Текст книги "Святая Русь (Энциклопедический словарь русской цивилизации)"

Автор книги: Олег Платонов

Понятия добра и зла, что хорошо, что плохо, составляют жизненный кодекс русского человека. "Жизнь дана на добрые дела", – говорит он. "Живи так, чтоб ни от Бога греха, ни от людей стыда", "Доброе дело и в воде не тает", "Доброе дело крепко", "Доброе дело навек", "Доброму делу не кайся", "Добро не умрет, а зло пропадет", "Добрые умирают, да дела их не пропадают", "Все любят добро, да не всех любит оно", "Все хвалят добро, да не всех хвалит оно", "Добро наживай, а худо избывай", "Доброго держись, а от худого удались", "К добру гребись, а от худа отпихивайся", "Доброго не бегай, а худого не делай", "За добро постоим, а на зло настоим", "Молись, да злых дел берегись", "Кто зла отлучится, тот никого не боится", "Отыди от зла и сотвори благо", "Сей добро, посыпай добром, жни добро, оделяй добром", "Кто доброе творит, того зло не вредит", "Дей добро и жди добра", "Нам добро, никому зло – то законное житье", "Нам добро – и всем таково – то законное житье", "Люблю того, кто не обидит никого".

На Руси существовал настоящий культ доброго человека. "В них вера крепка", – говорили о людях, делающих добро.

"Доброму везде добро", "Праведен муж весь день ликует", "За доброго человека сто рук", "Добрый человек надежнее каменного моста", "Добрый человек добру и учит", "Доброму человеку – что день, то и праздник", "Доброму человеку и чужая болезнь к сердцу", "Добрый скорее дело сделает, чем сердитый", "Добрый человек в добре проживет век", "Сам потерпи, а другого не обидь", "Лучше в обиде быть, нежели в обидчиках", "Лучше самому терпеть, чем других обижать", "Лучше мучиться, чем мучить", "С добрым жить хорошо", "С доброхотом всякому в охотку", "Доброму – добрая память", "Добрым путем Бог правит", "Доброму Бог помогает", "Добро Богу приятно, а Царю угодно", "Доброму ангелу небесные радуются", "Кто добро творит, тому Бог отплатит" (или "того Бог благословит"), "Кто добрых людей не слушает, тот Богу спорник", "Злой не верит, что есть добрые люди", "Тьма свету не любит злой доброго не терпит", "Злому человеку не прибавит Бог веку", "Худо тому, кто добра не делает никому", "Кто за худым пойдет, тот добра не найдет", "За худом пойдешь – не добро найдешь".

Говоря о Православии как о добротолюбии, мы были бы не правы, закрывая глаза на струю формального понимания Православия через соблюдение внешней обрядовости. Эту струю на Русь несли византийские митрополиты и приезжавший с ними служилый аппарат, взращенный в атмосфере разложения Византийской империи с падением нравов и пренебрежением к человеческой личности. Культ добра, путь добротолюбия как средство приближения к Богу был для этих пришельцев не вполне ясен. В их церковном служении преобладала внешняя обрядовость. Для русского человека этого было мало, и он стремился следовать не букве, а сути Православия, так созвучного его древним верованиям, даже усиливавшим его. Для пришельца такое живое понимание христианской жизни казалось языческой ересью, в которой они нередко обвиняли русский народ.

Добротолюбие как моральное ядро Православия и Святой Руси в условиях сохранения пережитков язычества имело и отрицательную сторону. Она заключалась в соблазне отказа от литургической стороны Церкви и замене его чисто моральной стороной. Такой взгляд вел к подрыву Православия, так как истинной верой провозглашалось только моральное совершенствование, отрицались таинства и обрядовая сторона. На этой основе возникали разные еретические учения, например Феодосия Косого.

Однако это были крайние точки зрения, не получившие широкого распространения. Столбовая дорога русского Православия и Святой Руси прошла далеко от них. Для истинно православного добротолюбие и труд были источником благочестия и средством приближения к Богу, но через Церковь, а не вне ее.

