Текст книги "Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 37 страниц)
– Кто? – Спросил Константин, хоть она и сомневалась, будто он не понял.
– Виктор, Дмитрий, другие? – Карине действительно стало интересно. – Ты должен раздражать их, хуже бельма на глазу. Наверняка, не вписываешь в их планы и вечно делаешь все по-своему. Но ведь терпят. Хотят быть союзниками. Почему?
В глазах Соболева появился интерес, не имеющий никакого отношения к сексу.
– А почему ты думаешь, что я буду обсуждать это с тобой? – Он насмешливо приподнял бровь.
Карина пожала плечами. Лифт медленно замер на десятом этаже, двери плавно разъехались в сторону.
Она не двинулась с места.
– Передумала? – Невозмутимо поинтересовался Константин, когда лифт возобновил подъем.
– Солгала. – Карина мило улыбнулась. – Мы, оказывается, соседи по этажу. А мне стало лень, при мысли, что придется подниматься пешком пять пролетов, только чтобы скрыть расположение своего номера.
Соболев рассмеялся, но больше никак не прокомментировал ее заявление.
Все так же в тишине они доехали до пятнадцатого этажа. И только когда лифт остановился, Константин вынул почти выкуренную сигарету изо рта и снова посмотрел на Карину.
– Видимо, потому, что пока ничего не могут со мной сделать, хоть я и не вписываюсь в их рамки. – Проговорил он без дополнительных объяснений и вышел в коридор.
Карина вышла следом. У них оказались соседние номера. Из всего четырех существующих в этом отеле люксов.
Знал ли об этом Дима? Вот что ей было интересно. Ведь в Соболеве он был заинтересован.
Закрыв дверь своего, Карина оперлась на стену, чувствуя облегчение, что вечер закончился. Однако не перестала размышлять о своем соседе.
Ночной воздух был холодным и противно-влажным. И хоть в том отсутствовал привычный для его родного города смог заводов, Константин ощущал себя так, будто не может нормально вздохнуть, полной грудью. Он нутром чувствовал, что что-то затевается. Что-то происходило вокруг него, постепенно сужаясь, словно в попытке сдавить его тисками. А Костя пока не видел всех составляющих.
Вытянув из кармана сигареты, он откинул крышку. В этой пачке осталась одна штука. Что-то его сегодня довели. А вечер так неплохо начинался.
Достав сигарету, Константин щелкнул зажигалкой. В темноте ночи загорелся маленький огонек. Прикурив, Костя облокотился о перила просторного балкона своего номера и невидящим взглядом посмотрел на панораму ночной столицы.
Можайский пропал. Дома не появлялся со вчерашнего утра, на комбинате его в последний раз видели еще до вчерашнего обеда. Со слов сотрудников – управляющий выглядел нездоровым и нервным. Ничего никому не объясняя, тот уехал еще до часу дня и больше на работу не возвращался. В кабинете Можайского парни Никольского обнаружили бардак – то ли сам хозяин куда-то собирался, забирая вещи и документы в страшной спешке. То ли кто-то другой что-то там искал уже после.
Борис поклялся, что все выяснит еще до утра и, кровь из носу, найдет ему пропавшего управляющего. Похоже, Никольского и самого задело, что в области что-то прошло мимо его ведения и наблюдения.
Константин не требовал и не угрожал, и так знал – ребята выложатся по полной, он не держал тех людей, которые работали в пол силы. Что его сейчас интересовала – так это, при чем здесь Лихуцкий? Ведь прилепился же каким-то боком. И не просто так оказался на этом приеме. Но что же связывало Виталия с Можайским? И есть ли связь этих событий с тем, что кто-то побывал в его номере?
В совпадения Константин по жизни не верил. Особенно в тех сферах, где затрагивались интересы его бизнеса. Только идиот поверит в случайность там, где крутятся такие деньги и повязано слишком много интересов и людей.
Значит, кто-то решил, что может сыграть против него. Кто? И что внушило ему подобную уверенность?
