Текст книги "Каникулы на Эленмаре (СИ)"
Автор книги: Ольга Райская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 35 страниц)
Глава 24
До наступления назначенного часа свидания Алейны с матерью оставалось совсем немного времени. В блоке легара собралась вся наша компания, к которой присоединился доктор Тавилас. Сигнал с камер, установленных в переговорной, проецировался на пустой стол в гостиной деда. Мы видели, как нервничает Алейна. Она просто не находила себе места, нервно меряя шагами помещение.
То и дело звучали сигналы коммов деда и тангира. Им докладывали обстановку. Бабушка Пелагея даже не подошла к столу, а тихо сидела на диване и задумчиво смотрела в одну точку. Такой я ее, пожалуй, никогда не видела. Мы обе переживали, ведь от исхода сегодняшней операции зависело воссоединится ли наша семья окончательно или нет.
– Они появились, – раздался из комма деда голос охранника.
– Они – это кто? – спросил легар.
– Высокий лорд, с ним женщина, в странных одеждах и два охранника, по виду – тошторы, – доложил наблюдатель.
Неужели лорд Кебрим обманул и решил присутствовать на встрече? Рядом с имеющейся проекцией на столе появилась вторая голограмма, на сей раз демонстрирующая нам широкий коридор Академии. Около входа в переговорную стояла охрана и Погодин, а к ним приближалась делегация Темного Круга.
– Доброго дня вам, отец! – поприветствовал Стас, как только к нему подошли.
– Щщщщенок! – прошипел Высокий лорд.
– Ну, что вы, я никогда не посмею вас так назвать, даже если станете настаивать, – невозмутимо ответил ему Погодин. Лорд ничего не сказал, лишь его руки сжались в кулаки.
– Я могу пройти к дочери? – взволнованно прошептала женщина.
– Наша договоренность в силе? – наконец Стас задал тот вопрос, который мучил нас всех.
– Иди, – процедил Кебрим Морхане, не удостоив Погодина своим ответом, но сам остался в коридоре вместе с охраной. Все находящиеся в блоке легара выдохнули с облегчением.
Охранники распахнули красивые резные двери, выполненные из благородного дерева, и пропустили женщину, после чего тут же их закрыли. На звук оглянулась Алейна, встретившись взглядом с матерью. Морхана застыла, как изваяние. Дочь тоже не двигалась.
– Малышка моя, – отмерла женщина, бросаясь к своему ребенку. Алейна подбежала к матери и крепко ее обняла.
Губы девушки что-то шептали. Мы знали, что дочь предупреждает мать о нашем плане, но вот сторонний наблюдатель не смог бы в этом заподозрить ничего предосудительного. Руки женщин соединились, значит зелье шаманов уже попало к Морхане.
– Как же я по тебе соскучилась, – тихо сказала она, – так хотелось хотя бы еще один разок на тебя взглянуть. Ты счастлива?
– Очень, – ответила Алейна, – лишь разлука с тобой разрывает мне сердце, мама.
Женщина всхлипнула и закрыла лицо руками. Тоже вроде бы ничего подозрительного, но мы знали, что в этот момент Морхана выпила содержимое крошечной бутылочки. Алейна бросилась к матери, которая побледнела и начала падать. Дочь едва успела подхватить ее.
– Мама! Мама! Что с тобой! Очнись! Умоляю! – причитала Алейна вполне натурально и даже крупные прозрачные горошины слез текли по ее щекам. Дочь поглаживала ладони матери и крошечный пузырек уже давно перекочевал обратно, – Помогите!!! Маме плохо!
Алейна завопила так громко, что двери тут же открылись и в помещение ворвалась охрана, затем Погодин, а следом и лорд Кебрим с телохранителями.
– Морхана! Что с тобой? – заорал он, бросаясь к бесчувственной женщине.
Алейна поднялась сразу, как только тело матери оказалось в руках «маски». Она аккуратно отошла в сторонку и встала вплотную к утилизатору, а бросившийся к ней Стас, закрыл для всех обзор. Было понятно – основная улика нашей аферы уничтожена, осталась самая трудная часть плана. Политическая.
