Текст книги "Арестантка: Путь на Броссар (СИ)"

Автор книги: Нина Вайшен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Глава 3. Перерождение

~3112~

– Применяем план «Военная хитрость», – сказал Сантьяго.

Меня словно окунули в ледяную воду с головой, паника шевельнулась где-то в утробе. Этот план был пугающим. Снова почудились наручники на руках,  вкус крови во рту и заболели десны.

Сантьяго вложил в мою руку энергетический нож.

– Помню, ты хорошо умела с ним обращаться, – сказал он.

Я осторожно сжала рукоять и опустила оружие.

– Выходим, – сказал майор, скрываясь в коридоре, где вдруг стихла какофония шипящих выстрелов.

Стиснув зубы, я сделала шаг за своим командиром. Когда медленно подступала к пространству, заполненному врагами, первое что мне бросилось в глаза – это вычерченный орёл на гербе скафандра ближнего ко мне имперца. Имперец не видел меня, занимаясь Шёпотом и Альдо.

Собственный крик из памяти оглушил до звона в ушах. Металлический запах крови. Я вернулась на три года назад, в самые первые дни после того, как меня пленили. Чёрная комната, человек в чёрной куртке, на которой в белом ромбе красовалась чёрная хищная птица. Этот образ до конца жизни будет преследовать меня в кошмарах.

С трудом я выплыла из ловушки памяти, и из-за угла рассматривала врагов.

Имперский спецназ! Я боялась их до кома в горле. Это опасные люди, хорошо экипированные, с кучей технологий, способных обратить противников в пепел. Злобные, бесчеловечные.

Шёпот уже стоял с поднятыми руками, в лицо ему была направлена винтовка «Терракот», такая не только стреляет, но и вводит в паралич. То есть Шёпот был обездвижен. Сантьяго отдавал своё оружие другому вадовцу.

– Сантьяго Родригес, предатель империи, террорист, – враг ударил Санти прикладом по лицу.

– Сантьяго Родригес, легендарный командир отряда «Параклет», державшего в страхе весь ВАД, – усмехнулся Шахтер, и в него выстрелили. Прямо в голову, размозжив мозги по стене.

Сердце пустилось в хаотичный бег, отдавая болью в грудине. Выдержки едва хватало, чтобы держаться спокойно. Меня снова бросило в стылый омут воспоминания. Десны взвыли от навсегда запечатленной в них боли. Десны, где когда-то стояли коренные зубы. Орёл, маячащий перед глазами, как стервятник ждал, когда же я наконец сломаюсь.

– Координаты огневых точек! – скрежетал голос мучителя, под аккомпанемент стука металлических клещей о мои резцы.

– Номер 40003112, –  один из вадовцев назвал мой полный номер, и вернул меня в реальность. – Вы арестованы.

Я перестала дышать, паника затянулась петлёй на шее. Случайно мой взгляд упал на Сантьяго, и он мне подмигнул, хладнокровно, с дьявольской хитрецой, которую я в нëм раньше обожала.

И это вдруг как рукой сняло страх, словно я перенеслась назад во времени, туда, где не было ещё никакого плена. Где я пусть и не любила Сантьяго, но всегда любовалась им в бою.

«Да, это то, что сейчас поможет!».

Я намерено воскресила в памяти картинки из наших прошлых операций, и они утихомиривали моё сбившееся дыхание.

– Поднимите руки, – сказали мне, фактически вжавшейся в стену.

Орел-стервятник пялился на меня с герба на бронескафанде имперца. Строгий, выведенный острыми штрихами, созданный, чтобы запугивать. Но я больше не боялась.

Подмигнула Санти в ответ, и он подал мне знак пальцами «Каскад начинается с тебя» – коснулся безымянным пальцем указательного.

«Он доверил самое важное мне?», – мысль отозвалась боевым азартом.

– Руки подними! – вадовец повысил голос.