О. Платонов

"ДОБРОТОЛЮБИЕ", аскетические сочинения Святых Отцов христианской церкви, содержащие в себе основы Православия и мировоззрения Святой Руси, "зародыш высшего философского начала". Впервые одна аскетическая книга "Добротолюбия" была подготовлена и издана в 1793 св. Паисием Величковским, В XIX в. работа над изданием "Добротолюбия" продолжалась. Ее центром стала Оптина пустынь, душой же, инициатором и возглавителем – св. старец Макарий при ближайшем участии И.В. Киреевского. Вышедшее во 2-й пол. XIX в. "Добротолюбие" состояло уже из пяти томов и включало аскетические сочинения почти 40 самых выдающихся свв. подвижников христианства, в т. ч. Антония Великого, Григория Паламы, Григория Синаита, Аввы Дорофея, Ефрема Сирина, Иоанна Лествичника, Макария Великого, Максима Исповедника и др. свв. отцов.

О. П.

ДОБРЫЙ ПОКРОВСКИЙ мужской монастырь, Калужская еп., близ с. Доброго, в окрестностях г. Лихвина, на берегу Оки. Построен в 1477. Здесь находилась чудотворная икона Покрова Богородицы. Ежегодно она носилась в Лихвин, где пред ней служили молебны.

ДОБРЫНЯ (X в.), русский боярин и воевода. Сын Малка Любечанина, родной брат Малуши, матери вел. русского кн. Владимира Святого.

В "Повести временных лет" под 970 сообщается, что Добрыня вместе с племянником Владимиром отправился управлять Новгородской землей. В Лаврентьевской летописи говорится, что он был "храбрым и нарядным мужем". В к. 970-х Владимир и Добрыня завоевали Полоцкую землю, а в 978 – Киевскую. После этого Владимир назначил Добрыню своим наместником в Новгород Великий. Там Добрыня создал новое языческое святилище на р. Волхове – со статуей Перуна. В 985 Добрыня вместе с Владимиром совершил победоносный поход против болгар. В 990 (по летописи в 988) Добрыня вместе с воеводой Путятой с большой жестокостью крестил население Новгорода. Впоследствии на Руси говорили, что новгородцев "Путята крестил мечом, а Добрыня огнем". В аристократическом районе Новгорода в течение многих веков существовала Добрынина улица. У Добрыни был сын Кснятин (Константин) – новгородский посадник и воевода.

По всей видимости, Добрыня являлся прототипом былинного богатыря Добрыни Никитича.

О.М. Рапов

ДОБРЫНЯ НИКИТИЧ, русский былинный богатырь. Долгая придворная служба сделала отличительным его качеством "вежество", при дворе он то "стольничает", то "чашничает", то "пословничает". "Грамотой вострый", "на речах разумный", "с гостями почестливый", он в то же время искусный гусляр и даже играет в шашки-шахматы. В общем, различные варианты былины о Добрыне говорят о следующих его подвигах: 1) Добрыня бьется на р. Пучае (т.е. Почайне) со Змеем Горынычем, освобождая после этого племянницу кн. Владимира, Запаву Путятичну (по другим вариантам, его сестру Марью Дивовну или дочь Марфиду). По объяснению исследователей, в данном эпизоде о Добрыне-змееборце отразилась деятельность исторического дяди Добрыни, Владимира, в деле распространения христианства. Здесь Добрыня сравнивается со змееборцами наших духовных стихов, Георгием и Феодором Тироном. 2) Поездка Добрыни в качестве свата кн. Владимира к королю Ляховицкому за дочерью последнего, королевичной Апраксой. 3) Битва с поленицей Настасьей Микуличной и женитьба на ней. 4) Расстройство свадьбы Настасьи Микуличны с Алешей Поповичем, замышленной кн. Владимиром во время долгого отсутствия Добрыни. 5) Обращение Добрыни волшебницей Мариной в тура "золотые рога".

С. Ю.

ДОБРЯНКА, город в Пермской обл., центр Добрянского р-на. Расположен на Среднем Урале, на Каме. Население 38 тыс. чел.

