Текст книги "Полисексуал"

Автор книги: Нурбей Гулиа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Но что хуже всего то, что теперь у меня появился комплекс –

постоянно буду связывать какими-то незримыми нитями мою Вику и «моё разочарование» – Свету-«Сухаря». Нормальная сек-суальная моя с Викой жизнь, оказалась под угрозой!

В который раз возник наш любимый русский вопрос – что де-лать? Мысль моя пошла таким путём – с телефонным сексом плюс Вика всё поначалу было хорошо. Но возобновлять всю эту бодягу не хотелось – слишком чувствительный удар по психике мне был

168

нанесён. Никогда не поздно вернуться к сексу с Викой в сопрово-ждении порнушек – это всегда пожалуйста! Но захотелось чего-то нового, и я решил заняться модным нынче и зарождающимся тогда в России кибер-сексом.

Путь компьютерных знакомств я отверг сразу. Что можно по-лучить в результате этих знакомств, уже тогда мне было извест-но. Как говорится, и по отечественному и зарубежному опыту. Первое – можно отыскать подругу жизни – жену. Хорошей она окажется или проходимкой – большой вопрос. Но жены мне не хотелось – Вера оставалась моей женой навсегда, а Вика как бы замещала её тело.

Можно было получить девушку на время – провести вместе от-дых или путешествие, или пользоваться ею во время сексуального голода. Что называется – «девушка по вызову». Да её можно полу-чить и без кибер-помощи – все газеты полны объявлений, да и Се-рёга на что? Обещал на следующий день после заявки привести.

И можно было, наконец, провести время в видео-чате, то есть тот же секс по телефону, но с видео сопровождением. Перебира-ешь предложения, находишь подходящие – по оплате, по внеш-нему виду, по форме обслуживания и т.д. Заходишь в чат, а она – в нижнем белье спрашивает – говори, что мне делать? Я сразу не врубился – что говорить, чуть не вырубил компьютер. Потом сообразил и сказал: «Разденься!». Она улыбнулась и с грацией стриптизёрши сняла свой пеньюар. Стоит обнажённая, повора-чивается, показывает себя и опять спрашивает: «А что ещё?». Тут уж меня замкнуло, я сказал «спасибо!» и выключил компьютер. А что было мне сказать – ложись, задери, пардон, конечности, а я тут помастурбирую? Тьфу, ты! Нет, кибер-секс – не для меня, даже телефонный больше подходит!

Сколько раз рука тянулась к телефону, но я тут же вспоминал Свету-«Сухаря» с таким несоответствием голоса и внешности, и бросал трубку.

– Что нам с тобой, Викуся, делать? – придётся по старинке – с порнушкой по видео, шептал я моей любимой НКЖ.

– «О йес!», «хани-хани», «фак ми-фак ми» – оптимистично от-вечала она мне.

169

ПАРАД ТЁТОК

Читателя, наверное, нервирует моя инфантильность в поисках сексуального партнёра. Молодой, богатый, красивый человек, работает в таком «злачном» месте как ресторатор, даже владеет им, и не с кем в койку лечь? Брехня всё это!

Справедливо, ничего не скажешь! Но «каждый мнит себя страте-гом, видя бой со стороны», как высказался великий Шота Руставе-ли, мой, можно сказать, «земляк». «Видите, ли» (опять же, цитирую, теперь моего коллегу по ресторану – Каца Илью Аркадеьевича), ви-дите ли, может для кого-то ресторан и «злачное место», но кого там можно «подцепить», найти? Клиент № 1 – тривиальная проститутка, они встречаются как в зале, так и у выхода. Её и снимать-то не надо, сама снимет! Нет, мне не денег жалко, а себя. Не в смысле СПИДа, гепатита, сифилиса и т.д. и т.п., хотя это и важно. Душу свою вечную жалко, да и обидно. Что же это – я на помойке, что ли, себя нашёл, чтобы покупать любовь у дамы, которой я заплатил бы гораздо больше, чтобы только она не продавала эту свою любовь мне!

Клиент № 2 – гомосексуалист, как активный, так и пассивный. Благо и ресторан-то со стриптизом – женским и мужским. Спаси-бо, это уже было, больше не надо!

Клиент № 3 – богатая дама, обычно постбальзаковского воз-раста, желающая «купить» красавчика танцора-стриптизёра. Спа-сибо, не надо, деньги у меня и свои есть.