Я перевела на него взгляд, сделала самый забитый и немощный, который только могла, а внутри что-то зрело, что-то плавилось и закипало. Моё голодное и мрачное детство, сожжение тела умершей от болезни матери, когда брат силой оттаскивал меня от огромной черной печи, гибель отца, тяжёлое обучение у Альдо, пытки, Пегас, смерть Карлоса. Горечь утраты Шахтера, в которую ещё не верилось.

Энергетический нож в моих руках стал призывно жечь, распалять меня, как знамя судьбы, которым я должна была вершить историю.

Удар, такой быстрый, что я даже не поняла, как смогла, и такой точный, что у мурашки пошли по спине – прямо в место, где крепится к скафандру шлем. Слабое место.

Выстрел в соседнего имперца тоже совершила я, и оружие забрала у врага, бросила его Сантьяго. Тоже я. Будто вся моя боль переродилась в силу. В мощь, которая даже мне была непостижима. Я почувствовала себя свободной от груза Пегаса, а главное не жертвой, а хищником. Траханные звезды, да я крута!

3.2

Вараха выхватила кнут из лап имперца, и рассекла ему шлем, оттолкнула ногой-протезом с такой силой, что промяла металл. Кто-то выстрелил ей в спину, но Кали успела подставить свою титановую руку, принимая удар. На белой синтетической коже осталась черная точка. Запах жженой пластмассы въелся в ноздри.

Победное чувство распирало грудь изнутри, попадало на язык пьянящей радостью. Как же хорошо. У меня получается. Я могу! Мой выстрел дезориентировал очередного имперца, а Смарт его добил.

Мы сражаемся с имперцами. Меня наполняла стихия, провидение. Освобождающая месть. В каждом движении, в каждом ударе я будто возвращала себя. Эти твари, выдирающие мне зубы, падали к ногам. Эти твари, что пытали меня солью и не давали пить. Издевались. Унижали. Смотрели холодно свысока, без всякой жалости, смеялись над моими страданиями. Сейчас они умирали.

Имперцев было шестеро, и все они теперь валялись на полу.

– Это только начало, майор, – непривычно серьёзно сказал Смарт. – Судя по данным с камер, имперцев на корабле бродит ещё несколько десятков. Все на нашем пути. Я заблокировал двери в этот отсек, чтобы выиграть время.

Странно было видеть Смарта с каменным лицом, но я понимала, почему он такой. Шахтер развалился у стены, будто присел. Только без головы. Я отвела взгляд и стиснула зубы.

– Нам не пройти к ангару? – спросил Санти.

– Скорее всего, пройдём, – ответил за Смарта Шёпот, забирая у мёртвого имперца винтовку. – Но не все.

О, и тут моя победная радость лопнула, разливаясь по груди страхом. Нет. Я снова посмотрела на Санти, выуживая свои самые приятные воспоминания, чтобы сохранять рассудок трезвым. А он подкинул хорошую идею:

– Зато мы можем пройти к первому ангару. Мы же совсем близко к нему? – чётко произнесла я. – Там был небольшой корабль, на котором я пыталась улететь в первый день. Сегодня на тренировке я видела его. Он всё ещё в ангаре.

– Захваченный имперский транспортник? – спросила Вараха.

– Да, он, – я улыбнулась. – Отправляйтесь к нему.

Санти окинул меня оценивающим взглядом, мол, когда это я успела взять командование на себя. Не знаю, мне моя идея казалась резонной. И что удивительно, все посмотрели на меня с одобрением. Даже Шёпот, который забирал оружие у ещё одного мертвеца.

– А ты? – голос Варахи звучал заинтригованно.

Я подошла к люку инженерной шахты и открыла его.

– Матео, Исигуро и Трой, – я специально произнесла имя имперца последним, чтобы никто не подумал, что то, что собираюсь, я хочу сделать из-за него, – ждут нас во втором ангаре, связи с ними нет. Может, имперцы уже добрались до них, а может, и нет. Я пойду к ним, и мы улетим вместе.

