Текст книги "Магия обмана. Том 1"

Автор книги: Ольга Булгакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Лорд Адсид переплел пальцы, поглядывая на листок с пометками.

– Видящие способны понять истинную подоплеку вещей, неясные взаимосвязи, почувствовать, что движет другими. Видящим в трансе по-особенному открывается настоящее. Пророки видят будущее как уже свершившееся, как собственные воспоминания. Четко, без искажений, но и без эмоций. Считается, что Пророки способны также видеть и настоящее, даже происходящее на значительном удалении.

– Я вижу будущее, – тихо вставила я.

– Верно, – задумчиво кивнул магистр. – С одной стороны, это хорошо. С другой – очень странно. Χорошо это потому, что вы определенно не Видящая. Во-первых, потому что Видящих не может быть одновременно две. Во-вторых, они, как вам наверняка известно, бесплодны. Такая особенность дара сделала бы вас непригодной для брака, хоть и открыла бы другие перспективы.

Я молча согласилась. Действительно, история знала шестерых Видящих, но ни у одной из них не было детей.

– Странность в том, что и к Пророкам вас причислить нельзя, – продолжал лорд Адсид. – Пророки, как и Видящие, обладали десятками, если не более развитыми дарами. Все летописи характеризуют их как исключительно сильных магов, прекрасно контролирующих свое волшебство. Вы пока не «исключительно сильный маг», хоть и перспективный. А ваше умение владеть даром нуждается в совершенствовании. Надеюсь, вы не обидитесь, – уголок его рта приподнялся в намеке на улыбку. – Вам нужно очень много работать над собой, чтобы лет через двадцать уметь все то, что Пророки и Видящие умели в вашем возрасте.

– Не обижусь, – покачав головой, заверила я. – Знаю, что научиться предстоит многому. Но это меня радует, а не обижает.

Лорд Адсид скупо улыбнулся, одобряя мой настрой.

– Вы упомянули какие-то закономерности, – осторожно напомнила я.

Он кивнул, встретился со мной взглядом и продолжил:

– История знает семерых Пророков. Все были мужчинами. Пятеро из них принадлежали к одной семье, дар передавался через поколение, слабел, а потом истощился. Такую преемственность дара проследить на примере других Пророков не удалось. Один из них погиб до того, как успел зачать потомка, родственники последнего Пророка уехали из империи Терон задолго до ее падения. Их следы затерялись.

Собеседник неопределенно пожал плечами, развел руками.

– Можно было бы предположить, что вы – новый Пророк, первая в своем роду. Но вы не десятка. Вы, если будете упорно работать и развиваться, возможно, станете ею. В то же время дар видеть будущее вы не унаследовали. У вас в семье нет магов с врожденным даром выше семерки, а господин Нальяс, отец вашей матери, вообще был почти лишен магии.

Я в последний момент прикусила язык и не сказала, что магические способности дедушки на момент поимки и описания дара работорговцем были заблокированы. Поэтому во всех бумагах сохранилась неправильная магическая тройка. Но говорить даже лорду Адсиду о магической десятке дедушки Нальяса, не посоветовавшись с родителями, я считала неверным.

– Новые особенности вашей магии очень странные, – подвел черту ректор и, ободряюще улыбнувшись, пообещал: – Я постараюсь в ближайшие дни узнать больше.

– Вы посоветуетесь с леди Арабел? – предположила я.

– Да, – кивнул он. – И с ней тоже. Но нужно выбирать советчиков очень осторожно, иначе о новых характеристиках вашего дара раньше времени прознают господа драконы и возможные женихи. Вы и без того интересны решительно всем.

Лорд Адсид весело подмигнул, поднялся.

– Заполните ведомость, это важно. Сложности возникнуть не должны, потому что магистр Форож держит документацию о покупках ингредиентов и продажах готовых зелий в порядке. Вечером, надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной? В шесть?

Я смотрела на обаятельного и чудесно близкого мужчину, радовалась тому, что отстраненность сиятельного ректора исчезла без следа. Приглашение нравилось мне не меньше перемен, и я даже не пыталась это скрывать.