Хорошие же девушки, если и ходят в ресторан, да ещё со стриптизёром, то обычно в сопровождении кавалера. И к тому же, занят я там работой, некогда и неприлично мне там выиски-ванием баб заниматься!

Подумал я и решил – от добра добра не ищут, обращусь-ка я по этому вопросу к Сергею. Он сам предлагал мне свою помощь, причём неоднократно и настойчиво. Это будет наименее трудо-ёмкий путь для меня, да и мошенницу какую-нибудь Сергей вряд ли посоветует. Скорее всего, выберет из своих бывших «кадров», или их подруг. Итак, решено – признаюсь в собственной недее-способности в женском вопросе и попрошу у Сергея помощи, де-скать, сам предлагал.

170

И я, признав, как уже говорил, свою недееспособность, пле-тусь после работы во флигель к Сергею. С бутылкой, конечно же. А у него, как всегда, гостья. Привет, привет, заходи на огонёк, посидим-поговорим. Я же, пока Сергей встречал меня и заводил в комнату, успел шепнуть, по какому я вопросу. Сергей обрадовался и, как мне показалось, даже возгордился. Он вежливо усадил меня за стол, поставил уже «на стол», мою бутылку и заметил подруге:

– Видишь, Зина, какой коньяк приносят с собой мои друзья! Это тебе не перцовка какая-нибудь! – и продолжил, – и такой па-рень без жены ходит и даже без девушки, женщины, то есть, – по-правился Сергей.

Зина заинтересованно посмотрела на меня, а Сергей поставил передо мной рюмку и наполнил её, не забыв, про себя и Зину. Мы подняли рюмки и выпили, во-первых, за знакомство с Зиной, раз-умеется, а во-вторых, за то, чтобы я один, как бобыль, не ходил.

– Ну, Зин, чего же молчишь, я же вижу, что тебя распирает! – подначил её Сергей.

– Да если бы Сергей меня отпустил, я бы сама с радостью к такому красавчику пошла! – тонко пошутила Зина, – но если без шуток, а какая бы девушка вас интересовала? – обратилась Зина ко мне.

– Главное, чтобы она была уже не девушка! – шуткой на шутку ответил я. И лучше, чтобы на вас была похожа! – продолжал шу-тить я (не дай бог! – подумал я про себя!).

– Переходим на «ты» – наливая вторую рюмку, провозгласил Сергей, – а Зину мою, я тебе хоть сейчас отдать могу! Вместе с её сигаретами. Навсегда, или одолжить на время? – поинтересовал-ся он. – Да не подойдёт она тебе, она если не в матери, то в тётки тебе точно годится! Но Зина – баба бойкая, она тебе подругу ми-гом подберёт, она всех оболдинских девчат знает!

Дело в том, что Сергей последнее время «отоваривался» баба-ми в посёлке Оболдино, до которого, как от нашего дома, так и от ресторана было недалеко. Сергей был хитёр – город Балашиха, например, был примерно на том же расстоянии, но там уже было всё «схвачено» и девки разобраны. А Оболдино стояло в стороне от всего, и девки там скучали без мужского внимания. Тогда, лет

171

десять назад, по крайней мере. Вот Сергей и присмотрел себе, а теперь выходит, и мне, удобную «кормушку».

– Так всё-таки, каких девушек ты предпочитаешь, – настаивала Зина, – блондинок, брюнеток, полных, худеньких? Или всё равно, лишь бы уже девушкой не была? – поддела меня пышная «обол-дянка» (а может – «оболдинка», «оболдуйка»?).

Зина была действительно пышнотелой женщиной, может даже излишне. Голова её была вся в мелких кудряшках неопределённо светлого тона, глаза тоже светлые, водянистые. Но после третьей рюмки мне это начинало нравиться. Да и потом, я ведь с само-го начала дал понять, что такие, как Зина мне нравятся. Поэтому

ещё раз сказал, что хочу похожую на Зину, но соответственно моему возрасту. Серёга на десять лет старше меня, так пусть моя девушка будет на столько же моложе Зины. Зина подняла глаза к потолку и начала что-то вычислять. А через минуту спросила: «завтра – подойдёт?».

Честно говоря, я не ожидал такого скорого исполнения моей «мечты», но отступать было поздно.