Впервые упоминается в 1623. В 1752 в Добрянке Строгановыми был построен медеплавильный и железоделательный завод.

ДОВМОНТ ПСКОВСКИЙ (в крещении Тимофей), князь (ск. 1299), по происхождению из литовских князей Нальшанских. Спасаясь от своих врагов, Довмонт и с ним триста литовских семей бежали во Псков, где он и принял св. крещение. Будучи избран князем Пскова, св. Довмонт регулярно посещал церковные службы. Им был построен Богородицкий монастырь и много храмов. Он заботился и об оборонительных укреплениях своего города: вокруг Крома (Кремля) возвел еще одну систему каменных стен, впоследствии получившую название Довмонтова города. Кн. Довмонт прославился и как полководец защитник Пскова от литовских рыцарей, подобно св. кн. Александру Невскому, на внучке которого св. Довмонт был женат. Из многих побед, одержанных св. князем, наиболее прославлены Раковорская битва 1268 и битва 5 марта 1299 при реке Великой, у самого Пскова. После нее св. князь вскоре скончался и был погребен в Троицком соборе. Мощи его пребывают там и по сей день.

Память блгв. кн. Довмонту отмечается 20 мая/2 июня.

ДОВОДЧИК, должностное лицо в Древней Руси, через которое наряду с тиунами, наместниками и волостелями осуществлялся суд. Доводчики вызывали в суд, отдавали на поруки, производили взыскания. Их доходы складывались из поборов и пошлин, взимавшихся в каждом отдельном случае.

ДОГОДА, славянское весеннее языческое божество ясной погоды.

ДОЖИНКИ. – См.: ПОМОЧИ, а также ГОСПОЖИНКИ.

ДОКУЧАЕВ Василий Васильевич (17.02.1846 – 26.10.1903), русский ученый-естествоиспытатель, основатель современного научного почвоведения и комплексного исследования природы. Родился в семье сельского священника. Окончил Смоленскую семинарию и Петербургский университет. В 1877, составив (вместе с В.И. Чаславским) обзорную почвенную карту Европейской России, начал изучение русского чернозема – "царя почв", в результате чего им были заложены основы учения о почве как особом естественно-историческом теле и о факторах почвообразования. В 1886 дал первую в мире научную классификацию почв.

Как истинный патриот и гражданин, отдавал все силы и знания практическим вопросам сельского хозяйства и в целом экономического благосостояния России; им составлен обширный план комплексных мероприятий по борьбе с засухой (восстановление зернистой структуры чернозема, лесные полезащитные полосы, снегозадержание и регулирование стока талых вод, правильная почвообработка, строительство прудов и мелких водоемов, охрана лесов, вод и борьба с эрозией почвы).

На основе учения Докучаева возникли прогрессивные русские школы физической географии, геоботаники, ботанической географии, геоморфологии, динамической геологии и др.

Главными сочинениями Докучаева стали "Русский чернозем" (1883), "Наши степи прежде и теперь" (1892), "К учению о генах природы" (1899), "Место и роль современного почвоведения в науке и жизни" (1899).

ДОЛГ, в понятиях Св. Руси твердая обязанность человека перед Богом, Царем, государством, обществом, семьей, родственниками, друзьями. Долг свой человек обязан исполнять не формально, а старательно и с любовью. Исполнить свой долг считалось делом чести и достоинства коренного русского человека. Нарушившего свой долг презирали.

Твердое сознание долга, считали русские люди, есть основа характера. Мудрость долга в том, чтобы наилучшим образом исполнить то дело, на которое человек поставлен жизнью. "У нас у всех, – писал И.С. Тургенев, – есть один якорь, с которого, если сам не захочешь, никогда не сорвешься: чувство долга". "Свободные установления, – считал Ф.М. Достоевский, – тогда хороши, когда они у людей, себя уважающих, а стало быть, уважающих и долг свой, долг гражданина".

