Текст книги "Проклятие лилий"
Автор книги: Ольга Валентеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)
ГЛАВА 32
Тиана
Брат никогда в жизни не повышал на меня голос. Папа мог и отругать, и наказать, если надо, а Эд нет. Зато сейчас он кричал на меня так, что звенело в ушах.
– Ты с ума сошла, Тиа? Ты зачем лезла мне под руку? Захотела, чтобы Илверт меня убил?
Я только безнадежно всхлипывала и размазывала слезы по щекам. Мыс братом шли вперед, к Самарину, а отряд, который сопровождал Илверта, остался где-то позади. Эд выбрал время на кратком привале, оттащил меня в сторону и ругал на чем свет стоит.
– Я не хотела, чтобы он тебя убил, – пыталась втолковать брату. – Я просто… люблю его, Эд. Люблю Илверта.
И заревела громче. Было так страшно, как не было даже тогда, когда попала в плен сама. Эд победил Илверта, сумел укротить силой огня черную силу некромантии, только разве мне или брату это принесло счастье? Эда сразу после боя отослали прочь, а я пыталась прорваться к Илверту, сидела рядом с ним, прислушиваясь к сбивчивому дыханию, пока брат не утащил меня силой. И вот теперь он стоял и смотрел на меня, как на преступницу.
– О чем ты говоришь, Тиана? – Эд перешел с крика на полушепот. – Илверт – наш враг. Он пошел войной на Изельгард, захватил тебя в плен. Он мог в любую минуту нас убить. Наши друзья погибли от его руки, Тиа. Он враг, слышишь?
– Слышу. Только, сколько бы ты ни повторял, ничего не изменится. Я его люблю.
– Ты сама говорила, что шпионила по приказу Осмонда.
– Я сказала, что получила приказ, но Осмонду писала о самых незначительных событиях, и никогда – о планах Илверта. Он не плохой, Эд. Он просто хочет объединить Литонию, вернуть свою страну. Понимаешь?
– Я не спорю, Тиа. Но это не меняет главного: мы давали присягу Изельгарду, а ты ведешь себя как взбалмошная девчонка. Да ты и есть взбалмошная девчонка, Тиана! Отец из-за тебя отправился на войну, но тебе все мало. Чего ты добиваешься? Бегства Илверта? Этого никто не допустит. Никто, слышишь?
– Я понимаю, Эд. Но что я могу сделать? Если он погибнет, то и я тоже.
Брат махнул рукой и потащил меня обратно к месту привала, сунул в руки тарелку с кашей, ложку и приказал:
– Ешь!
Но разве можно думать о еде, когда в голове молоточками стучит: Ил, Ил, Ил. Как он? Все ли с ним в порядке? Как мне ему помочь? По всему выходило – никак. Надо добраться до Самарина и там уже подумать, потому что сейчас Илверта охраняют слишком тщательно, а с меня глаз не спускает старший брат, и где-то рядом отец, который тоже по головке не погладит. Мы поели и снова двинулись в путь. Шли долго с краткими привалами, чтобы спустя бессонные сутки увидеть впереди Самарин. Его ворота сейчас были широко распахнуты. Вокруг – ничего, что напоминало бы о бое. Получается, столицу просто сдали обратно Изельгарду, несмотря на все старания Ила. Несмотря на то что он оставил достаточно войск для защиты города. Вот и вся благодарность за его желание сделать жизнь в Литонии лучше. Мы с ним оба – глупые дети. Я думала, Литония ответит на мои вопросы. Ил – что он сможет найти свое место, сделать то, для чего рожден. Мы ошибались. Мое место было в Изельгарде. Его, видимо, тоже, но ничего уже не изменить.
Я не представляла, что буду делать дальше. Просто шла, чтобы идти. Куда Эд меня вел? Наверное, сейчас он не знал и сам. Вот только вдруг к нему бросилась какая-то женщина, схватила за руки. Солдаты кинулись на помощь, но будто узнали ее и отступили.
– Лери Анита? – удивленно спросил брат.
Женщина улыбнулась и кивнула.
– Тиана, за мной, – обернулся он. – Харпер, командование принимаешь на себя. Размести людей. Если меня будут искать, скажи, что вернусь через пару часов.