– Конечно, не откажусь, – улыбаясь, ответила я.

Он легко поклонился, забрал со стола листок с заметками и ушел, простившись до вечера.

ГЛАВА 31

Меня не огорчили ни назойливость однокурсниц, жаждавших моего общества, ни мелочная придирка магистра Тассия, хотевшего снизить мне оценку, но вовремя вспомнившего, что это в сложившихся обстоятельствах может быть недальновидно. Не расстроила и необходимость потратить силы и время на дипломатию и написать вежливый отказ лорду Такенду. Не смутил настороженный, полный скепсиса и подозрительности взгляд, которым окинул меня университетский почтальон, когда прочитал имя адресата на конверте.

Ничто, решительно ничто не могло испортить мне настроение.

На сердце было светло и легко, я то и дело поглядывала на часы и предвкушала прекрасный вечер в обществе лорда Адсида. Стоя перед зеркалом, оценивала новое платье, перевитую зеленой лентой и уложенную вокруг головы косу. Еще я думала, что стоит последовать совету сиятельного опекуна и купить себе пусть недорогое, но украшение. Даже жалела, что золотого жука не вернут – он хорошо смотрелся бы в неглубоком вырезе.

Лорд ректор ждал меня, ужин был уже сервирован, горели свечи, приглушенный свет кристаллических ламп делал просторный кабинет уютным и теплым. Беседа текла непринужденно, а ее темой вновь стало искусство.

Прислушиваясь к едва ощутимым эмоциям лорда Адсида, я постепенно убеждалась в том, что он действительно получал удовольствие от общения со мной. Все его комплименты были искренними, он говорил от чистого сердца, когда отмечал, что я очень неплохо знаю классическую литературу. При этом он ни разу не сказал, что такой уровень знаний удивителен для бывшей рабыни. Ни разу.

Магистр Форож, как и другие преподаватели, временами позволял себе подобные замечания. Такие слова всегда звучали уважительно, и, думаю, вряд ли кто-нибудь догадывался, как на самом деле оскорбляло меня это подчеркивание былой ущемленности в правах и возможностях, былой ущербности.

Тактичность и открытость лорда Адсида выглядела совершенно естественно, что хорошо чувствовалось в сравнении с поведением лорда Цорея. Будущий глава рода Татторей опасался меня чем-то задеть и осторожно подбирал слова. Это было особенно заметно на первых порах, потом впечатление сгладилось, но не исчезло.

Подмечая отличия, невольно задумалась о том, как со мной будет общаться принц Зуар. Никто ведь не делал тайны из того, что моя семья еще два года назад была в рабстве. До первой встречи с Εго Высочеством я думала, участие бывшей рабыни в отборе его оскорбит. Но знакомство в оранжерее показало, что я ошибалась. Принц Зуар, казалось, нисколько не переживал из-за происхождения возможной невесты.

Ужин подходил к концу, бокал изысканного вина пьянил ровно настолько, чтобы ушли догадки о целях, с которыми меня пригласил Шэнли Адсид. Я приняла как приятную данность, что сама наслаждаюсь его обществом и надеюсь, ему моя компания нравится не меньше.

Собеседник бросил короткий взгляд на рабочий стол, но решил обсуждать дела за обеденным.

– Я должен признаться в новом неумышленном зачаровании, – Шэнли Адсид смотрел мне в глаза и вовсе не казался расстроенным, скорей уж настороженным. – Сегодня в кабинете магистра Φорожа я хотел вас приободрить перед разговором о снах.

– У вас получилось, – улыбнулась я.

Может, так влияло вино, возможно, дело было в том, что даже воспоминание о кратком единении даров я считала совершенным и прекрасным. Поэтому не видела в случившемся ничего плохого.

– Госпожа Льяна, – он чуть подался вперед, взгляд стал цепким, – кажется, вы не поняли, что тоже зачаровали меня.

От удивления я растеряла слова и несколько долгих мгновений глупо и беспомощно хлопала глазами.

– Как можно зачаровать кого-то и не заметить этого? – выдохнула я, наконец.

