Текст книги "Повседневная жизнь благородного сословия в золотой век Екатерины"
Автор книги: Ольга Елисеева
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 43 страниц)
«Проклятая страсть»
Иногда слуга становился барину настоящей нянькой, а его семье – единственной опорой. Именно в такой ситуации оказалась Лабзина во времена своего горького замужества за мотом и картежником, «…был у нас человек, собственный мой, который смотрел за всем домом, – вспоминала она. – Он нас в нуждах не оставлял… И сколько можно было рабу говорить Господину, то он со слезами умаливал его не погублять себя и несчастных жену и мать. „Вы можете очень скоро потерять честь, здоровье, даже и жизнь ваша подвержена опасности! Что тогда с нами будет? Мне стыдно вам говорить, но я принужден. Неужто вы не знаете, что у вашей матери и жены нет уже имения, чем бы они могли содержать дом и себя? Я пока имею, то все отдаю для них, но и у меня скоро ничего не будет, тогда пойду работать, а их не оставлю: хоть хлеб один, да будут иметь!“ И, говоривши, горько плакал. Муж мой все слушал спокойно и сказал: „Я тебя никогда не забуду и буду считать другом, только не оставь жену и мать…“ – „Чем, батюшка, я могу их не оставить? Вы сегодня выиграли, я знаю, дайте мне на содержание дому!“ Он подал ему кошелек с пятьюстами, и человек взял четыреста, а сто оставил ему» [632]632
Лабзина А. Е.Указ. соч. С. 55–56.
[Закрыть].
Перед нами редкий случай, когда дворовый уговаривает господина оставить пьянство и игру. Чаще бывало наоборот. Борьба с пьянством крестьян лежала тяжким бременем на плечах помещиков. Этот пагубный порок, как и воровство, карался поркой. Однако простое телесное наказание часто не имело действия. «Народ русский склонен к пьянству больше многих, – писал естествоиспытатель второй половины XVIII века Иван Болтин. – Не прошло еще и полувека, как в России пьянство во всеобщем было употреблении, и не прежде как с половины настоящего столетия признавать стали его за стыд, а не более как лет двадцать вовсе истребилось в обществе людей благородных. Подлые люди и поныне пьяных напитков употребляют, может быть, более, чем инде; однакож нельзя назвать вообще всех пьяницами» [633]633
Примечания на историю древния и нынешнея России г. Лек-лерка, сочиненные генерал-майором Иваном Болтиным. СПб., 1788. Т. 2. С. 242–243.
[Закрыть].
С другой стороны, Виже-Лебрён, разъезжая по улицам Петербурга и Москвы, не заметила пьяных. «Здесь никогда не увидишь пьяного, хотя обыкновенное их питье составляет зерновая водка» [634]634
Виже-Лебрён Э. Л.Указ. соч. С. 45.
[Закрыть], – писала она о русском простонародье. Объяснений тут два: во-первых, полиции вменялось в обязанность забирать гуляк с улиц; во-вторых, дворяне зорко бдели за своими крепостными, зная национальную склонность к кабаку. Несмотря на то, что во многих крупных имениях держали винокуренные заводы, дававшие немалые барыши, вся продукция обычно отправлялась на сторону – в город. Спаивать собственных крестьян ни один разумный помещик не стремился.
Шарль Массон, писавший свой памфлет тогда же, когда Виже-Лебрён путешествовала по России, не согласился бы с художницей: «На московских и петербургских улицах нередко можно видеть пьяных попов и монахов; их качает, они бранятся, горланят песни, пристают к прохожим и оскорбляют женщин своими грязными прикосновениями» [635]635
Mémoires secretes sur la Russie pendant les régnés de Catherine II et de Paul I par С. F. P. Masson. P., 1859. P. 170, 187.
[Закрыть]. Было ли это памфлетным преувеличением? Возможно, нет. В «Приключениях…» Болотова описана картина не менее отталкивающая:
«Был у меня в доме столяр Кузьма Трофимович, человек по рукомеслу очень нужный, но пьяница прегорький. Как ни старался я воздержать его от сей проклятой страсти, но ничего не помогало. К пьянству присовокупилось еще и воровство. Ибо как пропивать было нечего, то принялся он красть и все относил в кабак. Уже во многих воровствах он был подозреваем, уже пропил он весь свой инструмент, уже обворовал он всех моих дворовых людей, уже вся родня на него вопияла, а наконец дошло до того, что начала со скотного двора пропадать скотина. Не один раз я его уже секал, не один раз сажал в рогатки и в цепь, но ничего тем не успел… Я не знал, что мне с ним делать, ибо жалел его только для детей его».
