Текст книги "Проклятие лилий"
Автор книги: Ольга Валентеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)
ГЛАВА 40
Илверт
В Изельгарде, как я и предполагал, было солнечно. В страну, которая на пятнадцать лет стала мне домом, мы въезжали на рассвете. Солдаты радовались и переговаривались, а мне хотелось провалиться сквозь землю. Как я мог? Как мог послушать Илверта и решиться на ритуал? Насколько же он влез мне в душу, что я почти не помню событий того дня. Очнулся только от удара Эда, и теперь на лице лиловел синяк, но за дело. Бедный Тим, я чуть не лишил его жизни – просто так, ради прихоти моего мертвого отца. Тим остался выздоравливать в той деревушке с парой товарищей, а мы продолжили путь.
Эдгар демонстративно со мной не разговаривал. В другое время это выглядело бы забавно – я изначально не горел желанием с ним общаться, но сейчас мне было совестно, потому что без зудения Илверта над ухом в голове прояснилось. И открылось очевидное: Эдгар не сделал мне ничего плохого. Да, он согласился на печать, но если бы не это, я уже был бы мертв. А все остальное могло стать куда хуже. Нужно признать, Эдгар Аттеус – человек чести, и мне стоило сказать ему спасибо.
Тиа, наоборот, все время наблюдала за мной. Она держалась со своими товарищами по оружию, но я то и дело замечал, как она оборачивается и находит меня глазами. При этом мы не разговаривали, потому что привалы стали краткими, солдаты ночевали все вместе, и ни времени, ни места поговорить не было. Она беспокоилась. Это читалось в ее глазах, в каждом движении. А я понимал: для нас все кончено. И дело не в том, что считал ее шпионкой. Осмонд действительно мог рассказать о ее «подвиге» специально. А в том, что у нас нет будущего. Я был уверен, король не ограничится печатью. Ему просто надо пригнать меня в Изельгард как скот. Показать тамошним жителям, мол, смотрите, я победил некроманта. Вот только победил меня не он, а армия Изельгарда, и в частности – Эдгар Аттеус, который все больше хмурился, несмотря на то, что мы ехали по его земле.
И только Лили, казалось, была неподвластна чужому мнению и общим тревогам. Она садилась рядом со мной, спрашивала, как себя чувствую, приносила еду. Она осталась единственной, с кем я разговаривал. Маленькая светлая птичка. Хотя, я уверен, ей тоже приходилось нелегко ехать с отрядом мужчин в незнакомую страну, полагаясь только на честность Эдгара. Я вообще не понимал, что она делает здесь и как предатель Айк это допустил.
Чем ближе мы подъезжали к Истору, тем тоскливее становилось. Я мог только предполагать, куда заведет фантазия Осмонда. А в том, что ему не хватило моих унижений в Литонии, даже не сомневался. На одном из последних привалов, когда все уже уснули, Тиана подсела ко мне.
– Ты что-то хотела? – спросил я холодно, сразу обозначая пропасть между нами.
– Да, – шепотом ответила она. – Давай сбежим! Пожалуйста.
Я даже рассмеялся, хотя ситуация совсем не располагала к веселью.
– В столице и мои, и твои родители, – сказал ей. – Представляешь, что с ними будет? Что будет с твоим младшим братом и моими младшими сестрами, пусть они и не там? Нет, Тиа. Побег – это не выход, даже если бы ты каким-то чудом упросила Эдгара. Мы едем в Истор.
– Я с ума сойду, – прошептала она, закрывая лицо руками. – Ил, что нам делать?
– Не обобщай. Отдельно: что тебе делать, а что мне. Ты вернешься домой, помиришься с родителями. А я…
И замолчал. Делиться с Тианой своими мрачными предчувствиями не хотелось. Она осторожно обняла меня, прижалась всем телом.
– Я тебя не оставлю.
– Мне это не нужно.
– Почему?
И как тут объяснить?
– Потому, что моя жизнь больше мне не принадлежит. Потому, что мы по разные стороны в этой войне. Потому, что я не хочу ломать тебе жизнь. Очень много «потому», Тиана.