– Есть, командир, – ответил Харпер, а Эд увлек меня за незнакомкой. Какое-то время мы петляли но улицам Самарина, пока не оказались перед большим светлым особняком. Лери Анита поманила нас за собой. Кто она? Откуда Эдгар ее знает?
– Это супруга твоего дяди Айка Эйша, – пояснил Эд на ходу.
Эта милая солнечная женщина? Супруга дяди? А по лестнице уже слетела девчонка в светлом платье с лентами в волосах и повисла у брата на шее.
– Здравствуй, Лили, – тяжело вздохнул он, ноя прекрасно знала Эда и видела, что на самом деле он рад. – Как вы здесь очутились?
Лери Анита взяла нас с Эдом за руки.
«Здравствуй, Тиа», – вдруг услышала я и отшатнулась.
– Не бойся, – сказал Эд. – Лери Анита немая, но она может мысленно говорить с нами, хоть и не маг.
– С ума сойти, – прошептала я, а Лили рассмеялась.
– Твоя сестренка такая забавная, Эд, – сказала она. – Я рада, что она и моя сестренка. Я Лили Эйш, твоя кузина.
– Тиана, – пробормотала я, окончательно перестав что-либо понимать.
– И все-таки вернемся к моему вопросу. Что вы здесь делаете? – настаивал Эд. – Я же оставил вас в Эйшвиле.
«Лили так плакала, – покачала головой Анита. – Я день еще как-то выдержала, а потом сдалась. Дочь сказала, надо ехать в Самарин. Ее дар растет, особенно когда дело касается вас. Так что мы знали, где встретить вас с Тианой».
– Лили провидица, как и Айк, – пояснил Эдгар.
То самое «с ума сойти» снова крутилось на языке.
«Я уже слышала о разгроме войск Илверта, – продолжила Анита, увлекая нас к большой софе. – Айк тоже где-то там, но Лили говорит, что он жив и здоров и скоро можно будет с ним увидеться».
– Как вы попали в Самарин? – спросил Эд. – Город был закрыт.
«Лили провела по подземным коридорам. Это было так страшно! Но она сказала, что видит, как там шел папа, и ни разу ошибочно не свернула».
– Зачем же вы приехали в столицу?
– Я должна быть здесь, – заявила Лили. – Я же говорила тебе, Эд. Тут папа, и ты, и Тиана. И та женщина…
Она покосилась на мать и замолчала. Какая еще женщина?
– Одним словом, вот она я, – улыбнулась моя кузина.
«Это дом моего мужа, – добавила Анита. – Вы можете остановиться здесь. Воинов много, поэтому скоро в городе не останется мест, и мне будет спокойнее, что мы не одни».
– Хорошо, лери Эйш, – ответил Эдгар. – Благодарю за гостеприимство. Можно оставить с вами Тиану? А мне надо проследить, как разместили моих солдат.
– Я с тобой! – подскочила с дивана.
– Тиа, успокойся. Я скоро вернусь, – устало сказал брат. – Пожалуйста, побудь тут, не заставляй меня искать тебя по всей Литонии.
Стало стыдно. Для него минувший бой тоже не был легким, мы долго шли, он устал.
– Прости, – сжала его руку. – Я буду ждать тебя здесь. Не беспокойся, все будет в порядке. Возвращайся поскорее.
– Я постараюсь, – кивнул Эд. – До встречи.
Он вышел из особняка, а я осталась в компании Аниты и Лили.
«Тебе надо умыться и отдохнуть, – засуетилась хозяйка особняка. – Сейчас распоряжусь, чтобы подготовили комнату. Лили, проводи пока Тиану в ванную».
– Идем, – позвала меня кузина и провела вверх по лестнице. Дом оказался очень красивым, но было заметно, что вряд ли в нем постоянно живут. Никаких милых сердцу вещей, ничего, что намекало бы на личности его хозяев. Нет, лер Эйш и его семья вряд ли часто бывали в столице. Зато ванная меня порадовала. Из крана бежала теплая вода, и я с наслаждением смыла с себя дорожную пыль. В комнате уже ждало платье – видимо, самой лери Аниты. Мы с ней были приблизительно одного роста и комплекции. Прибежала девушка-служанка, помогла мне одеться и проводила в гостиную. Там меня ждала Лили.
