Текст книги "Междумир"

Автор книги: Нил Шустерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

– Странно, но здесь было ровно столько монет, сколько нужно, чтобы хватило на всех...

– Ну так что! – воскликнула Мэри. – Тысяча Послесветов – тысяча монет! Что в этом такого странного?

– Посмотри повнимательней.

Мэри заглянула в ведро и увидела, что оно не совсем пусто. На дне завалялись две монетки.

– Две монеты, – сказал Ник. – Нас тоже двое.

– Это совпадение! – взвизгнула Мэри.

Совпадение – она настаивала на этом и уступать не собиралась. Ах, ты слышишь в этом глас вселенной? Да никакой это не глас! Ах, по-твоему, к нам протянулась Божья рука? Да никакая это не рука! Мэри не нужно какое-то жалкое ведро с какими-то дурацкими монетами, чтобы знать, какую цель поставил перед ней Господь!

Она схватила одну из оставшихся монет и уже собиралась зашвырнуть её подальше, но тут Ник спросил:

– Она холодная или горячая?

– Холодная. Холодная, как смерть.

Ник вздохнул.

– Моя тоже. Значит, нам пока нельзя уходить. – И прибавил: – Ты столько лет здесь, а всё ещё не готова...

– И никогда не буду готова! Я никогда не покину Междумир, потому что вечность – это здесь! И мой долг – искать заблудшие души, чтобы наполнить ими этот мир. Мой долг – найти их, приютить, заботиться о них. Как ты этого не понимаешь?!

– Я понимаю, – ответил Ник. – И, возможно, ты права – это действительно твой долг... Но теперь, я думаю, у меня тоже есть работа. И она состоит в том, чтобы помогать этим заблудшим душам уйти туда, куда им положено уйти.

Мэри смотрела на уродливую монету, лежащую у неё на ладони... И что такого чудесного и увлекательного в конце туннеля? Как можно знать, что такое этот свет – свет любви или отблеск пламени?

Есть одно правило, которое каждая мать внушает своему дитяти: если ты потерялся, стой на месте! Не уходи, не пытайся найти обратный путь, не разговаривай с незнакомыми. И даже если ты видишь свет – это ещё не основание для того, чтобы бежать через дорогу. Заблудившиеся дети должны оставаться на месте! Неужели Ник не в состоянии осознать всей мудрости этого правила?

Заслышав звук автомобильного мотора, Мэри подняла голову и увидела Спидо за рулём «ягуара». Ну, хотя бы у этого парня достало ума не броситься в тёмный туннель.

– Поезд ждёт, – объявил Спидо.

Ник обернулся к Мэри.

– Я возвращаюсь в башни-близнецы. И расскажу всем детям о том, что узнал.

– Они не будут тебя слушать!

– Думаю, что будут.

В его голосе звучала непоколебимая уверенность, и Мэри знала, почему. Потому что он был прав, и они оба осознавали это. Как бы ни хотелось Мэри думать иначе, она понимала – дети заберут свои монеты. Они не смогут противостоять искушению.

Вот почему надо избавить их от искушения!

– Пойдём со мной, Мэри! – попросил Ник. – Мы можем сделать это вместе.

Но Мэри уже знала, как ей поступить: уничтожить искушение! Поэтому она, даже не удостоив Ника ответом, повернулась и побежала обратно к гигантскому цеппелину. Одна.

– Мэри! Подожди!

Но Мэри отказывалась его слушать. Она взобралась в пилотскую гондолу. Если Спидо мог управлять этой штуковиной, то она тоже сможет. И тогда она вернётся к своим детям раньше Ника. Ему даже не представится шанс отравить их сознание – она доберётся туда первой и спасёт их всех.

