Текст книги "Приключения леди Винтер после того как ей удалось избежать смертной казни - Назло Александру Дюма!"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава пятая

Александра.

Спала я отвратительно – сначала ворочалась до двух часов, пытаясь договориться с собой, потом провалилась в беспокойный сон и проспала будильник. Ладно, волосы чистые, а накрасят меня и на площадке. Снимать, кстати, будем в любопытном месте – подвальные помещения почти в центре города, но выглядят они, как после бомбежки.

По классике жанра, первый, кого я увидела, был Сергей.

– Привет!

– Утро доброе, – кивнула я, отчаянно соображая, что мне делать, – извини, я проспала.

– Мы поздно разошлись вчера, так что это я виноват.

– Никто не виноват. Я пойду? А то Вадик меня сожрет.

– Я его сам сожру. Подожди минутку, – лишил меня возможности сбежать от разговора Топольский.

– Если ты насчет вчера… – начала я.

– Да. Извини дурака, я не хотел тебя обидеть.

Я растерялась. Извинений я, почему-то, не ждала.

– Мир? – спросил Сергей.

– Мы не ругались.

– Саш, я вот еще что хотел… Можно тебя после съемок украсть? Ненадолго, поговорить?

– О чем?

– Обо всем, – Топольский коротко улыбнулся.

– Александра! – раздалось из-за моей спины, – Ты идешь к гримерам или где? Хватит лясы точить уже!

– Иду, – я бросила взгляд на Топольского, – потом, хорошо?

Пока меня гримировали, я пыталась разложить мысли по полочкам – извинился, это плюс, но и сильно расстроенным Топольский не выглядит, значит я, все же, права, и я действительно больше для коллекции. Или нет? Что-то мне подсказывает, что это еще не конец, да и о чем-то ведь он со мной разговаривать, собрался. Господи, почему так сложно-то все!

Все было прекрасно, отнялись быстро, уложившись в полтора часа, вместо запланированных трех. Все было прекрасно, пока мне не принесли цветы.

– От кого? – спросила я.

– Не знаю, – пожал плечами парнишка – помощник оператора, – какой-то парень просил передать.

– Спасибо, – я заметила с каким интересом за мной наблюдает Топольский. Только меня не это сейчас заботило, а букет.

Темно-бордовые розы. Снова. Господи, как же я их ненавижу – Дима всегда таскал мне именно эти дурацкие розы, зная, что я их не люблю. Тогда я списывала это на его рассеянность. Глупость какая, да? Глубоко вдохнула, пытаясь справиться с волной липких и неприятных воспоминаний. Все хорошо, просто совпадение, Андрей прав. Просто кто-то шутит неудачно. Я вытащила из цветов небольшой белый конверт, открыла и едва не заорала. Огромным усилием воли я собрала себя кулак и дошла до маленькой комнатки, где была моя гримерка. Главное, дышать ровно. Я сильнее, я смогу, я не стану устраивать истерику на людях. Заберу сумку, дойду до машины, а там хоть трава не расти… Только я себя переоценила. Едва я закрыла дверь, как в глазах потемнело и стало до одури страшно. Тихо заскулив я сползла по стене на пол и забилась в угол. В легких кончился воздух, на глазах выступили слезы, а сознание начало путаться.

В дверь постучали, вызвав у меня очередную вспышку паники. Щеколду я не закрыла, поэтому после очередного стука дверь приоткрылась и в комнату заглянул Топольский. Как раз в тот момент, когда я пыталась заново научиться дышать.

Я не знаю, как он понял, что нужно делать. Просто присел передо мной, поднял мое лицо за подбородок.

– Смотри на меня. Дыши и считай, я буду вместе с тобой считать. Саша, на меня смотри!

– Раз, два, молодец, – Топольский взял меня за руки, – давай раз, два, три. Не надо бояться, я с тобой, все хорошо. Дыши. Вдох-выдох. Умница. Дыши, я не уйду, я с тобой.

Минут через десять мне действительно стало легче, только вдруг температура в комнате будто резко упала.

– Скорую вызвать? – спросил Сергей, когда я стала воспринимать действительность.

– Не надо, – хрипло выдавила я и только сейчас увидела, что вцепилась в его руку так, что оставила отпечатки ногтей, – все нормально.

