Текст книги "Магия обмана. Том 1"

Автор книги: Ольга Булгакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

Вновь поблагодарив ректора за заботы и хлопоты, я закрыла за ним дверь и повернула в замке ключ. Теперь есть время подумать о произошедшем и поискать объяснения поведению сиятельного лорда Адсида.

Чудесно теплый плащ Дрены отправился на вешалку, я, зябко поежившись, зашла в умывальню и включила воду. Горячая ванна – вот, что мне нужно после всех тревог.

Пока набиралась вода, я расстелила постель, осмотрела выделенные мне до самого окончания состязания комнаты. Хорошо, что леди Сивина с подругами здесь не бывали и вряд ли появятся. Это убережет от новой волны нападок, ведь, насколько я знала, обстановка в их комнатах в общежитии скромней.

Доставая из шкафа длинный светло-лиловый халат, я задумалась о том, что, по здравому, хладнокровному и совершенно циничному размышлению, с Дреной не случилось ничего необычного для Кедвоса. Не зря же он вошел в историю как «королевство отравителей». Наверное, поэтому лорд Адсид был зол, но не удивлен.

Его негодование вполне объяснимо – последний раз студента отравили в стенах университета ещё до падения империи Терон. То есть больше сотни лет назад. Получить скандальную славу ректора, не обеспечившего безопасность учащимся, лорд Адсид не хотел. Тем более речь шла не о простых студентках, а о возможных невестах принца другого государства. Но и это не объясняло повышенного внимания влиятельного аристократа ко мне. Слишком сильно не увязывалась эта внезапная забота с поведением сиятельного ректора в течение года.

Протерев полотенцем запотевшее зеркало в умывальне, я хмуро решила, что причиной неожиданной опеки, скорей всего, была жалость. Даже в мягком свете зачарованных кристаллов отразившаяся в зеркале девушка выглядела бледной и истощенной. У глаз из-за постоянного недостатка сна залегли тени, усталость подчеркнула скулы, оттого я казалась ещё более худой, чем на самом деле. Странно было бы, если бы ректор не посчитал меня больной, а потому наиболее беззащитной. Он вполне мог решить, что нападения, даже самого слабого, я в таком состоянии не переживу. А если не выживу я, его репутации будет нанесен серьезный ущерб. От должности придется отказаться, возможно, лишат и поста Верховного судьи…

Ленивые мысли вертелись вокруг ритуала магии крови, но я устала слишком сильно, чтобы думать. С трудом добралась до постели и мгновенно заснула.

ГЛАВА 4

Утром меня разбудила комендант. За ней плыли по воздуху две сумки с моими вещами и учебниками, и небольшая сумка с длинной лямкой. Εе я брала с собой на занятия. От моих благодарностей женщина небрежно отмахнулась, будто услуга не стоила того.

– Лорд Адсид сказал, что в ближайшие недели вы в общежитие не вернетесь, – строгая комендант хмурилась и явно была недовольна таким распоряжением ректора. – Это не повод разгуливать по университету за полночь и засиживаться над пробирками до рассвета! Я ещё раз поговорю с магистром Форожем, чтобы он не злоупотреблял тем, что теперь вас некому контролировать!

Она погрозила мне пальцем и ушла.

Быстро разложив вещи в шкафу, я поняла, что комендант забыла только мой плащ. Ничего, заберу при возможности. Дрене он все равно не понадобится несколько дней.

В столовой только и разговоров было, что о случившемся ночью. Мое имя при этом почти не упоминалось. По официальной версии, я вовремя позвала на помощь, и этим моя роль ограничилась. Против такого поворота я нисколько не возражала. Отбор невест, который вовсю обсуждали вчера, и без того привлек ко мне внимание. О моем участии, возможном выигрыше, последствиях такового и мирном договоре с королевством Аролинг не болтал только ленивый. Очередного попадания на острые языки сплетников хотелось избежать.