– Мама распоряжается по поводу обеда, – сказала она. – Скоро придет. Как ты себя чувствуешь? Лучше?
– Относительно да, – вздохнула я и села рядом с ней. – Эд говорил мне, что познакомился с вами, но я не успела спросить, как именно.
– Все просто. – Девушка пожала худенькими плечиками. – Я заблудилась в тумане, вышла к заставе. Там на меня напали, а Эд спас.
Действительно, куда уж проще. Я запустила пальцы в волосы, стараясь успокоиться, но мысли были не здесь, а где-то на подходах к Самарину, рядом с Илвертом.
– Я могу чем-то тебе помочь? – Уже без улыбки спросила Лили и сразу стала казаться старше.
– Чем ты мне поможешь? – вздохнула я. – Мой любимый человек попал в беду, и я не знаю, что делать дальше.
– Давай я посмотрю, если получится.
Лили протянула мне тонкую ладошку, и я взяла ее за руку. Несколько минут девушка сидела не шевелясь, будто не со мной, а потом заговорила: тихо, так на меня и не глядя:
– Я вижу твоего любимого. Видела и там, в Эйшвиле. У него впереди тяжелый путь, очень тяжелый. Но иначе нельзя.
– Почему?
– Мой папа говорит, это проклятие. – Лили вздохнула и отвела взгляд. – Он говорит, что все должно повториться, Тиана, и мне становится так страшно.
– Повториться что?
– Я не знаю. Мой дар еще очень мал, но он быстро растет и пугает.
Появилась служанка и пригласила нас в столовую. На этом разговор прервался. Обедали мы в молчании: Лили загрустила, Анита конечно же не стала бы тянуться ко мне через весь стол, чтобы поговорить. После обеда меня проводили в спальню, и я вдруг поняла, как сильно устала. Сон пришел сразу, несмотря на то что за окнами был разгар дня, а когда я проснулась, начинало темнеть. Вот это отдохнула!
Поднялась, прислушиваясь к тишине в доме, будто кроме меня здесь никого и не было. Поправила платье, расчесала волосы и спустилась на первый этаж. Как раз вовремя, потому что в двери входили Эд и… папа. Я замерла на последней ступеньке лестницы. Отец выглядел суровым и угрюмым. Он так смотрел по сторонам, будто находился в стане врага. Видимо, так и было.
– Здравствуй, – шагнула к нему, пряча взгляд.
– Тиана. – В голосе отца читалось облегчение. – Наконец-то я тебя нашел.
Он осторожно обнял меня, и я прижалась щекой к его жесткому мундиру, на миг почувствовав себя маленькой девочкой, которой ничего не страшно, потому что папа рядом. Но наш разговор еще впереди.
– Какие новости? – спросила у Эда, выбираясь из папиных объятий.
– Ночью прибудет Осмонд, – ответил тот.
– Сам король? – уставилась на него.
– Да. Вот уж кто не сомневался в нашей победе. И где-то в то же время прибудут последние отряды. В том числе и тот, который охраняет Илверта.
Значит, Ил жив и скоро будет здесь. А значит, можно будет хоть что-то предпринять. А по лестнице уже спускалась хозяйка дома. Она увидела папу, радостно всплеснула руками и кинулась к нему на шею.
– Анита? – спросил он завороженно. – Все стихии Изельгарда, Анита, это действительно ты!
Она смеялась и плакала одновременно, обнимая папу так, будто он был самым родным для нее человеком.
– Боги, двадцать лет! – прошептал отец. – Какая ты стала красавица. Всегда была, конечно, но сейчас особенно.
Анита покраснела и смущенно потупила взгляд, а потом взяла его за руку. Видимо, что-то говорила.
– Ничего себе! – улыбнулся папа. – Да у тебя полно скрытых талантов, – сказал он и представился Лили: Эрвинг Аттеус, отец Эдгара и Тианы.
И она вдруг так же засмущалась, как и мама, и покраснела, став похожей на заморскую птичку.
