Текст книги "Доктор Коул"

Автор книги: Ной Гордон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

В тот вечер она решила поговорить с кардиологом отца, доктором Самнером Келликером. Она была рада, что Сьюзан решила присоединиться к ней. Келликер был суетливым человеком с красным лицом, и ему явно не нравилось, что родственники его пациента тоже врачи.

– Я не одобряю использование морфия, доктор Келликер.

– Почему, доктор Коул?

– Он обладает ваготоническим действием. Это может вызвать брадикардию или даже блокаду сердца, так ведь?

– Ну, да, бывает и такое. Но все, что мы делаем, рискованно, ни в чем нет полной уверенности. Вы же понимаете.

– Как насчет того, чтобы дать ему бета-блокатор^[17] вместо морфия?

– Они не всегда срабатывают. К нему вернется боль.

– Но попробовать стоит, верно?

Доктор Келликер взглянул на Сьюзан Долби, которая внимательно слушала их разговор.

– Я согласна, – сказала она.

– Если вы этого хотите, я не возражаю, – с недовольным выражением лица сказал доктор Келликер.

Он кивнул и ушел.

Сьюзан подошла к Р. Дж. Она взглянула ей в глаза и обняла. Так они и стояли какое-то время.

Р. Дж. позвонила домой.

– В первый же день у него случился приступ? – спросил Питер Джером. – Хорошее начало отпуска!

Он уверил ее, что все под контролем. Пациенты говорили ему, что скучают по Р. Дж. и передают ей привет. Он ни словом не обмолвился о Дэвиде.

Тоби была очень обеспокоена. Сначала она беспокоилась за отца Р. Дж., а потом за саму Р. Дж. Когда Р. Дж. спросила, как поживает она сама, Тоби пожаловалась, что у нее постоянно болит спина и ей кажется, что она беременна всю жизнь.

Гвен заставила ее подробно изложить историю болезни отца и похвалила за предложение использовать бета-блокатор вместо морфия.

Она была права. Бета-блокатор снял боль, и через два дня отцу Р. Дж. разрешили вставать с постели и сидеть на стуле дважды в день по полчаса. Как и многие врачи, он был ужасным пациентом. Он задавал десятки вопросов о своем состоянии, требовал результатов ангиографии, а также полного отчета от доктора Келликера.

Его преследовали резкие перепады настроения. Эйфория сменялась глубокой апатией, и наоборот.

– Я хочу, чтобы ты взяла с собой скальпель Роба Джея, когда будешь уезжать, – сказал он дочери в один из периодов депрессии.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Однажды он все равно перейдет к тебе. Почему бы тебе не взять его сейчас?

Она посмотрела отцу в глаза.

– Потому что ты еще много лет будешь владеть им, – сказала она и закрыла эту тему.

Отец Р. Дж. пошел на поправку. На третий день он уже мог стоять некоторое время возле кровати, а еще через день начал выходить в коридор. Р. Дж. знала, что первые шесть дней после приступа самые опасные, и когда целая неделя прошла без происшествий, позволила себе немного расслабиться.

Через неделю после приезда Р. Дж. встретилась со Сьюзан в отеле за завтраком. Они сели на террасе, выходящей на пляж и океан, и Р. Дж. вдохнула свежий соленый воздух.

– Я могла бы привыкнуть к этому.

– Правда, Р. Дж.? Тебе нравится Флорида?

Ее замечание было шуткой, которой она хотела подчеркнуть местную роскошь.

– Во Флориде очень мило, но мне не нравится жара.

– Ты бы акклиматизировалась, хотя мы любим кондиционеры. Р. Дж., я планирую уйти на пенсию в следующем году. У меня хорошая практика, и она приносит неплохой доход. Я хотела спросить: не желаешь ли ты занять мое место?

Ох.

– Спасибо, Сьюзан. Я польщена, но я уже пустила корни в Вудфилде. Мне важно работать там.

– Ты уверена, что не хочешь этого? Я могла бы тебе все описать очень подробно. Я могу поработать вместе с тобой первый год.

Р. Дж. улыбнулась и покачала головой.

Сьюзан погрустнела, потом улыбнулась.

