Текст книги "Роковая любовь"
Автор книги: Олег Кудрин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
Глава 12
Как же много меняет должность. Всего-то дел, сказано тебе – ты главный. И каким бы ты хорошим, правильным ни был, что-то меняется. Невидимая корона вырастает, как ни прячь ее, ни делай вид, что ее нету, есть она, есть!
Великий карьерист Максим впервые почувствовал все это. И новое чувство было для него ужасно неприятным. А тут еще и разобиженный «разносчик кофе» Антон подзуживает:
– Поздравляю с повышением, шеф…
– Брось, Антон, мы ж друзья…
– Ах что вы, какие друзья? Вы начальник, я – дурак…
– Перестань…
– Может, за кофейком-с сбегать-с? Я мигом-с…
Ну все, достал! Сам начал. Вызов принят. Максим принял предложенную игру:
– А давай-ка, любезный! Одна нога здесь, другая там…
Антон чуть растерялся – не ждал отпора. Но оправился очень быстро, сменил стиль и тему.
– Максим, а может, ты мне премию выпишешь? По дружбе.
– За что?
– Например, за наше совместное гулянье, – и показал ресторанный счет с боем посуды. – Громили-то ресторан вместе, а заплатил я один. По дружбе.
Максим присвистнул.
– Хорошо погуляли!.. Так ведь если бы ты не приставал к цыганке – счета бы не было. Но, в общем-то, все правильно, громили вместе, вместе платим.
Максим достал деньги, отсчитал половину суммы, протянул приятелю.
Антон вроде бы начал скромничать, но недолго, деньги взял. А продолжение оказалось совсем неожиданным:
– А может, ты мне, по дружбе, вторую половину одолжишь? – сказал Антон. – Я верну.
Максим замялся:
– Да я бы с удовольствием, но…
На лице Антона начала расплываться ехидная улыбка… Но занять всю его физиономию не успела, поскольку Максим взял из пачки одну купюру. А все остальные деньги протянул Антону:
– На.
Антон улыбнулся, но уже иначе, по-хорошему:
– Нет. Спасибо. Не надо. Проверка на «зажим-трест». Давай и я для тебя что-нибудь сделаю. Не может же быть, чтоб тебе ничего не было нужно.
– Правда. Есть такое дело. Ты мог бы меня завтра подменить? Мне отойти нужно будет.
– О'кей. Без проблем.
– Точно?
– Точно… А что у тебя?
– Встреча, – уклончиво сказал Максим.
– Понятно. Я ее знаю?
– Да. Это цыганка… – улыбнулся Максим.
– Из ресторана? Молодец. Класс! Скажи мне спасибо! Это ж я ее первый заприметил. Да ничего… Пользуйся, для друга ничего не жалко!
Улыбка сошла с Максимова лица.
– Ладно… Ладно… Чего напрягся? Шутка!
* * *
После недолгой беседы с отцом Кармелита много думала, полночи не спала. А утром, вопреки ожиданиям, встала рано. И опять ничего не могла делать. Нет, все же не удастся удержать в себе все, что на душе накипело. Быстренько собралась, поехала к Светке, в ее студию, где она своими художествами занимается.
А пока ехала, сделала важное открытие. Миро ей не неприятен. О нем так приятно, так хорошо думать. Он как кусочек детства, занесенный судьбой во взрослую жизнь.
От судьбы не убежишь. У цыганки должен быть муж – цыган. А разве среди цыган можно найти лучшего мужа, чем Миро?
Приехала… Света, как обычно, обрадовалась ей, обнялись, чмокнули друг друга в щечку.
– Ну? Рассказывай, чего прибыла. После дня рождения совсем меня забыла. А тут… Колись, что у тебя.
– Светка… Ты не поверишь…
– Ты сначала говори, а я потом не поверю!
– Света, в общем так, я еще не знаю… Короче говоря, я, очень похоже, скорее всего, так получится, что я… выйду замуж.
– Ха! Удивила! Все мы когда-нибудь выйдем замуж.
– Ты не поняла. Это может произойти очень скоро.
– Вот так сюрпризы. Ты серьезно?
– Я – нет. А вот отец мой серьезно настроился.
– Поздравляю. Круто! Слушай, я вчера в журнале такое платье видела! А-абалдеть…
– Свет! А вот, скажем… кто он, тебе не интересно?