– Я люблю тебя. – Ее губы легонько прикоснулись к моей щеке.
– Это пройдет.
Я отвернулся. Хватит этого бессмысленного разговора. Какой смысл в моей любви? Его не было изначально, но меня так тянуло на свет Тианы, что я забыл обо всем. Теперь расплачиваюсь.
– Илверт, прошу…
– Не надо, Тиана. Между нами ничего не может быть. И не могло. Оставь меня в покое.
Тиа поднялась и ушла, гордо расправив плечи. Уверен, она плакала, но я был прав. Надо все остановить сейчас, иначе потом ей будет только больнее. Больше мы не разговаривали, а еще через два дня в полдень въехали в Истор. Стража встретила нас на воротах, взяла в кольцо. Как я и ожидал, люди выбегали на улицы поглазеть на некроманта, кричали вслед, проклинали. Можно сказать, что мне было все равно, но это ложь. Не было. Хотелось зажмуриться и оказаться далеко от всего этого, но я оставался внешне спокойным. Пусть кричат, их дело. Если бы я не ехал в центре отряда Эда, уверен, еще бы и швырять начали всем, что попалось под руку. Но Эд умело организовал своих солдат, и жители скорее попали бы в них, чем в меня.
А впереди виднелась громада столичного дворца. Эду приказали немедленно доставить меня к Осмонду, чтобы тот определил, как со мной быть дальше, поэтому мне предстояла встреча с королем. Вот только у дворцовых ворот возникла какая-то заминка. Я не видел, что там происходит, и мог только догадываться – какие-то проблемы. А потом расслышал голос, от которого внутри все оборвалось:
– Говорите, не пропустите меня? Меня, принцессу Изельгарда? Хотите, чтобы завтра ваши головы украшали дворцовую площадь? Так я об этом позабочусь! Расступились все.
И грозные стражи послушались, а я спрыгнул с лошади, забыв обо всем на свете. Мама замерла передо мной. Я ловил каждую ее черту, отмечал, что она выглядит здоровой, только бледной. А еще ей очень шло темно-сливовое платье. И… она смотрела на меня без ненависти. Сделала десять шагов, разделявших нас, опустила руки на плечи. В уголках ее глаз стояли слезы, но она не плакала. Только выдохнула тихо:
– Мальчик мой.
– Здравствуй, мама.
Это все, что я смог сказать. Она обняла меня на краткий миг, а затем погладила по щеке.
– Я с тобой. – И развернулась к страже: – Ну, проводите нас уже!
Конечно, весь огромный отряд Эда во дворец не пустили. Только я, он и моя мать в окружении дворцовой стражи, а Тиану и Лили оттеснили вместе с другими. Я отметил, что дворец будто вымер. Даже караульные казались фальшивыми, ненастоящими, сделанными из картона. Мы миновали большой парадный холл, поднялись по лестнице. Я думал, нас ведут в тронный зал на потеху придворным, но нет, перед нами распахнули двери кабинета Осмонда. Сам король сидел за столом, подперев кулаком подбородок, но, увидев нас, откинулся на спинку кресла.
– Ваше величество, по вашему приказу пленник доставлен, – отчеканил командир стражи.
– Я приказывал привести Илверта и лейтенанта Аттеуса, – хрипло сказал король. – О моей сестре речи не было.
– Но она…
– Вон!
Стража скрылась за дверью, матушка осталась. Только двое солдат замерли за креслом короля, чтобы уберечь его величество от опасности, и еще двое – у двери. Осмонд посмотрел на них тяжелым взглядом, видимо раздумывая, приказать ли им тоже убраться, но промолчал. Только сидел и смотрел на нас с непонятным выражением.
– Благодарю, что благополучно доставили пленника в Истор, лейтенант Аттеус, – наконец Осмонд снова заговорил. – Уверен, это был нелегкий путь, но вы выполнили свой долг.
Эдгар молча поклонился.
