355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Оден Дар » Интерлюдия (ЛП) » Текст книги (страница 3)
Интерлюдия (ЛП)
  • Текст добавлен: 20 января 2022, 22:02

Текст книги "Интерлюдия (ЛП)"


Автор книги: Оден Дар



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 6

Семнадцать лет назад

Накануне моего тринадцатилетния я гостила у Кейнов, пока мой отец был в отъезде по делам в Калифорнии. Он разъезжал в поисках возможностей для приобретения недвижимости. Его поездка началась с посещения Сан-Франциско, а затем он отправился в Южную Калифорнию.

Обед в «Серендипити» после школы два раза в неделю был ритуалом у Кейнов. Даже усталость не могла удержать Элизу от того, чтобы угостить нас нашим любимым шоколадным мороженным. Стоял тёплый апрельский день. Кэролайн и Элиза шли впереди, а мы с Джулианом – в нескольких футах от них. Не доходя до одного из наших любимых местечек, Элизе позвонили. Она тут же остановилась и обернулась. Её насыщенные серо-голубые глаза наполнились слезами, и я поняла, что что-то не так, но она старалась быть спокойной.

– Дети, нам нужно поскорее вернуться домой. – Больше она ничего не сказала. Вместо того чтобы идти пешком, Элиза поймала такси, которое отвезло нас четверых обратно на Парк-Авеню.

На протяжении поездки, Элиза была тихой, подавляя слёзы. Она взяла меня за руку и крепко сжала. Выбравшись из такси, мы бросились в квартиру, не понимая всей срочности происходящего. Как только двери лифта открылись, Марсель, явно расстроенный, уже ждал нас в фойе галереи.

– Кэролайн, Джулиан, нам с вашей мамой нужно поговорить с Линой наедине.

Обычный наряд Марселя был помят. Его плечи поникли. На его лбу появились тревожные морщинки. Без сомнения, он тоже готов был заплакать. Его дети были рядом со мной, и маленькая рука Джулиана вцепилась в мою. Эти двое детей были мне как брат с сестрой. Я знала, что если что-то было не так, то не хотел бы скрывать это от них.

– Пожалуйста, пусть они останутся.

К тому времени Элиза уже стояла рядом с Марселем, потирая его руку и изо всех сил стараясь успокоить. Уставившись в мраморный пол, она не хотела встречаться со мной взглядом, но ей было трудно скрыть слёзы. Она вытерла щеку и крепко сжала губы, словно пытаясь сдержать слёзы. Внезапно какая-то часть меня просто умерла прямо там.

Никому не нужно было говорить мне об этом.

Я это почувствовала.

Мой отец.

Мой отец так и не вернулся.

Мой отец ушёл.

Мой отец умер.

Каждое слово, вырвавшееся из уст Марселя, ускользало от меня. Но я ничего не слышала. Я не могла пошевелиться. Всё, что я видела, были слёзы. Марсель, Элиза, Кэролайн и Джулиан были в слезах. Я стояла неподвижно, не в силах сама разрыдаться, не в силах вымолвить ни слова, не в силах дышать.

Без матери, без отца, без братьев и сестёр я была совершенно одна. За несколько часов до того, как мне исполнилось тринадцать, мир, который я знала, исчез. Оба моих родителя были единственными детьми в семье, а приёмные родители моего отца умерли. Мои бабушка и дедушка по материнской линии жили в то время в Сан-Паулу, но я едва знала их. Я видела их всего несколько раз.

Время остановилось, пока я не упала на пол и не свернулась на прохладной мраморной поверхности в позе эмбриона. Раскачиваясь, я впервые в жизни закричала.

Подбежав ко мне, Элиза опустилась на колени и обняла меня.

– Я люблю тебя, Лина. Мы все любим тебя, дорогая. Мы никогда не сможем занять место твоего отца, но знай, что у тебя есть мы. Ты никогда не будешь одинока, – прошептала она и заплакала.