Я только сейчас обратила внимание, какие у лорда Кебрима руки. Почему раньше не замечала? Быть может он был в перчатках? Не помню. Он опустился на колени и прижал к себе тело женщины, словно именно она была центром его личной Вселенной. Высокий лорд что-то очень тихо шептал и медленно, очень бережно гладил Морхану по щеке. А руки… его руки принадлежали старику… коричневая, будто древний пергамент, кожа, узловатые, скрюченные пальцы с хищными, желтыми когтями и вены, выпирающие, уродливые. Да, отец Алейны был стар, очень, и при этом носил маску. Может именно возраст он скрывал под ней? Стеснялся старости и желал вечной жизни? Конечно, к долголетию стремятся многие и, уж точно, большинство не отказалось бы от вечности, но разве кто-то прячет реальность под маской? В том, что сидящий на полу переговорной старик имеет психические, а возможно и маниакальные отклонения, я не сомневалась, о чем тихо поведала Дарину.
– А ведь ты можешь оказаться права, – задумчиво ответил мне муж, – на территории Темного Круга, если верить древним записям, когда-то существовал Источник Жизни. Его воды дарили исцеление от многих болезней, его почитали, как священную реликвию, но вряд ли он дарил вечную жизнь.
– Это как Звезда Равновесия на территории Коалиции? – тихо спросила я.
– Боюсь, птенчик, на этот вопрос тебе никто не ответит. Слишком обрывочные сведения дошли до нас из минувшего времени, – вздохнул мой эльф.
– Ладно, спрошу у Сумрака. Он хоть и противный, зато существует долго, – не стала допытываться я.
В переговорную вошли несколько людей в карантинных халатах и масках.
– Я доктор Навир Тавилас – глава медицинской службы Академии, – представился один из вошедших. А я даже не слышала, как медик покинул блок легара, – позвольте осмотреть пациентку.
– Нет, – отчеканил Высокий лорд.
– Боюсь, вы не понимаете всей серьезности ситуации, – доктор говорил тихо, но строго, подбирая слова, – ваша женщина больна и мне необходимо ее осмотреть. Это второй случай с похожими симптомами за сутки. Первым был фаер Тутос Фамм, он скончался сегодня ночью.
– Что? – Кебрим очнулся, словно ото сна.
– Мне необходимо осмотреть пациентку. Немедленно, – повторил Тавилас.
– А иначе? – прошипел лорд.
– Навир, попробуй ему сказать об угрозе жизни для всех представителей Темного Круга, а его жизни особенно. Акцентируй его внимание именно на этом, – сказал Дарин в комм. Видимо, имелась скрытая связь с мнимыми эпидемиологами.
– Иначе всем членам делегации Темного Круга грозит смерть, – произнес доктор, – особенно вам, лорд Кебрим, так как у вас был тактильный контакт с зараженной.
– Что? Смерть? – воскликнул Высокий лорд. Он достаточно аккуратно переложил женщину с колен на пол, а затем отпрыгнул в сторону, – проясните ситуацию!
Доктор тут же подошел к пациентке и начал осмотр.
– Ситуация неприятная, – задумчиво произнес Тавилас, приподнимая веко женщине и что-то фиксируя на поднесенном приборе, – она мертва, так же, как Тутос Фамм.
– Мертва? Морхана? – с каким-то отчаянием произнес Кебрим. Он сделал шаг по направлению к лежащей женщине, потом, видимо, вспомнил о предупреждении врача и отошел еще дальше.
– Именно так. Две смерти за сутки.
– Что вы хотите этим сказать? – кажется лорд взял себя в руки и в его голосе снова застыл лед.
– У меня есть все основания объявить карантин, лорд Кебрим. К сожалению, даже самые безобидные вирусы мутируют со временем. Медленно, но мутируют. Население, сталкивающееся с ними вырабатывает иммунитет, тоже не сразу и не быстро. И то, что безопасно для нас, может вполне быть смертельным для вас. Сказывается длительная изоляция наших территорий друг от друга. Вполне допускаю, что на территориях Темного Круга есть немало вирусов потенциально опасных для граждан Коалиции, но сейчас мы столкнулись с обратным.
– О чем вы говорите, бездна вас побери? – заорал лорд.