– Не, ну ты запарила! Я тебе про платье рассказываю, а ты с такими глупостями… Ну ладно, кто он? Кто он? Кто он? Ленинградский почтальон?
– Его зовут… Миро… Правда, красиво?
– Миро. Красиво.
– И сам он красивый… Высокий, стройный… Добрый… Даже слишком добрый, отца своего слишком слушает.
– И хорошо. Сейчас отца слушает, потом тебя слушать будет. Все здорово!
– Да, Света, конечно, все здорово… Но есть одна маленькая проблема…
– Какая?
– Другой парень нравится мне намного больше…
И тут в комнату заглянул Форс.
– О, Кармелита, привет! Дочка, можно тебя на минуту?
Света нехотя вышла из комнаты. Отец провел ее на кухню, спросил, показывая на горку фруктов, лежащую на тарелке:
– Это что такое?
– Это, папа, фрукты! Я приготовила для натюрморта.
– Да, а почему яблоко гнилое и персик совсем черный?
– А потому, папа, что я так придумала. В моем натюрморте яблоко должно быть гнилым, а персик – совсем черным.
– Ага, понятно. Концептуалистка. «Черный персик Светланы»! А вот это что такое? По-моему, гора немытой посуды? Или нет, извините, жанровая зарисовка «Бардак на кухне плохой хозяйки»?
Ну папа, ну молодец, припечатает так припечатает.
– Ладно, папа, не злись. Езжай на работу, я все сделаю…
Форс покровительственно поцеловал дочку в лоб:
– Не обижайся, дочка. Я очень ценю твои художественные таланты. Но поверь мне, художественный беспорядок – это не лучший вариант приложения сил. А хочешь я тебя отправлю на стажировку к какому-нибудь Зайцеву?
– Папа, зачем? Я ж не модельер и не прикладник!
– Дурочка, этим делом столько денег можно заработать.
– Денег… Ску-у-учно.
– Скучно? – Форс загадочно улыбнулся. – С деньгами, дочка, скучно не бывает. Надеюсь, ты в этом скоро убедишься. Очень скоро.
И уехал на работу.
А Света убежала обратно к Кармелите в спальню.
Форс вообще сегодня много улыбался. Ситуация развивалась именно так, как он хотел. И Астахов, и Зарецкий запутывались в ней, как пауки в паутине. Повод был на редкость мелочный. Однако же пусть еще побарахтаются, пусть запутаются побольше. И вот тогда серьезные люди со стороны, крупные инвесторы, увидят, что с Астаховым нельзя иметь дело – он все, что мог, провалил. С цыганом, само собой, дело изначально иметь нельзя. А уж как сейчас Баро из-за кладбища на рожон переть начнет – скомпрометирует себя абсолютно. А его, форсовский бизнес, в стороне. И сам весь чистенький, опрятный. Все увидят – в Управске есть единственный вменяемый человек, с которым можно иметь дело.
Сегодня утром Баро попросил его организовать встречу с заместителем Астахова, чтобы постараться объяснить ему, что да как, так сказать, перетянуть на свою сторону. Нервничает цыган, вот и делает ошибку за ошибкой. В таком деле нельзя разговаривать с замом. Это же очевидно. В самом лучшем случае бесполезно, а в худшем – вредно. Только Зарецкий сейчас этого не понимает. Старое кладбище ему весь ум отшибло.
Максима, великого заместителя великого управского кормчего, не оказалось. Зато Антон радостно восседал в отцовском кабинете.
– А где Максим? – невинно спросил Форс.
– По делу уехал, срочно. Просил меня подменить его. На случай чего.
«Отлично! – отметил про себя Форс. – Прекрасный заместитель. Средь бела дня умотал хрен знает куда!»
А вслух сказал:
– Что ж, Антон, очень хорошо, что у тебя есть возможность выручить друга, подменить его.
– Да? Что-то срочное? Я конечно. Я – да.
– Срочное, Антон, очень срочное. Рамир Зарецкий хочет встретиться с заместителем Астахова. А поскольку Максим куда-то уехал, очевидно, на объект, то получается, что ты сейчас главный.
– Да, я, конечно. Я – главный! А чего он хочет?
– Думаю, попытается уговорить тебя за спиной отца свернуть проект, скорее всего, предложит взятку.
– А я должен ее взять? – спросил Антон, радуясь нежданной удаче.
– Напротив! Нужно сделать так же, как поступил твой отец. Ты вообще во всем должен жестко блюсти интересы своего отца.