Я оставалась в той позе на полу, как мне казалось, в течение нескольких часов. Марсель жестом велел жене встать.

– Дорогая, может быть, нам лучше пока оставить её в покое?

– Нет, Марсель. Она не может быть одна. – Элиза обняла меня, нежно поглаживая по спине, и ещё несколько раз прошептала мне на ухо: – Мы любим тебя.

Джулиан подошёл и положил свои маленькие ручки на плечо матери.

– Я останусь с ней, мама.

Поколебавшись, Марсель, Элиза и Кэролайн покинули нас. Джулиан, крошечный десятилетний мальчик в то время, лежал рядом со мной, обернув своё маленькое тело вокруг моего. Мы провели на полу несколько часов, прежде чем заснули. Мой лучший друг спал на полу рядом с моей кроватью в течение нескольких ночей после смерти моего отца.

Мои бабушка и дедушка прилетели из Сан-Паулу рано утром. Отец подготовился и написал завещание, как только я родилась. Как только Кейны переехали в Нью-Йорк, он пересмотрел своё завещание, чтобы предоставить им частичную опеку. Думаю, что он устроил всё таким образом, чтобы мои бабушка и дедушка по материнской линии не чувствовали себя ущемлёнными. Мой отец хотел, чтобы я росла в городе, который он любил, с людьми, которым он доверял, и он нашёл брата в Марселе.

Здание на Ла-Гуардиа-Плейс теперь принадлежало мне. Но мои бабушка и дедушка были непреклонны в покупке дома для нас троих, который был всего в нескольких кварталах от Кейнов.

Ещё до того, как было оглашено завещание, Элиза и Марсель объявили о своём частичном опекунстве. Хоть я только что потеряла отца, всё же была благодарна, что могу жить с ними. Гостевая спальня, в которой я останавливалась во время своих визитов, стала моей комнатой, и они намеревались обращаться со мной так, словно я была одной из них. С годами люди стали считать меня настоящей Кейн, потому что я ходила на все их семейные пикники. Элиза и Марсель посещали все мои школьные спектакли. Элиза посещала все родительские собрания вместе с моими бабушкой и дедушкой. К счастью, мои бабушка и дедушка тоже полюбили Кейнов.

И хотя я с грустью думаю о смерти моего отца, также вспоминаю о своих подростковых годах, которые были наполнены счастьем в этом доме.

Я иду по длинному коридору к другим спальням. Комната справа, ближе всего к главной спальне – это комната Кэролайн. Удивительно, но её комната была превращена в гостевую спальню, и никаких её вещей здесь нет. Двери в две другие спальни в противоположном конце коридора были закрыты. Я вхожу в спальню, которой пользовалась в детстве, и замечаю, что в ней почти ничего не изменилось за все эти годы. Она чистая и безупречная. Я сажусь на огромную кровать с балдахином, о которой мечтала в детстве, и оглядываюсь.

Моя спальня. В шкафу до сих пор хранится кое-что из моей одежды, теперь уже в соответствующих для хранения мешках. У меня был рабочий стол, специально разработанный для меня близкой подругой Элизы, Хеленой Эмерсон. Там всё ещё лежали дорогие мне безделушки. На полке стоит фотография в рамке, где мы с папой гуляем в Центральном парке. Над моей кроватью до сих пор висит плакат «Синема Парадизо» в рамке. Остальные светло-кремовые стены увешаны плакатами в рамках с изображением групп, которые я выбрала в одном из музыкальных магазинов на 8-й Стрит. Я смотрю на стол, и моё внимание привлекает листок бумаги. Поскольку я не была в этой комнате со времени похорон Элизы, бумага, которая когда-то была белой, теперь стала жёлтой. Едва разборчивый почерк Джулиана гласит:

Лина,

Мне очень жаль. Ты всегда будешь моим лучшим другом. Не забывай меня.