О. Платонов

ДОЛИНСКАЯ, чудотворная икона Пресвятой Богородицы. Изображена с Младенцем Иисусом на левой руке, взирающим на левую сторону, по направлению от лика Богоматери. Празднуется 13/26 февраля.

"ДОЛОЙ ЗЛО!", русское патриотическое издательство 1920-30-х, организованное кн. М.К. Горчаковым в Париже, специализировавшееся на издании книг, раскрывавших "опасную для человечества работу темных сил масонства, сектантства, социализма, иудаизма". Сыграло большую просветительскую роль в жизни русских людей в эмиграции. Издательством, в частности, были выпущены книги: "Войны темных сил" (2 т.) Н.Е. Маркова, "Сионские протоколы", "Жертвенный убой" В.В. Розанова и др.

ДОЛЯ, областная единица, определявшая платежную силу 5536 дворов. Введена Петром I в 1710.

ДОЛЯ, судьба человека, по верованию русского человека представление очень сложное, объединяющее разнородные ответы на вопрос, почему человек счастлив или нет. Объяснение различное: потому, что так ему прирождено, суждено, на роду написано, невесть откуда навеяно. По исследованию акад. А.Н. Веселовского, представление о доле прошло несколько стадий. Прежде всего доля врожденна, дается при рождении (род, мать-Рожаница). Образное представление рожаниц сообщило идее судьбы более свободное понимание. Являются рожаницы, демонические существа, которые дают человеку его долю, часть, участь, отмеривают талант, и этот акт понимается как приговор, который они изрекают (рок), как суд и ряд, судьба. От той доли, которую дают человеку эти существа, нельзя отделаться. Новым моментом в развитии идеи судьбы явился мотив, устранивший представление унаследованности и неотменяемости: момент случая, неожиданности, счастья или недоли, навеянных со стороны, невесть откуда (отсюда сербск.: среча, намиера). От такой доли можно отделаться, освободиться. Самое понятие судьбы расширяется. Долю можно изменить, добиться другой. Литературно-христианские течения внесли в представление о доле идеи прошлого и вменяемости. Личная доля каждого не случайна, а согласована с общим благом. Кроме того, доля может явиться заслуженной. В "Повести о Горе-Злочастье" молодцу суждена доля за непочтение к родителям. В связи с представлением о заслуженной доле стоят Дева-обида, Недоля-судьбина, кручина, нужа. В народном мировоззрении представление о доле является в конкретной форме: Среча, Горе-Злочастье – демоническое существо без определенной характеристики, напр, в повести о Горе-Злочастье. В русских песнях представление о доле характеризуется ощущением подавленности: образы ее преимущественно враждебного характера.

Доля в представлении малороссов является существом, имеющим самостоятельную жизнь. Жизнь эта продолжается и после смерти лица, которому доля принадлежала: так, доли деда, бабки, свекра, свекрови, мужа, жены, матери живут в их могилах и приходят после их смерти в их жилища; но есть рассказы, в которых доля умирает даже раньше того, кому принадлежит: однажды женщина по незнанию убила долю своего мужа, живущую в хате в виде кошки. После смерти доля может переходить в другое существо: в одной семье никто не имел при себе долю, а между тем семья жила счастливо; это вызвало удивление отца главы семьи, приехавшего к сыну в гости, так как он обладал способностью узнавать, есть ли у человека доля; найдя ее в образе принадлежавшей сыну собаки, от которой и вся семья жила счастливо, и желая отнять ее у сына, он заставил убить собаку, но вол лизнул собачьей крови, и доля перешла в него; убивают вола, но доля переходит во внука, попробовавшего мяса вола. По этому рассказу доля имеет признаки души, переселяющейся из одного существа в другое. Доля ведет материальную жизнь: ест и пьет, чувствует боль, работает, спит, подвержена порокам (пьянствует, ленится). Она – это прирожденная доля. В некоторых рассказах и песнях доля имеет характер ангела-хранителя, руководящего ребенком еще с утробы матери, в других является двойником его души. У одного и того же человека бывает одна, две, три доли. Можно и самому вызвать себе на помощь долю кого-либо из своих умерших родственников – стоит только накрест перепрыгнуть могилу, и доля явится; но делать это рискованно, так как вместо доли можно вызвать недолю, приносящую несчастье. Чужие доли умерших родственников и по собственному желанию являются к родным. Доли дедов, бабок, свекров и свекровей обнаруживают свойства злобных и капризных существ, напоминающих отчасти домового. Они бывают довольны, когда, придя ночью в свою хату, находят любимые кушанья, а в противном случае сердятся и выражают свое неудовольствие даже побоями. Наоборот, доли умерших матери и жены всегда доброжелательны к детям и мужу и являются помогать им или предупредить о несчастье. Долю можно видеть только случайно или в известные дни, и то с соблюдением некоторых обрядов. Доля счастливого человека является в благопристойном, красивом виде, несчастного – грязною. Она может являться или в виде двойника человека, или в виде мужчины или женщины, молодою и старою, в виде различных животных или даже неодушевленных предметов. Остаток жертвоприношений доле виден в обычае оставлять после ужина, особенно под большие праздники, часть кушаний для доли, которая приходит есть ночью. Считается нужным вообще при еде оставлять немного на тарелке. Есть и остаток бывших при жертвоприношениях гаданий: под Крещение, по окончании ужина, все кладут свои ложки в миску от кутьи, а сверху – кныш или хлеб; ночью доля перевернет ложку того, кто в текущем году умрет.