– Я не могу вам сейчас сказать ничего конкретного. Я всего лишь врач. Но у меня есть одно предположение и скорее всего оно окажется верным. Сейчас на Кхарме эпидемия кассеопейской лихорадки. Это быстро протекающее, вирусное заболевание, совсем не опасное для любого из граждан Коалиции, но для представителей Темного Круга…
– Что? Что вы хотите этим сказать? Любой из нас может умереть?
– Боюсь, вы правильно меня поняли. Для вас этот вирус смертелен, ибо ваши организмы к нему не адаптированы.
– Что вы предлагаете? – зашипел Кебрим.
– Действовать согласно инструкции, – доктор говорил между делом, занимаясь пациенткой, которую его помощники запаковывали в специальный чехол и помещали на гравитационные носилки. Такое невнимание со стороны Тавиласа сбивало с толку Высокого лорда. Он был растерян и это чувствовалось.
– Я хочу знать, что ждет меня и моих людей! – холодно произнес Кебрим.
– Мирные переговоры придется отменить и вести дистанционно, до прояснения ситуации. Тела погибших подлежат немедленному уничтожению. Все необходимые образцы уже взяты. Что касается вас и ваших коллег… вас ждет изоляция, карантин и потом отбытие домой тех, у кого не будет выявлено симптомов. Мы же не можем допустить, чтобы невинное заболевание выкосило население всего Темного Круга, верно? – доктор жестом дал команду уносить тело, а сам повернулся к лорду, – хотя это было бы на руку Совету Коалиции. Не так ли, лорд Кебрим?
– И выбора у нас нет?
– Почему же? Выбор есть всегда. Вы можете улететь немедленно и подвергнуть угрозе все население ваших планет, либо минимизировать данный риск. Извините, меня ждут дела. Вам надлежит либо покинуть Кхарму, либо пройти в свои покои, где вы и проведете все время карантина. Санобработка гостевых блоков проведена, – Тавилас направился к выходу.
– Доктор… – окликнул Кебрим, заставив эленмарца остановиться, – Морхана… она… я ее больше не увижу?
– Нет, Высокий лорд, – тихо ответил Тавилас прежде, чем выйти, – сожалею и соболезную.
Алейна всхлипнула и уткнулась в форменную куртку Погодина, привлекая к себе внимание отца.
– Это все из-за тебя! Она так хотела видеть свою никчемную дочь! Живи и помни, что ты виновна в ее смерти! – прошипел Высокий лорд, – не зря я ненавидел тебя, ненавидел тот день, когда ты появилась на свет и мне пришлось делить с тобой внимание Морханы. И к чему привело твое существование? К ее смерти!
Алейна еще теснее прижалась к Стасу, а он бережно обнял девушку. Повернувшись в высокому лорду, Погодин тихо сказал:
– Шли бы вы, папа, отдыхать. Несете тут чушь несусветную. В состоянии аффекта и не такое сказать можно, мы с Алейной понимаем. Но смерть этой достойной женщины не только ваше, но и наше горе…
– Щщщщенки! – выпалил Кебрим и сгорбившись пошел к выходу.
– И еще момент, – спокойно сказал Погодин ему вслед, – Алейна теперь моя жена и я никому не позволю ее обидеть.
– Знаешь, землянин… – обернулся лорд, сверкая золотой маской, – да ничего ты не знаешь… рано тебе…
И лорд Кебрим покинул переговорную.
Голограмма на столе в блоке легара погасла.
– Когда я смогу увидеть мою девочку? – шепотом произнесла ба.
– Скоро, птичка моя, очень скоро. Антидот передали медикам и, как только это станет возможным, его тут же используют. Доктор Тавилас сразу даст нам об этом знать. Нужно какое-то время, чтобы все успокоилось, – уговаривал ее дед, нежно держа за руки.
Я устало прислонилась щекой к плечу мужа, который с кем-то разговаривал, раздавая указания. Из обрывков фраз поняла, что сонная тетушка доставлена в медицинский блок и находится в полной безопасности. Все представители Темного Круга изолированы и пребывают в отведенных им гостевых покоях. От входных дверей раздался сигнал.
– Как вас представить? – поинтересовался голос электронного привратника.
– Представьте меня голым, демоны вас пожри! – раздался смутно знакомый, очень недовольный голос.