С любовью,

Джулиан

Хотя там всего три предложения, я перечитываю записку ещё раз, прежде чем сложить и положить в сумку. Должно быть, он написал её перед отъездом. Как же я не заметила эту записку? Воспоминание о тринадцатилетнем Джулиане, плачущем в моих объятиях в день поминовения его матери, вызывает у меня боль в груди, и несколько слезинок скатываются из моих глаз.

Собравшись с мыслями, я направляюсь в соседнюю его комнату. Она немного отличается. На стенах висят постеры «The Police» в рамках вместе со знаменитой черно-белой фотографией Мухаммеда Али, стоящего над Сонни Листоном после того, как вырубил его. На ночном столике стоит фотография Элизы, Джулиана, Кэролайн и меня во время нашей последней совместной поездки в Сан-Франциско. Мы были так молоды, так беззаботны и полны надежд. У нас было будущее и всё, что оно принесёт. Снимок был сделан за несколько месяцев до того, как наша жизнь кардинально изменилась.

Я изучаю неуклюжего молодого подростка на фотографии и думаю о человеке, которым он стал. Я вспоминаю о нём всё, что опьяняет меня – его похотливый, звучный голос, его сильные руки, которые обнимали меня, когда я нуждалась в утешении, его запах, который окружает меня в любое время дня, и его глаза, становящиеся зелёными, когда он возбуждён. Он ощущается так близко, что я чувствую его вкус. Наше совместное времяпрепровождение поражает меня, и мне нужно избавиться от этих мыслей. Нет смысла снова переживать ту единственную ночь с Джулианом, хотя прошло всего две недели с тех пор, как я чувствовала себя живой в его объятиях.

Лежа в его постели, я обнимаю его подушку и стараюсь изо всех сил представить его рядом. Я принимаю эту тоску только с воспоминаниями о нашем совместном времени, забывая о причине, по которой я здесь. Наконец, поднявшись с кровати, я осматриваю гардеробную Джулиана и не замечаю ничего из висящих вещей. Стопки больших коробок выстроились вдоль стены в дальнем конце шкафа. Ничего больше. Я не удивлена, что эта квартира не была домом для Джулиана с тех пор, как умерла его мать.

Когда я возвращаюсь в Ленокс-Хилл, Астрид стоит в нескольких футах от больничной палаты Марселя. Она с кем-то разговаривает, и только тогда я слышу глубокий, грубый голос, который узнаю. Алистер Кейн.

– Тсс-с, милая. С ним всё будет в порядке. Со стариком всё будет хорошо. Если что-нибудь случится, я обещаю позаботиться о тебе, – шепчет он. Она продолжает рыдать у него на плече. Подняв голову, жена Марселя пристально смотрит на его племянника. Я удивляюсь, когда Алистер нежно целует её в лоб, а затем переходит к губам. Это не быстрый поцелуй. Это романтический поцелуй. В такой интимный момент я чувствую себя незваным гостем. Хотя я имею полное право находиться здесь.

Не раскрывая своего присутствия, я быстро открываю дверь в больничную палату Марселя, пытаясь забыть то, чему только что стала свидетелем.

Моё сердце останавливается уже во второй раз за сегодняшний день. Как долго меня не было? Марсель больше не лежит в постели. Джулиан сидит, сгорбившись, уставившись в пол. Его спутанные тёмные волосы закрывают лицо. Когда я осторожно закрываю дверь, он поднимает голову. Его серо-голубые глаза покраснели. Лицо у него бледное, лишённое всякого цвета. Но даже в таком виде мужчина передо мной всё ещё ошеломляюще красив. Внезапно меня пронзает воспоминание о том, как я в последний раз видела его лицо в такой агонии. Это было в тот день, когда мы попрощались с Элизой. На ум приходит самый худший сценарий.

– Лина, – мягко шепчет он.

Подбежав к Джулиану, я опускаюсь на колени и касаюсь его лица.

– Где? Где твой отец? – спрашиваю я с сомнением, боясь услышать ответ.