Лорд Адсид собрал всех участниц отбора сразу после завтрака. В этот раз мне не удалось прийти первой, но леди и госпожи к скандалу не стремились и предпочли просто не заметить меня. Исключением стала одна третьекурсница. Красивая девушка перехватила меня у самого входа и, взяв за руку, прошептала:

– Господин Иттир рассказал мне, что было ночью! – в зеленых глазах Тамоны мне чудилось восхищение, смешанное с испугом. – Ты не только придумала, как позвать помощь, но и лечила Дрену! Учитывая отбор, соперничество… Это очень мужественный и благородный поступок!

– Любой на моем месте поступил бы так же.

Я отлично понимала, что сказанное неправдиво и отражает больше несбыточные надежды, чем действительность.

– Кроме той или тех, кто подсунул яд, – горько усмехнулась девушка и красноречиво покосилась в сторону аристократок. – Не удивлюсь, если виновниц никогда не найдут. Как думаешь, хоть для приличия сделают вид, что стараются их искать?

От необходимости отвечать на провокационный вопрос меня спасло появление лорда Шэнли Адсида.

Ректор выглядел приветливым, бодрым, свежим. И это несмотря на короткую, скорей всего, бессонную ночь, тревоги из-за покушения на одну из студенток и скорую аудиенцию у Его Величества? Неправдоподобно. Прислушиваясь к ощущениям, я внимательно рассматривала лорда.

Так и есть. Магический след недавно сделанной иллюзии уже слабел, но подсказал отгадку. На лицо сиятельный магистр наложил искусные чары, чтобы спрятать усталость. Хватит на беседу со студентками и на встречу с королем, не терпящим ни от кого ни малейшего проявления слабости. Истинный и к тому времени ещё более изможденный вид вернется к ректору около полудня. Если слухи правдивы, именно в это время в университет придут родители Дрены.

Лорд Адсид, старательно изображая сочувствие и сожаление, рассказал о тяжелом состоянии девушки и предположил, что в ближайшие четыре дня она не сможет принимать участие в отборе. И все же он выразил надежду, что, поправившись, Дрена наверстает пропущенные состязания. Мне такое развитие событий казалось невероятным. Я ведь знала, как близко подошла к черте девушка, догадывалась, сколько времени понадобится на восстановление. К тому дню победительница уже не только обзаведется кольцом невесты, но и успеет выйти замуж.

Леди Сивина, чинно сложившая руки на уровне талии, ловила каждое слово сиятельного ректора, казалась спокойной и тем разительно отличалась от взволнованно переглядывающихся подруг. Рассказ лорда Адсида не стал для нее неожиданностью. Либо из-за того, что он поделился с ней своими соображениями раньше, либо из-за того, что княжна Οторонская точно знала, как действует яд. Лично я верила во второй вариант.

Призвав всех к бдительности и осторожности, напомнив о долге перед государством и Его Величеством, ректор, как бы странно это ни было, рассказал, что я магией поддерживала Дрену до появления лекаря. Не знаю, на какую реакцию он рассчитывал, но ошибся, если ждал адресованных мне восторгов, благодарностей или просто добрых слов. Девушки из семей попроще смутились, на меня не смотрели. После короткого разговора с Тамоной я была уверена, что они рады тому, что сильная Дрена больше не будет им соперницей.

Аристократки восприняли новость молча и бесстрастно. Будто одно лишь упоминание моего имени делало произошедшее совершенно безынтересным. Только леди Сивина окинула меня коротким взглядом, а презрительная ухмылка искривила ее губы. Смотреть на разом ставшее некрасивым правильное лицо эльфийки было неприятно, и я отвела глаза.

Лорд Адсид, завладевший моим вниманием, пристально следил за леди и госпожами. Взгляд его неестественно блестящих и ярких из-за наложенной иллюзии серых глаз был цепким и трезвым. Сомнения в том, что ректор использовал ситуацию, чтобы посмотреть, как отреагируют подозреваемые, не осталось.

– Напомню, что сегодня вечером после ужина я буду ждать вас всех в этой же аудитории, – обведя взглядом своих студенток, лорд Адсид добавил: – Будут объявлены результаты первой работы. А ещё я раздам вам защитные амулеты. Уже скоро в них возникнет необходимость, потому что послезавтра начнутся боевые состязания. У вас есть какие-нибудь вопросы?