– Я очень рада встрече с вами, лер Аттеус, – звонко ответила Лили. – Мама много рассказывала о вас.
– Да, я тоже многое о тебе читал в письмах Аниты и рад познакомиться лично, Лили.
Анита снова сжала руку папы и увлекла за собой в большую гостиную первого этажа, а я вздохнула с облегчением. Тяжелый разговор откладывался. Лили тут же умостилась рядом с Эдом, а я – между Эдом и Анитой. Папа сел с другой стороны от подруги.
– Как тебя занесло в столицу? Я думал, ты в Эйшвиле, – говорил отец.
«Приехала из-за дочери, – отвечала Анита. – Ее магия растет, и это немного пугает. И когда Лили начала рваться сюда, я приехала тоже».
– Ты провидица? – спросил папа у Лили.
Она кивнула.
– Надо же. Ты очень похожа на тетю Илмару, Лили. Она тоже была очень светлой.
– Папа тоже так говорит.
Легкое облачко набежало на лицо отца. Видимо, встреча с Айком Эйшем не входила в его планы.
– Я рад повидаться с тобой, – говорил он Аните.
«И я тоже, Эри. Письма письмами, но я безумно скучала!»
Какие теплые между ними отношения. Не знала бы, что папа любит маму, приревновала бы за нее. А папа с Анитой разговаривали о чем-то, понятном только им двоим. Мы с Эдом сослались на усталость и разошлись но комнатам. Брату надо было отдохнуть, а я просто хотела недолго побыть одна. Как и думала, полчаса спустя в коридоре послышались шаги папы. Они затихли перед дверью. Раздался стук. Хотелось трусливо притвориться спящей, но я сказала:
– Входи.
Папа прошел в комнату. Стало заметно, что он тоже устал, как и мы, и даже похудел за эти дни. Я так и сидела на кровати. Он сел рядом и взял меня за руку.
– Нам надо поговорить, Тиа.
– Я тебя слушаю, – ответила почти шепотом.
– Ты хоть понимаешь, что натворила, девочка? Сбежала из дома, записалась в полк. Мать места себе не находит. А если бы ты погибла? Если бы была ранена? Мне рассказали, что проклятый Эйш спас тебя от плена. А если бы нет?
– Почему проклятый, папа? Почему Эйш твердит, что ты проклял их род?
– Я откуда знаю? Я не маг, в отличие от Эйшей. Да, желал им издохнуть, и это не секрет. Продолжал бы и по сей день, если бы Аниту не угораздило стать женой младшего Эйша. Кто-кто, а она заслуживает только счастья.
– Вы давно знакомы?
– Двадцать три года, – ответил отец. – Она была рабыней в Эйшвиле, как и я. Единственной, кроме твоей матери, кто видел во мне человека. Потом появилась Лайза, Шиан. Но изначально была только Нита. Если бы не она, я бы пропал.
– Как же так получилось, что она вышла замуж за Айка? – озадачилась я.
– Эйш верил, что Нита спасет его от меня, – усмехнулся папа. – Поэтому держался к ней поближе, а она пожалела дурака. Жалость иногда является предвестницей любви. В случае Ниты так и было, она упросила меня не убивать Эйша, хоть руки очень чесались. Скверная история, Тиа. Давай не будем.
– Хорошо, как скажешь.
Для меня все разложилось по полочкам, кроме одного: как пана решился взять к себе дочь злейшего врага? Ладно бы я была дочерью его любимой, так нет,
– Надеюсь, ты сделала выводы, – угрюмо добавил отец. – И больше не станешь бегать по всей Литонии.
– Не стану, – пообещала, прижимаясь к нему. – Прости, я действительно была в таком отчаянии, что не могла ни о чем думать.
– Я не злюсь, только больше так не делай.
Папа обнял меня, и я затихла. Да, глупо. Невозможно глупо все вышло! Но я не жалела, потому что здесь, в Литонии, встретила Ила.
– Пап, – сказала тихо, – можно тебе кое в чем признаться? Только пообещай не ругаться.
– Попробуй, – улыбнулся он.
– Я люблю Илверта, короля Литонии.
Отец уставился на меня так, как если бы на голове выросли рога. Я даже потянулась проверить, нет ли их там.