– Теперь вы. – Король уставился на нас с матерью. – Что за представление вы устроили, сестра моя?
– Это не представление, ваше величество, – ответила мама. – Я имею право быть со своим ребенком. А вы, кажется, забыли, что, теряя титул короля Литонии, он остается принцем Изельгарда.
У Осмонда задергался глаз. Видимо, таких слов он не ожидал.
– И, унижая его, – продолжала мама, – вы прежде всего унижаете королевский дом Изельгарда, ваше величество.
Я готов был поклясться, что слышал, как Осмонд заскрежетал зубами. Это в Литонии можно устраивать позорную публичную казнь, а здесь придется думать головой, в какое положение он поставит себя, если позволит жителям Изельгарда глумиться надо мной.
– И что вы предлагаете, сестра моя? – поинтересовался Осмонд. – Отпустить мятежника и бунтовщика, который развязал войну и убивал жителей Изельгарда, на все четыре стороны?
– Почему же? – Мама и глазом не моргнула. – Я предлагаю домашний арест. Если вы решите запереть Илверта в тюрьме, ваше величество, придется вместе с ним посадить под замок и Эдгара, потому что их жизни связаны. А этот доблестный юноша уже стал героем для всего Изельгарда, победив некроманта.
Щеки Эдгара заалели. Вот кому точно не позавидуешь. Он-то не привык к напору моей мамы. Я же ставил на то, что из дворца не выйдет никто из нас троих, и, кажется, не ошибся.
– Хорошо, – угрюмо сказал Осмонд, – я услышал вас, сестра, и признаю, что во многом вы правы. Сегодняшнюю ночь ваш сын проведет в темнице. Думаю, одна ночь не причинит вреда и Эдгару Аттеусу. Завтра утром я оглашу приговор, по которому ваш сын отправится в замок Фраулер на вечную ссылку. Дэй Аттеус, вы возглавите гарнизон замка и там продолжите нести службу.
Понятно, в замке Фраулер, который находится в предгорьях и оторван от мира, меня по-тихому убьют, а Эд сможет вернуться домой. Действительно, блестящий ход.
– Если таким будет ваше желание, сестра моя, можете отправляться с сыном, хоть всей семьей, но без права вернуться назад. Замок Фраулер станет вашим домом навсегда.
Мама кусала губы. Было заметно, как ей нелегко решиться: не только за себя, но и за Ника, и за девочек. Оставить их и уехать со мной? Оставить меня и быть с ними?
– Матушка, я справлюсь один, – сказал ей тихо. – Его величество великодушно позволяет мне жить дальше. Нет необходимости, чтобы и ты ехала во Фраулер. Ты должна заботиться о семье.
Одинокая слезинка все-таки скатилась из левого глаза мамы, выдавая, как же ей нелегко.
– Я могу подумать до утра? – тихо спросила она.
– Конечно, сестра, – оскалился король. Он блестяще провел свою игру. Видимо, пару пунктов из моего наказания пришлось вычеркнуть, но итог его удовлетворил.
– Тогда позволите просьбу, брат? Отпустите моего сына к Аттеусам. Клянусь, мы никуда не денемся до утра. Там все равно везде ваша стража, а утром мы вернемся во дворец.
Осмонд забарабанил пальцами по столу. Скорее всего, взвешивал все «за» и «против», но в итоге сказал:
– Хорошо, будь по-вашему. Я прикажу приготовить экипаж, хватит на сегодня представлений для толпы.
– Благодарю.
Король позвал слугу, отдал распоряжения, и нас проводили во внутренний двор, где уже ждал экипаж с наглухо закрытыми окнами. Мы сели внутрь, заскрипели колеса. С нами ехал один стражник, еще четверо сопровождали экипаж верхом. Боятся, что все-таки сбегу? Но Осмонд не дурак, понимает, что я не подставлю под удар свою семью. Ехать пришлось недолго, вскоре я расслышал лязг открывавшихся ворот, а затем дверца кареты открылась. Никогда не видел особняка Аттеусов раньше. Сейчас тоже было не до того, чтобы глазеть, но мне понравилось большое здание из светлого камня с ровными рядами клумб вокруг, а сопровождающий открыл перед нами двери дома. Матушка вошла первой, мы с Эдом следом.
