Текст книги "Железнодорожные войска России. Книга 1. На службе Российской империи: 1851–1917"

Автор книги: Николай Старостенков

Жанры:

Военная история

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Однако несмотря на то что Железнодорожные войска были плоть от плоти русской армии и несли в себе все ее сильные и слабые стороны, в некоторых отношениях они существенно отличались от других воинских формирований.

Так, по социальному составу войска на 70% состояли из рабочих^{[216]216

Железнодорожные войска с 1851 по 1941 год / Н. В. Веревкин, Ф. К. Годлевский, Г. Н. Караев, К. П. Терехин; Под ред. А. С. Леменовского. – М.: Воениздат, 1957. – С. 65.

[Закрыть]}, ибо на комплектование Железнодорожных войск поступали преимущественно железнодорожники и работники крупных фабрик и заводов, которые продолжали поддерживать связь со своими товарищами по прежней работе и, как правило, после окончания службы не порывали отношений с войсками. Насколько эти обстоятельства были существенны, можно судить по докладу начальника штаба Туркестанского военного округа генерала Рихтера от 7 октября 1906 года, проводившего инспектирование 5-й роты 2-го Закаспийского железнодорожного батальона и вынужденного, даже на спаде революционного движения, отметить: «Желая ознакомиться с отношением нижних чинов к текущим событиям, просмотрел несколько писем солдатских, взятых на удачу: не мог не заметить разницу в содержании писем поляков и немцев, число которых в роте значительно (до 30%) и русских. Письма первых отличаются трезвым отношением к современным событиям в России и говорят о них как о печальных фактах, нарушающих обычный ход жизни; в письмах русских, особенно бывших солдат, ярко заметно сочувственное отношение к деятелям крамолы»^{[217]217

Андриевский В. В.Краткая военно-историческая летопись 2-го Закаспийского железнодорожного батальона после 8-го железнодорожного батальона с 1885 по 1910 годы за 25 лет службы и постройки им 1101 версты Закаспийской железной дороги военного ведомства от Кизыл-Арвата до Самарканда с 1885 по 1888 год. – Киев, 1910. – С. 190.

[Закрыть]}.

Значительно выше, чем в обычных частях, был среди военных железнодорожников процент грамотных. Так, даже в один из довольно неблагоприятных, с точки зрения качественных характеристик молодого пополнения, годов – 1911-й, как о чем-то из ряда вон выходящем в докладной записке по Главному управлению Генерального штаба сообщается, что до 17% новобранцев, поступивших на комплектование Железнодорожных войск, неграмотны^{[218]218

РГВИА. ф. 2000, on. t. д. 2390, л. 39.

[Закрыть]}. В других частях русской армии этот процент всегда был значительно выше. Более того, по сведениям военного железнодорожника инженер-полковника М. В. Колобова, в частности на комплектование Заамурской железнодорожной бригады направлялись в большинстве случаев железнодорожники и рабочие, часть из которых была «политически неблагонадежна», а некоторые имели характеристику «убежденный социал-демократ», «митинговый оратор»^{[219]219

Колобов М. В.На пути к усовершенствованию Железнодорожных войск. Заамурская железнодорожная бригада. Ее прошлое, настоящее и будущее. – Харбин, 1910.

[Закрыть]}. Поэтому вряд ли стоит удивляться, что работа различных революционно настроенных организаций началась в железнодорожных частях задолго до 1905 года.

Несмотря на то что в подразделениях Железнодорожных войск, как и во всей армии, категорически запрещались любые солдатские организации и собрания, в Барановичской железнодорожной бригаде еще в 1903 году был создан социал-демократический кружок, который проводил агитацию среди солдат, распространял нелегальные брошюры и воззвания. Активными участниками этого кружка были Н. Кульков, И. Стародубцев, Э. Фурманский и А. Фиделин. В Туркестанской железнодорожной бригаде в 1904 году существовала социал-демократическая группа, организатором которой был Метревели. Она поддерживала связь с Бакинским комитетом РСДРП, от которого получала нелегальную литературу, листовки и распространяла их среди солдат батальона^{[220]220

Железнодорожные войска с 1851 по 1941 год. – С. 66.

[Закрыть]}.

