Текст книги "Магия обмана. Том 1"

Автор книги: Ольга Булгакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

Едва за ними закрылась дверь, с сиятельного лорда, главы славного рода Адсид, слетели весь лоск и чопорность. А они, как оказалось, отлично маскировали усталость, скрывали тени у глаз и бледность. Ректор жестом пригласил меня присаживаться, сам расслабленно откинулся в кресле, закрыл глаза. Я украдкой рассматривала мужчину и не считала себя вправе нарушить долгое молчание.

– Спрашивайте, – разрешил он, так и не посмотрев на меня. – Я чувствую, что у вас на языке вертятся вопросы.

– Почему вы заставили его пообещать мне вознаграждение? – решилась я.

Ректор ведь именно принудил отца Дрены сказать правильные слова.

– Интересный вопрос, – как-то недобро ухмыльнулся лорд, глянув на меня исподлобья. – Думал, вы догадаетесь о причине…

У меня и в самом деле была догадка, но слишком дерзкая для бывшей рабыни. Поэтому я предпочла промолчать и лишь отрицательно качнуть головой.

– Я хочу, чтобы он сам назначил цену бесценному. Жизни. И чтобы выплатил золото, – мрачно и жестко ответил магистр.

– Зачем? – мой голос сел, прозвучал глухо, но лорд Адсид, казалось, не заметил.

– Не люблю работорговцев. Не терплю тех, кто нажился на чужом горе. Теперь он всегда будет помнить, что жизнь чистокровной молодой эльфийки стоит больше двадцати золотых.

Он говорил бесстрастно, холодно, однако рубил фразы, и по выражению стальных глаз было ясно, что лорд говорит о личном. Я не осмелилась спрашивать, потупилась. Высокородный эльф казался мне воинственным и опасным, от такого хотелось держаться подальше.

Напряженную тишину вновь нарушил ректор. На сей раз его голос звучал мягче, металлических ноток поубавилось. Я даже решилась посмотреть на мужчину. Οн за какую-то минуту совершенно преобразился. Γлубокая морщина между бровями ушла, в глазах читалось лукавство, в уголках рта таилась привычная усмешка, будто он слегка подтрунивал надо мной.

– Позже, когда я стану вашим магическим опекуном, я расскажу вам о причинах своей столь сильной неприязни к работорговцам. И о том, почему у рода Адсид не было рабов. Если, конечно, вам будет интересно, – чуть склонив голову набок, магистр внимательно меня рассматривал.

Он так очевидно подчеркивал попытки играть на моем любопытстве, что сдержать улыбку оказалось очень трудно.

– И вы не побоитесь, что я всему миру поведаю ваш секрет? – частично повторив его позу, спросила я.

– Нет, – Шэнли Адсид уверенным жестом отсек даже возможность сомнений. – Не боюсь. Во-первых, вам никто не поверит. Во-вторых, чары опекунства действуют так, что вы тоже будете стараться оберегать меня. Пусть и в меньшей степени, чем я вас. Этот ритуал требует определенного уровня взаимного доверия. Без него даже ритуал магии крови будет иметь лишь треть силы.

– Вам не кажется, что полное взаимное доверие должно возникнуть до ритуала, а не во время и не после? – с невинным видом полюбопытствовала я.

– Вы сомневаетесь в благородстве моих намерений? – вопросительно изогнувший бровь лорд выглядел не рассерженным, а лишь слегка удивленным.

Поэтому я рискнула признаться:

– Ритуал, который вы собираетесь провести, мне незнаком. Я не знаю, чего ждать, какие возможны риски или побочные проявления, как все это повлияет на вас и отразится на моей магии. Согласитесь, сложно в таких условиях говорить о полном доверии.

– Мне нравится ваш подход, – похвалил лорд Адсид. – Вы трезвомыслящая девушка, осторожная. Εще приятней, – он хитро усмехнулся, – что я не ошибся, оценивая вас. За это нужно вас вознаградить.

С этими словами он открыл верхний боковой ящик, достал оттуда тонкую черную папку и протянул ее мне.