Три сына Кузьмы находились в услужении у барина и поначалу казались очень справными ребятами, но с возрастом в них проснулось то же пагубное пристрастие, что и у отца. Однажды в доме вновь случилась кража, а столяр как на грех сразу после нее запил. Само собой, подозрения пали на него. «Надобно мне было… добиваться, откуда берет он деньги на пропой? – писал Болотов. – Посекли его немного, посадил я его в цепь, в намерении дать ему посидеть в ней несколько дней, а потом повторить сечение понемногу несколько раз, дабы было оно ему тем чувствительнее, а для меня менее опасно, ибо я никогда не любил драться слишком много, а по нраву своему охотно бы хотел никогда и руки ни на кого не поднимать, если б то было возможно».
Увидев, что наказание отца затягивается, двое из его старших сыновей решились на отчаянный шаг. «Один кричал, что он схватит нож и у меня пропорет брюхо, а там и себя по горлу, а другой и действительно, схватя нож, хотел будто бы и зарезаться. По всему видно, так поступать научены они были от своего родимого батюшки, ибо самим им так вдруг озлобиться было не на что… Я вытолкал их вон». Вышедшие из повиновения холопы решили, что напугали Болотова, один отправился спать на полати, а другой самовольно уехал в город пьянствовать, «ибо думал, что он уже свободен сделался».
Обратим внимание на последнюю реплику мемуариста. В рассуждениях о вольности крепостных русские авторы неизменно ставили свободу и пьянство рядом. Точно одно неизбежно вытекало из другого. В. Г. Белинский, не понаслышке знавший, какие нравы царят в крестьянской среде, писал одному из своих корреспондентов: «В понятии нашего народа свобода есть воля, а воля – озорничество. Не в парламент пошел бы освобожденный русский народ, а в кабак побежал бы он, пить вино, бить стекла и вешать дворян» [636]636
Белинский В. Г.Письма. СПб., 1914. Т. I. С. 92.
[Закрыть]. Московский генерал-губернатор А. А. Закревский уже на пороге отмены крепостного права открыто заявлял, что «свобода должна произвести своеволие, которое в свою очередь породит пьянство, самодурство и обнищание. К несчастью, все эти предположения оправдались» [637]637
Русский архив. 1885. № 10. С. 272.
[Закрыть]. Закревский знал, о чем говорил: он 14 лет, находясь в отставке, управлял огромными имениями жены и привел их в образцовое состояние. Для него крестьянский быт не был политической абстракцией.
Но вернемся к Болотову. Он приказал схватить обоих молодцов под вечер, посадить в канцелярии «и держать их до тех пор в цепях на хлебе и воде, покуда они, поутихнув, сами просить будут помилования». Так и произошло, просидев неделю, молодчики взмолились о пощаде, управляющий выпустил их, «и впоследствии обоими ими были мы довольны… Что же касается до негодяя отца их, то оный многие еще годы продолжал мучить и беспокоить нас своим пьянством, покуда, наконец… заворовавшись однажды, лишил через удавление себя жизни» [638]638
Болотов А. Т.Записки. М.; Л., 1931. Т. IV. С. 1034–1038.
[Закрыть].
«Русская домоводка»
Одним из главных бичей крепостного хозяйства была хроническая порча имущества. Уфимский мемуарист Г. И. Винский, очень не симпатизировавший русским барам, не без пристрастия писал о дворянской семье, в которой ему довелось жить: «Хозяйство русской домоводки состоит все из мелочей: на кухне масла, яиц и других припасов ежедневно издерживается втрое больше надобного, чему ни одна хозяйка воспрепятствовать, кроме крику и побоев, не может; ибо ни одна не познакомлена с кухонными работами… Крайнее удивление возбуждается в иностранце истреблением по дворянским домам челядинцами посуды и других вещей. Они все бьют, ломают, теряют, будто на подряд; а глупые хозяева довольствуются одним лишь за то наказанием» [639]639
Винский Г. И.Указ. соч. С. 118.