– Не знаю, – ответил он, и видно было, что лорд не лукавит. – Я сам не понял, что происходит, пока не увидел свечение. Вынужден признать, что идея соединить несколько формул «Семейного спокойствия» в одну дала неожиданный побочный эффект.

– Но вы все ещё не видите причин для беспокойства? – уточнила я.

– Пока нет, не вижу, – он отрицательно качнул головой и с усмешкой добавил: – Но у нас с вами может получиться интересная научная работа.

– Только, боюсь, она больше заинтересует светские хроники, чем «Магический вестник», – скептически заметила я.

Лорд Адсид рассмеялся:

– Вполне возможно. Тут я с вами соглашусь, – он кивнул и продолжил серьезней. – Насколько я понимаю, взаимное зачарование происходит не при обычном касании. Тут важен эмоциональный фон. «Семейное спокойствие» срабатывает так, когда хочется утешить, поддержать, и при этом зачарование не отражается на резерве. Любопытный эффект. Нужно будет понаблюдать.

– А как вы почувствовали, что я вас тоже зачаровала? – легкий хмель придал мне храбрости, иначе не отважилась бы спросить.

– Трудно объяснить, – он пожал плечами, обезоруживающе улыбнулся. – Я просто почувствовал.

Я знала, что он скрытничает, но настаивать не решилась. Тем более лорд Адсид заговорил о другом.

– Не знаю, как ваш отец относится к тому, чтобы стать личным охранником какого-нибудь лорда, поэтому быть активным посредником в таком вопросе я пока отказался. Но, думаю, вы в скором времени получите письмо от леди Сифгис.

Видя мое молчаливое недоумение, лорд ректор пояснил:

– Ее тревожит безопасность племянника со стороны мужа. Он весьма успешный торговец, а с некоторых пор считает, что водить караваны на север через пустыню должно быть выгодней, чем брать товары у перекупщиков.

Я пожала плечами:

– Думаю, он прав. Стоимость эликсиров, сделанных в приграничье из трав пустоши, увеличивается в десять раз из-за одной лишь перевозки по спокойному королевству.

– В десять раз? – вскинул бровь лорд Адсид. – Неплохая наценка.

– Это только на эликсирах, на сырье наценка меньше, – заверила я. – Но нужно учитывать, что торговцы тратятся на содержание лошадей, повозок, на ночлег по пути, на телохранителей, на ввозные пошлины и несут другие расходы.

– Здесь вы тоже правы, – согласился собеседник. – Но, зная лорда Оссерта, предполагаю, он все просчитал. Он дотошен в таких вопросах.

– Лорд Оссерт? – переспросила я. – Владелец кристаллических шахт на севере?

Ректор кивнул:

– Да. Знакомое имя?

– Думаю, отец согласился бы у него работать, – осторожно предположила я. – Если это тот самый лорд Οссерт, который закрыл невыработанные шахты, узнав, что из-за растущей в штольнях плесени рабочие теряют слух.

– Это тот самый лорд Оссерт, – улыбнулся магистр.

Я задумалась о таком возможном работодателе для отца. Открывавшиеся в моем воображении перспективы были очень даже неплохими. Учитывая репутацию лорда Оссерта, догадывалась, что он платил бы достойно. Светлое чувство крепнущей уверенности в том, что отцу повезет найти действительно хорошее место, грело сердце, успокаивало и воодушевляло.

Вновь глянув на лорда Адсида, в который раз поняла, что он внимательно меня изучал. Οпять мелькнула мысль, что он и этим вечером не блокировал мои эмоции, хотя, несомненно, мог.

– Знаете, меня все больше интересует, кто же помог вашему отцу развить семерку до восьмерки, – опекун задумчиво нахмурился. – Сделать это самостоятельно, без книг и наставников практически невозможно… Поднять четверку до пятерки – да, бывает. Но семерку до восьмерки, – он скептически поджал губы, покачал головой, – нельзя.

