяснить, что у вас здесь творится.
Лилечка, активно предлагавшая гостю то напитки, то еду, заметно скуксилась. Еще бы – шеф участка в больнице, сотрудники в ужасе, а сама она что-либо объяснять доходчиво и кратко не умела. Тем более то, чего не знала. Поразмыслив, она решила позвать Круглова – тот хотя бы сможет отчитаться о ходе следствия по делу о нападении на Г.В.
Сима и Котофеев маялись в приемной – им был дан четкий приказ ждать. Кот заметно нервничал, а Сима… она пребывала в шоке. Легком, но все же. Потому что совершенно не ожидала встретить здесь, в Грибном, своего брата. Да еще и на своей работе. Да к тому же прибывшего с «рабочим визитом», а никак не навестить любимую сестру. И это, пожалуй, озадачивало больше всего. Славий был последним, кого бы она послала в захудалый городок в качестве проверяющего – не тот масштаб. Серафима точно не знала, в чём заключаются служебные обязанности брата, но он не часто разъезжал по унылым городишкам с проверками. Хотя, разумеется, она была так же далека от Главы Коллегии магов, иерархии и внутренней логики её работы, как бегемот от балета, и уразуметь резоны, движущие этим самым Главой, была не способна. Видимо, они резонные очень, железобетонные практически, эти резоны. Впрочем, она допускала, что Славий сам мог вызваться ехать в командировку. Все дела в столице переделал, и решил заняться провинцией. Или соскучился по сестренке и таким образом хотел совместить приятное с полезным.
Тут она, разумеется, вспомнила о Яре. Он тоже здесь, в Грибном, с непонятными целями. Замуж зовет. Хотя зовет – это сильно сказано. Просто поставил в известность, что они сочетаются браком – и был таков. Ни тебе кольца с шикарным булыжником, ни заверений пылких в любви и верности, ни ухаживаний – ни-че-го.
Что же это получается? Сперва появляется Яр. Почти сразу вслед за ним – Славий. И ситуация из просто странной превращается в очень странную. Интересно, они сами-то знают, что находятся в одном городе? И что в самом городе творится что-то непонятное?
Или всё проще, и у Серафимы разыгралось воображение.
Когда братец появился на пороге – лицо недовольное, губы поджаты, глаза мечут молнии – Сима обомлела. Затем попыталась выразить изумление нежданным визитом, но Славий не дал ей даже рта открыть. Оглядел кровавый беспорядок и, бровью не поведя, приказал:
– Все вон. Ждите за дверью. Начальника ко мне.
А начальника как раз и не было. Начальник лежал в больнице, но доложить об этом Славию никто, судя по всему, не сподобился. Поэтому Серафима позвала Лилечку – пусть попотеет. Когда старший в таком настроении, к нему приближаться опасно.
– Ты его знаешь? – шепотом спросила она у Кота. На случай, если Славий в Грибной ежегодно с проверками наведывается и удивляться здесь ровно нечему.
– Первый раз вижу.
– А до этого кто проверял?
– Да по-разному. То один, то другой.
– То есть постоянного у вас нет?
Кот пожал плечами:
– Выходит так. А что?
– Ничего, – ответила Сима. – Просто интересно. А как обычно проверки проходят?
Кот задумался, потом ответил:
– Всех подробностей не ведаю. Только, что касается проверок рядовых сотрудников. Сначала нас по одному вызывают в кабинет – обычно Лилия Славна отдает свой. Там сидит мужик, пялится на тебя и два часа задает глупейшие вопросы. Типа, не хочу ли я взорвать своих соседей и люблю ли маму. Короче, бред.
– А верят маги вам на слово? Или страхуются?
Лицо Котофеева приобрело забавное выражение, но он быстро справился с собой и ответил равнодушно:
– Говорят, заклинание правды на каждого вешают. Отвратительно, на мой взгляд. Это же форменное издевательство над людьми, попрание основных наших прав. Но маги… разве кто вам скажет слово поперек? – Под конец монолога Кот сдержать эмоции не сумел, и глаза его неодобрительно сверкнули. – Разве не мните вы себя высшими существами, которым позволено все и даже больше?
– Значит, заклинание, – пробормотала себе нос Сима, пропустив мимо ушей обычные для Кота нелицеприятные высказывания в адрес ее сородичей. – Еще что-нибудь?
Кот помолчал, затем преувеличенно вежливо произнес:
– Потом мы обязаны сдать все имеющиеся дела на проверку, и, если не ошибаюсь, поднимают архив за прошедший год. Есть ли что-то помимо – сказать затрудняюсь. Это у Славича надо вызнавать.
– А его и нету, – грустно сказала Серафима. – Что же будет? Кто мог это сделать? За что?
Кот, до этого меривший шагами приемную, вдруг остановился и взглянул на магиню:
– Известно за что. Только никто об этом не говорит.
– Ты знаешь? – воскликнула Серафима возмущенным шепотом. – И молчишь? Надо Круглову доложить немедленно.
– Серафима, поверь мне, он тоже знает.
– Что значит, знает? Что у вас тут за тайны? – начала допытываться Сима, но Кот уже был не рад, что затеял этот разговор.
– Ты – не местная. Не поймешь.
– При чем здесь это? – Её негодованию не было предела. – Какая, к чертям, разница, откуда я?
– Забудь, что я сказал. Это я так, не подумав, – промямлил Кот, отводя глаза.
– Не местная, значит, – повторила до глубины души оскорбленная Сима. – Не местная. Хорошо. Отлично. Не пойму только, что вы проверяющему столичному рассказывать будете. Он же вас раскусит в пять минут.