Константин не хвастался, когда сказал Карине, что его просто не могут пока достать, потому и терпят. Хоть его и удивило то, что эта женщина сделала достаточно верные выводы о специфике его «отношений» с местными шишками после недолгого общения. К тому же, посвященного больше пикировкам на сексуальную тему. Очевидно, не так уж и ошибался он, когда еще на том вечере заинтересовался причиной, по которой Картов приводил Карину на все разговоры. Какой бы частью тела эта женщина не зарабатывала себе на жизнь – дурой она не была, однозначно. Но и распространяться Карине о том, на каких принципах строится его нейтралитет с другими – Константин не собирался. Хоть и не удержался от любопытства, дал ей пищу для размышления. Если, и правда, такая умная, как показывает – поймет основное. А нет – ему-то какое дело? Просветительством заниматься Костя ни к кому не нанимался.
Миром правила информация. И деньги, разумеется. Но именно информация нынче стояла на первом месте. Да и деньги, большие деньги крутились у тех, кто владел информацией. Константин это знал. Впрочем, как и некоторые другие. Потому он всегда стремился знать как можно больше о тех, кто мог хоть как-то помешать или угрожать ему и его делам. Что для этого требовалось: деньги, шантаж, угрозы или наглядные карательные примеры – его не интересовало. Главное, чтобы результат себя оправдал. Находил нужных людей, даже «воскрешал», если приходилось. Доставал самых талантливых спецов по технике и программистов, экономистов, даже библиотекарей и уголовников. Перерывал их руками сотни архивов, пусть и самых незначительных. Не забывал выспрашивать крупицы сведений не то, что у бывших деловых партнеров, а и у бабушек-соседок на улице – лишь бы обнаружить хоть что-то. И находил.
О, он не обманывался и не считал лишь себя настолько умным. Сколько не плати людям, как ни перепроверяй – предатели всегда найдутся. При сильном желании обнаружится тот, кто захочет «слить» информацию и о нем самом.
Но при равноценной значимости имеющегося у двух «противников» оружия и возникает нейтралитет. Когда оба понимают, что оставить другого в покое – выгоднее, чем развязывать войну, в которой еще, неизвестно кто выиграет. К тому же, на удачу Кости (и, как ему нравилось думать, не в последнюю очередь благодаря его уму), большинство людей, которые могли как-то повлиять на его дела – имели куда более насыщенное прошлое, чем он сам.
Нет, Константин не был ангелом. И близко не стоял. Но по сравнению с тем же Шамалко или Картовым, не говоря уже о других дельцах – мог вполне таковым считаться. Во всяком случае, в его прошлом не значились уголовные дела, пусть и без утвердительных приговоров или судимостей. И дело было не в отсутствие факторов, по которым те могли бы возбудить. Пусть и в экономической сфере. Но, не пойман – не вор, как известно.
Не было в его жизни и столько занимательных подробностей, как у кое-кого.
Костя честно заработал каждую копейку своего состояния, начиная со второго миллиона, разумеется. А как иначе у них развернешься? Просто не пропустят.
И он не скрывал, что единственный его интерес – одна область, в которой сосредоточена большая часть его бизнеса в этой стране. Распыляться он не любил, а к политическим играм, вообще, не проявлял никакого интереса.
Как и сегодня вечером – ему проще и понятней было сломать противнику нос в открытой драке, чем плести хитрую сеть из слов и лести, призванную достичь того же итога, только чужими руками. Как в известном анекдоте, он, скорее, заказал бы купцу, отправляющемуся в дальнее плаванье – «чудище заморское для сексуальных утех», чем завел бы долгую канитель, прося «цветочек аленький». Не любил Костя тягомотину и дипломатию. Понимал, что это недостаток в его деле, но переламывать себя не хотел. К тому же, и таким, каков есть – достиг немало.
И когда остальные, наконец-то, убедились в том, что на «их» верх Костя не лезет (не без попыток прижать его к пальцу, разумеется) – оставили в покое.
