Текст книги "Арестантка: Путь на Броссар (СИ)"

Автор книги: Нина Вайшен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

14.3

~3112~

– Когда мы выйдем из прыжка? – спросила я у Шëпота.

– Через шесть часов, – ответил он. – Парни должны уже быть на Линдроузе.

– Ясно. Нужно понять, как нам действовать, если они всё-таки попали в ловушку, – я от нетерпения сжала кулаки.

При упоминании имени майора, лицо Шёпота побледнело.

– То есть ты допускаешь, что я действительно видел Карлоса, который может быть прав? – он сказал это совсем негромко, но я чувствовала в его голосе леденящий страх.

Я тоже боялась, ладони вспотели, дыхание участилось. Но я старалась убедить себя, что Карлос не может ничего знать наверняка, пока оно не случилось. Про «Форс-Мажор» его предсказание сработало, потому что на момент нашей встречи корабль был в прыжке. Я не знала наверняка, но мне хотелось в это верить.

– Допускаю, – я задрала рукав и показала татуировку Шепоту. – После того, как я коснулась браслета, у меня снова появилась тату. У тебя на теле есть следы?

Шепот настороженно огляделся, затем резко задрал свой рукав. Я увидела, что у него посередине предплечья чётко вырисовывалась маленькая звезда. Всего одна.

– Я её не сразу заметил, – хмуро сказал он и прибавил тихо: – Какая-то ерунда. Нам нужно избавиться от этого инопланетного мракобесия.

Мне было непривычно, что мы с ним вот так общаемся, и Шепот будто даже смотрит на меня иначе. Прислушивается ко мне.

– Я уже и не знаю. Поговорим с Альдо? – спросила. – Нужно что-то решать.

– Он помешан на браслете, думаю, что…

– Думаешь,  он пожертвует Сантьяго, если мы ему скажем?

Шёпот едва уловимо кивнул. Я прижалась спиной к холодной железной стене. Если Альдо пожертвует Сантьяго, то Трой тем более для него ничего не значит.

– Тогда будем молчать? – непонимающе спросила я.

– Молчать нельзя, он наш полковник, и у него есть связи на Линдроузе, – Шёпот кивнул в сторону двери кабинета Альдо. – Нужно убедить его.

Старика я побаивалась больше всех, в какой-то момент мне даже захотелось спрятаться за спину Шёпота. Но я вовремя осекла себя, понимая, зачем иду к Альдо. Говорить на равных. Значит, должна держаться достойно.

Когда мы зашли, старик сидел за столом, разглядывая на планшете Троя файлы с звездным шифром. У него был доступ только к ним.

– Полковник, – произнёс Шёпот. – Разрешите войти.

– Входите, – он оторвался от планшета. Неизменная голограмма над его столом зловеще сияла звёздными бликами.

– У нас новые данные.

– Мы в прыжке. Откуда? – заинтересованно спросил Альдо. – Или Принс снова что-то приснилось?

Он выжидательно смотрел на меня, будто надеялся, что я что-то скажу. Это даже придало уверенности.

– Нет. Не мне, – я поджала губы и уставилась на Шёпота.

Внутри меня скручивалась пружина, словно каждая секунда могла что-то решить. Хотелось всё решить быстрее. А Шепот слишком долго молчал.

– Когда ты дал мне тот браслет, стали происходить странности, – после паузы отчеканил Шёпот  как-то отстранённо, будто говорил про кого-то другого.

Начал издалека. Это вызвало у меня прилив раздражения. Хотелось сразу перейти к делу. Я даже уже собиралась открыть рот. Но… глянула на звёздный шифр и подумала, что из прыжка мы всё равно выйдем ровно так, как должны. Сколько решений не принимай. Я разжала кулаки, оперлась рукой о спинку кресла.