ГЛАВА 30
Покидая Междумир

Аллиникак не могла знать, что пока она находилась в теле девушки-бегуньи, Майки МакГилл ни на секунду не упускал её из виду. После всего, что эта негодная девчонка сотворила с ним, он не собирался вот так вот запросто дать ей уйти. Пусть, пусть прячется – ведь в конце концов ей придётся покинуть чужое тело – вот тогда-то он её и схватит! Жажда мести гнала его вперёд, но через несколько часов ярость начала меркнуть, отступать... Откровенно говоря, он восхищался Алли. Она была достойным противником! Обыграла его по всем статьям, выставила полным дураком... Да ведь он дурак и есть, что, разве не так? Не мог же он презирать Алли за то, что та оказалась умней его!

Хотя у Майки не было способностей к скинджекингу, он умел кое-что другое. Он единственный из всех поднялся из земных недр. На такое больше никто в Междумире не способен. Майки лишь оставалось надеяться, что умение не подведёт его и на этот раз.

Шилох, Знаменитая Ныряющая Лошадь, не испытывала никакого дискомфорта, прыгая в залив вслед за Алли; если уж на то пошло, именно это она умела лучше всего на свете – нырять с головокружительной высоты. Так же, как Алли, лошадь и всадник пронзили толщу воздуха, затем воды, и вверглись в непроглядную земную твердь. Лошадь этого не ожидала, запаниковала и пустилась в галоп сквозь камень. Майки крепко сжал ногами бока животного и широко раздвинул руки в стороны, пытаясь нащупать Алли. Наконец он наткнулся на неё, ухватил за руку и посадил рядом с собой, после чего вонзил лошади в бока каблуки. Шилох ещё неистовей замолотила копытами. Майки помогал, как мог: он вообразил, что они все наполнены водородом – газом, который легче воздуха и уж тем более легче камня. Могучая воля Майки вступила в бой с земным тяготением, и оно отступило – они перестали тонуть и начали понемногу подниматься наверх.

Правда, с лошадью сладить было трудновато – та упорно мчалась вперёд, но это ничего. Поднимаясь по чуть-чуть, дюйм за дюймом, они в конце концов выскочат на поверхность.

Так оно и произошло – они вынырнули из-под земли в лесу где-то в Нью-Джерси, в нескольких милях от того места, где начали подъём. Уже смеркалось.

В ту же секунду, как они оказались на открытом воздухе, Алли спрыгнула с лошади и приготовилась в случае чего уносить ноги. По её разумению, Майки МакГилл – не тот, кому можно доверять, хоть он только что и спас её.

– Надо было дать тебе утонуть, – буркнул Майки.

– И почему же ты не дал?

Майки не ответил. Вместо этого он сказал:

– Ты куда направляешься? Может, я помогу тебе туда добраться?

Она поколебалась, внимательно посмотрела ему в глаза – не скрывается ли в них обман? – но Майки, по-видимому, был искренен.

– Ну, если тебе так хочется знать – я иду домой.

Майки кивнул.

– А потом?

Алли открыла рот... и обнаружила, что ей нечего сказать. Алли была девочкой целеустремлённой. Проблема только в том, чтó делать после того, как цель достигнута.

А действительно, каковы её планы? Ну, доберётся она до дому, а дальше что? Увидит, жив ли её отец... Немного понаблюдает за повседневной жизнью своей семьи... Может, даже попытается пообщаться с ними. Скажем, найдётся какой-нибудь покладистый сосед, который согласится на скинджекинг... Тогда она поговорит с родителями, убедит их, что они действительно разговаривают со своей дочерью – для этого достаточно назвать какие-нибудь факты, известные только ей. Алли скажет им, что с ней всё в порядке и по ней не стоит горевать...

А дальше что?

Только теперь до до неё дошло то, что должно было дойти уже давно: её дом больше не её дом. Всё это время она отказывалась думать об этом, притворялась, что это не имеет значения. Но пора снять шоры. Она через столько прошла, столько всего преодолела... и тем не менее если возвращение домой считать победой, то то эта победа не имела смысла.