Лорд Адсид был совершенно прав, но признавать это я не торопилась. Не хотела даже упоминать дедушку Нальяса и потому ответила уклончиво:

– На свете нет ничего невозможного. Все же отец боевой маг, пограничник. Пустыня дала много возможностей совершенствовать навыки.

Такое объяснение лорда Адсида не удовлетворило, но он сделал вид, что пока принимает его.

На этом ужин закончился, мы простились, и я в приподнятом настроении пошла к себе.

На полочке в прихожей ждало письмо от лорда Такенда, но я не стала читать и постаралась как можно быстрей забыть о нем. Не хотелось портить мыслями о кедвоском аристократе прекрасный вечер.

Немного беспокоило, что лорд Адсид, пусть и мимоходом, упомянул дедушку Нальяса. В разговоре о силе даров становилось ясно, что магическая тройка моего родственника кажется ректору странной. Οн, это было совершенно очевидно, не знал правды. Хотя, положа руку на сердце, следовало признать, что правду об эльфе без воспоминаний не знал никто. Но все же меня не покидало ощущение, что тайны дедушки Нальяса – не те секреты, которые следует тревожить.

Утро началось с приятных новостей. По дороге на завтрак я столкнулась в коридоре с университетским почтальоном, тот окинул меня долгим оценивающим взглядом, а потом вручил три письма. Два из них были от родовитых семейств Кедвоса. На одном красовался герб Татторей, второе прислала леди Сифгис. А вот третье письмо, необычно украшенное нежно-голубой лентой, продетой в прорези конверта, несказанно удивило меня пламенеющим цветком.

– Вам с недавних пор стали писать очень влиятельные персоны, – пожилой человек недовольно поджимал губы. – Очень подозрительно. Кажется, вы впутались в какую-то мутную историю! Думаю, стоит сказать об этом лорду ректору.

– Обязательно скажите, – с беспечной улыбкой разрешила я и тем бессовестно разбила все мечты почтальона о взятке за сохранение тайны адресатов. – Его порадует ваша наблюдательность.

Положив конверты в сумку, я провела пальцем по ленте. Атлас ласкал кожу, вспомнилось тепло руки Его Высочества, обращенные мне слова… Выходит, он искренне мною заинтересовался, раз теперь, до свидания, оказывает знаки внимания. Очень лестно.

О кареглазом принце я думала за завтраком, представляла его лицо. Мне даже казалось, вишневый пирог пахнет миндалем, как духи принца Зуара. Красивое имя, твердое, подходящее этому юноше, будущему королю.

– Ты сегодня какая-то мечтательная, – пихнув меня локтем в бок, заявил Падеус. – Ты хоть слово из того, что я рассказывал, слышала?

– Слышала, – заверила я, спешно припоминая, о чем же говорил сегодня друг.

– Почти поверил, – хмыкнул он и ошеломил вопросом. – Принц или Цорей?

Я на мгновение замерла с приоткрытым от удивления ртом. Все же Падеус бывает поразительно бестактным!

– Алхимия! – с вызовом пресекла я попытку лезть с такими вопросами.

Он рассмеялся, чуть не расплескав чай. Наблюдая, как юноша ставит чашку, случайно увидела лорда Цорея. Он странно смотрел на Падеуса, выглядел огорченным. Наверное, и в этот раз хотел бы позавтракать вместе, но не успел меня перехватить.

Может, зарождающаяся симпатия к нему заставляла меня так думать. Но создавалось впечатление, что лорд Цорей постепенно начал ухаживать за мной не из-за перспективной восьмерки. А потому, что я ему и в самом деле нравилась.

Завтрак закончился, говорливый Падеус с друзьями оказался прекрасным защитником от окликнувших меня однокурсниц. Бросив девушкам, что я обещала дать ему списать часть домашнего задания по рунам, он решительно взял меня за руку и потянул к выходу из столовой.

– Вот же змеюки, – прошептал он, неприязненно поглядывая назад.

– Ты не веришь в бескорыстную женскую дружбу? – хмыкнула я.

Падеус задумчиво нахмурился:

– «Бескорыстная», – медленно выговорил он, будто пробовал слово на вкус, – «женская»…. «дружба».

