Текст книги "Вне времени"
Автор книги: О. Шеремет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
Зато посмертной проклятье невозможно отвратить.
Я оцепенел. Никто и не заметит и не поймёт, что произошло – но вместо двоих мертвецов в этом зале окажется трое. А что потом?
Я так устал…
ЛАЭЛИ
Алхаст подошёл к лежащему на полу Настоятелю. Я ещё плохо соображала, находясь в блаженном забытьи, как после отступившей лихорадки. Тем не менее, когда эльф наклонился над мужчиной, почувствовала – что-то очень злое собирается вокруг Алхаста, что-то…
Дарм'рисс шагнул вперёд, перехватил руку Алхаста и в последнюю долю мгновения отшвырнул его в сторону со всей силы. Потом оно собралось и ударило. Тело темного эльфа скрутило и смяло, как листок бумаги… брызнула кровь.
– Дар! – закричала я, рванувшись к нему.
Изломанная фигура дроу, в каком-то замедленном темпе, исполняя па последнего вальса, упала на пол подземного святилища.
Глава 23
ДАРМ'РИСС
Первым из подвластных мне чувств вернулся слух. Я слышал птичье чириканье – тихое и беззаботное. Я дышал, и воздух был свеж и прохладен… Я чувствовал себя восхитительно живым.
Тело было тяжелым, неповоротливым, но шевелиться не было нужды. Приблизилось чириканье, и мой лоб ощутил влажную ароматную прохладу. Чья-то тень заслонила солнце.
Я вспомнил, как приходил в себя несколько раз, мечась в бреду, пил то, что подсовывали, и снова проваливался в чёрное, вязкое забытье. Теперь, похоже, настало время проснуться окончательно.
Тень исчезла. Я открыл глаза, моргнул несколько раз, и картинка прояснилась. Я видел белые простыни, стены светло-коричневого цвета и распахнутое в полдень окно. Ветер трепал занавески – белые и оранжевые. Нет, рыжие…
– Девятый назгул получил приказ летать.
Какой летать, я спьяну неба-то не вижу!
– Что за базар? С горы видней!
Не рассуждать, ядрена мать,
Чтоб завтра вылез, гад-Баграт, в летящем виде!
Девушка обернулась и густо покраснела, заметив мою гримасу.
– Знаю-знаю, на ушах у меня мамонты отплясывали… Как ты?
Миг – и она сидит на краю моей постели, проверяет компресс. Я замер, боясь шелохнуться.
– Сейчас я скажу дикую глупость.
– Вперёд, – милостиво разрешила ясноглазая сиделка.
– Я что, уже в Асгарде?
– Размечтался, – привычно протянула она. – Тебе ещё подрастающее поколение воспитывать – я о Дартоне.
Но я не хотел говорить о Дартоне.
– Где Алхаст? С ним всё в порядке? А с тобой? Сколько прошло времени?
Лаэли посмотрела на меня с нескрываемым удивлением.
– Вроде жар уже прошёл… ладно, слушай, только болтай поменьше. Тебе, наверное, ещё вредно.
Девушка рассказала, что с того злосчастного дня прошла уже неделя, в течение которой мне просто не давали приходить в сознание, залечивая раны.
– Ты бы себя видел, – она сдвинула брови, провела ладонью по моей щеке. – Я так испугалась – думала, уже всё… Что ты улыбаешься?!
Испуганная и рассерженная рука сбежала, на щеках девушки снова вспыхнул румянец. Но больному страдальцу прощается всё, и скоро я слушал продолжение.
Алхаст, недаром ведь он Архимаг, понял, что это было посмертное проклятье и попытался, как мог, ослабить его отравляющее действие на меня. Спасло то, что, во-первых, карающее заклинание было предназначено не мне; во-вторых, недаром ведь я некромант. После того, как меня со всеми предосторожностями доставили в палаты целителей на Ллотройке, гений смерти объявился и с серьезным видом попросил разрешения откланяться. Алхаст должен был умереть именно тогда – но его судьба изменилась, и посланнику костлявой пришлось убираться восвояси. Впрочем, было не до него.
– Мы подняли на уши всех целителей… но ведь самых лучших к тебе в палату пускать нельзя, вот в чём штука.