[Закрыть].
Винский привел разговор одной драчливой хозяйки из Оренбургской губернии со своим поваром. «Сия кричит: „У тебя сегодня соус был совсем нехорош“. – „Нехорош, сударыня, да чем же?“ – „Еще я б знала чем? Нехорош, скверен, тебе говорят; вот я тебя, каналью, научу“. – „Воля ваша, сударыня, а я лучше не умею“. – „Еще ты смеешь говорить? Разве даром за тебя деньги платили?“ – „Большие, сударыня, деньги, 15 рублей; да тому уже более 30 лет; тогда и не слыхать было о таких кушаньях, каких ты изволишь требовать“. – „Разговорился, бестия“. – „Воля твоя, сударыня, ведь мне скоро 60 лет; я же человек ломаный, пора бы отставить“» [640]640
Винский Г. С.Мое время. СПб., 1914. С. 118.
[Закрыть].
Даже если Винский и преувеличивал, доля правды в его словах была. Не все «русские домоводки» оказывались настолько несведущими. Напротив, очень часто женщины с успехом занимались управлением крупных хозяйств. Кэтрин Вильмот описала одно из образцовых: «Очень бойкая вдова, госпожа Небольсина живет королевой в своем владении. Ее дом в английском стиле окружен аллеями, садами, лесами и полянами. Утро мы посвятили осмотру богатого хозяйства: бань, маслодельни, конюшен – все устроено по английской методе» [641]641
Письма сестер М. и К. Вильмот из России… С. 311.
[Закрыть]. Но и плохо разбиравшихся в делах хозяек, как видно, хватало.
Бросается в глаза, что европеизация быта давалась дворянским семьям нелегко. Особенно в провинции. Многие вещи: посуда, одежда, скатерти, кушанья – оставались непривычными до середины XVIII века. Подчас дворовые портили их не по злобе, а из-за неумения обращаться с хорошим фарфором, тонким голландским столовым бельем, рецептами новых блюд. Богатые барыни страшились, что их прачки начнут мыть кружевные скатерти и манжеты, как льняную ткань, – то есть бить о камни в ближайшей речке и тереть песком. Поэтому некоторые особо придирчивые дамы гоняли возы с дорогим бельем в Голландию и Германию, чтобы там его отстирали, не порвав.
Ощущалась насущная потребность в обучении – своеобразной школе домоводства для благородных господ. Вольное экономическое общество, созданное в России Екатериной II и призванное способствовать развитию хозяйства, выпускало «Труды», в которых публиковались, помимо прочего, рекомендации по устройству быта. В 1770 году общество поместило работу Иосифа Регенсбургера «Бюджет помещика. Начертание. Каким образом женатому, но бездетному господину, имеющему в год доходов 20 000 рублей, располагать домостроительство…». Далее следовала приводимая здесь таблица со статьями расходов [642]642
Ковалинский М.Указ. соч. С. 69–70.
[Закрыть].