– Сомневаюсь, – покачал головой Сергей и сел прямо на пол рядом со мной, – часто с тобой такое бывает?

– Уже нет, – ляпнула и прикусила язык. Нет, надо домой, а то я наговорю лишнего. И надо вызвать такси, потому что сама я за руль не сяду сейчас. Черт, как холодно…

Сергей вздохнул, снял свою ветровку, накинул мне на плечи, мягко притянув к себе. Абсолютно невинный жест, в котором только желание поддержать.

– Все хорошо. Дыши ровно. Что тебя испугало?

– Цветы… это долго объяснять, – осознанности уже хватило, чтоб не говорить всего, – и я не сумасшедшая, это просто приступ паники.

– Я знаю. У младшей сестры были панические атаки, я видел, как это бывает.

– Я не знала, что у тебя есть сестра, – вот что значит не интересоваться чужой биографией.

– Была. – поправил меня Сергей, – Глупо погибла – уехала с парнем кататься, гололед, разогнались сильно, не вписались в поворот.

– Извини, я не хотела…

– Все хорошо, уже много времени прошло. В голове прояснилось?

– Еще не совсем, – призналась я.

– Посидим еще. Или тебе на улице легче?

– Наоборот, – я осторожно повернула голову, утыкаясь носом в его плечо. Теплое и надежное.

Мне почти не страшно и это странно. Странно, что не хочется отстраниться, странно, что мне спокойно слушать чужое дыхание и нравиться запах – Сергей пахнет… Морем? Или океаном? Чем-то свежим, холодным и прозрачным. Приятно.

* * *

Сергей.

Саша повернула голову, спряталась, уткнулась в мое плечо. Беззащитная испуганная девочка. Я осторожно поправил ветровку на ее плечах, обнял чуть крепче. Странно, что только сейчас я понял, как она напомнила мне Настю. Такая же светлая, ироничная, легкая на подъем. Может еще поэтому Саша и показалась мне такой родной – привет из детства и юности. Я, наверное, больше не для кого никогда и не был таким всесильным и взрослым, как для сестры. И никогда никакого так не больше не защищал и не заботился, даже желания такого не испытывал, если честно. До того, как не встретил Сашу.

Первый раз мои догадки и выводы насчет нее оказались правильными – в лоб не выйдет, легкой интрижки не будет – завоевывать, очаровывать и всерьез. Принцесса в замке. Спорить готов, что и дракон имеется.

– Надо выходить, – тихо сказал я, посмотрев украдкой на часы.

– Да, конечно… – Саша смутилась, отодвинулась. Даже жаль.

Я встал, протянул ей руку.

– Забери, – она сняла куртку, – а то неловко получится.

– Да плевать я хотел, – сказал я, но куртку забрал, потому что еще чуть-чуть и она бы ее впихнула мне насильно.

– Саш, – позвал я, пока девушка суетливо собирает рюкзак.

Девушка вздрогнула, но суетится перестала.

– Все хорошо. Мое отношение к тебе не изменится. Не накручивай, ладно?

Попал.

– Спасибо. Я не люблю быть беспомощной… – она вымученно улыбнулась.

– Я понял, – кивнул я, открывая перед ней дверь, – пойдем, отвезу тебя. Машина нормально припаркована?

– Вроде да. Сереж, не надо, я такси вызову, ты и так много сделал.

– Ты меня первый раз по имени назвала, – заметил я, – с того момента, как мы на ты перешли. И не спорь, пожалуйста.

– Потому что говорить тебе ты я еще могу, а вот фамильярное «Сережа» в отношении легенды – это наглость.

– Тебе точно лучше, – я завожу мотор, – только пожалуйста, не надо вот этого – легенда.

– Почему?

– Не хочу с тобой этого, – честно сказал я, – все шелухой какой-то кажется. Я с тобой человек, музыкант, но все эти ярлыки и титулы – лишний хлам. Никогда не считал, что это про меня.

– Мне приятно, – признается она, – только разве это все неправда? Да еще и без больших чужих проектов и скандалов.

– Если бы ты читала мою биографию не по диагонали, то знала бы, что в большой проект меня звали, но не сложилось. Не люблю рамки, условности, не люблю, когда творчество подгоняют под стандарт.