Конечно, ведь хороший целитель сразу распознает мою личность, какую бы иллюзию не накладывали. Это значит – Лаэли и Алхаст вдвоём вели неусыпную стражу у моей кровати.
Только тогда я заметил темные круги под глазами у магички, бледность кожи, измученный вид. Если они лицемерили передо мной всё это время, то к чему такое беспокойство?
…– Так что они готовят свои жуткие зелья за дверью, а уж травим тебя мы, – Лаэли замолчала на время. – Дар…
– Не надо.
Она хочет поблагодарить меня – но не за что. Если бы не я, ей не пришлось бы выкарабкиваться из пут проклятья, не пришлось бы носить на шее раскаленный ошейник.
Она проследила за направлением моего взгляда и, улыбнувшись, приподняла волосы.
– Ожоги уже сошли, всё хорошо. Если не желаешь выслушивать мои благодарности…
– Дай мне руку, – попросил я.
Было очень тихо – не слышно даже нашего дыхания. Мне тяжело было шевелиться, но я смог повернуть голову, когда лица коснулась ладонь Лаэли. Она несмело взъерошила волосы, провела по щеке, коснулась пальцами мочки уха, шеи… Я прикоснулся губами к этой ладони, пахнущей какими-то лекарствами и нарциссами.
Ничего не произошло. Мир не остановился. Кружились вокруг своих звёзд планеты, в небе плыли облака, где-то отмечали свадьбу, а где-то отпевали родных, Небытие расползалось по мирам… но это время было моим – нашим.
– Ты рассказала Алхасту?
– Нет, – она тоже думала об том же самом, поэтому ответила сразу же. – А ты?
Я открыл глаза, пытаясь понять, лжет ли она. Нет, не лгала… Значит, я ошибся? И Алхаст по-прежнему считает меня другом?..
– Нет.
– Думаешь, стоит? – Лаэли наклонился голову к одному плечу, потом соскользнула с кровати и села на пол. Она сложила руки и уткнулась в ни лицом. – Я не смогу. Представляешь, что он будет чувствовать: предательство и лучшего друга и девушки… Не могу.
Я с трудом приподнял руку и положил на гриву медных волос. Мне хотелось прикасаться к ней всё время, чувствовать, что это не сон. Казалось, присутствие Лаэли исцелило от безумия, которое сжигало меня почти всё лето.
– А что ты скажешь про Дартона?
Она подумала, что я милосердно меняю тему, повернула лицо так, чтобы видеть меня.
– Он рассказал мне, что станет Владыкой. Это важный государственный секрет?.. Вообще-то, – на миг девушка задумалась. – Да, он мне очень понравился. Я думала всё время, особенно после того, как он без колебаний освободил Олега, как признался в своём страхе… Я думала: "Такими ты хочешь видеть свои соотечественников!".
Значит, она думала обо мне! Почему-то я уловил только эту фразу.
– И мы с Дартоном здорово повеселились на обратном пути, – тут Лаэли хихикнула. – Когда выздоровеешь и сможешь смеяться, напомни, чтобы я рассказал тебе, какой спектакль мы разыграли, чтобы отбить от меня назойливого поклонника.
– Спектакль? – медленно проговорил я. Ни грана фальши не чувствую… да и не всё ли равно?
– Любительский, – подмигнула она. – За невинность этого темного эльфа можешь не беспокоиться.
Нет, не всё равно.
– Лаэли, я тебя… предал. Это я привёл Настоятеля к тебе.
Молчание. Я ожидал, что сейчас она ударит меня, или, что ещё хуже, – встанет и уйдёт навсегда.
– Ты заплатил за это.
Она подперла подбородок кулаком, внимательно глядя на меня.
– Если бы Алхаст пострадал, я бы тебя не простила. А вообще-то, я догадывалась.
– Я хотел спасти его – от тебя!
– Дар, – девчонка прыснула со смеху. – ты неисправимый романтик. И безнадежный лгун!
ЛАЭЛИ
Дар провёл в постели всё время до начала учебного года. Первую неделю – в Ллотройке, а вторую – у себя. Только придя в себя он начала требовать, чтобы его отправили на родную каторгу (то бишь государственную службу), и пригрозил сбежать.