– Лорд Адсид, – подала голос та самая общительная третьекурсница. – Вы сказали, что состязания начнутся послезавтра. У меня сложилось впечатление, что эта часть отбора будет длиться не один день. Я ошибаюсь?

– Нет, госпожа Тамона, ваша интуиция вас не подвела, – обворожительно улыбнулся сиятельный магистр. – Это испытание продлится три дня. Кроме университетских преподавателей боевых искусств и лекаря, за ним будут наблюдать послы Аролинга.

– Мне интересно, как это все будет оцениваться. Ведь знания первого и третьего курса не равны, – нахмурилась леди Сивина, бросив короткий взгляд в сторону Тамоны.

– В этом нет ничего страшного. Именно поэтому будет оцениваться уровень владения даром, а не знание различных заклинаний, – успокоил лорд Адсид. – Бой выматывает эмоционально, а не только истощает резерв. Будущая королева должна в совершенстве владеть собой и своим даром, – красавец-ректор милостиво посмотрел на леди Сивину. – Не сомневаюсь, что Его Высочество Зуар с удовольствием обучит юную жену необходимым заклинаниям защиты, нападения и каким-нибудь приятным чарам. К удовольствию обоих супругов.

Интонация, с которой он произнес последние фразы, превратила невинные слова в нечто настолько двусмысленное, что я почувствовала, как запылали щеки. Леди Сивина тоже заметно покраснела, потупилась, леди Кенидия явно чувствовала себя неловко. Она прокашлялась и старалась на лорда Адсида не смотреть. Хорошо, что не только меня ректору удалось вогнать в краску.

Я считала освобождение от занятий скорей наказанием, чем облегчением. Лекция по травоведению прекрасно могла отвлечь от невеселых мыслей и точно принесла бы пользу, в отличие от прогулки по городу, которую предпочли леди. Для меня, наверное, вечной загадкой останется стремление аристократок проводить время в обществе подруг-соперниц, жертвуя при этом учебой.

Проследив взглядом за спускающимися по лестнице сиятельными леди, я пошла наверх в лекционный зал. До вечера, до объявления результатов первой работы никаких других дел не предполагалось, так зачем отказываться от знаний? Донесшийся с первого этажа звонкий голос леди Сивины, упомянувшей в беседе «посудомойку», вернул мои мысли к этим девушкам.

Возможно, они не стремились учиться, потому что не понимали истинной ценности образования. Их семейств не лишали прав, ни в чем не ограничивали. От полученных знаний, оценок и характеристик никак не зависела будущая жизнь леди. Они не нуждались в работе, высокородные мужья прощали бы им неосведомленность даже в простых магических дисциплинах. Вполне приемлемая плата за здоровое одаренное потомство и политические выгоды, полученные от брака. Видимо, леди это понимали, поэтому позволяли себе не готовиться к занятиям и даже выкупать у магистров возможность исправить работы до выставления оценок.

Вседозволенность аристократок наложила свой отпечаток на преподавателей. Немногие из них решались перечить девушкам, не то что ставить частенько вполне заслуженные низкие оценки. Никому из магистров не нужны были неприятности, созданные родителями благородных дев.

Это правило распространялось одинаково и на магистров-простолюдинов, и на магистров-аристократов. Причем последним приходилось быть особенно осторожными. Их поведение могло сказаться на ещё не проверенном временем равновесии древних родов Кедвоса – перемирию, заключенному после падения империи Терон, не было ещё и ста тридцати лет. Небольшой срок для эльфов, ничтожный для истории.

Словно в противовес своим сиятельным сестрам, юноши из дворянских семейств не позволяли себе ни такого поведения, ни пренебрежения к занятиям. Потому что их прорехи в знаниях могли потом стать причиной гибели рода. Будущие главы семейств проводили вечера в тренировочном зале, на дополнительных занятиях у магистров Форожа и Тассия или на студенческой арене. Пьяные кутежи в городских кабаках были исключительной редкостью – для них требовался достойный повод. Вроде победы команды на арене или сданных экзаменов.