– Я заметила. А насчет биографии… Ты же со мной человек, так зачем мне где-то что-то целенаправленно искать?

– А я поискал про тебя.

Ее реакции я не понял – редко когда люди так резко бледнеют, что даже губы стали синеватыми.

– И что ты нашел? – голос у Саши был спокойным, но вот бледность…

– Группу Вконтакте, страничку со стихами, немножко рисунков. Больше особо ничего и нет.

– Ну я же не ты. У меня даже интервью никогда всерьез не брали, – натянуто улыбнулась девушка. Что ее так испугало, интересно?

– Интервью интересно только первые несколько раз. А потом все идет по кругу и редко задают интересные вопросы.

Выезд из города в пятницу вечером – тот еще аттракцион. Мне кажется, что пробка была километровой.

– И тут, как назло, никак не объехать, – расстроилась Саша, – надо было такси вызывать – ты сейчас только время зря потратишь.

– Зато я буду спокоен, что с тобой все нормально. Ты каждый день так стоишь?

– Нет, стараюсь раньше проехать или в городе задержаться. Тем более, что у Дашки скоро экзамены.

– Вы давно дружите?

– Мы дружим вчетвером. Я, Андрей, Леша и Надежда – наша поэтесса. Ты их видел, наверное, тогда на съемках. Леша друг детства – наши отцы дружили, мы буквально в одной песочнице выросли, с Надькой мы в одном классе учились, а Андрей в классе в шестом в наших муз кружок пришел.

– Я думал, что Андрей безответно влюбленный, – признался я, – он на ваших съемках так за тебя огрызался.

– Вот за чем ты подглядывал, значит. Нет, просто он нас с Дашей уровнял в какой-то момент. И дело даже не в том, что Андрюшка старше всех нас, просто, когда их с Дашкой родители погибли, ему пришлось быстро повзрослеть. Сложно в двадцать лет остаться с маленькой сестренкой на руках.

– И он ее сам вырастил?

– Мы все руку приложили. Андрюшка работал, как проклятый, и учился, а мы ему помогали, как могли. Ну, как можно помочь в семнадцать лет – кто-то с Дашкой сидел, кто-то по дому помогал, Лешка ему Андрею работу подкидывал – у него знакомых полгорода.

– Редко кто так дружит. Это большое счастье – друзья.

– Мне повезло, – она улыбнулась чему-то своему, – а у тебя с друзьями? Про это википедия ничего не говорит.

– И слава Богу, – я усмехнулся, – приятелей много, а друзей можно по пальцам пересчитать. Олега ты знаешь – мы с ним познакомились, когда я только из своей провинции в большой город перебрался. Считай, полжизни дружим почти. Напомни, куда здесь сворачивать?

– Вон туда, где два бетонных столба. Значит, ты тоже делишь знакомых людей на друзей и приятелей?

– Есть такое, – я не стал спорить, – но я хоть циничный старый пень – имею право, а ты почему?

– Что-то я ни цинизма, ни старости особо не вижу, – Саша фыркнула, – а то, что я тоже могу быть циничной ты не допускаешь?

– Нет. Но границы ты свои хорошо оберегаешь, – я свернул на нужную улицу. Жаль, что пробка не растянулась еще на час.

* * *

Александра.

– Можно тебя хотя бы чаем напоить? – спросила я у дома. Я была действительно ему благодарна.

– Уже не получится, – покачал головой Сергей, – я очень не хочу тебя одну оставлять, но у меня еще есть дела сегодня. Хотя, кажется, не одну.

У моих ворот, попинывая колеса мотоцикла, слонялся Леша. И слава богу, потому что в большом доме одна… Бррр.

– Нифига у тебя личный водитель, – присвистнул Леха, когда машина Топольского скрылась за поворотом.

– Так получилось. Лешик, пойдем я тебе кое-что покажу, а ты мне подскажешь, что с этим всем делать.

– Что случилось?

– Мне сегодня цветы передали. Двенадцать темно-алых роз, – сказала я, наливая Лешке чай.

– Неприятно, конечно, Шур, но, возможно, кто-то просто тупой и не умеет считать.

– Андрей и про первый букет тоже самое сказал. Нет, фишечка была в том, что я из них достала, – я порылась в сумочке и протянула Лешке смятую фотографию.