Он и ходил с трудом – посмертное заклятье жестоко обошлось с дроу, будь он хоть Архимаг, хоть некромант, хоть пловец в океане Времени. Так что, какого бы героя комиксов темный эльф из себя ни строил, ему требовалась нянька. Алхаст благословил меня от всей души на этот подвиг, и последнюю седмицу каникул я прожила в государстве дроу.
Сначала были сомнения – надевать ли личину… Нет, не так. Сначала мы про неё забыли. И у почетного конвоя, встретившего нас с Даром у входа в его отчий дом, челюсти отвисли самым что на есть человеческим образом. Но под огненным взглядом моего однокурсника (который становился тем злее, чем слабее себя чувствовал) вытянулись в струнку и почтительнейшим образом начали поедать нас глазами.
– Скройтесь с глаз долой, – процедил Дар.
– Помогите, пожалуйста, – взмолилась я. – Дар, между прочим, хрупкой девушке тяжело тебя тащить будет на второй этаж.
– Я и сам ходить могу! – дроу отшатнулся от моего плеча, на котором висел добрые последние пятнадцать минут, покачнулся и едва не упал. Но воины успели среагировать и подхватить падшего мага. Меня, уже знакомую по рассказам неуравновешенную боевую чародейку, вне всякого сомнения, назначили нà должность временно исполняющей обязанности Архимага. Да и ладно – лишь бы слушались.
Всё семейство Кенррет встретило нас внизу: теперь в направленных на меня взглядах читалось куда больше доброжелательности, чем в первый раз, год назад.
– Больше нет нужды в вашей помощи, – отец Дара повелительно взмахнул рукой. Но воины не сдвинулись с места, пока тот же приказ не повторила я. Добавив, разумеется, "пожалуйста". Не люблю командовать.
Мы с Сетхом уложили блудного сына на кровать, и я сразу принялась разбирать зелья и мази, выданные целителями – эльфами. Сетх сел в кресло, закинул ногу на ногу и скрестил пальцы на колене.
– Так что же, милые мои дети….
– Шшш! Дар уснул.
Ещё не оправившийся грозный дроу и вправду спал спокойным сном младенца. Полюбовавшись на него, мы продолжили разговор в пониженных тонах.
– Как у вас дела с концом света?
– Плохо, – призналась я. – Срочно нужно вызвать философский камень.
– Ведь Артур дал тебе рецепт?
– А Ринальдо объяснил некоторые ингредиенты. Проблема только в Святом Граале.
– Ах, проблема… – загадочно протянул тысячелетний маг. – Прелестнейшая чародейка, решение всех проблем нужно искать у мамы… простите, в alma mater.
Глядя в спину уходящему Сетху, в который раз проклинала привычку стариков говорить загадками.
Поработав с Алхастом, я уже приноровилась к темпам жизни Архимагов. В королевстве дроу, однако, бегать пришлось куда больше, а гавкать – меньше. Темные, не в пример светлым, даже не пытались со мной кокетничать – вот так убийственная репутация. Дартон сам вызвался мне помогать, и наша троица – Каланмис, Дартон и я – стали на время телом и языком Архимага, который пока мог самостоятельно дойти только до письменного стола. Чтобы неуемный чародей не вздумал геройствовать, Кнабэ оставался присматривать за ним. Не могу сказать, чтобы ястребу безумно нравилось это назначение, но он смирялся.
Присмирел и вечно ворчащий и недовольный Дарм'рисс. Я знаю, как он ненавидит быть беспомощным и зависеть от других, но в эту неделю он, как бы странно это не звучало, выглядел куда более довольным, чем раньше.
И в новый учебный год мы вступили в несравненно лучших отношения и настроениях, чем закончили предыдущий.
У Сессен заметно округлился животик и только по этой причине наша встреча обошлась без вывихов и синяков. Инелен, не переставая, сияла довольной улыбкой во все стороны, будто фонарь на маяке. Зармике коротко остригла волосы («Дура!» – сказали мы хором и получили разрядом электричества) и сделала татуировку на плече. Сказалось общение с её ненаглядным Шкафом… Медиана меланхолически вздыхала, поглядывая на некоего ифрита, с которым, как оказалась, работала в паре во время практики. Ифрит мужественно впячивал грудь.