Альдо молчал, недоуменно приподняв брови. Да уж. Странностей от Шёпота он не ожидал. Карлос в третьем видео говорил, что не проверял браслет на Шёпоте. Считал, у этого старого жестокого вояки точно вес души величиной с орех, а сердце вырезано из камня. А оно вот как?

– Мне мерещились существа, которые кидались в вулкан. Прям вставали в очередь и прыгали, как в бассейн.

Я даже невольно улыбнулась, хриплый голос Шёпота звучал искренне, но неуверенно. Конечно, рассказывать, что у тебя поехала крыша нелегко. Поэтому я никому и не говорила про Карлоса. Только Трою сказала.

– Это… – начал Альдо, и я думала, скажет «бред», но он внезапно оживился. – Это очень похоже на то, что здесь написано.

Он переключил голограмму, на ней снова появились звезды, чуть другие, в других последовательностях. Для меня это была просто абра-кадабра. Но, казалось, что звезды пульсировали, и моё сердце подстраивалось под их ритм. Я смотрела на них и чувствовала, будто меня голосом Карлоса зовёт бездна.

«Принс…».

Усилием воли я отвернулась. Что же это такое?

– Я смог перевести несколько записей, и в них сказано, что существуют уровни доступа к подпространству, которое пришельцы связывают с чем-то наподобие рая. Я пока понял только про один уровень, самый низший, – Альдо глядел на звезды, проникал пальцем то в одну звезду на голограмме, то в другую. – Он называется «Тот, кто кается». Эти существа, чтобы попасть в рай, должны были болезненно умереть.

– Почему я их вижу? – спросил Шёпот заледеневшим голосом.

– Ты коснулся браслета – запросил доступ, – Альдо посмотрел на свою руку, погруженную в сияющую жёлтую звезду, и сказал это слишком обыденно. – Тебе дали низший уровень. В подпространство попасть ты не можешь, но ты связан с ним. Как это работает, я не знаю. Пока.

– Обалдеть, – произнесла я, и больше ничего произнести не могла.

– А подпространство – это какой-то рай? Там живут те, кто умер? – Шепот говорил спокойно, но глаза у него горели. – И они приходят ко мне?

– Корнелли, ты серьёзно? – Альдо цокнул языком. – Я не знаю, кто там живёт. К тебе с браслета приходит какая-то информация. Вряд ли к тебе приходили бы призраки.

– Никаких признаков, сэр, – засмеялся Шёпот, казалось бы, даже весело. – Но буквально пару минут назад ко мне заходило что-то типа Карлоса.

– Что-то типа Карлоса?

– Ну да, кто-то очень на него похожий, слегка прозрачный, и его не видел никто, кроме меня.

Альдо насупился, вытащил наконец-то свою лапу из звезды, молча поглядел на меня, потом на Шёпота.

– Может, тебе показаться Хилу? – всё-таки спросил он. – Хотя, возможно, браслет передаёт информацию в таком виде… Это странно… Он что-то сказал?

– Сказал, что наши ребята на Линдроузе в опасности, – отчеканил Шёпот. – Их ждёт ловушка.

– Сэр, тогда, ещё на Блуждающем, про «Форс-Мажор» меня предупредил тоже Карлос. Он существует где-то там. В этом подпространстве, – поспешила пояснить я.

Альдо, казалось, думал про себя: «Понимаю, девчонка могла свихнуться, а ты, старый вояка, чего мне сказки о призраках рассказываешь?».

Он снова метнул взгляд на звезды, заглянул в планшет, будто надеясь там свериться с данными, которые могут чётко сказать, сошли ли мы с Шёпотом с ума. Я зачем-то грустно улыбнулась Альдо и сказала:

– На Линдроузе нас ждёт ловушка, думаю, что Карлос хотел предупредить… Но мы должны туда лететь. Там наши люди.

– Ты веришь в призрака, о котором сказал Шепот?

– Сэр, вы же сами сказали, что это не призрак, а информация, которую Шепоту передаёт браслет, – я кивнула на руку подполковника. – У него же есть доступ, как мы поняли.