– Завтра, так завтра! Побриться бы надо и галстук надеть! – за-ёрничал я.

Но Зина всё приняла за чистую монету и разрешила:

– Галстук и бритьё – отменяем! Скажи лучше, кем работаешь, кто ты, одним словом, как представить тебя? И где живёшь, а мо-жет, ты на другом конце Москвы или области обитаешь? Я же что-то должна сказать девушке?

– Водилой он работает, как и я, – ответил за меня Сергей, – а живёт вот в том флигеле напротив, снимает его у хозяев. Зайдём ко мне, а потом распределимся по своим норам, там видно бу-дет! – мудро рассудил Сергей.

Мы выпили ещё – за любовь, конечно же. Я добавил своё – «до брака, вместо брака, после брака, и за любовь к трём апельсинам!».

Зина долго хохотала над моей добавкой, а потом всё-таки спросила: «А кто эти три апельсина, которых надо любить?».

– Секрет, – пояснил я, – каждый понимает как хочет. Три – это вообще цифра магическая: на троих, втроём, третьим будешь… А что – втроём – это плохо, ну как мы сейчас?

172

Зина дико захохотала, стала трепать меня за волосы, пригова-ривая:

– Смотри, молодой ещё, да ранний – какие вещи знает?

Сергей только улыбнулся «в усы», которых, кстати, у него не было.

Днём мы с Сергеем быстренько привели в порядок второй флигель, который после смерти Вериной матери так и оставал-ся нежилым. Убрали его, постелили свежее постельное бельё, подмели, постелили скатерть на столик. Одним словом, придали жилой вид. Во флигелях было по одной комнате с малюсенькой прихожей, туалетом и умывальником с душевой кабинкой. Мы сдвинули две кровати и получили широченную постель. Уголок был готов к приёму гостей, даже телек там присутствовал, правда допотопный.

назавтра, когда я на моём УАЗике въехал в ворота, увидел, что минивэн Сергея стоит уже во дворе. Поставив свой УАЗ око-ло второго флигеля, я постучал, как «культурный», открыл дверь флигеля и заглянул в комнату. Сначала я не поверил глазам своим

– по обе стороны уже поддатого Сергея сидели и курили… две Зины! Зайдя в комнату и поздоровавшись, я поставил на стол две бутылки.

Одна из Зин встала и стала знакомить меня со второй: – Жень, познакомься – это Нина! А это наш с Серёгой друг – Женя! Я про-тянул Нине руку, сказав обычное: «Очень приятно», – хотя, по правде говоря, приятно мне не было. Я сказал гостям, что пойду, разденусь у себя (была осень, кстати, 1999 года), и вышел во двор. За мной выскочил Серёга.

– Да я уже сказал Зинке, что она придурошная – она же своего клона привела! И где она взяла такую? – «твой друг сказал, что он хочет похожую на меня, вот я и привела!». Может малость вы-пьешь, и она тебе «ничего» покажется?

– Серёга, я столько не выпью! Да и потом я боюсь её с твоей Зиной перепутать, а ты ещё обидишься на меня!

– Да бери их обеих с потрохами, мне и моя Зинка во как надо-ела, никак спихнуть не могу – прилипчивая оказалась. А ты зна-ешь чего, прикинься уже выпившим, да ещё мы поддадим, а ты и

173

упади понарошку. Мы тебя в «твой» флигель отнесём и уложим, а Нинку здесь приютим, правда где, не знаю. А на стулья поло-жим – три есть и ещё у тебя возьмём! Может и групповуху устрою с ними, это ещё когда придётся с двумя клонами сразу сношать-ся! – захохотал Сергей.

Я снял свою куртку в «своём» флигеле и зашёл к Сергею. За-дел плечом за угол, боднул головой шкаф, это я выпившим при-творился. Рассказал, что «убежал» от ГАИшника, боялся, что пья-ным поймают. Разлил водку по стаканам, а коньяк оставил «на потом». Выпили за знакомство, я не закусил. Нина, правда, на правах «моей» настаивала на закуске, но я твёрдо признался – после первых трёх – не закусываю! Дамы захлопали в ладоши на мою шутку, и я пил без закуски. Только запивал газировкой, от которой пьянеешь вдвое быстрее. Второй тост был за любовь, и я решил встать, повернуться к Нине и поцеловать её в макушку, прямо в её мелкие неопределённого цвета кудри. В нос мне пах-нуло запахом жжёного волоса, щедро сдобренного цветочным одеколоном.