– Еще лучше, – прошептал отец. – Нет, я ничего не имею против Ила, но если он каким-то чудом выживет и вернет себе престол Литонии, никогда не дам согласия на ваш брак.
– Я и не рвусь в королевы, папа.
– А он рвется. И его отец… Давай называть вещи своими именами, большей мрази я не встречал. Я о родном отце, конечно.
– И мой был таким же, как ты говоришь.
Папа осекся и замолчал. Он сидел долго, очень долго, прежде чем заговорил снова:
– Ты взрослая девушка, Тиа, и сама можешь выбирать свою судьбу, но я бы не хотел, чтобы ты страдала. Это во-первых. А во-вторых, твой король в плену. Конечно, я сделаю все, чтобы помочь мальчику. Не из-за тебя, а из-за Ника и Бранды. Но, боюсь, всех моих усилий будет мало для его спасения.
– Папа, пожалуйста, он ни в чем не виноват!
– Он развязал войну, Тиана. Не скажу, что сам святой. Нет. Когда встал вопрос о том, как остаться вместе с твоей мамой, я тоже склонил Изельгард к войне, Тиа. И победил, поэтому не жалею. Рабство в Литонии исчезло. Правда, из страны, но не из умов, как видно. А Илверт… Осмонд не выпустит его так просто. Осмонд самолюбив, а уязвленное самолюбие – та еще штука.
– Что же нам делать, папочка?
– Ждать, – вздохнул он. – Ждать, пока приедет король. Сейчас мы бессильны. И даже если попытаемся помочь мальчику сбежать, представляешь, что будет? Амелинда – заложница Осмонда.
– Как?! – Я вскочила с кровати.
– Они с Брандой приехали в Истор, чтобы спасти Ника.
– Да, Эд мне говорил, но заложница…
– Король недоволен, что я пошел воевать, Тиа. И он боится, что за мной пойдут люди. Сейчас надо подождать. Пусть все немного уляжется. Если мы вернемся в Истор, я смогу действовать. А здесь… Осмонду стоит написать в Изельгард, и все погибнут: Эмми, Ник, Бранда. А твой брат в замке один с дочерьми Бранды. Думаешь, он сможет защититься?
О стихии! Я села и закрыла лицо руками. Папа обнял меня за плечи и долго сидел рядом, думая о чем-то своем, а потом сказал:
– Не отчаивайся. Безвыходные ситуации – это редкость, мы что-нибудь придумаем. Постарайся отдохнуть, завтра будет тяжелый день.
Поцеловал меня в лоб и вышел из комнаты, а я легла, свернулась клубком и полночи проплакала в подушку. Самое страшное, что папа прав. Сейчас мы бессильны. И это тоже моя вина.
ГЛАВА 33
Илверт
Двое суток превратились в два месяца по ощущениям. Я все еще держался. На упрямстве, наверное. На чем же еще? Охрана зубоскалила в мою сторону, но не трогала. Призрак паясничал и вообще перестал затыкаться. В голове царила такая пустота, будто все мысли кто-то вымел метелкой. А сам я ощущал себя нулем. Ничем. Есть поражения, с которыми можно смириться. Увы, это был не мой случай. Я просто шел, веря, что любой путь рано или поздно заканчивается. Нет, сдаваться не собирался, не дождутся, но сейчас разве что-то можно сделать?
– Видела бы тебя матушка!
Я шел вперед, а призрак отца висел прямо перед носом.
– И что? – спросил одними губами.
– Плюнула бы в лицо, – радостно заключил Илверт. – Бранда не прощает побежденных. Не веришь, спроси у ее любовничка, Эрвинга Аттеуса. Попал в плен – из сердца вон.
Я поднял голову, замер на миг, но тут же получил тычок в спину. Надо идти.
– Да, твоя мамаша никогда не вела образ жизни приличных принцесс, – продолжал зубоскалить отец. – Я до сих пор хочу понять, знал ли Осмонд, что его сестра не блюла себя до свадьбы? И если знал, зачем отправил ко мне? Чтобы унизить? Или надеялся, что удивит меня в постели? Так не удивила, представь себе.
– Прекрати, – процедил сквозь зубы.