Задумавшись, я не заметила, что за мной увязалась Тамона. Та самая третьекурсница, задававшая провокационные вопросы.

– Льяна, постой! – раздался за спиной голос, когда я поднялась до очередной лестничной площадки.

Оглянувшись, увидела немного запыхавшуюся девушку. Ее лицо раскраснелось, к поблескивающему испариной лбу прилипла светлая прядь. Судя по всему, она бежала за мной на пятый этаж, хотя я видела, как она уходит с сокурсницами по коридору. Я остановилась у окна, подождала, пока Тамона, цепляясь правой рукой за перила, преодолеет последние ступеньки.

– Мне сказали, что ты долго разговаривала с ректором после той истории с Дреной, – отдышавшись и понизив голос, начала эльфийка. – О чем вы говорили?

– Гораздо любопытней, кто тебе это рассказал, – ее интерес и осведомленность мне совершенно не нравились, и скрывать недоверие я не собиралась.

– Господин Иттир, – вовсе перейдя на заговорщицкий шепот, призналась Тамона после недолгих размышлений. – Он друг моих родителей. Часто бывает у нас дома, вот и счел нужным меня предупредить. Это он рассказал мне, что боевые испытания будут длиться три дня. Уверена, он известит меня, если появятся какие-нибудь новости, сложности или еще что.

– Хорошо, что у тебя есть такой знакомый, – я изобразила вежливую улыбку.

Девушка окинула меня оценивающим взглядом, заметно нахмурилась.

– Понимаю, у тебя в университете немного друзей, но ко второму полугодию ты должна была уловить суть, – строго и серьезно сказала она, глядя мне в глаза. – Тут все стараются быть друг другу полезными, выгодными. Чем старше курс, тем это заметней. Ведь от твоей нужности зависит дальнейшая карьера.

С этим высказыванием трудно было не согласиться. Многие талантливые люди и незнатные эльфы правдами и неправдами пробивались в команды к аристократам, чтобы потом получить должности от родовитых семейств. Те же, кто не имел склонности к боевым и, значит, зрелищным заклинаниям, старались иными умениями заинтересовать дворян. Все ради хорошего места, денег, работы.

– Ну же, Льяна! Ты, может, и неопытная, но дурочкой тебя никто не считает! – подстегнула меня Тамона. – Мы можем быть друг другу полезны! Я тебе сведения – ты мне сведения. Если одной из нас повезет, вторая получит место в свите невесты Зуара. Простой договор, который выгоден обеим!

И в этих словах было зерно истины, а лорд Адсид не запрещал рассказывать кому-либо о нашей беседе.

– Он спрашивал, не видела ли я чего-нибудь необычного, чего-нибудь странного, – после недолгих раздумий ответила я. – Так выяснилось, что Дрену отравили конфетами от дорогого мастера.

– Οт какого? – напряженно уточнила собеседница.

– Лайанс Толл, – пожала плечами я. – Имя, знакомое мне только по витринам и вывескам.

– Это очень хороший мастер… – задумчиво пробормотала девушка. – И ты не съела ни одну?

Я отрицательно покачала головой:

– Нет. В тот момент, когда я их заметила, поняла, что Дрена умирает. Мне тут же стало не до конфет.

– Понятно, – она сочувствующе погладила меня по плечу. – О чем еще вы говорили с ректором?

– Я была так напугана… Это ужасное ощущение, когда рядом кто-то умирает, а ты не можешь ничего сделать! – приправив слова эмоциями, я постаралась уйти от ответа.

Удалось. Взгляд Тамоны потеплел, улыбка стала мягкой, почти дружеской.

– Безусловно, трудное испытание. Но ты справилась и спасла жизнь Дрене. Я уверена, благодаря тебе она выкарабкается.

– Я молю Великую об этом, – нисколько не лукавила я.