Шепот задрал рукав и показал свою звёздную кляксу на предплечье, а я показала своё запястье.

– У тебя-то доступ повыше, – усмехнулся Альдо. – Звёзд целая россыпь. Почему ты не видела сейчас Карлоса?

– Думаю, что это работает как-то иначе. Не знаю. Но то, что говорит Шепот, ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов.

– Тогда на Линдроуз лететь нам нельзя, если наши люди в ловушке, мы угодим туда же, – сказал Альдо.

Вот старый ублюдок. Готов сбросить Сантьяго со счетов, и даже глаз не дернется. Злость и боль вскипели во мне моментально, но я сохранила рассудок холодным. С пеной у рта убеждают слабые. А я же хочу подняться на ступень выше.

– Мы не можем бросить их там, – спокойно сказала я и подняла запястье. – Вам же нужен мой доступ? А я не полечу на Броссар, если мы оставим наших там.

– Ты слишком недальновидна, Принс. Наша миссия защитить систему от имперцев, если мы погибнем, то всё будет кончено, – сказал он, глядя на меня, как на несмышленого ребёнка.

– А что от нас останется, если погибнут все, кого мы любим? Ради чего тогда это всё? – спросила я, и вдруг увидела, как Шепот мне улыбнулся не ухмылкой, не оскалом, а как-то искреннее. – Я согласна мчать на Броссар, доверять этой мистической чертовщине, но только после того, как мы вернём ребят.

– А если они мертвы? – спросил Альдо, не сводя с меня глаз.

Я чувствовала, будто подо мною плавится пол, и я в него проваливаюсь.

– А если нет? Вся эта защита сектора не более, чем мираж, – я подошла к Альдо непозволительно близко, посмотрела так, будто пол подо мною уже не плавился, а рос, и я теперь его выше. – Почему вы за ним так гонитесь? Это ваш призрачный шанс на власть?

Мне показалось, что я увидела в глазах старика какой-то алчный блеск. Неужели, всё чего он хотел, это действительно власть? Что, если он вообще изначально всё делал ради власти? Ясно же было, что успех Карлоса висел на волоске с самого начала. Но шанс-то имелся.

– Допустим, Принс, мы решим лететь, но у тебя есть план на случай, если вся станция кишит имперцами?

– Мы… просто их победим… как на «Блуждающем». Нельзя вечно бегать, сидеть в норе, копошиться, как крысы. Люди должны знать, что снова появилась надежда…

Альдо посмотрел на меня, как на идиотку. А я подумала, что не ошиблась, он специально хотел устроить миссию тайно, чтобы иметь в руках рычаг давления. На всех. Если Империя будет отрезана от фрамия, то им придётся договариваться. С Альдо. Вега будет в его руках, значит, и колонисты будут вынуждены подчиниться.

– Малышка, у тебя кровь кипит, ты ничего не смыслишь в больших делах… Я проверю у своего источника, если что-то пошло не так, мы полетим на другую пиратскую станцию, – каким-то довольно мягким тоном сказал он и устало поджал губы.

– Нет, – холодно отсекла я. – Мы полетим на Линдроуз.

– Ты, кажется, забыла, с кем говоришь… – его слова прозвучали тихим шелестом, предвещающим беду.

– С кем? – мне очень хотелось сказать с «крысой, рыскающей под полом» или ещё что-то неприятное.

Но я не сказала. Мне вспомнилось, как в приюте на Альфе Центавра Альдо учил нас переходить полосу препятствий, приносил еду, находил медикаменты, внушал, что у нас есть будущее. Я глядела в его выцветшие глаза и вдруг сделала шаг назад, снимая свою осаду. Отбросила ярость. Вспомнила, с кем говорю.