– Твой отец стал очень важным человеком для меня. Ты мне сразу понравилась. Ты умная и заботливая, и ты явно хороший доктор, которым я могу восхищаться, которого заслуживают мои пациенты. Потому я подумала, что здесь ты могла бы помогать всем – моим пациентам, Роберту и… мне. Одновременно. У меня нет семьи. Прости меня, но я представила, что мы могли бы стать одной семьей. Мне следовало бы понять, что не бывает идеальных решений, которые устроили бы всех.

Р. Дж. понравилась откровенность Сьюзан. Она не знала, плакать или смеяться. Чуть более года назад у нее самой были подобные мысли и фантазии.

– Ты мне тоже нравишься, Сьюзан. Я надеюсь, что вы с отцом будете вместе. В таком случае мы будем часто видеться, – сказала Р. Дж.

В тот день, когда она вошла в палату отца, он отложил кроссворд и сказал:

– Привет. Что нового?

– Нового? Ничего особенного.

– Ты виделась со Сьюзан сегодня, вы побеседовали?

Ага. Значит, они обсудили это заранее.

– Да, было дело. Я сказала ей, что она молодец, но у меня есть своя практика.

– Ради всего святого, Р. Дж., это же отличная возможность, – проворчал он.

Р. Дж. пришло в голову, что, вероятно, в ней есть что-то такое, что заставляет людей постоянно советовать ей, как нужно поступать и жить.

– Ты должен научиться позволять мне отказывать, папа, – тихо сказала она. – Мне сорок четыре года, и я могу сама принимать решения.

Он отвернулся. Но очень скоро снова посмотрел на нее.

– Знаешь что, Р. Дж.?

– Что, папа?

– Ты абсолютно права.

Они поиграли в кункен, и он выиграл два доллара и сорок пять центов, после чего лег подремать.

Когда он проснулся, она рассказала о своей работе. Он был рад, что у нее появилось так много пациентов, и одобрил ее решение не принимать новых, когда их число достигло полутора тысяч. Но известие о том, что собирается погасить остаток кредита, по которому он выступал поручителем, обеспокоило его.

– Тебе не обязательно погашать его в течение двух лет, ты же знаешь. Нет нужды в том, чтобы ты отказывала себе в каких-нибудь необходимых вещах.

– У меня все есть, – ответила она и протянула руку.

Он спокойно взял ее за руку.

Р. Дж. поначалу испугалась, но сообщение, которое она получила через его ладонь, заставило ее улыбнуться. Р. Дж. склонилась и поцеловала его. По его улыбке она поняла, что ему тоже стало легче на душе.

На День благодарения они со Сьюзан устроили в палате отца небольшой праздник.

– Я сегодня утром, когда делала обход, столкнулась с доктором Келликером, – сказала Сьюзан. – Он очень доволен твоим нынешним состоянием и говорит, что надеется выписать тебя в ближайшие два-три дня.

Р. Дж. знала, что ей пришла пора возвращаться к пациентам.

– Мы наймем кого-нибудь, чтобы ухаживал за тобой первое время.

– Глупости. Он будет жить у меня. Правда, Роберт?

– Я не знаю, Сьюзан. Я не хочу, чтобы ты думала обо мне как о своем пациенте.

– Мне кажется, пришло время думать друг о друге во всех возможных ипостасях, – ответила она.

В конце концов он согласился пожить у нее.

– У меня хороший повар, который приходит на выходных, чтобы готовить обеды. Мы будем следить за диетой Роберта и его физическими нагрузками. Не беспокойся о нем, – сказала она, и Р. Дж. пообещала, что не будет волноваться.

Р. Дж. села на самолет в Хартфорд на следующий день. Когда они приземлялись в аэропорту Бредли, пилот сообщил:

– Температура за бортом составляет двадцать два градуса. Добро пожаловать в реальность.

Ночной воздух был пронизывающим и тяжелым, как это обычно бывает в Новой Англии поздней осенью. Р. Дж. медленно поехала домой.

Повернув к дому, она заметила, будто бы что-то изменилось. Она притормозила и внимательно осмотрела темный дом, но ничего не бросалось в глаза. И лишь на следующее утро, выглянув в окно, она поняла, что Дэвид забрал свою часть придорожной вывески.