Он замолк, рыжие брови почти сошлись на переносице.

– Нет, прости, – вынес он вердикт. – Говоря алхимическим языком – несочетаемые элементы.

Шутки Падеуса и разговоры о рунах отвлекали так, что я и думать забыла о Его Высочестве Зуаре. Тем ярче были воспоминания о нем, о звуке его голоса, когда я открыла сумку и, потянувшись за тетрадью, задела рукой атласную ленту.

Волной нахлынуло волнение, желание встретиться поскорей, увидеть принца рядом с собой. Странное, неожиданно сильное и приятное томление ускорило сердце, опалило щеки. Покусывая губу, я пыталась сосредоточиться на лекции, но, бездумно записывая за преподавателем формулы, жалела только о том, что не умею рисовать. Очень не хватало портрета красавца полудракона!

С трудом дождавшись перерыва, сказала Падеусу, что занятие по рунам пропущу, и торопливо выскочила из лекционного зала одной из первых. Не терпелось прочесть письмо принца, занимавшее все мои мысли.

Дверь в мою комнату со щелчком закрылась. Прислонившись к ней спиной, я суетливо отбросила большой клапан сумки, выхватила лежащее между тетрадями письмо. Лента холодила пальцы, дорогая плотная бумага с тисненым рисунком вокруг моего имени была приятно бархатистой на ощупь. Конверт открывался непривычно – с боку, а голубая лента служила не только изысканным украшением, но и переплетом.

Читать я долго не отваживалась. Не знала, чего ждать, что сама хочу там увидеть. Поборов нерешительность, дрожащими пальцами открыла конверт.

Почерк Его Высочества был интересным. Буквы с хорошо выраженными вертикальными линиями кое-где украшали завитки, а точки над буквами в исполнении принца стали галочками.

Само письмо меня поначалу разочаровало. Я ждала комплиментов и огорчилась, не увидев их. Позже пришла здравая мысль о том, что Его Высочество не мог себе позволить разбрасываться лестными словами, чтобы не оказаться в уязвимом положении. Если бы он писал, например, леди Сивине, а Видящая потом ее бы не выбрала, княжна устроила бы скандал. Γромкий, долгий и неприятный для всех вовлеченных.

Перечитывая послание принца, я наслаждалась избранным тоном. Спокойным, дружелюбным, без намека на уничижительное отношение, с которым мог бы относиться принц рабовладельческой страны к бывшей рабыне.

Его Высочество заверял, что рад знакомству, даже вспомнил мои слова во время беседы в оранжерее и польстил этим невероятно. Но на самом деле он писал мне, чтобы уточнить время и место свидания.

Принц предлагал, если погода позволит, прогуляться по набережной, потом посидеть в какой-нибудь чайной, а после, побродив по живописным улочкам расположенной на острове посреди реки деревеньки, поужинать в аролингском посольстве.

Мне очень понравилось, что заботу о том, как пройдет этот день, принц взял на себя. Я в столице видела немного, в «деревне сувениров» давно хотела побывать, но не могла себе позволить транжирить деньги, покупая билет на паром. К тому же в моем случае смысл в поездке на остров отсутствовал. Только подразнила бы себя множеством красивых вещей, которые не могла приобрести.

Письмо Его Высочества стало отличным лекарством от выверенных, сдержанно холодных комплиментов лорда Такенда. Светловолосый дворянин ещё не знал о моем отказе, когда сочинял письмо, поэтому на лестные слова не поскупился. Среди прочего он назвал мою красоту аристократической, и сердце екнуло от противной мысли, что за прошедшие дни лорд Такенд все же добрался до документов, подтверждающих мое знатное происхождение. Это письмо порадовало только тем, что не требовало ответа.

Адресованное мне послание леди Сифгис и в самом деле было тем самым письмом с предложением работы, о котором говорил лорд Адсид. Выражения она подобрала очень дружелюбные, не допустив при этом покровительственных интонаций. Мне отчего-то думалось, мать леди Сарэт писала так, пытаясь загладить вину дочери, участвовавшей в заговоре леди против меня.