– Анатес Беллим. Быстро же он, – прокомментировал муж. Дарина явно забавляла вся эта ситуация.
– Мне наверное спрятаться? – шепотом спросила Хуня.
– Думаю, лучше вы сделаете это вместе с Алей, – согласился с ней дед и распахнул двери в спальню.
– Мы будем подслушивать, – честно предупредила его я.
– Даже не сомневаюсь, – и обе получили в ответ улыбку прежде, чем двери закрылись перед нашими носами.
– Что происходит, легар? Я вас, как официальный представитель Совета, спрашиваю, что происходит? – Беллим был взбешен. Он орал, то и дело срываясь на визг.
– Не думала, что среди мужчин Эленмара встречаются такие неприятные типы, – процедила Хунька.
– Неприятные типы встречаются везде. Это аксиома жизни, – донесла до нее истину, быть может, разрушив этим ее представление о мире. Шучу. Вряд ли.
– Успокойтесь, Анатес, – послышался голос деда. – Присядьте. Кофе хотите? Я полюбил этот земной напиток. В нем так много тепла и уюта, а аромат навевает приятные воспоминания и настраивает на позитивный лад.
– Кофе? – зашипел его собеседник, – вы предлагаете мне кофе, когда вокруг бездна знает, что творится?
– Да, – спокойно ответил легар, – я предлагаю вам, Анатес, присоединиться к нам за чашкой кофе, успокоиться и всем вместе решить, как поступить дальше.
– Я даже не знаю, что происходит. Ваши люди наотрез отказываются что-либо объяснить, ссылаясь на прямой ваш приказ, Белиготар. Покои послов блокировали люди в медицинских масках. Требую объяснений! – снова завизжал Беллим.
– Боюсь, Анатес, мы попали в очень неприятную ситуацию. И вы, как ответственный за проведение мирных переговоров, в первую очередь, – ответил ему Дарин.
– Как я могу быть в этом виноват, когда даже не знаю, что происходит! – кажется Беллим из всего сказанного услышал лишь обвинение в свой адрес.
– Вы садитесь-садитесь, – это уже голос ба, полный заботы.
– Спасибо, фаэра Вельская, – поблагодарил Анатес.
– Разговор предстоит неприятный и нам нужно решить, как и что сказать Совету, потому что не поставить их в известность мы не можем, – Белиготар Сорг говорил спокойно, – у нас произошла непредвиденная ситуация. За последние сутки умерли два представителя делегации противника. Причина смерти одна и та же.
– Кто? – хрипло спросил Беллим.
– Фаэр Тутос Фамм и наложница лорда Кебрима, Морхана. Как вы понимаете – это два ничем не связанных между собой человека, кроме территории постоянного проживания.
– И в чем причина их смерти, легар?
– Мутировавший вирус обычной кассеопейской лихорадки, Анатес. Боюсь, наши народы слишком долго жили порознь.
– И что вы предприняли? – теперь голос Беллима был тихим.
– Я отдал приказ действовать согласно инструкции Коалиции, как в случае непредвиденного карантина. Мы же не хотим озлобить Темный Круг еще больше, отправив к ним обратно вместе с послами оружие в виде мутировавшего вируса.
– Не хотим… – прошептал Беллим, – и как мы станем действовать дальше, Белиготар? Это же скандал!
– Никакого скандала, Анатес. Просто форс-мажор. Мы никаких переговоров не срывали и честно к ним стремились. Это не наша вина, что безобидный для нас вирус, так подействовал на «темных». Медики вплотную занимаются этим вопросом. Да, пришлось изолировать представителей Темного Круга и провести дезинфекцию их покоев, но это сделано для их же блага. Не думаю, что будут возражения с их стороны. Жить хотят все, – голос Сорга звучал тепло и дружески.
– Вы правы, Белиготар, – выдохнул Беллим, – но все же давайте докладывать Совету так, как было на самом деле.
– Что вы имеете в виду, Анатес?
– Я ничего не знал, действовали вы сами и все решения принимали без моего участия.
– Разумеется, – дед явно издевался над ним, – хотите, я даже свяжусь с Советом сам?
– Да, я полагаю, так будет лучше и правильней всего, – явно приободрился Беллим.