54

Сеяние

Перед рассветом становилось холодно. С далеких горных отрогов дул студеный ветер, проносясь над лугами, чтобы в бессилии разбиться о домик Р. Дж. В полудреме Р. Дж. с удовольствием прислушивалась к шуму ветра за окном, уютно укрывшись теплым одеялом. Ее разбудили первые лучи солнца. Она долго лежала в постели, осаждаемая невеселыми мыслями, пока не заставила себя встать, включить термостат и отправиться в душ.

У нее была задержка, и она с сожалением подумала, что, возможно, наступает меностаз, который обычно бывает перед менопаузой. Она попыталась смириться с мыслью, что очень скоро некоторые процессы в ее теле замедлятся и изменятся, когда некоторые органы половой системы будут прекращать работу, предвосхищая полное исчезновение месячных. Р. Дж. усилием воли заставила себя не думать об этом.

Был четверг, ее выходной. Как только солнце поднялось над горизонтом, в доме стало теплее и Р. Дж. выключила термостат, вместо этого разведя огонь в камине. Ей было приятно подкидывать поленья в весело потрескивающее пламя. Воздух в доме стал суше, тонкий слой серой пыли покрывал все вокруг. Р. Дж. с досадой подумала, что для хорошей уборки ей понадобится столько же времени и сил, сколько потратил Геракл в Авгиевых конюшнях.

Р. Дж. пристально посмотрела на серый речной камень, стоявший в углу. Когда с уборкой было покончено, она достала из шкафа рюкзак и положила туда камень. В тот же рюкзак она собрала сердечные камни, лежавшие по всему дому.

Когда рюкзак был почти полон, она дотащила его до большой ручной тележки и с грохотом высыпала в нее содержимое. Потом вернулась и собрала новую партию камней. Она оставила только три сердечных камня, те, что подарила ей Сара, и еще два камня, которые она дала Саре, кристалл и маленький черный базальт.

Ей пришлось пять раз наполнять и опустошать рюкзак, прежде чем она освободила дом от камней. Одевшись в зимнюю одежду – пальто, вязаную шапочку, рабочие рукавицы, – Р. Дж. вышла во двор и взялась за ручки тележки. Она была заполнена более чем на треть, и вес камней не позволял Р. Дж. катить ее легко. Ей пришлось постараться, чтобы перевезти тележку через небольшую лужайку. Однако, как только она въехала в лес, толкать стало легче, потому что тропа пошла под уклон.

Слабый солнечный свет, пробивавшийся сквозь густые переплетения ветвей, создавал глубокие тени. В лесу было холодно, между деревьями гулял приятный ветерок. Под колесами тележки шуршали сосновые иголки, а потом застучал мост.

Р. Дж. остановилась у реки, которая с шумом несла осенние воды, напоенные дождями. Она не высыпала остатки камней из рюкзака в тележку. Р. Дж. взяла рюкзак и медленно пошла по тропе. Берег порос деревьями и кустарником, но пробраться к воде можно было, и время от времени Р. Дж. останавливалась, чтобы достать камень и бросить его в воду.

Она была практичной женщиной, поэтому быстро поняла, как лучше всего раскидать камни. Маленькие камешки она аккуратно закидывала на мелководье, а те, что крупнее, отправлялись на глубину. Опустошив рюкзак, она вернулась к тележке и повезла ее дальше, вверх по течению реки. Снова наполнив рюкзак, Р. Дж. продолжила разбрасывать камни.

Самым тяжелым был тот, что она нашла на строительной площадке в Нортгемптоне. С трудом подняв, Р. Дж. отнесла его к самой глубокой заводи рядом с высокой и широкой бобровой дамбой. Он был слишком тяжел, чтобы она могла его швырнуть, потому ей пришлось тащить его вдоль поросшей кустами дамбы к середине заводи. В одном месте ее нога соскользнула в воду. Несмотря на то, что она набрала полный ботинок ледяной воды, Р. Дж. медленно продвигалась к тому месту, куда хотела бросить камень. Остановившись, она уронила его в воду, как бомбу, наблюдая, как он быстро опускается на песчаное дно.

Р. Дж. была рада, что этот камень нашел пристанище на дне. Очень скоро его укроют лед и снег. Весной мухи-однодневки, возможно, отложат на нем яйца, а форель будет собирать с него личинки и прятаться в его тени от быстрого течения. Она представила, как в волшебной тишине летних ночей бобры ведут любовную игру, кружа возле этого камня, как птицы в небе.

