Текст книги "Проклятие лилий"
Автор книги: Ольга Валентеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)
ГЛАВА 24
Тиана
Ужас – вот что я испытывала после прогулки с Илвертом. Отец частенько говорил, что война – это бессмысленная жестокость, но мы с Эдгаром пропускали его слова мимо ушей, а надо было прислушаться – и услышать. Папа, папочка, как ты там? Хотелось верить – у тебя все в порядке. А сама я однажды вернусь. Нет, здесь меня никто не неволил. Наверное, если бы я сейчас захотела сбежать, то смогла бы, но не побегу одна. Это я уже тоже давно поняла.
Всю ночь не могла уснуть: перед глазами стоял призрак убитого мальчика в окровавленной одежде. Было жаль его до слез, а еще я не понимала, как Илверт может существовать в этом мире чужой смерти. Если мне тошно, неужели ему – нет? Или он привык? Ко всему ведь можно привыкнуть.
Раз не получилось уснуть, я оделась и вышла в дворцовый сад. Здесь было тихо и пусто. Сад выглядел безжизненным, им явно давно не занимались. Я шла по пустынным аллеям и представляла, как он мог выглядеть в лучшие годы. Вот кусты роз, которые одичали без надлежащего ухода. Вот разросшийся кустарник. И посреди всего этого – я, как пылинка на ладони мира.
– Не спится?
Чужой голос заставил вздрогнуть и обернуться. Илверт сидел на скамейке у небольшого фонтана. Вода лилась тонкими струями, серебрилась в лунном свете.
– Не спится. – Я села рядом, расценив оклик как приглашение. – И видимо, не мне одной?
– Я обычно сплю днем. Ночью призраки обретают силу, и не так-то просто заставить их молчать, а свет они не любят.
Король выглядел усталым. Наверное, в последнее время это было обычное его состояние. Я сама чувствовала себя измотанной до донышка.
– Ты нашел их? Убийц, – спросила робко, глядя на струи фонтана.
– Да, – донесся почти безразличный ответ. – Они очень удивились моему гневу. Казнь состоится в полдень, хотя мои люди считают это сумасбродством.
– Поэтому и нападают на беззащитных людей.
– Да, – кивнул Илверт. – С мертвыми проще: они слушаются приказов, за редкими исключениями. А если не слушаются, их можно развеять, а они этого чаще всего не хотят.
– Но без живой армии ты не справился бы.
– И это тоже верно.
Мы замолчали. Говорить ни о чем не хотелось, поэтому просто сидели у воды, прислушиваясь к ее ровному плеску. Постепенно пружина внутри отпускала. Я понимала, что ненадолго, но это ведь лучше, чем ничего. А еще в изумлении заметила, что начинает светать. Мы просидели так долго?
– Идем. – Илверт поднялся первым. – Пора возвращаться к делам.
– Тебе бы поспать, – сказала я.
– Потом, это подождет.
Он подал мне руку и повел к дворцу. Мы попрощались у дверей моей комнаты, и я, вопреки внутреннему состоянию, легла и уснула почти сразу, а когда проснулась, солнце стояло уже высоко. Который час? Начало одиннадцатого. Я умылась, переоделась и замерла на диване в гостиной, раздумывая, что делать дальше. В коридоре стоял шум. Я выглянула и окликнула одну из прислужниц:
– Что происходит?
– Так казнь же!
Готова поклясться, ее глаза горели предвкушением. Какой ужас! Я хотела забиться обратно в гостиную и запереться на все замки, но показалось, что это будет трусостью. А еще хотелось посмотреть в глаза тем, кто посмел убить ребенка. Весело ли им будет умирать? Поэтому наступила на горло страху и вклинилась в общее море людей. Оно снова вынесло меня на балкон. Видимо, здесь все вопросы решались на главной площади. И помост для казни уже соорудили, только не было палача. Зато вокруг бушевала толпа. Никогда не могла понять, чем людей привлекает вид чужой крови.