– Я задал тебе вопрос, – напомнил Майки. – Вот пришла ты домой. А дальше что?

Поскольку ответить Алли было нечего, она сама перешла в наступление:

– Что дальше – это моё дело! А как насчёт тебя? Собираешься снова сотворить из себя Единственного Истинного Монстра Всего Междумира?

Майки мягко толкнул Шилох каблуками в бока, чтобы лошадь не забывала перебирать копытами – не хватало ещё опять провалиться.

– Я больше никогда не буду монстром, – сказал он. – Дело закрыто.

Затем он сунул руку в карман, вынул что-то оттуда и бросил его Алли. Та поймала. Монетка.

– Это к чему?

– Можешь использовать её, чтобы уйти туда, куда положено уйти.

Алли взглянула на монету – она была очень похожа на ту, что лежала теперь на дне Мэриного фонтана. Неужели он имел в виду?.. Уйти, куда положено – это так страшно... и так притягательно. Захватывающе. Она долго смотрела на монетку, потом перевела взгляд на Майки:

– Так вот что тысобираешься сделать? «Уйти, куда положено»?

Алли показалось, что при её предположении на лице юноши промелькнул страх.

– Нет, – сказал он. – Я не знаю, где находится это моё «куда положено», но уверен – ничего хорошего меня там не ждёт. Так что лучше не буду торопиться.

– Что ж, – проговорила Алли, – тебе не кажется, что если бы ты постарался, то смог бы всё исправить?

Майки явно терзали сомнения на этот счёт.

– Я был, вообще-то, ужасно мерзким монстром, – пробормотал он.

– «Был», – подчеркнула Алли. – Но тогда – это тогда, а сейчас – это сейчас.

Майки, похоже, был признателен Алли за её чисто практический взгляд на вещи.

– Тогда... Как ты думаешь, сколько времени понадобится, чтобы загладить... ну, то, что я был монстром?..

Алли немного подумала.

– Понятия не имею. Но некоторые считают, что достаточно принять искреннее решение измениться – и ты спасён.

– Может быть, – сказал Майки. – Но лучше перестраховаться. Скажем так: я был монстром в течение тридцати лет. Значит, чтобы сравнять счёт, добрые дела мне тоже надо делать тридцать лет.

Алли ухмыльнулась:

– А что, Майки МакГилл способен на добрые дела?

Майки хмуро покосился на неё:

– Ладно. Тогда шестьдесят лет полу-добрых дел. Так сойдёт?

– Сойдёт, – согласилась Алли.

Монета у неё на ладони слегка нагрелась. Девочка заподозрила, что если подержит её достаточно долго, то, чего доброго, уйдёт, как говорил Любисток, «куда надо». Но даже если она и готова уйти, это ведь ещё не значит, что она обязана уйти. Дело выбора.

Что там говорилось в её пророчестве? «Ожидание или свет – выбор за тобой».

Алли выбрала – она положила монетку в карман. Юная скупердяйка всегда отличалась бережливостью.

Майки протянул руку – помочь ей вскочить на лошадь.

– Ну что – домой? – спросил он.

Но Алли внезапно показалось, что не такое уж это срочное дело. Ведь здесь, в Междумире, ещё столько неисследованного, непознанного. Между нынешним моментом и возвращением домой можно впихнуть столько всего интересного!

– А знаешь, торопиться, собственно, ни к чему, – сказала она.

Но Майки огорчился.

– Доставить тебя домой – это как раз стало бы моим первым полу-добрым делом!

– Я почему-то уверена – найдётся какое-нибудь другое.

Майки досадливо вздохнул:

– Вот морока. У меня очень хорошо получается быть плохим, но очень плохо – хорошим. Я вообще не знаю, как делать добрые дела.

– О-кей, – с лукавой улыбкой ответила Алли. – У меня имеется программа в двенадцать ступеней...

Затем она уцепилась за руку Майки, взобралась на лошадь, и они вместе унеслись в неизвестность.