– Неужели горячими щипцами завивалась? – успел подумать

Но только я успел об этом подумать, стоя наклонившись над Ниной, почувствовал, что меня ухватили. Да, да ухватили за ме-сто, которое находилось как раз перед согнутой в локте правой рукой Нины. Ухватили и держат крепко.

– Что делать? – известный русский вопрос пронзил мне мозг. Решать надо было скорее, так как проклятая эрекция, найдя про-тив воли её хозяина, начала распоряжаться моим организмом вовсю. И я, притворившись здорово пьяным, стал прямо сверху сваливаться на Нину. Она завизжала, перемежая визг с хохотом, меня подхватили Зина с Сергеем и посадили на стул. Я вытара-щил глаза на всех и удивлённо спросил: «А где это я нахожусь?». Все захохотали, налили, теперь уже коньяка в стаканы, вручили мне один, и ответили: «Ты среди друзей, парень!». Мы выпили за дружбу, я запил газировкой и свалился со стула. Мне мяли уши, дули в лицо, простите, перегаром, смешанным с сигаретным ды-мом, и меня чуть не вырвало. Сергей подхватил меня под руки и поволок в «мой флигель».

174

– Пусть отдохнёт пока, а мы здесь продолжим!

Оказавшись один, я быстренько запер входную дверь, умыл-ся, почистил зубы и – нырь в постельку! Стучите, хоть двери ло-майте, хрена я вам открою. А с Ниной, пусть хоть чёрт лысый спит, но только не я. Не на помойке же себя нашёл! – привёл я свой любимый довод. Утром же, так и не заходя к Сергею, чей минивэн стоял у флигеля, спешно уехал в ресторан. Там я и позавтракал и доспал ещё малость на диване.

Сергей приехал попозже. Мы чинно поздоровались, а он неза-метно подмигнул мне и шепнул: «С тебя бутылка – я тебя на ночь подменил! Не понял, что ли, – групповушку устроили, вот я – ра-зок с Зинкой, по-семейному, и разок с Нинкой, по гостевому, за тебя, то есть! А Зинке – стерве сказал, чтобы в следующие разы помоложе и поинтеллигентней приводила, а не лахудр себе по-добных!»

Я поблагодарил Сергея и подтвердил, что лишняя бутылка – с меня!

Пару дней я проспал у себя в спальне – мне было стыдно по-казываться на глаза Вике. А в спальне на меня весело глядела со своей фотографии Вера, она-то оценила бы весь юмор проис-ходящего. Я же остался нецелованным! И я подумал о том, что проституткам-женщинам, гораздо легче, чем проститутам или жиголо – мужчинам. Баба зажмурит глаза, сожмёт зубы и считает про себя, или про дела свои бабские думает. А тот монстр сверху (сзади, сбоку и т.д.) делает своё грязное дело и в ус не дует. Зато денежки капают, совсем не лишние для бабы той. Мужик же – про-ститут, сам должен выполнять это грязное дело, да ещё рыхлая какая-нибудь бабища требует, чтобы целовали её, хорошо, если в губки – я имею в виду уста, хотя и в другие места, тоже требуют, за отдельную, конечно, плату. Я же мог оказаться в совсем плачев-ном положении – должен был против своей воли и желания удо-влетворять «рыхлую бабищу», да ещё и подарочек какой-нибудь сделать ей, за «услуги». Да с чьей стороны «услуги» те были бы, да ещё такие непомерные и тошнотворные?

А на третий день вечером, уезжая на своём минивэне домой, Сергей отозвал меня в уголок:

175

– Всё, звонила Зинка, говорит – нашла тебе худенькую, моло-дую и интеллигентную! (я тут же представил себе выпускницу института благородных девиц, что был в Смольном, потом опо-ганенном, сами знаете кем!). – Техникум закончила, зоовете-ринарный, кажется! В колхозе работала, пока не накрылся этот колхоз-то. Теперь подрабатывает – кому корову подлечит, кому – собаку, а кого и самого поврачует. Лекарства, правда, у неё звери-ные, но дозу уменьшит и всё! – весело рассказывает Серёга. – Вот сейчас заеду в Оболдино – минут двадцать туда – захвачу Зину и эту врачиху, Розой, кажется, зовут её – и домой. Будем ждать тебя, подпоим чуток эту Розочку для смелости!