– И ваши?.. Почему бы вам не провести переговоры?
– Видишь ли, Антон, в бизнесе есть такое слово – «этика». Тут, в Управске, так все переплелось, что я никак не могу вести переговоры с Зарецким. А насчет интересов… Да, у нас с твоим отцом интересы общие. Поэтому возьми вот эти деньги, – Форс протянул внушительную пачку купюр, – здесь хватит на все… Я имею в виду счет за встречу в ресторане. Если что-то останется, вернешь… А вообще, ты хороший парень… Наследник… У тебя появилась возможность проявить себя – так прояви. Ну, и друга, конечно, выручай – Максима…
Антон взял деньги, удивился, начал их пересчитывать.
Форс вышел из кабинета. Заулыбался еще шире. День сегодня просто замечательный.
Прогул у Макса – раз! Этот дурачок взял деньги – два! И взял с такой жадностью, что ребенку ясно – ничего он не вернет. А стало быть, по итогам сегодняшней беседы будет на крючке.
И самое главное. Антон будет выручать Максима и отстаивать интересы отца так жестко, что окончательно рассорит Астаховых с Зарецким.
* * *
По большому счету, это, конечно, можно было назвать прогулом. Только зачем? На работе все предупреждены – заняты срочными делами. Игорь – своими. Тамара – своими.
А на самом-то деле занятие у них было одно – общее. Любовь называется. Они не могли оторваться друг от друга. Шампанское – настоящее, французское, а не местная подделка, – очень им в этом помогало.
Но, увы, любовь, к сожалению, не может продолжаться бесконечно. И в конце концов оба в изнеможении свалились на спину, держа друг друга за руку. Тамара, правда, хотела взяться за что-то другое, но Игорь не позволил. Посмеялись. И начали собираться.
Оделись.
– Кажется, все взяла… – задумалась Тамара, глядя на себя и на любимого.
Увидела что-то на трюмо и воскликнула:
– Нет, не все. Браслет забыла! Я его недавно прикупила!
Только хотела надеть браслет, но Игорь не дал, взял его в руки, стал рассматривать.
– Какая вещица славная… Золото?
– Да.
– Никто его на тебе не видел?
– Да нет, не успел. Я ж говорю – только прикупила.
– Я, пожалуй, возьму его.
– Тебе что, деньги нужны? Я могу дать.
– Нет, милая, мне нужно именно это…
– Зачем? Он мне так нравится.
– Ну, ты же хотела устранить цыганку?
– Да.
– Тогда терпи. Юридическая красота требует жертв!
* * *
– Отличненько… – подвела итоги Света. – Значит, подружка, у тебя кроме жениха Миро есть еще и второй. Так?
– Так…
– Кто же это?
– Это тот, помнишь, которому я на набережной гадала.
– Помню. Ну, такой, ничего… Он очень даже ничего…
– Светка, помоги мне! Не знаю, что мне делать.
– Не знаешь, кого из них выбрать? Сейчас поможем.
– Нет, Света. Не в этом дело. Просто он меня сейчас на набережной ждет…
– Кто, Миро что ли?
– Нет, этот, другой.
– Так поехали. Две секунды – и мы там.
– Нет, я не могу. Я с Миро поругалась. И уехала из их табора. А там цыганки гадают… Нельзя, чтобы они нас увидели…
– Ну ты даешь! Просто тайны Управского двора! Ладно, помогу я тебе. Значит так, садимся в мою машину, едем туда. Ты ждешь в машине. А я привожу его тебе. Тепленького, разогретого.
– Нет-нет, спасибо, разогревать его не надо.
– Не боись, подруга. На фиг он мне сдался! Сама разогреешь. Ну что, вперед?
– Вперед.
* * *
И это называется карьерист! Прав, прав был Палыч, из-за цыганки вся жизнь наперекосяк пойдет. Астахов ему руководство доверил, а он смылся на набережную, искать Кармелиту-гадалку. Ужас! Но самое ужасное заключалось в том, что Максиму было совершенно не стыдно – влюбленные сраму не имут.
Вот и набережная, вот и цыганки. Только Кармелиты среди них не было. Странно, почему. Она же обещала. Максим, как зомбированный, ходил по набережной, от одной кучки людей до другой. В каждой цыганке ему виделась Кармелита. И каждый раз он ошибался.