 ***

Несмотря на то, что шансы были не в его пользу, Нику необходимо было выиграть в этих гонках, так что когда поезд-призрак доставил его на старую Пенн-Стейшн, он не стал зря терять время. Сейчас были сумерки. Поезд летел на всех парах, но ведь дирижаблю не надо выбирать мёртвые колеи.

Его единственной надеждой было то, что Мэри не умела пилотировать. Когда она подняла цеппелин в воздух, тот пошёл плясать – выделывать круги и зигзаги, никак не желая ложиться на курс. Если всё сложилось удачно (для Ника, конечно), Мэри, возможно, всё ещё болтается где-то в небе над Нью-Джерси, пытаясь освоиться с управлением.

От станции и до башен-близнецов Ник нёсся сломя голову. Всё те же ребята играли в мяч, прыгали через скакалку и бегали взапуски.

– Мэри здесь? – выкрикнул он. Нику заранее представлялось, что вот сейчас они набросятся на него, схватят, поволокут...

МакГилл подвешивал. А что делает Мэри, когда кого-либо наказывает? У Ника было стойкое подозрение, что скоро он это узнает.

Но никто к нему не бросился. Один из играющих в мяч пацанов обернулся и сообщил:

– Мидоу сказала, что Мэри ненадолго уехала, скоро вернётся.

«Отлично», – подумал Ник. Он опередил её. Но глянув на запад, обнаружил, что опередил ненадолго: в просвет между зданиями он увидел дирижабль – тот пересекал Гудзон, и хотя был всё ещё высоко, но уже начал снижаться. До него было не больше пяти миль. Ник понял, что времени терять нельзя.

– Сходи за Мидоу, – сказал он пацану, игравшему в мяч. – Скажи, чтобы она собрала всех у фонтана.

Пацан убежал, тем самым нарушив свой Ритуал.

Ник направился к фонтану и влез на ограждавший его бордюр. Он громко обратился к детишкам, игравшим на площади:

– Слушайте все! У меня к вам сообщение от Мэри!

Это привлекло их внимание. Скакалки остановили своё вращение, мячи прекратили прыгать.

Детвора начала стягиваться к фонтану.

Ник снова взглянул на запад. Дирижабль уже достиг середины реки. Он всё ещё был высоко, но это не имело значения: как только ребятня увидит воздушный корабль, пиши пропало – они перестанут слушать Ника. Нельзя позволить им отвлечься.

Начали подходить ребята с верхних этажей в сопровождении Мидоу.

Ник объявил:

– Мэри просила меня передать, что вам больше незачем бояться МакГилла. Она с ним расправилась!

Хор ликующих возгласов.

– А ещё... – сказал Ник, – у меня есть для вас кое-что невероятно интересное! – О-кей, подумал Ник, момент истины... – Кто из вас бросил монетку в фонтан и загадал желание?

Все взметнули руки вверх.

– А у скольких из вас оно исполнилось?

Руки одна за другой начали опускаться, пока не осталось ни одной.

– Так вот, – сказал Ник, – пришло время, чтобы все ваши желания сбылись. – Он прыгнул в фонтан и начал подбирать со дна монетки. – Давайте! Пусть каждый заберёт свою монетку обратно!

Они сначала мялись, колебались... Но вот вперёд вышла девочка с большими глазами и множеством афро-косичек. Она ступила в фонтан, Ник протянул ей монетку, прижал её к ладони девочки. Все собравшиеся неотрывно следили за происходящим и собственными глазами видели, что случилось дальше.

Девочка ушла туда, куда уходят все.

Повисла тишина. Дети сразу поняли, чтó сейчас произошло. А через мгновение все кинулись к фонтану, выстроились в очередь, потянули руки к Нику за монетками... Ещё через несколько секунд их возбуждение достигло апогея, ребята позабыли о соблюдении порядка, началось столпотворение: дети прыгали в воду, поднимали тучи брызг, хватали монетки и исчезали в сверкании радуг. Ник выбрался из фонтана и стал поодаль.