– Он сейчас в операционной. – Когда он протягивает мне руку, я немедленно беру её. Я не думаю о том гневе, который держала в себе последние девять дней. Я не спрашиваю Джулиана о его местонахождении или о том, почему он внезапно бросил меня после того, как занялся со мной любовью.

Всё, что имеет значение – это человек, который борется за свою жизнь.

Ощущение большой руки моего бывшего любовника, обвивающей мою, кажется мне родным домом. Горько-сладкое напоминание о том, как сильно я по нему скучала. Мы молча сидим рядом, пока он не убирает руку. Прижавшись губами к моему уху, он говорит:

– Дорогая, пожалуйста, ляг со мной. – И, хотя я удивлена, что он хочет лечь, я вдруг вспоминаю, что он весь день был в дороге, чтобы быть рядом с отцом. Помогая мне подняться, мы идём к гостевой кровати. Я сажусь на кровать, пока Джулиан снимает с меня обувь. Теперь, лежа на боку, я наблюдаю, как он кладёт свой тёмно-синий блейзер на стул, прежде чем снять чёрные туфли, он подходит к другой стороне кровати и ложится рядом со мной. Я лежу отвёрнутая от него, он остаётся лежать на спине, а его правая рука служит подушкой.

Я чувствую, как его глаза смотрят прямо в потолок, когда он говорит:

– Лина, я никогда не заслуживал тебя в своей жизни, но знай, что я искренне благодарен тебе за то, что ты здесь. Спасибо тебе за то, что ты здесь… за то, что всегда была со мной. – Повернувшись лицом к моей спине, он нежно целует меня в правое плечо. Я скучала по тебе, Джулиан. Обняв меня левой рукой, мы молча ждём новостей.

Мы остаёмся в том же положении, пока доктор Стивенс не входит в комнату. Астрид больше не появлялась, и Алистер тоже. Не колеблясь, Джулиан спрашивает:

– Как мой отец?

Оглядев комнату, доктор Стивенс приветствует Джулиана и поворачивается ко мне.

– Лина?

Я киваю, узнав того же кардиолога, который лечил моего дедушку несколько лет назад. Тот самый кардиолог, который утешал мою бабушку после того, как узнал, что её муж умер от второго сердечного приступа.

– Где Миссис Кейн?

– Она в другом месте. Пожалуйста, мне нужно знать состояние моего отца, – нетерпеливо говорит Джулиан.

– Состояние Марселя стабильное. Следующие несколько часов будут решающими. Тогда мы узнаем больше. Я предлагаю вам двоим отправиться домой, и как только он проснётся, я позабочусь, чтобы вас оповестили. Джулиан, Лина, пожалуйста, отдохните немного. Я обещаю связаться с вами лично. – Он кладёт руку на плечо Джулиана.

Продолжая держать меня за руку, Джулиан нежно сжимает её и спрашивает доктора Стивенса:

– У вас есть мои контактные данные?

– Прежде чем вы уйдёте, зайдите на пост медсестёр. Твой отец не только мой пациент. А ещё он один из моих самых старых и дорогих друзей. – Вместо того чтобы пожать ему руку, доктор Стивенс притягивает Джулиана к себе и крепко обнимает. И всё это время моя рука находится в его руке.

Прежде чем покинуть больничную палату Марселя, я ставлю фотографии в рамках на боковой столик рядом с кроватью.

Как только мы покидаем Ленокс-Хилл, Джулиан обнимает меня, и у меня нет ни малейшего представления, куда мне сейчас идти. Останусь ли я с ним или поеду домой на такси? Время незаметно пролетело для нас, и только тишина, которая окружает городскую улицу, указывает на то, что уже за полночь. В воздухе витает запах свежести после дождя. Мимо проезжает лишь несколько жёлтых такси. Остановившись на углу 77-й Стрит и Парк-Авеню, Джулиан поворачивается ко мне лицом. Когда его большая рука тянется к моему лицу, я смотрю на него снизу вверх, оцепенев.