Может, спросить, где она? А вдруг заболела? Вот только у кого? Выбрал девушку посимпатичнее, подошел, прокашлялся, спросил:
– Извини, а ты не знаешь, где цыганка, которая вчера мне гадала? Тут толпа такая большая была…
– Кармелита? А зачем она тебе? – удивилась Люцита.
– Мы договорились встретиться.
– Эх, жаль мне тебя, парень! Она просто посмеялась над тобой! – сымпровизировала цыганка.
– А тебе-то это откуда известно?
– Да я сама слышала, как она перед всем табором хвалилась, как ловко тебя облапошила! – Люциту несло. – И вообще, она сказала, что ты ей неинтересен. Она тебя мне отдала…
– Как отдала?
– Очень просто! У нас, цыганок, так принято. Забирай, говорит, и делай с ним все, что хочешь. А я хочу!
Максим ушел, почти убежал с набережной. А Люцита еще долго кричала ему вслед:
– Куда же ты, драгоценный мой? Куда? Мне тебя подарили!
И долго смеялась. Эти гаджо такие глупые – верят в любую ерунду, которую им скажешь о жизни цыган.
Потом Люцита перестала смеяться и подумала – а не поторопилась ли она? Если Кармелита назначила встречу какому-то парню и этот парень – не Миро, зачем же расстраивать такую встречу?! Хотя разве может быть что-нибудь серьезное у цыганки с гаджо?!. Не может. Но все равно, поторопилась она, поторопилась, дура этакая! Ну да не страшно. При удобном случае Миро обо всем узнает. Даже о том, чего не было!
Но не знала Люцита, не видела в своей задумчивости, что в этот момент к ней уже направлялась Рубина. И вид старой цыганки не предвещал ничего хорошего.
* * *
Зачастил что-то Антон в VIP-апартаменты ресторана «Волга». Что поделаешь, работа. Не щадит он своих сил. Уже третью рюмку пьет в ожидании Баро.
А вот и явился цыганский барон. Явился – не запылился.
– Здравствуйте…
– Здравствуйте, – доброжелательно, но не заискивающе сказал Антон. – Присаживайтесь. Выпьете?
– Нет, спасибо.
– Тогда я вас слушаю…
– Вы наверняка в курсе наших с вашим отцом дел?
– Естественно, – веско сказал Антон.
– Тогда у меня к вам есть предложение.
Баро написал на салфетке цифру и передал ее Антону.
– Взятка… – печально сказал Антон.
– Да нет, это не взятка, – начал оправдываться Баро (чувствовал он себя при этом совершенно идиотски). – Будем считать, что это отступные…
– Тогда боюсь, что эта сумма нас не устроит…
– Назовите вашу сумму, – с ходу сказал Зарецкий.
– Видите ли, уважаемый… В бизнесе есть такое слово – «этика». Здесь не все решают деньги.
– Значит, вы не намерены отказываться от проекта?
– С какой стати! Бизнес есть бизнес. Нашу семью эти кладбищенские истории не интересуют!
Баро в бешенстве выскочил из кабинета.
Антон же испытал нечто похожее на оргазм. Как же круто заниматься бизнесом! Как круто быть жестким в переговорах! Bay! Bay! Bay!
* * *
Сказать, что Бейбут разозлился, значит – ничего не сказать. Он так старался, сделал все, чтобы Кармелита осталась в таборе, вспомнила детство, привыкла к Миро. А этот идиот так легко, так задешево отвез ее обратно, к отцу.
Сын, правда, пытался что-то объяснить, мол, Кармелита обиделась на какие-то разговоры, которых она не слышала, но которые ей передали. Глупости! Выдумывает! Как можно обидеться на то, чего не слышала? Небось опять начал кочевряжиться. Ну да ничего, он ему мозги вправит. Где там телефон Зарецкого? Все, нельзя больше тянуть! Нет сил! Надо срочно договариваться о сватовстве и свадьбе!..
А Зарецкий после разговора с астаховским сосунком никак не мог прийти в себя. Щенок просто издевался над ним. Этот тон! Это барское высокомерие! Что у зрелого на уме, у незрелого на языке. Все они такие – астаховская порода!
И тут раздался звонок. Бейбут с наигранной веселостью спросил:
– Ну что, Баро, сватов завтра засылаем?
– Завтра?
– А чего ты удивляешься? Слово цыгана – закон!
– Я от слов не отказываюсь, но мы не говорили про завтра.