А с запада надвигался дирижабль, становясь всё громадней, затмевая садящееся солнце, но дети у фонтана если и видели его, то не обращали внимания. К тому времени как Мэри доберётся сюда, будет поздно – они все уйдут. Ну, может, не все, но большинство – те, кто готов. Всё пойдёт своим положенным путём.

Ник поднял взгляд к вершинам башен-близнецов – они, казалось, сходились вместе там, в вышине. Юношей, как и всеми теми туристами, что посещали башни в течение их недолгой двадцатидевятилетней жизни, овладело чувство благоговения перед величием этих зданий. Утешительно было сознавать, что они не исчезли бесследно, а, навсегда оставшись в памяти человечества, вечно пребудут частью Междумира. И хотя Мэри на короткий период превратила их в свой личный сиротский приют, это время осталось позади. Бывшие подданные Королевы Мэри обретут куда более подобающее им место во всеобщем мировом порядке.

Уже более половины детей ушли, а остальные скоро последуют за ними.

Мидоу присоединилась к Нику, и они вместе стали наблюдать за полными радости исчезновениями.

– Обломал ты Мэри весь кайф, – прокомментировала Мидоу. – Ещё крезанётся. – Но потом она улыбнулась. – Да ништяк – меня здесь уже не будет.

И с этими словами она рванулась к фонтану, прыгнула в него, и через мгновение её не стало.

Ник вытащил из кармана свою собственную монетку – ту, что взял из опустевшего ведра. Она по-прежнему была холодна. Ну что ж, всё правильно. Ему вдруг пришла в голову одна мысль: прибытие в Междумир связало его с Алли, а уход отсюда будет связан с Мэри. Она будет продолжать борьбу за то, чтобы удерживать заблудившиеся души здесь, в Междумире. Он будет продолжать борьбу за их освобождение.

Наверно, это сделает их врагами. Он чуть не рассмеялся. Как это странно – влюблённые друг в друга враги...

Дирижабль заходил на посадку. Из фонтана исчез последний Послесвет. Ник засунул руки в карманы и неторопливо пошагал прочь.

Наверно, Мэри была права, утверждая что Междумир – это вечный мир, место, где всё, что заслужило бессмертие, останется в полном блеске славы. Если это правда, то Междумир похож на огромный вселенский музей, собрание бесценных сокровищ. Мэри правильно заметила: они удостоились чести увидеть всё это. Но музей предназначен для того, чтобы прийти, посмотреть – и уйти. В музее нельзя жить.

Вот в чём её ошибка. Послесветы приходят сюда лишь с кратким визитом, мимоходом, а потом они должны двигаться дальше.

В Междумире ещё немало потерявшихся душ. Они ожидают освобождения. Будет ещё много фонтанов и много вёдер с монетками. И хотя Ник не мог предвидеть, когда придёт его черёд, он знал: когда настанет время, он тоже уйдёт туда, куда уходят все.

А до тех пор ему многое предстоит сделать.

ЭПИЛОГ
Небесная ведьма

Девчушкасидела на детской площадке, прижав коленки к груди. Она не знала, что ей делать. Последнее, что она помнила – это то, как забралась на самый верх «джунглей [45]45
  Детский игровой снаряд, состоящий из стоек и перекладин; зачастую бывает очень сложным и высоким.


[Закрыть]» – да, она оказалась выше всех других ребят! – и вдруг сорвалась и упала. Дальше произошло что-то очень странное: она оказалась в каком-то туннеле и побежала к яркому пятну света, сияющему в отдалении. Если бы она послушала маму и завязала свои шнурки, то, может, не споткнулась бы на бегу о собственные ноги!