Р. Дж. сошла с бобровой дамбы и таким же образом раскидала остатки камней по течению реки, словно прах умершего. Она превратила полкилометра красивой горной реки в мемориал Сары Маркус.

В этой реке вы всегда могли бы найти сердечный камень, если бы он вам понадобился.

Р. Дж. откатила тележку назад в амбар.

Она сняла верхнюю одежду и обувь. Прошлепав босиком в спальню, натянула сухие носки. Потом снова прибрала во всем доме.

Закончив, Р. Дж. пошла в гостиную. Дом был чист и пуст. Стояла полная тишина, не считая звука ее собственного дыхания. Там не было мужчины, не было кошки, не было призрака. Это снова был только ее дом. Она сидела на стуле в тишине сгущавшихся сумерек, ожидая того, что с ней будет дальше.

55

Снег

Ноябрь сменился декабрем. Небо висело низким свинцовым сводом. Деревья в лесу стояли без листвы, а их ветви напоминали поднятые к небу руки с множеством сучковатых пальцев. И хотя Р. Дж. все лето спокойно гуляла по лесной тропе, теперь, когда медведи впали в спячку, ее начал преследовать страх, что она может столкнуться с большим медведем на узкой тропе. Приехав в Гринфилд, Р. Дж. зашла в магазин спортивных товаров и купила лодочный гудок – небольшую коробочку с кнопкой, которая издавала оглушительный шум. Она клала его в рюкзак, когда ходила в лес, но никого там не встретила, кроме большого оленя, который неспешно продвигался по лесу, не почуяв ее запах. Если бы она была охотником, он бы живым не ушел.

Впервые Р. Дж. осознала, насколько она одинока.

У всех деревьев, растущих вдоль тропы, нижние ветви усохли. Р. Дж. надела рукавицы, взяла длинную ручную пилу и освободила часть деревьев от этого бремени. Ей нравился вид ухоженных деревьев, которые стремились к небу подобно живым колоннам. Она решила обрезать все деревья вдоль тропы.

Третьего декабря началась снежная буря. Снег шел весь день и большую часть ночи. Р. Дж. хотелось пройти по тропе на лыжах, но ей пришлось вступить в схватку с необъяснимым, иррациональным страхом, который мучил ее несколько дней кряду. Она позвонила Фреде Крантц.

– Это Р. Дж., Фреда. Я собираюсь покататься на лыжах в лесу. Если я не позвоню через час, пожалуйста, попроси Хэнка приехать и выручить меня из беды. Я, правда, не ожидаю никаких неприятностей, но…

– Все правильно, – убежденно сказала Фреда. – Отдыхай, Р. Дж.

Сияло солнце, небо было безоблачным. Чистый белый снег слепил глаза, но, когда Р. Дж. углубилась в лес, он перестал причинять ей неудобства. Неспешно продвигаясь по тропе, Р. Дж. подумала, что снег выпал совсем недавно и едва ли она увидит следы лесных животных. Однако заметила пунктирные углубления в пушистом снегу, оставленные кроликом, лисой и мышами.

На тропе был всего один участок с крутым уклоном. Начав спускаться, Р. Дж. потеряла равновесие и упала в глубокий снег. Лежа с закрытыми глазами на мягком белом покрове, она чувствовала себя уязвимой для любого, кто захочет прыгнуть на нее из леса, – медведя, бандита, бородатого Дэвида Маркуса.

Но никто не прыгнул. Полежав еще немного, она встала и пошла на лыжах домой. Она не забыла позвонить Фреде.

Никаких явных последствий падения, переломов, растяжений или даже синяков она не обнаружила, не считая того, что у нее болели груди и повысилась их чувствительность.

В ту ночь, прежде чем лечь спать, она впервые за долгое время включила систему безопасности.

Р. Дж. решила завести собаку. Она взяла в библиотеке книги, чтобы почитать о разных породах собак. Все, с кем она советовалась, высказывали разные мнения по поводу выбора пса. Р. Дж. несколько уик-эндов разъезжала по зоомагазинам и питомникам. В конце концов, предельно сузив круг выбора, она решила, что хочет ризеншнауцера. Эту породу сильных, крупных собак вывели несколько веков назад для того, чтобы они могли пасти скот и защищать стада от хищников. Красивого и умного шнауцера скрестили с овчаркой и датским догом. В результате, как было написано в одной книге, «получили прекрасную сторожевую собаку: большую, верную и сильную».