– Слушай, может, тебя Миро чем-то не устраивает?
– Да нет, у тебя хороший сын. Просто я не хочу торопить Кармелиту.
– Ты отец, в конце концов, топнул ногой – и все.
– Бейбут, сейчас так вопросы не решают. Не те времена сейчас.
– Нет, Баро, не времена – ты не тот! Кармелита крутит тобой, как юлой, а ты терпишь!
– Эй! Не говори ерунды! Никто мной не крутит!
– Ты обманул меня, Баро.
– Просто я не хочу торопиться!
– Хорошо. Я готов ждать. Сколько?
Зарецкому вспомнилось все, что Кармелита говорила о жадности Бейбута, о его мечтах о наследстве. А может, в чем-то права дочка. Уж больно напорист этот Бейбут. Прям не терпится с бароном породниться!
– Не знаю, Бейбут, сколько ждать. Не знаю.
– Ах вот как! «Не знаю»! Если не глянулся тебе мой Миро, так и скажи!
– Договорились. Хорошо. Только откровенность за откровенность. Если глянулся тебе мой бизнес, тоже так и скажи!
– Что?! – Бейбут задохнулся от возмущения (мы всегда возмущаемся больше всего, когда кто-то заподозрит нас в том, в чем мы сами себя подозреваем). – Что ты сказал?! После этого табору здесь делать нечего! Мы снимаемся и уходим!
Хорошо поговорили.
Глава 13
Еще прошлым вечером Земфира между делом сказала Рубине: «Хорошая у тебя внучка, только городская, беззащитная совсем. Ты б ее защитила!»
Рубина поразмыслила – правду говорит Земфира. Тут такие дела накручиваются да запутываются – нужно защитить внучку.
В тот же вечер Рубина взяла старый кожаный мешочек, красный лоскуток из Кармелитиной юбки, желудь от святого дуба, белое перышко от Божьей птицы – голубя. И самое главное – старинный золотой кругляшок. Один из тех двух, что ей Ляля из своего браслета выделила. Долго же Рубина его хранила. Да вот наконец пригодился!
Положила это все перед иконкой и помолилась:
– Святитель Христов, Николай Чудотворец, батюшка, моли Бога, усердно к тебе прибегаю, скорому помощнику, молитвеннику души моей. Николай Чудотворец, Святитель Николай, защити от горя, от ненависти, от злобы, от колдовства и сглаза рабу твою Кармелиту, ни на час, ни на два, а навсегда. Аминь!
Все, кроме золота, спрятала в мешочек. А кругляшок пришила снаружи. Потом продела сквозь мешочек кожаный шнурок и завязала на своей груди. С тем, чтобы при первой встрече передать сделанный оберег Кармелите.
А на гадании Рубина приметила, как парень, которого она в таборе рядом с Кармелитой видела, подошел к Люците. Еще старые, но ох какие чуткие Рубинины уши расслышали имя – «Кармелита то, Кармелита сё».
И тут ее, как громом, догадка поразила. Не зря ее Земфира, Люцитина мать, предупредила, ох не зря. И не зря Люцита с Розаурой, известной дочкой колдуна, в последнее время много шушукается. Не иначе Люцита что-то против Кармелиты затевает.
Как же тут смолчать?!
Потому Рубина подошла к Люците и строго спросила:
– Мне показалось, девочка, что ты произнесла имя Кармелиты?
– Вечно тебе что-то мерещится, Рубина, – дерзко ответила Люцита.
– Мерещится или нет, но я тебя предупреждаю. Даже имя ее не упоминай.
– Да не трогаю я вашу Кармелиту! Нужна она мне…
– Тебе-то не нужна. Да другим нужна. Оттого и злобствуешь! Но я тебя предупреждаю, чтоб ты против нее чего не удумала… Вот, оберег видишь? Он обережет Кармелиту от любого зла. А твое зло к тебе же и вернется…
– Да не пугай меня, старуха! – забыв об уважении к старости, сказала Люцита.
– Смотри, девочка!
От спора цыганок оторвал какой-то гаджо.
– Эй, цыганка! Погадай мне!
Увидев, что обращаются к Рубине, Люцита с облегчением ушла.
Старая цыганка внимательно посмотрела на Игоря:
– Не буду я тебе гадать… У тебя душа черная, уходи.