Сантьяго молча наблюдал за мной и двигал челюстями, словно жевал подошву ботинок. Альдо же не сводил глаз с Санти.

– А если они уже мертвы? – спросила Кали дрогнувшим голосом.

– А если нет? Я могу пробраться к ним незамеченной, – я кивнула на люк. – Сюда могу влезть только я.

– Мы уже проверили, что и моя задница там не застревает, – усмехнулась Вараха. – Майор, твоё мнение?

– У нас нет пилота, кроме тебя,  – сурово произнёс Санти.

– В этом транспортнике отличный автопилот, – заметил Смарт. – Я его изучил. Кто-то снял защиту программного обеспечения.

– Конь, – добавила я. – Санти, мы уже давно не армия, не отряд… Мы семья. Я не смогу жить, если хотя бы не попробую помочь им.

Он вдруг схватил меня за шкирку, отрезвляюще больно, и оттащил в темный угол, чуть дальше люка инженерных шахт. Закрыл своим телом от остальных. Я боялась, что он мне врежет за то, что я лезу, куда не просят, нарушаю субординацию. По коже прошёл мороз от нависшей надо мной глыбы с суровым, словно выточённым из бронзы, лицом.

Санти несколько секунд пялился на меня, потом жёстко взял за затылок огромной рукой и поцеловал. Я не оттолкнула, не стала сопротивляться. Это был не поцелуй, это было продолжение схватки, с тем же накалом, с той же яростью. Так же пьянило азартом и свободой. Так же возбуждало. Он отстранился, коснулся губами моего виска и прошептал на ухо:

– Иди, – он несильно, собственнически, сжал мою ладонь, – Если они живы и ждут нас, капрал, улетайте на челноке. Если нет… – и вложил мне в руку маленький кубик с кнопкой, – Включи этот передатчик и мчи в первый ангар.

Мне казалось, что всё это происходило в какой-то параллельной реальности. Санти, который принял мою инициативу? Разве так вообще могло быть? Поцелуй, ворвавшийся в настоящее из прошлого. Я даже дар речи потеряла.

Санти отошёл. Мне открылось недовольное лицо Варахи, которая глядела на инженерный люк:

– Майор, разреши пойти с ней?

3.3

~ Трой ~

«Конь, поймай один из беспилотников и перепрограммируй», – отправил я приказ роботу.

«Выполняю».

Мне было сложно представить, как Конь это сделает, но он должен. Пусть, это опаснее всех его предыдущих заданий. Мы… Я больше не буду трястись, как чёртова овца.

Матео лежал на полу. Хотя в том, что я увидел, вряд ли можно было узнать симпатичного парня. Тело, изрезанное осколками, больше походило на кровавый фарш. Ему посекло лицо, один глаз превратился в тёмно-алую массу. Второй был открыт и смотрел в никуда решительно и спокойно. На губах пузырилась кровь. Верхние фаланги его пальцев валялись рядом с ним, как отъевшиеся бордовые черви.

Я уловил, что его грудная клетка двигалась. Матео был жив. В дрожь бросало от мысли, какую чудовищную боль он испытывал. Холодный гнев взорвался в висках, сметая мысли, и я внезапно потерял чувствительность, как зашкаливший от слишком сильной радиации счётчик Гейгера. Я не мог. Больше не мог бояться. Отрезанные пальцы всплывали в сознании, стоило только моргнуть.

Внутри всё горело.

– Трой Этнинс, – снова позвал меня раздражающий голос. – Изменник отчизны! Выйди наконец, чтобы предстать перед стражами закона.

Имперец засмеялся. Винсент Лекриян. Мой главный конкурент на соревнованиях императора. Сын главы ВАД. Я узнал его голос, что в моей памяти всегда перекликался со звоном стали и пышностью Императорского Дворца.