– Блядский случай… – Леха никогда при мне в выражениях не стеснялся, – Шура, что за хрень?

– Ты меня спрашиваешь? Я себе на фотографиях глаза не выкалываю. Да и цветы приносили уже, правда шесть и без фотографий.

– А фотка ведь старая – у тебя еще эти дурацкие белые пряди здесь. Не помнишь, когда и кто снимал?

– Фотография обрезанная, я на ней с Димой, это его день рождения.

– И как такая херня могла получиться? У тебя фоток этих не осталось? Может кто-то спер?

– Я все его фотографии сожгла, старые страницы все удалила, помнишь? Но они ведь могли где-то в социалках остаться. Страницу Димину никто не удалял, а там были наши фотки. Но я не знаю, какие именно. И смотреть не хочу.

– Я бате покажу, пусть озадачится, – Леша забрал со стола фотографию.

– Может просто совпадение? Например, кто-то из ярых фанаток Топольского решил мне настроение испортить? На съемки ведь принесли.

– Может быть. Шур, может, тебе пока в городе пожить? Я могу потесниться, в конце концов.

– Ольшанский! – не удержалась я и хихикнула, – Я сбегу от тебя на второй же день, когда ты домой очередную девицу притащишь – мне тишина нужна, я диплом пишу.

– Купила бы ты этот диплом давно и не выносила мозг себе и людям, – пожал плечами Леша, – ну и я могу не водить девиц, пока ты у меня живешь.

– Иди в баню, – посоветовала я, – в таком раскладе я лучше к Андрюшке набьюсь, он баб не водит, любит тишину и у него Дашка со вступительными экзаменами. Ну или Надька пока ко мне переедет.

– Потому что Андрей монах у нас, живущий скучной серой жизнью айтишника. А я предлагаю тебе увлекательный мир развлечений. А из Надюхи охрана – разве что она заболтает до смерти.

– Доболтаешься, – предупредила я, – но, если ты сегодня откажешься от своих увлекательных развлечений и останешься у меня ночевать, я буду безмерно благодарна.

– Чего не сделаешь ради тебя, Шурятина. Но про город ты подумай. Я понимаю, что у тебя тут крепость, оружие в сейфе и прочее, но ты подумай.

– Хорошо, Леш, если еще хоть что-то подобное случится, то я соберу вещи и перееду. А пока пойдем, выберем какую-нибудь киношку.

А около десяти позвонил Топольский.

– У тебя все хорошо?

– Да. Леша согласился меня охранять сегодня, – ляпнула я и прикусила язык.

– Леше повезло, – усмехнулся на там конце провода Топольский, – завидую.

– Нечему. Посмотреть со мной тупой сериал не такое и большое счастье.

– Это как посмотреть, – я буквально почувствовала, как он улыбнулся. Точнее, как он это сделал.

– Сереж, я хотела… Спасибо, что… – я запуталась, подбирая слова. Почему с ним это так сложно?

– Госпожа Лишина, – перебил меня Сергей, – что мне делать, чтоб вы меня по имени чаще называли? Тоже выторговывать, как и переход на ты? Так я готов рассмотреть варианты. А насчет сегодня… забей, я понимаю, что тебе некомфортно, напоминать не буду. Просто сделал, что был должен. Забыли.

– Все равно спасибо.

– Лучше подумай над вариантами обмена, – посоветовал мне Сергей, – так у тебя мое имя мягко и уютно получается, что я готов к любым предложениям. Спокойной ночи, Саша.

Вот что за человек… И что делать бедной мне, когда с одной стороны у меня какая-то дичь, а с другой Топольский, который не привык сдаваться. Которого не испугало мое сегодняшнее состояние. Кто вообще знал, Сергей может быть таким заботливым? Если так пойдет дальше, то я просто сложу лапки и сдамся.

Глава шестая

Сергей.

Концерт получился не самыми лучшими, потому что организаторы накосячили буквально во всем и домой я возвращался с единственным желанием – выспаться. Только буквально на пороге меня застал звонок матери. Все, что я понял из ее сбивчивого рассказа, это то, что отца увезли на Скорой. Конечно через двадцать минут я уже был на вокзале, потому что поездом до Жуковска, где живут родители, добраться быстрее, чем на машине – восемь часов, против двенадцати.