| № | НАИМЕНОВАНИЕ | руб. | коп. |
| 1 | За наем двора в год | 1200 | — |
| 2 | На дрова | 440 | — |
| 3 | На кухню | 3594 | 10 |
| 4 | На напитки | 1505 | 85 |
| 3 | На конфекты | 973 | — |
| 6 | На жалованье домашним официантам и женщинам | 3267 | 50 |
| 7 | На месячное жалованье ливрейным служителям (лакеям, кучерам и т. д. – О.Е.) | 1767 | — |
| 8 | На столовое и поваренное белье | 422 | — |
| 9 | На мытье кружева и манжет | 150 | — |
| 10 | Расходы на обыкновенную ливрею | 774 | — |
| 11 | Ежегодные расходы на праздничную ливрею | 372 | 33 |
| 12 | Конюшенные расходы | 1087 | 60 |
| 13 | Мастеровым за починки | 150 | — |
| 14 | На карету и убор | 254 | 50 |
| 15 | На свечи для всего дома на весь год | 17 6 | — |
| 16 | На содержание охотничьих собак | 18 | — |
| 17 | На содержание домашних собак | 14 | 60 |
| 18 | Доктору, лекарю и на лекарство | 160 | — |
| 19 | За чищенье труб | 18 | — |
| 20 | Священникам и на свечи к иконам | 44 | — |
| 21 | На подаяние нищим | 150 | — |
| 22 | На господское платье | 2000 | — |
| 23 | На новое белье | 100 | — |
| 24 | Карманные деньги для господина и госпожи | 1000 | — |
| 25 | За письма и ведомости (газеты, журналы. – О.Е.) | 200 | — |
| 26 | Что остается в сохранной казне | 161 | 52 |
Такая таблица могла удовлетворить не каждого. Придирчивые хозяева заметили бы, что составитель произвольно объединил в ней деревенский и городской образ жизни. Если помещик обитал в сельской местности, то обычно не нанимал дом, а жил в своем. Если служил в городе, то ему явно излишней была охотничья свора. Доктора и лекаря в деревнях были редкостью. Предусмотрена чистка труб, но отсутствует плата золотарям за опорожнение выгребных ям. Оба эти пункта расходов тоже были городскими. В деревнях подобной работой занимались специальные категории дворовых. Не учтены расходы на садовников, огородников, егерей и т. д.
К бюджету, предложенному господином Регенсбургером, можно предъявить множество претензий. Благо Вольное экономическое общество печатало подобные материалы регулярно и всякий рачительный владелец имел шанс подобрать для себя приемлемый вариант.
Любопытна работа некоего господина Шретера, показывавшая, какие отдельные покои обязательно должны быть в доме помещика, сколько на них потребно дров, какие категории дворовых обслуживают семью и сколько они изнашивают платья и обуви в год. Из его примерного бюджета самое малообразованное старосветское семейство, живущее в медвежьем углу, узнавало, что необходимо выделить в господской хоромине по крайней мере спальню, столовую, гостиную, детскую, комнату для учителя, помещение для горничных и поварихи, такое же для кучера и лакеев.
Между слугами устанавливалась жесткая градация по степени приближенности к господам. Выше остальных считались управитель, повар и камердинер, они питались за особым столом. Ниже стояли лакеи, кучер, форейтор, дворовые и кухонные служители, они ели вместе. С ними не должна была садиться горничная, обслуживавшая госпожу. Обычно этих девушек было несколько, и их усаживали особняком. Выше остальных домочадцев стоял учитель, он не только получал жалованье, но и питался за господским столом.
Из одежды на одного слугу мужского пола в год полагались: ливрея (кафтан, камзол, штаны), кожаные штаны, зимние перчатки, епанча, шляпа, шапка к ливрее, сапоги, две пары туфель с пряжками, две пары чулок, шуба, балахон (нечто вроде плаща) и серый кафтан (платье для грязной работы). К сожалению, господин Шретер не указал того же для женской прислуги, которая бывала в доме очень многочисленной.
Зато он разработал два списка съестных припасов, сообразуясь с которыми рачительная хозяйка должна была производить закупки [643]643
Там же. С. 72–74.
[Закрыть]. Часть скоропортящейся провизии полагалось пополнять раз в три дня. За господский стол предположительно усаживалось восемь человек домочадцев. Для обеда предназначались четыре блюда, для ужина три, а кроме них, четыре тарелки с маслом, сыром и салатами по временам года. Цены даны на 1770 год.
| НАИМЕНОВАНИЕ ПРОДУКТА | Фунты | Рубли | Копейки |
| Говядины 3 коп. фунт | 30 | — | 90 |
| Телятины | ½ | — | 80 |
| Ягненок | 1 | — | 50 |
| Баранины | ½ | — | 50 |
| Курицы | 2 | — | 30 |
| Уток | 2 | — | 50 |
| Дичины | — | — | — |
| Рыбы | — | 1 | — |
| Яиц | 20 | — | 10 |
| Зелени и кореньев | — | — | 46 |
| Хлеба (на 4 чел. один хлеб) | 12 | — | 48 |
| Молока | — | — | 12 |
Итого семья тратила в течение трех дней 5 рублей 66 копеек. Обращает на себя внимание весомое количество рыбы в рационе, это объяснялось соблюдением постов, когда рыбная пища заменяла собой другие блюда.
