Текст книги "Каникулы на Эленмаре (СИ)"
Автор книги: Ольга Райская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)
Потихоньку дошла до двери и, открыв ее, выглянула в коридор. В обозримом пространстве никого из людей не было, лишь андроиды-уборщики замывали следы крови на белых пластиковых полах, да в отдалении слышались тревожные голоса, которые, как бы не силилась, разобрать не могла. Глядя на красные разводы, ужаснулась Боже, что еще могло произойти на этой, кажущейся вполне мирной, планете?
– Где доктор Париту? – спросила я у робота.
– Он занят с новой пациенткой, как и остальной персонал, – ответил он механическим голосом. Все андроиды на станции были типовыми моделями, с одинаковой внешностью. Лишь порядковый номер, вышитый на комбинезоне, отличал их друг от друга. – Фаэре требуется помощь?
В ответ я отрицательно покачала головой и протиснулась в коридор, стараясь идти вдоль стеночки, чтобы не наступить в еще неубранную кровь. Робот сказал «пациентка», значит – женщина. Надеюсь с Хуней и бабушкой Пелагеей все в порядке. Тревожные мысли не давали покоя. С замирающим сердцем дошла до стеклянных дверей, за которыми стояло несколько медбоксов. Там, в помещении, вокруг приборов суетились люди в белоснежных комбинезонах. Звукоизоляция была хорошей, поэтому, о чем говорят медики я не слышала, но продолжала следить за каждым их действием, поэтому не сразу заметила прислонившегося к стене Погодина. Форму Стаса покрывали кровавые разводы. Отрешенный взгляд откровенно пугал, словно друг смотрел и ничего не видел вокруг. Да, так оно, скорее всего, и было на самом деле, потому что меня он не заметил.
– Что случилось? – обеспокоенно спросила я, вплотную подойдя к нему.
– А? Что? – переспросил Погодин, но, кажется, так и не пришел в себя, даже меня не узнал. Хотела повторить свой вопрос, но в этот момент в дверях появился Ваку Париту и Стас бросился к нему.
– Как она, доктор? – спросил он, преграждая бедному, маленькому ксури дорогу.
– Да, что за сутки сегодня такие? – возмутился врач, – пациенты – сплошь молодые девушки, а сумасшедшие кавалеры не дают работать! Пропустите, молодой человек!
Старший медик экспедиции постарался проскользнуть мимо Погодина, но тот и сам пропустил его, крикнув вдогонку:
– Доктор, скажите хоть что-то!
– Девушку поместили в медбокс, а он может многое, но не все. Слишком большая потеря крови. И если на каждого члена экспедиции у нас есть синтезированная плазма, то на гостей мы не рассчитывали, – фаэр Париту говорил отрывисто и быстро, волнение переполняло его, – чудо… Ей поможет лишь чудо.
– Что нужно сделать, чтобы чудо произошло? – шепотом спросил Стас.
– Нужно, чтобы девушке подошла плазма хоть кого-нибудь из членов экспедиции, так как на синтез времени нет. Но это маловероятно – она солорка. – Маленький ксури заспешил прочь, скрывшись за одной из дверей.
Погодин привалился к стене и сполз по ней, присаживаясь на корточки. Он тяжело вздохнул, закрыл лицо руками и больше не издал ни звука. В коридоре появилась Пелагея Джоновна в сопровождении Белиготара Сорга и тангира Элвэ. Все были крайне обеспокоены.
– Что случилось? – задала ба мне тот же вопрос, который несколькими минутами раньше я задавала Стасу.
Ответа не знала, особых подробностей тоже, поэтому, гордо расправив на груди свою любимую пижаму с красными маками на черном фоне, решила поделиться своими наблюдениями:
– На сколько я могу судить, там – кивнула головой на помещение с медбоксами, – находится солорка. С ней произошло что-то настолько ужасное, что ее жизнь висит на волоске, в прямом смысле этого слова. Погодин имеет к этому какое-то отношение, но сам находится в таком состоянии, что добиться от него вразумительного ответа мне не удалось.
Цепкий взгляд Пелагеи Джоновны мгновенно просканировал Стаса. Она развернулась к деду и тихо скомандовала:
– Успокоительное. Легкое. Быстро.
Надо отдать легару должное, ни одного лишнего движения, ни одного вопроса. Он просто исчез на несколько секунд, чтобы вновь материализоваться, держа в руке инъектор. Тангир придержал моего друга, пока Сорг впрыскивал в него препарат. Спустя несколько мгновений, взгляд Погодина все же сфокусировался, став осмысленным. Он осмотрелся, словно вспоминая, как здесь очутился, а потом его лицо вновь стало печальным и Стас низко склонил голову.