А дальше началось самое интересное, потому что, когда я уже из вагона поезда дозвонился до мамы, то узнал, что у отца перелом руки, на которую он упал, пока лазил на крышу, поправлять трубу. Да даже не перелом, а трещина в кости и вообще уже все нормально и не стоило срываться к ним. Ну не прыгать мне из поезда, правда? Хорошо, что хоть съемки не успел перенести, как хотел. Ладно, зато родителей увижу, развеюсь.

Родителей люблю и всеми силами стараюсь убедить, переехать поближе, но они единодушно против этой затеи, им нравится их Жуковск, куда они переехали после Настиной гибели. Я иногда себя ловлю на мысли, что на старости лет, наверное, сам куплю такой домик в далеком пригороде, с большим садом и высоким крыльцом. А пока меня вполне устраивает большой и шумный город, стоящий в пробках.

С родителями, кстати, у меня достаточно интересные отношения. Мама мягкая и понимающая всю жизнь, а вот отец… Я его боготворил все детство – папа строит самолеты, инженер-конструктор! А вот в старших классах что-то пошло не так. Появилась гитара, против которой отец был против категорически – баловство это все, репетитор по физике куда важнее и в институт надо идти на мужскую профессию, как все мужчины в семье! Я бунтовал, но поступил, правда гитару не бросил – она мне приносила куда больше радости, чем учеба. Меня хватило ровно на то, чтоб получить треклятый диплом, принести его домой и больше никогда о нем не вспоминать. Хотя техническая специальность мне немножко облегчила жизнь в свое время, но и только. Правда, когда не стало Насти, мы с отцом как-то снова сблизились – у нас было общее горе. Собственно поэтому я и не выспался, потому что мы разговорились почти до трех утра, а утром я привычно вскочил в восемь и полез помогать по хозяйству, как единственный двурукий мужчина на ближайший месяц. Душой отдохнул, но спать хотелось. Хрупкая надежда выспаться по дороге домой разбилась, едва я увидел своих соседей по купе: просто как в анекдоте – общительная активная бабулька и такой же активный ребенок лет трех с уставшей и аморфной матерью. Поспать мне не дали, впереди съемки на всю ночь, на которые еще надо как-то добраться, потому что домой за машиной я не успеваю уже никак. Ладно, сейчас найду место потише и поищу каршеринг – таксист в такую глушь, где мы снимаем, вряд ли согласится ехать.

Единственное, что меня сейчас хоть как-то радует. Это перспектива увидеть Сашу, которая не идет из моей головы. Настолько меня заклинило, что родная мать осторожно поинтересовалась, не влюбился ли я. Особенно забавно, что таких вопросов она мне с первых курсов института не задавала.

Я закинул рюкзак на плечо и, повернув голову, даже замер. Мысль материальна, да?

Ну не бывает таких совпадений – у рамки металодетектора стоит высокая стройная женщина, почти моя ровесница, а рядом – Саша. И так они похожи, что у меня даже сомнений нет, что это мать и дочь. Как-то неловко осознавать, что у нас с ее матерью разница в пару лет. Саша почувствовала мой взгляд, обернулась, кивнула, едва заметно улыбнувшись. Я кивнул в ответ. Не буду я лезть в семейное прощание, все равно увижу Сашу на съемках. Если доберусь до них, конечно. Вот самое поганое, что мне вполне хватит подремать минут сорок хотя бы, чтоб мыслить трезво, но уже никак не получится эти минуты выкроить.

Выбрав себе угол у киоска, я попытался найти такси. Все-таки, мысль подремать хоть чуть-чуть и не следить за дорогой, меня не покидала.

Меня тронули за плечо. Саша, конечно.

– Здравствуй, ты как тут?

– Здравствуй! К родителям ездил. – не стал я вдаваться в подробности, – А ты?

– А я маму провожаю в командировку. С корабля на бал? – она кивнула на рюкзак.

– Получается, что так. Хотел такси, но в глушь пока никто не хочет.

– Подвезти? – спросила она.

– Было бы прекрасно, – честно сказал я, – не напрягу?

– Ни разу. Скрасишь мне дорогу интересной беседой. Хотя… – девушка внимательно посмотрела на меня, – я бы тебе посоветовала подремать.