– Вот. Почитайте. Я несколько месяцев собирал сведения о ритуале опекунства, но магия крови – новое направление магии. Не ждите многого, – напутствовал собеседник.

Рассеянно выслушав мои слова благодарности, лорд Адсид простился до вечера.

– Перед сегодняшней встречей еще многое нужно успеть, – улыбка красивого мужчины не скрывала усталость, и я понадеялась, что среди разнообразных неотложных дел была хотя бы пара часов, отведенных на сон.

Папка содержала два десятка листов и совершенно меня разочаровала. Длиннющая формула многоступенчатого заклинания была написана чернилами разного цвета. Объяснение странности нашлось на следующих страницах – там, где заканчивался очередной цвет, требовалось совершать новое ритуальное действие. К счастью, их было немного, и сводились они к сцеживанию крови из пальца, совместному распитию зелий и повторению напевных магических фраз.

После окончания ритуала опекун почти на месяц превращался в идеально настроенный на подопечного компас. Он мог в любую минуту определить местонахождение опекаемого, даже если его скрывали чары, на расстоянии оценить состояние здоровья и настроение. Правда, чужие эмоции преследовали опекуна постоянно, и только некоторые особые техники помогали отделить свои чувства от чужих. Подопечный тоже мог ощущать опекуна, но никаких неудобств не испытывал. Ρазве что непроизвольно старался не отходить от опекуна на такое расстояние, где уже не действовали чары.

Если не считать самих формул и рецептов эликсиров, записи ректора не дали мне никаких новых знаний. На первый взгляд, на второй и даже на третий, ритуал, придуманный для защиты детей и заботы о возлюбленных, не таил в себе подвохов. Ни обещания делиться силой, ни древней, как мир, клятвы отплатить сопоставимой услугой… Ничего!

Во внезапный приступ прекраснодушия расчетливого лорда Адсида я не верила. Не допускала и мысли, что он бесплатно и без видимой выгоды для себя предлагает помощь, которая отразится на его магии, эмоциях и размеренной жизни значительно больше, чем на мне. Мотивов сиятельного опекуна я не понимала. Это настораживало и беспокоило. А вечерняя встреча с другими участницами отбора только добавила тревог.

ГЛАВА 6

Я опять предпочла прийти первой и наблюдала за взволнованными девушками, постепенно собирающимися в аудитории. Οни перешептывались, обсуждали вопросы по этикету, будто это сейчас могло что-то изменить. Стоявшая неподалеку третьекурсница сильно сжимала руки Тамоны и со слезами на глазах говорила, что наверняка не справилась с заданием и точно, совершенно точно отбор на этом для нее закончился. Тамона слушала молча, смотрела прямо перед собой, почти не мигая. Лицо у нее было напряженным и каким-то окаменевшим.

Леди Цамей повторила высказывание ректора о том, что знания этикета впитываются с молоком матери. Произнесенные низким голосом слова неожиданно приобрели значимость, стали похожи на единственно возможную истину. Вероятно, оттого что сама леди Цамей свято верила в их правдивость. После этого монолог подруги Тамоны сделался более истеричным.

Пунктуальный лорд Адсид, поприветствовав собравшихся, пригласил всех присесть, а сам поставил на стол преподавателя большую резную шкатулку. Темное дерево крышки украшал символ Владыки Талааса – пламенеющий цветок.

– Леди и госпожи! – торжественно начал ректор. – Сегодня я разговаривал с Его Величеством, а также с послами Аролинга и рад сообщить вам, что защитные амулеты подготовлены и должным образом проверены. Артефакты вы активируете сами под моим руководством.

Он открыл шкатулку, достал один из золотых кулонов на длинной цепочке и показал собравшимся. Украшение было выполнено в виде крупного жука с тремя яркими драгоценными камушками на каждом из жестких крыльев.

– Сердцем артефакта является небольшая колбочка с особенным составом, разработанным магами Аролинга, – ректор перехватил амулет, раздвинул в стороны крылья жука, показывая заключенный в золотой оболочке сосудик. Изумрудная жидкость в нем красиво искрилась в свете ламп.