А незнакомец улыбнулся и сказал Рубине:
– Погоди прогонять, я золотом плачу! Или ты браслеты не любишь?
* * *
Максим вернулся в астаховский офис. Настроение было совсем никудышнее. А тут еще и Антон пришел пьяненький.
– Анто-он, – совсем по-астаховски прогундосил Макс. – Где ты был? Я же просил меня подменить.
– Братан! Не волнуйся, я как раз тебя и подменял. Деловая встреча. Ну, слушай, большой бизнес – это круто, это мое. Как же клево, почувствовать себя сильным.
– О чем ты?
– Да не о чем, а о ком. О себе, любимом. Знал бы ты, какая у меня гениальная идейка появилась, как с этим цыганьем разделаться. И очень скоро. Но по-позжее… А ты-то что здесь делаешь? У тебя же, кажется, свидание.
– Отменилось…
– Так. А ну, смотреть мне в глаза! – и продолжил с цыганскими интонациями: – Вижу, милый, вижу, хороший. Тебя обманули. Продинамили!
– Да, она не пришла. И давай оставим эту тему. Ладно?
– Дорогой Максим. Если говорить на языке большого бизнеса, который последние полтора часа мне особенно близок… Тебя просто кинули, мой мальчик, и я бы на твоем месте потребовал неустойку.
– Какую неустойку?
– Ну, какую неустойку может молодой человек потребовать у молодой человечихи? Только эту самую!
– Ну, хватит, Антон! Езжай домой.
– Так. Не кипятись. Ты же ни черта не понимаешь. Женщины, они же любят силу и натиск. Особенно цыганки. Читай классику, бестолочь. Например, оперу «Кармен» Бизе. «Тореадо-ор, сме-елее в бой!»
Максим не мог больше злиться на пьяненького управского тореадора:
– Антон, сейчас выходишь на улицу, ловишь машинку. И быстро – домой, баиньки. А о классике потом поговорим, когда проспишься.
Антон согласился удивительно быстро.
Как будто из него алкогольный запал достали.
* * *
Света обегала всю набережную. Максима нигде не было.
Вернулась к машине.
– Ну? – с надеждой спросила Кармелита.
– Что «ну»? Где твой кавалер?
– Не знаю… может, опаздывает?
– Ну что ж, будем ждать. Время у нас есть. А может, он передумал?
– Нет. Не думаю. Ты не видела, какими глазами он на меня смотрел…
– Ой. Я-то знаю, как смотрят на таких симпатичных девушек, как ты.
– Нет, Света, дело не в этом. Тут большее.
– Да? И насколько?
– Намного. И вообще, что я горожу. Это же мы опоздали! Он пришел, увидел, что меня нет, развернулся и ушел.
– Ну так и плюнь. Не стоит он того. Что за парень, если девушку дождаться не может! Да что ж с тобой творится? Брось ты так переживать! Пришел – не пришел, какая разница? Так… знаешь что, подруга, поехали домой!
– Нет, Света, я хочу его еще хоть раз увидеть!
– Ох ты, Боже мой… Ну хорошо. Я, кажется, знаю, что нам нужно делать…
Какое-то время ехали молча. А потом Кармелита все же призвала подругу к ответу.
– Слушай, Свет, останови машину. Давай, рассказывай, куда мы едем? И что ты задумала?
Машина остановилась, и Света гордо произнесла:
– К Антону Астахову.
– А кто такой Антон Астахов?
– Это тот самый злодей, от которого тебя спас твой герой!
– К этому? Зачем?
– Где твой Максим обитает, ты не знаешь? Не знаешь. А Антон с Максимом друзья. И он точно знает, где можно найти твоего Максима.
– Свет, извини, но без этого урода никак нельзя обойтись?
– Ну, насчет урода ты не совсем права. А насчет «никак нельзя обойтись»… Подожди, а ты хочешь найти своего Максима?
– Хочу.
– Тогда умей добиваться своего! Let's go!
Машина тронулась с места. И уже совсем скоро тормозила у Астаховского дома.
Хороший дом, отличная ограда. Мощная. Правда, калитка почему-то настежь открыта. Удивились, переглянулись. Вошли. Постучали в дверь. Открыли не сразу. Очень не сразу. В конце концов, после нескольких взрывов грохота, в дверном проеме показалось изрядно помятое лицо Антона:
– Вам кого?..