– Настолько все плохо?

– Синяки под глазами, как у зомби, – сказала Саша, щелкнув брелоком. Синяя Шкода приветливо мигнула фарами.

– Гримеры поправят. Надеюсь, ты права сама получала?

– Сомневаешься в способности женщин водить? Сама, с первого раза, без взяток. У меня стаж вождения шесть лет и ни одной аварии. Но если что, – ехидно улыбнулась она, – то можешь дальше искать каршеринг или вызвать такси.

– Я не хотел тебя задеть, в голове реально каша, – устыдился я.

– Насчет поспать я серьезно. Правда, на заднее ты не поместишься, но хоть подремлешь. Ехать часа полтора все равно.

– Не помещусь, но предложением воспользуюсь. Заднее сидение безопаснее при аварии.

– Язва, – усмехнулась Саша, – ты всегда невыносим, когда не выспишься?

– Да. Язвительность и сарказм поддерживают мои жизненные силы.

Мне вдруг стало так спокойно. Как будто я дома, а не посреди шумного города. Как мне не хватало этой рассудительности, тихого голоса, мягкой улыбки. Вляпался я по уши, но мне это нравится и мне хорошо. И когда я немножко отдохну, я обязательно додумаю, как бы прибрать госпожу Лишину к своим загребущим рукам насовсем. Я не заметил, как глаза закрылись и я провалился в сон.

* * *

Александра.

Я посмотрела в зеркало заднего вида. Сергей правда задремал. Это как же нужно было измаять человека, привычного к жестким графикам, чтоб он заснул на полуслове сидя? Даже хорошо, что на съезде с кольца затор и машины плетутся еле-еле. Девятка впереди двинулась проехала еще метров двадцать. Постойте подольше, ребят, пусть человек выспится.

Э, да ты о нем уже заботишься, Александра. Как так вышло, что он тебе уже не чужой, а? Добром это, конечно, не кончится, я уже крутила ситуацию, как могла, понимая, что продолжения не будет в любом случае, но червячок сомнения все равно меня грыз.

Звякнуло уведомления на моем телефоне – я инстинктивно прикрыла динамик ладонью и бросила взгляд в зеркало, но Топольский даже не шелохнулся.

Сообщение было от старшего Ольшанского, с которым я успела побеседовать буквально пару часов назад. Дядя Игорь разделял точку зрения Лешки, по поводу цветов и настаивал, что так просто это все спускать нельзя, но заезжала я не за этим, а воспользоваться его служебным положением. Вообще-то, я это делаю крайне редко, но тут особенный случай, в котором, я отчасти, виновата сама, потому что билеты на концерт Ловера Рени надо было бронировать заранее. Но… Когда я только узнала о гастролях талантливого пианиста заказ билетов еще был недоступен, а когда вспомнила, то все уже было раскуплено. Победитель по жизни. Поиск билетов по знакомым результатов не принес, разве что мне предложили выкупить билет, заплатив в десятикратном размере, но, знаете ли, я не настолько люблю классическую музыку и Рени. Поэтому пришлось просить дядю Игоря – в силу должности у него много знакомых в самых разных кругах, так что план вполне мог сработать. В теории. На практике у Ольшанского старшего результаты были ничуть не лучше моих. Значит, не судьба.

Машины впереди, наконец, двинулись и я прибавила скорость. Судя по карте, мы почти приехали, а мне как-то даже жалко будить Сергея. Да и как? По сценарию спящей красавицы, что ли? Я не удержалась и фыркнула – ну да, ну да, Топольский будет только за! Словно в ответ моим мыслям, в кармане Сергея противно и громко заверещал мобильный.

– И какого черта тебе от меня надо, Вадим? – спросил Сергей обреченным тоном, ответив на звонок, – А сам ты вот совсем никак? Ну да, ну да. Все, утомляешь. Приеду, поговорим.

А сонный и растерянный Топольский это что-то новенькое. И довольно милое, даже когда ворчит.

– Вадик не может без тебя прожить? – спросила я.

– Угу. Иногда мне кажется, что у него ко мне что-то большое и светлое, – усмехнулся Сергей, – так бы и придушил, засранца, но режиссер он талантливый, это его пока спасает. Но я хоть немножко поспал и готов спасать Вадика, у которого там все пропало, – выглядел Топольский правда куда бодрее.