– Ты с кем разговариваешь, некромант?
В войске Изельгарда никто не называл меня по имени.
– Сам с собой, – ответил я.
– Не свихнись раньше, чем доберемся до Самарина. Полюбуешься на свою столицу под флагами Изельгарда.
– Обойдусь.
Но кто будет меня спрашивать? А призрак снова подлетел ближе.
– Я даже подумывал, что она беременна не от меня, – продолжил он. – Но нет, ошибся. А ведь Бранда должна была стать женой Аттеуса. И так было бы лучше. Пусть бы она ему проела плешь. И все бы остались живы. Но что сделано, то сделано.
«Айк говорил, ты любил другую», – ответил я мысленно.
– Любил. – Илверт пожал плечами и на миг стал серьезным. – Илмара была моим миром. Но когда власть сражается с любовью, всегда побеждает власть, сынок. А любовью приходится жертвовать. Может, и к лучшему, что Илмара погибла. Она бы никогда не была счастлива со мной.
«Да, потому что ты дрянь».
– Но-но! Как ты разговариваешь с отцом? Молокосос. Посмотрим, как твоя Тиана станет бороться за тебя. И даже если хоть на миг допустить, что вы будете вместе, Аттеус лучше пустит себе пулю в лоб, чем даст благословение на брак моего сына с его дочерью, пусть и приемной.
«Повторюсь: потому что ты дрянь».
– Я сражался за свою страну и победил. А победителей, как говорят мудрые люди, не судят. Как никто не судил Аттеуса, вернувшегося с войском за своей любовницей Амелиндой. О, как была разочарована Бранда! Я тогда только умер, но даже на миг обрел счастье. Она-то надеялась, что полковник женится на ней. А он произнес прочувствованную речь о том, как любит другую. Поэтому не тешь себя надеждами, глупый мальчик. Девчонка тебе не достанется, даже если выберешься из плена. А выберешься ли ты? Может, надумал вернуть мне тело?
«Нет».
– Упрямый, как твоя мать. Весь в нее.
«А она говорит, что в тебя».
– Она слишком много болтает.
Я постарался не слушать его, и призрак, еще позубоскалив, замолчал. А вскоре деревья расступились и впереди показались распахнутые ворота Самарина. Рассвет едва разгорался, но, когда мы вошли в город, оказалось, что на улицах полно людей. Все они смотрели на меня, а я чувствовал, как камень опускается на плечи. Я подвел их, не оправдал доверия, не смог. Как же больно!
Хотелось опустить голову, но я себе не позволил. Так и шел до самого дворца: с бездной в душе и покоем на лице. Ворота дворца тоже были распахнуты. Меня провели по коридорам, которые успели стать знакомыми снова, в тронный зал. Я, конечно, слышал, что приедет Осмонд, но не ожидал увидеть его прямо теперь. Король Изельгарда сидел на моем троне и смотрел как на грязь, прилипшую к подошве.
– А, вот и дорогой племянничек пожаловал, – угрюмо сказал он, а солдаты, которыми было забито помещение, уставились на меня.
– Здравствуйте, ваше величество, – ответил я.
– Здравствуй, здравствуй. Ну как, удалось тебе победить, дерзкий мальчишка?
– Нет, – признал я.
– И кто в этом виноват?
– Я сам.
Хотелось плюнуть ему в лицо, но я старался сдержаться. Сейчас от этого человека зависит жизнь, и не только моя, но и моих солдат, и даже мамы и Ника.
– Что ж, Изельгард снова победил, – сказал король, и комната наполнилась приветственными криками. – Конечно, это не было бы возможно без преданных людей и верных солдат. Главнокомандующий Рансер.
Смутно знакомый мужчина сделал шаг вперед.
– За верность Изельгарду жалую вам замок Лиссор с прилегающими землями.
– Благодарю, ваше величество.
– Полковник Хейтан, за верность Изельгарду жалую…
Жалую… жалую… Сменялись только имена и награды. Ко-
му-то титул, кому-то поместье. А что мог дать своим людям я? Ничего. Даже удержать престол не сумел.
– Полковник Аттеус.