– А… Теронская богиня? – чуть нахмурилась эльфийка. – Не знала, что в нее еще кто-то верит. Хотя, если это тебе помогает…

Она снисходительно улыбнулась. Будто я была несмышленым ребенком, который учился ходить самостоятельно, держась за пуговицу на собственной кофте.

– Ты куда-то шла? – полюбопытствовала девушка.

– Да. На лекцию по травоведению, – ответила я так же честно, как и на другие вопросы.

– Нас же освободили от занятий, – Тамона удивленно вскинула брови.

– Я помню. Но до вечера все участницы свободны. Зачем же время терять?

– Похвальная тяга к знаниям, – в ее голосе вновь послышались покровительственные нотки.

Кажется, она посчитала меня впечатлительной, неопытной, наивно верящей в заключенные на лестнице договора, а потому осталась довольна нашей беседой. У меня даже создалось ощущение, что она верила в свою победу и в то, что ей удалось заполучить меня в союзницы.

Пусть. Если ей так приятней, а мне безопасней, то пусть остается при своем мнении. Разубеждать ее я не собиралась.

– Что нужно было Тамоне от тебя? – тихо спросил Падеус, когда я по привычке села рядом с ним.

– Дружеский разговор, – шепнула я, поглядывая на располагающихся перед нами сокурсников. – Ты ее знаешь?

– Лично – нет, – приятель отрицательно качнул головой, поставив на стол чернильницу. – Видел пару месяцев назад на арене. Лорд Цорей набирал новых бойцов в свою команду.

– Это, случайно, не старший брат леди Цамей? – уточнила я.

– Он самый, – подтвердил Падеус, невольно укрепив мои подозрения. – Тамона отличный боевой маг. Семерка, хороший резерв, быстрое сотворение заклинаний, меткость. Все при ней, что бы там ни говорили ребята, рвущиеся к Цорею. У нее отточенное мастерство, как бы им ни хотелось объяснять выбор Цорея женскими чарами. Хотя, конечно, она красивая. Даже очень. Но он думал о своей команде и правильно сделал, что выбрал Тамону.

– Кажется, она серьезный противник, – осторожно заметила я.

– О, да! Еще какой серьезный! Лорд Цорей сам бился с ней в третьем раунде. И ему пришлось ой как тяжело! – усмехнулся воспоминаниям Падеус. – Побить себя он не дал, все же будущий глава рода! Но знатно попотел. Она хорошо его потрепала.

– Жаль, я не видела, – вздохнула я.

– Чего? – насторожился он.

– Из-за этого отбора. Она тоже участвует. А там будут бои, – хмуро соображая, какие заклятия может обрушить на меня третьекурсница, я выудила из сумки тетрадь с жесткой обложкой и письменные принадлежности.

– Помни о щитах, – посоветовал Падеус. – Она любит огонь и молнии. Причем умеет пускать отражающиеся молнии.

– Спасибо, – от всего сердца поблагодарила я.

Да, он не ошибся, считая Тамону опасным противником. Отражающиеся молнии может сотворить далеко не каждый.

Также меня сильно беспокоило, что девушка очень постаралась произвести хорошее впечатление на брата леди Цамей, лучшей подруги княжны Οторонской, а теперь пыталась завоевать и мое расположение. Ρазумеется, в первую очередь Тамона думала о себе и своем благополучии. Временный союз со мной давал ей возможность узнать меня лучше. А потом преподнести на блюдечке сведения о моих сильных сторонах и слабостях лорду Цорею, а, значит, и его сестре. Аристократ вполне мог оценить по достоинству такую предприимчивость, а за самой девушкой закрепился бы статус «очень полезна». Это означало получение хорошо оплачиваемой работы сразу после окончания университета. Выгода, от которой не стоит отказываться, чем бы ни закончилась игра с отбором.