– Наконец-то, – прошептала мама, останавливаясь. Она тяжело дышала, и я испугался, как бы ей не стало дурно.
– Мама, мамочка. – Я прижал ее к себе. – Ты в порядке?
– Да, мой милый. – Она крепко обняла меня. – Не о чем волноваться, это все… нервы. Да, нервы.
Решила что-то скрыть? Я тут же уловил перемену в ее голосе, но выспрошу потом. А сейчас хотелось стоять долго-долго, вдыхая цветочный аромат парфюма, и никогда не отпускать ее Руку-
– Ну, все, все. – Мама высвободилась из моих объятий и вытерла мокрые глаза. – Эдгар, благодарю, что благополучно доставили моего мальчика в Истор и согласились взять на себя такую тяжелую ношу.
– Не стоит благодарности, дейра Бранда, – ответил мой собрат по печати. – Я сделал то, что было нужно.
– Спасибо, мой мальчик.
Мама обняла Эдгара. Тот, похоже, опешил от такого проявления чувств, а на лестнице уже появилась Амелинда Аттеус. Она радостно вскрикнула, птичкой слетела по ступенькам и повисла на шее сына.
– Эд! – Амелинда покрывала торопливыми поцелуями его лицо. – Наконец-то! Мы с папой уже начали волноваться, что вы задерживаетесь.
– Все хорошо, мама, – улыбаясь, ответил Эдгар. – А Тиана и Лили уже здесь?
– Их должен был перехватить Айк. Мы здесь под домашним арестом и решили, что девочкам будет безопаснее с ним.
– И этот угорь здесь? – процедил я.
– Да, – ответила мама. – Кстати, этот угорь очень старался, чтобы спасти тебе жизнь. Но хватит болтовни, еще наговоримся. Устал, милый? Тебе надо отдохнуть.
Перехватила за руку и потащила за собой наверх. Я боялся даже спрашивать о чем-то. Внутри царил кавардак, эмоции били через край, и было непонятно, что делать. Ясно одно: надо убедить маму не ездить за мной в ссылку, а сам я как-нибудь справлюсь. Мама толкнула дверь комнаты, я вошел внутрь и замер.
– Явился? – Ник стоял напротив, скрестив руки на груди, и я сразу почувствовал себя семилетним мальчиком, а не взрослым мужчиной. А еще отметил, что мой приемный отец похудел в два раза и все еще выглядит нездоровым. И это моя вина.
– Прости, – шагнул к нему. – Я не хотел, чтобы все так вышло.
– Я тоже не хотел, – ответил он. – И говорил тебе, что так нельзя и ты ничего не добьешься один. Но разве ты слушал? Разве ты вообще кого-нибудь слушаешь, Ил?
– Ник, – попыталась вмешаться мама.
– Подожди! О чем ты думал? Уехать вот так, в никуда, развязать войну. Я говорил тебе, что сначала надо найти сторонников, заключить союзы. Надо провести огромную работу. Но нет, ты не хотел ждать! И как теперь? Как собираешься выкарабкиваться? Ты хоть понимаешь, что такое эта магическая печать? А она рано или поздно убьет: не тебя, так Эдгара.
– Я понимаю, – ответил тихо.
– А поздно! Мы с Брандой теперь под арестом, девочки вообще боги знают где, ты сам… удивлен, что Осмонд вообще выпустил тебя из поля зрения.
– Он утром огласит приказ о ссылке Илверта в замок Фраулер, – вмешалась мама.
– Да? Странно, что не казнит. И чего ты добился, Ил?
Ник был прав. Он всегда оказывался прав, а я вечно его не слушал. И на душе становилось все более тошно. Хотелось умолять о прощении, но разве мою глупость можно простить?
– Я уеду в ссылку, и все закончится, – сказал ему. – Вы с мамой вернетесь к сестрам.