Одна минута в его присутствии – и мне конец. Как только я увидела его сидящим в больничной палате своего отца, я сразу сорвалась. Я всё ещё приходила в себя, и один только его вид лишал меня самообладания. Да что со мной такое? Несмотря на то, что мы столкнулись из-за возможности потерять Марселя, я хочу, чтобы этот человек был передо мной. Я хочу оказаться в его объятиях. Мне нужна его компания. И я отчаянно хочу знать, что связь между нами не была плодом моего воображения.

– Ты нужна мне. Мне нужно почувствовать каждый дюйм твоего тела. – Его признание меня удивляет. Подойдя, он сокращает расстояние между нами. И когда наши лбы соприкасаются, он вздыхает: – Лина. – Моё имя было произнесено как молитва. – Я скучал по тебе. Я не имею права просить тебя об этом, но надеюсь, что ты останешься со мной. Пожалуйста, останься со мной. Я нуждаюсь в тебе больше, чем в ком-либо.

По моей щеке скатывается слеза. Его печальные, душевные глаза смотрят на меня, и у меня нет ни единого шанса.

Нормальная женщина сказала бы ему отвалить, но потребность чувствовать себя живой – знать, что мы оба живы – затмевает мою гордость.

Всё, чего я хочу – это быть с ним. Я хочу заботиться о нём – эмоционально, физически, во всяком случае, он хочет, чтобы я была рядом с ним, поэтому я шепчу:

– Да.

Место назначения неизвестно. Какая разница, куда мы направляемся. Потребность почувствовать его внутри себя, страстное желание, которое я испытывала в течение последних нескольких недель, даже гнев, который я ощущала – всё это усиливается. Что ещё важнее, я хочу, чтобы мы забыли о возможности потерять того, кого оба любим. Мы не ловим такси и не едем несколько кварталов на юг, к дому его семьи. Вместо этого мы пересекаем Парк-Авеню в западном направлении и идём несколько минут, пока не добираемся до отеля «Марк».


Глава 7

Мы входим в гостиничный номер, и прежде чем дверь закрывается, я внезапно оказываюсь прижата спиной к стене. Джулиан без колебаний набрасывается на меня. Отчаяние, потребность между нами – это не что иное, как потеря контроля. Слегка развернув меня, он прижимает своё возбуждение к моей спине, когда моя грудь вжимается в стену. Прижимаясь ко мне, он умоляет, как голодный человек.

– Боже, Лина, я чертовски скучал по тебе. Пожалуйста, заставь меня забыть обо всём. – С силой задрав подол моего чёрного трикотажного платья, он начинает поглаживать мои голые ноги. Как только его твёрдая рука достигает изгиба моей задницы, его пальцы задерживаются, дёргая мои чёрные шёлковые стринги. В одно мгновение он срывает их с моего тела. Слегка повернув голову, я обнаруживаю гнев, тоску, желание на лице Джулиана… Всё то, что и сама чувствую.

Его голос глубокий, низкий и странно властный:

– Ты виделась с Эндрю? – его большая ладонь касается моей киски.

– Нет. Нет, Джулиан, – всхлипываю я.

Раздвинув мои ноги своими, Джулиан скользит двумя толстыми пальцами по моим влажным складочкам.

– О, – я задыхаюсь от ощущения его пальцев.

– Господи, Лина, ты вся мокрая, – бормочет он, сжимая мои волосы в кулак. – Последний раз я пробовал тебя на вкус, когда мы занимались любовью. Ты – всё, что я мог ощущать. Эта киска принадлежит мне. Мне. – Я ударяюсь правой щекой о стену, когда Джулиан сдавливает одну из моих нежных грудей.

О. Мой. Бог.

Стенки влагалища сдавливают пальцы, пока он поддерживает умопомрачительный ритм. Джулиан совсем не нежный. На самом деле, он жестоко обращается с ними.