– Как вы все знаете, – продолжил лорд Адсид, – наши соседи усердно исследуют магию крови. Поэтому нисколько не удивительно, что и при создании амулетов использовались последние достижения в этом направлении. Чтобы активировать защитный артефакт, нужна капелька крови носительницы и произнесенные ею слова заклинания. Благодаря этим нехитрым действиям амулет настроится на свою владелицу.

– Капля крови? – в голосе леди Сивины отчетливо слышалась настороженность, а по лицу можно было сделать только один вывод. Ей не нравился такой поворот событий.

– Да, – бесстрастно ответил ректор. – Одной капли будет достаточно. Нужно всего лишь уколоть палец. Иглы я раздам вместе с амулетами. Эти артефакты, к слову, останутся у участниц и после окончания отбора. Капля крови – небольшая плата за довольно эффективный защитный амулет.

Княжна Оторонская возражать не стала и казалась вполне удовлетворенной ответом.

Лорд Адсид прошел по аудитории, раздавая иголки, амулеты и листочки с формулой заклинания. При этом он никак не показал своего расположения ко мне. Напротив, стремился ограничить вынужденное общение. Εсли, вручая амулеты другим девушкам, он шутил и подбадривал, то я удостоилась лишь серьезного взгляда и слов «Я сейчас расскажу, как правильно зарядить аролингский амулет. Будьте внимательны». Это было произнесено строго, будто меня уже не раз упрекали в рассеянности на занятиях. Леди Сивина, получившая свой амулет первой, смерила меня пренебрежительным взглядом, триумфально хмыкнула и отвернулась.

Пока ректор возвращался к преподавательскому столу, я рассматривала золотого жука на своей ладони. Ювелиры великолепно поработали. На жестких крыльях даже виднелись характерные продольные полосочки, а утопленные в металл камушки поблескивали так, что казалось, жук шевелится.

– Откройте амулет так, как я только что показывал, – велел лорд Адсид, для наглядности взяв оставшийся в шкатулке артефакт.

Крылья моего золотого жука раскрылись с едва слышным щелчком, заблестела изумрудом колбочка.

– Возьмите иглу, уколите палец, – продолжал давать указания ректор. – После этого нужно осторожно вывинтить колбочку и прочитать первую часть формулы.

Леди Кенидия взволнованно прокашлялась и с явной опаской поднесла иголку к пальцу, все не решаясь уколоть себя. Княжна Оторонская, напротив, действовала резко и быстро. Слишком резко и слишком быстро, что само по себе чревато неприятностями, а если ещё и зажмуриться в последний момент, то их точно можно обеспечить. Игла не уколола подушечку, а прошла вдоль пальца под кожей. Девушка вскрикнула от боли, неловко выдернула иглу и, зло бросив ее на стол, прижала другой рукой глубокую кровоточащую царапину.

Лорд Адсид мгновенно оказался рядом с княжной, участливо попросил показать ему поврежденный палец. Мягко умостив левую руку девушки на своей ладони, высокородный эльф зашептал ранку, оставив на коже только капельку крови.

– Будьте осторожны, леди Сивина, – встретившись взглядом с пунцовой от смущения студенткой, проникновенно сказал лорд. – Ваша решительность делает вам честь, но магия не терпит суетливости.

Вообще-то он ее пожурил. Но из-за тона, из-за того, как мужчина ласково заключил на пару мгновений ее ладонь в свои, леди Сивина сияла, будто услышала самый приятный в жизни комплимент. Лорд Адсид отошел, а девушка прижимала к груди руку, которую он до того держал, и, прикусив губу, исподлобья следила за ним.

Рядом раздалось тихое шипение – подруга Тамоны дрожащими пальцами пыталась вывинтить колбочку из амулета. Сосудик не поддавался, и девушка бранилась сквозь зубы. Но только по движению губ было видно, какие именно ругательства она произносила. Воспитанная госпожа из хорошей семьи, а уж тем более леди и уж всяко королева подобных слов не то что знать, а и слышать нигде не должна была.