– С человеком, который нас вырастил? Меня, Карлоса, Сантьяго, Смарта. Всех этих ребят? И это сейчас всё, что у нас есть. Именно за это нужно в первую очередь держаться.

Альдо не ответил, но посмотрел на меня удивлённо, словно не ожидал таких слов.

– Принс, ты сказала достаточно, – произнес Шёпот, кивая мне. – Подожди за дверью.

14.4

~Шепот~

В голове царил бардак, которого там никогда прежде не было. Но в этом бардаке я чётко различал одну мысль: что бы там ни было, мы должны лететь на Линдроуз.

Когда я увидел Карлоса, сидящего на кровати возле Принс, то меня едва не хватил удар. Его голос сделал больно, резанул по сердцу тонкой леской.

Радость, смешанная с испугом, взбудоражила меня. Увидел  Карлоса и на миг подумал, что мы победили. Что поражение мне привиделось. Глупость? Глупость. Я быстро понял, что это чертов браслет снова сводит меня с ума. Но Карлос глядел, как победитель, обаятельно вскидывал подбородок, смотрел своей внутренней мощью, от которой хотелось тут же пуститься вскачь ради свободы Альфа Центавра. Я точно каждой поджилкой чувствовал, что это он.

Я до сих пор не мог прийти в себя. Честно говоря, человека внутри меня, который привык верить фактам, будто контузило от появления Карлоса, и осталось одно голое чувство. Я верил в то, что Карлос говорил. Как веришь, что собственное сердце сделает следующий удар. Что за вдохом последует выдох.

Мне понравилось то, что сказала Принс. Она говорила, будто играя на струнах души, а они откликались нужной мелодией. Раньше я думал, что так мог только Карлос.

Когда Принс продекламировала «Мы просто их победим», она разбудила во мне бесшабашную уверенность, что мы кого угодно одолеем.

Да, Карлос сказал, что лететь на Линдроуз нельзя. Но бросить Сантьяго, если есть хотя бы шанс его спасти? Я понимаю, была бы какая-то глобальная миссия. Но наша глобальная миссия сейчас больше похожа на «Призраки дома на Холме», чем на реальную боевую задачу. Мираж. А наши ребята – они всё, что у нас есть.

– А девочка стала хитрее, кнопки разные перебирает, – хмуро усмехнулся Альдо, смахивая какие-то окна с планшета. – Ты сам что думаешь, Корнелли?

– Думаю, что стоит лететь на  Линдроуз, – сказал я. – Дальше решать по ситуации. В любом случае, не могут имперцы открыто захватить станцию и выставить там свои патрули. Если они там, то небольшой группой, и действительно готовят западню.

– Разве не могут захватить? – сухо проговорил Альдо. – Последние годы они совсем распоясались. На Альфа Центавра происходит экологическая катастрофа. Нам нужно исполнить наш план как можно быстрее.

– Наш план? Лететь за черт знает чем? Альдо, это так на тебя не похоже, – мой голос обрёл стальные нотки. – Куда лучше заручиться поддержкой пиратов, отбить наших, если придется. А если с ними всё в порядке, взять на Линдроузе транспортник, лететь на Броссар, как ты хотел?

– Источник сообщает, что в «Нежных ляжках» красный код, – сказал он через несколько секунд молчания. – Сообщение пришло раньше, чем ушёл мой запрос. Значит, красный код начался несколько час назад, минимум.

– Твою мать, – произнёс я одними губами.

Что, если призрак Карлоса прав? Сантьяго уже нет в живых? Мне в это совершенно не верилось. Чтобы Сантьяго и погиб? Сколько же это нужно людей, чтобы его прикончить?

– Мы не можем лететь на Линдроуз. Имперцы на станции.

– Сколько их? – спросил я.

– Точно неизвестно. Пока приземлился один корабль. Принадлежность определить невозможно.

– Думаешь, директор ВАД вместо обмена Винсента решил устроить нам ловушку, жертвуя сыном?