– Что произошло? – повторила свой вопрос ба. На этот раз получила на него ответ.
Пока Погодин подробно расписывал ночное происшествие, ко мне подошел Дарин. Он встал так близко, что спиной я чувствовала его тепло. Было приятно. Пока спала, успела соскучиться по эленмарцу.
– Треугольника уже нет в лаборатории, – чуть наклонившись, едва слышно прошептал «леденец», вызывая у меня волны мурашек.
– А где он? – выдохнула я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Там, где ему самое место – в храме, – даже не видя лица Дарина, отчетливо понимала, что тангир улыбается, – тебе привет от Сумрака.
Представляю в какой форме он его передал. Чего-чего, а сарказма наглому кошаку не занимать. Весть о треугольнике меня одновременно и обрадовала и огорчила. С одной стороны артефакт занял свое законное место, а с другой – придется как-то объяснять его исчезновение из лаборатории. И если ба и легару мы все равно собирались обо всем рассказать, то, как объяснить это другим, не упоминая храм, не представляла.
В это время Стас подошел к рассказу о краже треугольника, и я уверилась в правильности поступка Дарина. Если таштор и солорка пытались похитить треугольник, то это смогут сделать и другие. Рано или поздно попытки могли бы увенчаться успехом. Мало ли кто охотится за этими артефактами. Пелагея Джоновна дополняла рассказ Погодина новыми подробностями. Тело Двайна обнаружили андроиды, производившие вечернюю уборку территории. Подняли тревогу, а потом поступила информация, что в медицинском доме еще одна пациентка. Скупые данные отчета, поступившего на центральный пульт, говорили о том, что составлял его робот, пока весь небольшой персонал медицинского пункта был занят спасением жизни пострадавшей.
В целом, ситуация прояснилась. Вряд ли гибель девушки спровоцирует конфликт с Темным Кругом, ведь по факту, их парламентеры оказались засланными шпионами. Но мне отчего-то было неимоверно грустно. За время нашего знакомства, я успела привыкнуть к Алейне и очень ей симпатизировала, словно она затронула какие-то невидимые струны моей души. И не мне одной. На Погодина, вообще, было страшно смотреть. Вечный балагур, неунывающий оптимист, шутник и дамский угодник, сейчас как будто сдулся и своей бледностью напоминал мраморное изваяние. Никогда я не видела друга таким подавленным. Стас продолжал сидеть, подпирая собой стену. Чтобы хоть как-то поддержать, положила ладонь на его плечо. Заметив недовольный взгляд Элвэ, закатила глаза. Там, за стеной жизнь человека на волоске висит, Стас вне себя от переживаний, а этот ушастый нашел время для ревности!
– Так, так, так, – раздался ехидных голос. А этого еще зачем сюда занесло? – Алейна тама Сану – официальный представитель Темного Круга. И о всех происшествиях, касающихся ее, нужно ставить меня в известность.
Ну, конечно, в коридоре, чуть расставив ноги и сложив на груди руки, стоял лорд-префект Шаендара Эрниль тер Куина.
– Боюсь, мой друг, тут дело не столько в Алейне, – подошел к нему Элвэ, – сколько в том, что фаэра посол была поймана с поличным на месте преступления. Этот факт требует расследования и разбирательства.
– И какое же преступление вы инкриминируете представителю одного из самых влиятельных аристократических родов Темного Круга? – спросил тер Куина, искривив в саркастической ухмылке свои красивые губы.
– Шпионскую деятельность и попытку кражи, – отчеканил легар, пресекая любые вопросы со стороны шаендарца.
Лорд-префект замолчал, но теперь внимательно уставился на меня, окинув всю фигуру насмешливым взглядом, от растрепанных волос до пушистых помпонов на тапках. Стало неуютно и даже слегка стыдно за свой непрезентабельный вид. Кровь прилила к щекам, опаляя их жаром. И почему я так на него реагирую? Словно его мнение мне небезразлично. Много чести.
Мое самобичевание прервало появление доктора. Взволнованный ксури почти бежал, наплавляясь к помещению с медбоксами.
– Что случилось? – спросила фаэра Париту Пелагея Джоновна.