Однако теперь, что-то затевалось. Было ли это попыткой повлиять на него в виду грядущих перестановок в стране или же кому-то надоело, что Костя столько знал и, потенциально, мог использовать информацию?
Стал ли Можайский предателем, продавшим что-то его противникам и пытающимся убежать от мести Кости? Или, наоборот, отказался кому-то помочь, и теперь прятался от других?
Сигарета давно закончилась. Но Константин не спешил возвращаться в номер. Стоял и смотрел на спящий город, крутил в пальцах зажигалку и размышлял.
Раздражение и злость не улеглись. Эх, ему бы, действительно, нормальную драку, чтобы спустить пар. Вспыльчивость была его недостатком, Костя это знал. И пусть научился подавлять, контролировать свои порывы, не позволяя норову, по большей части, прорваться наружу – избавиться от того полноценно не смог. Периодически приходилось «спускать себя с цепи» и давать выход собственному характеру.
На секунду мелькнуло сожаление, что отправил домой Машку. Конечно, найти девчонку не проблема – достаточно позвонить администратору отеля. Но было лень идти в комнату.
И, черт его знает, кого приведут? А в свете разворачивающейся вокруг возни – неприятных сюрпризов не хотелось. Мария была хороша тем, что тридцать раз перепроверена. От нее не приходилось ждать подвоха или двойного дна. Эта девчонка в плане подпольных интриг была плоской, как доска. Кроме того, зависела от Константина во многом. Так что вряд ли решилась бы что-то кому-то рассказать. Да и не знала ничего о его делах, об этом Константин заботился с любой пассией.
Случайную же проститутку так не перепроверишь, даже вздумай он ради такого дела подключить Никольского и его людей. Да и, смешно тормошить областное СБ ради «куклы» для секса.
Вспомнилась Карина. Вот кто-кто, а она такой «куклой» не была. Хоть и принюхиваться не надо было, девочка просто источала запах секса, словно тот жил под ее кожей.
Слишком уж она самоуверенная и гордая, как для обычной шлюхи, пусть и дорогой. И хоть Константин еще при первом знакомстве понимал, что та, скорее, из содержанок, к тому же, видимо, из самых престижных и востребованных, судя по тому, кто именно ею интересовался – не удержался, задел.
Сейчас он даже посмеялся над своим поведением – не обломилось ему секса, так решил другим способом на первой попавшейся женщине пар спустить. Нет, он не стыдился своего поведения. Костя уже, в принципе, не помнил, что такое стыд. Просто, неразумно было демонстрировать собственное настроение чужому и далеко неглупому человеку. Жаль, пацаны сопливые попались. Совсем дохлые. Щенки, только и умеющие, что рассчитывать на связи и деньги папочек. Честно говоря, Соболев не понимал родителей таких «молодцов». Если бы его дети вздумали вести себя так – своими руками придушил бы. Потому, вероятно всем повезло, что у него не имелось детей.
Хмыкнув, Костя привычно потянулся за пачкой. Вспомнил, что сигареты закончились, и снова облокотился на перила. За новой пачкой идти не хотелось. На холоде думалось как-то лучше, чем в номере.
Если бы парни не стали откровенно наглеть – Константин прошел бы мимо. Он почти не сомневался, что Карина как-то, да выкрутилась бы. Он не врал, ему в принципе, не были свойственны благородные порывы. С таковыми в бизнесе далеко не уйдешь. Одно дело использовать благотворительность в своих целях, и совсем другое – глупо кидаться грудью на амбразуру.
Но вот чего Костя в принципе не понимал, и не выносил ни в каком виде – это насилия над женщиной. Всегда достаточно тех, кто охотно под тебя ляжет, коль уж приспичило. Да, Костя мог быть грубоват в сексе, если партнерша не против, мог просто использовать акт, как разрядку, не особо заботясь об удовольствии второй стороны. Да, он часто пользовал девочек, которые постоянно крутились рядом, как и любой нормальный мужик.