Альдо мрачно посмотрел на голограмму звёзд.

– Наверное, решил, что собственная шкура важнее. Но это лишь предположение. Странно, он не должен был успеть туда быстрее Сантьяго. Место назначал я. Судя по сигналу их корабль находился значительно дальше от станции, чем мы.

Да, вся эта котовасия с засекреченным приказом оказалось просто пафосной ерундой. Не помогла. Кто-то узнал, куда направляется Сантьяго. Но как? Кому-то тоже Карлос нашептал на ухо…

– Есть ли информация о парнях? – ровным голосом спросил я, скрывая ураган тревоги, что бушевал внутри.

– Нет, – ответил Альдо. – Ты серьёзно думаешь лететь, несмотря ни на что?

– Я думаю, что вся команда поддержит это решение, – твёрдо сказал я.

На передатчике Лилии-1 загорелся экран, над ним поднялась голограмма входящего сообщения, старик неохотно посмотрел, а потом его взгляд заинтересованно заострился.

– Тебе ответил Гомер? – спросил я.

Альдо  молча улыбнулся своим сухим ртом, в глазах его появилась шальная безуминка. Как у ребёнка, который мчался открывать коробку с сюрпризом. Старик нажал на кнопку воспроизведения сообщения.

Перед нами предстала голограмма с изображением человека средних лет, с аккуратной сединой на висках, с острой бородкой и мягко-насмешливым взглядом. Он будто по-учительски говорил: «Ничего, детки, сейчас я научу вас жить».

– Приветствую, старый друг, – сказал Гомер, как будто не изменившийся за двадцать лет. – Прошло так много времени, когда мы виделись в последний раз. При юности и красоте мудрость проявляет себя очень редко, а мы теперь оба пожили достаточно, чтобы её обрести. Значит, пора нам встретиться вновь. Я знаю, куда вы летите и что вас там ждёт. Андромаха высадил своих людей на Линдроуз.

– Почему у них такие дурацкие имена? – буркнул я себе под нос.

– Но думаю, что я смогу решить ваши проблемы… – продолжал надменно вещать мужчина. – Выйдите из прыжка в координатах, которые я пошлю следом, и мы поговорим. Могу предоставить вам два корабля с командой, чтобы освободить станцию. Имперцев там немного.

– Что? – выпалил я.

С одной стороны, это было хорошее предложение, но от имперца? Им верить нельзя.

Глава 15. Дурная наследственность

~Трой~

Войдя, я почти сразу увидел фигуру, стоящую  возле  стола и обрамленную светом лампы, что висела сзади.

Я понял, что это ОН, ещё раньше, чем как следует разглядел. По липкому страху, что расползся вдоль хребта. По ощущению, что я ужасно напортачил. Уж сколько дней я думал, переживал, скучал, чувствовал бездонную вину.

– Трой? – спросил он мягко, даже казалось, добродушно, но я слишком хорошо знал этот обман.

Он всегда так говорил: когда ненавидел, когда страдал, когда осуждал. Наверняка, так и положено на его посту. Профессия вросла в его кожу.

В руке его покоилась окровавленная катана. Капли с её кончика капали на пол.

Я услышал булькающий хрип, и увидел Сантьяго, распластанного на полу. Он был разрезан от ярёмной впадины до низа живота. Вишнёвая майка сделалась бурой. Совершенно не думая, я опустился на колени. Дрожащими руками нащупал в кармане куртки медицинский спрей.

Палец не попадал на сенсор. Не с первой попытки я распылил заживляющую жидкость на рану в том месте, где заканчивалась майка. Там кровь сочилась сильнее всего.

При таком ранении спрей не поможет. Эта мысль болезненно отозвалась в голове. Я чувствовал отупляющую панику, и взгляд на человека у стола помог мне вынырнуть из неё.

Нужно что-то передовое. Резким движением я оторвал от шеи мимикриейтор с блокиратором голоса.