В то же время в начале 1905 года многие железнодорожные части были вполне управляемы и выполняли задания правительства и военного руководства. Когда 11 февраля последовало «высочайшее повеление» об объявлении временного военного положения на железных дорогах европейской части страны, оно сопровождалось направлением железнодорожных батальонов туда, где стачки были наиболее сильными. В частности, за счет частей Барановичской бригады для замены бастующих рабочих и служащих Московско-Казанской железной дороги начальником штаба военного округа было командировано 80 машинистов и их помощников, 100 рабочих службы тяги и 40 – службы движения^{[221]221

АМК ж д., 1905 г., д. 3625, л. 51.

[Закрыть]}.

Однако вместе с ростом революционного движения начинает расти и политическая активность солдат Железнодорожных войск. Во многом этому способствовала специфика их деятельности – работа на железных дорогах в тесном контакте, а иногда и под руководством железнодорожных рабочих и служащих содействовала установлению между ними тесных доверительных отношений, а зачастую и развертыванию агитационной работы. Результаты этого проявились уже в ходе майско-июньской забастовки рабочих ташкентских железнодорожных мастерских, когда солдаты 2-го Закаспийского железнодорожного батальона отказались занять места уволенных рабочих.

Начальник штаба Туркестанского военного округа генерал-лейтенант Г.К. Рихтер с группой офицеров-железнодорожников в лагере под Самаркандом

В связи с данным эпизодом определенный интерес представляет записка помощника военного прокурора капитана Афанасьева, в которой он писал: «Во время забастовок и иных общественных беспорядков, поднятых в Туркестанском крае, на батальон этот, как на стройную, верную присяге воинскую часть уже невозможно было положиться»^{[222]222

Муратов Х. И.Революционное движение в русской армии в 1905–1907 гг. – М.: Воениздат, 1955. – С. 276.

[Закрыть]}.

Исключительно прочные контакты установились у солдат 2-го резервного железнодорожного батальона, дислоцированного в Красноярске, с рабочими мастерских депо, а через них и с комитетом РСДРП. Подвергаясь унижениям со стороны офицеров, страдая от тяжелых условий труда и некачественной пищи (значительная часть продовольствия расхищалась должностными лицами батальона), военные железнодорожники обратились в сентябре 1905 года к революционным рабочим с просьбой предать гласности возмутительные факты, имевшие место в батальоне. В частности, они писали: «Много, много нам приходится терпеть и переносить от начальства, поставленного нашим любвеобильным царем Обмановым! И мы с нетерпением ждем часа, в который, по знаку революционных партий, нам придется или умереть, или свергнуть это ненавистное иго и отомстить. Долой самодержавие!»^{[223]223

1905 год в Красноярске. – Красноярск, 1955. – С. 57–58.

[Закрыть]}.

О тесной связи нижних чинов батальона с рабочими мастерских знали в Енисейском губернском жандармском управлении. В одном из его донесений отмечалось, что военнослужащих батальона «свободно посещают политически неблагонадежные железнодорожные рабочие, несомненно, оказывающие на них весьма вредное влияние, каковое предположение находит себе подтверждение в распространяемых по г. Красноярску воззваниях под заглавием «Письмо солдат 3-го железнодорожного батальона», крайне противоправительственного направления»^{[224]224

РГВИА, ф. 1450, оп. 5, д. 3, л. 6.

[Закрыть]}.

Однако только общением дело не ограничивалось – солдаты батальона оказали красноярским рабочим значительную помощь в создании боевой дружины для борьбы с черносотенцами^{[225]225

Муратов Х. И. Указ. соч. – С. 306.

[Закрыть]}.

Резкий подъем революционного движения в октябре 1905 года отразился и на настроениях солдат железнодорожных частей. Когда началась всеобщая забастовка железнодорожных служащих и рабочих Среднеазиатской и Ашхабадской железных дорог, она была поддержана солдатами 2-го Закаспийского железнодорожного батальона, которые, в свою очередь, потребовали распространения на нижних чинов прав гражданства, свободы слова, собраний, возможности посещения солдатами общественных мест, отмены денщичества, изменения Дисциплинарного и Воинского уставов, амнистии всем потерпевшим за свои политические убеждения^{[226]226

Железнодорожные войска с 1851 по 1941 год. – С. 67.

[Закрыть]}.