– Фуууу… – скривилась Хунька, – до чего же он мерзкий и скользкий.
Ответа ее высказывание не требовало и я решила промолчать, хотя внутренне была с ней полностью согласна. А через пару минут двери открылись и нас выпустили из временной резервации.
– Ну, кажется твой план сработал, – подмигнул дед моей подруге.
– И что мы будем делать дальше?
– Через несколько дней начинаются праздники, в Академии каникулы, так что дождемся окончания карантина и, как только «темные» покинут Кхарму, отправимся на Эленмар, – известил нас Белиготар.
– Если снова ничего не случится в Алькиной беспокойной семейке, – влезла со своими комментариями Хунька.
– Не могу обещать, – честно ответила я, вызвав смех всех присутствующих.
ЭПИЛОГ
Следующая неделя стала, пожалуй, самым спокойным и размеренным временем моего пребывания в академии. Все вопросы решались словно сами собой. Легар доложил Совету о произошедшем, тем самым снискав благодарность. Анатесу Беллиму оставалось лишь кусать локти. Выпалив на последок все, что он думает о Белиготаре Сорге, официальный посол вынужден был удалиться с территории Академии.
А вот деду предложили место в Совете Коалиций. Оказывается, ему и раньше делали подобные предложения. Единственное, что его отделяло от должности в дипломатическом корпусе, это отсутствие собственной семьи. То есть, проще говоря, пройди дед связующий обряд с какой-нибудь эленмаркой – давно бы уже был членом Совета. Вот только цена непомерно высокая для гордого мужчины. Да, собственно, для любого человека высокая.
Послы Темного Круга находились на территории Академии еще пять дней, все это время не покидая отведенных им покоев. Лорд Кебрим, за все это время, так и не пожелал ни разу увидеть дочь. Нет, Алейна не была огорчена. Наоборот, сестра лучилась, она просто сияла каким-то внутренним светом.
Тетку Морхану разбудили на третьи сутки, но вот увидеть нам ее не позволили. Оказалось, что наша наскоро скроенная история, не так далека от истины. Для представителей Темного Круга на самом деле были вредны некоторые бактерии и вирусы, обитающие вне пределов их ареала обитания. Конечно, смертельными для них они не были, но доктор Тавилас все же провел все необходимые тесты и исследования, благо в подопытных недостатка не было. А у последних не оказалось выбора, кроме как молча следовать советам и инструкциям главного медика Академии.
Наша четверка плавно влилась в процесс обучения. За несколько месяцев пребывания в стенах Академии мы, оказывается, стали почти легендой. Рассказы о пережитых нами, правда изрядно перевранных и весьма раздутых, приключениях передавались между курсантами из уст в уста, делая из нас неутомимых героев, отважных путешественников и непобедимых воинов. В общем на землян уже никто не смотрел, как на нечто недостойное внимания. Нашей дружбы искали, а с мнением считались.
Дни тянулись и лишь ночи, наполненные нежностью и счастьем в объятьях Дарина, пролетали, как одно мгновение. Муж постоянно был занял. Приходил, когда я уже засыпала, отложив комм с обучающими программами. «Леденец» быстро принимал душ и немедленно сгребал меня в охапку, тиская, как любимую плюшевую игрушку. Поговорить нам за последние дни как-то не удавалось. Сценарий всегда был одним и тем же. Мы долго и обстоятельно целовались, а потом… потом становилось как-то совсем не до бесед. На утро я просыпалась одна и лишь на комме мигало сообщение от мужа, всегда очень трогательное и забавное. «Ты спишь так сладко, как береговая лейшарри. Не хотел тебя будить. Целую, птенчик.», «День только начался, а я уже мечтаю о ночи. Наваждение? Да. Алька, ты – мое наваждение.», «Ушел, оставив тебе свое сердце.» – я читала нечто подобное, открывая комм, улыбалась и мне хотелось летать от счастья. Хотелось закричать: «Остановись мгновение! Не уходи!», но приходилось вставать, одеваться и топать на занятия, чтобы потом весь день мечтать о муже.