Я поднял голову и взглянул на дядю Эрвинга. Он вряд ли был счастлив здесь находиться. Это явственно читалось на его лице. А за его спиной… Сердце пропустило удар. Тиана была здесь, в черном мундире Изельгарда. Она неотрывно смотрела на меня. Зачем? Зачем она пришла?
– Ваше величество, – тем временем поклонился дядя Эрвинг.
– Полковник, признаюсь, для меня большая честь, что вы решили снова вступить в бой и в который раз доказали свою смелость и несокрушимость, приняли командование после гибели одного из командиров и сохранили жизни солдатам. Но в этой войне особо отличились ваши дети. Эдгар, Тиана, вы хорошо послужили Изельгарду. Эдгар, ваша магия помогла пленить некроманта. А сведения, которые вы бесстрашно передавали, Тиана, приблизили миг победы Изельгарда.
В эту минуту я умер. Внутри все оборвалось, и то доброе, за что я держался, покрылось тьмой. Тиана шпионила во дворце? Передавала сведения Изельгарду? Она лгала мне. С первого и до последнего слова лгала. Я не понимал, почему она смотрит на Осмонда так удивленно. Не ожидала, что он раскроет ее секрет? Изнутри поднималась лавина боли. За что? Почему? Я бы понял все, но это? А Осмонд дарил Аттеусам земли рядом с их замком и предлагал Тиане остаться в его регулярной армии. Я не слышал ее ответа. В ушах звенело.
– Думаю, ты получил ответ на свой вопрос, а? – подмигнул призрак отца. – Хороша девица? Наивный мальчишка, развесил уши. Кому ты нужен? Ты, ничтожество.
Я молчал. Ничего больше не осталось.
– Завтра мы решим судьбу некроманта, – сказал Осмонд. – Думаю, за его преступления расплатой станет смерть.
Вот и хорошо. Я давно живу среди призраков. И наконец присоединюсь к ним. Жаль только маму, ей будет больно. Но у нее есть Мелоди и Джанет, с ней Ник. Она справится, а меня больше нет.
– Увести.
Меня протащили по ступенькам туда, откуда я совсем недавно выпустил пленных: в подземную тюрьму. Зашвырнули в каменный мешок, лязгнул замок. Наконец-то тишина. Веревки никуда не делись, и я уже не чувствовал рук, но хотя бы смог свернуться на полу и закрыть глаза. Смерть? Такая малость. Спасибо за великодушие, дядюшка. Скорее бы.
Но у Осмонда были свои взгляды на скоропостижность моей кончины. Не знаю, сколько времени я так пролежал. Наверное, долго, потому что тело затекло и я едва смог пошевелиться. Где-то капала вода. Капельки конденсата стекали по стене, и я слизывал их, потому что жажда была невыносимой. Стало чуть легче, и я почти не обратил внимания на лязг двери.
– Некромант, на выход, – скомандовал солдат в черной форме. Кажется, я лишился имени и приобрел аллергию на черный цвет.
Я попытался подняться и не смог. Тогда второй солдат схватил меня за шкирку, рывком поставил на ноги и потащил за собой. Наверх подниматься не пришлось. Осмонд находился здесь, в подземелье. Оказалось, что тут есть комната для стражи: большая, обставленная дорогой мебелью, залитая нестерпимо ярким светом. Мой дядя, чтобы его прибрали боги, сидел в кресле, постукивая короткими пальцами по подлокотнику. А за его спиной стоял Айк Эйш. Я даже не удивился. Если бы здесь оказалась моя мама и сказала, что она на стороне Осмонда, наверное, принял бы это без лишних упреков. Но, к счастью, ее здесь не было.
– Признаться, я хотел отравить щенка без лишнего шума, – говорил Осмонд своему советнику. – Утром вывесили бы его тело на главной площади Самарина, и дело с концом, но ваш вариант нравится мне куда больше.
– Живой некромант, которым можно управлять, – козырь в ваших руках, ваше величество, – холодно заметил Айк.
– Да, но кто возьмется стать хозяином этой марионетки?
– Вы мудрый правитель, вам решать.
Я слушал их и чувствовал, как изнутри поднимается пламя. Хотелось стереть в порошок каждого, кто находится в этой комнате: Осмонда, Айка, солдат Изельгарда.