Усиление революционного движения в конце октября – начале ноября 1905 года повлекло за собой рост волнений как в армейских, так и в железнодорожных частях. Однако на этот раз отмечается качественно новое явление – возникают солдатские комитеты (советы), предназначенные для организации скоординированной совместной борьбы солдат различных частей гарнизона за свои права. Создаются такие органы и у военных железнодорожников. Так, в ходе митинга в ноябре 1905 года в Читинских железнодорожных мастерских был избран совет солдатских и казачьих депутатов, в котором ведущую роль играли представители 3-го резервного железнодорожного батальона. Солдаты предъявили военному губернатору требования: об увольнении запасных, увеличении довольствия, улучшении казарменного положения, свободе слова, личности, собраний, союзов, обучения солдат грамоте.

Также за счет оружия 3-го резервного железнодорожного батальона были вооружены боевые дружины, которым передали до 4000 винтовок и 4 млн. патронов^{[227]227

Железнодорожные войска с 1851 по 1941 год. – С. 69.

[Закрыть]}.

Серьезные волнения произошли в ноябре 1905 года в Туркестанской железнодорожной бригаде, где солдаты 2-го Закаспийского батальона, встретив отказ командования изучить выдвинутые требования, опубликовали их 9 ноября в газете «Самарканд». В связи с тем что среди опубликованных требований значительное место занимали положения политического характера, такие, как немедленный созыв Учредительного собрания, изменение порядка прохождения военной службы и некоторые другие, организаторы выступлений были отданы под суд^{[228]228

Муратов Х. И.Указ. соч. – С. 276.

[Закрыть]}.

Одновременно волнения имели место и в другом батальоне той же бригады – 1-м Закаспийском. Они привели к тому, что в ноябре вспыхнуло восстание нижних чинов 5-й роты на станции Кушка^{[229]229

там же. – С. 277.

[Закрыть]}.

Со второй половины ноября 1905 года очень серьезные события начали назревать в г. Красноярске, где был в то время дислоцирован укомплектованный в основном призванными из запаса рабочими-железнодорожниками 2-й резервный железнодорожный батальон. Уже к середине ноября эта часть начинает выходить из подчинения командованию батальона, а его 3-я рота отказывается выехать на станцию Обь на замену бастовавших рабочих.

24 ноября в Красноярске состоялся многотысячный митинг, в котором приняли участие солдаты 2-го и следующего из Читы в Европейскую Россию 3-го резервных железнодорожных батальонов. На митинге были выработаны политические требования, а солдаты прибыли на него с пением «Марсельезы»^{[230]230

там же – С. 307.

[Закрыть]}.

В начале декабря почти ежедневно в Красноярске шли митинги, в каждом из которых принимали участие солдаты 2-го резервного батальона. 6 декабря на митинг военнослужащие прибыли с оружием. В ходе этого митинга был создан «Объединенный Совет депутатов от рабочих и солдат».

8 декабря солдаты батальона объявили забастовку и полностью перестали выполнять распоряжения офицеров. Вот как докладывает об этих событиях в телеграмме военному министру командующий войсками Сибирского военного округа генерал Сухотин: «В Красноярске дело осложнилось тем, что две роты второго железнодорожного батальона, оставленные там на случай забастовок в полном составе, свергли свое начальство, избрав начальником прапорщика запаса Кузьмина, перешли на сторону революционеров, железнодорожных служащих; совместно с городскими революционерами захватили губернскую типографию, обезоружили жандармов и полицию, арестовали коменданта станции, вступили в управление городом и, несмотря на отданное приказание две недели назад – уезжать в Россию, отказывались до тех пор, пока они не проведут в городе выборы в думу по самой новейшей революционной системе»^{[231]231

Карательные экспедиции в Сибири в 1905–1907 гг. Сб. док. – М., 1932. – С. 80–81.

[Закрыть]}.

В конце декабря Красноярск был объявлен на военном положении, и солдаты 3-й и 4-й рот 2-го резервного железнодорожного батальона, опасаясь разоружения, совместно с рабочими организовали в здании сборно-паровозного цеха оборону против верных правительству войск. Эта оборона длилась в течение недели^{[232]232

Муратов Х. И.Указ. соч. – С. 209–312.

[Закрыть]}.