Угрозу свою дед все же выполнил. Ко всем землянкам, включая мою сестру приставили по два андроида, которые таскались следом, стоило кому-нибудь из нас покинуть свой блок. Даже беременная София ходила под конвоем, хотя от нее почти не отходил ошарашенный, счастливый и от этого слегка неадекватный молодой Тавилас. Впрочем, они оба никого не замечали вокруг, находясь к каком-то лишь им двоим доступном мире.
Хунька к присутствию охраны отнеслась с пониманием и приняла этот факт. Даже смеялась, говоря, что андроиды ее свита. Меня же присутствие роботов раздражало и бесило. Но все мои просьбы о том, чтобы их убрать, встречались хмурыми взглядами мужа и легара и разбивались о невидимую стену непонимания. Точнее – нежелание понять и войти в мое положение. Приводился один единственный довод – это для твоей безопасности, и он, к сожалению, перекрывал все мои жалкие аргументы.
Так и таскались мы по коридорам Академии… втроем… я и две мои роботизированные тени. Правда, была еще одна жертва подобных обстоятельств – Стелла Снегирева, землянка, прибывшая с Европы, подруга ныне беременной Софи. Как-то раз мы с ней столкнулись в одном из коридоров, когда я уже хотела было повернуть за угол, при этом ощутимо приложились лбами. Честно хотела извиниться, пока не услышала на чисто русском, таком родном:
– Да чтоб тебя! – симпатичная брюнетка потирала ушибленный лоб и недобро на меня смотрела. – Смотри, куда прешь!
– Были бы у меня глаза, как у улитки на концах рожек, обязательно сначала заглянула бы за угол! – тоже по-русски ответила я, вызвав улыбку девушки.
Мы были знакомы, но не общались. На долю нашей четверки почти всегда выпадали какие-то приключения, а европейка предпочитала держаться особняком.
– Извини, – примирительно произнесла девушка, а в ее светло-ореховых глазах плескалось искреннее раскаяние, – я не хотела обидеть. Просто вырвалось. С тех пор, как этих, – она мотнула головой в сторону андроидов за своей спиной, – приставили, совсем никакого личного пространства не стало, а без них – проходу не дают. Ушастые словно ополоумели все с тех пор, как Софийка забеременела.
– Их можно понять, – открыто улыбнулась я, – до этого момента, считалось, что их раса может иметь потомство только от себе подобных, а тут такой сюрприз.
– Вот и имели бы его от себе подобных! – не прониклась европейка.
Честно говоря, она мне нравилась все больше и больше. Помимо красивой модельной внешности было в ней что-то такое… заставляющее смотреть на нее с восхищением. Как это называется? Тайна? Изюминка? Загадка? Да, пожалуй. Такой красотке не космос покорять нужно, а по подиуму ходить, демонстрируя произведения известных кутюрье. Девушка гордо расправила плечи и поджала красиво очерченные губы. Да, и характер присутствует.
– Не могут они. Во-первых женщин у них мало, а во-вторых – жесткий матриархат, – доверительно прошептала я.
– Хочешь сказать, эти ушастые глыбы тестостерона дома, как дрессированные собачки? – звонко рассмеялась Стелла.
– Дома – не знаю, – предельно честно ответила я, – а вот вступая в брак, становятся полной и почти бесправной собственностью жены.
– Бедолаги, – пожалела их землянка, – но знаешь, у каждого народа свои традиции и не все этим довольны, поверь.
А я поверила. Была в словах девушки затаенная грусть, недовольство и щемящая обреченность. Дикий коктейль. Но какое мне дело до чужих тайн, если своих по самые уши? Пожав плечами, я согласилась с европейкой.
А через пять дней корабли темных покинули звездную систему Арато, взяв курс к своим территориям. Наблюдая, как с прямой спиной, в своей неизменной золотой маске лорд Кебрим покидает Академию, невольно его пожалела. Он ни разу не обернулся, не сказал никому ни слова, не спросил про дочь. Стоит ли осуждать человека не способного на любовь? Нет не стоит. Таким людям можно лишь посочувствовать.
А вечером того же дня доктор Тавилас разрешил навестить тетю Морхану. Конечно, ненадолго и только близким. В медицинском блоке, куда ее поместили, собралось все наше семейство. Дед с ба стояли у окна, пока Алейна, сидя на краешке кровати, держала мать за руку и что-то нежно шептала ей на солорском. Я лишь с восхищением посматривала на них, подпирая стену. До сих пор не могла поверить, что наш план спасения сработал. Погодин и Дарин толклись в коридоре. Решено было оставить их там, дабы не смущать болезную.