С. Ю.

ДОМ (Крестьянский дом), место обитания семьи, как Малой Церкви. Во многих чертах домашней обстановки, в самом обыденном поведении и повседневных занятиях четко проступает состояние веры, сохраняется память о Боге и осуществляется обращение к Нему.

"Новую избу всегда освящают", – утверждала в 1899 жительница Дулёвской вол. Жиздринского у. Калужской губ. Из Дорогобужского у. Смоленской губ. корреспондент писал в Тенишевское бюро о том, что иконы у них есть во всех домах. И это не было ни преувеличением, ни исключением в отношении других территорий. Весь комплекс источников – и ответы на программы обществ, и записки наблюдателей, и мемуары – все подтверждает эту информацию: иконы были буквально у всех.

Основной состав икон в доме повторялся по разным губерниям России: образа Спасителя, Божией Матери, свт. Николая, Георгия Победоносца, Иоанна Крестителя, Иоанна Богослова и Иоанна Воина, св. Параскевы Пятницы, апп. Петра и Павла, вмч. Пантелеймона, прор. Ильи, мч. Власия, свв. Зосимы и Савватия встречались чаще других. Они дополнялись обычно иконами святых, особо чтимых в данной местности: в Калужской губ. – образ прп. Тихона Калужского; в Воронежской – прпп. Митрофания Воронежского и Тихона Задонского; в Сибири – свт. Иннокентия Иркутского и др.

Добавлялись также иконы святых покровителей хозяина дома или членов семьи. Хозяева побогаче заказывали иногда образ, где изображались несколько святых, чьи имена носили члены семьи. Могла быть приобретена или передана по наследству икона святого, считавшегося покровителем основного занятия хозяина: свв. Зосима и Савватий – у пасечника, св. Власий или св. Модест – у скотовода, свв. Косма и Дамиан – у кузнеца. И конечно же св. Пантелеимон – у многих болящих.

Размещались образа у всех на божнице (полочка для икон, иногда с поставцом-шкафчиком), в переднем (святом, красном) углу. У более обеспеченных крестьян и тех, кто сам владел мастерством, иконы помещали в киоты из липы, ольхи, березы. В некоторых избах в переднем углу, кроме икон, было множество лубочных картинок религиозного содержания: Двунадесятые праздники, Сотворение мира, Распятие, Страшный суд, Житие и Страдания вмч. Пантелеймона или др. святого. Здесь же мог висеть еще металлический или деревянный крест – поклонный. Как правило, даже бедные крестьяне имели лампады; обычно их зажигали на короткое время, а под большие праздники – на всю ночь.