– Обходитесь бережней с составом. Запаса зелья нет, – наблюдая со своего места за войной девушки с артефактом, предупредил ректор.

Третьекурсница вздрогнула, отложила на минуту артефакт и, немного успокоившись, все же вывинтила пузырек.

Мне ни игла, ни жук хлопот не доставили, а формула, певучая и мягкая, казалась теплой, приятной и дарила чудесное ощущение правильности происходящего. Если все заклинания магии крови такие, то совершенно непонятно, почему к этому направлению науки такое предвзятое отношение.

– Капните немножко крови в колбочку, – низкий голос лорда Адсида красиво вплелся в оставшиеся после заклинания ощущения. – Не пугайтесь, жидкость поменяет цвет. Так и должно быть.

Я осторожно выполнила распоряжение. Кровь скользнула по стенке, растеклась по поверхности зелья, мгновение – состав стал бирюзовым с синими спиральками. Оглядевшись по сторонам, отметила, что такой цвет был только у меня.

– Окрас состава зависит от силы дара, – тем временем пояснял лорд ректор. – Прочитайте вторую часть заклинания и верните колбочку на место.

Тягучая, замедляющая время сила формулы, дурманящее поблескивание синих спиралек, слившиеся в один голоса девушек. Я не очень отчетливо помнила, как вставляла колбочку на место, как закрывала кулон. Зато хорошо знала, что все это время смотрела на лорда Адсида. Он тоже не сводил с меня глаз и жестом показал, как надевает на шею воображаемую цепочку. Серьезный и сосредоточенный магистр повторил движение дважды, пока я его не скопировала. Бездумно, будто опьяненная. Лорд Адсид легко кивнул и отвернулся.

Постепенно сознание прояснялось. Я несколько раз моргнула, тряхнула головой, прогоняя остатки рассеянности после транса. Все же магия крови странная. Φормула не казалась сильной. Такими укрепляют емкости с зельями или бутылки коллекционных вин, чтобы избежать порчи и подделки. От обыкновенного запечатывания сосуда это заклинание отличалось пятью предложениями. Именно они отняли столько резерва, будто я не меньше получаса билась на арене, и ввели в такой глубокий транс, словно были формулами создания артефактов.

Все более удивительным казалось поведение ректора. Он впервые за время моего обучения в университете смотрел на меня так долго да еще и жестами давал советы на глазах у всех. Оглядевшись по сторонам, поняла, почему он изменил собственной привычке делать вид, что меня не существует. Остальные участницы отбора только-только начинали приходить в себя после заклинания и еще не могли сфокусироваться на действительности.

– Теперь, когда мы закончили с самой серьезной частью, думаю, вас заинтересуют результаты вчерашнего опроса, – лорд Адсид заговорил размеренно и бесстрастно.

Все взгляды и без того были прикованы к ректору, а после его слов казалось, что из-за разом возросшего напряжения дрожит воздух. Леди Кенидия сцепила руки на столе, Тамона нахмурилась так, что брови превратились в одну линию, а сжатые губы побледнели и стали незаметны на лице. Леди Сивина натянуто улыбалась, силясь изображать безразличие. В сочетании с тревогой во взгляде улыбка княжны выглядела жутковато.

Я ждала объявления результатов, затаив дыхание и запоздало осознав, что старательность и стремление выполнять задания так хорошо, как лишь возможно, подвели меня. Следовало отвечать с ошибками, неполно, чтобы оценка была плохой. Это дало бы мне возможность выскочить из отбора, не играть больше в игры королей и знати. Жаль, хорошая, умная мысль пришла так поздно…

– Можно было набрать всего сто баллов, – возмутительно спокойный лорд Адсид, казалось, не замечал охватившего всех волнения. – Двадцать вопросов по пять баллов каждый. Госпожа Минира получила шестьдесят восемь баллов. Леди Кенидия – семьдесят три. Госпожа Фейина…

При упоминании своего имени подруга Тамоны вздрогнула так, что жалобно заскрипел стул. Я заставляла себя дышать, надеясь, что хотя бы следующим магистр Адсид назовет мое имя.

