Текст книги "Я не ваша, мой лорд (СИ)"
Автор книги: Ольга Островская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
Глава 16
Утро наступает для меня довольно поздно. Просыпаюсь я на этот раз одна и не сразу соображаю, где нахожусь. Сквозь ставни в комнату ажурными бликами проникает яркий дневной свет, и за окном слышится уличный шум. Севастьена в комнате нет, но стоит мне оглянуться вокруг, как взгляд натыкается на поднос со свежей едой и листик бумаги, прислоненный к чайничку.
"Мне нужно проконтролировать починку нашей кареты и ещё кое-что проверить. – Гласит записка, которую я хватаю первым делом, как только встаю. – Скоро зайду за тобой. Из комнаты ни в коем случае не выходи. Позавтракай к моему приходу. Целую."
И вот как он умудряется даже заботиться властно? Пытаюсь представить, каково будет под его постоянным тотальным контролем, если я уступлю. Мне до сих пор сложно поверить, что герцог Гиерно, потомок одного из древнейших аристократических родов, родственник короля, действительно желает на мне жениться. Но и обвинять его во лжи у меня нет оснований и причин. Вот и закрадываются в голову картинки возможной совместной жизни. И далеко не всё мне в них нравится. Я действительно слишком хорошо понимаю, что он собой представляет, а моя любовь к этому человеку уже далеко не так слепа, как в детстве.
Комкаю записку и сжигаю одним простым заклинанием. Ничего такого в ней нет, но лучше иметь привычку уничтожать любые улики, даже безопасные, чем случайно забыть то, что действительно может нас раскрыть и подвергнуть опасности.
Дверь открывается, когда я уже полностью готова к выходу и рассматриваю местные пейзажи через закрытые ставни. Севастьен переступает порог, весь такой серьёзный, и первым делом окидывает меня внимательным взглядом. Тёмно-зелёное платье с такой же карильей хоть и богатое, выглядит не очень броско, внимания привлекать не хочется. Я бы и чёрное надела, но мне по статусу не положено.
– Доброе утро, – произносит мужчина, уверенно сокращая между нами дистанцию и заключая в объятия.
– Доброе, – ошарашенно отвечаю я, пытаясь справиться с внезапным волнением.
– Как спалось? – вот не надо со мной таким бархатным соблазняющим голосом говорить.
– Хорошо. А почему ты меня раньше не разбудил? – пытаюсь отстраниться, да кто бы мне позволил.
– А зачем? Ты бы ничем помочь не могла, а так хоть выспалась. Выспалась ведь? – он заглядывает мне в глаза, и почему-то возникает отчётливое ощущение, что если бы не тряпка на моём лице, сейчас меня бы целовали эти чуткие губы, забирая волю, заставляя желать большего. Снова.
– Угу. Спасибо. Как там эта деревянная душегубка? Можно ехать?
– Да. Пойдём. Если поспешим сегодня уже доберёмся до портала и переправимся в столицу, – отпускает он наконец, позволяя перевести дух и подхватывает наши сумки.
– Хорошо бы, – вздыхаю, следуя за ним к выходу.
Вчера вечером в потемках постоялый двор особо рассмотреть не получилось. Да и нечего тут сильно рассматривать, как оказалось. Довольно чисто, не особо многолюдно. Внимания на нас столько, как в приграничном Каймэке никто не обращает. Разве что хозяин. Вот он какой-то странный. Большой грузный мужчина с седой бородой посредственной густоты, мясистым носом и хитрыми глазами, вызывает у меня не самые приятные чувства. Пока Севастьен расплачивается и отдаёт ключи от нашей комнаты, я то и дело ловлю на себе брошенные украдкой цепкие маслянистые взгляды этого хряка.
– Ещё раз посмотрите на мою жену, хали Жорах, и превратитесь в евнуха со вторым ртом на глотке, – тихим и даже каким-то благожелательным голосом сообщает мой “муж”. И смотрит так холодно, что сомнений в его способности воплотить угрозу в жизнь совершенно не возникает. И ведь он в полном праве. Кое-кому излишне ревнивому босварийские нравы точно по вкусу.