Я закончил свои дела в ресторане пораньше и к восьми вече-ра выехал домой. Минивэн Сергея уже стоял во дворе; я зашёл к себе, снял куртку и кепку, причесался и пошёл к гостям.

Первое, что я почувствовал, войдя во флигель Сергея – это гу-стой запах табачного дыма, туманом стоявшего в комнате. Сергей курил и сам, просто он не мог не курить при таком контингенте его дам. Складывалось впечатление, что в Оболдине курят все лица женского пола; насчёт мужчин не знаю, Сергей их к себе не водил, пока, по крайней мере. Зина встретила меня, как родного

даже полезла целоваться. Как мне удалось избежать этого – сей-час уже не помню. Рядом с Зиной сидела худенькая мрачноватого вида женщина лет тридцати, с гладко зачёсанными назад русыми волосами. Лицо было без косметики, поэтому бровей видно не было, не говоря уже о ресницах; в ненакрашенных губах она сжи-мала сигарету. Цвет глаз был настолько неопределённым, что я даже не смог его классифицировать.

– Роза! – низким голосом мрачно проговорила дама, сидя про-тянув мне руку.

Я был в весёлом настроении и, поймав руку Розы, я галантно поцеловал её. Ведь я – интеллигентный водитель. И где-то соме-лье, потому, что после поцелуя руки, сразу понял, что днём Ро-зочка варила щи.

– Ландыш серебристый, полный красоты, спелый и душистый

– Роза, это ты! – продекламировал я известный мне с детства сти-шок для записи в альбом.

176

– Спасибо за ландыш, этим цветком меня ещё не называли! – пробасила Розочка, сделав попытку улыбнуться.

– Давайте же выпьем за знакомство, по крайней мере, моё с Розочкой! – предложил я, разлив по стаканам водку. Мне страшно захотелось напиться, но сегодня не для того, чтобы «сачкануть», как с Ниной, а чтобы Розочка хоть немного покрасивела бы. По крайней мере, для меня, пьяненького.

Я стал рассказывать, что в Израиле, например, женщин чаще всего называют именами цветов и растений… Но Роза перебила меня, пробасив:

– Я русская, в Израиле не была, и не хочу туда!

– Вот я и говорю, что наши розы значительно красивее роз южных – израильских. Как говориться в стишке:

Красавица южная – Никому не нужная!

Я был в ударе, и второй тост провозгласил за цветы и коро-леву цветов – Розу. Тост был встречен гоготанием Сергея и Зины

мрачным, но самодовольным молчанием Розы, но водка была выпита.

После третьего тоста – за любовь, известно к кому и чему – до брака, вместо брака, после брака и за любовь к трём апельсинам, Зинка опять было пристала ко мне – что за это такие апельсины? На что Роза неожиданно пробасила, вынув, на сей раз, сигарету изо рта:

– Да опера или оперетта была под таким названием! Я слы-шала её по радио, только забыла о чём это – фигня, наверное, какая-то!

Я, осмелев после третьего тоста, стал тихонько подталкивать Розочку к выходу, намекая, что хочу показать ей моё жильё. Но получил отлуп:

– Я после первого знакомства новое жильё не осматриваю!

У меня так и опустились руки и всё другое, но Серёга и Зина, буквально вытолкали Розочку за дверь. Я перевёл её через двор и, держа за руку, ввёл в мою комнату.

– Да, небогато! – резюмировала интеллигентка Роза, – а телек-то вообще, довоенный, наверное.

177

– Довоенный, довоенный, ещё до русско-японской войны по-купали! – охотно подтвердил я.

– Да тогда ещё телеков не выпускали! – Розочка поставила меня на место и стала спокойно раздеваться, не вынимая горя-щей сигареты изо рта.

Я, также не торопясь, начал снимать с себя одежды, погляды-вая на Розочку – до какого же предела она дойдёт. Но так как Ро-зочка разоблачилась полностью, то и я снял трусики с носками. Роза, наконец, положила сигарету на блюдечко, заменяющее пе-пельницу, и легла на спину, в койку поверх одеяла. Руки заложи-ла за голову, ноги слегка расставила. Я уже был готов рухнуть на мою интеллигентку сверху, как она недовольно заворчала:

– А где прелюдия, я не могу без прелюдии!