– У тебя есть хирургические наниты? – как-то дежурно спросил я у отца, будто мы были сейчас дома и мой друг подвернул ногу. – Они должны быть в стандартном дорожном комплекте дипломатической миссии.

Я хорошо помнил, что лечил такими Принс на Лилии-1.

– Что? – он так же благодушно смотрел на меня, но я чувствовал кожей, что он злится. – Этот бугай напал на меня.

Я снова перевёл взгляд на бледного Сантьяго. Он всё ещё казался сильным, но сила растекалась из него, как молоко из опрокинутой чашки. Быстро и неумолимо. В его карих глазах не было ни мольбы, ни страха, но я видел, как он отчаянно цеплялся за жизнь. Фокусировал на мне взгляд.

И тут я понял одну вещь, которую почему-то гнал от себя. Окровавленная катана, распоротый Сантьяго, отец. Это что… он сделал?

– Дай наниты! Быстрее, –  я подскочил к отцу и протянул руку.

Он скривил лицо, но опять ужасно добродушно, будто сейчас происходит какая-то досадная мелочь, например, я пятилетка и пролил себе на штаны молочный коктейль.

Грудная клетка Сантьяго уже не поднималась. Тогда я достал пистолет, и прицелился… не в отца. Если ему удалось одолеть Сантьяго с пистолетом, то у меня шансов нет.

– Дай. Наниты. Быстро! – я прицелился себе под подбородок, чтобы точно вынести мозги.

Быть может, если моему отцу окажется плевать, так я избавлюсь от того, что нужно будет сделать дальше. Ведь он здесь. Наверняка, чтобы надавить на меня. Сделать так, чтобы я предал Принс. Почему-то в этом вообще не было сомнений.

Мне было больно дышать от спазма в горле. Я с горечью смотрел на неподвижного Сантьяго. Затем взглянул отцу в глаза, и увидел там призрак страха. Он достал из сумки на ремне баллончик и бросил мне.

Я, поймав его в полёте, тут же распылил возле раны Сантьяго. Умная жидкость тоненькими нитями на глазах впиталась в кожу. Но Сантьяго не шевелился. И не дышал.

Было слишком поздно. Слишком много крови он потерял. Всё вокруг его здоровенной фигуры было залито багровым, и мои штаны на коленях пропитались ею. Я похлопал его по лицу.

– Эй… майор, вы же такой крутой… не смей… не смей! – Сантьяго никак не реагировал на мои слова. – Кто предупредит…?

Я не договорил и, дрожа от напряжения и гнева, я поднялся. Было непросто смотреть сверху вниз на небывалую силу, которая обратилась немощью всего за несколько секунд. До жути быстро. В это даже не верилось.

– Зачем ты это сделал? – прорычал я, всё ещё глядя на погибшего товарища. Глубокая морщина меж его бровей разгладилась, словно он расслабился и уснул.

Я ещё пару минут назад винил себя, что отец в тюрьме, а теперь смотрел на него, и даже хотел, чтобы он оказался там снова.

– Он пытался меня убить…

– Сантьяго один из тех людей, благодаря которым я до сих пор жив, – выпалил я.

– Тебя волнует его судьба, когда моя абсолютно не интересовала, –  спокойный, даже ласковый голос отца, будто обвивал душу липкой паутиной.

– Я не знал, что выйдет так. Жаль, что мои действия навредили тебе, – утихомирив гнев, как можно ровнее сказал я. – Но как ты  здесь оказался?

– А ты хотел, чтобы я сгнил в тюрьме?

От этого вопроса по спине прошла изморозь, я отрицательно мотнул головой.

– Конечно, не хотел, – негромко сказал я. – Только не знал, как исправить.

– О, это замечательно, потому что я пришёл, чтобы мы всё исправили, – отец стряхнул с катаны кровь самурайским движением.

Алые капли ударились о стену.