– Чудо! – выдохнул маленький доктор и, распахнув дверь, закричал, обращаясь к своим помощникам, – начать переливание крови. Солорке подходит та, что синтезировали для Верник. Хотя какая она солорка…
Глава 12
На последнюю фразу доктора мало кто обратил внимание. «Чудо!» – перешептывались все находящиеся в коридоре. И хотя ксури скрылся за дверьми, плотно прикрыв их за собой, никто не расходился. Все ждали результата. Любого, но все же – надеялись на положительный.
Я по прежнему сидела рядом с Погодиным. Стас нервничал и молчал. А мой молчаливый друг – это… это почти апокалипсис, только местечкового масштаба. Тишина и Погодин также не совместимы, как огонь и вода, как день и ночь. Ну, то есть совсем Меня очень беспокоило его состояние. Успокоительное подействовало. Стас реагировал на внешние раздражители, коим в данный момент являлась и я, но как-то неохотно, вяло. Еще и тангир то и дело посматривал на меня осуждающе, но с ним-то я потом разберусь.
– Стааааас! – шептала я, дергая его за рукав форменной куртки, – ну, Стас, же!
– Чего тебе, Верник? – отозвался он, даже не взглянув на меня.
– Поговори со мной немедленно! – не унималась, пытаясь его расшевелить.
– Не хочу, – хмуро буркнул друг.
– А сейчас?
– И сейчас не хочу.
– А сейчас?!!
– Нет!
– А сейчас!
– Аля! Кончится все тем, что ты получишь в лоб, не смотря на свою половую принадлежность. Просто отстань! – кажется, Погодин разозлился.
– Ты не посмеешь! Я – больнушечка! У меня и пижама есть, и тапочки! – тут же заявила в ответ, продемонстрировав и то, и другое. Сидящие у противоположной стены Дарин и тер Куина заржали, даже ба с легаром улыбнулись, лишь один Погодин остался хмурым.
– Да, ты понимаешь, что она это из-за меня! – вдруг тихо выдохнул он.
– Что из-за тебя? – не поняла сначала я, – воровать треугольник со своим таштором отправилась?
– Нет! Убить себя пыталась из-за меня! Если бы я за ней не пошел… – Погодин шептал так тихо, что слышно было только мне, не смотря на тишину в коридоре.
– Если бы ты за ней не пошел, то треугольник был бы сейчас там, где он никак не должен быть! Понял? Мне тоже Алейна очень симпатична, но не стоит забывать кто из нас кто! Пока мы по разные стороны, Стас, – говорила я серьезно, не щадя его, но, кажется, смысл моих слов все же дошел.
– Но из-за меня…
– Погодин, не беси меня! – он удивился. Самобичевание закончилось. – Конечно, из-за тебя. Потому что нужно было, согласно инструкции, помощь вызвать, а не в одиночку геройствовать, прельстившись девичьими инопланетными прелестями.
– Верник! – прошипел Стас настолько громко, что все оглянулись в нашу сторону. – Я говорил, что дружба с Фархундой плохо на тебя влияет?
– Не раз. Но ты просто предвзято к ней относишься.
– Нет! Стерва – это диагноз, Верник, заболевание, вирус, передающийся воздушно-капельным путем и ты, кажется, его подхватила. Он в тебе растет, размножается и матереет! – Ура! Язвительный субъект, сидящий рядом со мной, уже почти напоминал того Погодина, к которому я привыкла, но позволять ему подобные высказывания в свой адрес – не собиралась.
– За стерву может и в лоб прилететь, не взирая на половую принадлежность! – переиначила его же слова.
– Но я вроде мужчина… – озадачился Стас.
– Так я не про тот пол говорю, а про паркетную доску, Погодин, дубовую! – ну и… мило улыбнулась, чтоб окончательно взбесить его. Преуспела.
– Стервь! – прошипел он. Наверное, что-нибудь добавил бы, но тут из комнаты с медбоксами на стали выходить люди.
– Пелагея Джоновна, – обратился к ба доктор Париту, словно первый раз ее увидел сегодня, – нам нужно срочно поговорить.
– Разумеется, – ответил за нее Белиготар Сорг, обнимая бабушку за талию, – скажите, как чувствует себя солорка?
– Жизни девушки ничто не угрожает. Понимаете, легар, в леди тама Сану нет ничего от солоров, она скорее… нет, это просто невероятно!
– Ну же, не томите! – поторопила его Пелагея Джоновна. А мы все подскочили в ожидании ответа ксури.
– Леди Алейна скорее землянка, хотя в ее крови есть отличительные признаки и некоторых других рас, – признался он.