Перед образами в доме молились. Иконами в доме благословляли при важных жизненных обстоятельствах. Т.А. Листова, специально исследовавшая православные традиции русской народной свадьбы, пишет: "По общерусской традиции для окончательного договора о свадьбе стороны собирались в доме у невесты. Названия этой встречи ("заручины", "рукобитье", "запойны", "образованье") отражали ее содержание. Обрядовая часть начиналась с того, что хозяева зажигали перед иконами свечи или лампадку. Кроме обязательного рукобитья, имевшего массу вариантов исполнения, и завершающей вечер совместной трапезы, согласие сторон всегда закреплялось совместной молитвой и целованием иконы, после чего следовало обычно благословение жениха и невесты их родителями иконой. С этого момента расстройство свадьбы было почти невозможно, а родители жениха и невесты иногда начинали называть себя сватами".

"Непременным ритуалом русской свадьбы" было также благословение жениха и невесты иконой родителями и крестными; сначала – порознь (каждого в своем доме), а потом обоих вместе – при отправлении к венцу. Невесту благословляли обычно образом Богоматери, а жениха – образом Спасителя, иногда – Николая Угодника. Обрядом благословения иконой очень дорожили.

Умирающий, прощаясь с близкими, благословлял детей иконою. Образом благословляли при отправлении в дальний путь, при уходе в солдаты, в монастырь, на учебу. Икону в доме снимали с божницы также для совершения обряда побратимства и для того, чтобы поклясться на ней в особо важном вопросе, когда требовалось надежное свидетельство. Но без самой крайней надобности старались к этому не прибегать.

Повседневные домашние молитвы были естественным, обычным делом русских крестьян – об этом свидетельствуют многочисленные источники – сообщения из разных мест. Утром сначала моются, потом – молятся; поминают их и вечером, отходя ко сну; кроме того, молятся перед едой и после еды; перед началом всякого дела крестятся и говорят – "Благослови, Господи, помоги мне, Господи", а после окончания – "Благодарю Тя, Господи". Так сообщалось в к. XIX в. о ежедневных молитвах крестьян одной из волостей Боровичского у. Новгородской губ.

Та же картина, только более лаконично обрисованная, в Череповецком у.: дома молятся утром, когда встают; каждый раз, садясь за стол; вечером, когда ложатся спать. И в Белозерском у.: в каждой семье и всеми членами ее совершается молитва перед иконами утром, вечером, до и после обеда; молится каждый отдельно. Сходны краткие костромское и калужское (Тарусский у.) известия: молятся каждое утро и вечер. А корреспондент из Лихвинского у. Калужской губ. (с. Берёзово) подчеркнул: домашние молитвы утром и вечером, а также перед едою считаются обязательными. Всеобщий и обязательный характер личных домашних молитв – утром, перед обедом, перед ужином и перед сном выступает из Смоленского (Дорогобужский у.) и других сообщений.

В ответе из Тульской губ. отмечены земные поклоны, которыми сопровождают обычно утренние молитвы в переднем углу перед образами. Относительно "наиболее религиозных стариков и старух" Пошехонского у. подчеркнут отсчет совершаемых поклонов по лестовкам и четкам. Лестовка ремень со множеством повязанных на нем мелких ремешков или узелков разной величины. Одни узелки соответствовали поясным поклонам, другие – земным. Четки, подвижные шарики которых заменяли ремешки и узелки лестовок, делались из дерева, кости или кожи.

Иные корреспонденты, отвечавшие на программы научных обществ, останавливались подробнее на особенностях молитв отдельных членов семей и на сезонных отличиях домашних молений крестьян. Из Владимирской губ. (с. Семеновское) диакон писал в Тенишевское этнографическое бюро: зимой первою в доме встает стряпуха, не торопясь умоется, истово помолится; в утренней тишине Слышится, как она молит Господа за живых и умерших родственников. Затем она начинает хозяйничать у печки, а тем временем понемногу поднимаются хозяин и все семейные (кроме малолетних, которых никто не будит). "Не спеша, не так, как летом, умываются, молятся Богу и отправляются убирать скотину".