– Хорошего же ты о нас мнения, если думаешь, что мы так просто тебя оставим.
Что он имел в виду?
Ник сделал разделяющие нас три шага и крепко меня обнял. В носу подозрительно защипало, и я обнял отца в ответ. Он всегда и был мне настоящим отцом, что бы я ни говорил и что бы ни делал.
– Глупый ребенок, – вздохнул Ник. – Ничего, что-нибудь придумаем. Отдохни пока, вымойся хотя бы, поешь. Вечером вернется Эрвинг, он где-то в городе. К счастью, на него приказ Осмонда пока не распространяется. Тогда и поговорим, и решим, что делать дальше.
– Спасибо, папа, – пробормотал я.
– Главное – ты жив. Остальное поправимо, Ил. Не тревожься.
– Отдыхай, – сказала мама. – Прислуга сейчас разыщет для тебя чистую одежду. А когда вы с Эдом немного придете в себя, пообедаем. И… я очень люблю тебя, сынок.
– И я вас, – ответил родителям. – Больше жизни.
ГЛАВА 41
Эрвинг приехал в Истор на три дня раньше сына. Пришлось приложить усилия, чтобы попасть в собственный дом, потому что вокруг дежурила стража, но разве есть такая сила, которая сможет его удержать от встречи с близкими? Конечно нет. Вот и Эрвинг немедленно обратился к Осмонду, и король пусть и нехотя, но дал разрешение беспрепятственно входить и выходить из дома. Это означало, что на хвост посадят лучших шпионов, но Эрвингу было все равно. Пусть следят, раз нечего делать.
Только переступив порог особняка, Эрвинг понял, насколько утомительными выдались последние недели. Поиски Тианы, поражение Илверта, согласие Эдгара на печать. Все запуталось, и он искренне надеялся здесь, в Исторе, хоть что-то распутать. А пока оставалось ждать.
– Эри!
Конечно, первой его встречала любимая супруга. Амелинда слетела по ступенькам и повисла у него на шее, поцеловала так, что сердце забилось чаще, и прижалась к груди.
– Наконец-то, – прошептала она. – Я чуть с ума не сошла, пока тебя дождалась.
– Я дома, – улыбнулся Эрвинг. – И Тиана с Эдгаром тоже скоро вернутся, они выехали чуть позднее.
– Слава богам.
Да, действительно слава. Ни Эдгар, ни Тиа, ни сам Эрвинг не получили сколько-нибудь серьезных ранений и возвращались домой. Конечно, была магическая печать, связавшая Эдгара с Илвертом, но Эрвингу ли не знать, что ее можно снять? И он надеялся, это произойдет совсем скоро. Надо только попросить Ника написать отцу. Сам лер Мейр в силу возраста, конечно, ритуал не проведет, но Тиана и Эдгар – маги. Возможно, их сил хватит, чтобы разрушить связь. О том, что будет, если не получится это сделать, Эрвинг думать не хотел. Как и о том, кто окажется сильнее – Эдгар или Илверт.
Сама Бранда тоже уже спускалась по лестнице.
– Здравствуй, – протянула она ему руку. – Давно не виделись.
– Здравствуй.
Эрвинг был действительно рад ее видеть. Увы, к Нику и его семье удавалось вырваться нечасто, но Вейсы всегда радушно принимали и его, и Амелинду, и Эрвинг чувствовал себя в их доме своим.
– Как Ник? – спросил он.
– Лучше всех, – раздался голос названого брата, и сам он спустился за супругой. – С возвращением, брат.
– Спасибо, брат. – Эрвинг пожал протянутую руку. – Как ты? Общение с Осмондом не прошло даром?
– Король так давно мечтал со мной пообщаться, что это едва не стоило мне жизни, – усмехнулся Ник. – Ты сам как?
– А что мне сделается? Как видишь, вернулся в первых рядах.