В Спрингфилде Р. Дж. нашла собачий питомник, который специализировался на ризеншнауцерах.

– Лучше всего взять маленького щенка, чтобы он привык к вам за время взросления, – предупредил хозяин питомника. – Могу предложить вам одного.

Р. Дж. сразу же понравился щенок. Он был маленький и неуклюжий, с большими лапами и черно-серой шерстью, квадратной челюстью и торчащими во все стороны усами.

– Когда вырастет, будет где-то около метра в длину, вес – около сорока килограммов, – сообщил сотрудник питомника. – Хочу вас предупредить, что он будет очень много есть.

Щенок лаял весело, но хрипло, напоминая тембром Энди Девайна, актера из старых фильмов, которые она иногда смотрела поздно вечером по телевизору. Потому Р. Дж. назвала щенка Энди, когда отчитывала за то, что он намочил сиденье машины по дороге домой.

Тоби мучили сильные боли в спине. Несмотря на это, рождественским утром она отправилась в церковь, а Р. Дж. в их доме жарила индюшку и готовила рождественский ужин. Она намеренно купила очень большую индюшку, чтобы Смиты могли растянуть ее на несколько дней. Некоторые из друзей Тоби также готовили и приносили еду. Таков был обычай маленьких городков вроде Вудфилда. Р. Дж. эта традиция была по душе.

После ужина Р. Дж. поиграла немного на старом пианино. Они втроем пели, а потом Р. Дж. с сонным видом уселась перед камином, удивляясь собственной усталости. Иногда они надолго замолкали. Тоби говорила об этом:

– Нам не обязательно разговаривать. Мы можем просто сидеть и ждать рождения моего ребенка.

– Я могу подождать дома, – с улыбкой ответила Р. Дж. Она поцеловала их, пожелала счастливого Рождества и попрощалась.

Вернувшись домой, она получила отличный подарок. Ей позвонил отец. Голос его был уверенным и довольным.

– Сьюзан выталкивает меня на работу на следующей неделе, – сказал он. – Подожди. Мы хотим сказать тебе кое-что.

Сьюзан взяла другую трубку, и они сообщили ей, что весной собираются пожениться.

– Мы планируем это событие на последнюю неделю мая.

– Ох, папа… Сьюзан! Я так рада за вас!

Отец откашлялся.

– Р. Дж. Мы тут подумали… Можно провести церемонию у тебя?

– Папа, это было бы прекрасно.

– Если погода не подведет, мы хотели бы праздновать на свежем воздухе, на лугу, среди холмов. Пригласим кое-кого из Майами, друзей из Бостона и ближайших родственников Сьюзан. Всего около тридцати гостей, наверное. Мы оплатим все расходы, но, Р. Дж., ты поможешь все устроить? То есть позаботишься об угощении и обо всем прочем, договоришься со священником?

Она пообещала, что постарается все организовать. Положив трубку, Р. Дж. села перед камином и взялась было музицировать, но мысли ее витали далеко. Она взяла ручку и листок бумаги и принялась составлять списки к свадьбе. Музыканты, желательно четверо. К счастью, в городе были отличные музыканты. Закупку провизии и меню надо тщательно обдумать и посоветоваться кое с кем. Цветы. Сирень в конце мая будет цвести повсюду. Еще, возможно, ранние розы. Придется раньше времени скосить траву на лугу. И еще надо взять напрокат большой тент.

Р. Дж. планировала свадьбу отца.

Р. Дж. понадобилось несколько недель на то, чтобы решиться впустить Энди в дом. И даже после этого щенок время от времени терял контроль над мочевым пузырем. Тогда Р. Дж. решила, что он будет жить в подвале, и приготовила для него мягкую подстилку возле печи. И только накануне Нового года она сдалась. Она давно не встречалась с мужчиной и сидела дома одна; весь вечер она сопротивлялась желанию начать жалеть себя. Наконец она спустилась в подвал и привела Энди, который с радостью улегся рядом с ее стулом перед камином. Р. Дж. угостила его какао.

– За нас, Энди. За старушку и ее собачонку, – сказала она ему, но пес спал.