– Вы мои родственники? – голос незнакомой мне пока женщины так напоминал мамин, что я невольно вздрогнула. Те же мягкие интонации и та же нежность, от которой внутри разливается тепло.
– Да, милая, – улыбнулась бабушка Пелагея, отстраняясь от легара и подходя ближе к кровати, – я твоя прабабушка, а это мой муж – Белиготар Сорг, твой прадед. А вон та девушка, что сейчас делает вид, будто не имеет к нам никакого отношения, – она указала на меня, – твоя племянница Алевтина Верник, но мы зовем ее просто Аля. Она дочь твоей сестры Зои. Вы с Зоей близнецы. Вот ее голоснимок.
Ба протянула Морхане пластиковую карточку, где стояли мои родители, а вокруг них цвел наш яблоневый сад. Женщина долго рассматривала изображение, потом подняла глаза и прошептала:
– Она… словно я, только в другой жизни. Более счастливой…
По щекам бывшей солорки покатились прозрачные горошины слез.
– Ну-ну, милая! – ба бесцеремонно потеснила Алейну и уселась на край кровати, взяв руки правнучки в свои, – главное, что мы все-таки тебя нашли. А дальше… дальше все будет хорошо. Плохая часть твоей жизни закончилась, детка. Хотя может не такая уж она была и мрачная, а? Вон ты какую дочь-красавицу вырастила!
Пелагея Джоновна Вельская всегда находила именно те слова, которые были необходимы человеку в момент их произнесения. Тетя улыбнулась, светло так и очень трогательно.
– Да, Алейна – луч света во мраке моей жизни, – произнесла она, с нежностью посмотрев на дочь.
– Вы с сестрой очень похожи, – ба чуть сжала ладони Морханы, – обе тихие, очень ранимые, но в вас чувствуется моя кровь, а значит, никакая жизненная ситуация вас не сломит, только закалит и сделает сильнее. Вы вон и дочек почти одинаково назвали, не сговариваясь. Аля-один и Аля-два.
Тетя с удивлением посмотрела сначала на меня, потом на Алейну и уж затем снова на голоснимок.
– Вы правы, – спустя какое-то время, произнесла она.
– Я твоя прабабушка, детка. Прекращай мне выкать и называй, как подобает близкой родственнице, на «ты».
– Попробую, – представляю ее состояние. Столько информации, а главное столько родственников свалилось на голову бедной женщины.
– Готова познакомиться с зятем? – спросила ба.
– С зятем? – удивилась тетя.
– Ну да, с мужем твоей дочери.
– С мужем… – прошептала женщина, мягко высвободив свои руки, которые нежно поглаживала ба. В глазах бывшей солорки появились вселенская грусть и страх, – так быстро… Обрести собственного ребенка, чтобы снова ее потерять… это… это жестоко даже для темных богов космоса.
– О чем ты говоришь, девочка! – вмешался дед, – тут не территории Темного Круга, где мать теряет свою дочь, стоит той только выйти замуж. Твоя прабабушка – землянка, я – эленмарец, у нас разные расы, разные традиции и обычаи, но есть и схожие моменты. Когда два человека связывают свои жизни, их семьи сближаются. Ты скорее приобрела сына, Морхана, а не потеряла дочь. Так что, смирись, девочка, с тем, что у тебя теперь двое детей.
– Сын? – растерянная женщина, так похожая на маму, почти шептала.
– Он тебе очень понравится, – тихо сказала ей дочь и ободряюще улыбнулась, – я могу его позвать?
– Да-а… – робко отозвалась солорка.
В медицинский блок вошел Погодин. Он осмотрелся, остановил свой взгляд на теще, которая глядела на него с явным беспокойством, а потом улыбнулся.
– Знаете, – сказал он, обращаясь к Морхане и одновременно ко всем, – я теперь знаю, в кого моя жена такая красавица!