– … Семьдесят четыре, – как ни в чем не бывало продолжал ректор. – Леди Рессида – семьдесят восемь. Госпожа Тамона – семьдесят девять. Госпожа Дрена – восемьдесят ровно. Леди Цамей – восемьдесят три. Леди Сарэт – восемьдесят три.

Две близкие подруги набрали одинаковое число баллов и обрадованно переглядывались.

– Леди Ветта – восемьдесят девять.

От волнения у меня стучало в ушах, и глубокий голос лорда Адсида с трудом пробивался через шум.

– Госпожа Льяна – девяносто четыре. Леди Сивина – девяносто три. Поздравляю вас всех с завершением первого испытания, – в руках ректора громко хлопнула закрывшаяся папка, его речь стала бойче, а тема очевидно нравилась ему больше оглашения результатов. – Учитывая личную заинтересованность обоих правителей в том, чтобы возможные невесты до срока привлекали к себе как можно меньше внимания, было принято решение не вывешивать нигде объявление с результатами.

Лорд Адсид положил папку на стол. И в этот момент я сообразила, что показалось мне неправильным, когда ректор называл два последних имени. Я набрала больше баллов, чем княжна, а он попытался это скрыть.

– Разумеется, любая из вас может ознакомиться с заверенным Видящей списком оценок, а также со своей работой. Если кто-либо из вас проявит похвальное желание совершенствоваться за счет допущенных ошибок. От себя могу добавить лишь, что больше всего затруднений вызвал последний вопрос. Изображенный на иллюстрации предмет – не столовый прибор.

– Что же это тогда? – не скрывая обиды, воскликнула леди Кенидия. Та из аристократок, что набрала меньше всех баллов.

– Алхимический инструмент, – раздраженно отрезала леди Сивина и, посмотрев на ректора, с вызовом уточнила: – Лорд Адсид, я, боюсь, ослышалась. Не могли бы вы повторить последние две оценки, будьте столь милостивы.

Если бы я не заметила его уловку, то не обратила бы внимания на то, что магистр чуть помрачнел и напрягся. Но все же его ответ прозвучал вежливо и даже успокаивающе:

– Вы не ослышались, леди Сивина. Госпоже Льяне повезло набрать на один балл больше.

«Повезло», значит. Меня вдруг очень заинтересовало, как к такому «везению» отнеслись бы мои бабушки. Кроме безупречного знания этикета у них не осталось ничего, подтверждающего благородное происхождение. Все ценности, в том числе и семейные, отобрали при поимке охотники. Эта добыча была частью их заработка, поэтому утаить какой-нибудь предмет у беженцев почти никогда не получалось. Да и как можно было что-то спрятать, если охотники обездвиживали заклинаниями, а потом раздевали донага? Единственное свое наследие – знания – бабушки берегли и передали детям и мне.

Подозреваю, от родственниц я не услышала бы похвал, ведь мне стольких баллов не хватило до высшей оценки! Целых шести из ста!

– «Повезло»? – вцепилась в то же слово княжна Оторонская. – Каким беспримерным должно быть везение, чтобы набрать девяносто четыре балла из ста?

– У вас есть сомнения в непредвзятости оценки безымянных работ? – левая бровь лорда Адсида скептически приподнялась. – Или, возможно, вы не доверяете суждению Видящей, подтвердившей, что никому вопросы заранее не сообщались, а ответы до оценивания не подправлялись?

Если бы княжна стояла, она отступила бы на шаг, а так лишь заметно отодвинулась от ректора и явственно стушевалась.

– Нет… Нет, я ни в чем не сомневаюсь, – отрицательно покачав головой, после недолгой паузы заверила леди Сивина.

Правильно. Оспаривать баллы, выставленные безымянным работам, – подрывать основы университетского оценивания знаний. Подозревать Видящую в предвзятости – оспаривать один из важнейших принципов соблюдения государством справедливости. И то, и другое могло навлечь на саму леди Сивину и на ее семью серьезные неприятности. Девушка это понимала так же четко, как я видела, что она соглашается с лордом Адсидом только на словах. На деле леди Сивина полыхала праведным гневом, на ее пальцах поблескивали с трудом сдерживаемые магические разряды, а желанию обернуться и буравить меня взглядом княжна частенько проигрывала.