Эту навязчивую мысль только укрепило послание от матери леди Цамей. Высокородная эльфийка сочувствовала мне, ведь в такое полное тревог время перед последним испытанием я осталась одна. Без поддержки близких. Очень прозрачно намекнув на то, что одобряет мои дружеские отношения с ее сыном, аристократка пригласила меня встретиться в чайной с ней, леди Сифгис и обеими участвующими в отборе невест девушками.

Прочитав приглашение несколько раз, я пришла к выводу, что отказываться неправильно. Лорд Адсид подчеркивал, что моя семья и я в любом случае привлечем к себе внимание дворян. Чем бы ни закончился отбор. Даже чуждый интригам высшего света Падеус понимал, что лорд Цорей стал ухаживать за мной всерьез и точно с разрешения своих родителей. Начинать знакомство с матерью очень приятного мне юноши с отказа встретиться – недальновидно. Не задумываться о возможной свите или месте в свите невесты принца – вовсе глупо.

У этой встречи было только две опасности: яд или организованное в городе нападение на меня, неудобную Кедвосу и знатным семействам невесту аролингского принца. Поэтому, прежде чем согласиться, я решила посоветоваться с лордом Адсидом.

ГЛАВА 32

Сиятельный ректор, как и следовало ожидать, не просиживал дни в кабинете, но случайно нашелся в больничном крыле. Стоя в приемной, прислушиваясь к идущему в палате магистра Форожа разговору, я ловила каждое слово лорда Адсида и наслаждалась звучанием его голоса. Улыбнулась, когда ректор мягко, спокойно отчитал алхимика за ребячливое желание вернуться на работу. Его интонации забавно контрастировали со сварливым тоном лекаря, и робкими попытками жены магистра Форожа уговорить супруга пощадить здоровье.

– На сегодня достаточно посетителей! – отрезал вместо приветствия появившийся в коридоре лекарь.

– Οчень жаль, – вздохнула я.

– Магистр Форож знает, что вы каждый день пытаетесь его навестить, – с мягкой улыбкой заверил тихо прикрывший дверь палаты лорд Адсид. – О том, как вы вчера успешно торговались с господином Иртаром, я ему тоже рассказал.

– Спасибо, – поблагодарила я, запоздало присев в приветственном поклоне.

– Пойдемте, – ректор жестом указал на выход. – Не будем надоедать господину Иттиру. У него достаточно работы со строптивым больным.

Гулкое эхо шагов в пустом коридоре, едва ощутимый теплый аромат дымных духов идущего рядом мужчины. Говорить не хотелось.

– Очень удачно, что мы встретились, – оставив больничное крыло далеко позади, начал лорд Адсид. Его голос прозвучал по-деловому сухо, сдержанно. – Сегодня вечером у вас будет внеплановое занятие по чарам.

Я вскинула голову, разочарованно посмотрела на собеседника. Он ведь знал, не мог не знать, как относится ко мне магистр Тассий! Постоянные придирки, попытки унизить, оскорбительные высказывания… Чем же я заслужила это наказание?

– Не расстраивайтесь так, – куда сердечней заговорил ректор, явно желая утешить. – Я сегодня не смогу опекать вас. Мне нужно быть во дворце. А вашу защиту я могу доверить немногим. К тому же вы проведете время с пользой.

Я вздохнула:

– Польза будет в тренировке терпения?

Он светло улыбнулся, покачал головой:

– Не только. Лорду Тассию понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть к вашему новому статусу, свыкнуться с мыслью об аристократическом происхождении. Но он справится, – заверил лорд Адсид. – А сегодня он будет учить вас распознавать вредоносную магию. Вы, как утром сообщил мне наш любезный почтальон, в последнее время стали получать много писем. Вам необходимо уметь самостоятельно исследовать их.

Я снова вздохнула. Лорд ректор опять был прав, но даже желание обучиться новому волшебству не ободряло. Вечер в обществе магистра по чарам обещал стать тяжелым испытанием.

– Лорд Тассий покажет вам основы. Потом вы будете тренироваться со мной, – пообещал собеседник.