– Пора на ужин! – Габриель без стука распахнул дверь и присвистнул, попав как раз в момент переодевания. Я пообещала ослепить его в следующий раз, когда он забудет правила вежливости, но Инелен меня опередила. Нежная эльфийка глянула на возлюбленного с таким оскалом, что тот почел за лучше удалиться, пока стихия ревности не разбушевалась. Как же я по ним скучала!
Обсуждая прошедшую практику, мы сидели в восьмигранке, поджидая замешкавшихся, чтобы вместе пойти в Главный Корпус. Но, когда в зал вошла Стефана, профессор Ритуальной Магии, все замолкли.
– Какая дисциплина, – пробормотал тихий голос за моей спиной. Я улыбнулась и подвинулась, освобождая место на диване.
Дар, опиравшийся на трость при ходьбе, сел рядом, положил руки на набалдашник.
– Уважаемые второкурсники, прошу вашего внимания! По традиции, честь провести новеньких на представление в честь начала учебного года, а потом в столовую, принадлежит вам. Прошу желающих – по одному от каждого факультета – поднять руки.
Из Сердца бездны вызвался Давид – естественно, ведь Стейси, его клыкастая подружка из библиотеки, поступила в этом году на первый курс. Из Ордена Света – Медиана, из Розы Ветров – Януш.
Я приподняла брови, глядя на дара. "Пойдём?"
Он провел рукой по трости. "Куда уж мне."
Всё же я подняла руку – хочу посмотреть на новеньких. Из Лиги Теней вместе с нами пошёл Эрик.
В то время, как наши друзья уже рассаживались в зале, готовились к традиционным студенческим выступлениям, мы поднимались по ступеням башни, отведенной новому курсу и старались выглядеть как можно внушительней.
Новенькие бродили по комнате, как стадо заблудших овец. Мало того, не все из них были переодеты серую форму, и они даже не замолчали при нашем появлении. Мы переглянулись.
– Никакой дисциплины, – вздохнула Медиана и возвела кроткие очи к небу. Это заставило замолчать нескольких парней, заинтересованно разглядывавших розоволосую магичку в золотистых одеждах.
– Встать! – гаркнула я, слегка усилив голос заклятьем. – Вы маги или где? Вы в универе или кто?
– Мясо, – мечтательно протянул Эрик.
– И кровь, – подхватил Януш, блеснув красными глазами из-за стекол очков.
Это значительно ускорило реакцию первачков. Они выстроились в шеренгу, побледневшие, но ещё не сломленные. На тех, кто не успел переодеться, мы просто заколдовали одежду, так что она на всю свою жизнь приобрела оттенок мышиной шкурки. Те, кто пытался протестовать, познакомились с зубастой улыбкой Давида. Только Стейси, которую подобный фарс не мог обмануть, давилась от смеха.
Я прошлась мимо них, оглядывая людей, ифритов, джинов, эльфов и демонов. Интересно, они буду переживать то же, что и мы, пока не станут друзьями? Судя по взглядам, бросаемым моими однокурсниками, они думали о том же.
– Ребята, – я сбавила тон. – Мы, в общем-то, не кусаемся, когда не голодные. А вот преподы – бывает. Поэтому для вашего же блага просим вас усвоить правила этикета, в общем-то, несложные.
– Всегда быть готовым точно к назначенному времени, – Януш поправил очки и улыбнулся.
– Замолкать, когда входят старшекурсники или профессора, потому что чаще всего у них есть важная информация, – продолжил Эрик.
– В учебное время – с семи утра до семи вечера – носить форму, – Медиана наклонила голову.
– И, если вам что-то не нравится, – например, то, во что мы превратили вашу одежду, – заметила я в скобках, – так умейте за себя постоять и ответить наглым старшекурсникам не только на словах.
– Лаэли! – укоризненно протянула Медиана. Послышались смешки.
– А сейчас позвольте препроводить вас на первую встречу с профессорами и первую трапезу в Межмировом Университете Магических Искусств!
Всё как всегда. Станцевав, мы с Инелен и Зармике возвращаемся на свои места, смеёмся, обсуждаем парней. Теперь мы уже не серенький перепуганные первокурсницы, теперь на нас тайком заглядываются и маги со старших курсов – с пятого, а то и с седьмого. Ну и мы тоже… Я замечаю взгляд недовольных голубых глаз и принимаю вид невинной школьницы.