– Это замечательно, – ректор холодно улыбнулся одними губами. – Тогда полагаю, тема закрыта.

Леди Сивина не ответила. Высокородный эльф отвел взгляд и обратился ко всем присутствующим.

– Испытания задуманы так, что к каждому последующему будут допускаться сильнейшие. Для каждого уровня отбора продуман порог, который необходимо преодолеть участницам, чтобы пройти дальше, – ровный голос лорда Адсида щекотал нервы, драматическая пауза усиливала волнение, хотя я точно знала, что допущена ко второму этапу.

Темноволосая Минира, справившаяся с заданием хуже всех, судорожно всхлипнула, сцепив руки в молитвенном жесте. Сиятельный магистр в ее сторону даже не глянул.

– Поздравляю вас с тем, что порог в шестьдесят баллов успешно преодолен всеми участницами, – торжественно произнес он.

Минира расплакалась, закрывая ладонями лицо. Леди Кенидия неодобрительно хмыкнула, а я вдруг заметила рядом с собой подозрительное поблескивание. Приглядевшись, увидела замершую всего в пяди от груди иглу. Она явно целила в сердце, но, казалось, завязла в воздухе. Осторожно взяв ее пальцами, я встретилась взглядом с леди Сивиной. Столько ненависти, сосредоточенной в одной личности, мне ещё в жизни видеть не приходилось. Сомнений в том, кому принадлежала игла, не осталось. Уверена, будь в эти минуты у княжны какое-нибудь более серьезное оружие, она с радостью воспользовалась бы им.

Удивляло другое. Леди и некоторые госпожи приучили меня быть все время настороже, но я не чувствовала опасности. Напротив, душу грело приятное ощущение, что обо мне есть кому позаботиться. Я связывала это с оберегом, пока не увидела положение левой руки лорда Адсида. Οн держал щит. И защищал явно не себя.

Как толковать эту ошеломляющую заботу, не представляла совершенно. Только взяла иглу, положила ее так, чтобы убрать из поля зрения княжны Оторонской. Очень трудно управлять предметами, которые не видишь. Вообще удивительно, что после энергозатратной активации амулета леди Сивине хватило сил метнуть в меня магией иглу. Воистину, злость и ненависть порой творят чудеса.

– Завтра в полдень, – продолжал тем временем ректор так спокойно, будто не происходило ровным счетом ничего неожиданного или мало-мальски опасного, – вас в этой же аудитории встретят портные. Вы нуждаетесь в новой одежде для арены. Костюмы будут одинаковыми, а во время боев вы будете носить специально сделанные маски. Это необходимо для беспристрастного и наиболее справедливого оценивания наблюдателями уровня вашего мастерства. Вопросы?

– Лорд Адсид, я не вполне поняла, как будут происходить бои? – недоуменно хмурясь, спросила леди Цамей.

– Сражения будут попарными. На каждый из трех дней испытания запланировано по пять боев. В отборе сейчас принимают участие десять девушек. Следовательно, получается пять пар, один бой в день для каждой, три дня испытания, – пояснил ректор. – Я расскажу об этом подробней завтра, но сразу оговорю, что противники каждый раз будут определяться жребием. Еще вопросы?

Больше никто ничего спрашивать не стал, и лорд разрешил всем уходить. Очень вовремя. Меня ещё ждала работа у магистра Форожа. Выскользнуть из кабинета быстро не получилось – между столами стояли девушки, живо вполголоса обсуждали оценки, натянуто поздравляли друг друга.

– Лорд Адсид, я поражена результатами госпожи Льяны, – голос княжны Оторонской дрожал от злости и напряжения. – Я хотела бы посмотреть ее работу.

– Леди Сивина, вы отлично знаете, что это противоречит правилам, – мягко возразил магистр.

– Надеюсь, тогда вы не посчитаете нарушением то, что я попрошу лорда Кордей взглянуть на эту работу, – скрестив руки на груди, девушка гневно взирала на ректора и, казалось, была готова его воспламенить.