Но использовать свое физическое превосходство, насколько Константин это себе представлял – могло только полное ничтожество. Недаром, даже на зоне, заключенные, закостенелые уголовники, не жаловали насильников. Потому и влез, увидев, что дело принимает явно не тот оборот.
Правда, результатом его вмешательства стала лишь легкая ноющая боль в костяшках пальцев.
Хмыкнув, он еще раз с сожалением подумал, что нормальной драки так и не вышло. Посмотрел на часы – те показывали два часа ночи. Никольский больше не звонил.
Зная, что Борис его достанет в любое время, если будет что-то важное или срочное, Константин решил хоть немного поспать. Возможно, после отдыха он додумается до чего-то нового. Или увидит связь, которая сейчас ускользает от него.
Никольский позвонил в шесть тридцать семь, моментально разбудив Соболева. Правда, начальник его областного СБ оказался немногословен.
– Перезвони мне. – Проговорил Борис и отключился.
Константин еще пару секунд смотрел на экран, пытаясь понять – то ли он спросонья не то услышал, то ли, и правда, Борис имел в виду именно «это»?
Имелась у Никольского одна фишка – он был практически помешан на прослушке телефонов. Причем, как сам любил подобным баловаться, так был уверен, что и остальные не брезгуют подобным. Константин с ним не спорил. Для того и покупал Никольского, в конце концов, чтобы опытный человек думал вместо него обо всем, о чем следовало. Но однажды, Борис неплохо посмешил Константина, на его взгляд, уж очень увлекшись секретностью. Около года назад, Никольский велел своему племяннику, изучающему право в столице, купить на рынке подержанный телефон. Тот послушно выполнил распоряжение дяди, который и оплачивал его обучение. Так у Никольского появилась видавшая-виды старенькая «нокия» еще с монохромным дисплеем, без каких-либо дополнительных функций. И, уж тем более, упаси Боже, без доступа в интернет. После чего дочь Бориса была отправлена в соседнюю область, где в одном из городков приобрела новенький стартовый пакет одного из операторов связи. Разумеется, без паспорта и регистрации. Никольский третировал Константина до тех пор, пока не удостоверился, что тот заучил номер на память и мог воспроизвести даже среди ночи.
Все это, по словам Бориса, требовалась на самый крайний случай, если им надо будет поговорить, не сомневаясь, что никто их не прослушивает. И если Никольский именно сейчас решил к этому прибегнуть – видно, дело дрянь.
Быстро поднявшись, Константин натянул брюки и накинул на плечи рубашку. Со своего мобильного он позвонить не мог – Борис настаивал на этом. Не подходил и телефон в номере. Даже не зная, что именно хочет сообщить Никольский, Костя решил исходить из худшего варианта. И раз Борис подозревал, что за ними могли следить и прослушивать телефоны – использовать гостиничный было нельзя. Он ведь открыто здесь остановился.
Где достать телефон в городе, магазины которого открываются в девять утра? Почта, возможно, в восемь. Бегать по улицам в поисках вероятного телефонного автомата, которые практически исчезли в последние годы? Но и нет, особо, времени. Что бы там ни было, Никольский подразумевал срочные новости.
На сборы и размышления Константин потратил три минуты. А уже в шесть сорок шел по коридору отеля. Кажется, у него имелась одна, относительно знакомая соседка, телефон которой, навряд ли, прослушивался.
Глава 6
Открывать ему не торопились. Очевидно, Карина спала, или же, кому-то вчера посчастливилось больше него самого.
Хмыкнув, Константин занес руку, чтобы постучать в третий раз за последние три минуты, но как раз в этот момент дверь и открылась, а его рука оказалась на уровне лица определенно сонной и, как ни странно, испуганной Карины. Соболев мог бы поставить крупные деньги на то, что не ошибся, рассмотрев страх в ее глазах. Впрочем, тот стремительно исчез, стоило женщине рассмотреть своего гостя.
Карина с недоумением и претензией приподняла холеную бровь, видимо, интересуясь причиной его появления на ее пороге.
– Доброе утро.