Ежегодная эпидемия простуды и гриппа была в самом разгаре. Целую неделю приемная в офисе Р. Дж. оглашалась громким чиханием и кашлем. Р. Дж. пыталась не заразиться от пациентов гриппом, однако уже чувствовала себя уставшей и раздражительной. Груди все еще болели, тело ломило.

Во время обеденного перерыва во вторник заехав в библиотеку, чтобы вернуть книгу, она внимательно посмотрела на библиотекаря Ширли Бенсон.

– Как давно появилась у вас эта черная отметина на носу?

Ширли нахмурилась.

– Несколько месяцев назад. Правда, ужасно? Я ее уже и отмачивала, и пыталась выдавить – ничего не помогает.

– Я попрошу Мэри Уилсон записать вас на прием к дерматологу.

– Нет, не надо, доктор Коул. – Она заколебалась и покраснела. – Я не могу тратить деньги на это. Я здесь работаю всего лишь на полставки, поэтому у меня нет муниципальной медицинской страховки. Мой ребенок в этом году заканчивает школу, и мы волнуемся, сможем ли оплачивать колледж.

– Я подозреваю, Ширли, что эта отметина может оказаться меланомой. Не исключено, что я ошибаюсь и вы напрасно потратите деньги. Но если я права, она очень быстро может дать метастазы в другие органы. Я уверена, что вы хотите быть на ногах, когда ваш ребенок отправится в колледж.

– Хорошо.

Глаза Ширли увлажнились. Р. Дж. не знала, вызваны эти слезы страхом или раздражением из-за ее напора.

В среду утром у Р. Дж. было много работы. Она осмотрела нескольких человек и прописала Бетти Паттерсон другие лекарства, чтобы у нее не возникла инсулиновая инфекция. Потом она обсудила с Салли Хаулэнд ее эхокардиограмму и лечение тахикардии. Пришла Полли Стрикланд, потому что у нее были такие обильные месячные, что она испугалась. Ей было сорок пять лет.

– Это может сигнализировать о начале менопаузы, – предположила Р. Дж.

– Я думала, что она уже началась, когда прекратились месячные.

– Иногда, в самом начале менопаузы, месячные могут быть обильными и нерегулярными. Существует множество вариантов начала менопаузы. Лишь у небольшого процента женщин месячные резко прекращаются и больше не возобновляются, будто бы кто-то перекрыл кран.

– Везет им.

– Да…

Прежде чем выйти в магазин, чтобы купить что-нибудь поесть, Р. Дж. просмотрела несколько отчетов. В одном из них говорилось, что неоплазм, удаленный с носа Ширли Бенсон, оказался меланомой.

Заперев офис, Р. Дж. почувствовала сильный голод, поэтому отправилась в ресторан в Шелберн Фолс и заказала салат из шпината, но тут же передумала и попросила принести ей бифштекс из филейной части быка.

Она съела его с картофельным пюре, кабачками, греческим салатом, булочками и яблочным пирогом, запив все это кофе.

Когда Р. Дж. направлялась домой в Вудфилд, ей пришла в голову мысль. Что бы она делала, если бы к ней пришла пациентка с ее собственными симптомами: раздражительностью и резкими перепадами настроения, болью в мышцах, очень хорошим аппетитом, болезненными ощущениями в груди и задержкой менструации?

Это была глупая мысль. Она годами пыталась зачать ребенка, но так и не преуспела в этом.

Однако…

Она знала, что делала бы, если бы пациентом был кто-нибудь другой. Вместо того чтобы отправиться домой, она поехала прямиком в офис.

Отперев дверь и включив свет, Р. Дж. вошла в кабинет. Сняв пальто и задвинув шторы, она почувствовала небывалое нервное возбуждение, как наркоман, увидевший желанную дозу.

Р. Дж. нашла стерильную иглу-бабочку, с которой хорошо умела обращаться, прикрепила к ней шприц, после чего завязала на плече жгут. Протерев кожу на сгибе локтя ваткой, смоченной спиртом, она сжала ладонь в кулак. Было неудобно, но, попав иглой в вену, она быстро втянула в шприц немного темно-алой крови.

Развязывать жгут пришлось зубами. Открепив иглу от шприца, она положила его в светло-коричневый конверт, надела плащ, выключила свет и заперла дверь. На улице она села в машину.