Губы лорда Адсида облюбовала чуть снисходительная усмешка. Ясно было, что он просчитал подобную реакцию собеседницы и совершенно не удивился.

– Вам будет интересно узнать, что лорд Кордей, ваш дядя, один из наблюдающих за отбором, лично поставил работе госпожи Льяны тот балл.

Леди Сивина отпрянула, приоткрыв от удивления рот.

– Ρазумеется, он может взглянуть ещё раз, – небрежно повел плечом мужчина. – Правда, на оценке это никак не отразится.

Разговор я дослушивать не стала, вышла в коридор и поспешила к алхимику.

ГЛАВА 7

Общение с магистром Форожем и в этот раз дало мне много пищи для размышления. Мы обсуждали мазь от ожогов, основу для которой готовили в тот вечер, совсем немного поговорили об отборе и результатах первого испытания. Коснулись и отравления Дрены, и противоядия, которым всю ночь занимался магистр.

– Девушка, на свою беду, была бы достойной соперницей некоторым. Как это ни прискорбно, яды все еще очень любимы кедвосцами в борьбе с неудобными, – хмуро подвел черту магистр Форож. – Одно облегчение. Его Величество все же позволил вновь активировать охранные чары на университете. Теперь пронести сюда яд будет невозможно.

– Почему этого не делали раньше? – удивилась я.

Магистр вздохнул, нахмурился.

– По многим причинам. Во-первых, чтобы активировать эти чары, нужно потратить много резерва и несколько часов на ритуал и, самое главное, взять из королевской сокровищницы пять крупных драгоценных камней. Полторы сотни лет назад эти аметисты принадлежали университету. Потом, уже не помню почему, их отдали королевской семье. На хранение вроде как. Только теперь Его Величество считает аметисты своей собственностью и не хотел без необходимости отдавать пять камней, каждый из которых размером с кулак!

Веская причина. Не представляю, сколько крови пришлось потратить лорду Адсиду, чтобы выцарапать из сокровищницы аметисты. Правитель Кедвоса крайне не любил расставаться с тем, что считал своим. Этим же обусловлены и давние земельные споры с Аролингом и Тессдалем. Идти на уступки, если речь шла об имуществе, король Кедвоса не умел.

– Во-вторых, чары значительно затрудняют работу мне и господину Иттиру, – продолжал магистр Форож. – Большая часть трав растет в нашей оранжерее, но для создания лекарств и множества зелий нужны компоненты, которыми мы сами себя обеспечить не можем. Например, пыльца тиссфы для мази от шрамов. Пыльца считается условно ядовитой. Чтобы пронести ее в кабинет, мне нужен выданный ректором одноразовый артефакт, который позволит мне миновать защитный круг. Для господина Иттира должен быть другой артефакт, настроенный на него. Садовникам нужно каждый раз создавать свои амулеты, чтобы они могли пронести удобрения…

Он раздраженно махнул рукой, недовольно скривился.

– Это еще мелочи, – заверил он. – А духи, косметика? Большинство из них чары считают ядовитыми! Все, что уже куплено студентами, придется изъять и проверить. Все новое опять же ляжет на мой стол! Хотя безопасность участниц и других студенток того стоит.

Магистр Φорож еще немного поворчал из-за близких гор работы, но видно было, что активацию защитных чар он все же считает благом.

Когда основа мази уже была почти готова, я спросила алхимика о магии крови. О составе и свойствах зелья, заключенного в медальоны, магистр Φорож ничего не знал. Как он объяснил, маги Аролинга держали все наработки в тайне и секретами делиться не спешили.

– Меня в свое время интересовало это направление, – признался алхимик. – Большой простор для творчества, экспериментов. Любопытное направление. С разумной осторожностью многое можно использовать и обратить себе на пользу. Пожалуй, опасней всего ритуалы клятв. Магия покарает смертью за нарушение клятвы. Почему вы спрашиваете?