ГЛАВА 5

Лекция по травоведению, посвященная агре, оказалась неинтересной. Οб этом растении, компоненте многочисленных ядов, мне многое рассказывала бабушка Зольди. Она, дочь одного из известнейших родов империи Терон, очень хорошо разбиралась в алхимии и разнообразных ядах и противоядиях. Настолько хорошо, что ей удалось спасти Нальяса, своего будущего мужа, пойманного охотниками лордов-работорговцев в магической пустыне Терон.

Вообще, не будь приправы в виде рабства, история их знакомства могла стать основой для какой-нибудь сказки. Юная дева, потерявшая из-за магической болезни родителей и брата, изо всех сил боролась за жизнь незнакомого эльфа, умирающего по той же причине. Он постепенно выздоравливал, влюбился в спасительницу, его чувства оказались взаимными. В скором времени они поженились, на свет появилась моя мама, Ρальяна.

И вот тогда вскрылось самое интересное. Бабушка Зольди, магическая четверка, не могла родить от почти лишенного волшебства мужа ребенка с даром шестерка. Более слабого мага, чем она сама, – да, но рождение более сильного отвергали все возможные законы наследования. Конечно, существовала вероятность внезапного прилива магических сил, как в случае с появлением Пророков или Видящих. Но подобный поворот настолько редкий и невероятный, что любой на месте дедушки Нальяса заподозрил бы супругу в измене. А тот лишь хмыкал и удивлялся, что маме далеко до восьмерки, которую он ждал.

Как-то рассказывая мне о составе, помогающем проникнуть в чужую память, бабушка Зольди случайно обмолвилась, что ей оно не слишком помогло, а опыт с зельем и соответствующим ритуалом ее разочаровал. Конечно, я захотела узнать подробности. После долгих, нудных и ужасно настырных расспросов она сдалась и призналась, что пыталась считать воспоминания дедушки Нальяса. У нее получилось, но в итоге она узнала совсем не то, на что рассчитывала.

Вместо ответов на тревожившие ее после рождения неожиданно одаренной дочери вопросы, бабушка Зольди наткнулась на пропасти. Часть воспоминаний мужа была не просто видоизменена, но вырвана с корнем. Будто кто-то хотел, чтобы ни при каких обстоятельствах дедушка Нальяс не мог что-то вспомнить.

Единственным положительным изменением стало то, что бабушка Зольди нащупала защиту на всех магических знаниях мужа и смогла ее взломать. После этого магия начала постепенно возвращаться к дедушке Нальясу. Думаю, именно благодаря снятию блоков, он смог обучить и маму, и отца, хотя его собственные способности так и не восстановились до врожденной десятки, которую бабушка видела в его воспоминаниях.

Лекция, повторявшая уже известные мне факты, не отвлекала от размышлений. Немного подумав, я пришла к выводу, что поведение Тамоны логично, оправдано и целесообразно. Я и сама планировала через год-другой попробовать силы на арене, когда поднаторею в быстром создании заклинаний.

Да, природной восьмерке было самое место в команде бойцов, но сейчас я могла лишь защищаться, отражать заклинания в напавшего, посредственно атаковать и неплохо, очень неплохо лечить и лечиться. Большему меня родители не научили, а дедушка Нальяс, к сожалению, умер, когда мне исполнилось шесть. Чудо, что я его вообще помню.

Стремление Тамоны наладить общение со мной тоже было хорошо продуманным ходом. Сведения для лорда Цорея и его благоволение – одна из возможных выгод. Знание способов обойти меня в отборе – вторая. Третьей и вполне явной было открыто заявленное желание получить место в свите, если я вдруг выиграю. Наперсница будущей королевы, верная защитница, советница и подруга – большие возможности для честолюбивой девушки. В том, что в случае своей победы она предоставит такое же место мне, я разумно сомневалась.

С Тамоной следовало соблюдать предельную осторожность. Возможно, она была даже опасней аристократок. Те хотели просто и незатейливо убрать меня с дороги. Об использовании речь не шла, но только потому, что леди не допускали и мысли о сотрудничестве с бывшей рабыней. Иначе моя жизнь стала бы значительно насыщенней всяческими интригами.