Сильные волнения охватили в ноябре – декабре и части Барановичской железнодорожной бригады. Вот как описывается один из эпизодов волнений в приказах по бригаде: «В Барановичах, когда на лагерном плацу проходило собрание солдат и рабочих 2-го железнодорожного батальона, ефрейтор Иван Стародубцев, Младший писарь Эмиль Фурманский, рядовой Александр Фиделин и ефрейтор Николай Кульков схватили винтовки, требовали боевых патронов, пытались поднять личный состав 4-й роты 2-го железнодорожного батальона «в ружье», угрожая винтовками, требовали, чтобы командир роты ушел из роты»^{[233]233

РГВИА, ф. 5863, он. 1, д. 110, лл. 180–180.

[Закрыть]}.

В этой же бригаде солдаты открыто говорили о необходимости по прибытии с Дальнего Востока 3-го железнодорожного батальона захватить власть и образовать в Барановичах временное правительство^{[234]234

Муратов Х. И.Указ. соч. – С. 201–202.

[Закрыть]}.

Давая оценку политико-моральному состоянию личного состава Барановичской бригады, минский губернатор писал командующему войсками Виленского военного округа: «С уверенностью можно сказать, что политические убеждения большинства нижних чинов этой бригады направлены к низвержению существующего государственного строя всеми возможными средствами, даже с оружием в руках. Убеждения эти солдаты не скрывают и высказывают местному населению. Не было ни одной сходки или митинга, где бы солдаты не участвовали большими массами... Таковое тревожное состояние целой бригады, количеством до 1000 человек вооруженных солдат в пределах губернии, при общем настроении населения, вызывает серьезные с моей стороны опасения»^{[235]235

РГВИА, ф. 5863, оп. 1, д. 36, л. 8–9.

[Закрыть]}.

Достаточно активное участие в революционном движении приняли солдаты Уссурийской железнодорожной бригады. На митинг, состоявшийся 10 января 1906 года во Владивостоке, прибыло 120 вооруженных солдат 1-го и 2-го Уссурийских батальонов. Демонстрация переросла в вооруженное восстание, в результате которого были освобождены арестованные члены исполнительного комитета и захвачена власть в городе. Однако через некоторое время верными правительству войсками восстание солдат и матросов удалось подавить^{[236]236

Железнодорожные войска с 1851 по 1941 год. – С. 277.

[Закрыть]}.

Вынесение приговора участникам ноябрьских волнений в частях Туркестанской железнодорожной бригады спровоцировало восстание во 2-м Закаспийском железнодорожном батальоне. 13 июня 1906 года солдаты этого батальона вооружились винтовками и захватили боевые патроны. Ими был предъявлен командованию ряд требований, среди которых имелось и такое заявление: «Мы, солдаты 2-го Закаспийского батальона, заявляем вам, командирам, что мы больше не хотим быть бесправными людьми, на которых вы сморите как на рабочую скотину, эксплуатировать и издеваться над которой может всяческое начальство. Поэтому мы заявляем протест против такого положения»^{[237]237

Муратов Х. И.Указ. соч. – С. 277.

[Закрыть]}.

После отказа командира батальона выполнить требования восставшие изгнали офицеров и выбрали командиров из своей среды. Однако не поддержанное другими частями гарнизона восстание было вскоре подавлено.

До конца лета 1906 года продолжались волнения в железнодорожных частях. Так, в конце июля солдаты Заамурской железнодорожной бригады пытались подготовить и провести совместную с железнодорожными рабочими забастовку^{[238]238

там же – С. 293.

[Закрыть]}. Достаточно широко была развернута революционная работа среди солдат 1-го Кавказского батальона, в котором некоторые наиболее активные солдаты военно-боевой организации РСДРП являлись корреспондентами газеты «Голос казармы». Но постепенный спад революционного движения и последовательное применение властями, военным командованием мер уголовного и дисциплинарного преследования к участникам революционных выступлений начали давать результаты.

О масштабах предпринимаемых действий можно судить по такому примеру: в октябре 1906 года в 5-й роте 2-го Закаспийского железнодорожного батальона на 68 продолжавших нести службу нижних чинов приходилось 56 солдат, состоящих под судом и следствием^{[239]239

Андриевский А. А.Указ. соч. – С. 190.

[Закрыть]}. В конечном итоге, в результате жестких действий командования и ряда других, общих для всех вооруженных сил причин, революционное движение в железнодорожных частях пошло на спад, и в течение всех последующих лет были отмечены только единичные выступления отдельных групп военнослужащих.