– Прошу прощения, хали Торрайа, – подобострастно склоняется хозяин постоялого двора, пряча блеснувшие недобрым огнём глаза. – Ваш слуга просил передать, что карета и лошади уже готовы.
– Благодарю, – кивает Севастьен, и обнимая меня за плечи уводит на улицу.
Ну здравствуй, карета. Давно не виделись. Сжечь бы тебя окаянную.
После вчерашнего ливня мне казалось, что дорога будет по прежнему размыта, но сегодня, как ни странно, о непогоде напоминает лишь поодинокие лужи, да и те очень быстро испаряются под палящим босварийским солнцем. Мерное покачивание очень быстро нагоняет сон. Вот правду говорят, что чем больше спишь, тем больше хочется. И почему я книгу никакую не взяла почитать? Как-то в спешке совершенно не подумала об этом. А сейчас только и остаётся, что улечься на широком сидении в ворох подушек и надеяться, что меня отсюда не стряхнёт, если усну.
Так в полудрёме проходит пару часов пути. А потом неожиданно сон, как рукой отрезает внезапным чувством тревоги, заставляя проснуться с колотящимся об грудную клетку сердцем. Не до конца разобравшись в своих чувствах, я резко сажусь, и осоловело осматриваюсь вокруг. Мы по прежнему едем. От нестерпимого зноя меня защищают неизвестно откуда взявшиеся щиты, тонкая вязь которых явно заметна на стенках кареты. Хотя, почему неизвестно? Почерк мне с детства знаком. И когда только успел? На первый взгляд всё в порядке. Однако странное ощущение зудит внутри, заставляя прислушиваться и ждать беды. Не позволяя себе раздумывать и сомневаться, отодвигаю ставенку на окошке и ищу глазами Севастьена.
– Сев, – зову его, не увидев сразу.
– Что случилось, Кари? – он возникает рядом, внимательно всматриваясь в мои глаза, а я маню его пальцем, чтобы мужчина пригнулся ближе.
– Ты просил говорить, если меня что-то беспокоит, – шепчу я ему на ухо. – Так вот. Меня беспокоит. Прямо сейчас. Тревожно как-то, будто опасность грядёт. Будь начеку.
Взгляд Севастьена вмиг становится пронзительно острым, он словно мысли мои пытается прочесть. Но я сама толком не знаю, что именно меня тревожит.
– Двигаясь дальше, мы встретим неприятности, – пытаюсь облечь в слова свои ощушения.
– Мы должны двигаться, – заиграв желваками, констатирует мужчина, осматривая местность. Он не спрашивает, уверена ли я. Хоть и не Тода, понимает меня не хуже. Всё-таки именно герцог, будучи наставником, шлифовал моё умение слушать ту самую чуйку, что помогла мне когда-то выжить на улицах, объяснив, что это часть моего дара.
– Я знаю, – понимаю, что время поджимает и останавливаться нельзя. Значит будем разбираться с проблемами по мере их возникновения.
Видимо, Севастьен приходит к тому же выводу и мы, несмотря ни на что, продолжаем путь. Холмистая местность осталась позади и сегодня карета катит по равнине, позволяя мне надеяться, что к вечеру я не буду настолько разбита, как вчера. Подсознательная тревога меня не покидает, но тот факт, что мы наготове, делает её менее острой. Те, за кем мы ведём охоту о нас знать ещё пока не могут, значит угроза исходит с другой стороны. Может разбойники? Но нас уверяли, что эти дороги безопасны. Посмотрим.
Их нападение могло бы стать неожиданным. Ребята хорошо подготовились. Когда карета резко останавливается, а снаружи раздаются крики, лязг оружия и ржание лошадей, я сразу понимаю, что это именно то, чего я подспудно ждала. Севастьен, кажется, рубится у двери. Прислушиваясь к шуму, склоняюсь чтобы достать кинжал, но в этот момент с другой стороны распахивается дверь, которую по идее должен был в случае нападения прикрывать Орани, и на меня направляется заряженный арбалет.