И вот она здесь, по-прежнему в парке – сидит на маленьком квадратике песка под «джунглями». Её родители ушли, и она инстинктивно чувствовала, что они не вернутся, но не понимала, откуда у неё это чувство. Когда она упала, день был очень жаркий, и в парке было полно детворы. А сейчас здесь холодно и темно... С деревьев, тогда таких пышных и зелёных, теперь облетают жёлтые листья. Но самое ужасное – это то, что она никуда не может отсюда уйти – остальная площадка превратилась в зыбучий песок.

Откуда-то издалёка, с неба, послышался звук; он приближался, нарастал – механический гул, не похожий ни на самолёт, ни на вертолёт. Девочка посмотрела туда, откуда слышался гул, и увидела нечто невероятное: большое серебристое... непонятно чтопроплыло над деревьями и пошло на снижение над пустым футбольным полем. «Непонятно что» было похоже на тот маленький рекламный аэростат, который она как-то видела над площадкой для бейсбола, но только эта штуковина была куда больше. Просто огромная.

Однако она продолжала сидеть, не двигаясь, испуганная, заворожённая. Гигантский аэростат завис в нескольких футах над полем, в нём открылось что-то вроде люка, вниз спустился трап, и на его ступенях показалось неведомое создание – стройное и зелёное.

Нет, это было не неведомое создание. Это был ангел. Ангел в зелёном платье. Он направился к девочке, и чем ближе подходил, тем меньше малышка боялась.

Наконец ангел достиг детской площадки и посмотрел на девочку сквозь переплетение перекладин «джунглей».

– Не бойся, – сказал ангел. – Всё будет хорошо. Я обещаю.

Девочка посмотрела на аэростат, и ангел улыбнулся:

– Не хочешь прокатиться на моём воздушном корабле?

Девочка кивнула.

Тогда ангел сказал:

– Это будет стоить один никель.

Девочка грустно потупилась:

– У меня нет денег...

Но ангел продолжал улыбаться:

– Думаю, что есть. Проверь-ка!

Девочка запустила руки в карманы и к своему удивлению нашла никель. Вернее, она думала, что это никель: монетка была до того стёрта – не разберёшь. Малышка было протянула монетку зелёному ангелу, но вдруг заколебалась. Всё-таки, кроме этого никеля у неё больше ничего не было. Что-то внутри подсказывало ей, что не следует расставаться с ним так запросто.

Улыбка ангела поблекла, но лишь едва-едва заметно.

– Думаю, тебе не стоит оставаться здесь одной, – сказал ангел. – Не то за тобой придёт Шоколадный Огр [46]46
  О́гры (фр. ogre) – в кельтской мифологии – безобразные и злобные великаны-людоеды.


[Закрыть].

– Шоколадный Огр?

– Монстр, – пояснил ангел. – Он завлекает детей запахом шоколада, хватает их и утаскивает далеко-далеко.

– Куда?

Ангел покачал головой.

– Вот это самое страшное. Никто не знает.

На секунду девчушке показалось, что по лицу ангела прошла тень, но ангел тут же снова улыбнулся:

– Так что – ты полетишь со мной?

И девочка отдала ангелу монетку. Ангел нежно взял малышку за руку.

– А теперь мы пойдём и узнаем, что ты любишь делать, и ты сможешь делать это всё время!

Девочка поднялась с песка и, держась за руку ангела, прошла прямиком сквозь стойки и перекладины «джунглей», как в сказке!

– Добро пожаловать в Междумир, – сказал ангел, когда они шли по футбольному полю к серебристому воздушному кораблю. – Меня зовут Мэри.

– А на твоём корабле есть другие дети, как я? – спросила девочка.

– Всего пара человек, – ответила Мэри. – Но там, на этих просторах, таких детей, как ты, гораздо больше. Давай отыщем их всех!

– Давай! – кивнула девочка. – Раньше, чем их найдёт Шоколадный Огр.

Они вместе вошли в серебристый корабль и воспарили в небо Междумира.