Учительница М. Михеева из деревни Талызина (Тальцинская вол. Орловского у. одноименной губернии) писала: "Летом крестьяне молятся только вечером по окончании всех дел и то очень мало". Летом некоторые выходят для молитвы из избы и обращаются в ту сторону, где стоит храм, или на восток. Старухи большей частью молятся между хозяйственными делами, потом заканчивают в избе. "Многие старухи еще поднимаются в полночь Богу молиться"; считают, что такая молитва особенно угодна Господу и имеет особую силу прогонять нечисть. Под большие праздники и летом молились почти до самой зари.

"Зимою же совсем другой порядок: бабы как только встают рано утром, прежде всего спешат помолиться Богу и положить несколько поклонов". При этом стараются молиться так, чтобы их никто не видел. Старики зимою во дворе не молятся, а выжидают, когда дети заснут и в избе наступит тишина. Сами объясняют это тем, что так делали Святые Угодники. Детей заставляли молиться утром и вечером каждый день. "В самые лютые морозы старики молятся на печи, стоя на коленях; дети тоже с ними".

Относительно чтения молитв вслух сведения расходятся. По-видимому, эта особенность не была всеобщей. Так, наблюдатель из Дорогобужского у. замечал, что вслух читают все молитвы, какие знают, только в праздник, когда молятся все вместе, если не смогли пойти в церковь. Такие общие всей семьей молитвы были существеннейшей чертой русского православного дома, как Малой Церкви. Молитвы читал обычно домохозяин, стоя перед иконами, а остальные члены семьи повторяли их шепотом, стоя на коленях. Никто не смел встать с колен или тем более выйти из избы, хотя это могло продолжаться более часа.

Общее чтение молитв по большим праздникам, вынужденно заменявшее выход в церковь, происходило и летом, и зимой. Могло оно быть и накануне праздника и сочетаться с чтением вслух Евангелия. На Орловщине хозяин "под праздник, прежде вымывшись сядет за стол, прочитает Евангелие вслух, а после ужина помолится усердно Богу, предварительно зажгут лампадку и свечи перед каждой иконой. В это время и бабы становятся на колени и детям приказывают молиться усерднее".

"Если крестьянин, по отдаленности своего места жительства", – писал Т. Успенский в 1859 о Шадринском у. Пермской губ., – "в праздник не может быть в церкви, то он непременно в часы богослужения молится дома, зажегши свечу пред иконами". В Петропавловском у. Тобольской губ. (1848), где иные деревни находились в 25-30, а то и 40 верстах от церкви, многие в праздничный день утром молились дома с полчаса или час при зажженной свече.

Вся семья молилась вместе в своем доме также по особым случаям. К таковым относилось прощанье перед отъездом в дальнюю дорогу. Если отъезжали отец или мать, то после общей молитвы они благословляли детей – крестили каждого по три раза. Общая молитва в избе предшествовала также выездам в поле для пахоты и сева. "Весною, когда намерены начать в поле пахать или сеять, крестьяне, готовясь к отъезду, собираются в избу, становят на стол хлеб, соль и похрестники (кресты из теста, сбереженные с крестопоклонного дня), а зажиточные вместо последних иногда просвиры (испеченные на Благовещенский день), и тут молятся Богу, кладя земные поклоны; потом, взявши с собою со стола хлеб, соль и кресты или просвиры, отправляются в поле" (с. Нижне-Покровское Бирюченского у. Воронежской губ.). Подобные описания, с небольшими отличиями, сохранились и по другим территориям.

Общими были молитвы перед торжественными – праздничными и поминальными – трапезами, а также после них. В этих молитвах участвовали все присутствовавшие. Местами на поминках было принято молиться перед каждым кушаньем и желать покойнику Царства Небесного.

Во время близкой грозы, града, ураганного ветра вся семья становилась перед иконами на общую домашнюю молитву. Подростков заставляли молиться, если они сами не проявляли к этому интереса. При этом зажигали те свечи, с которыми стояли в церкви в Великий Пяток, Великую Субботу или на Пасху (это считалось лучшим средством от пожара, вызываемого молнией).