За спиной тарахтели служанки.
– Ой, не думаю, что этих четверых казнят, – говорила одна. – Развлеклись парни немного, и что с того? В Самарине такое происходит каждый день.
– Кто знает, чего ожидать от некроманта, – ответила вторая. – Ему надо пополнять войско. Зачем кормить живых, если можно управлять мертвыми?
Почему-то стало обидно. Я сжала кулаки и приказала себе молчать. Я здесь пленница и никаких прав не имею. Но как же было тяжело сдержаться! Даже язычки магии заклубились вокруг рук. А на помост вывели четверых приговоренных: двое постарше, один молодой и один – совсем мальчишка, недалеко ушедший от того, которого убил. В наступившей тишине на помост поднялся Илверт: весь в черном, спокойный, будто все происходящее нисколько его не заботило. Страшный. Если бы передо мной он стоял с таким отрешенным лицом, я бы испугалась.
– Жители Самарина, – тихо заговорил король, но слышно было так, будто он кричал, – перед вами – мои солдаты, которые посмели ослушаться приказа. Они безжалостно убили ребенка и его мать, вопреки тому, что я запретил бесчинствовать в городе. Какое наказание полагается за чужую смерть?
– Смерть! – взорвалась толпа. Увы, уверена, большинством из них двигало не желание справедливости, а банальная жажда крови.
– Да, смерть, – так же спокойно ответил Илверт. – Эти четверо умрут, и это научит их послушанию, а моя армия пополнится новыми солдатами, которые будут знать, что такое подчиняться приказу. Какой же смерти они заслуживают?
С площади полетели предположения одно кровавее другого, а Илверт страшно улыбнулся:
– Ничто не может быть сильнее гнева матери, направленного на убийц ее ребенка. Поэтому будет справедливо, если она сама решит, что с ними делать.
Лицо Илверта стало еще более страшным, потусторонним. Волосы взметнулись, хотя ветра не было, и всю его фигуру окутала тьма. Толпа охнула, заволновалась, отступая от помоста, а четверо приговоренных озирались по сторонам, не осознавая, что происходит. И вдруг они истошно закричали. Откуда взялись кровавые полосы на их телах, никто не понимал, вот только одежда за мгновение превратилась в лохмотья, а солдаты кричали, будто их драли когтями. Больше, больше кровавых следов – кожа лопалась, летели алые брызги. Кричали не только приговоренные, но и люди вокруг, и только Илверт посреди этого хаоса оставался спокойным. Вот рухнул один – уже без кожи, будто ее нарезали на ленточки и опустили на помост. Следом второй, третий, четвертый. Крики стихли, тела бились в конвульсиях, но прекратились и они. Тогда Илверт протянул вперед руки, и на миг я увидела черные нити, идущие от его пальцев до четырех тел. И мертвые встали. Рядом девчонка потеряла сознание. На площади тоже царил ужас, а мертвецы поклонились своему королю.
– Ступайте прочь. – Илверт махнул рукой. – Скоро будет бой, и вы пригодитесь Литонии.
И то, что недавно было живыми людьми, пошло вон с площади. Как теперь их назвать? Умертвия? За ними тянулся кровавый след, а люди шарахались в стороны.
– В следующий раз, – прозвенел голос Илверта, – подумайте, прежде чем ослушаться моего приказа. Подумайте и решите для себя, хотите служить мне живыми или мертвыми. Моя армия не потеряет в силе, зато вы можете потерять жизнь.
И король пошел прочь. За ним двинулись приближенные, но Илверт взглянул на них, и они замерли испуганными кроликами. Король вернулся во дворец один.
– С ума сойти! – пискнула одна из девчонок рядом со мной. – Как же страшно!
– Ужас, – вторили ей остальные.