– Я слышала немного об одном ритуале, – ответила я, старательно размешивая основу мази, чтобы не было комочков. – Он вроде бы дает возможность чувствовать состояние другого и вовремя прийти на помощь.

– А, вы о «Семейном спокойствии», – улыбнулся магистр. – Εсть такой. Им довольно часто пользовались лет пятьдесят-семьдесят назад. Причем он даже существовал в нескольких вариантах в зависимости от возможных опасностей. Тогда было много всяких ядов, хотя и банальным кинжалом в спину не пренебрегали. Потом при дворе стало поспокойней, а ритуал подзабылся. Он простой и безвредный. Чужие эмоции порой мешают, это, конечно, да, но с этим можно бороться. Все же эмоции родных… Я сам с помощью «Семейного спокойствия» несколько раз привязывался к сыну. Οн тогда служил во дворцовой охране, а времена были интересные…

Магистр Форож рассказывал о противостоянии нынешнего короля, тогда ещё наследника престола, с двумя незаконнорожденными сыновьями своего любвеобильного отца. Но я почти не слушала. Алхимик, сам того не зная, очень успокоил меня. Предложенный ректором способ магической защиты перестал казаться ловушкой.

Немного смущала оговорка лорда Адсида. Он сказал, что несколько месяцев собирал сведения о ритуале, а я почему-то решила, что его интерес был связан исключительно с отбором. Правда, все понять не могла, как пришла к такому выводу.

С работой в тот вечер закончили рано. Магистр Форож нарочно выбрал из заказов тот рецепт, который не требовал длительного приготовления. И у алхимика, и у меня за плечами были короткая ночь и насыщенный день.

Дверь в мои комнаты на первом этаже ректорской башни оказалась зачарована и не открылась простым поворотом ключа, как прежде. Дверная ручка нагрелась, когда я коснулась ее, сторожевое заклинание меня распознало и впустило. На подушке лежало письмо, запечатанное сургучом. На оттиске четко отобразился герб благородного рода Адсид. Сова, символ мудрости и тайных знаний, держащая в лапах молнию, означающую магическую мощь, и ветку мифической атлоты, древнего символа алхимиков.

Личное послание с волшебной печатью меня насторожило, даже напугало. Сердце заколотилось быстрей, а палец заметно дрожал от волнения, когда я коснулась сургуча. Закрыв глаза, сосредоточилась на том образе, который хранила печать. Явственно увидела лорда Адсида, сидящего за столом у себя в кабинете. Он грел в пламени свечи кусочек сургуча и запечатывал именно это письмо. Печать, подтвердив личность отправителя и распознав меня, потеплела и хрустнула. Я развернула дорогую бумагу и прочла письмо.

«Госпожа Льяна! Будьте предельно осторожны. Ваши успехи, как вы заметили, не всем пришлись по душе. Аролингский амулет не защищает от предметов и ядов. Против заклинаний воды он тоже мало эффективен. Подробней обсудим его завтра вечером. В пять. Дверь моего кабинета вас впустит.

Шэнли Адсид»

В этот раз ни подпись, ни авторство письма сомнений не вызвали. Хотя бы потому, что нужно потратить почти год на подделку магической печати рода, но и такие затраты времени, сил и ингредиентов почти всегда бессмысленны. Поддельный образ автора получается неправдоподобным и не вызывает доверия.

Значительно больше меня удивила подпись. Множество девушек сходили бы с ума от радости, увидев под посланными лично им строчками просто «Шэнли Адсид». Без упоминания титулов и должности. Меня же этот намек на сближение поражал неуместностью, незаслуженностью и резким контрастом с тем, как старательно и долго ректор игнорировал мое существование.

Утренние беседы в столовой крутились вокруг отбора и расползшихся слухов о том, что я на экзамене по этикету набрала больше баллов, чем высокородные леди. Сплетники приписывали мне все сто из возможной сотни, что несказанно бесило аристократок. Леди Сивина с подругами сидела довольно далеко от меня, но никакое расстояние не притупляло направленную на меня злобу. Чашка с чаем, тарелка с кашей и мисочка с политым медом творогом подрагивали на столе, хотя я приклеила их заклинаниями.