Увидел Свету, улыбнулся. А увидев Кармелиту, заулыбался еще шире. С криком «Неустойка! Тореадор, смелее в бой!» схватил ее за руку, втащил в дом и захлопнул дверь.
Света растерялась, начала стучаться в дверь, в окна.
– Эй! Откройте! Антон! Открой! Кармелита! Антон! Открой! Кармелита! Кармелита!..
Но не зря о таких строениях говорят (чаще всего на английском): «Мой дом – моя крепость!».
* * *
– Значит, отказываешься?
Игорь покрутил перед носом у цыганки сжатым кулаком.
– Иди с миром, не нужно мне от тебя ничего, – сказала Рубина.
Тогда Игорь разжал кулак. И там действительно был браслет. Хороший, дорогой, золотой. Рубина это с одного взгляда поняла. (Кому ж еще разбираться в золоте, если не цыганам?)
– То есть ты мне гадать не будешь? Не будешь. Ладно, как хочешь. Тогда – другой вариант.
Игорь на удивление ловко заткнул браслет старухе за пояс. Как клещами, схватил ее за руки и громко заорал:
– Люди, помогите!!! Милиция! Эта старуха хотела меня обокрасть! Милиция!
Цыганки бросились было Рубине на помощь. Но тут, непонятно откуда, вынырнул наряд милиции, и довольно большой – пять человек.
– Стой, воровка, не уйдешь! Люди, смотрите, она браслет мой украла. А выбросить не успела – в юбке запутался. Люди! Милиция!
Рубину потащили к очень вовремя подъехавшему милицейскому «бобику». Все же умеет наша милиция работать оперативно.
Если захочет.
* * *
Так получилось, что в пьяных мозгах Антона переплелось сразу много идей и мыслей. К приходу Светы с Кармелитой они, как мозаика, сложились в очень гармоничную картинку.
Я – бизнесмен, я замечательный бизнесмен…
Какой кайф, когда тебя уважают, переговоры надо вести жестко, максимально жестко…
Я выручаю друга…
Макса продинамили. Он сам виноват – тюфяк мяконький. Но все равно надо отомстить за него. Обязательно…
Женщины уважают напор и силу…
Все цыганки, как Кармен, очень страстные и влюбчивые…
Женщины уважают напор и силу…
Надо отомстить за Макса – его продинамили…
И тут Света привела Кармелиту! Это судьба. Затащив цыганку в прихожую и захлопнув дверь, Антон чувствовал себя тореадором, охотящимся на быка и цыганку одновременно. Рывок, еще один рывок. Нет, не уйдешь!..
Кармелита с детства никогда и никому не позволяла себя обижать. Вот и тут, нельзя сказать, чтобы ситуация (один на один с пьяным уродом) ее так уж испугала. Тем более что вокруг было столько подручного материала для самообороны – деревянные вешалки, стеклянные вазочки с тонкими горлышками, легко превращающиеся в «розочки», оловянные украшения на стене в стиле минимализма…
А цыганочка и бык оказались норовистыми. Впрочем, так и должно быть. Истинному тореро победа никогда не дается в легкой борьбе. К тому же тут очень не вовремя, а может быть, вовремя, вспомнилось – тогда, в «Волге», веселая драка у Антона почему-то не сложилась. Как Светкин здоровенный хмырь макнул его в салат, а потом швырнул об пол, так Антону и отшибло все боевые навыки. Вот, кстати, и еще один замечательный повод взять сейчас решительный реванш…
Тем более, Кармелита хорошо помнила, как жалко выглядел этот субчик тогда, в ресторане, на Светкином дне рождения. Но тут, в личной схватке, один на один, лицом к лицу, он неожиданно оказался достаточно крепким противником, по крайней мере, с девушкой…
Отец-то у него вообще был борцом, и классным. Потому сыну с детства показывал разные приемы самообороны и, разумеется, нападения (какая же оборона без нападения!). Вот и сейчас, все эти цыганкины уловки, хитрости и подручные предметы для защиты (вот елки, даже мамину любимую вазу разбила-испортила!) были слишком слабой преградой для его храброго напора. А вот, внимание, уважаемая публика, бык загнан в угол арены!
– О-па! Бежать больше некуда…
Еще в ресторане Света, конечно, заметила, что у Антона, как выпьет, не все в порядке с головой. Но она не думала, что это настолько серьезно. Затащить девушку в дом, захлопнуть дверь – просто бред какой-то! Света обследовала весь дом по периметру. Нет, нигде никакой щелочки, никак внутрь не просочишься.