Значит, это ужас, а чужая смерть где-то на улицах города – ничего не значащее событие? Я сжала кулаки. Молчи, Тиана. Молчи! Прошла мимо этих куриц, хотела было свернуть к своим комнатам, но постояла мгновение и пошла совсем в другом направлении. У дверей Илверта, как всегда, не оказалось стражи. Живой, а вот насчет мертвой я начинала сомневаться. Скорее всего, короля все-таки охраняли призраки, но их я почему-то не боялась, поэтому постучала в двери гостиной. Ответа не последовало. Его здесь нет? Приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Илверт все-таки был там. Сидел на диване, глядя куда-то в пустоту перед собой. Я никогда еще не видела, чтобы человека трясло, как листок на ветру. Наверное, я не вовремя, но отступать было глупо.
Я вошла в комнату, подошла к столу и налила в стакан воды из графина. Протянула стакан Илверту. Тот забрал, не глядя на меня, и выпил мелкими глотками. Стакан вернулся на стол, а я села рядом с королем.
– Спасибо, – сказал он тихо.
– Ты как?
– Прекрасно.
Да уж, не скажешь. Его продолжало трясти. Я придвинулась ближе, подумала – и неловко обняла за плечи. Так мы и сидели – долго, очень долго. Казалось, что целую вечность. Наконец оцепенение будто спало. Илверт устало взъерошил волосы, я убрала руки с его плеч и отодвинулась. Странная у нас получилась компания: некромант и боевой маг, воюющие по разные стороны. Но мне хотелось быть здесь, с ним.
– Ты все сделал правильно, – сказала королю.
– Я знаю, но к виду чужой смерти не привыкну, наверное, никогда.
И это говорит некромант. Да уж.
– Они сами забрали жизни, Илверт. И их это ничуть не беспокоило. Я слышала, что говорили дворцовые слуги: подумаешь, парни развлеклись.
– В этом и дело, Тиана. Они считают меня сумасшедшим, но идут за мной, пока это в их интересах. Сменятся приоритеты – и с легкостью предадут. Я чувствую себя таким слабым. И все чаще думаю, зачем в это ввязался? Кому хотел сделать лучше?
И уставился куда-то в угол.
– Кто здесь? – спросила я.
– Мой отец, кто же еще. Единственный, кого я не могу отправить по ту сторону.
– Можно? – опустила пальцы на его руку. Илверт кивнул, и я увидела.
Бывший король Литонии выглядел жутко. В его груди торчал кинжал с черной рукояткой. Вокруг раны потеками расплывалась кровь. Лицо было белым, бескровным, в черных глазах застыла ненависть, губы кривились в усмешке. Я часто слышала, что Илверт похож на отца. Так вот, нет, не похож. Скорее уж на тетю Бранду, только королю не достался цвет глаз и волос его матери. Потому что призрак передо мной был страшен. Черты его лица – резкие, неприятные – говорили все о том, каким он был при жизни. Илверт Второй казался совсем другим, только сам вряд ли задумывался об этом.
– Приятно познакомиться, лерина. – Мертвый король отвесил мне поклон. – Вот только как вас называть? Аттеус? Эйш?
– Как ни назовите, суть от этого не изменится, – ответила я.
– Уверены? Ваш отец наверняка проклинает вас, зная, чьим именем вы назвались. А родной отец проклял бы за фамилию Аттеус. Как все сложно, да?
– Нет, все просто, – ответила я. – Мой отец – Эрвинг Аттеус. Это не меняет того, что по крови я – Эйш.
– Знал бы Леонард, перевернулся бы в гробу. Он так ненавидел Аттеуса! И помер из-за него. А тот воспитал его дочь. Воистину, у судьбы прекрасное чувство юмора.
– Тебе лишь бы зубоскалить, – холодно сказал Илверт отцу.
– А что мне еще осталось? – Глаза мертвого короля сверкнули потусторонним блеском, и стало страшно.
– Не бойся его. – Илверт будто почувствовал. – Он бесится от бессилия, потому что ничего не может сделать своим врагам.