– Как такое может быть? – удивленно воскликнул Погодин и посмотрел почему-то на меня, – вы же ей кровь, синтезированную для Верник переливали? Да и внешне они похожи…
– Все верно, молодой человек. Кровь Верник подходит леди Алейне идеально, даже больше, чем кровь уважаемой фаэры Вельской. Я взял на себя смелось и провел экспертизу установления родства по аутосомным STR-маркерам.
– И? Что же вы выяснили? – бабушка отчего-то напряглась и глаза ее подозрительно заблестели.
– Как вы понимаете, за последние пятьсот лет генетика сделала грандиозный скачок вперед. Можно с большой долей вероятности установить и более дальнее родство, а уж настолько близкое… – маленький ксури растерянно оглядел всех присутствующих, – имею ли я право говорить при всех, фаэра Вельская?
– Говорите, – сдавленно прошептала ба, теснее прижимаясь к легару, слово ища у него защиту.
– Понимаете, только в вашем ДНК-коде обнаружена генетическая аномалия, которая передается всем потомкам. Она зафиксирована, изучена и помещена в общую генетическую базу. Вы и ваши прямые потомки – единственные носители этой аномалии.
– А это не опасно, доктор? – забеспокоился Белиготар Сорг.
– Ничуть, – улыбнулся ксури, – эта генетическая аномалия, скорее дар Богов, нежели проклятье, ведь благодаря ей происходит постоянное обновление клеток организма. То есть носитель этой аномалии априори живет дольше представителей своей расы, что мы и наблюдаем на примере фаэры Вельской. Что касается Алевтины Верник, тут все намного интереснее. Если прапрабабушка с огромной долей вероятности коренная землянка, то в праправнучке можно наряду с отличительными признаками землян наблюдать также эленмарские и… шаендарские корни.
– Что-о-о-о? – вытаращила глаза я, если эленмарские корни меня уже не удивляли, то о шаендарских слышала впервые. Эрниль тер Куина с любопытством переводил взгляд с меня на бабушку Пелагею и ухмылялся.
– Дайте мне договорить, – выдохнул доктор, – я итак собьюсь. Тут нужен профессиональный генетик и бездна специального оборудования, чтобы ответить на все возникающие вопросы. Одно могу сказать точно: леди Алейна с вероятностью более 90 % кровный родственник фаэры Вельской и более 94 % – Верник.
– Это как? – не поняла я.
– Фаэра Вельская общий предок и для вас, и для леди Алейны. Постольку поскольку вся ваша семья в свое время походила генетическое тестирование, могу утверждать, что и ваша бабушка, Алевтина, была для вас обеих общим предком. А вот дальше… Матери у вас, определенно, разные. С большой долей уверенности можно утверждать, что леди тама Сану ваша кузина, или, попросту говоря, двоюродная сестра.
– Офигеть! – глубокомысленно изрек Погодин и я была с ним полностью согласна.
– Но, этого не может быть, доктор! Моя мать – единственный ребенок своей матери! – вырвалось у меня.
– Постой, Аленька… – на Пелагее Джоновне лица не было.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросила, подойдя ближе к ба.
– Сейчас… Сейчас… – пробормотала она, цепляясь и за меня, и за деда, – только отдышусь немного.
– Успокоительного! – крикнул доктор, – может все же пройдем ко мне в кабинет? Там намного комфортнее.
– Да, возможно, вы правы, – слабым голосом ответила ба.
– Проходите, – Ваку Париту, – распахнул небольшую дверь, располагающуюся неподалеку. Как только бабушка села на небольшой диванчик, он передал ей стаканчик с янтарной жидкостью, – вот, выпейте. Это лекарство.
– Спасибо, доктор, – сказала она. Мы с дедом стояли с ней рядом, в любую минуту готовые прийти на помощь.
– Алейна придет в себя утром, – сообщил ксури, обращаясь к Элвэ, тер Куина и Погодину, – и вы сможете ее навестить, а сейчас – свободны.
– Ну уж нет! – заявил наглый шаендарец, – здесь сейчас самое интересное начнется! Кроме того, леди тама Сану – подданная Темного Круга, а я его официальный представитель.
Погодину с Элвэ тоже уходить совсем не хотелось, но тем не менее они укоризненно посмотрели на Куина, подхватили его под руки и вышли, вежливо прикрыв за собой дверь.