– Мало ведь, – я посмотрела на часы, – меньше часа.

– На ближайшие часов восемь мне хватит, я привычный к такому, – он перехватил мой взгляд в зеркале, – спасибо тебе. Я на вокзале убивать был готов уже.

– Было бы за что. Скажи лучше, куда поворачивать, а то навигатору я тут не особо верю.

– На право, там сразу увидишь деревянную башенку и сруб.

– Где вы только нашли такое?

– Это старые киношные декорации. Добротные, на них иногда еще снимают, поэтому они в хорошем состоянии – ничего на голову не грохнется.

– Радует. Мне там по балконам каким-то лазить, с которых мой тряпичный двойник падать будет. Вадик обещал мне показать эту куклу – боюсь представить, что они там накрутили.

– Надеюсь, что-то похожее.

Я свернула с проселка и увидела эти самые срубы и достаточно высокую башню с балкончиком. На вид правда надежно.

– Мы только что дали повод для сплетен, – сказала я, когда Топольский доставал из машины рюкзак под любопытными взглядами двух девочек из съемочной группы.

– А не все ли равно? Да и съемка последняя, пусть болтают. Разбегаемся?

* * *

Суета, все чем-то заняты, у всех дела, а я не занята пока, потому что снимают Сергея – на проселке стоит черный внедорожник, к крылу которого прислонился Топольский. Он курит, а вокруг суетится оператор и дает указание Вадим. Все слишком красиво, что я не разглядывала Сергея украдкой. Рок-герой – кожанка, темная футболка, распущенные волосы. Кто ему даст его сорок? Когда я его рисовала в самый первый раз, зацепилась за то, как он сложен – гармонично, без перебора. Никаких перекаченных мышц, но и не скучный холодец. Всего в меру. Грациозный – плавные движения, перетекающие одно в другое. И от этой плавности у меня коленки подкашиваются.

Топольский поймал мой взгляд и подмигнул, а я смутилась, что меня застали за таким откровенным разглядыванием.

– Красивая картинка, – подошедшая Валечка протянула мне картонный стаканчик с чаем, – хоть смотреть приятно, а то иногда на такой дичи работать приходится.

– Я боюсь представить даже.

– И не представляй. Саш, я спросить хотела, – девушка замялась, – ты не знаешь, у Топольского есть кто-то?

– В смысле? – что-то меня царапнуло, только вот что именно я пока до конца не поняла.

– Ну подруга, жена?

– Нет, не знаю. А тебе зачем?

– Красивый мужик, почему не рискнуть? – лукаво улыбнулась Валя, – это тебе он, поди старым кажется, а я-то постарше.

Ревность, вот что меня царапнуло. Самая обычная женская ревность. И что с этим делать теперь? Я же даже вежливо послать милую Валечку не могу, потому что у меня самой прав на Сергея никаких. Наверное…

Пока я терзалась, от кучки людей на площадке отделился Вадик и подошел к нам.

– Чаевничаете? Давайте, руки в ноги и на грим, мы свое отсняли. Валюша, я надеюсь, ты платье для этой занозы не забыла?

* * *

Сергей.

Я смотрю на девушку – хрупкая, прозрачная. Не отсюда. Тонкая талия, открытые ключицы, в ямке между которых лежит серебряный кулон на тонкой цепочке и она дает неверный отблеск при каждом вздохе. Светлый лен, подчеркнувший золотистый первый загар и цвет волос. Сказка. Я ведь видел это платье раньше и ни за что бы не поверил, что оно может так сидеть.

– Как приведение, да? – спросила Саша.

– Нет. Ты как из сказки. Тебе идет, – честно ответил я.

– Надо было тебя тоже во что-то похожее приодеть, чтоб мне было не одиноко.

– Мне не надо красиво падать с балкона. И вообще, мужские средневековые костюмы это же мрак.

– Вот я с тобой посмотрю, там много чего хорошего было, это я тебе, как человек, который с реконструкторами и ролевиками очень тесно общался, говорю.

– Я согласен только на доспехи, – усмехнулся я, – но найти сложно и носить тяжело.