Затем последовал долгий вечер у камина. Эрвинг рассказывал обо всем, что произошло в Литонии, а его домочадцы слушали. Бранда сжимала кулачки. Эрвинг пытался как-то сгладить подробности, но история все равно выходила скверная. Что поделаешь? Илверт натворил дел, хоть и был в своем праве. Теперь ему приходится отвечать.
– И что будем делать? – тихо спросила Бранда, когда он окончил рассказ.
– Дождемся возвращения детей, – сказал Ник. – Сейчас что-то планировать бессмысленно.
– Согласен, – кивнул Эрвинг. – Никто не знает, что задумал Осмонд. Пусть сначала приедут Эд, Илверт и Тиа.
На этом все разошлись, только Бранда перехватила Эрвинга за руку в коридоре и поманила за собой.
– Удели мне пару минут, – попросила она.
– Да, конечно. – Эрвинг смотрел на свою подругу и думал, как же это страшно – знать, что судьба твоего ребенка висит на волоске. Но Бранда держалась. Тем более, судя по округлившейся фигуре, ей надо было держаться вдвойне.
Они прошли в кабинет Эрвинга, Бранда села в кресло и уставилась на него, будто собираясь с мыслями.
– Послушай, Эри, – начала она тихо, – я знаю, что не вправе тебя о чем-то просить. Ты и твоя семья и так сделали для нас больше, чем кто бы то ни было. Не знаю, что бы со мной стало, если бы не Эмми. И Эдгар… Не представляю, как он на такое решился.
– Не стоит благодарности, Брани, – ответил Эрвинг. – Вы с Ником и ваши дети – моя семья.
– Спасибо, – грустно улыбнулась она, но тут же вновь стала серьезной. – Я хотела сказать, что… Эрвинг, попытайся понять меня правильно. Осмонд засиделся на троне, а Илверт – его единственный наследник по мужской линии.
– Предлагаешь свергнуть короля? – нахмурился Эрвинг.
– Я пока еще не знаю, просто ищу пути, как нам всем спастись. Ты же понимаешь – король не отступит. Он уже посадил нас под замок, а что будет дальше? Тебя он побаивается трогать, потому что за тобой пойдут люди. Они послушают тебя, и я хотела бы знать, могу ли рассчитывать на твою поддержку в случае мятежа.
Эрвинг молчал. Самое скверное, что Бранда была права. Осмонд давно не руководствовался благом страны. Все, чего он хотел, – больше власти. И ему безразлично, кто заплатит за это жизнью.
– Прости, мне не стоило начинать этот разговор. – Бранда поднялась на ноги, но Эрвинг ее перехватил:
– Подожди. Я… готов тебя поддержать, Бранда. И в армии много тех, кто недоволен Осмондом. Есть те, кто понимает, что войны с Илвертом можно было избежать. Думаю, мы найдем людей, но давай не будем спешить. Пусть Ил вернется в Истор.
Больше они об этом не заговаривали. К счастью, Илверт, Эдгар и Тиана благополучно добрались до родного дома. Сам Эрвинг тоже спешил. Весь день он осторожно пытался вызнать настроения среди старых соратников, и то, что он слышал, говорило не в пользу Осмонда. Домой он вернулся только около восьми и прямо у ворот столкнулся с неожиданной компанией. Нет, Эмми говорила ему о приезде Айка, но Эрвинг не ожидал, что Эйши нагрянут к ним всей семьей. Айка сопровождали Анита и Лили. И Тиана, которую сам Эрвинг пытался оградить от происходящего, да вот не вышло.
– Здравствуйте, лер Аттеус, – поклонился Айк. – Простите, что нарушаем покой вашего дома, но мои жена и дочь очень рвались к вам в гости, а его величество был так добр, что дал разрешение на визит.
– Не скажу, что рад видеть вас, дэй Эйш, – ответил Эрвинг на родном языке, а Айка слегка перекосило. – Но для вас всегда открыты двери моего дома. Прошу.
Стража проверила бумаги Айка и пропустила гостей в дом. Эрвинг шел за ними. Тиана держалась рядом с отцом.
– Я же просил тебя пока оставаться в безопасном месте, – шепотом отчитывал ее Эрвинг.