Второй список учитывал продукты, которыми можно было запастись сразу на год. Среди них указаны и сыры твердых сортов, которые закупались за границей и хранились подолгу. Масло, копченая и соленая рыба, а также квашеная капуста и соленые огурцы тоже не относились к скоропортящимся товарам. Существовало множество способов сохранения съестных припасов, самый распространенный из них – положить в погреб на ледник. Среди пунктов расходов по дому часто можно встретить статью: «За набивание погреба льдом».
| ЕЖЕГОДНЫЕ СЪЕСТНЫЕ ПРИПАСЫ | Руб. | Коп. | Потребно | Руб. | Коп. |
| Масла. Пуд. | 2 | 80 | 12 п. | 33 | 60 |
| Муки крупчатой. Пуд. | 1 | — | 8 п. | 8 | — |
| Муки ржаной. Пуд. | — | 40 | 36 п. | 14 | 40 |
| Пшена сорочинского (риса). Пуд. | 2 | 40 | 1,5 п. | 3 | 60 |
| Перловой крупы. Пуд. | 2 | 40 | 2 п. | 4 | 80 |
| Манны. Пуд. | 1 | 20 | 2 п. | 2 | 40 |
| Саго (крупа из картофельного крахмала). Фунт. | 1 | — | — | — | — |
| Гречневой крупы хорошей. Пуд. | 1 | — | 2 п. | 2 | — |
| Гречневой крупы простой. Четверть. | — | 60 | 2 ч. | 1 | 20 |
| Овсяной крупы хорошей. Пуд. | 1 | — | 2 п. | 2 | — |
| Овсяной крупы простой. Четверть. | — | 33 | 2 ч. | 1 | 10 |
| Яшной крупы хорошей. Пуд. | 1 | — | 2 п. | 2 | — |
| Яшной крупы простой. Четверть. | — | 55 | 2 ч. | 1 | 10 |
| Сахарных стручьев. Пуд. | 1 | 20 | 2 п. | 2 | 40 |
| Стручьев простых. Четверть. | — | 65 | 2 ч. | 1 | 30 |
| Бобов. Пуд. | 1 | 20 | 2 п. | 2 | 40 |
| Чечевицы. Пуд. | 1 | 20 | 2 п. | 2 | 40 |
| Турецких бобов. Пуд. | 1 | 20 | 2 п. | 2 | 40 |
| Аглицкого сыра. Пуд. | 6 | — | ½ п. | 3 | — |
| Пармезанского сыра. Пуд. | 12 | — | — | — | — |
| Голландского сыра. Пуд. | 6 | — | ½ п. | 3 | 3 |
| Швейцарского сыра. Пуд. | 8 | — | — | — | — |
| Неаполитанской лапши разных сортов. Фунт. | 1 | — | — | — | — |
| Соли. Пуд. | — | 40 | 6 п. | 2 | 40 |
| Вишен сушеных. Пуд. | 8 | — | 10 ф. | 2 | — |
| Малины сушеной. Пуд. | 2 | — | — | — | — |
| Французского черносливу. Пуд | 6 | — | 10 ф. | 1 | 50 |
| Простого черносливу. Пуд. | 1 | 50 | 1 п. | 1 | 50 |
| Изюму в горшках. Горшок | 6 | — | — | — | — |
| Обыкновенного изюму. Пуд. | 3 | — | 20 ф. | 1 | 50 |
| Коринки. Пуд. | 3 | 10 | 20 ф. | 1 | 60 |
| Груш сладких и сушеных. Пуд. | 6 | — | 10 ф. | 1 | 50 |
| Яблок сладких и сушеных. Пуд | 6 | — | 10 ф. | 1 | 50 |
| Миндаль в шелухе. Пуд | 8 | — | 10 ф. | 2 | — |
| Сладкого миндаля. Пуд. | 7 | — | 20 ф. | 3 | 50 |
| Горького миндаля. Пуд. | 8 | — | 5 Ф | 1 | — |
| Бистациев. Пуд | 40 | — | — | — | — |
| Сморчков и грибов. | — | — | — | на 2 | — |
| Черный перец. Фунт. | — | 40 | 15 | 6 | — |
| Белый перец. Фунт. | — | 50 | 3 | 1 | 50 |
| Желтый имбирь. Фунт. | — | 25 | 8 | 2 | — |
| Белый имбирь. Фунт. | — | 30 | — | — | — |
| Корица. Фунт. | 3 | — | 1 | 3 | |
| Мушкатные орехи. Фунт. | 2 | 50 | ½ | 1 | 25 |