– О, да тут птичка в клетке. Иди сюда, если жить хочешь, – скалится золотыми зубами разбойник в потёртой жупархе.
Я изображаю испуг, вжимаюсь в спинку сидения, мотая головой, а сама пытаюсь сообразить, как лучше действовать. Здесь я в ловушке, от болта уйти будет проблематично. Если завалю его лезвием из наручи, он может выстрелить. А если послушаюсь, у меня появится место для манёвра. Ну и бдительность усыпим, куда ж без этого. Хотя куда уже дальше? Для этих мужланов беспомощней бабы созданий не бывает. Чем я и воспользуюсь.
– А ну живо! Кому сказал?!! – рявкает будущий смертник, залезая внутрь.
Испуганно вскрикнув, я позволяю ему ухватить меня за локоть, чтобы выволочь из кареты.
– А теперь пойдём твоему муженьку, в жопу ужаленному, покажемся. Пусть пыл свой поумерит, если не хочет, чтобы его драгоценной хоаль шкурку попортили.
Меня грубо толкают вперёд, больно сжимая руку, и тычут кинжалом под ребра. Будь я действительно босварийкой, наверное, бы на ногах от страха не держалась. Значит, спотыкаемся и скулим.
Сразу же вижу Орани, который лежит на земле в луже крови. К горлу подкатывает желчь. Отпускает лишь тогда, когда замечаю, как едва вздымается его грудь и тут же отвожу взгляд, чтобы не выдать мужчину. Ну держитесь, уроды! Дайте только до “муженька” моего добраться и будет вам пришествие Навия. Золотозубый заставляет меня обойти карету, а там настоящая рубань в исполнении одного несносного лорда. Севастьен, заняв позицию у охраняемой дверцы, сосредоточенно с молчаливой неотвратимостью прореживает ряды любителей лёгкой наживы, окруживших его, как свора брехливых шавок. Клинки в его руках танцуют завораживающий танец смерти,
– Эй ты, шакал бешеный, смотри сюда!!! – рявкает над ухом мой конвоир, и выталкивает наперёд меня. – Опусти оружие, или я прирежу её.
Севастьен, блокируя очередной удар внезапно актвированным щитом, вскидывает голову и наши глаза встречаются. В его взгляде тревога и немой вопрос, на который я отвечаю лёгким кивком головы и опущенными ресницами, а потом оседаю в руках золотозубого, изображая испуганный обморок. Мужик от неожиданности выпускает мой локоть, продлевая своё существование на пару секунд.
– Вставай, припадочная!!! – склоняется надо мной недоумок и получает лезвие под челюсть. Второе я уже метаю в ближайшего его подельника, и сама поражаюсь, попав точно в глаз. Тренировки с новыми игрушками прошли не зря, оказывается. Пока разбойники соображают, что происходит и как это баба двух мужиков завалила, лорд Севастьен Гиерно и вовсе перестаёт сдерживаться, превращаясь в смертоносный вихрь, разящий во все стороны. Магию он принципиально не использует, дабы её потом никак не отследили, изучив трупы, но ему это и не нужно. А я тем временем выдёргиваю парные кинжалы из ножен на икрах и поднимаюсь на ноги, готовясь вступить в бой.
– Ах ты сучка! – бросается на меня один из разбойников, надеясь то ли отомстить за собратьев, то ли попытать удачи и получить меня в заложницы.
Я ухожу от его захвата, ныряя под вскинутой рукой и всаживаю клинок под рёбра, проворачивая и выдёргивая. Мужик оглушает воздух истошным воем, оседает наземь, заваливаясь набок, а мне приходится метнуть кинжал в несущегося ко мне лысого амбала. Лезвие в груди того с ходу не останавливает и разбойник по инерции ещё пару метров пробегает, заставляя меня отскочить в сторону. Правда, прыжком это можно назвать весьма условно, ибо проклятые юбки страшно сковывают движения и приходится приземлиться на бок, больно ударившись об землю. Опять синяки будут. Хочется перевести дыхание, но я неуклюже вскакиваю, сжимая кинжал и озираясь по сторонам.