– Пелагея Джоновна, вы понимаете, что информация об инциденте должна поступить в штаб Коалиции. Мы находимся на пороге войны с Темным Кругом, – тихо сказал доктор, – но любую информацию можно завуалировать, слегка исказить или предоставить не полностью.
– Что вы! – воскликнула бабушка, – уж не думаете ли вы, что к попытке Темного Круга выкрасть треугольник имеем отношение я или моя внучка?
– Определенно, одна из ваших внучек, точно имеет к этому отношение! – с нажимом произнес ксури, намекая конечно же на Алейну.
– Гея, как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил легар, взяв за руку побледневшую ба.
– Нормально я себя чувствую, Тар, – устало отозвалась она, – просто прошлое возвращается, и не всегда поймешь радоваться этому или огорчаться.
– Вы что-то знаете об этой девочке? – уточнил доктор.
– Об Алейне? Нет, – Пелагея Джоновна отрицательно покачала головой, – но я подозреваю, кто ее мать, хотя мне тяжело об этом вспоминать…
– Лучше сделать это сейчас, родная. И тогда мы обязательно придумаем, как нам поступить, – дед присел рядом, не сводя со своей жены обеспокоенного взгляда.
– Моя внучка Таисья – лингвист, один из ведущих специалистов по древним языкам Земли. Тая с детства проявляла к этому интерес и в двадцать пять лет достигла не малых успехов в своей деятельности, а также издала множество научных трудов. Как раз после того, как Земля вновь обрела независимость, ее пригласили прочитать несколько курсов по этой теме в нескольких учебных заведениях Коалиции. Моя дочь – достаточно известный музыкант, вечно в поездках, в гастролях, поэтому много внимания не могла уделить Тае. Я в то время была плотно занята важным археологическим проектом на Земле и тоже длительное время не видела внучку. Тогда межпланетарная связь работала еще плохо, канал с Землей не был настроен, поэтому новости о Таисье мы узнавали лишь раз в несколько месяцев. Для очередного сеанса связи с Трашироном, планетой, где тогда преподавала внучка, я приехала в центральный штаб Коалиции. Меня провели в переговорную и вот тогда, на большой голопроекции, заметила, что Тая беременна. В том, что она решила рожать сомнений не было. Все вопросы об отце ребенка внучка игнорировала. В общем, как вы понимаете, оставаться в стороне я не могла и первым же рейсом, направляющимся в тот космический сектор, вылетела к ней. Первое же сканирование показало, что Таисья ждет двойню. Беременность протекала нормально. Я, как могла, заботилась о внучке, находясь рядом. А потом она родила двух хорошеньких девочек, похожих друг на друга, как две капли воды. В этом же медицинском центре, одновременно с Таей, рожала жена какого-то важного солорского политика. У Коалиции уже тогда были напряженные отношения с Темным Кругом и леди находилась в клинике инкогнито, под чужой фамилией. В тот день, когда на свет появились мои правнучки, солорка родила мертвую девочку. А на утро, похитив, одну из дочерей Таисьи, она скрылась из центра. Поиски не дали никаких результатов.
– У мамы есть сестра-близнец? – удивилась я.
– Да, моя золотая, – тихо ответила бабушка, – а у тебя – двоюродная сестра. Ох, что же нам с этим делать!
– Да, ситуация не простая. Поступок Алейны по законам Коалиции бросает тень на всех родственников, так как она принадлежит Темному Кругу. Вот если бы у нее имелось гражданство Коалиции, тогда проблемы отпали бы сами собой, – рассуждал вслух легар.
– Да кто же ей даст гражданство после такого? – не удержалась я.
– Солоры, Аленька, очень подвержены традициям. Они – тайная канцелярия Темного Круга, если можно так выразиться. Шпионы, агенты, разведка – это все они, а таму Сану один из самых ортодоксальных кланов.
– И чем нам это может помочь?
– Женщины у солоров редко занимаются подобной деятельностью. Алейна – скорее исключение. Когда солорка становится женой, она автоматом переходит в собственность к мужу, – поведал дед.
– Получается, если мы здесь Алейну выдадим замуж, то как по нашим, так и по их законам она автоматически станет гражданкой Коалиции? – догадалась я.
– Именно так. Только… где же мы ей мужа до утра найдем? – задумался легар.
– Дед, – усмехнулась от неожиданно пришедшей в голову мысли, – а ведь Алейна тебе такая же внучка, как я, и тоже птенец дома Сорг. Свадьбу по какому обряду проводить будем?