И никого рядом, чтобы помочь, посоветоваться.
– Эй, кто-нибудь! Люди! Помогите! Да что же это…
И вдруг…
Что-то мешало Максиму спокойно сидеть на работе. И он даже вспомнил, что именно. Фраза Максима «Знал бы ты, какая у меня гениальная идейка появилась, как с этим цыганьем разделаться. И очень скоро». Макс слишком хорошо знал тип Антоновых пьяных «гениальных идей». Заканчивалось это всегда очень плохо. И потом приходилось выручать друга. Сейчас же, когда Николай Андреевич в Москве, такая самодеятельность особенно опасна. И еще – вдруг реализовывать свою идею он начнет прямо сейчас. Ведь никого рядом нет, чтоб успокоить, насильно уложить спать…
Антон решительно покинул начальственное кресло и отправился к дому Астаховых.
Света увидела Максима!
Нет, так не бывает. Это чудо какое-то. Пришел самый нужный человек, не равнодушный к Кармелите. И весьма умело дрессирующий Антона.
Кармелита как-то вырвалась из очередного угла, отбилась. Но далеко убежать не успела, Антон мертвой хваткой вцепился в ее руку. И под крики «Тореадор! Неустойка! Смелее в бой!» он оттеснил ее в другой угол.
Света буквально вцепилась в руку Максима.
– Помогите, пожалуйста. Там Кармелита… Пожалуйста.
– Где?
– Там, в доме. Антон ваш ее запер. Не выпускает.
– Что значит «не выпускает»?
– Пьяный он! Ничего не соображает. Ну пожалуйста. Я боюсь за нее.
Максим и Света побежали к закрытой двери. Подергали. Максим попробовал приложиться плечом, ничего не получилось. Что-что, а запоры у Астахова надежные. Максим посмотрел на окно на первом этаже. Решеток в доме не было – Николай Андреича в этом городе грабить боялись. Если уцепиться вон за ту деревяшку да подтянуться… А потом разбить стекло…
Все, вперед, рассуждать некогда.
Свете казалось, что она присутствует на съемках боевика. По крайней мере, все, что делал сейчас Максим, было так четко, сильно, по-мужски, что просто хотелось зааплодировать. Впрочем, времени для этого сейчас не было.
Забравшись в окно, Максим первым делом побежал к входной двери, открыл ее, чтобы Света тоже могла принять участие в поисках Кармелиты. Света увидела, что Макс порезался об стекло. И довольно сильно. Как странно – сердце даже успела кольнуть легкая ревность; из-за нее, ради нее, никто еще таких подвигов не совершал.
– У тебя рука в крови! – сказала, аккуратно вытирая кровь носовым платочком.
– Да плевать! – галантно ответил Максим, а потом прислушался, куда бежать, в какой из комнат шум?
Шумели в гостиной.
Кармелитины руки Антон схватил довольно крепко и удерживал их, как надежный плацдарм скорого наступления. А вот дотянуться до губ никак не получалось. Верткая, зараза.
– Да не трогай меня!!! – кричала Кармелита и, услышав грохот в прихожей, заорала еще громче. – Помогите!
Подмога наконец добралась до гостиной. Перво-наперво Максим крепко дал Антону по рукам, чтоб тот отпустил Кармелиту. Потом отбросил его на диван:
– Антон! Угомонись, я сказал! – потом повернулся к Кармелите и Свете, ее обнявшей. – Пошли, я вас провожу.
– Да никуда они не пойдут, – забузил Антон. – Все! Цыганочка моя!
Максим схватил его за плечи и швырнул об стенку:
– Тихо, я тебе башку сейчас отверну. Понял?
– Тоже мне, нашел кого защищать… цыганку. Тоже мне друг.
Максим отпустил Антона.
– Да, я друг, дурак. А ты… пьянь! Ты что творишь, вообще? Смотри, как девушек напугал.
– Ой-ой-ой… Какие нежные… А может, они тебя испугались. Вон, весь в кровище.
– Не говори ерунды. Давай сейчас в душ – и спать. Все! Я девчонок провожу.
– Девчонок?..
– Мыться и спать!!!
Впрочем, вскоре силы окончательно покинули храброго тореро, и он заснул без помывки. Но, засыпая, успел сказать:
– Ладно, только приезжай скорей. И пива не забудь…