Теперь она ехала прямо в Гринфилд.

Лаборатория в подвале больницы была открыта круглосуточно. Р. Дж. застала на смене всего одного человека.

– Я доктор Коул, хочу оставить вам кровь на анализ.

– Конечно, доктор. Это срочно? Так поздно мы делаем срочные анализы лишь при крайней необходимости.

– Это не срочно. Нужно сделать анализ крови на беременность.

– Хорошо, я приму ваш материал. Завтра будут сделаны анализы. Вы уже заполнили бланк?

– Нет.

Дежурный кивнул и достал из ящика стола бланк Несколько секунд Р. Дж. подмывало вписать в графу «Пациент» выдуманное имя и заверить собственной подписью лечащего врача, словно материал для анализа принадлежал не ей. Разозлившись на себя, она вывела собственное имя дважды, как пациента и как лечащего врача.

Передав бланк дежурному, она заметила, что он никак не отреагировал на то, что материал принадлежал ей.

– Я хочу, чтобы вы сообщили результат мне домой, а не в офис.

– С радостью, доктор Коул.

– Спасибо.

Р. Дж. вернулась к машине и медленно поехала домой, будто только что пробежала несколько стометровок.

– Гвен? – сказала она в трубку.

– Да, Р. Дж.

– Я понимаю, что уже поздно…

– Ничего страшного, мы еще не ложились.

– Ты завтра можешь со мной поужинать? Надо поговорить.

– Ну, едва ли. Я как раз собираю вещички. Мне не хватает баллов для обновления лицензии, поэтому я поступлю так, как ты. Утром уезжаю на конференцию по вопросам кесарева сечения в Олбани.

– О, хорошая идея!

– Да. У меня не будет пациентов в ближайшие недели, и меня страхует Стенли Зинк. Слушай, у тебя проблемы? Хочешь поговорить? Я могу все отменить. Я не обязана ехать на эту конференцию.

– Не страшно, Гвен. Это все мелочи.

– Я возвращаюсь в воскресенье вечером. Давай пообедаем в понедельник после работы.

– Хорошо, договорились. Будь осторожна за рулем.

– Хорошо, дорогая. Спокойной ночи, Р. Дж.

– Спокойной ночи.

56

Открытие

Проведя бессонную ночь, Р. Дж. встала рано утром в четверг разбитая и недовольная. Овсяные хлопья были на вкус как картон. Результат анализа будет готов лишь через несколько часов. Возможно, Р. Дж. было бы проще, если бы это не был выходной. Не исключено, что работа помогла бы ей отвлечься. Р. Дж. решила заняться домашними делами и начала с мытья полов в прихожей. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы отчистить приставшую грязь и старые пятна, но в конце концов линолеум заблестел как новый.

Взглянув на часы, она поняла, что прошло меньше часа.

Оба ящика для дров были почти пусты. Р. Дж. принялась таскать поленья со двора. Она брала два-три за раз, потому что уже успела чертовски устать. Она клала их в большой сосновый ящик, стоявший возле камина, и еще в один возле плиты. Наносив достаточно топлива, Р. Дж. смела опилки и кусочки древесины на совок и выбросила.

Около одиннадцати она достала жидкость для полировки и поставила на кухонный стол серебряный сервиз. Включив магнитолу, она вставила компакт-диск с адажио для скрипки и оркестра Моцарта. Обычно виртуозная игра скрипача Ицхака Перельмана помогала ей справиться с любыми сложностями, но на этот раз музыка казалась ей пронзительной и неприятной. Через какое-то время, смыв с рук остатки жидкости для полировки, она направилась к магнитоле.

Как только она выключила музыку, зазвонил телефон. Сделав глубокий вдох, она сняла трубку.

Это был Ян.

– Р. Дж., у Тоби очень сильные боли. Спина болит как никогда, и начались спазмы.

– Дай ей трубку, Ян.

– Она не может говорить, она плачет.

Тоби еще рано было рожать. Ее срок должен был наступить лишь через месяц.

– Думаю, мне лучше приехать к вам.

– Спасибо, Р. Дж.

Р. Дж. нашла Тоби во взволнованном состоянии. Она расхаживала по комнате в ночной сорочке, вышитой маленькими розочками, и в носках, которые ей подарила на Рождество Пегги Уэйлер.