Лекция закончилась, студенты потянулись к выходу, Падеуса окликнули приятели, и, коротко простившись, рыжеволосый маг поспешил к ним. Подождав, когда все разойдутся, я зашла в выделенные мне ректором комнаты, оставила сумку и взяла плащ Дрены. Нужно было вернуть его сейчас, пока связанные с отбором хлопоты еще не съели все время.

Короткое посещение общежития дало много пищи для размышлений. Для начала дверь в нашу с Дреной спальню оказалась заперта и защищена магией. Заклинание на ручке отказалось меня впускать. Комендант в своем кабинете отсутствовала, а долгое ожидание результатов не дало. Решив поискать ее на других этажах, я проходила мимо комнат княжны Оторонской и случайно услышала разговор леди Сивины и леди Кенидии. Речь шла обо мне.

– Я посылала Мейсу проверить, у себя ли существо. Но дверь закрыта, а комендант сказала, что посудомойка теперь долго тут не появится, – задумчиво сказала княжна, упомянув людскую девушку-студентку, бывшую у нее на побегушках.

– Наконец-то ее решили отселить. Давно пора! – высокий голос леди Кенидии идеально подходил для того, чтобы устраивать скандалы, а манера картинно всплескивать руками добавляла любой беседе с ней зрелищности. – Надеюсь, в какой-нибудь подвал с крысами!

– Было бы занимательно, – с усмешкой ответила леди Сивина и серьезно добавила: – Жаль, что это произошло сейчас. К тому же комендант отказалась рассказывать, где именно живет теперь существо. Вроде бы из-за запрета ректора.

– Может, он ее подозревает? – предположила леди Кенидия. Да, умение внимательно слушать и делать выводы не были ее сильными сторонами.

– Нет, к сожалению. Это даже звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – хмыкнула княжна. – Лорд Адсид был сегодня на аудиенции у Его Величества. Он защищал посудомойку и уверен в ее невиновности.

– Зачем тогда отселил, если она неопасна для нас?

Я живо представила, как леди Кенидия недоуменно хлопает большими глазами. Достанется же кому-то глуповатая, совершенно бесполезная в плетении интриг жена. В сравнении с ней леди Цамей и леди Сивина – умудренные опытом придворные дамы, вертящие всеми с легкостью и непринужденностью.

– Видимо, подозревает, что мы можем быть опасны для нее, – вздохнула княжна. У меня даже создалось ощущение, что она сожалела о начатом с недалекой подругой разговоре. – Постарайся, пожалуйста, выяснить, куда ее отселили. Служанки наверняка знают, а тебе всегда удается добиться от прислуги желаемого.

Леди Сивина добавила под конец немного лести в голос, и падкая на такое леди Кенидия с радостью пообещала все разузнать. При этом ей даже в голову не приходило, что в случае расследования произошедшего со мной внезапного несчастья служанки станут обвинителями. Εе обвинителями, свидетельствующими, что именно леди Кенидия проявляла ко мне повышенный интерес. А леди Сивина останется в стороне.

Возвращаясь в комнаты на первом этаже ректорской башни, я встретила лорда Адсида. К этому времени иллюзия уже растаяла, и проведший ночь на ногах мужчина выглядел так, как и должен был. Помятым и уставшим, но оттого, как ни удивительно, более привлекательным и близким, чем всегда собранный, безупречно выглядящий пример для подражания юношей и объект мечтаний девушек.

– О, госпожа Льяна, – Шэнли Адсид приветливо улыбнулся, у глаз появились тонкие, едва заметные морщинки.

Я вдруг подумала, что красавец-лорд немногим старше моего отца. Сто двадцать – сто тридцать лет – расцвет жизни эльфа.

– Возвращаетесь с прогулки? – полюбопытствовал он.

Я кивнула.

– Хорошо. Не хотелось бы, чтобы эта история с отбором и отравлением госпожи Дрены превратила вас и других студенток в затворниц, – лорд вздохнул и посетовал: – Этот отбор – тяжелое испытание не только для участниц, но и для университета. К счастью, Его Величество хоть частично одобрил сегодня мое предложение по защите. Это поможет предотвратить повторение ночного происшествия.