Замечательно, он был действительно доволен собой, сумев произнести приветствие невозмутимым и даже насмешливым тоном, в свою очередь предметно рассмотрев хозяйку номера. Ух, если эта женщина выглядела так, силком поднятая из постели, то он многое готов был заплатить, чтобы посмотреть на нее непосредственно в кровати. А то, что даже сгущающиеся проблемы и срочный звонок Никольского не выветрили эту дурь из головы, кое-что, да значило, очевидно. Тело тут же маякнуло, что не прочь выкинуть из головы мысли о творящейся суматохе и просто хорошо расслабиться. Но Константин овладел собой усилием воли, мимоходом подумав, что с каждым разом становилось как-то сложней игнорировать ее очевидную притягательность.
Карина, похоже, предпочитала спать без одежды. Именно об этом «громко» сообщал тонкий шелковый халат, в который она облачилась. Кстати, он не совсем понял – зачем? Обнаженной она, видимо, выглядела бы более одетой. Тонкая ткань откровенно обтекала и полную грудь, прекрасно контурируя абрисы сосков, и округлые бедра, словно специально демонстрируя полное отсутствие на тех и намека на белье. Интересно, это она всех так встречала, или ему вместо кого-то конкретного так крупно повезло?
Заинтересованность этим вопросом заняла у него около пары секунд, что хватило Карине для проведения собственного осмотра.
Она выразительно глянула на его расстегнутую рубашку, не заправленную в брюки, и туфли, надетые на босу ногу. Перевела глаза на лицо, видимо, отметив и то, что Константин не удосужился побриться.
– Мой ответ не поменялся – никакого секса с тобой. – Не ответив на его приветствие, проговорила Карина низким и немного хриплым голосом, очевидно, все еще не проснувшись до конца. И вдруг сдержанно улыбнулась. – Тем более до десяти утра. – Она аккуратно и деликатно прикрыла зевок ладонью.
Карина двинулась, похоже, собираясь закрыть двери.
– То есть, есть шанс, что через пару часов ты сменишь гнев на милость к моей персоне? – Иронично уточнил Костя и, не спрашивая разрешения, просто отодвинул Карину в сторону, освободив себе проход.
После чего быстро зашел в номер и закрыл дверь за спиной.
– И что ты делаешь, по-твоему? – Уже куда холодней поинтересовалась Карина, посмотрев на него свысока.
Что, кстати, не особо ей удалось, не мог не отметить Костя про себя. Он не задумывался особо о ее росте, ни пару дней назад, ни вчера. Но привык, что их лица находились примерно на одном уровне. Теперь же оказалось, что она куда ниже. Глаза Карины находились примерно на уровне его подбородка. Константин перевел взгляд на ее ноги и с некоторым удивлением и недоумением уставился на босые ступни.
Отвернулся и начал осматривать комнату.
– Мне позвонить надо. – Бесшабашно улыбнувшись, он развел руками, не отвлекаясь при этом от внимательного изучения номера, в попытке обнаружить мобильный телефон.
– И как это связано с тем, что ты вломился в мой номер? – Все так же холодно поинтересовалась она.
– У меня в номере телефон поломался. – Глядя ей в глаза спокойно сообщил он все с той же улыбкой.
– Все три? – Явно не поверив наглой лжи, уточнила Карина.
– Я собираюсь потребовать у этого отеля компенсацию и обязательно отмечусь в их жалобной книге. – Костя не оставил свой ироничный тон. – Одолжишь мобильный? – Спокойно поинтересовался он, уже заметив искомый объект на столе.
Прекрасно, по крайней мере, она не взяла тот в спальню вчера, или не бросила в одной из многочисленных комнат люкса. Иначе, пришлось бы действительно выдумать что-то убедительное. Не дожидаясь согласия или разрешения хозяйки, он направился к телефону, по предыдущему опыту общения с Кариной предполагая, что устраивать сцены она не будет.
– Ты можешь воспользоваться телефоном в моем номере. – Имея в виду городской телефон, произнесла Карина и попыталась встать у него на пути.