– А жаль. Я бы на это посмотрела. Сереж, а что там с лестницей? – задала она вопрос, которого я побаивался, – Почему меня ей все пугают?

Лестница в этих декорациях была криминальная – узкая, с неровными узкими ступеньками, без перил. Я туда поднимался, конечно, но я, во-первых, не боюсь высоты – спасибо горному туризму в школе еще, а во-вторых, я не хрупкая девушка в длинном платье.

– Все плохо, да? – поняла мое молчание по-своему Саша.

– Не совсем. Она крепкая, но достаточно неприятная, – как можно деликатнее обрисовал я.

– Пойду смотреть, – девушка подобрала подол, и я заметил, что он длиннее нужного где-то на ладонь.

– С длиной не угадали, – объяснила Саша, проследив мой взгляд, – но мне в нем не бегать.

– Миледи, – я шутливо склонился в полупоклоне и подставил ей согнутый локоть.

Девушка мое шутовство поддержала – присела в реверансе. И, черт побери, так естественно! Она точно не из этого века.

* * *

Александра.

Я запрокинула голову:

– Метров пять, да? – спросила я обреченно. Лезть на кое как сколоченную лестницу мне не особо хотелось.

– Почти. Ты боишься высоты?

– Лестниц. В детстве упала, с тех пор большой любви между нами не наблюдается.

– Если я с тобой поднимусь, будет не так страшно? – спросил Сергей.

– А лестница выдержит? – я с сомнением посмотрела на узкие доски ступенек.

– Сюда Жорик залезал, мы вдвоем как он один весим, – Жорик – это оператор. Два метра роста и сильно за сто килограмм веса.

– Вы умерли там, что ли? – заорал с улицы Вадик. У этого паршивца сегодня на редкость хорошее настроение.

– Пойдем, – Сергей протянул мне руку, – только если будешь бояться, меня не урони. Я тебе еще пригожусь.

Теплая сухая ладонь. Я не заметила, как пролет остался позади, все мое внимание и мысли были о том, что он меня держит за руку и мне так спокойно…

– Залез-таки, зараза! – отреагировал на наше появление на балкончике Вадим, – Молодец! А теперь скройся, чтоб тебя видно не было.

– Я за стеночкой, – улыбнулся Сергей и вышел.

Хорошо ему, а мне надо как-то себя в руки взять. Ладно, вдох, выдох, работаем!

На втором дубле я наступила на подол. Корсет предательски расстегнулся – сзади не шнуровка, а сложная система крючков, и из-за двух расстегнутых весь мой четкий силуэт поплыл.

– Серега, раз ты там все равно торчишь, застегни ты этот корсет, не гоняй Валюшу, – попросил Вадик.

– Ты позволишь? – очень тихо спросил Сергей, появляясь за моей спиной.

– Да, – не очень уверенно кивнула я и перестала дышать.

Спина мое слабое место – как будто большая часть нервных окончаний, отвечающих за тактильное восприятие, собралась у меня на лопатках и плечах. А у платья нет спины, как таковой – там огромный вырез, прикрытый корсетом… Я знала, что сейчас будет и все равно вздрогнула, когда Сергей коснулся моей обнаженной кожи. Случайно ли? И тут же меня пронзило таким четким осознанием того, что я хочу еще – хочу этот голос над ухом – низкий, тихий, бархатный, хочу его руки на своем теле… Кровь бросилась к лицу, а внизу живота сладко заныло – я совершенно забыла, что значит быть женщиной и только этим могу оправдаться.

– Саша? – я чуть снова не забыла, как дышать, потому что в голос Топольского хочется завернуться, как в кашемировый свитер, – Все хорошо?

– Да, – усилием я собрала себя в кулак – потом буду анализировать свои чувства, – все нормально.

Гордиться я собой могу – мы сняли, и я услышала долгожданное:

– Молодец, снято! Серега, тебя еще доснимаем, Сашка – до утра перерыв, переодевайся пока.

– Ты – умничка, – Сергей протянул мне руку, – вниз, миледи?

– Вниз страшнее, – призналась я.

– Тогда не дергайся.

– В смысле? Ай, отпусти! – я взвизгнула.

– Вниз не смотри, лучше на меня смотри, – Топольский, который сейчас нес меня на руках вниз по чертовой лестнице, был явно доволен своей выходкой.