Анализ участия личного состава Железнодорожных войск в революционных событиях будет неполным, если не обратиться к работе тех частей и подразделений, которые сохраняли верность правительству. К ним относятся прежде всего 1-й железнодорожный батальон, 4-я рота 2-го Уссурийского батальона и 4-й железнодорожный батальон Барановичской железнодорожной бригады.

Деятельность 1-го батальона характеризовалась бесперебойным обеспечением проезда членов царской фамилии и осуществлением наиболее важных перевозок по железным дорогам. В основном эпизодические поручения выполняла рота 2-го Уссурийского батальона. В то же время 4-й железнодорожный батальон был достаточно крупной, хорошо подготовленной частью, которую правительство и военные власти довольно успешно использовали для борьбы с забастовочным движением на железных дорогах важного в военно-стратегическом отношении Привислинского края.

Первый раз военнослужащие батальона были вызваны на Варшаво-Венскую и Привислинские железные дороги 16 января 1905 года. «Благодаря присутствию и работе нижних чинов, поддерживающих правильное движение как на Варшаво-Венской, так и на Привислинских железных дорогах в продолжение месяца, полная забастовка продолжалась 4 дня, и сами железнодорожные служащие стремились ее прекратить, явно не желая допустить перехода эксплуатации дороги в руки батальона»^{[240]240

Ивицкий А.К истории 4-го железнодорожного батальона. – Кострома, 1913. – С. 31.

[Закрыть]}.

8 августа батальон был направлен на станцию Прага для восстановления движения. Причем на этот раз личному составу пришлось восстанавливать разрушенные забастовщиками пути и телеграфное сообщение.

Когда в октябре – ноябре 1905 года забастовки распространились на все железные дороги данного региона и в них принимали участие практически все служащие этих дорог, «по приказанию Варшавского генерал-губернатора и командующего войсками округа эксплуатация забастовавших участков была всецело возложена на 4-й железнодорожный батальон, причем офицеры принимали должности высших агентов, а нижние чины – начиная от начальников станций до стрелочников и остальных – по всем специальностям»^{[241]241

Ивицкий А.К истории 4-го железнодорожного батальона. – Кострома, 1913. – С. 32.

[Закрыть]}.

Уже 12 октября 1905 года команды от 1, 3 и 4-й рот в составе 5 офицеров и 174 нижних чинов в связи с забастовкой служащих Привислинских и Варшаво-Венской железных дорог были направлены в Варшаву. Среди прочих работ по ликвидации последствий забастовки военнослужащие батальона в качестве поездной бригады и охраны составили, обслужили и доставили по назначению поезд принца Леопольда Прусского.

18 октября команда в составе 8 офицеров и 397 нижних чинов во главе с командиром батальона направляется для открытия движения по Петербурго-Варшавской железной дороге и уже к 10 часам вечера следующего дня открывает движение по временному графику.

26 октября батальон получил приказ открыть движение на Млавском участке Привислинских железных дорог. В ходе его выполнения за 9 дней военнослужащими было отправлено 52 поезда, причем службу приходилось нести в сложных условиях.

Вскоре батальон получил приказ занять участок Варшава – Брест и организовать на нем движение. Здесь за 6 дней было отправлено 32 поезда, а по ветке Ивангород – Луков доставлено 3 эшелона Донского казачьего полка.

Всего же только за время октябрьских забастовок батальоном было принято и отправлено на Брестском участке – 38 поездов, на Привислинской дороге – 90 и на Санкт-Петербурго-Варшавской – 28. Личный состав батальона привлекался для борьбы с забастовочным движением также в 1910 и 1911 годах.

В борьбе с забастовочным движением, в отличие от частей, дислоцированных в России, активное участие принимали не только офицеры, но и солдаты 4-го железнодорожного батальона. Это объясняется, скорее всего, тем обстоятельством, что основную массу рабочих и служащих на железных дорогах Варшавского военного округа составляли поляки и частично немцы. Языковой и культурный барьер исключал возможность налаживания прочных связей, делал невозможными совместные выступления. Более того, военнослужащие батальона зачастую действовали в пределах объективной необходимости – им приходилось обеспечивать безопасность движения поездов и пассажиров в условиях высокой активности экстремистских группировок. «Во время эксплуатации Млавского участка было сделано злоумышленниками несколько покушений на поезда: на станции Прага взрывом бомбы была разрушена стрелка, перед той же станцией путевой стражей батальона был найден под рельсами пироксилиновый снаряд, по поезду, следовавшему по обводной ветке в ночное время, была открыта стрельба»^{[242]242

Ивицкий А.К истории 4-го железнодорожного батальона. – Кострома, 1913. – С. 34.