| Мушкатные цветы. Фунт. | 3 | 50 | ½ | 1 | 75 |
| Гвоздика. Фунт. | 3 | — | ½ | 1 | 50 |
| Кардамон. Фунт. | 2 | — | ½ | 1 | |
| Аглицкая горчица. Фунт. | 1 | — | 2 | 2 | — |
| Сахар простой. Пуд. | 7 | — | 3 п. | 21 | — |
| Рофонаты. Пуд. | 8 | — | 1 п. | 8 | — |
| Сахар Канарской. Пуд | 12 | — | — | — | — |
| Черный чай. Фунт. | 2 | — | 20 ф. | 40 | — |
| Зеленый чай. Фунт. | 2 | 50 | 20 ф. | 50 | — |
| Коффей. Пуд | 16 | — | 1 п. | 16 | — |
| Голландские сельди. ¼ бочки. | 4 | — | 2/4 б. | 8 | — |
| Анчоузы. ¼ бочки. | — | — | — | на 3 | — |
| Каперсы и оливки. ¼ бочки. | — | — | — | на 4 | — |
| Ренской уксус. 1 анкерок. | 5 | — | 1 ан. | 5 | — |
| Деревянное масло. Пуд. | 16 | — | 1 п. | 16 | — |
| Тимон. Фунт. | — | 3 | 5ф | — | 15 |
| Анис. Фунт. | — | 6 | 5ф | — | 30 |
| Кориандр. Фунт. | — | 5 | 2 ф. | — | 10 |
| Окороки. Пуд | 2 | 50 | 5ф | 12 | 50 |
| Шпек. Пуд. | 3 | — | — | — | — |
| Копченые гуси. Одна штука. | — | 40 | — | на 3 | — |
| Копченой колбасы. Фунт. | — | 25 | 15 ф. | 3 | 75 |
| Копченая солонина. Пуд. | 2 | — | 6 п. | 12 | - |
| Копченая лососина. Пуд | 4 | — | 1 п. | 4 | — |
| Копченые сельди. Тысяча штук | 10 | — | 1000 | 10 | — |
| Треска голландская. Пуд. | 7 | — | — | — | — |
| Треска обыкновенная. Пуд. | 1 | 50 | 2 п. | 3 | — |
| Камбала обыкновенная. Сго штук | 1 | — | 200 | 2 | — |
| Белая капуста на кислую. Тысяча пггук | 6 | 5Ö6 | 3 | — | |
| Огурцы в соль. Тысяча пггук | 1 | — | 1000 | 1 | — |
| Огурцы малые в уксусе. | — | — | — | на 3 | — |
| Белое французское вино. Оксофт. | 50 | — | 1 ок | 50 | — |
| Красное французское вино. Оксофт. | 60 | 1 ок | 60 | — | |
| Французская водка. Анкерок | 10 | — | 1 ан. | 10 | — |
| Гданьская водка. Фляга. | 2 | 50 | 6 фл. | 15 | — |
| Аглисское пиво. Бочка. | 75 | — | 1 б. | 75 | — |
Следует иметь в виду, что все эти продукты шли на прокормление не только барской семьи, но и холопов, обслуживавших дом. Исходя из приведенных списков, можно сделать некоторые выводы о рационе питания господ (а значит, отчасти и дворни, поскольку домашние слуги нередко лакомились остатками кушаний, которые готовили для хозяев). Мясной рацион был разнообразен, в нем преобладали блюда из вареного, жареного и печеного мяса, а вот колбасы еще не вошли в обиход так изобильно, как сейчас, они указывались в перечне без сортов, просто как один продукт. Их место отчасти занимали окорока, шпик и солонина, а также копченые гуси и утки. Бросается в глаза множество круп и бобовых культур, но нет картофеля. Несмотря на все усилия по внедрению последнего, дело шло не бойко. В крестьянском рационе этот овощ заменяла репа, дворяне же обходились без нее. Любимых сейчас макаронных изделий почти не знали. Упомянутая неаполитанская лапша предусмотрена в смехотворном количестве – 1 фунт на год. Сыр считался лакомством, его полагалось по полфунта на год каждого вида.