Бой Севастьена с разбойниками превратился в вылов струсивших бандитов, понявших, что дело дрянь и ставших свидетелями того, чего не должны. Одного за другим останавливают раскинутые Гиерно сети принуждения, заставляя падать ниц. Значит, убивать не собирается. Это, честно говоря, радует. Понимаю, что они бы нас не пощадили, что наших возможностей и способностей не должны знать, но вырезать дюжину сдавшихся уже и умоляющих о пощаде уродов ради конспирации слишком уж… Только возникает закономерный вопрос.
– Что ты собираешься с ними делать? – подхожу к начальнику.
– Использую Чистый разум, – пожимает плечами тот.
– Они же дебилами станут, – тяну я удивлённо. Нет, ну понимаю, наверное, но это весьма затратное заклинание. Я такое точно ни в жизнь не осилю.
– А то так они умные? – хмыкает Севастьен. – Можно, конечно, поубивать к бесам, и тогда они точно никому не расскажут, что хрупкая миниатюрная хоаль Кариля Торрайа на самом деле весьма опасная штучка, но оставлять за собой груду трупов тоже не самый разумный ход. Так что будем делать их пустые бошки ещё более пустыми.
Спорить с ним я даже и не думала. Единственное, что отвлекла от перевоспитания разбойников, вспомнив о нашем кучере, который по прежнему лежал за каретой. Орани, действительно оказался жив, хоть и довольно серьёзно ранен. Севастьен оказал ему первую помощь, остановив кровь и очистив рану. Больше ничего мы сделать не смогли, не обладая целительским даром, лишь перебинтовали, усыпили и уложили на пол кареты, куда я предварительно накидала подушек, чтобы ему было мягче. Потом мы общими усилиями, как могли, почистили мой наряд, который изрядно забрызгало кровью и грязью. Переодеться до прибытия в столицу всё равно не получится, а внешний вид у меня… как после драки.
Разобравшись с бандитами, мой напарник привязал своего коня к карете, чтобы занять место кучера. И вот тут я наотрез отказалась лезть в эту коробку снова. У меня даже веский аргумент нашёлся. Ни одна уважаемая хоаль не поедет в карете наедине с чужим мужчиной, если у неё есть другой выбор. Да вы что?!! Это же верх неприличия!!! Лучше я с мужем посижу. Уж интересней так точно. Хотя у нас и так дорога интересная, дальше некуда, получается. “Муж” выслушал, посмотрел на меня снисходительно и подсадил на козлы.
И вот мы снова продолжаем путь. Проезжаем мимо каких-то старых развалин, где по словам Тьена и прятались наши голубчики, дожидаясь нас.
– Мне почему-то кажется, что их на нас хозяин постоялого двора навёл, – делюсь я своими предположениями и поднимаю вопросительный взгляд на сидящего рядом мужчину. Прежде чем стереть им память он всё-таки с некоторыми пообщался. Я видела.
– Ты права. Мы показались ему излишне богатыми и достаточно беспечными. Ты, кстати, почему позволила себя притащить и показать мне? Могла ведь раньше его уложить и спрятаться.
– Я сделаю вид, что не слышала этого. У меня хорошее настроение и обижаться даже на тебя не хочется, – поджимаю я губы.
– Не воспринимай это, как замечание, – улыбается мой бывший наставник и всё ещё начальник. – Мне просто интересно. Мы же напарники. Я хочу понимать, как ты рассуждаешь в опасных ситуациях.
– Во-первых, я слышала, что ты дерёшься у двери, защищая подступы к карете, а это лишало тебя возможностей для манёвра. А так у тебя уже не осталось причин стеречь эту коробку и меня в ней, – его аргумент кажется разумным и я пытаюсь объяснить свои действия. – Во-вторых, мне надо было видеть, что с тобой всё в порядке и показать, что я тоже цела и невредима. Ну и в третьих… попробовал бы ты бегать и прятаться в этих юбках.