Рождение и крещение ребенка, сговор и свадьба, тяжкая болезнь, предсмертное состояние и смерть – все это давало основания для совместного обращения к Богу. Религиозное сознание подсказывало необходимость общесемейных духовных усилий, когда над всем домом или над отдельным членом семьи нависала какая-либо опасность.

Отношение к жилому дому, как к Малой Церкви, особенно четко выступает в произнесении молитвы и осенений себя крестным знамением при входе в дом свой и чужой. Об этом встречаем многочисленные упоминания.

Молитвенному настроению в доме способствовало хранение и чтение Евангелия и некоторой другой духовной литературы. В Череповецком, например, уезде, по мнению информатора Васильева, из книг больше всего были распространены (1899) Псалтирь, Евангелие, Жития Святых, Святцы (церковные календари) и молитвенники (молитвословы). В некоторых домах можно было увидеть и Библию. Все эти книги "перечитываются по нескольку раз"; их берегут и редко дают кому-либо читать вне дома. Из Галичского у. Костромской губ. также сообщали, что в избах много Житий Святых, Истории Ветхого и Нового Завета. А в Меленковском у. Владимирской губ., по мнению П. Каманина (с. Домнино, 1898), в каждом доме были Евангелие, Псалтирь и Библия. Из Орловского у. Орловской губ. писали: крестьяне имеют Евангелие и Псалтири.

По представлениям русских православных людей, все поведение в доме должно было быть благочестивым и благообразным (см.: Трапеза). Реальность вносила свои плачевные коррективы в это общее воззрение, и в разных семьях степень приближения к идеалу была различной. Но существовали твердые основания благообразного поведения в доме, которые сохранялись в подавляющем большинстве семей.

М.М. Громыко

ДОМ РОМАНОВЫХ. – См.: РОМАНОВЫ.

ДОМНИЦКАЯ, чудотворная икона Пресвятой Богородицы. Находилась в мужском Домницком Рождество-Богородицком монастыре. Она явилась в 1696 на берегу р. Домницы Черниговской губ.

Празднуется 8/21 сентября.

ДОМОВИЩЕ (домовина), старинное название гроба, воспринимавшееся русскими людьми как дом вечности.

ДОМОВОЙ, олицетворенное понятие огня, хранимого на домашнем очаге. Это доказывается доныне уцелевшими обрядами. При переходе на новоселье хозяйка топит печь в старой избе: как только прогорят дрова, она выгребает весь жар в чистый горшок и со словами "милости просим, дедушка, на новое жилье" переносит горящие уголья в новую избу. Великоруссы думают, что домовой живет за или под печкой, но кроме избы он поселяется и в банях, овинах – словом, везде, где устроена печь. Домовой – малорослый старик, весь покрытый косматою шерстью. Ему приписывается страсть к лошадям; по ночам он любит разъезжать верхом, так что нередко поутру видят лошадей в мыле. У домового есть всегда любимая лошадь, которую он холит и чистит, приглаживает ей шерсть и заплетает хвост и гриву. Домовой охотно ездит на козле, которого и держат на конюшне. С культом домашнего очага связывалось поклонение душам усопших предков. Некоторые исследователи видят "культ предков" и в названиях "род", "роженица" и "чур" (в восклицании "чур меня"). На Руси в лице домового чествуется основатель рода, первый устроитель домашнего очага. Это подтверждается некоторыми обрядами: в Малороссии невеста дает свое согласие пойти замуж тем, что слезает с печи. Это символически означает, что она передается как бы самим "дедушкой", покровителем семьи. Вообще в свадебных обрядах стараются возбудить расположение чужого "дедушки" к невесте, потому что проводят резкое различие между домовым своим и чужим: свой домовой большей частью добр, а чужой – непременно лихой. Но иногда он становится злым к семье своего хозяина, в особенности когда не исполняется обычных ему жертвоприношений, состоящих из хлеба, соли, пирогов и др. яств.