[Закрыть]}, а 20 декабря 1905 года рядовым Василием Тарасовым было обезврежено взрывное устройство, заложенное под опору моста, по которому должен был следовать пассажирский поезд.

За усердную службу по восстановлению железнодорожного движения во время забастовок в 1905 году по «высочайшему повелению» личный состав 4-го железнодорожного батальона был поощрен: четыре офицера представлены к «наградам вне правил», а многие нижние чины награждены денежными премиями^{[243]243

Там же. – С. 34

[Закрыть]}.

Подводя некоторые итоги участия Железнодорожных войск России как в революционном движении, так и в его подавлении, необходимо отметить, что расчеты правительства на возможность обеспечения стабильной работы железнодорожного транспорта за счет замены бастующих рабочих и служащих военнослужащими в большинстве случаев не оправдались. Из имевшихся на 1 января 1905 года в русской армии 13 кадровых и 3 резервных батальонов нижние чины по меньшей мере восьми начиная с весны 1905 года не только отказывались выполнять распоряжения командования, но и решительно выступали на стороне бастующих. В разной степени «революционным брожением» были охвачены солдаты еще шести батальонов, однако активных действий в поддержку забастовщиков они не предпринимали. И только два железнодорожных батальона и одна рота полностью управлялись командование и активно участвовали в подавлении революционного движения на железных дорогах.

Анализ участия личного состав Железнодорожных войск России в революционных выступлениях, характер требований, которые выдвигались военнослужащими в их ходе, а также деятельность частей, сохранявших верность правительству, показывают, что основными факторами, отрицательно влиявшими на боеготовность, являлись крайне неудовлетворительные условия службы и быта личного состава, систематические унижения, которым подвергались солдаты со стороны командиров и начальников всех степеней, политическое бесправие нижних чинов, тесные, обусловленные специфическими условиями службы и комплектования войск, контакты с рабочими и служащими железных дорог, активная революционная пропаганда политических партий.

Действительно, там, где отсутствовали хотя бы некоторые из этих факторов, было налажено более или менее удовлетворительное доведение положенных норм довольствия, обеспечены сносные условия существования (1-й и 4-й железнодорожные батальоны) и отсутствовали контакты с работниками железнодорожного транспорта (4-й железнодорожный батальон), там как военнослужащие, так и сами части сохраняли управляемость и боеготовность, довольно успешно использовались для подавления революционного движения. Однако в целом Железнодорожные войска России задачи, возлагавшиеся на них в связи с революционными выступлениями рабочих и служащих железнодорожного транспорта, выполнить не смогли.

Итак, низкий престиж профессии офицера, недостаточное для ведения достойного образа жизни денежное содержание, повсеместно распространенная несправедливость при выдвижении на вышестоящие должности, медленный служебный рост крайне негативно влияли на моральное состояние офицеров, отрицательно оказывались на выполнении ими своего служебного долга, отношении к подчиненным. В свою очередь, политическое бесправие, остававшиеся, как правило, безнаказанными случаи оскорбления человеческого достоинства, неудовлетворительные условиям службы и быта унтер-офицеров и солдат создавали условия для эффективной революционной пропаганды, приводили к утрате боеготовности целых частей и соединений Железнодорожных войск.

На характер и особенности выступлений личного состав войск, содержание его требований оказывала существенное влияние агитационно-пропагандистская деятельность рабочих и служащих местных отделений и служб железных дорог, руководимых наиболее влиятельными среди них политическими партиями.

Располагая достаточно подготовленными, обученными и оснащенными железнодорожными частями, способными в ходе войны с внешним врагом в тяжелых условиях решать сложные задачи, военно-политическое руководство России, вследствие проводимой им военной политики, не могло полностью рассчитывать на военных железнодорожников в борьбе с революционным движением внутри страны. Более того, прогрессирующее снижение политико-морального состояния личного состав, вызванное влиянием объективных причин в сочетании с революционной пропагандой таили, в перспективе, угрозу полной утраты боеготовности и в отношении внешнего врага.

Назад к карточке книги "Железнодорожные войска России. Книга 1. На службе Российской империи: 1851–1917"