«Покажи схему расположения биологических объектов в ангаре», – запросил я у нейросети.

Когда мне подсветились зелёные точки у двери, я тут же вообще без всяких сомнений, нырнул в погрузчик и надавил на газ, мча в толпу вошедших в ангар вадовцев.

Шквал лазерных вспышек ослепил меня, но я все равно вжимал педаль в пол. Одного вадовца я сбил, второго припечатал к стене. Винсент резко отшатнулся, ударившись спиной о контейнер. Я кувырком выскочил из кабины и прицелился из пистолета в него, явно ошарашенного таким поворотом событий. Мне удалось отрезать Винсента от остальных вадовцев погрузчиком.

«Управление имперским беспилотником перехвачено», – вклинился в сознание Конь.

– Сними шлем, – леденяще спокойно сказал я, едва узнавая свой голос, и выстрелил так, что чиркнул по бронированному виску Винсента.

Сам поразился своей меткости. Винсент подскочил на месте, его шлем задымился, и тогда вадовец резким движением его снял.

Иссиня-чёрные волосы, фарфоровая кожа, карие глаза выдавали в нём армянские корни.

Винсент нервно осмотрелся по сторонам, ища поддержки у своих людей. Но те были за погрузчиком, и, судя по крикам и шуму, занимались чем-то другим. Например, собственным дроном, который слетел с катушек. Один из вадовцев показался из-за погрузчика, но был мгновенно престелен.

Матео? Исигуро? Кто-то помог мне.

– Смотрю, быстро тебя развратило сообщество разбойников, – сказал Винсент, вздернув подбородок и наставляя свой чистенький серебристый стрелковый комплекс на меня, у имперца висела катана, спрятанная в начищенные до блеска металлические ножны за поясом, рядом с ними свешивались наручники. – Хотя у тебя к этому была исключительная склонность. Мне ещё долго отмываться от позора, что я имел несчастье с тобой фехтовать.

– Брось оружие, – стремительно вырвалось из моего рта.

Я снова выстрелил, бледно-синий луч пролетел в сантиметрах от плеча Винсента, опалив чёрную бронеуниформу ВАД. На чёрном пластике осталась серая полоса проплавленного металла. Исказилось и надменное лицо Винсента, побелело, будто он увидел мстительного призрака.

– Ты с ума сошёл? Твой отец итак томится в тюрьме, ты хо…

– Брось оружие, – моя безудержная храбрость уже кое-где прохудилась, поэтому я почувствовал, как моих лопаток от упоминания отца прохладными пальцами коснулся испуг.

«Конь, как обстановка?»

«Один имперский дрон и двое специалистов ВАД выведены из строя, трое ещё отстреливаются».

«Матео жив?», – спросил я с содроганием.

Ответа долго не было, и я всё пялился на Винсента, не желающего опустить  пушку.

– Ну?! – рыкнул я.

Почему Винсент не слушает, а Конь не отвечает? Чтоб их… Нужно спешить, возможно Матео можно спасти, если он, конечно, ещё жив. Я воскресил в памяти картину произошедшего с Матео. Его один смотрящий в никуда глаз. Сейчас это не придало решимости, просто сделало очень больно.

Видимо, мой голос звучал достаточно жёстко, а пистолет я держал твердо, и Винсент опустил оружие. Я подскочил к нему, вжал дуло пистолета в его висок, будто бы это моментально вернуло Матео.

– Всё оружие! – строго сказал я, пытаясь копировать интонацию Матео, когда тот рычал на меня на Форс-Мажоре. – И наручники на себя надень.

Сжав зубы, Винсент снял с себя пояс с ножнами и передал мне. Я прислонил его к телу, и магнитное крепление обняло меня над поясницей, защелкиваясь спереди. Кто бы мог подумать, неделю назад в десантном боте я потерял императорскую катану, а сегодня её вернул. Но эту я не выиграл… С кривящимся от негодования лицом Винсент застегнул на своих запястьях наручники.