– Пока все вы здесь? Нет, папа, я так не могу.
Вот упрямая девчонка! Но Эрвинг уже убедился, что Тиану не остановить. Остается смириться. Все вместе, так все вместе.
– Тиана!
Амелинда слетела по лестнице и сжала дочь в объятиях.
– Как ты могла? – спрашивала она, не обращая внимания на посторонних. – Как ты могла уехать и ничего нам не сказать, я тебя спрашиваю? Мы с отцом чуть с ума не сошли!
– Прости, мамочка. – Тиана едва не плакала. – Я просто была так зла!
– А уж как я зла! – И Эмми все-таки разрыдалась. Так и ревели вдвоем.
Потом, конечно, последовали объятия с Анитой, знакомство с Лили, но Эрвинг не сомневался – Амелинда еще выскажет дочери все, что думает о таком безрассудном поведении. Но главное, все уже дома. Теперь станет хоть немного легче, несмотря на то, что впереди не самые легкие дни.
Бранда и Ник нашлись в гостиной.
– Я схожу за детьми, – сказала Эмми и скрылась, а Эрвинг на правах хозяина дома предложил всем присесть и приказал подать закуски и напитки. Не прошло и десяти минут, как Эдгар и Илверт появились на пороге. Эрвинг придирчиво осмотрел сына и отметил, что печать никак не сказалась на нем, а Илверт и в Литонии-то больше походил на призрака. Старые синяки сошли, но, кажется, добавился новый.
– Рассаживайтесь уже, – вздохнул Эрвинг, прервав новый круг приветствий и объятий. – У нас мало времени.
А время действительно поджимало. Утром Эдгара и Илверта отправят в ссылку, и никто не даст гарантий, что не попытаются убить где-нибудь по пути. Если что-то решать, надо сделать это именно сейчас. Конечно, Эрвинг был против присутствия Эйша, но этот тип мог увидеть развитие событий, а в их ситуации стоило задействовать все возможные ресурсы. Эдгар сел рядом с Лили Эйш, Илверт – между Ником и Брандой. Наконец-то все в сборе! Анита взяла за руку дочь – видимо, девочка не очень хорошо говорила на изельгардском языке.
– Ни для кого не секрет, зачем мы здесь собрались, – тихо сказал Эрвинг. – Война Изельгарда и Литонии завершена в пользу Изельгарда. Но это не значит, что все позади. Мы с Брандой и Ником в последние дни много думали о том, что происходит в Изельгарде, и пришли к выводу, с которым вы можете согласиться или нет. Осмонд зарвался. Он отправляет людей на смерть, ничуть об этом не задумываясь. Не скажу, что эта проблема возникла сейчас. Она была всегда, и мы с женой уехали из столицы, лишь бы держаться подальше от правителя Изельгарда. Но сейчас опасность угрожает нашему сыну, и не только ему.
Эрвинг посмотрел на Илверта. Казалось, мысли юного короля блуждают слишком далеко и он не слушает, но вряд ли это так. Все-таки решалась его судьба.
– И что ты предлагаешь, Аттеус? – громко спросил Айк, разрушая напряженную атмосферу. – Неужели созрел для открытого бунта? Много же времени тебе понадобилось.
– Еще я тебя не спрашивал, – огрызнулся Эрвинг. Один вид Эйша, как и двадцать лет назад, вызывал неприязнь, но сейчас они на одной стороне, несмотря на то, что в Литонии Эйш выступал за Осмонда.
– А предлагаю здесь я, – вмешалась Бранда. – Мы все понимаем, что Осмонд избавится от нас. Сейчас он просто создает видимость мира, но разве не у нас под окнами стоит стража? Нас отловят по одному и убьют. Вас, лер Эйш, это, конечно, не касается.
– Ошибаетесь, – ответил Айк. – Меня это касается напрямую.
– Проклятие?
– Оно самое. Здесь и сейчас все решится. Я хочу при этом присутствовать.