– Аля, какую свадьбу? О чем ты, детка? – вмешалась бабушка, – найти кандидатуру мужа, не выходя из этого кабинета, будет проблематично.
– Да, – подтвердил дед, – тем более, о фиктивном браке не может быть и речи. У солоров нет разводов. Брошенная жена – позор всего рода и должна умереть.
– Ужас. Шаг вправо, шаг влево – смерть. Что-то мне подсказывает, что за мужем дело не встанет! – подмигнула я опешившим родственникам, а обращаясь к маленькому доктору вежливо попросила, – вы не могли бы вернуть мне комм?
– Но вы еще не здоровы, – отозвался задумчивый ксури.
– Сами видите, с такой огромной семьей болеть мне совершенно некогда, – он согласился, даже кивнул и через минуту робот внес в кабинет мои вещи.
Защелкнув комм на запястье вызвала Погодина, видеосвязь при этом не включала.
– Стас! – просто промурлыкала в трубку.
– Чего тебе, Верник? – буркнул он.
– Дело есть. Важное.
– Алька, какое дело? Ночь на дворе, а мне с утра к Алейне идти. Париту сказал, ее навестить можно будет, – отозвался друг. Стаса я знала хорошо и сомнений не было – девушка ему нравится, причем сильно, очень-очень сильно. Конечно, это – не повод связывать с ней жизнь, но ведь Алейна моя сестра, а Погодин – друг и внутреннее чутье подсказывало, что эти двое споются. А интуиции я верила, она меня еще никогда не подводила.
– Погодин, – зашептала в комм, – речь как раз и идет о солорке. Приходи к меддомику, помощь твоя нужна.
– Понял. Иду, – он отключился, а я выскользнула из кабинета, оставив мирно беседующих с доктором родственников, чтобы неспешно переодеться в палате и встретить Стаса.
Когда вышла на улицу, вдохнув ночной воздух Лорны, Погодин подпирал стенку медицинского домика.
– Тебя уже выпустили? – спросил он, окинув взглядом меня, облаченную в форму.
– Да, как вас одних на долго оставишь. Только отвернешься, как девушки из-за вас с жизнью прощаются, – знаю, жестоко, но пусть преисполнится виной.
– Я не хотел! Веришь? Лучше бы она меня…
– Кому лучше? – грозно взглянула на друга, – Алейна выжила, но теперь ее судить будут, как вражескую шпионку, которая вела на нашей территории диверсионную деятельность. А у нас война с Темным Кругом на носу. Понимаешь?
– Трибунал. И как ей помочь? – проникся Погодин.
– Есть один способ… – лукавить и юлить я не собиралась. Лучше уж все как есть сказать, – Алейне нужно получить гражданство Коалиции, тогда получится, что она скорее герой – убила таштора, который пытался выкрасть артефакт.
– Верник, не тяни. Я тебе зачем?
– Кто ей просто так гражданство даст? Замуж солорке надо, официально, с внесением во все коалиционные базы данных, причем срочно.
– А что, фиктивный брак большая проблема? – удивился Погодин.
– Нет у солоров разводов, понял? А утром ее сдадут!
– Не сдадут. Я согласен оформить такой брак.
– Ты понимаешь, что развода не будет?
– Понимаю, – ответил Стас, – не понимаю только, почему ты ее так рьяно защищаешь. Колись, Верник! Предположение доктора верно?
– Да. Сестра она моя, двоюродная.
– Во истину численность твоих родственников возрастает в геометрической прогрессии! – захохотал Погодин. Обидно, между прочим, захохотал, но я простила, теперь будет кому жизнь Стасику подпортить.
– Ну, – скептически оглядела друга и поморщилась, нагнетая обстановочку, – пошли, жених.
Доктора в кабинете уже не было. Пелагея Джоновна, вытянув на диванчике ноги, дремала на груди легара, заботливо обнимающего свою женщину. Идиллия. Нас с Погодиным даже не сразу заметили.
– А где будущий муж? – спросил дед, когда я покашляла, чтобы привлечь внимание.
– Этот не подойдет? – показала на Стаса, – он согласен.
– Вы понимаете, курсант Погодин, что это навсегда? – серьезно спросил легар, стараясь не потревожить сон ба.
– Понимаю и готов к этому.
– Почему вы так поступаете?
– Потому что чувствую себя виноватым перед Алейной.
– Этого недостаточно. Вы не подходите к сожалению…
– И потому что девушка мне очень нравится! – выпалил Погодин.
– Хмм… Ответ правильный, можно рискнуть, – задумался легар.