Ей это не удалось.
– У меня теперь развился панический страх перед стационарными аппаратами. Вдруг и этот поломается. – С насмешливой интонацией протянул Константин, уже взяв мобильный.
– Что случилось с твоим? – Холодно и надменно спросила Карина из-за его плеча, очевидно, понимая, что у нее нет шанса забрать свою собственность.
– Деньги закончились. – Не скрывая веселья, ответил он, уже набирая номер.
– Могу сбросить на твой счет десятку. – Голос Карины мог бы заморозить скрытым негодованием кого угодно, но у Кости имелся иммунитет от чужого недовольства.
– Спасибо. Но я лучше так. – Подмигнув ей, он прижал аппарат к уху и направился к двери на балкон, подозревая, что если бы это было в ее силах – Карина прилично врезала бы ему.
Однако ей пришлось довольствоваться надменной холодностью и презрительным пренебрежением. Умная женщина, снова не мог не отметить он, выбрала лучший вариант, верно оценив, что не в состоянии что-либо сделать.
Улыбка исчезла с его лица, стоило прикрыть за собой двери. Меньше всего он собирался повторять вчерашнюю ошибку и демонстрировать Карине свое истинное настроение.
– Это я. – Сообщил он Борису, когда тот ответил на вызов после третьего гудка.
Медленно и плавно выдохнув воздух через сжатые зубы, Карина заставила расслабиться каждую мышцу своего лица и сосчитала до десяти. Замечательно утро, что б его, этого Соболева!
Как же она ненавидела такие моменты – ощущение своей беспомощности и невозможности повлиять на происходящее. Не то, чтобы данный эпизод был худшим, что с ней происходило. И близко нет.
Но с какой стати Соболев решил, что может вот так просто втягивать ее в какие-то свои непонятные интриги? И дураку понятно – все у него нормально и с гостиничными аппаратами, и с деньгами на мобильном. Ха, новость дня – Соболеву отключили номер из-за неуплаты! Остряк. Она не удивится, если узнает, что у него имеется своя компания сотовой связи.
На кой черт ему понадобился ее мобильный, спрашивается?
Поняв, что прищурившись, следит за Константином, застывшим на ее балконе спиной к ней, Карина заставила себя отвернуться. Что толку прожигать его спину возмущенным и разгневанным взглядом? Чем это поможет? Ей надо взять себя в руки, успокоиться, и выяснить максимум возможной информации, чтобы, не дай Бог, никуда не влипнуть.
Нет, она не опасалась, что Соболев сможет обнаружить в ее мобильном что-то такое, что не следует никому знать. Карина не хранила подобной информации. Не здесь.
Но она прекрасно понимала, что люди, подобные Константину, не будут просто так врываться в чужие номера, когда еще нет и семи, чтобы просто пожелать по чужому же мобильному «доброго утра» любимой мамочке или подружке.
Стараясь вернуть обычное хладнокровие, Карина подошла к одному из телефонов и, набрав номер обслуживания номеров, заказала себе кофе и круасаны с шоколадом.
– Мы нашли Можайского. – Голос Никольского выдавал усталость.
Видимо в отличие от самого Константина, тот этой ночью так и не смог поспать.
– Где? – Проверив карманы брюк, он понял, что так и не достал новую пачку сигарет.
– На одном из старых складов комбината.
Константин пару секунд раздумывал над необычной интонацией Бориса и сделал вывод, что управляющий там не просто прятался.
– И? – поинтересовался он напряженным голосом.
– Он повесился.
– Сам? – Константин заставил себя отпустить поручень, который уже сжал, разозлившись до черта. На улице оказалось довольно холодно, кстати.
– Не знаю еще, отправил на экспертизу. Сейчас вскрытие делают.
– Ясно. – Прорычал он, пытаясь втиснуть эту новость в уже существующую кучу накопившихся фактов.
Схема так и не получалась.
– Какие-то улики, следы, хоть что-то есть?
– Мои люди работают, Костя. – Отрапортовал Борис. – Но, ты сам понимаешь, мгновенных результатов не бывает.