Эти слова меня действительно порадовали, и, благодаря лорда Адсида, я не скрывала чувств. Он улыбался в ответ, но казался задумчивым и отчего-то грустным. Я даже пожалела, что он прятал от меня свои эмоции. Хотелось знать причины такого настроения и помочь, если это будет в моих силах.

По дороге к башне мы обсудили письмо леди Сифгис и приглашение в чайную. Лорд Адсид согласился с тем, что отказ в данном случае – неверный шаг, и пообещал, что меня будет сопровождать один из его воинов.

– Судя по вашему трезвому подходу, вас совсем недавно воодушевляло вовсе не приглашение, – предположил ректор у подножия лестницы в башню.

Он верно угадал, но говорить о письме принца не хотелось. Нежелание было таким сильным, что я даже отступила на шаг от собеседника. Он насторожился, чуть нахмурился, пытливо наблюдая за мной.

– Его Высочество прислал мне письмо, – скороговоркой выпалила я, не глядя собеседнику в глаза.

Тщетно старалась убедить себя в том, что скрывать подобное от лорда Адсида не просто глупо и беспечно, а даже опасно. И все равно жалела, что сказала о письме принца.

– Вот как? – в голосе магистра слышалось подозрение. – Вы позволите взглянуть?

– Конечно, – кивнула, чувствуя себя так, будто предавала свои же интересы.

Я открыла дверь в комнату, пригласила лорда Адсида войти. Все через силу, через отторжение. Не могла понять, почему позволяю ему вмешиваться в настолько личные дела, как моя переписка с принцем!

Все ещё не встречаясь взглядом с ректором, протянула ему письмо с лентой.

– Любопытный конверт, – хмуро и, как мне показалось, осуждающе заметил маг.

С мягким шорохом развернулась бумага, лорд Адсид читал послание. Я молчала, рассматривала его перстень с малахитом и старалась успокоиться.

– То, что он сам определил, как пройдет день, хорошо его характеризует, – нарушил тишину серьезный ректор. – Вы пока единственная, кому он написал. Вместе с тем письмо просто вежливое. Хотя сам факт его получения, наверняка, льстит вам.

Я не ответила. Чувствовала себя неловко, будто меня упрекнули в легкомысленном поведении, в том, что мою симпатию можно так дешево купить. Достаточно прислать одно лишь письмо! Из-за незаслуженной обиды щипало в глазах, я стиснула зубы, но так и не решилась посмотреть на собеседника.

– Во время прогулок по городу за вами, как и за любой другой невестой, будут приглядывать маги из особого отряда Его Величества, – тем же холодным тоном продолжал магистр. – От посещения посольства все же придется отказаться. Лорду Φиреду и принцу Зуару уже трижды говорили, что приглашать туда девушек не следует.

Я опять промолчала.

Тишина постепенно становилась невыносимой, какой-то промозглой.

– Госпожа Льяна, – окликнул меня лорд Адсид.

Глубокий красивый голос звучал спокойно, ровно, будто его раздражение, вызванное письмом и моей реакцией на такой знак внимания, мне примерещилось. Я глубоко вздохнула, подняла голову и встретилась взглядом с сероглазым ректором.

– Надеюсь, вы помните, что мы до сих пор не выяснили, что на самом деле движет господами драконами. И вы помните, что я действую в ваших интересах.

– Помню, лорд Адсид, и я очень благодарна вам за это, – заверила я, не добавив, что такой искушенный политик, по моему убеждению, всегда в первую очередь думал о своих интересах.

Он несколько мгновений меня рассматривал, а потом с горькой усмешкой заключил:

– Если не станете королевой, то будете прекрасной придворной дамой. Вы дипломатичны и отлично умеете скрывать эмоции. Только вы зря сердитесь на меня.

Стало совестно. Ведь лорд Адсид в самом деле заботился обо мне и моей семье, защищал меня. Он никак не заслуживал плохого к себе отношения, и, конечно же, мое непонятно откуда взявшееся отторжение его обижало.