«Моё местоположение не позволяет дать оценку состояния старшего лейтенанта Матео Родригеса», – пришло сообщение от Коня.

– Прикажи своим людям опустить оружие, – прошипел я Винсенту.

– Первый отряд, прекратить огонь, – скомандовал Лекриян.

«Конь, останови атаку дронов».

Пальба стихла. Прижимая пистолет к виску Винсента, я выпихнул его из-за погрузчика к остальным вадовцам.

– Среди твоих людей есть врач? – спросил я, таща Винсента дальше, к месту, где лежал Матео.

– Есть, – хрипло ответил Винсент.

3.4

Сердце билось так, будто готово разорваться. Возле контейнера не было тела Матео, но я сделал шаг дальше и обнаружил там Исигуро. Он перетаскивал своего командира подальше от боя. Эвакуировал раненого?

– Как он? Жив? – бросил я.

– Пока дышит, сознание фрагментарное, – процедил сквозь зубы пилот.

Моё напряжение чуть схлынуло. Спасибо, Боже, что Матео ещё с нами.

– Пусть врач идёт сюда, живо! – я надавил пистолетом Винсенту на скулу, а Исигуро включил энергетический нож. – Живо!

– Тардис, сюда, – скомандовал Винсент с опасливо глядя на японца.

Не отпуская Винсента, я присел к Матео. Вадовцу пришлось встать на колени перед изувеченным телом. Грудная клетка Матео едва заметно вздымалась, из его рта слышалось что-то похожее на хриплые стоны.

Лицо Винсента перекосила гримаса отвращения.

– Этому вонючему бандиту уже ничего не поможет, – пробормотал он. – Только медикаменты тратить зря…

К нам подбежала молодая женщина-вадовец, сняла шлем и села рядом с Матео. Она скривила губы, разрезала маленьким ножом его комбинезон, открывая чудовищную рану у него прямо под рёбрами на боку. Из неё торчал железный осколок длиной сантиметров десять. Тардис достала из ячейки разгрузки баллончик спрея и выпустила струю белой взвеси рядом с раной.

– Нужна операция, – тихо сказала женщина. – Ему нужно в медотсек.

– Сколько он ещё протянет? – спросил Исигуро, целясь Тардис в лицо из пистолета.

Она сглотнула слюну.

– Минут двадцать.

– И ты имперская сука, ничего не можешь сделать? – заорал он. – Где грёбанная хваленая имперская медицина? Или у тебя просто руки из жопы?

Пистолет Исигуро уже почти протыкал ей глаз:

– Гаки! – осек я его таким командирским тоном, будто это Матео говорил через мой рот.

Я окинул девушку дружелюбным взглядом:

– С вами в группе такой высокопоставленный гость… – я кивнул на Винсента. – Неужели нет станции для экстренных операций? Тардис, этот парень… – моя рука осторожно коснулась плеча Матео, – очень хороший человек, он намного лучше Винсента, в миллион раз… Пожалуйста. Помогите ему.

– Не нужно переводить эксклюзивные медикаменты на отребье, – сказал Винсент, и Исигуро снова дёрнулся, но у меня получилось остановить его взглядом. Странно, что Винсент внезапно присмирел, наверное, от жуткой физиономии Исигуро.

– Тардис, – я придвинулся ближе к ней. – Вам же рассказывали про сострадание, про то, что каждый человек ценен… ещё в школе? Матео, так зовут этого мужчину, тоже человек, один из нас…

– Этот человек известный террорист, – сухо сказала женщина. – Мне известно его имя. Матео Родригес. Заочно приговорён к смертной казни.

Я испытал что-то вроде злого отчаяния, мне на секунду захотелось тряхнуть доктора за плечи, больно ткнуть её пистолетом.