Нита взяла его за руку, и Айк добавил:
– Моя супруга говорит, что и наша дочь тоже в этом замешана, поэтому решать нам вместе. И она готова на все, чтобы защитить каждого, кто сейчас присутствует в этой комнате.
– Видите что-то конкретное, лер Эйш? – спросила Бранда.
– Увы, нет. Калейдоскоп неясных видений. Они все время меняются, и я не знаю, что они значат.
– Я видела, – тихо на литонском сказала Лили. – Осмонд хочет убить Эдгара и Илверта. Я видела человека с ядом в руках. Но это было не здесь, где-то далеко.
И она крепче сжала руку Эда.
– О чем я и говорю, – кивнул Эрвинг, и сердце сжало дурное предчувствие. – Нам надо решить, что делать, иначе для нас все кончено. И Бранда считает, что единственный способ – дать Изельгарду нового короля.
– Отказываюсь, – поднял голову Илверт. Это было первое слово, которое Эрвинг услышал от него за вечер.
– Почему? – спросил он. – Разве не этого вы добивались?
– Не этого, – тихо ответил король Литонии. – Я хотел восстановить свою страну, а не властвовать над Изельгардом. Да и для людей я теперь всего лишь посмешище.
– Не говори глупостей! – перебила сына Бранда.
– Илверт, – Айк так пристально посмотрел на юношу, что даже Эрвингу стало не по себе, – ты помнишь, о чем я спрашивал тебя, когда мы впервые встретились в Литонии перед осадой Самарина?
– Да, – так же без эмоций ответил тот.
– Я спросил, готов ли ты ради Литонии взять Истор. И ты ответил, что готов. Куда делась твоя решимость?
– Никуда не делась, лер Эйш. Я готов был вести войска на Истор, но устроить мятеж? Свергнуть Осмонда? Это подло.
– Это правильно, – вмешалась Бранда. – Я не позволю Осмонду тебя убить.
– Сейчас речь идет не только о моей жизни, мама. Изельгард – это миллионы жизней. Что будет дальше? Переворот? Война? Мне стыдно смотреть тебе в глаза, а ты предлагаешь смотреть в глаза миллионам и отвечать за их судьбы?
– Именно это мы и предлагаем, – сказал Эрвинг. – Я говорил с военачальниками, прославившимися в последней войне. Они тоже недовольны Осмондом. А за командирами пойдет армия. Власть Осмонда держится на армии. И это наш шанс расшатать трон, на котором он сидит. Но назад дороги не будет и, если это тебе не нужно, Илверт, нечего и начинать. Ты – единственный наследник престола Изельгарда.
– А Литония? Что делать с ней?
– Объединить Литонию и Изельгард, только не насильственно, как сделал Осмонд. И потом, у тебя самого рано или поздно появятся дети. И у Бранды будет сын, который сможет занять трон Изельгарда, а ты будешь править Литонией.
Илверт так посмотрел на мать, будто потерял дар речи, и, кажется, только сейчас заметил ее интересное положение, которое становилось все труднее скрывать.
– Это правда? Мама!
– Правда, – улыбнулась Бранда. – Но сейчас речь не об этом, милый. Я знаю, ты устал. Но если мы упустим момент, на этом все и закончится. А я хочу, чтобы у всех моих детей было будущее.
– Хорошо, – кивнул Илверт. – Что требуется от меня?
– Держаться, ответил Эрвинг. – И повести за собой людей.
– Я согласен.
Эрвинг видел, как хмурится Эдгар. Видимо, сын был против такой идеи, но молчал. Заметил и то, как Бранда легонько сжала ладонь сына. Что ж, возражений ни у кого нет.
– Тогда давайте составлять план, – сказал Эри, вот только ответить ему никто не успел. Посреди ночной тишины раздался траурный перезвон колоколов.
– Что это значит? – одними губами спросила Бранда.
– Это может означать лишь одно. – Эрвинг поднялся и подошел к окну. По улице метались люди, загорались огни. Кажется, их план то ли с треском провалился, то ли воплотился в жизнь без их участия. – Осмонд мертв.