– Р. Дж., я очень боюсь.

– Сядь, пожалуйста. Давай посмотрим, что происходит.

– Если я сяду, боль в спине усилится.

– Ну, тогда ложись на кровать. Я хочу осмотреть тебя, – велела Р. Дж. тоном, не терпящим возражений.

У Тоби было учащенное дыхание. Кровяное давление оказалось в норме, что показалось Р. Дж. странным, учитывая, насколько беременная была возбуждена. Она не измеряла температуру тела. Положив руку на нижнюю часть живота Тоби, Р. Дж. почувствовала сокращения. Она взяла Тоби за руку и приложила ее к животу, чтобы Тоби тоже их почувствовала.

Р. Дж. повернулась к Яну.

– Позвони, пожалуйста, в «скорую помощь» и скажи, что твоя жена рожает. Потом позвони в больницу и сообщи, что мы скоро будем у них. Пусть предупредят доктора Стенли Зинка.

Тоби расплакалась.

– Он хороший врач?

– Конечно, хороший. Гвен не позволила бы неумехе подменять ее.

Р. Дж. надела стерильные перчатки. Тоби широко открыла глаза от удивления. Р. Дж. пришлось несколько раз попросить ее поднять колени. В последний раз Р. Дж. даже прикрикнула на нее. Обследовав ее, она обнаружила, что матка раскрылась очень незначительно, всего на три сантиметра.

– Мне так страшно, Р. Дж.!

Р. Дж. обняла ее.

– С тобой все будет в порядке. Я обещаю.

Она послала ее в ванную, чтобы облегчить мочевой пузырь до того, как подъедет машина «скорой помощи».

Вернулся Ян.

– Ей нужно будет взять с собой необходимые вещи, – сказала ему Р. Дж.

– Мы еще месяц назад собрали чемоданчик.

Стив Райпли и Деннис Стенли быстро приехали на машине «скорой помощи», тем более что Тоби была их коллегой. Когда они подъехали к дому, Р. Дж. еще раз проверила жизненные показатели Тоби, записала их и передала листок Стиву.

Ян и Деннис поспешили за носилками.

– Я еду с ней, – сказала Р. Дж. – Она напугана. Было бы неплохо, если бы с нами поехал и ее муж, – добавила она, и Стив кивнул.

В «скорой» было тесно. Стив стоял у изголовья носилок рядом с креслом водителя и радиотелефоном. Ян примостился у ног жены, а Р. Дж. посередине между ними. Все они раскачивались из стороны в сторону, стараясь сохранить равновесие, особенно после того, как машина с второстепенной дороги выехала на трассу. В салоне было тепло, работала мощная печка. Вначале они сняли с Тоби одеяла, и Р. Дж. завернула ее ночную сорочку выше живота. Потом она прикрыла ее простыней, но очень скоро Тоби, корчась от боли, сбросила ее.

Когда Тоби погрузили в машину «скорой помощи», она была бледна и молчалива, но не прошло и десяти минут, как ее лицо покраснело от напряжения и боли. Она стонала, хныкала и плакала.

– Дать ей кислород? – спросил Стив.

– Не повредит, – согласилась Р. Дж.

Сделав несколько глубоких вдохов кислорода, Тоби сорвала с лица прозрачную маску.

– Р. Дж.! – воскликнула она, и в этот момент из нее ударила тугая струя жидкости, облив руки и джинсы Р. Дж.

– Все в порядке, Тоби, у тебя всего лишь отошли воды, – сказала Р. Дж. и потянулась за полотенцем.

Тоби открыла рот и высунула язык, будто бы собираясь издать истошный вопль, но из ее глотки не вырвалось ни звука. Р. Дж. внимательно следила за низом живота Тоби, и всего пару минут назад она заметила, что матка раскрылась еще на несколько сантиметров. Теперь же, бросив взгляд туда, Р. Дж. увидела верхнюю часть маленького волосатого черепа.

– Деннис, – крикнула она, – съезжай на обочину и глуши мотор!

Водитель съехал с проезжей части и осторожно остановился. Р. Дж. подумала, что их ждут затяжные роды, но что-то во всхлипах Тоби заставило ее в этом усомниться, и очень вовремя. Стоило ей подставить ладони, как маленький розовый младенец выскользнул из утробы Тоби прямо к ней в руки.