Я никак не хотел «врубиться», что за прелюдия её заинтере-совала. Вроде я знал, что есть такая форма музыкальных произ-ведений и решил, что Розочке надо поставить эту прелюдию на плеер, которого во флигеле не было! О другой прелюдии и ду-мать не хотел.

– Розочка, а без музыки, что никак нельзя? – удивился я.

– Какие вы, водители, некультурные! Я о другой прелюдии говорю – мужчина должен подготовить женщину к половому акту, это и называется прелюдией! – поучительно проговорила Розочка.

– Роз, может в другой раз, а? Сначала сделаем это по-простому, без прелюдий, а потом ты научишь меня. Как эта прелюдия ис-полняется? – начал жалобно скулить я.

Но интеллигентка была непреклонна. Она стала рассказывать мне, что прелюдия чаще всего исполняется в виде куннилингу-са, а когда женщина возбуждается, то переходят к генитальному сексу. Но представление о куннилингусе с Розочкой, несмотря на всю её интеллигентность, стало вызывать у меня такую усилен-ную перистальтику, конечно же, обратную, что я встал с постели

отошёл к форточке подышать. Но ещё хуже куннилингуса было то, что я понял, почему Роза была такой мрачной и не улыбалась. Как-то она, возбуждённая разговорами о прелюдии, открыла свой ротик пошире, я увидел два ряда чёрных, совершенно ис-

178

порченных зубов. Поэтому она старалась не раскрывать рта, что было ещё обосновано тем сильнейшим «амбре», который исхо-дил оттуда при её дыхании.

– Всё! – подумал я, – пропадаю как швед под Полтавой! Надо что-то придумать. И я решил подробно узнать у Розочки, что та-кое этот её любимый куннилингус.

Но когда она начала подробно расписывать, что это такое и как он исполняется, я не выдержал и резво забежал в туалет. Очи-стив желудок, я немного отрезвел и стал искать повод избавиться от акта с Розочкой, даже без этой чёртовой прелюдии.

– Роза, что ты говоришь, ведь это же разврат! Видишь, меня даже вырвало от этого, неужели кто-нибудь так делает? (Не верю, что тебе это кто-нибудь делал и остался в живых! – так и подмывало меня высказаться в такой форме). – Нет, заключил я, – наверное, нам не суждено стать любовниками – ты слишком изощрена для меня, а я слишком примитивен для тебя! С твоего позволения давай поспим хоть в одной койке, но «вальтом» – друг с другом рядом – пояснил я, чтобы она не подумала чего-нибудь другого.

Роза вздохнула и согласилась. Я лёг на койку «вальтом» и экс-тренно заснул, чтобы меня насильственно не подвергли куин-нилингусу. В семь утра я разбудил Розочку – нет, не поцелуем, а включением света, и сказал, что мне пора на работу. Роза долго ворчала, потом закурила, встала, оделась, сходила в туалет, ещё поворчала и вышла во двор. Я указал ей, на двери Серёгиного флигеля, где осталась её верхняя одежда.

– Спешу я, иначе позавтракали бы вместе, – оправдывался я. Розочка ушла, даже не попрощавшись. Всё, что ни делается,

всё к лучшему! – подумал я и залёг досыпать. Днём я высказал все свои претензии Серёге.

– Что это твоя Зинка хочет, чтобы я импотентом заделался? – и

подробно рассказал Серёге о «некультурных» и даже где-то раз-вратных требованиях её подруги Розочки. – Куннилингуса захо-тела, прелюдии ей не хватает, видите ли! Интеллигенция вшивая, подумаешь, техникумы зооветеринарные позаканчивали! Вот от-туда они и взяли свои куннилингусы, я сам видел, как этим хомяч-

179

ки занимались, да и другие животные тоже. А мы же человеки – и это звучит гордо, что будем уподобляться этим четырёхногим и хвостатым? И где только словам таким научились, в своём техни-куме, не иначе! Когда хомячков проходили! А где про прелюдии понахватались? Одним словом, если Зинка действительно хочет мне помочь, то пусть не изгаляется надо мной, а приведёт «све-жачка», в смысле «свежачку» какую-нибудь, и не занюханных ста-рух и интеллигентных развратниц!