Севастьен ошарашенно моргает, окидывает меня изучающим взглядом, особое внимание уделяя узкому подолу, и начинает нагло ржать. Честно говоря, я тоже не могу сдержаться, и вскоре мы уже вдвоём ухахатываемся. Хорошо, что нас никто не видит. Не тяну я на приличную хоаль в данный момент.
– То есть бежать тебе юбки не позволили, а драться в самый раз? – вытирая слёзы уточняет герцог.
– Бежать меня наставник не учил, тут особая сноровка нужна, – бросаю я на него взгляд из-под ресниц.
– И то правда, – хмыкает Севастьен и внезапно привлекает меня ближе, обнимая за талию. И ничего такого особенного не делает, просто прижимает к себе. Но мне отчего-то становится хорошо и приятно.
В Валейху мы приезжаем поздно ночью. Гостиницу искать даже не пытаемся, сразу направляясь к зданию, где находится стационарный портал. Там нас уже ждут и мы с чистой совестью передаем нашего раненого проводника его коллегам, рассказываем, что именно с нами приключилось, где и по чьей вине, а затем наконец отправляемся в Замайру. Уже послезавтра, нам предстоит быть представленными королю Ардорашу, чтобы хали Севар Торрайа мог попросить убежища у правителя Босварии для себя и супруги, а ещё столько всего нужно сделать, прежде чем попасть во дворец. И первым делом познакомиться с “родственниками мужа”, к которым мы, собственно, по легенде и приехали.
– Севар, мальчик мой, как я рад наконец тебя видеть! – первое, что мы слышим, выходя из арки портала.
Навстречу идёт седой мужчина в дорогом длинном каптане из тёмно-вишнёвого карамзина, а ещё я успеваю заметить, что в зале мы не одни и на нас явно таращатся. Поэтому скромно опускаю голову и терпеливо жду, пока Севастьен обнимется с “дядюшкой” и представит меня.
– Дядя Тимар, – пожимает мой напарник руку старику и с широкой радостной улыбкой отвечает на родственное обьятие. – Ты не меняешься, родной, всё такой же удалой и видный. И как тебе молодую жену представлять? Ещё уведёшь мою звёздочку.
– О, не волнуйся, дорогой племянник, я на чужие звёзды не зарюсь, – улыбается хитро человек, который уже более сорока лет занимает должность личного лекаря его величества Ардораша Босвари. – Это все ваши вещи? – кивает он на парочку наших сундуков, которые вынесли из портала вслед за нами носильщики.
– Да, дядя. Нам пришлось слишком спешно покидать дом, так что взяли с собой только самое необходимое, – согласно легенде отвечает Севастьен. – Позволь познакомить тебя с моей женой. Это Кариля, – меня за плечи подталкивают вперёд.
– Рада знакомству с вами, хали Тимар, – поднимаю я глаза и встречаюсь с заинтересованным изучающим взглядом.
– И я рад, хоаль Кариля, – улыбается пожилой целитель. – И счастлив за моего племянника, что у него столь преданная жена, готовая следовать за ним, куда угодно и разделять все невзгоды. Но смею вас уверить, что ваши беды закончились. В Босварии вы в безопасности.
Что тут ответить, я даже не представляю, мне остаётся только скромно потупить взгляд, анализируя магические линии вокруг него. Как интересно. Бросаю осторожный взгляд на Гиерно. Он знает? Тут не действие артефакта, а он силён, должен разглядеть. Мужчины начинают обсуждать дорогу. Хали Тимар отдаёт распоряжение своим слугам забрать наши вещи и мы все отправляемся к нему домой. По легенде Севар Торрайа – сын одного из его многочисленных кузенов. Сам королевский лекарь никогда не был женатым и детей не имел, зато родственников, особенно дальних, которые и не виделись и не знали порой друг друга, хоть отбавляй. Идеальный вариант для прикрытия. Особенно с учётом, что он был доверенным лицом короля, безусловно преданным и связанным клятвами настолько, что даже сомневаться не приходится в его надёжности. Пока Ардораш не прикажет обратного, он будет нам помогать всеми силами.