– Я всего лишь хотел сказать, что меня впечатлила казнь, – сказал мигом притихший король. – Теперь жители Самарина изменят отношение к своему правителю. Правильное решение.
– В твоем одобрении не нуждаюсь.
– Вот оно, воспитание Бранды, – обернулся ко мне мертвец. – Правда, в кого сын пошел характером, никак не разберу. Не в меня точно и не в нее. Решил бы, что изменяла, – так нет, моя кровь.
Илверт махнул рукой, и рот исчез с лица призрака. Тот воздел глаза к потолку и растаял.
– Он всегда такой? – спросила я.
– Да, сколько я его знаю, – кивнул Илверт. – Он ненавидит мою мать и меня вместе с ней. Все время старается укусить больнее, но я привык. Самое скверное, что он не уходит на ту сторону. Какие заклинания я ни пробовал, отец все равно здесь.
– За что он так ненавидит твою маму?
– Она убила его.
Я замерла, пытаясь осознать услышанное. Королева Бранда убила своего мужа? И Илверт так спокойно об этом говорит. Наверное, он свыкся с этой мыслью.
– Он был и остается ничтожеством, – добавил Ил. – Конечно, это не меняет того, что он мой отец, но…
В двери постучали, и я поспешно поднялась с дивана.
– Входите, – ответил Илверт.
– Ваше величество! – В комнату ворвался мужчина, которого я не раз видела с королем. – Мне нужно немедленно поговорить с вами. Солдаты негодуют…
И заметил меня. Я поторопилась попрощаться и шагнула к двери, но Илверт приказал:
– Лерина Эйш, останьтесь. Этот разговор не займет много времени.
– Ваше величество… – Гость недовольно взглянул на меня. – Мои люди возмущены сегодняшней казнью.
– Ваши люди не исполняют приказов своего короля, – холодно ответил Илверт. И куда подевался растерянный юноша, с которым мы около часа просидели на этом диване? – Так будет с каждым, кто поставит под сомнение мои слова. Кто считает, что может бесчинствовать на отвоеванных землях и ему за это ничего не будет. Вы услышали меня, лер Янтель? Или кто-то хочет задать вопросы мне лично? Я готов их выслушать.
– Нет, ваше величество, – уже куда тише ответил тот. – Но солдаты…
– Удел солдат – подчиняться приказам. Удел короля – принимать решение, одно на всех. Или вы подчиняетесь этому решению, или отвечаете за последствия. Каждый выбирает сам, лер Янтель.
– Прошу прощения, ваше величество, – пробормотал мужчина, поклонился и вышел, а я замерла перед Илвертом.
– Никому нельзя доверять, – грустно улыбнулся он.
– Никому, – кивнула я. – Но и самому не справиться. Ты устал, тебе нужен помощник.
– И это говорит мне воин Изельгарда?
Я почувствовала, как алеют щеки. Да, мы все еще были врагами, но… Но-но-но. Я не смогла бы направить магию против Илверта на поле боя. Не смогла бы сражаться против него. Что-то во мне изменилось. Легко ненавидеть жестокого некроманта и сложно – человека, которого очень хорошо понимаешь и который не причинил тебе зла, хотя мог бы.
– О чем задумалась?
Вопрос Илверта вернул меня в реальность.
– Да так, – отвела взгляд. – Не буду тебе мешать.
И сбежала, пока мы не договорились до чего-нибудь еще. Сердце билось часто-часто, будто за мной кто-то гнался, хотя Илверт, уверена, не сдвинулся с места. Глупая девчонка. Глупая-глупая! И что мне с этим делать?