Подобными таблицами и рекомендациями могли воспользоваться не только хозяева, но и управители, дворецкие, экономки, иногда даже кухарки – те, кто отвечал перед господами за хозяйство в доме. Число грамотных среди дворовых, живших при барах, было заметно выше, чем среди крестьян. Потому и любопытно, чем эти «домоводы» и «домоводки» руководствовались в повседневной работе, от которой зависело частное благополучие их господ.
Отношения со слугами – особая глава в обыденной жизни русского дворянства XVIII века. Мы постарались нащупать тот нерв, который соединял благородное сословие с «подлым», мозг нации с мышечной массой, волю с силой. Не удивительно, что при описании снова возник образ патриархальной семьи. Она вовсе не обязательно была счастливой. Ее нравы нуждались в смягчении. Уродливые стороны крепостного права сочетались с относительным достатком крестьян. В эпоху Екатерины II крепостная система достигла своего пика и в миг абсолютного могущества начала давать первые трещины. Но до ее крушения было еще далеко. «Лет черед 500–600 Россия встанет в один ряд с остальной Европой, – рассуждала на обратном пути в Лондон Кэтрин Вильмот. – А пока не надо торопить время и убирать подпорки, пока растение не окрепло в достаточной мере и не выпрямилось. Какие-либо срочные меры лишь пригнут цветок к земле» [644]644
Письма сестер М. и К. Вильмот из России… С. 308.
[Закрыть].
Глава шестая
Свой среди чужих: европейцы в России
Психологический феномен изучения записок иностранцев, в первую очередь европейцев, о России состоит в том, что современный читатель чаще всего внутренне солидаризируется с автором и взирает на своих предков с тем же недоумением, что и путешественник, прибывший из Франции, Италии или Англии. Это происходит не только благодаря обаянию источника, когда исследователь видит прошлое «чужими глазами». Он забывает, что перед ним не оконное стекло, искажающее реальность в минимальной степени, а текст, созданный два века назад представителем иной культуры, которому многое может быть непонятно и неприятно в другой стране.
Однако это лишь половина проблемы. Начав в XVIII веке движение в сторону европеизации, русская культура, несмотря на тяжелые исторические испытания, не останавливалась на этом пути. В сфере оценок и ощущения наш современник куда более «европеец», чем самый образованный представитель дворянской элиты позапрошлого столетия. Поэтому прибывший из Европы путешественник подчас кажется нам «своим» среди «чужих». Мы склонны вместе с ним удивляться отсутствию кроватей в гостиницах или обычаю купчих чернить зубы, не говоря уже о негодовании по поводу наказания слуг плетьми или брезгливого удивления многократными поцелуями в обществе.
Чаще всего при анализе впечатлений заезжего иностранца в пояснениях нуждаются зафиксированные им эпизоды русской жизни, а не позиция автора. Только после должного комментария все встает на свои места и недоумение сменяется пониманием. Однако это ощущение ложно. Позиция странника, попавшего в иную реальность, тоже требует комментария с точки зрения его собственной культуры. Сложность подобной работы окупается ее интересом.
Из всего букета источников, которые помогают сегодня воссоздать повседневную жизнь России времен золотого века Екатерины II, записки иностранцев – мемуары, корреспонденция, донесения дипломатов, памфлетная литература – наиболее богаты фактическим материалом. В них зафиксированы вещи, на которые, по причине их привычности, русские современники просто не обращали внимания. Как пили, здоровались, пользовались косметикой, ходили в баню, делали покупки… Только если отечественные воспоминания далеко отстоят от описываемой эпохи и автор считает, что внукам будет любопытно узнать об ушедших обычаях, в них можно почерпнуть подобную информацию. Записки же иностранцев подают ее с пылу с жару, в реальном времени. Это заставляет ученых пристально всматриваться в данный источник, ища в нем следы далекого прошлого.