Серёга при мне позвонил Зинке и передал мои требования досконально: «свежачка», мол, а не старух и интеллигентных раз-вратниц. На сей раз мне пришлось ждать уже три дня.

– Ищу «свежачка», – докладывала Серёге Зинка – но, во всём Оболдине не могу найти. Не ехать же в соседний посёлок, да там я мало кого знаю!

Наконец, на третий день довольная Зинка позвонила Серёге

ресторан:

– Всё, сегодня привезу «свежачка»! Но чтобы твой друг с ней покультурнее, она ко всякому такому ещё не приучена, на ней и жениться можно!

Сообщение Зинки заинтересовало меня и, возвращаясь до-мой, я взял и коньяка и шампанского, а на закуску – торт редкой красоты. Остался с вечера, он долго не стоит, не пропадать же добру!

Захожу к Серёге во флигель культурно так, постучавши и по-кашлявши: «к вам, дескать, можно?»

– Валяй, заходи! – донеслось оттуда. За столом сидела из-вестная нам пара плюс «свежачок». Этот «свежачок» произвёл на меня впечатление, и я его опишу. Девушка или женщина, там видно будет, лет двадцати, но вся такая разноцветная и на-крашенная, что твоя иволга. Я уж не хочу сказать «какаду», она поинтереснее какаду-то будет. Крупная такая девица, в донель-зя коротенькой юбочке и большим декольте на коротенькой жилетке. И юбочка и жилетка – кожаные. Волосы – гребешком, разноцветные; глаза, губы, брови и ресницы накрашены так, что естественного их цвета уже не различить. Глаза, кажется, свет-лые какие-то. Но общее впечатление – возбуждающее. Зовут

180

Изольдой (это помню, опера такая у Вагнера есть – «Тристан и Изольда»). Напевает постоянно что-то, уж точно, не из Вагнера. Весёлая девица, наконец, мне подфартило. Молодец Зинка! Уж эту я так не отпущу!

Я открываю шампанское, ставлю на стол бутылку классного коньяка, и торт, от вида которого ошалели все, кроме меня и Се-рёги, знакомых с такими изделиями по ресторану. Тосты идут за тостами, я подливаю Изольде шампанского, она пьёт, видно, что довольна моим вниманием к ней. Зинка расхваливает её – пер-вая, говорит, на всё Оболдино красавица – «мисс Оболдино», не иначе!

– Была бы, – говорит, – Женя, я на твоём месте, тут же бы жени-лась на Изольде! Такой как она больше, – говорит, – больше нет!

Да и я согласно киваю головой: такой, – говорю, – точно уж во всём Оболдине нет!

Чувствую, что девка поддала прилично, да и я уже хорош, больше нам уже пить вредно.

– А не прогуляться ли нам, Изольдочка, по природе, красота-то какая вокруг! А то мы уважаемой Зине с Серёгой даже мешаем, как мне кажется!

Мы одеваемся и выходим, я пожимаю руку Серёге, а Зинка, как мне показалось, быстро подмигнула Изольде.

Мы быстро, в обнимку, пересекли двор и забежали ко мне во флигель. Я поставил ещё бутылочку шампанского на стол, открыл её, и мы, уже вдвоём, выпили за любовь. Но бутылку закончить не успели, потому, что Изольда, быстро разделась, и как молодая козочка, прыг в постель! Я едва поспел за ней.

– Холодно, – говорит, – у тебя во флигеле, погреться бы!

И мы погрелись, погрелись отлично, девка учёная, все пре-мудрости знает, стройная такая, сексуальная, современная! А в перерыве между «согреваниями», наливали себе по бокальчику шампанского и разговорились:

– Жень, хочешь, я тебе такое скажу – закачаешься! – интригую-ще начала Изольда, которую я уже Изой стал называть, – только ты, смотри, маме не выдай, что я рассказала! Всё, – опомнилась Иза, вот всё и выдала тебе сама!

181

– Ничего не понимаю! – честно признался я, – что выдала, ка-кой маме, откуда я могу знать твою маму, и что я не должен ей выдавать – что мы переспали?