Потом мы переходим в трапезную– Алхаст догоняет нас с Даром, обнимает за плечи.
– Как дела, мой трехногий друг?
– Щас как взбрыкну! – замахивается тростью, морщится, потом улыбается, будто извиняясь. Ему бы ещё недельку отдохнуть, но пропускать учебу упрямый маг не хочет.
Уже войдя в огромный зал, мы соображаем, что приходится разделиться: старшие факультеты сидят за разными столами. И я чувствую себя потерянной, вцепляюсь в руку Сессен и ещё одного однокурсника в ярко-алых одеждах Ордена.
– Надеюсь, нас не съедят, – бормочет он, глядя на наших собратьев по ремеслу. За столом хаотиков колдуют больше всех – их мысли переходят в магические действия, прежде чем успевают облечься в слова… Нам до этого далеко, мы ещё мелкая рыбка.
– Привет, макрель! – подтверждает мои мысли некий студент, толкает товарищей в бок Воздушным тараном, так что они съезжают пî скамье, освобождая для нас четыре места. – Страшно?
– Есть немного, – соглашаюсь я.
Сессен фыркает. Инферналы ничего не боятся никого… кроме Ксавье, но он, к счастью, декан другого факультета.
– Теперь Ринальдо за вас возьмется. Любит новеньких! Зато на третьем курсе полегче будет.
Слышатся возражения тех, кто с трудом одолел третий год обучения. Девушка-оборотень со звериными глазами напротив Сессен машет рукой и смеётся.
– Главное, не забывайте девиз нашего факультета.
– Какой?
– Позор! – шумят хаотики, и над нашими головами собираются громыхающие грозой тучи. В ту же секунду ставим зеркальный щит, и молнии отлетают в наших соседей. Тот, что назвал нас макрелью, трясет обожженным рукавом. Смех.
– Честность, – говорит девушка-оборотень. – И, если вы не сделали домашнее задание по зельеварению, потому что вас тошнит от темы любовных зелий, так и скажите…
– Репрессий не будет?
– Будут. Но зато вас совесть не замучает.
…Краем уха прислушиваясь к болтовне новых соучеников, смотрю за сине-зеленый стол Сердца Бездны. Там Алхаст. Честность, да?..
После трапезы, распрощавшись с Алхастом у выхода из Главного Корпуса, мы с Даром обходим территорию МУМИ, осенний сектор. Он знает, что такое осень, не понаслышке – достаточно времени провёл на поверхности. Но любить её так и не научился.
– Зато мне понравилась зима, – неожиданно даже для себя выдаёт темный эльф. – Красивая, но холодная. Как девушка, которую нужно завоевать.
– Или как эскимо в форме пингвина, – как всегда, брякаю невпопад, чтобы тон нашего разговора не стал слишком лиричным. – А что? Красиво же.
Мы помолчали. Эльф ворошил тростью опавшие листья, я любовалась восхитительно-колючими звёздами, которые бывают только в сентябре.
– Дар, а какой девиз вашего факультета?
– Отвага.
– А у остальных?
– Почему ты не найдёшь нужную книгу в библиотеке?
– Хочу дать тебе возможность почувствовать себе умным и потешить твою самооценку.
Он рассмеялся. Я улыбнулась – он увидит даже в темноте.
– Каждому факультету приписана одна из добродетелей чародеев. Орден Света – Милосердие, Роза Ветров – Справедливость, Лига Теней – Отвага, Сердце Бездны – Смирение, Легион Хаоса – Честность.
– Знаешь, чего не хватает? Здравого смысла….
– И трудолюбия, – Дар провёл свои подсчеты. – Что ж, маги-основатели сами виноваты, что их студенты – невменяемые лентяи.
Глава 24
ЛАЭЛИ
Единственное, что чуть облегчило нам жизнь – это отсутствие черных меток. Деление на маленькие группы исчезло, теперь за нами не надзирало неумолимое око преподов. Мы теперь делились сами – факультеты были направлены на различные области магии, поэтому и лекции мы чаще всего посещали разные. Или, например, у Розы Ветров было три часа практики ВТО (1), а у всех остальных – один час. У студентов с одного факультета было больше общих тем, проблем, специфических шуточек. Но ниточки дружбы, протянувшиеся между нами в прошлом году, оказались прочнее, чем можно было подумать – и по вечерам мы точно так же собирались вместе в восьмигранке, и в трапезную старались ходить одной кучей.
Итак, у нас было много свободного времени, одно оставшееся Зеркало и два Святых Грааля – отобранная у некроманта Якова чаша и кровь мага-праведника.
– Со свободным временем ты погорячилась, – Сессен недовольно выпятила нижнюю губу, разглядывая себя в зеркало. – разве в этих балахонах можно выглядеть сексапильно? Эрик меня разлюбит… ох.
Дитя ответило пинком изнутри. Демоница погладила живот.
– Весь в меня характером.
– Так что ты говорила насчёт времени?
– Ты забыла, что со второго курса начинается распределение обязанностей?
– Совсем из головы вылетело, – я перевернулась на спину и закинула ноги на стенку. Всё тело болело – вчера возобновились уроки фехтования.
– Какая ты стала рассеянная, Лулу. Влюбилась, что ли?
– Еще в прошлом году.
Подруга подозрительно сощурилась.
– Рогатый?
– Нет, не Аспид.
– Клыкастый?
– И не Януш.
– Ушастый?
Я задержалась с ответом на долю секунды, но этого хватило, чтобы подруга плюхнулась рядом на кровать и обняла меня железной хваткой.
– Признавайся теперь. Так слухи не зря ходят?
– Слухи? – захлопала ресницами, но такой трюк проходит только с теми, кто знает меня меньше недели.
– Про тебя и Дара.
– Слухи – это всегда интересно, – я выпуталась из нежных инфернальных объятий. – Но, раз уж ты заговорила о распределении обязанностей, предлагаю поторопиться, а то Ринальдо придёт за нами лично.
Подруга осталась сидеть. Когда я обернулась, пухлые губы демоницы были надуты, а глаза налились слезами. Она воплощала собой разобиженную невинность и преданную дружбу.
– Лулу, ты всё про всех знаешь, к тебе полкурса бегает поплакаться, а ты…
– Сами виноваты, – я задержалась возле зеркала, распустила хвост, разбросала локоны по плечам в художественном беспорядке. Вдруг в восьмигранке встретим Дара?
– …А нам про себя ничего не рассказываешь!
– И не расскажу. Развивайте дедуктивные способности, мои юные падаваны. Как думаешь, накрасить ресницы? Глаза подвести?
– Иди сюда, горе луковое. Ты накрасишься, как забор в деревне у хоббитов – в три ряда, чтоб ни дождём ни снегом не пробивало.
Я показала язык нашим отражениям.
В восьмигранке были, кажется, все – кроме Дара. Мучения, принесенные на алтарь красоты, пропали впустую; захотелось вернуться, смыть тушь и подводку, заплести косу и… и, в общем, превратиться в себя обычную.
– Быстрее, давайте хоть в первый раз не опаздывать? – двое других хаотиков переминались под часами.
Ифрит Джалга и демон-ворон с красивым именем Альбер тоже выбрали стезю боевых магов с репутацией неадекватных, но очень честных негодяев. Вообще-то, на выборе факультета нас было пятеро, но один погиб во время практики. Это нормально…
Ринальдо ждал нас, как всегда, занимаясь полной ерундой.
– Как считаете, – начал он вместо приветствия, левитируя в полуметрах над землёй, – что будет, если заклятье Летающих Кинжалов применить в водной среде?
– Она закипит? – предположил Джалга.
– Allons et voyons! – воодушевленный препод соскочил на землю.
– Qui vivra, verra,(2) – я была не склонна проводить опасные для жизни эксперименты. Только не по пятницам.
ДАРМ'РИСС
Лаэли скинула мне утром новые расчёты касательно добычи философского камня. Нас было целых два варианта Святjго Грааля – две ступеньки вниз, в Бездну. А там – всё. Останется только написать всем прощальные письма и ждать конца…
Я встряхнулся, прогоняя невеселые мысли. Пока судьба даёт мне передышку, и, даже если это затишье перед бурей, я выжму из неё всё возможное счастье. До последней капли.
Строчки и чертежи, выполненные небрежно, но четко, разбегались перед усталыми глазами. Я уверен, что она спланировала всё как нельзя лучше, но лишний раз проверить не помешает. Но не сейчас… Я сел на кровати, поморщился. Почти все переломы и разрывы зажили, но физические возможности тела явно отставали от магических, поэтому мышцы болели нещадно. Придётся еще неделю как минимум ходить с ненавистной тростью. Какая-то третьекурсница сказала, впрочем, что этот аксессуар придаёт мне особенный шарм…
Я рассмеялся. Что мне до третьекурсниц? Даже если размер их бюста невольно навевает воспоминания об асфальтовом катке.
Лаэли сегодня должна была отправиться к Ринальдо. Лаэли, Лаэли… Я зажмурился от удовольствия, представляя, как она ерошит мне волосы. Это называлось кнопкой отключения мозгов – стоило девушке только коснуться затылка, как я закрывал глаза и уплывал в небесные дали с улыбкой урожденного идиота…
ЛАЭЛИ
Только привязанный к стулу, препод угомонился.
– Вытащить кляп? – хмуро поинтересовался черный и лысый Джалга.
Резвясь, Ринальдо нас слегка подпалил: я отделалась прожженной курткой, моим спутникам повезло меньше. Минут двадцать он порхал по аудитории, швыряясь молниями и теми самыми Летающими кинжалами, а мы, как не слишком хорошо освоившие левитацию, уворачивались и пытались отвечать. Тогда я решила применить обходной маневр – спряталась за кафедрой, наколдовала ведро пирожных с заварным кремом и принялась швыряться им в летучую красноголовую цель. Свою цель изделия неведомого кондитера выполнили на ура: пока Ринальдо пытался понять, что это такое липкое и сладкое повисает на его лице и одежде, Сессен и Альбер поймали его Неводом Нъерда, связали и сунули в рот оставшиеся пирожные.
– Так вытащить?
– И дать в зубы, – прошипела демоница. Между прочим, она вообще не пострадала.
Короткий невербальный приказ – и пирожные вылетели изо рта хаотика и укатились в угол на радость мутировавшим крысам, сбежавшим из лаборатории Ксавье.
Раздались странные звуки, которые я первоначально определила как хрюканье, а Сессен – кваканье. В общем, профессор магии хаоса смеялся… мы стояли, хмурые, как грозовые тучи, и демонстрировали полное отсутствие юмора.
В конце концов Ринальдо прекратил тихо покатываться со смеху, посерьезнел и спросил:
– А ещё пирожные остались?
Со вздохом я напряглась и колданула ещё пять штук, чайник с заваркой и чашки. Опять с кухни будут жаловаться… дело в том, что обратить окружающую нас энергию в материальный предмет очень сложно, тем более нам, магикам. А вот пустить в пространство Зов, чётко сформулировав желание – куда проще. В таком случае ты выдергиваешь из ближайшего к тебе места предмет, больше всего похожий на желаемый… без анекдотов не обходятся, как всегда. Кастрюля может объявиться вместе с кипятком, мята – в форме леденцов, а уж про то, как один студент материализовал карнавальную маску вместе в половиной Венеции, я умолчу.
Наевшись, Ринальдо поудобнее уселся на столе. Мы устроились вокруг него, внимая.
– Итак, господа, я очень рад видеть вас в добром здравии и хорошем настроении – мне так приятно будет его портить!
– Здравие или настроение? – уточнил на всякий случай Альбер.
Мы шикнули на него – нечего подавать идеи. Однако препод, к счастью, не обратил нà него внимания.
– Позвольте напомнить: со второго по четвертый курс вы будете заниматься едином потоке, обучаясь основам магии Хаоса. Далее, начиная с пятого курса, каждый должен будет выбрать профилирующие дисциплины, таким образом, встав на путь демонолога, локетолога или боевого мага. Я доступно объясняю?
Мы кивнули.
– Tres bien. Для того, чтобы помочь вам определиться с дальнейшей карьерой – и извлечь из вас некоторую выгоду – университет ставит перед третьекурсниками различные задания, направленные собственно на обслуживания ваших соучеников. И вас самих. Для хаотиков предусмотрены следующие обязанности: охрана территории (мои однокурсники встрепенулись), уход за магическими источниками и амулетами, отслеживание открытия Врат в пределах университета и… и было что-то ещё.