Вместо ответа он искренне, от души, выругался.
– Мне не нравится то, что происходит, Костя. – Не прокомментировав предыдущее «высказывание», заметил Никольский.
– Да, что ты! – Ехидно ответил он и снова выругался, поняв, что опять полез за отсутствующими сигаретами.
– Говорил я тебе – возьми парней, – начал было Никольский, но Соболев его тут же прервал злым смешком.
– Как ты это себе представляешь, Боря? Сейчас не те времена. Лихо бы я смотрелся в компании секьюрити, когда местные воротилы приглашают «с открытой душой и прозрачными намерениями»? С ходу давать им повод говорить, что мы зарвались и не доверяем их словам и гарантиям? Оно нам надо, Боря? Теперь дела не так решают.
– Не так, не так, – перекривил Никольский. – Машины людей во все времена «на ура» сбивают, и попробуй потом что-то доказать. Что-то затевается, Костя. Я сейчас вертушку подниму и прилечу, возьму ребят…
– Расслабься, Боря. Горячку не пори. – Константин уже погрузился в размышления. – Не убьют они меня, хотели бы – уже сделали. Тут другое что-то им нужно. То, что затевается что-то, я и сам вижу. Притом, именно здесь затевают это, у нас только исполнитель работает. Один ли? – Соболев хрустнул пальцами. – А вот поговорить и подумать вдвоем – нам стоит. – Он помолчал минуту, раздумывая. – Вертолет не трогай – сильно много шума. Надо разрешения на площадку запрашивать, курс – все сразу окажутся осведомленными. И чартер не бери… – Оторвав телефон Карины от уха, Константин посмотрел на светящиеся цифры времени. – В семь сорок две будет рейс до столицы. Через полтора часа ты уже будешь тут. Давай. – Велел он Никольскому.
Тот не особо довольно согласился и отключился.
А Константин еще пару минут задумчиво стоял на чужом балконе, рассматривая просыпающийся город, единичных людей, куда-то спешащих по своим делам, и редкие, пока, машины на дорогах. Щепетильно удалил номер из всех возможных кэшей и журналов. После чего, вернув на лицо ироничную улыбку, толкнул двери и зашел в комнату, наполненную ароматом кофе.
– И во что ты меня втянул? – Спокойно поинтересовалась Карина, наблюдая за Константином поверх чашки.
– Надо было кое-кому позвонить, чтобы жена потом не узнала. – Подмигнув, Соболев подошел к столу и небрежно бросил ее телефон. Дорогой, между прочим. – Ну, ты понимаешь.
Хм. Карина отставила чашку и с интересом посмотрела на него.
– Ты не женат. – Через пару секунд заключила она. – Так что, не вешай мне лапшу на уши.
Константин вздернул бровь.
– Боже, Карина, я польщен, ты узнавала о моей скромной персоне? – Спросил он с издевкой и, с откровенной наглостью, взял со стола чашку, отпивая ЕЕ кофе!
– Ты забываешь, что мужчины – моя специализация. – Она выразительно посмотрела на него холодным взглядом. – Мне нет нужды что-то «узнавать».
Соболев ответил ей только насмешливым взглядом и отсалютовал чашкой, продолжая пить ее кофе.
Карина медленно поднялась со стула.
– Это – мой кофе. – Внятно и четко выговорила она. – Мы не в тех отношениях, чтобы ты его пил из моей же чашки.
– Могла бы две заказать, раз уж я у тебя в гостях. – Константин беззаботно пожал плечами.
Но Карина могла бы поспорить, что он почти не замечает их перепалки. В мыслях Соболева вертелось что-то другое. Он о чем-то сосредоточенно размышлял. Но с какой стати он делал это здесь, а не отправился в свой номер?
– Я тебя не звала. – Заметила она.
– Чем разбила мне сердце. – Невозмутимо ответил Константин, принимаясь за ее круасан с шоколадом. – Пришлось самому напрашиваться, – закончил он, жуя.