– Ладно, скажу, всё равно не утаить! – решилась Иза. – Зина и есть моя мама. Я знала, что она тебе бабу искала, и все они тебе не подходили. Вот я и говорю ей, – мама, а что я плоха для него? Каков он из себя? Она и рассказывает, что красавчик ты, двадца-ти пяти лет, водитель классный и всё такое. Так чего, говорю, ты такое добро хочешь чужим отдать, а я здесь без постоянного бой-френда околачиваюсь? Да нет, говорит, тебе тоже нельзя, ты не-совершеннолетняя ещё (я мигом протрезвел и похолодел весь!)

с другими трахаться, и ты знаешь с кем, – с пьянью и рванью – можно? Да ты мать мне, или тётка чужая? Паспорт у меня есть, что хочу – то и делаю!

– Да паспорт тут не при чём, восемнадцати тебе нет ещё, школьница ты! Рано тебе с мужиками ещё! – настаивала Зина

– Ах ты, праведница какая, Мария Магдалина оболдинская, ты что не знаешь, с кем я уже успела переспать? А тут, как ты сама го-воришь – парень приличный! – Иза всерьёз рассердилась прямо при мне.

– И вот мама привезла меня, но просила всё держать в тай-не! А ещё говорит, – если забеременеешь от него, никуда он не отвертится, вынужден будет жениться! С несовершеннолетними школьницами шутки плохи!

Я понимал, в каком щекотливом положении внезапно оказал-ся. Никогда не мог подумать, во-первых, что Изе меньше двадца-ти лет – вполне зрелая и умелая в сексе женщина. И во-вторых, даже во сне мне не могло присниться, что Иза может приходится Зине дочерью, что Зина мне в качестве очередной бабы дочку приведёт. Да ещё шантажу будет учить её! Да, бабы – ещё те сво-лочи, не только мы, мужики! Но что же, всё-таки, делать?

– А что Иза, ты готова забеременеть и родить в такие юные годы, и жизни-то не повидав? – спровоцировал я её на ответ.

– Да что я, чокнутая, что ли? – я ещё и погулять хочу, и поез-дить по свету, может за рубеж пробьюсь через замужество. Ведь я неплохая, красивая девка, так или нет?

182

– Писаная, современная красавица! – поддакнул я ей, – да тебя любой западный миллионер в жёны возьмёт, я уж не говорю о восточном!

– Да и я так думаю, – честно призналась Иза, – ну, понесу я от тебя (я снова похолодел!), рожу, женишься ты на мне, и что за жизнь будет? Ты простой водила, хоть и красавчик – поправилась Иза, – флигель этот снимаешь, живёшь где-то в Рязанской обла-сти, так дядя Серёжа сказал (спасибо, друг, – подумал я!). Что я с тобой в жизни увижу? Да и к спиртному ты неравнодушен, хоро-шо хоть не дымишь, как моя мамка. Нет, ты мне очень по сердцу,

тобой легко и хорошо, – успокоила меня Иза, – но это только выпить с тобой и переспать разок-другой. А для серьёзной жиз-ни нужен другой – богатый и старый, и лучше всего заграничный муж. Так что, извини, Женя, дорогой, за правду – беременеть и рожать от тебя мне, как бы тебе сказать …

– Западло! – подсказал я ей.

Иза захохотала.

– Ну, зачем так грубо, но что-то в этом роде! Да и ты вижу, на это не настроен. Жилья своего у тебя нет, работка – не плохая, но

не аховая, ты уж прости меня. Тебе самому, я тебе правду ска-жу, надо жену богатую и серьёзную искать, может даже постарше тебя. И ты найдёшь такую – богатые и старые бабы страсть как таких красавчиков, как ты, любят!

– Что-то разболтались мы с тобой – вино, чай, остались ещё?– опомнилась Иза, – давай, хватанём по стаканчику – и в койку. Это у тебя здорово получается, только за это можно полюбить тебя. А за последствия не беспокойся – месячные у меня только поза-вчера закончились, да и таблетки особые я всегда с собой ношу. Ты же, прости за правду, не один ты у меня!

Я с удовольствием увлёк Изу в постельку, или «койку» как она любила говорить, и доказал, что она в моих способностях не оши-блась. Обидно, конечно, что она замуж за такого, как я, не хочет, но это к лучшему! – быстро поправился я.

Утром мы с Изой тепло попрощались, и я честно сказал ей, что боязно мне встречаться с несовершеннолетней. Мало ли, что взбредёт в голову Зине! «Давай подождём до твоих восемнадца-