Пока профессор напрягал память, бормоча себе под нос и хмурясь, мы шепотом обсуждали перспективы. Ухаживать за магическими источниками – слишком ответственно, отслеживать открытия Врат – слишком скучно. Не так уж и часто это происходит!
– И, конечно же, уход за магическими существами.
– А каким боком связан Хаос и магические существа?
– Бараньим, mon ange, бараньим, – Ринальдо ласково улыбнулся, но Джалгу, задавшего этот вопрос, пробила дрожь. – Под магическими существами я разумею тех, кого призывают наши студенты, отлавливают выпускники и выращивают преподаватели. В общем, выходцы из Хеля – и характер их ни в коем случае нельзя назвать дружелюбным. Те, кого захватить эта деятельности до дрожи в коленкам и прочих членах, могут считать себя прирожденными демонологами.
Сессен посмотрела на меня, как на законченную пациентку дурдома. Как только Ринальдо начал говорить о магических существах, я принялась подпрыгивать на стуле, попискивая от желания поскорее взяться за такую интересную – а, главное, мирную! – работу…
– Вот я и говорю, – профессор, не скрываясь, покрутил пальцем у виска. – Лаэли, милая, ты действительно этого хочешь?
– А как же! Они такие милые…
– Выходцы из Хеля, – Джалга приподнял брови. Альбер гукнул.
– С ними надо лаской, и всё…
Окончание фразы потонуло в дружном рваче однокурсников. Хотела обидеться, но передумала – отвернулась с гордым видом, созерцая развешенное по стенам оружие и оковы, наткнулась нà серьёзный взгляд Ринальдо. Он не смеялся.
– Я и не сомневался.
– Почему? Я не слишком блистала на ритуальной магии, а ведь для открытия Врат это необходимо.
– Не в этом дело, – преподаватель обнял меня за талию, указал на однокурсников. – Ты, наверное, уже не замечаешь, но эти трое – демоны. А с кем ты защищала курсовой проект?
– Кенррет ведь не демон.
– Всё равно – темный. Лаэли, в тебе есть нечто, притягивающее тебя к существам с темной стороны сил, а их – к тебе…
Рука самого непредсказуемого в мире препода скользнула под кофту, но туту его ждал сюрприз: нижнее бельё, бьющееся током (Сессен научила). Ринальдо оценил.
Распределяя обязанности, он сказал, что до конца третьего курса каждый из нас попробует себя во всех видах деятельности – то есть мы будем меняться каждый семестр. Для начала я получила долгожданный Красный Допуск в те зоны, где содержались призванные существа и указание найти ту девушку-оборотня, которая объяснит мне мои обязанности. Альбер будет патрулировать территорию, Джалга – следить за открытием Врат, а Сессен – восстанавливать и чистить источники магии.
– М-м, профессор? – я оглянулась перед дверью, колеблясь, задавать вопрос или не стоит. – Какие обязанности у Лиги Теней?
Как ни странно, преподаватель-демон обошелся без шуточек. Спокойно проинформировал, что студенты в черной форме занимаются зельями, наблюдениями за нашими университетскими призраками, помогают в лечебном крыле (трупы, что ли, закапывать?) и также патрулируют территорию.
– И скажите спасибо, что их не отправляют на кухню.
– На кухне тоже готовят студенты? – перепуганная Сессен втиснулась между мной и косяком. Подслушивала, чертова инферналка. – Всё, я на диете…
На ступеньках нашей башни сидел Дар, чертя что-то на земле тростью. Он поздоровался со всеми, а мне протянула кипу бумаг, в которых я узнал свои наработки по философскому камню.
Ах, что тебя приподняло, сальто-мортануло, да пристукнуло! Вот и встретились, а на улице темно, и он всё равно не видит всей наведенной красоты!
– Ошибок много?
– Нет, по мелочам.
Мы стояли друг напротив друга, и я нервно заправляли волосы за уши.
– Прогуляемся? – предложил Дар, отводя глаза.
– Куда?
– Туда, – он неопределенно повел тростью.
ДАРМ'РИСС
Мы шли молча. Ноги сами принесли нас к башне Черного Дерева – места, где лучше всего было наблюдать звездами, пить вино и испытывать муки вампирской жажды. И разглядывать девушек в упор, надеясь, что это не сочтут нахальством.