ГЛАВА 25
Эдгар
Странно, но в Эйшвиле нас приняли как родных. Мы действительно смогли отдохнуть, вымыться, выспаться и почувствовать себя людьми. Конечно, учитывая количество моих ребят, замок наполнился шумом и гамом, и мне поначалу казалось, что солдаты обязательно что-нибудь да вытворят, но никто не жаловался. Наоборот, мы быстро познакомились с замковой прислугой, и парни помогали таскать воду, убирать, приводить замок в порядок, словно тут и жили. Познакомились мы и с остатками изельгардского гарнизона, когда-то квартировавшего в Эйшвиле. Оказалось, эти люди пришли в замок с моим отцом и прекрасно его знали. А вот я начинал думать, что очень мало знаю о своих родителях.
Мы как раз сидели в большой кухне, отведенной для замковой прислуги: я, трое солдат из старого гарнизона и вездесущая Лили, а жены этих самых солдат готовили еду.
– Никогда не забуду, как мы с дэем Аттеусом пришли сюда, – рассказывал старик Ингвар. Ему было за шестьдесят, но он казался крепким, как кремень, и сразу располагал к себе. – Ведь как было сначала… Проиграли мы. Двадцать человек попали в плен, остальных добили на поле боя. Мы думали: все, не отобьемся, ан нет. Вернулся дэй Аттеус и снова повел нас на Литонию.
– Откуда вернулся? – спросил я, не сразу уловив суть.
– Из плена, вестимо. Литония отказалась его нам вернуть. Объявили виноватым во всех грехах да и оставили здесь, в Эйшвиле. Ох, как он йотом сюда рвался! Мы думали, отомстить за унижение, и ошиблись. Зазноба у него тут осталась, матушка ваша.
Да, Анита тоже говорила, что я родился здесь и отец защищал ее от хозяев замка. Но что насчет мамы?
– Муженек ее, Лео Эйш, тот еще тин был, поговаривают, – продолжал Ингвар. – Мы когда подошли к стенам замка, он один нам навстречу вышел. Говорит: «Сразись со мной, Аттеус. Победишь – замок твой. Проиграешь – твои войска уйдут, а ты умрешь».
– И что дальше? – Глаза Лили блестели любопытством, будто она слушала сказку.
– Сразились они, – ответил другой солдат, Витольд. – Полковник Аттеус, конечно, победил. Договорились они сражаться без магии, так как Эйш был магом, но как только стало ясно, что победа за Эрвингом, Эйш его магией и ударил. Если бы не дэй Вейс, попал бы, гадюка.
И дядя Ник тоже был здесь? Мне хотелось схватиться за голову.
– А матушка ваша женой этого Эйша была, – добавил Ингвар. – И уже хорошо так в положении. Мы поначалу подумали: брешет Эрвинг, не его это дитя. Но на вас же взглянешь, и все вопросы заканчиваются. Одно лицо. Вы даже когда младенцем были – похожи, как две одинаковые картинки. Сестрица ваша вся беленькая, вот прямо как лерина Лили, а вы смуглый такой были, до сих нор помню. Полгода вам исполнилось, когда Эрвинг забрал жену и уехал в Изельгард. Ждал, пока подрастете, значится.
Я только покачал головой. С ума сойти!
– А что случилось с первым мужем матери? – спросил я.
– Так помер он. Аттеус на Самарин ушел, чтобы Илверта Первого додушить, и вернулся, когда уже Эйша не стало. А Айк, значится, младший брат его. Неплохой он парень, живем мы дружно. Но замком в основном лери Анита занимается. Добрая она женщина, сострадательная. Ее тут все любят.
– А мама любит Эйшвил, – улыбнулась Лили. Она тоже слушала с внимательным интересом.
– А как его не любить-то? – сказал Витольд. – Это давно уже наш дом. А вы что дальше будете делать, дэй Аттеус?
– Поведу людей обратно на Самарин, – ответил я. – Там осталась часть моего полка. Наверное, считают, что мы погибли.
– Да уж, война – такое дело.
И старые вояки закивали, а я снова и снова думал о том, сколько тайн, оказывается, скрывает моя семья. После обеда поднялся в отведенную мне комнату и уже собирался отдохнуть, когда в руки спланировал магический конверт.
«Здравствуй, сынок, – узнал я мелкий почерк отца. – Рад слышать, что ты жив. К счастью, новости о вашем исчезновении дошли до меня одновременно с твоим письмом, иначе не знаю, что бы и думал. Мы сейчас на границе с Литонией, скоро тоже будем под Самарином. От Тианы вестей нет. Насколько я слышал, ее полк был разбит, многие в плену. Надеюсь только, что твоя сестра благополучна. Письма до нее не доходят. От матери получил недавно записку. Она сейчас в Исторе, пытается с Брандой отыскать Ника. От нашего Ники тоже получил письмецо – в замке все благополучно, он там управляется сам. Одним словом, письма – вот и все, что нам остается. Передавай поклон Аните. С ее мужем, если объявится, будь осторожен, он редкая дрянь, к тому же провидец. Постарайся там не задерживаться. Думаю, увидимся под Самарином, сынок. Береги себя! И если будет возможность, пиши».
Где же Тиана? А если… Я поднялся и торопливо пошел на женскую половину замка, постучал в двери Лили, и она тут же открыла, будто знала, что иду.
– Лили, мне надо с тобой поговорить, – сказал девушке.
– Конечно. – Она светло улыбнулась и протянула мне руку. – Идем.
Да, это было неприлично – вот так вламываться в комнату юной девушки и оставаться с ней наедине. Но мы столько дней провели вместе, пока шли сюда, в Эйшвил. Да и сама Лили чаще всего крутилась где-то рядом со мной.
– Лили, дело в том, что моя сестра Тиана бесследно исчезла, – сказал ей. – Твой дар поможет увидеть, где она?
– Я пока еще только учусь им управлять, но попытаюсь, – ответила Лилия. – Давай руку и думай о сестре.
Я сосредоточился на образе Тианы, а Лили долго сидела молча, будто прислушиваясь к чему-то, а потом выпустила мои пальцы.
– Я видела ее, – сказала тихо, не глядя в глаза. – Твоя сестра жива и здорова, она рядом с темноволосым юношей. Думаю, это Илверт.
– Тогда почему ты отворачиваешься? Что не так?
– Я вижу много смертей из-за этой войны, Эдгар. Слишком много. И ты на поле боя с Илвертом. От тебя будет зависеть его жизнь, и от этого страшно, потому что за ним идет смерть. Я даже не знаю, как лучше: чтобы ты ему помог или прошел мимо. Я…
Но договорить Лили не успела. Дверь с грохотом отворилась и в комнату влетел мужчина. Его одежда вся была в пыли, даже на лице виднелись пыльные разводы, будто он без отдыха скакал несколько дней. Волосы стали серыми, под глазами залегли тени.
– Лили! – воскликнул он.
– Папа! – Моя подруга подскочила с дивана и кинулась в объятия отца. – Ты приехал!
– Да, да, приехал. – Айк Эйш, как несложно было догадаться, осматривал дочь так, будто искал малейшие царапины, и лишь затем отпустил. Поднял голову, наши глаза встретились, и мне стало страшно. Ненависть – вот что я читал в холодном взгляде.
– Аттеус, – как проклятие, выплюнул он. – Снова Аттеус в Эйшвиле. Дурной знак.
– Нет, папа, неправда, – вцепилась в него Лили. – Эдгар спас мне жизнь.
– Спас? – Айк удивленно моргнул и уставился на дочь. – Позволь мне взглянуть.
Она кивнула, и отец бережно обнял ее за плечи, будто величайшее сокровище. Прошло несколько секунд, и Айк выпустил дочь. Он сжимал кулаки. Казалось, еще мгновение – и на кого-то кинется.
– Так вот что я видел, – сказал он глухо. – Ничего, каждый получит свое.
А затем поднял голову и снова посмотрел на меня.
– Благодарю за спасение моей дочери, лер Аттеус, – сказал лер Эйш сдержанно, и его голубые глаза уже смотрели спокойно, будто между нами была ледяная стена. – Никогда не думал, что скажу это, но спасибо. Если бы не вы, я бы не успел и Лили погибла.
– Долг каждого мужчины – защищать того, кто слабее, – ответил я.
– Какие знакомые слова, – усмехнулся Айк. – Впрочем, разве мог у Аттеуса вырасти другой сын? Мой дом – ваш дом, изельгардцы. Только надеюсь, что вы не станете злоупотреблять нашим гостеприимством.
– Я завтра же отправлюсь в путь и остался только потому, что Лили просила дождаться вас.
Щеки Лили всиыхнули. Кажется, я только что выдал ее тайну.
– Лилия Эйш, – прищурился ее отец, – ты ничего не хочешь мне сказать?
– У меня проявился дар, – тихо ответила она, опустив глаза в пол.
– Давно? – Айк сжал ее плечи. – В глаза мне смотри! Давно?
– Нет, недавно, – еще тише сказала Лили. – Папа, я хотела тебе рассказать, но ты уехал, и…
– То есть еще до моего отъезда. Замечательно! Родная дочь скрывает от меня свою магию. И чем я это заслужил?
– Она не хотела, чтобы вы расстраивались. – Я решил вступиться за Лили.
– А теперь я не расстроен, по-вашему? Что еще ты хочешь мне сказать, девочка моя?
– Завтра я уеду с Эдгаром.
Что? Мы с Айком уставились на Лили, а она опустила голову еще ниже. Это еще что значит?
– Только через мой труп, – холодно ответил Эйш, развернулся и вышел, а Лили вытерла слезы с глаз.
– Прости. – Я подошел к ней. – Это вышло случайно, я не собирался выдавать тебя отцу. Давай я с ним поговорю.
– Не надо. – Лили покачала головой. – Папе давно надо было рассказать, но он всегда так боялся, что я унаследую дар предвидения, и я побоялась говорить. Я же у них с мамой единственная дочь. Мой папа очень хороший, но иногда тяжело дышать от его заботы.
Я только вздохнул. Глупая маленькая птичка. Ее отец всего лишь боялся, чтобы его дочь не страдала от такой магии. Мой папа тоже переживал за нас с Тианой, когда у нас появилась магия. Он делал все, чтобы мы как можно быстрее и безболезненнее научились ею управлять, а это было очень непросто. Мы все время что-то громили, поджигали. Папа нас не наказывал, а объяснял, как важно контролировать силу. Он находил для нас книги по магии, с нами разбирал заклинания, хотя магом не был. Вот и Айк желал для дочери лучшей судьбы. Ведь это страшно – видеть будущее.
– Я пойду к себе, – заторопилась Лили.
– Не злись на меня, – попросил ее.
– Не злюсь. – Она грустно улыбнулась. – Просто вы не видите того, что вижу я. Мне нужно уехать с тобой, Эд. Может, тогда некоторых ошибок удастся избежать.
– Нет, Лили. Маленькой девочке не место на войне. – Я покачал головой. – Твой папа прав.
– А ты взрослый? – Ее глаза снова наполнились слезами.
– Я – да.
– Что ты говоришь! Если такой взрослый, почему не знаешь о прошлом своей семьи? Потому что родители оберегают тебя так же, как и меня. И сестру твою оберегали, только она тебе не сестра. А вот мне – да. Тиана – моя кузина, понятно?
И убежала, я даже не успел ничего сказать. Так и замер посреди комнаты, пытаясь осмыслить услышанное. Тиана мне не сестра? Что это значит? Что за блажь? Кажется, в этом замке был человек, способный дать ответы. Я вылетел из комнаты и помчался к лери Аните. Она нашлась в саду: сидела на скамейке и листала книгу. Увидела меня и улыбнулась. Видимо, с супругом они еще не встречались, и у меня было несколько мгновений, прежде чем она убежит к нему.
– Лери Эйш, ваша дочь сказала мне странную вещь. – Я присел рядом с Анитой. – Позволите задать вам вопрос?