Усилием воли ей удалось сохранить спокойствие. А вот разгадать его игру пока не выходило. В том, что Соболев сейчас по какой-то причине планомерно «ломал комедию», Карина не сомневалась. Что ж, узнать что-то у мужчины можно используя разные методы. Так же, как и избавиться от него. А ей, отчего-то, казалось, что ему стоит убраться. И для нее же будет лучше, чтобы это случилось скорее.
Только вот сам Соболев не проявлял желания уходить.
– Я ведь могу и счет выставить, Костя. – Заметила Карина и села на поверхность стола, едва-едва разведя колени, для равновесия. – Мужчины платят мне не только, и не столько за секс, а за время, которое проводят со мной. Ты же – злоупотребляешь этим бесплатно. Не боишься оказаться в должниках? – Она приподняла бровь и с вызовом посмотрела на него, одной ладонью упершись в стол позади себя.
– Твои расценки настолько высоки, Карина, что я могу пойти по миру? – Соболев с вызывающей ухмылкой приблизился на шаг и поставил на стол пустую чашку.
Теперь он стоял почти впритык к ней, как раз между бедер Карины.
– Высоки. – Ни капли не смутилась Карина. Только немного запрокинула голову, чтобы продолжать смотреть ему в глаза. И прекрасно знала, насколько выигрышно смотрится в этом положении ее грудь и шея. – И я стою каждую копейку, уж поверь мне.
– Не имел возможности убедиться. – Заметил он и, медленно протянув руку, провел пальцем по ее лицу, очертив скулу. – А на слово верить не привык.
Карина только усмехнулась, лишь в уме удивившись реакции тела, которой не должно было быть. Но знала, что внешне ту удалось ничем не проявить.
– Но, вот, – он достал из кармана двухсотенную купюру и небрежно кинул на стол. – Это за телефонный разговор и завтрак. – С усмешкой пояснил Костя на ее вздернутую бровь. – То, что я попробовал, так сказать. Достаточно? Не привык ходить в должниках.
Улыбка Карины стала шире.
Протянув ладонь, она взяла деньги со стола и согнула купюру, проведя пальцами по линии сгиба. После чего аккуратно засунула ту в нагрудный карман его расстегнутой рубашки.
– Я не нуждаюсь в твоих деньгах за это, своисчета могу оплатить и сама. – Она сделала ударение на этом слове.
– Деньги лишними не бывают, – невозмутимо заметил он в ответ. – Тем более в твоем деле. – Его улыбка вновь стала нахальной и вызывающей. – Не очень разбираюсь в этом, но, – он выразительным взглядом охватил все тело Карины. – Наверное, немало денег стоит поддерживать это все в рабочем состоянии. Салоны там, массажи, силикон, операции – требуют вложений.
В глазах Константина открыто светился насмешливый вызов.
Но Карина видела там и то, что он прятал от нее. Константин хотел ее. А она не соврала, когда упоминала свое понимание и знание мужчин. И, весьма некстати, ей это понравилось. Даже захотелось немного поиграть. В конце концов, покровителя она сейчас не имела, значит и верность, пусть только во флирте, хранить никому не обязана.
На губах Карины медленно расплылась понимающая улыбка.
– Судя по всему, тут ты разбираешься лучше меня. – Заметила она и протянула руку, погладив его колючую скулу раскрытой ладонью. – Часто приходилось платить за своих девочек, да? – С сочувствием в голосе поинтересовалась Карина. – Здесь я не опытная, природа одарила сполна. – Оставив в покое его щеку, она с вызовом провела пальцем по коже в нескромном запахе своего халата.
Соболев прекрасно держался. Опытный игрок. Очень. Но и она не была бы собой, не заметив потемневшее выражение его глаз и напряженно сжавшиеся в кулаки руки в его карманах.
Константин немного передвинулся, на пару миллиметров, вроде бы. Но, показалось, что он навис над ней.
– Неужели, все настоящее? – Всем своим видом выражая недоверие, спросил он.