– Джулиан, это… это слишком, – умоляю я. Наконец, замедляясь, он нежно проводит подушечкой большого пальца по моему набухшему клитору, и мои стенки начинают сжиматься.

Температура тела повышается.

Моё сердце бешено колотится, а дыхание учащается.

– Кончи для меня, – без колебаний приказывает он. Если бы мне так говорил мой бывший жених, я бы рассмеялась. Но с Джулианом всё по-другому. Он единственный мужчина, который смог довести меня до оргазма.

Я объезжаю его пальцы и чувствую, как меня охватывает сильное ощущение. О Боже, как же мне его не хватало! Как же я скучала по чувству свободы с ним. В течение нескольких секунд я сжимаюсь и взрываюсь на его двух пальцах.

Когда он убирает руку, я вдруг чувствую себя опустошенной. Моё дыхание замедляется, и мне требуется несколько секунд, чтобы прочистить голову. Я прислоняюсь влажным лбом к стене. Как только я поворачиваю голову немного вправо, с благоговением наблюдаю, как Джулиан облизывает свои пальцы, прежде чем признаться:

– Я люблю твой сладкий сок.

Прошло несколько секунд, прежде чем до меня дошло, что мы всё ещё стоим у входа в его гостиничный номер. Джулиан сдвигает моё возбуждённое тело. Вместо того чтобы оказаться лицом к лицу, он теперь стоит на коленях, уткнувшись лицом в моё платье. Он тянется к моей правой ноге, чтобы закинуть её себе на плечо, и через несколько миллисекунд я чувствую его дневную щетину. Мягкие губы, по которым я скучала последние полторы недели, целуют внутреннюю сторону бедра, прежде чем его язык медленно пробирается к моей пульсирующей киске. После напряженного ожидания, его нос, наконец, достигает моей сердцевины, когда он вдыхает мой запах.

– Чёрт возьми, Лина, ты так хорошо пахнешь.

Без всякого предупреждения он раздвигает мои распухшие губы своим языком, мучая меня, медленно водя им взад и вперед. Слизывая мои соки, он бормочет:

– Такая вкусная, – продолжая атаковать мою киску.

Моя рука тянется к его густым волосам, дёргая их, когда начинается образовываться новый оргазм.

– Джулиан… Джулиан… пожалуйста, – задыхаюсь. Я раскачиваюсь против его рта, прежде чем бесстыдно потереться о его лицо. Его тёплый рот на моём клиторе, интенсивно посасывает его. Толстые пальцы снова входят в меня, талантливыми движениями подводя меня к сильному оргазму, который заставляет меня задыхаться.

Мой разум затуманивается.

Через несколько секунд его язык заменяет пальцы. Его талантливый язык повсюду. Погружается в меня. Нежный, но твёрдый, над моим теперь уже сверхчувствительным клитором, когда очередной оргазм застает меня врасплох.

– О-боже-о-боже-о-боже-о-боже… Джулиан… – я стою, одна нога закинута ему на плечо, а другая дрожит, но я не могу сдвинуться с места. Он не останавливается. Его рот безжалостен, отказываясь дать мне передышку. – Я не могу… пожалуйста, – умоляю я. Джулиан продолжает вылизывать меня ещё несколько минут, прежде чем запечатлеть сладкий поцелуй на моём лоне. Когда он смотрит вверх, наши глаза встречаются. Глаза у него чернильно-голубые. Нигде ни следа серого или зеленого. Мои глаза спускаются к его подбородку, и остатки моего оргазма на его лице заставляют меня покраснеть.

Мягко поставив мою правую ногу обратно на пол, он грациозно встаёт. Читая по моему лицу, которое не скрывает отблеск моих сильных оргазмов, он не произносит ни слова. Одним быстрым движением его сильные руки поднимают меня и несут через огромный номер, когда мы, наконец, добираемся спальни, где занимаемся отчаянной любовью в течение следующих нескольких часов.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю