Текст книги "Том 14. Письма 1848-1852"

Вы слышали ли историю про синего колдуна? Это случилось у нас за Днепром. Страшное дело! На тринадцат<ом> году слышал я это от матери, и я не умею сказать вам,[682]682
  Вместо «я не умею сказать вам»: я сам не знаю


[Закрыть] но мне всё чудит<ся>, что с того времени спало с сердца моего немного веселья. Вы знаете то место, что повыше Киева верст на пятнадцать? Там и сосна уже есть. Днепр и в той стороне также широк. Эх, река! Море, не река! Шумит и гремит и как будто знать никого не хочет. Как будто сквозь сон, как будто нехотя[683]683
  Далее было: холодное поле свое


[Закрыть] шевелит раздольную водяную равнину и обсыпается рябью.[684]684
  Далее было: с зарей или вечером


[Закрыть] А прогуляется ли по нем в час утра или [вечера ветер, как всё в нем задрожит, засуетится: кажется будто то народ] толпится.[685]685
  Вместо «толпится»: толпою собирается к заутрене или вечерне. Далее было: [Нужно б] грешник великий я перед богом: нужно б, давно нужно. И по ним сыплются, толпясь, искры, как на волчьей шерсти


[Закрыть] И весь дрожит и сверкает в искрах,[686]686
  Далее ошибочно повторено: в искрах


[Закрыть] как волчья шерсть середи ночи. Что ж, господа, когда мы съездим в Киев? Грешу я, право, перед богом: нужно, давно б нужно съездить поклониться святым местам. Когда-нибудь уже по<д> старость совсем пора туда: мы с вами, Фома Григорьевич, затворимся в келью, и вы также, Тарас Иванович! Будем молиться и ходить по святым печерам. Какие прекрасные места там!

Громко[687]687
  Было начато: Что за шум несется в конце города


[Закрыть] шумит,[688]688
  глухо шумит


[Закрыть] гремит конец Киева, склонивший<ся>[689]689
  приближавшийся


[Закрыть] к Днепру. Эсаул Горобец празднует[690]690
  Далее было: свою (не зачеркнуто)


[Закрыть] свадьбу своего сына. Наехало много гостей к эсаулу в гости. В старину любили есть, еще лучше любили пить, а еще лучше любили веселиться. Приехал на гнедом коне своем и запорожец Микитка прямо с разгульной попойки с Пестяри, где[691]691
  на котором


[Закрыть] поил он семь <дней> и семь ночей королевских шляхтичей красным вином. Приехал и[692]692
  Далее было: зять эсаула


[Закрыть] названный брат эсаула Данило Бульбашка с другого берега Днепра, где промеж двумя горами[693]693
  гор


[Закрыть] был его хутор, с молодою женою Катериною и с годовым сыном. Дивилися гости[694]694
  Далее было: тому


[Закрыть] и белому круглому личику, черным бровям, нарядной сукне, исподнице из голубого полутабене<ку>, сапогам с серебряными подковками, но еще больше дивились тому, что не приехал вместе с нею старый отец: двадцать один год пропадал без вести и воротился из турещины[695]695
  Далее было: тогда


[Закрыть] к дочери, когда уже она вышла замуж.[696]696
  Далее было: Жалел эсаул: думал, что много теперь наслышится он про турещину. Он


[Закрыть] Верно много бы порассказал дивного.[697]697
  Далее было: старый отец


[Закрыть] Да, как и не расска<зать>, бывши так долго в чужой земле! Там всё не так, и люди не те, и церквей христовых нет. Но он не приехал. Гостям поднесли вареную водку с изюмом и сливами и нарезанный кусками на огром<ном> блюде коровай. Музыкантам поднесли исподнюю корку с коровая, всю истыканную медными деньгами. [Он<и>] оставили цимбалы, скрипки и бубны, повынимали те деньги и стали есть коровай и славить молодых. А молодицы и дивчаты, утершись шитыми платками, выступали снова бочком из рядов, а навстречу им, гордо и бойко подбоченившись, нетерпеливо дожидаясь музыкантов, перевились рушниками парубки и готовы были понестись. Музыканты грянули. Вдруг закричал<о>, испугавшись и протянувши ручки, годовое дитя Бульбашки, игравшее на земле. Подбежала мать, подбежал [отец]. Дитя кричит и со страхом показывает пальцем в кучу народа, глазевшего со всех сторон на веселившихся. Из-за толпы народа выглядывало отвратительное уродливое лицо; в глазах его быстрых, мелькавших, как огонь из-под бровей, было что<-то> такое страшное... вздрогнули отец и мать, с ужасом попятились веселившиеся. Урод, что-то <у>слышавши,[698]698
  улыбнувшись


[Закрыть] пропал в толпе. «Колдун опять показался», неслось[699]699
  раздалось


[Закрыть] со всех сторон: «не будет теперь, не будет житья!» кричали все в один голос. «Что это за колдун?» спрашивала, изумившись, молодая жена Данила Бульбашки и ничего не могла понять и допроситься за криками да за толками. Солнце давно уже зашло; веселые гости стали еще танцовать, но Бульбашка с молодою женою, отдавши добрую ночь молодым и хозяевам,[700]700
  Было начато: где пара хозяев


[Закрыть] поспешили к берегу, где дожидался его дуб с двумя верными козаками.

По всему божьему <небу> ночь тихо светит. То месяц пока<за>лся из-за горы,[701]701
  показался посереди неба


[Закрыть] обмылся, принарядился он и пошел гулять по небу,[702]702
  Вместо «и пошел гулять по небу»: а. посмотр<ел> с середины неба б. дошел до середины


[Закрыть] призадумался, остановившись над широким Днепром и увидевши в нем другой месяц.[703]703
  Далее было: и


[Закрыть] Гористый берег Днепра осветился,[704]704
  а. то темен б. осветило в. побелел


[Закрыть] и тень ушла еще дальше в чащу сосен. Посреди Днепра плыл дуб; сидят впереди два хлопца, черные козацкие шапки набекрень, и под веслами, как будто от огнива огонь, летят брызги во все стороны.

Отчего не поют козаки? Не говорят ни о том, как перекрещивают козацкий народ[705]705
  берут в Глухове воль<ный> народ


[Закрыть] в католиков, ни о том, как бились молодецки два народа на шотерновом поле. Как им петь, как говорить про лихие дела; пан их Данило призадумался, и рукав[706]706
  и красный рукав


[Закрыть] кармазинно<го> жупана опустился из дуба и черпает воду; пани их Катерина тихо колы<шет> дитя и не сводит очей с него,[707]707
  недвижно глядит на него


[Закрыть] а на незастланную полотном нарядную сукню серою[708]708
  белою


[Закрыть] пылью валится вода. Любо глянуть с середины Днепра на высокие горы, на широкие луга, на зеленые леса, берега. Те горы – не горы, подошв у них нет, внизу их, как и вверху, острая вершина, и под ними и над ними высокое небо. Те леса – не леса, что[709]709
  где


[Закрыть] стоят на холмах: покажутся[710]710
  кажутся


[Закрыть] волосами, поросшими на косматой голове лесного деда. По<д> ними в воде [моется] борода и под бородою и над волосами высокое небо. Те луга – не луга: то зеленый пояс, перепоясавший посередине круглое небо, и в одной половине, и в другой половине прогуливается месяц. Не глядит пан Данило по сторонам, глядит он на молодую жену свою. «Что, моя молодая жена, моя золотая Катерина, вдалася в печаль?»

«Я не в печаль вдалася, пан мой Данило! Но дивлюсь чудной истории про колдуна; говорят, что он родился таким страшным, как[711]711
  Вместо «как»: теперь


[Закрыть]... и никто из детей сызмалу не хотел играть с ним. Слушай, пан Данило, как страшно говорят: что будто ему всё чудилось, что все смеялись над ним. Встретится ли под темный вечер с кем-нибудь – ему [казал<о>сь] у того человека[712]712
  ему показывались тотчас два ряда


[Закрыть] открывается рот и белеют[713]713
  блестят


[Закрыть] два ряда <зубов>; и на другой день находили мертвым[714]714
  убитого


[Закрыть] того человека. Мне чудно, мне страшно было, когда я слушала эти рассказы», – продолжала Катери<на>, вынимая платок и обтирая им лицо спавшего на руках дитяти. На платке было вышито красным шелком. Пан Данило – ни слова и [стал] поглядывать на темную сторону, где из леса чернел земляной вал, и из-за вала подымался старый замок: над бровями разом вырезались три морщины; левая рука гладила молодецкий ус,[715]715
  правая рука всё гладила козацк<ий> ус


[Закрыть] правая ухватилась за рукоять. «Не так еще то, что колдун, страшно», заговорил он:[716]716
  Далее было: кладя


[Закрыть] «как то страшно, что это недобрый гость. Что ему за блажь пришла воротиться сюда? Я слышал, что хотят ляхи сделать. Я разметаю чертовское гнездо, пусть только пр<он>есется слух, что у него есть притон какой. Я сожгу[717]717
  Далее было: с костями


[Закрыть] старого колдуна так, что и воронам нечего будет расклевать. Однако ж у него, я думаю, водится золото. Вот где он живет, этот дьявол. Если у него водится золото... Вот мы сейчас будем плыть <мимо> крестов, где <это> кладбище: тут гниют его нечестивые прадеды. Покойный дед знал их. Они все готовы <были> продать за денежку себя с душою и ободранными жупанами сатане. Если ж у него точно есть золото, то мешкать нечего, теперь не всегда на войне можно добыть». – «Знаю,[718]718
  Ах, знаю


[Закрыть] что затеваешь ты. Нет, Данило, боже тебя сохрани: не связывайся с этим колдуном, ничего не предвещает доброго мне встреча с ним. Но ты так тяжело дышишь, так сурово глядишь, очи твои так угрюмо надвинулись бровями, Данило!..» – «Молчи, баба! С вами кто свяжется, тот сам станет бабою. Хлопец, дай мне огня в люльку», сказал он, оборотившись к одному из гребцов, который тотчас выбил из сво<ей> уже обгоревш<ей> люльк<и>[719]719
  выбил свою уже обгоревшую в золе люльку


[Закрыть] горящую золу на подол[720]720
  Далее было: и ждал


[Закрыть] и переложил ее в люльку своего пана. «Пугает меня колдуном!» – продолжал пан Данило. «Козак, слава богу, ни чертей, ни ксендзов не боится. Много было бы проку, если бы мы стали слушать наших жен. Не так ли, хлопцы? наша жена – это острая сабля. Да?» Замолчала Катерина и поглядывала на сонную воду, а ветер дергал воду рябью, и весь Днепр серебрился как волчья шерсть середи ночи. Дуб повернул к реке и стал объезжать в рек<е> берег. На берегу чередой встал [ряд] крестов и могил;[721]721
  Далее было: а. чернел на курганах б. и то было дико всё как <... >


[Закрыть] ни калина не растет меж ними, ни трава не зеленеет, – только месяц греет их с небесной вышины. «Вы слышите ли, хлопцы, крики? кто-то зовет нас на помощь», сказал пан Данило, оборотясь к гребцам своим. «Я слышу,[722]722
  Так в автографе.


[Закрыть] пан Данило, чей-то крик», – сказали хлопцы: «кажется, с той стороны», разом сказали хлопцы, указывая в сторону, противную кладбищу;[723]723
  Далее было: всю


[Закрыть] но всё было уже тихо. Лодка поворотила. Вдруг гребцы опустили весла и недвижно уставили очи. Остановился и пан [Данило Буль<башка>], и[724]724
  Далее было: чувствует что


[Закрыть] страх и холод врезался в козацкие жилы. Крест на могиле зашатался, и тихо поднялся из нее высокий мертвец. Борода до пояса, на пальцах когти длинные, длиннее самих пальцев. Тихо поднял он руку вверх. Лицо всё задрожало у него и покривилось. Страшную муку, видно, терпел он. «Душно мне, душно», – простонал он диким и нечеловечьим голосом, и голос его будто ножом царапал сердце, и мертвец вдруг ушел под землю. И вдруг зашатался другой крест; опять вышел другой мертвец [еще <1 нрзб.>] еще страшнее, еще выше прежнего; весь зарос: борода по колено,[725]725
  Далее было: почти еще


[Закрыть] длинные ногти[726]726
  Далее было: как будто


[Закрыть] еще длиннее, еще <1 нрзб.> закричал: «Душно мне!» – и ушел под землю. Пошатнулся третий крест, поднялся третий мертвец. Еще выше, казалось, одни кости только поднялись, борода[727]727
  Далее было: длинная


[Закрыть] – по самые пяты, концы ногтей, казалось, вонзились в землю. Страшно протянул он руки вверх, как будто хотел достать месяца, и закричал так, как будто кто-нибудь стал пилить его желтые кости. Дитя, спавшее на руках у Катерины, вскрикнуло и пробудилось. Сама пани вскрикнула.[728]728
  Далее было: Сами


[Закрыть] Гребцы пороняли шапки в Днепр. Сам пан вздрогнул. Всё вдруг пропало, как будто не бывало. Однако ж хлопцы долго не[729]729
  Далее было: двигались


[Закрыть] брались за весла. Заботливо поглядел Бурульбаш на молодую жену, которая в испуге качала на руках кричавшее дитя, прижал ее к сердцу и поцеловал в лоб. «Не пугайся, Катерина, гляди: ничего нет», говорил, указывая по сторонам: «это колдун хочет устрашать людей, чтобы никто не добрался до нечистого[730]730
  чортова


[Закрыть] гнезда его. Баб толь<ко> одних он напугает этим. Дай сюда на руки мне сына».[731]731
  Далее было: И поцеловав


[Закрыть] При сем слове поднял пан Данило своего сына вверх[732]732
  Далее было: что


[Закрыть] и поднес его к губам своим. «Что, Иван? Ты не боишься колдунов? Нет, говори, тятя, я козак. Полно же плакать, перестань, мой ненаглядный цветочек.[733]733
  сы<ночек>


[Закрыть] Та-та-та, та-та-та! Домой приедем, приедем домой, мать накормит кашею, положит тебя спать в люльке. Запоет: „Люли, сын, мой, люли“».[734]734
  Слова из песни в автографе – не на месте: они приписаны в конце главы.


[Закрыть]

«Слушай, Катерина! Мне кажется, что отец твой не хочет жить в ладу с нами. Приехал угрюмый, суровый, как будто сердится что ли? Ну, недоволен, – зачем и при<езжать>? оставался бы там, где прошатался двадцать лет. Не хотел выпить за козацкую волю, не пока<ча>л на руках дитяти. Хотел было я ему поверить всё, что лежит на сердце, да не берет что-то, и речь заикнулась. Нет, у него не козацкое сердце! Козацкие сердца, когда встретятся, – как не выбьются из груди друг другу на встречу. Что, мои любые хлопцы, берег скоро? Ну, шапки я вам дам новые. Тебе, Стецько, дам[735]735
  Далее было: татарскую


[Закрыть] выложенную бархатом с золотом. Я ее снял вместе с головою у одного татарина, весь его снаряд взял я, душу только одну его я выпустил на волю. А что, хлопцы, берег? Ну, причаливай легонько! Вот, Иван, мы и приехали, а ты плакал! Бери его, Катерина».[736]736
  Вместо «Бери его, Катерина»: Вот и приехали


[Закрыть] Из-за горы показалась соломенная кровля: то дедовские хоромы пана Данила, за ними еще гора, а там уже и поле, а там и хотя сто верст пройди, уже не сыщешь ни одного козака.

III.

Хутор[737]737
  Было начато: Между


[Закрыть] пана Данило между двумя горами в узкой долине, сбегающей[738]738
  а. сходившей б. скатывающейся


[Закрыть] к Днепру. Невысокие хоромы у пана Данило: хата на вид,[739]739
  такая же


[Закрыть] как и у простых[740]740
  других


[Закрыть] козаков,[741]741
  Далее было: по разд<... >


[Закрыть] и в ней одна светлица, но есть где поместиться там и ему, и жене его, и старой прислужнице, и 10 отборным молодцам. Вкруг стен вверху идут дубовые полки, густо на них стоят миски, горшки для трапезы; есть между ними и кубки серебряные и чарки, оправленные в золото, дарственные и добытые на войне; ниже висят дорогие мушкеты, сабли, пищали, копья:[742]742
  Далее было: и взглянувши на них


[Закрыть] волею и неволею перешли они от татар, турков и ляхов. Немало зато и вызубрены они. Глядя на них, пан Данило, как будто по значкам припоминал свои схватки. Под стеной внизу дубовые, гладко вытесанные лавки, возле них, перед лежанкою, висит на веревках, продернутых к кольцу, привинченному к потолку, люлька. Во всей светлице пол гладко убитый и смазанный глиною. На лавках всег<да> спит с женою пан Данило. В люльке тешится и убаюкивается малое дитя. На полу покотом ночуют молодцы. Но козаку[743]743
  Но теперь не зима, коз<аку>


[Закрыть] лучше спать на гладкой земле при вольном небе. Ему не пуховик и не перина нужна, – он мостит в голову себе свежее сено, вволю протягивается на траве. Ему весело, проснувшись середи ночи, взглянуть на высокое, засеенное звездами небо и вздрогнуть от приятного ночного холодка, принесшего <свежесть> козацким косточкам. Потягиваясь[744]744
  Приподнявшись


[Закрыть] и бормоча[745]745
  Далее было: проворчиво


[Закрыть] сквозь сон, закуривает он люльку и закутывается крепче в[746]746
  Далее было: старый


[Закрыть] суконный жупан.

Не рано проснулся Бурульбаш после вчерашнего веселья. И проснувшись, сел в углу на лавке и начал натачивать новую выменянную им турецкую саблю. А пани Катерина принялась вышивать[747]747
  Далее было: шелком


[Закрыть] золотом шелковый рушник. Вдруг вошел Катеринин отец рассержен, как будто только что бился с кем-нибудь, приступил к дочке и сурово стал выспрашивать ее: что за причина, что[748]748
  Вместо «что за причина что»: а. где б. отчего


[Закрыть] она так поздно воротилась домой.[749]749
  Далее с абзаца было: Поднялось солнце на высокое небо и стало жечь траву и греть полевые цветы. Встал отец и стал бранить, ругать свою дочь: «Отчего ты, дочь моя, поздо, не рано пришла домой вчера?». А Каракаш сидел в углу и натачивал турецкую саблю.


[Закрыть]

«Про эти дела, тесть, не ее, а меня спрашивать: не жена, а муж отвечает, – у нас уже так водится: не погневай<ся>», говорил <он>, не оставляя своего <дела>. «Может, в иных неверных[750]750
  бусурм<анских>


[Закрыть] землях этого не бывает, я не знаю».

Старый отец нахмурился и что<-то> дикое выпрыгнуло у него из-под бровей. «Так я тебя спрашиваю», сказал, прикусывая усы: «зачем ты отлучался вчера на весь день из дому и так поздно приехал?»

«А вот это дело, дорогой тесть![751]751
  Далее было: теб<е>


[Закрыть] На это я тебе скажу, что я давно уже вышел из тех, которых бабы носят.[752]752
  Далее было: на руках


[Закрыть] Знаю в походах как сидеть, умею[753]753
  Далее было: слава богу


[Закрыть] держать в руках и саблю острую, еще кое-что и сумею раз... Умею никому и ответа не отдавать, что делаю».

«Я вижу, Данило, что желаешь ссоры между нами. Разве я не в праве подумать, что <ты> ходил куда-нибудь на худое дело, когда не хочешь сказать?»

«Думай, думай себе ты что хочешь», сказал Данило: «думаю и я себе. Слава богу, не в одном бесчестном деле не был, всегда стоял за веру православную и отчизну, не так <как> по крайней мере иные бродяги таскаются бог знает <где>, и когда верные бьются на смерть, [а после] нагрянут убирать не ими посеянное жито и даже на униатов похожи: не заглянут в божью церковь. Таких бы нужно допроситься порядком, где они таскаются».

«Э, козак! Знаешь ли ты, я плохо[754]754
  неметко


[Закрыть] стреляю: только всего за сто сажень пуля моя пронизывает сердце. Я и рублюсь незавидно: от человека остаются кусочки, немногим мельче круп, из которых варят кашу».

«Я готов», сказал пан Данило, бойко перекрестивши воздух саблею, как <буд>то знал, на что выточи<л>.

«Данило!» закричала громко Катерина, ухвативши его[755]755
  Вместо «ухвативши его»: Данило в гр <... >


[Закрыть] за руку и повиснув на ней: «вспомни, безумный, погляди, на кого ты подымаешь руку. Батько, твои волосы белы, как снег, а ты[756]756
  Далее было: горячо


[Закрыть] разгорелся, как неразумный хлопец».

«Жена!» крикнул грозно пан Данило: «ты знаешь, я не люблю этого: ведай[757]757
  знай


[Закрыть] свое бабское дело». Сабли страшно звукнули, железо рубило железо,[758]758
  Далее было: вокруг посыпались


[Закрыть] козаки будто пылью себя обсыпали[759]759
  Вместо «козаки ~ себя обсыпали»: будто пылью обсыпались сражавшиеся


[Закрыть] искрами.[760]760
  Далее было: Убежала


[Закрыть] С плачем ушла Катерина в свою... светлицу и кинулась на перину, покрыла себя подушкою, чтобы не слышать страшных сабельных ударов. Только напрасно... : лихо бились козаки, чтобы можно было заглушить их сабельные удары; при каждом звуке сердце козацкое хотело разорваться на части,[761]761
  Далее было: как будто тело его


[Закрыть] [будто] по всему ее белому телу проходило: тук, тук. «Нет, не вытерплю, не вытерплю,[762]762
  Далее было: вскрикнула она и схватила


[Закрыть] может уже алая кровь бьет[763]763
  льет


[Закрыть] ключом из белого тела. Может теперь изнемогает мой милый, а я лежу тут», и вся бледная, едва переводя дух, вышла Катерина. Ровно и страшно бились: ни тот, ни другой не одолевает. Вот наступает Катеринин отец, подается пан Данило. Вот наступает пан Данило, подается суровый отец, и опять наравне. Кипит от гнева тот и другой. Вот разо с разгону, ух, как страшно! и обе <сабли> разломались пополам. Стеня, отлетели в сторону клинья. «Благодарю тебя, боже», сказала[764]764
  закричала


[Закрыть] Катерина и вскрикнула снова: козаки взялись за мушкеты. Поправили ремни, взвели курки. Выстрелил пан Данило, не попал. Прицелил<ся> отец: он стар, однако ж не дрожит его рука. Выстрел загремел. Пошатнулся пан Данило. Алая кровь выкрасила левый рукав козацкого жупана. «Нет!» закричал Данило: «я не продам так дешево себя.[765]765
  Далее было: Вот у меня


[Закрыть] Не левая рука, а правая атаман.[766]766
  Далее было: Вот


[Закрыть] Висит у меня на стене турецкий пистолет, еще ни разу во всю жизнь не изменял он мне. Слезай со стены, старый товарищ! Покажи услугу другу!» Поднял[767]767
  Далее было: и ухватил


[Закрыть] руку Данило достать пистол<ет>. «Данило!» закричала в отчаянии, схвативши руку и кинувшись ему в ноги, Катерина: «не для себя молю: мне один[768]768
  Вместо «мне один»: глянь на своего сы<на>


[Закрыть] конец:[769]769
  Далее было: я не буду


[Закрыть] та недостойная жена, которая живет после своего мужа. Днепр – холодная [водица] днепровская – мне будет могила. Но погляди на сына, погляди <на> сына! Данило, Данило, погляди на сына! Кто пригреет бедного, кто приголубит его?[770]770
  бедное дитя


[Закрыть] Кто выучит его летать на вороном коне, биться за волю и землю,[771]771
  Далее начато: у него не будет


[Закрыть] пить и гулять по-козацки? Данило, зачем ты отворачиваешь лицо свое? Пропадай, сын, пропадай: тебя не хочет знать отец твой. Я теперь знаю тебя: ты – зверь, а не человек; у тебя волчье сердце и душа лукавой гадины.[772]772
  лукава


[Закрыть] О! я думала, что у тебя капля жалости есть, что в твоем камен<ном> теле человечьи чувства горят. Безумно же <я> ошиблась! Тебе это радость принесет, твои кости станут танцовать в гробе с веселья, когда услышат, как нечестивые звери-ляхи кинут в пламя твоего сына,[773]773
  <будут> жечь в пламени дитя твое


[Закрыть] когда сын твой[774]774
  дитя


[Закрыть] будет кричать под ножами и окропом <1 нрзб.> Я знаю, ты рад с гроба встать и раздувать шапками огонь, взвившийся под ним.

«Постой, Катерина! Ступай, мой ненаглядный Иван, я поцелую тебя. Нет, дитя мое, никто не тронет волоска твоего. Ты вырастешь на славу отчизны. Как вихорь будешь ты летать перед козаками, с бархатной шапочкой на голове, с острою саблею в руке. Дай, отец, руку! Забудем прошлое между нами. Что сделал неправого перед тобой – винюсь.[775]775
  Далее было: Что было между нами пусть же будет


[Закрыть] Прошу прощения![776]776
  Далее было: а. вино<ват> б. вот погорячился


[Закрыть] Что же ты не даешь руки так, как это делают козаки: они брали <1 нрзб.>, а когда мирятся – мирятся: всё пляшет на радость!» говорил он отцу, который[777]777
  Далее было: сурово


[Закрыть] стоял на одном месте, не выражая на лице своем ни гнева, ни примиренья. «Отец!» – говорила[778]778
  вскричала


[Закрыть] Катерина, обняв и поцеловав его: «не будь неумолим, прости Данила: он[779]779
  Далее было: будет всегда


[Закрыть] не огорчит больше тебя»... «Для тебя только, моя дочь, прощаю», отвечал <он>, поцеловав ее и блеснув чудно очами.[780]780
  Далее было: Затрепетала


[Закрыть] Катерина вздрогнула: чуден показался ей его поцелуй и непонятный огонь[781]781
  Вместо «непонятный огонь»: блеск


[Закрыть] очей и всё. Как-то задумалась она, облокотясь на стол, на котором перевязывал свою раненую руку пан Данило, передумывая, что худо и не по-козацки сделал, просивши прощенья, не будучи сам ни в чем виновен.

IV.

Блеснул день, но не солнечный; небо хмурилось, тонкий дождь сеялся на луга, на леса, на широкий Днепр. Проснулась[782]782
  Встала


[Закрыть] пани Катерина, но нерадостна;[783]783
  Далее было: и


[Закрыть] очи заплаканы и вся она смутна и неспокойна. «Муж мой милый, мой дорогой, чудный сон мне снился».

«Какой сон, моя люба[784]784
  дорогая


[Закрыть] пани Катерина?»

«Снилось мне – чудно, право, кажется: как будто виделось наяву и еще больше, чем виделось. Снилось мне, что будто отец мой – тот самый урод, которого мы видели на свадьбе у есаула... Но прошу тебя, не верь сну! Каких глупостей не приснится человеку,[785]785
  видится во сне


[Закрыть] когда он спит. Будто я стояла перед ним, дрожала вся, боялась,[786]786
  Далее было: и заговорил он


[Закрыть] от каждого слова его стонали мои жилы. А если бы ты услышал, что он говорил такое... »

«Что же он говорил, моя золотая[787]787
  дорогая


[Закрыть] Катерина?»

«Говорил: ты посмотри на меня, Катерина. Я хорош, люди напрасно говорят, что я дурен. Я буду тебе славным мужем. Посмотри, как я поглядываю очами. Тут навел он на меня огненные очи... я вскрикнула и проснулась».

«Чуден сон твой, пани Катерина, еще чуднее будет верить ему. Однако ж знаешь ли ты, что за горою не так спокойно. Чуть ли не ляхи стали выглядывать. Мне Горобец прислал сказать, чтобы я не спал. Напрасно только он заботится. Я и без него не сплю. Хлопцы мои в эту[788]788
  в одну


[Закрыть] [ночь посрубили] двенадцать[789]789
  десять


[Закрыть] засеков.[790]790
  Далее было: для


[Закрыть] Посполитство будем свистать[791]791
  готов принять


[Закрыть] свинцовыми сливами, а шляхтич<и> потанцуют и от батог<ов>.[792]792
  постегаю Далее было: прогоню батогами (не зачеркнуто)


[Закрыть]

«А отец не знает об этом?»

«Сидит у меня на шее твой отец! Я до сих пор разгадать его не могу. Много верно он грехов наделал в чужой земле! Что же в самом деле за причина, что сколько [живет] уж[793]793
  Вместо «сколько уж»: а. до сих пор живет б. до сих пор есть


[Закрыть] – больше месяца есть, и хоть <бы> раз разве<се>лился, как добрый козак: не захотел выпить меду... Слышишь, Катерина, не захотел меду, который <я> вытрусил у брестовских жидов. Ей, хлопец!» крикнул пан Данило, хлопнув в ладоши и свистнув молодецким посвистом: «беги, малый, в погреб, да принеси жидовского меду! Горелки даже не пьет! Экая про<па>сть! Мне кажется, пани Катерина, что он в господа Христа не верует. А, как тебе кажется?»

«Бог знает, что ты говоришь, пан Данило!»

«Чудно, пани», продолжал пан Данило, принимая глиняную кружку от козака: «поганые католики дюже падки до водки, одни только турки не пьют. Что, Стецько, много ли хлеснул меду в подвале?»

«Нет, попробовал только, пан Данило».

«Лжешь, собачий сын. Вишь,[794]794
  Далее было: на обеих


[Закрыть] как мухи напали на усы! Я по глазам вижу, что хватил полведра. Эх, козаки! что за лихой народ! Всё готов товарищу, а хмельное свысуслит сам.[795]795
  Далее было: А когда пани


[Закрыть] Я, пани Катерина, что-то давно уж был пьян, а?»

«Вот еще это?[796]796
  Вместо «еще это»: будто давно


[Закрыть] А помнишь в субботу... »[797]797
  четвертого дня


[Закрыть]

«Не бойсь,[798]798
  Далее было: пани Катерина


[Закрыть] не бойсь, больше кружки не выпью! А вот и турецкий игумен влазит[799]799
  тащ<ится>


[Закрыть] в двери», – проговорил он сквозь зубы, увидя нагнувшегося, чтобы войти в двери,[800]800
  Далее было: Катерини<на>


[Закрыть] тестя.

«А, что ж это, моя дочь»,[801]801
  Далее было: у тебя не готов обед со


[Закрыть] сказал отец, снимая с головы шапку и поправив пояс, на котором висела сабля с[802]802
  Далее было: такими


[Закрыть] чудными камен<ьями>: «солнце уже высоко, а у тебя обед не готов?»

«Готов обед,[803]803
  Сейчас будет, вынимай


[Закрыть] пан отец, сейчас поставим: вынимай горшок с галушками», сказала пани Катерина старой женщине,[804]804
  Далее было: а. колыхавшей люльку б. державшей на руках дитя: я подер<жу> в. мывш<ей>


[Закрыть] вымывавшей деревянную посуду.[805]805
  Далее с абзаца было: Сели на полу в кружок


[Закрыть]

«Или нет, постой, лучше я выну, а ты позови хлопцев».

Все сели на полу в кружок: против покута пан отец, по левую[806]806
  по правую


[Закрыть] руку пан Данило, по правую – пани Катерина и десять наивернейших молодцов в красных и синих жупанах.

«Не люблю я этих галушек», сказал пан отец, немного поевши и положивши ложку: «никакого вкуса нет».

«Я знаю, что тебе лучше жидовская лапша», подумал про себя пан Данило. «Отчего же, тесть», продолжал он вслух: «ты говоришь, что вкусу нет в галушках: худо сделаны что ли? Моя Катерина так делает галушки, что и гетьману редко достается есть таких. А брезгать ими грешно – это христианское кушанье: все святые люди ели галушки, и сам бог наш Иисус Христос ел».[807]807
  Далее было: галушки


[Закрыть]

Ни слова отец и замолчал. Замолчал и пан Данило.

Подали жареного поросенка с капустой и сливами. «Я не люблю свинины», сказал отец Катерины, выгребая ложкою капусту.

«Для чего же не любить свинины?» сказал пан Данило. «Одни турки и жиды не едят свинины».

Замолчал[808]808
  Далее было: отец как


[Закрыть] опять отец и кинул суровый взгляд.

Только одну лемишку[809]809
  Далее было: из


[Закрыть] с молок<ом> и ел старый отец и потянул вместо водки из вытянутой из-за пазухи фляжки какую-то черную воду.

Пообедавши,[810]810
  После обеда


[Закрыть] заснул пан Данило молодецким[811]811
  козацким


[Закрыть] сном и проснулся только около вечера,[812]812
  Вместо «молодецким ~ около вечера»: а. в вечеру принялся б. уселся в конце


[Закрыть] сел за стол, стал писать листы,[813]813
  Далее было: для старшин в козацком войске


[Закрыть] а пани Катерина качала ногою люльку, сидя на лежанке. Сидит пан Данило, глядит левым глазом на писание, а правым в окошечко, а из окошка далече видит[814]814
  Далее было: промеж верх<ушек>


[Закрыть] блестят горы, вокруг гор Днепр, синеют за Днепром леса. Мелькает[815]815
  Далее было: в окошечке


[Закрыть] прояснившееся ночное небо. Не далеким небом и не синим лесом любуется пан Данило, глядит на выдавшийся[816]816
  Далее было: месяц


[Закрыть] мыс, на котором чернел старый замок.[817]817
  Далее было: и вверху


[Закрыть] Ему почудилось, будто блеснуло в замке огнем узенькое окошко. Но всё тихо. Это, верно, показалось ему. Слышно только глухо шумит внизу Днепр и с трех сторон один за другим отдаются удары мгновенно[818]818
  вдруг


[Закрыть] пробудившихся волн. Он не бушует, как старик, ворчит и ропчет.[819]819
  Далее было: и лепечет


[Закрыть] Ему всё немило, всё переме<ни>лось около него. Тихо враждует он с прибрежными горами, лесами, лугами и несет на них жалобу в Черное море. Вот по широкому Днепру зачернела лодка и в замке снова как будто блеснуло что-то. Потихоньку свистнул пан Данило; выбежал на свист верный хлопец. «Бери, мой[820]820
  Ступай


[Закрыть] Стецько, скорее с собою острую саблю да винтовку да ступай за мною».

«Ты идешь?» спросила пани Катерина.

«Иду, жена, нужно посмотреть все места: нет ли где недобрых гостей».

«Мне, я вот чую, так страшно оставаться одной. Меня сон так и клонит. Что если опять приснится то же самое? Я даже не уверена, точно ли то сон был».

«С тобо<ю> старуха остается, а в сенях и на дворе спят козаки».

«Старуха спит уже, а козакам что-то не верится. Слушай, пан Данило, замкни меня в комнате, а ключ возьми с собой. Пусть козаки будут... у дверей – тогда мне будет не так страшно, а козаки пусть лягут перед дверьми».

«Пожалуй, пусть будет так: рад сделать тебе угодное», сказал[821]821
  Далее было: пан


[Закрыть] Данило, стирая пыль с винтовки и сыпля на полку порох.[822]822
  Далее было: Надел


[Закрыть] Верный Стецько тут и уже одетый во всей козацкой сбруе. Пан Данило надел смушевую шапку, задвину<л> окошко, задвинул засовами <дверь>, замкнул и вышел потихоньку из двора промеж спавшими своими козаками в горы. Небо почти всё прочистилось, свежий ветер [веял с по<ля.>][823]823
  [повевал с Днепра]


[Закрыть] Вдали кликала чайка.[824]824
  Далее было: но и


[Закрыть] Всё как будто онемело. Но вот послышался шорох.[825]825
  Далее было: потише спрятался


[Закрыть] Пан Данило с верным слугою тихо спрятался за терновник, прикрывавший срубленый засек.[826]826
  Далее было: «Гм», тихо произнес он это


[Закрыть] Кто-то в красном жупане с двумя пистолетами, с сабл<е>ю при боку спускался с горы. «Это тесть», проговорил пан Данило, разглядывая его из-за куста. «Зачем и куда ему идти в эту пору? Стецько, не зевай, смотри в оба глаза, куда возьмет дорогу пан отец?» <Человек> спустился на самый берег и поворотил к выдававшемуся мысу. «А, вот куда!» проговорил пан Данило. «Что, Стецько, ведь он потащ<ился> как раз в колдуново дупло».

«Да, верно, не в другое место, пан Данило! Мы бы его видели на другой стороне. А он пропал около замка и наперед <... >». – «Постой же, вылезем, а потом[827]827
  Вместо «а потом»: потихоньку. Теперь


[Закрыть] мы пойдем по следам.[828]828
  Далее было: его


[Закрыть] Тут что-нибудъ да кроется. Нет, Катерина, я говорил тебе, что батько[829]829
  отец


[Закрыть] твой – недобрый человек. Не так он делал всё,[830]830
  говорил


[Закрыть] как православный». Уже мелькнули Данило и его верный хлопец внизу на выдавшемся берегу; вот уже и не видно их:[831]831
  Далее было: кто


[Закрыть] ведь[832]832
  Далее было: спрятал их (не зачеркнуто)


[Закрыть] черный, непробудный лес, окружавший замок, спрятал их. Верхнее окошко тихо засветилось. Внизу стоят козаки и думают, как бы взлезть им. Ни дверей, ничего не видно им в стенах, в окне толь<ко> светится, но со двора верно есть лестн<ица>. Но как войти туда? Издали слышно, как гремят цепи и бегают собаки. «Что я думаю долго!» сказал пан Данило, увидя перед окном высокий дуб: «стой тут, малый, я полезу на дуб, из него прямо [буду] глядеть в окошко». Прошаривши, пан Данило снял кушак, бросил вниз саблю, чтоб не звенела, и ухватясь за ветви, поднялся наверх. Окошко всё еще светилось. Присевши на сук возле самого окна, уцепился он одною рукою за <1 нрзб.> дерево и глядит. В комнате и свечей нет, а светят по стенам чудные знаки,[833]833
  Далее было: повсюд<у>


[Закрыть] висит оружие, но всё странное: такого не носят ни турки, ни крымцы,[834]834
  татары


[Закрыть] ли ляхи, ни христиане православные, ни народ шведский. Под потолком взад и вперед мелькают[835]835
  летают


[Закрыть] нетопыри, и тень от них мелькает по стенам, по дверям и по помосту. Вот отворилась[836]836
  Далее было: но без скрипа


[Закрыть] <дверь>. Входит кто<-то> в красном жупане и прямо к столу, покрытому белою скатертью. Это тесть! Пан Данило спустился немного ниже и приник крепче к дереву; но ему некогда глядеть,[837]837
  Далее было: в ок<но>


[Закрыть] смотрит ли кто в окошко или нет, – он пришел нахмурен, рассержен;[838]838
  Далее было: тихо


[Закрыть] сдернул со стола скатерть – и вдруг по всей комнате тоже разлился прозрачно[839]839
  тонкий


[Закрыть] -голубой свет. [Изредка] только не смешивавшиеся волны прежнего бледно-желтого света переливались,[840]840
  Далее было начато: купа<лись>


[Закрыть] ныряли,[841]841
  Далее было: и купались


[Закрыть] словно в голубом море, и тянулись слоями будто на мраморе и посред<и>[842]842
  Вместо «и посред<и>»: а. один только стоявший б. стоял


[Закрыть] краснел тесть. Пан Данило стал приглядываться и не заметил уже на нем красного жупана; вместо того показались на нем[843]843
  Далее было: некие


[Закрыть] широкие ша<ро>вары, какие носят турки;[844]844
  Далее было: пояс весь исписанный <1 нрзб.> нерусскою и непольскою грамотою


[Закрыть] за поясом пистолеты; на голове какая-то чудная шапка, исписан<ная> вся нерусскою и непольскою грамотою. Глянул в лицо – и лицо стало переменяться: нос[845]845
  Далее было: стал вытя<гиваться>


[Закрыть] вытянулся и повиснул над губою, рот в минуту раздался до ушей, зуб выглянул изо рта, нагнулся в сторону, и стал перед[846]846
  Вместо «стал перед»: мало-помалу


[Закрыть] ним опять тот самый колдун, который показался на свадьбе есаула.

«Правдив сон твой, Катерина», подумал пан Данило. Колдун стал важно[847]847
  медле<нно>


[Закрыть] прохаживаться вокруг стола. Знаки стали быстро переменяться на стене,[848]848
  Далее было: и


[Закрыть] нетопыри залетали сильнее вниз и вверх, взад и вперед, голубой свет становился реже-реже и совсем, кажется, потухнул, и[849]849
  Далее было: по всей комнате


[Закрыть] светлица осветилась уже тонким розовым светом. Казалось, с тихим звоном[850]850
  Далее было начато: похожим


[Закрыть] разливался чудный свет[851]851
  Вместо «чудный свет»: он по всем стенам


[Закрыть] по всем углам и вдруг пропал и стала тьма. Слышался только шум, будто ветер в тихий час вечера наигрывал, кружась по[852]852
  Далее было начато: зеркалу гладкого


[Закрыть] водному зеркал<у>, нагибая еще ниже в воду серебряные ивы. И чудится пану Данилу, что в светлице блестит месяц, ходят звезды,[853]853
  Далее было начато: черне<я> тускл<о>


[Закрыть] неясно мелькает темносинее небо и холод ночного воздуха пахнул даже в лицо ему. И чудится пану Данилу (тут он стал щупать за нос, не спит ли), что уже не небо в светлице будто, а его собственная опочивальня: висят на стене его татарские и турецкие сабли; на стене полки, на полках домашняя посуда и утварь, на столе хлеб и соль; вот <1 нрзб.> висит люлька; вместо образов выглядывают какие-то страшные лица, на лежанке... но сгустившийся туман всё покрыл, и стало опять темно, и опять с чудным звоном осветилась вся светлица[854]854
  хата


[Закрыть] розовым светом, и опять на стенах мелькают знаки, и опять стоит колдун неподвижно в чудной чалме своей. Звуки стали сильнее и гуще, тонкий розовый свет становился ярче и что-то белое, как будто облако, веяло посереди хаты;[855]855
  Далее было начато: стал глядеть пан Данило и у ...


[Закрыть] и чудится пану Данилу, что облако[856]856
  Далее было: как будто приняло вид женщины


[Закрыть] то – не облако, что стоит[857]857
  Далее было: что-т<о>


[Закрыть] женщина, – только из чего она – <из> воздуху что ли выткана?[858]858
  Далее было начато: что


[Закрыть] Отчего же она стоит и земли не трогается, и не опершись ни на что, и сквозь нее просвечивает розовый свет и мелькают на стене знаки. Вот она как пошевельнула[859]859
  повернула


[Закрыть] прозрачною головою своею. Тихо светятся ее бледноголубые очи, волосы вьются и падают по плечам ее, будто[860]860
  Далее было: бледный


[Закрыть] светлый серый туман; губы бледно алеют, будто сквозь бело-прозрачное утреннее небо льется едва приметный алый свет зари; брови слабо темнеют, щеки беле<ют>. «Ах, это Катерина!» Тут почувствовал Данило, что члены у него оковались; он хотел говорить, но его губы шевелились без звука. Неподви<ж>но стоял колдун на своем месте. «Где ты была?» спросил он, и стоявшее перед ним затрепетало. «О! зачем ты меня вызвал!» тихо простонала она: «мне было так радостно, я была на том самом месте, где родилась и прожила 15 лет. О, как хорошо там! Как зелен и душист тот лог, где я игралась в детстве: и полевые цветочки те же, и хата наша, и огород. О, как обняла меня добрая мать моя, какая любовь у нее в очах... Она приголубливала меня, целовала в уста и щеки, расчесывала частым гребнем мою русую косу. Отец!» тут она[861]861
  Далее было: оставов<илась>


[Закрыть] вперила в колдуна[862]862
  Далее было: голуб<ые>


[Закрыть] бледные очи: «зачем ты зарезал мать мою?»