На щеках, откинувшейся на подушки женщины, заиграл румянец. Ее смутили и порадовали слова молодого мужчины, который волею судьбы теперь стал частью ее семьи и судьбы. Открытый взгляд крупного землянина располагал к доверию и тревога ушла из глаз Морханы.
– Я переживал и побаивался встречи с вами, – продолжал зубоскалить Погодин, не обращая внимание на тычки своей жены, – все-таки теща в земном фольклоре не самый положительный персонаж, но… но вы так похожи на тетю Зою, Алькину маму, что просто не можете оказаться плохим человеком. Аааай…
Стас смешно запрыгал на одной ноге, потому что в этот момент Алейна на нее наступила, чтобы хоть как-то его заткнуть.
– Видите? – обиженно сказал он, взирая на тещу, – видите? Ваша дочь совсем не жалеет меня!
– Алейна… – упрекнула ее Морхана, – это же твой муж, где твое почтение?
Но все понимали, что говорит солорка несерьезно. На губах тети расцвела улыбка и глаза засияли. Гадать не приходилось, Погодин определенно ей понравился и мгновенно расположил к себе.
– Вот! – изрек он, обращаясь к Алейне, – слушай, жена, что говорит тебе эта мудрая и святая женщина! Смирение, почтение и покорность ты должна испытывать, взирая на мужа своего и господина, а не заниматься членовредительством.
– Погодин! – строго сказала сестра, но глаза ее смеялись, – я тебе дома все это продемонстрирую, четыре раза!
– Погодина, все вокруг будут моими свидетелями! Никто за язык тебя не тянул – сама пообещала! – ответил Стас, вызывая общий смех. Погодин отстранился от жены и подошел к кровати. Встав перед ней на одно колено, он бережно взял руку тещи и коснулся губами запястья, – я очень раз познакомиться с вами… мама.
– И я… – только и смогла выдавить Морхана. Из ее глаз снова покатились слезы. Она подняла руку и прикоснулась к щеке, а потом дотронулась до русых волос Стаса. В этом невинном жесте было так много тепла… и благодарности. Это почувствовали все, находящиеся в боксе.
– Все будет хорошо, – прошептал ей Погодин, – я обещаю.
– Не сомневаюсь, сынок… – почти неслышно отозвалась она.
– Ну, раз все так хорошо закончилось, – вклинился дед, – объявляю сборы. Послезавтра все вылетаем на Эленмар.
Как только я вышла в коридор, меня тут же сграбастали. Дарин прижал в себе и нежно коснулся моих губ.
– Как все прошло? – тихо спросил он.
– Замечательно. Морхана очень на мою маму похожа, – улыбнулась я, – но тебе только предстоит с ней познакомиться.
Конечно, поставить в известность родителей нужно было давно, но я просто не представляла, как это сделать посредствам связи. Позвонить домой и просто сказать: «Вот, родители, знакомьтесь – это мой муж»? Хотелось такую новость сообщить глядя в родные глаза, а не на голопроекцию. Да, и обещание данное Сумраку сдерживало.
– Надеюсь, – улыбнулся муж.
– Дед сказал послезавтра отлет на Эленмар.
– Да, праздники же начинаются. Каникулы. А дел еще очень много, – вздохнул Дарин.
– Убегаешь? – огорчилась я.
– Да, птенчик. Но вечером, я весь твой!
– Ты всегда весь мой, – прищурилась я, – даже когда не рядом. Помни об этом!
– Моя грозная энфина Верник, – улыбнулся Дарин и нежно поцеловал, – я весь твой. Всегда. Каждую минуту. Постараюсь вернуться пораньше.
Он не хотя оторвался от меня, тяжело вздохнул и зашагал не оборачиваясь по коридору к лифтам. А я… А мне… предстояло ожидание и мечты о муже и отлете, намеченном на послезавтра.
Но… спустя всего несколько часов планы пришлось изменить. Все же моя жизнь без приключений… это вовсе не моя жизнь.
Дело в том, что вечером я все-таки уснула в блоке мужа, а проснулась ночью… одна. Дарина не было. Он не приходил. Сообщения от него тоже отсутствовали. Посмотрев на время, ужаснулась… почти четыре утра. Никогда муж не задерживался позже отбоя. Что могло случиться? Не находя места от беспокойства, набрала его номер. Комм мужа молчал…