В предоставившем нам временный кров доме, мы оказались уже далеко за полночь. Остаться наедине иереброситься хоть парой слов так и не получилось. По распоряжению хозяина нас сразу же провели в выделенное нам отдельное крыло, а потом молоденькая служанка склонившись в низком поклоне предложила госпоже посетить купальни перед сном, чтобы смыть пыль дорог. Севастьен же, обняв, велел после омовения его не ждать, а ложиться отдыхать. Ему же надо переговорить с “дядей”. Я, не выдержав, вскинула глаза в немом вопросе. Он ведь мне расскажет? Я ведь должна знать детали дела? Мы ведь так договаривались? При слугах поговорить не представляется возможным, но всё же.
– Всё утром, душа моя, – правильно понял мой взгляд мужчина, но не стал ничего объяснять и, поцеловав в лоб, всё же удалился.
Ладно. Утром так утром. Опасности я не чую, от усталости глаза слипаются. Завтра присмотрюсь получше ко всему, тогда и буду делиться соображениями. И добывать информацию. А пока можно и искупаться. А потом спать. О да, принять горизонтальное положение после целого дня тряски, будет истинным блаженством.
А следующий день пролетел так стремительно, что я едва успевала переваривать информацию. Севастьен сдержал обещание и утром не только рассказал мне, о чём говорил с хозяином дома, но и позвал меня на продолжение разговора. Мы закрылись втроём в кабинете хали Тимара. Стоило замку на дверях защёлкнуться, а защитным и отражающим щитам на стенах активироваться, как добродушный милый дядюшка вмиг превратился в умудрённого опытом и прожитыми годами хищника, того, кто явно знал, мог и видел слишком многое. Не знай я точно, что их родство выдуманное и лишь для прикрытия, не сомневаясь бы приняла его за родного дядю Севастьена, так они были похожи в этот миг. Не внешностью. Чем-то другим. Ни видимым на первый взгляд, но остро осязаемым мною, уловимым лишь на грани чувств. На меня смотрели пронзительные глаза цвета стали, изучая и препарируя до самых глубоких и скрытых помыслов. Этот человек опасен. И очень-очень умён. И лучше уж быть с ним по одну сторону баррикад. Такой сотрёт в порошок и не заметит.
– И что же ты собой представляешь, девочка, если на тебя одну возлагаются такие надежды? – поинтересовался целитель, склоняя голову набок.
Я могла бы испугаться. Вот честно. Но слишком привыкла находиться рядом с такими же хищниками. Да и сама далеко не заинька пушистая. Ну разве ч то только с виду. Поэтому лишь прямо встретила его взгляд, изучая в ответ.
Надо же сколько занимательных магических узоров вокруг этого старика. Амулеты, артефакты, щиты, иллюзии. И что самое интересное, эти узоры, хоть и очень похожи, но отличаются от тех, что я успела рассмотреть ещё вчера. Воздействие магических вещиц, я оценила краем сознания, но отложила на потом, сосредоточившись на наложенных заклинаниях. Кто-то очень старался, чтобы я не заметила разницу. Их даже накладывал один и тот жа человек. Вот только в одном случае он делал это на себе, а во втором – на том, кто принял его вид. Ну и ажурная сеть иллюзий сбивала с толку, её точно плёл другой маг, но ровным счётом наоборот. Сегодня на себе. Вчера… на ком-то другом. Заглянуть под это кружево я не могу, а отличить мне вполне по силам. Мало кто может исполнить такое сложное, ювелирное заклинание, да ещё повторить так тщательно, вложив столько сырой силы. Я таких одарённых умельцев знаю очень мало. Но знаю. Возможно, смотрю слишком долго, но от догадок, прокравшихся в мои мысли волосы становятся дыбом. Неужели… Проверка? Логично… хоть и неожиданно. И всё же, раз проверка…
– Доброе утро, ваше величество. Для меня честь встретиться с вами.
За спиной раздаётся довольный смешок Севастьена. Знал, значит. Глаза “хали Тимара” сужаются и на губах появляется восхищённая улыбка.