– Что ж, я вас услышал, дэй Эйш, – сказал Осмонд провидцу. – Ступайте, завтра вам обеспечат место в первых рядах.
Айк посмотрел на меня. В его глазах мелькнуло сожаление, и он вышел из камеры.
– Ну как тебе теперь гостеприимство самаринского дворца, племянничек? – поинтересовался Осмонд.
– Удивлен, что ты приехал, дядя. – Я решил разговаривать с ним в том же тоне. – Признаюсь, считал тебя трусом. Беру свои слова обратно.
Осмонд подскочил и подошел ко мне, размахнулся и ударил по лицу. От его золотого перстня, повернувшегося камнем вниз, на щеке осталась борозда. По шее потекли капли крови.
– Мразь, – гаркнул он мне в лицо. – Думал, сможешь тягаться со мной, щенок? Я в первый раз завоевал Литонию, когда тебя не было и в помине. И если бы не глупость твоей матушки, позарившейся на серые глаза Лиса, не потерял бы ее.
– Ты потерял Литонию, потому что слабак, – тихо сказал я. – За тебя ее завоевывали другие, а ты только пожинал плоды их мужества, как сейчас. Думаешь, ты победил меня? О нет. Меня победили твои солдаты, но не ты, дядя. И если считаешь, что сумеешь меня сломать, ты ошибаешься.
– Любого человека можно сломать, племянничек, – рассмеялся король, а я изловчился и плюнул ему в лицо. Перстень снова прошелся по щеке. Я и так не был красавцем, а теперь и вовсе буду пугать прохожих.
– Ничтожество, – заявил Осмонду.
Тот махнул рукой, и я упал на пол, задыхаясь от боли. Видел только черные сапоги, раз за разом вонзающиеся под ребра. Было так больно, что перед глазами мельтешили мелкие звездочки. Решил все-таки добить меня? И пусть.
– Хватит, – раздался приказ Осмонда. – Этот гаденыш утром нужен мне живым. Пусть Литония полюбуется на своего короля. Оттащить обратно в камеру.
Я уже не мог перебирать ногами. Меня протащили по коридору и зашвырнули в уже знакомое помещение, которому обрадовался как родному. Я подполз к мокрой стене и, стоило закрыться двери, снова слизнул воду. Внутри все горело. Было такое чувство, что до утра я не доживу, но и не сдамся, доставив Осмонду очередную радость. Ненавижу. Как же я его ненавижу.
– Вернемся к вопросу с телом? – поинтересовался отец.
– Провались сквозь землю! – гаркнул я, и призрак исчез. Да неужели? Хоть какой-то толк от моего положения. Я зажмурился, стараясь унять подступающую дурноту. Ничего, это не может длиться вечно. Всему на свете приходит конец, и для моей пытки он тоже настанет. Вот только…
Я лежал на холодном полу и думал о доме. Вспоминал маму. Ее больше других. Как она в праздники долго сидела у зеркала, расчесывая волосы, и они струились золотой волной. Сестры пошли в Ника. Они были яркими блондинками, а мамины волосы казались именно золотыми. Она перебирала заколки, подкалывала пряди, оставляя открытой шею, оборачивалась ко мне и улыбалась.
А еще вспоминался Ник. Мне было очень стыдно перед ним. В последнее время я часто заявлял ему: «Ты мне не отец, не надо указывать». Или: «Ты мне не отец, хватит учить жизни». А сейчас думал: какой вздор! Ник всегда считал меня сыном и не делал различий между мной и девочками. Как там Мелоди и Джанет? Мы мало времени проводили вместе. Они всегда были вдвоем, и я тайком им завидовал. Когда у тебя есть сестра или брат-близнец, наверное, жизнь кажется проще. Но делал ли я хоть шаг, чтобы сблизиться с ними? Нет, нет, нет. Я сам все разрушил. Кого винить? Осмонда? Он не вспоминал о нашем существовании долгие годы. Призрак отца? Это я слаб, что не могу избавиться от него. Так кого? В груди кололо – то ли от ударов солдат, то ли от тоски. Хотелось попросить прощения, но не у кого. Мои близкие слишком далеко, но сейчас я был этому рад.