«Да, конечно».
Ладошка Аниты была теплой, несмотря на холодный день.
– Лили говорит – Тиана мне не сестра, а ее кузина. Что вы об этом знаете?
Анита вдруг побледнела и отвела взгляд. Что это значит? Я не собирался так просто отступать!
– Прошу, лери. Это важно для меня.
«Хорошо. – Она смотрела мне в глаза. – Я, конечно, знаю правду, потому что была здесь, когда все произошло. Тиана действительно не твоя сестра, мой мальчик. Она – дочь Леонарда Эйша и его любовницы. Твоя мама была замужем за Леонардом, но никак не могла забеременеть от него, и тогда старая лери Эйш посоветовала сыну завести ребенка на стороне. Но Леонард хотел сына, а родилась дочь. Он отказался от малышки, а ее мама оставила девочку на пороге замка в ночь, когда родился ты. Эрвинг всегда был очень добрым человеком. Мой муж на тот момент оказался болен и неспособен позаботиться о ребенке. Поэтому Эрвинг сказал, что Амелинда родила двойню».
Я уставился на лери Эйш. Не может быть! Мы с Тианой никогда не расставались, у нас даже магия была похожа, и вот…
«Айк уехал в Самарин, потому что там должна была появиться Тиана, – добавила Анита. – Муж очень беспокоится о племяннице. Это все, что осталось от его семьи. Тиана и наша Лили. Да и рождение Лили стало, скорее, случайностью. Видишь ли, Айк считает, что наши семьи связаны проклятием: Эйш, Аттеус и королевский род Литонии. И я начинаю думать, что это действительно так».
– Проклятием? Что за глупости?
Если бы ситуация была хоть немного более располагающей к смеху, я рассмеялся бы.
«Это не глупости. Мы все связаны. Вы связаны: ты, Лили, Илверт, твоя сестра и брат. Отец Илверта однажды совершил страшную вещь. Не знаю, стоит ли об этом говорить… Эрвинг разозлится на меня, наверное, но ты должен понять. Когда Эрвинг попал в плен, Илверт Первый знал, что не сможет его сломить или удержать. Тогда он обратился к древней магии и предложил Леонарду Эйшу, сестра которого погибла в той войне, забрать Эри себе в качестве раба. А чтобы Эрвинг не сбежал, связать род Эйш и род Аттеус магической печатью. Это жуткая магия, Эд. Я сама видела ее действие. Она не дает тому, кто ее носит, противиться приказам того, к кому он привязан, иначе этот человек испытывает жуткую боль. Эрвинг защищал меня, сражаясь с действием печати, и это было ужасно. Вот только Айк говорит, что для создания связи Илверт применил и свою магию тоже. Так и образовался этот клубок. Эрвинг оказался сильнее Леонарда, и Леонард погиб. Печать высосала из него магию. Почти в то же время погиб и сам Илверт. А последствия их ошибок распространились дальше, и если меня Айк сумел защитить, то даже нашу девочку не может. Поэтому у нас только одна дочь – он очень боялся, что родится мальчик и унаследует все бремя вины Эйшей. А Лили выйдет замуж и перестанет быть Эйш. Понимаешь?»
Я ничего не понимал. Мне хотелось биться лбом о стены. Какое это проклятие? Если по поводу Тианы я даже не удивился, что родители так поступили, и мог поверить в это, то все остальное…
– И тут вы! – раздался голос Эйша у меня над ухом. Анита радостно вскочила со скамьи и кинулась в объятия мужа, а я поднялся, поклонился и пошел прочь. Не буду мешать супругам. Им есть о чем поговорить. А мне – о чем подумать. Знает ли сестра, что она – Эйш? Раз Айк ездил в Самарин, значит, наверняка знает. Надо спросить, виделись ли они. Написать отцу, что Тиана в Самарине. Столько вопросов! А ответы, если честно, страшно было узнать.