– А мы с вами не террористы, Тардис? – спросил я ровно, даже с тёплой нотой.

Матео захрипел и закашлялся, кровь из его рта брызнула мне на щёку. Я собрал всю выдержку, что нашёл в своей душе, потому что мне казалось, что иначе она меня слушать не станет. Тардис внимательно уставилась в мои глаза, сглотнув слюну.

– Вы никогда не были в колониях на Центавра?

– Нет, – дрогнувшим голосом сказала она, и я точно почувствовал ту червоточину в ней, которую искал. Эта женщина, может, и не была в колониях, но знала, что там происходит.

– А я был, и Матео был! Он не просто так поднял оружие...

– Крамольные разговоры, Этнинс, тебе не помогут! – снова возмутился Винсент. – Брожения твоего ума гнусны! Этот вопрос уже решается в совете и мирно. А этот парень просто убийца. Как и ты…

Он посмотрел на одного из своих людей, которого Исигуро успел застрелить раньше меня. Я провёл взглядом дальше и увидел другого вадовца. Того, что сбил погрузчиком. Он не шевелился. Под ложечкой неприятно засосало. Только когда я снова повернулся к Матео, нашел, что сказать:

– Решается? А сколько людей уже умерло, чтобы мы жили хорошо? Не убийцы ли мы? – я не отводил взгляда от её помутневших зрачков Тардис. – Не убийца ли Вы, раз отказываетесь выполнить врачебный долг?

Она прикусила губу, раскрыла свой ранец, доставая оттуда сложенную вдвое пластину. Развернула её:

– Срежьте с него, пожалуйста, верхнюю часть комбинезона, – строго сказала Тардис.

Исигуро ошеломлённо уставился на неё, затем на меня, и я кивнул. Японец осторожно рассёк ножом рукава, разделил куртку Матео на части, и снял её.

Тардис села с ним рядом, подсунула пластину ближе телу, затем, используя усилители на бронескафе, приподняла Матео и аккуратно положила сверху. У того из уголка рта стекла капля крови, как крошечная змейка.

Было так тяжело видеть такого сильного человека, как Матео, бледным и беспомощным. Зависящим от милости имперцев. Сглотнув слюну, я посмотрел на свои пальцы, которые держали пистолет.  Они дрожали от напряжения.

– Офицер, что вы делаете? – бормотал Винсент. – За нами придёт подк…

– Кстати, о подкреплении, – зашипел на него я. – Сообщи своим, что у тебя всё под контролем! Ну?

Винсент злобно посмотрел на меня, потом на оружие.

– Ты же всегда был вялым и нерешительным… Пытать меня будешь? – он ухмыльнулся.

– Он не будет, а я буду, – Исигуро устрашающе свёл к переносице брови, и стал похож на зловещее японское божество, маски которых носили самураи.

– Клинок, Персту… Клинок, ведём поиски Этнинса, вышли на след, – протараторил Винсент по связи.

Позывной «Перст»… подумать только. В стиле Лекрияна.

Тардис что-то нажала на пластине, и с её боков выросли ещё две, затем сверху они замкнулись третьей. Получилось, что грудь Матео оказалась внутри импровизированной неполной капсулы. Силовое поле загерметизировало её, синеватыми лучами заливая смуглую кожу.

Это одна из новейших разработок имперской медицины, и я сейчас, стиснув зубы, надеялся на неё.

Вдруг позади нас раздался грохот и выстрелы.

«Потерян контроль над дронами», – сообщение Коня тревожно вклинилось в мысли. Я кивнул Исигуро, прося его выглянуть. Мне нужно было держать Винсента на прицеле.

Взрывная волна сотрясла контейнер, и Исигуро замер. В его тёмных глазах блеснула какая-то разочаровывающая догадка. Когда грохот стих, он сделал шаг к углу контейнера, и осторожно посмотрел за него.

«Что происходит?», – спросил я у Коня, но ответа не последовало.