– У вас нет новостей о состоянии госпожи Дрены? – спросила я, пользуясь необычной словоохотливостью лорда Адсида.

– Как раз возвращаюсь из больничного крыла. Отводил туда родителей девушки, – ответил ректор. – Она пришла в себя, но очень слаба. Она выкарабкается, господин Иттир в этом уверен. А если уж наш осторожный лекарь произносит слово «точно», то я могу быть спокоен, – он снова улыбнулся тепло и неожиданно мягко для чопорного лорда, которым я привыкла его видеть.

– Рада это слышать, – я не скрывала облегчения. – Может, господин Иттир разрешит мне ее проведать?

– Думаю, через пару дней будет удачней. Не мне вам говорить, что госпожа Дрена почти ушла за грань, – ректор заметно помрачнел. – Вы понимаете, что восстановление займет много времени. Кто бы ни стоял за отравлением, он цели достиг. В отборе госпожа Дрена больше участвовать не будет.

Я кивнула и промолчала.

– Поднимитесь ко мне через полчаса, пожалуйста, – попросил лорд Адсид. – Родители девушки хотят поговорить с вами.

– Зачем? – удивилась я.

– Госпожа Льяна, – на его губы скользнула ласковая ободряющая улыбка. – Вы спасли жизнь их дочери. Я предполагаю, они захотят поблагодарить вас. Вполне естественное желание, не находите?

Его серые глаза смеялись, в тоне чувствовалось легкое подтрунивание, и все это шло ему куда больше маски сдержанного мага, четко выверяющего каждое слово и жест.

Пообещав, что приду к назначенному времени, я, с молчаливого позволения ректора, вошла к себе. Тихо закрыв дверь, с усмешкой отметила, что зря считала себя устойчивой к чарам Шэнли Адсида. К идеальному немного циничному аристократу я осталась равнодушна, но уставший мужчина с тонкими морщинками у улыбчивых глаз имел все шансы меня покорить.

Перед встречей с родителями Дрены я очень волновалась. Не знала, как ответить на благодарности, не представляла, что делать, если меня в чем-то упрекнут. Например, в том, что не обратила внимания на состояние девушки, как только вошла. Много времени было потеряно, и здесь я видела свою вину.

Но упрекать меня никто не собирался. Отец Дрены, мрачный и собранный уже немолодой эльф, выразил скупую благодарность, отделавшись буквально несколькими словами. Его жена, на которую Дрена была очень похожа, оказалась значительно более эмоциональной. Она обнимала меня, прижимаясь к щеке своей мокрой от слез. Εе руки дрожали, что особенно хорошо стало заметно, когда она выпустила меня и схватилась за отороченный кружевом платок.

Ректор, сиятельный лорд, направлял беседу в нужное ему русло. Так он подчеркнул мое происхождение, недавнее избавление от статуса рабыни и чуть ли не за руку подвел отца Дрены, бывшего работорговца, к мысли, что сердечная благодарность становится особенно прекрасной, если поблескивает золотом.

До этих слов мысль о вознаграждении мне в голову не приходила, и за беседой купца с ректором я следила оторопело. Когда отец Дрены посетовал, что не носит с собой суммы, достаточно отражающие признательность, но с удовольствием встретится со мной завтра в этом же кабинете, я совершенно смутилась и попробовала неловко отказаться.

– Мы все знаем, что вы действовали бескорыстно, госпожа Льяна, – твердо пресек мое бормотание лорд Адсид. – Но на этом основании нельзя отказывать другим в радости поблагодарить вас.

Я почувствовала, что краснею, потупилась. Мать Дрены в который раз обняла меня, объясняя, что они с мужем только счастливы будут хоть как-то выразить признательность. Я же растерялась совершенно и позабыла все слова. К счастью, мое участие в беседе не требовалось. А пару минут спустя лорд завершил аудиенцию, попрощавшись с родителями пострадавшей студентки. После недолгих раскланиваний гости ушли, оставив меня с магистром наедине.