– Простите, – искренне покаялась я. – Сожалею, что рассказала вам об этом письме. Оно личное.

– Письма от лорда Такенда и лорда Цорея тоже такими были, – возразил он. – Чем же это отличается?

Действительно, чем?

Я недоуменно пожала плечами, покачала головой и честно призналась:

– Не знаю.

– И я пока не знаю, – все еще глядя мне в глаза, ответил лорд Адсид. – Но вы слишком бурно отреагировали на всего лишь вежливое послание. Это довольно странно и не соответствует вашему образу мышления. Поэтому я заберу письмо. Его стоит исследовать.

Я вздохнула и согласилась. Теперь, после слов ректора, собственная радость из-за послания с лентой казалась мне болезненно чрезмерной.

Лорд Адсид ушел, я, отругав себя за то, что из-за письма принца прогуляла лекцию, села писать ответ на приглашение в чайную. Вежливый ровно настолько, чтобы ни у кого не возникла мысль, что меня осчастливили и облагодетельствовали. С тоской поглядывая на часы, прикидывала время, оставшееся до дополнительного занятия с магистром Тассием.

Как я и опасалась, первые полтора часа в обществе преподавателя по чарам стали испытанием для моей и его выдержки. Он, как казалось, нарочно объяснял так, чтобы ничего невозможно было понять! Если бы я не зашла в библиотеку и не прочла нужную главу в учебнике четвертого курса, вряд ли вынесла бы что-нибудь полезное из урока.

Φормула чем-то походила на заклятия для определения ловушек. Какая-то ее часть явно была заимствована из формул для выявления свойств артефактов. При чаровании поток магии следовало разделить на два неравнозначных и, посылая одной ладонью короткие разряды, улавливать более чувствительной рукой их, а также изменения магического поля.

Раз в пять минут магистр Тассий говорил, что это заклинание для меня слишком сложное. Потом спохватывался и добавлял к тираде «еще слишком сложное». Он проявлял нетерпение, объяснять иначе отказывался. Учебный кристалл с заключенным в него ядовитым заклинанием правильно откликаться на мою магию не хотел. Я постепенно теряла терпение и порывалась ударить по пособию «Немотой».

– Два неравных потока! – раздраженно талдычил магистр Тассий, нарезая круги вокруг моего стола.

– Как их сделать такими? – уже с трудом сдерживаясь, спросила я.

– Просто сконцентрируйтесь! – недовольно поджав губы, бросил лорд.

– Если бы это было так просто, заклинание с пометкой «Доступно для семерок и больше» проходили бы на первом курсе! – выпалила я.

– Кто вам сказал о пометке? – эльф остановился напротив, окинул меня подозрительным взглядом.

– Никто! Я подготовилась к уроку! Зашла в библиотеку! – стиснув кулаки, чтобы не допустить случайного волшебства, резко, с вызовом ответила я.

– Ο, понятно, – чуть помедлив, сказал магистр.

Он сложил руки на груди, долго меня рассматривал каким-то пустым взглядом. Так долго, что это стало очень неприятно. Я поерзала на стуле, пока еще молча выражая неудовольствие. Магистр Тассий словно очнулся, отошел к преподавательскому столу и, взяв нарисованную на большом листе формулу, вернулся ко мне.

– Госпожа Льяна, – в кои веки не подпустив яда, начал магистр, положив передо мной формулу и убрав в сторону учебный кристалл. – Это, безусловно, сложное заклинание, но думаю, вам под силу с ним справиться уже сейчас. Обратите внимание на эти, эти и вот эти ключевые фразы, – он обвел нужные слова карандашом, а потом действительно начал объяснять.

Спокойно, размеренно, понятно. Так, что я действительно смогла к концу урока вызвать правильный отклик кристалла.

Магистр Тассий, казалось, вполне искренне обрадовался моему успеху, похвалил, и расстался со мной на дружелюбной ноте. Его даже не обременила вмененная ему лордом Адсидом обязанность проводить меня до комнаты. Поразительно, какие изменения может вызвать простое признание в том, что с уважением отнеслась к предмету вообще и дополнительному уроку в частности.