Текст книги "Офицер особого назначения"

Автор книги: Николай Стариков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 34 страниц)

Возвращались в Белые Журавли в сгустившихся сумерках. В хорошем настроении Вилли строил радужные планы диверсионной работы. Предложил выпить за успех первой операции. Достал фляжку спирта, налил каждому в глубокую пробку. Без закуски выпил первым. Юрий отказывался, но командир диверсионной группы настоял.

– Если не обмыть успех заранее, можно накликать беду на свою голову. Первая удача окрыляет! А нам она нужна позарез.

XXXII

Наутро вновь возникли разногласия между «старшим лейтенантом» и Вилли. Первый предлагал провести сначала операцию по уничтожению железнодорожного моста под Великим Бурлуком, затем организовать следующую. Руководитель десанта, окрыленный успешным проведением рекогносцировки, настаивал на подготовке и второй операции под Купянском, с тем чтобы совершить две диверсии за одну ночь.

– Психологический эффект окажется значительнее, соответственно возрастут награды. Вам так и так их не видать, – язвил Вилли.

Сергей не вмешивался в спор. Воздерживался от советов Юрий.

После доклада руководству о возникших разногласиях из разведывательного центра поступила радиограмма, утверждающая план «старшего лейтенанта», он же назначался руководителем операции. Возмущению командира диверсионной группы не было предела. Свое командование Вилли обвинял в близорукости, попустительстве, бездарности. «Идиот», наиболее ласковое слово в его лексиконе, слышалось постоянно. И лишь после того как «старший лейтенант» пообещал доложить содержание его брани руководству разведцентра, разбушевавшийся потомок крестоносцев замолчал на полуслове.

Сославшись на недомогание, Вилли отказался участвовать в операции по подрыву моста под Великим Бурлуком.

– Нелепость к добру не приводит, – говорил он Зверю, понизив голос и вздыхая.

«Старший лейтенант» торопил события. Воодушевленный высоким доверием, новоиспеченный руководитель диверсионной подгруппы готов был следовать к мосту даже пешим порядком. Благо взрывчатку – полсотни тротиловых шашек – не ему нести. Но руководитель «Г идры» вновь пришел на выручку, дал лошадь с возницей, принимавшим участие в предыдущей поездке. В самый последний момент перед выездом «старший лейтенант» пожелал, чтобы в акции по уничтожению моста принял участие командир диверсионной группы «Гидра».

– У него красиво получился подрыв железнодорожного состава, – говорил он громко, адресуя слова Вилли.

Ланцов долго беседовал с Юрием и его помощником перед выездом. Задача заключалась в необходимости предотвратить диверсию.

Экипаж выехал на задание, когда солнце клонилось к закату. Погода вновь испортилась. По небу быстро двигались темно-серые облака, ветер клонил верхушки деревьев. В тревожном ожидании ненастья пребывала природа.

– Самая подходящая погода, – потирал руки «старший лейтенант».

Когда проезжали березовую рощу, Юрий посоветовал диверсантам оправиться, другого подходящего времени не будет.

– Время начнет двигаться скачками, – говорил он, – кроме драпа ни о чем думать не будете.

Едва оставшись один, Юрий быстро развязал вещевой мешок с тротиловыми шашками, вставил в углубление первой попавшейся из них взрыватель с усиками, торчавшими в разные стороны, прикрыл сверху другими, вновь завязал, спрыгнул с телеги.

К знакомой лощине подъехали в полной темноте. Не мешкая, четверка диверсантов двинулась к полоске багульника.

Прошли первые полчаса. «Старший лейтенант» заметно проявлял нетерпение. Нервно ходил вокруг телеги, поправлял сбрую на лошади. Достал из нагрудного кармана коробочку, показал Юрию – взрывное устройство. Открыл ее. В этот момент впереди полыхнул столб пламени, через мгновенье раздался грохот взрыва, ударной волной сорвало фуражку с головы Юрия, в руках «старшего лейтенанта» взрывного устройства не оказалось. Он начал в темноте искать его вокруг себя, стал ощупывать траву Юрий, но возница поторопил.

– Надо уносить ноги, – сказал он.

– Г олова нам тоже еще пригодится, – поддержал Юрий.

Вскоре пегий мерин неспешным галопом увозил неудавшихся диверсантов в Белые Журавли. Болтавшаяся из стороны в сторону голова «старшего лейтенанта» опустилась едва ли не до колен.

Наутро Вилли радовался от души. Еще бы! Назначить руководить операцией неуча! Не надо большого ума, чтобы заранее вычислить результат. Пусть теперь там, наверху, расхлебывают…

– Где взрывное устройство? – допытывался он у отупевшего от переживаний «старшего лейтенанта».

– Взрывной волной вырвало из рук, – оправдывался тот, переходя на разговорную речь с сильным прибалтийским акцентом.

– Зачем раньше времени привел взрывное устройство в боевое положение? Это надо было сделать по возвращении подрывников.

– Я рассматривал коробку, когда прогремел взрыв. Само взрывное устройство находилось внутри, я его не извлекал. Спросите у Юрия. Он видел, как все было.

– Врешь, гад! Просто так взрыв произойти не мог. Тебе этого не простят, никакие заслуги не помогут.

– Я могу лишь удивляться случившемуся и вашему недоверию. Мои действия соответствовали инструкции.

Командир диверсионной группы тут же пошел в свою комнату, настроил радиоприемник и вскоре вышел с широкой улыбкой на лице и радиограммой в руке. Тут же во всеуслышание прочитал своим сподвижникам приказ: «Зверю. Лично расстрелять старшего лейтенанта за предательство». Вилли с нескрываемым удовольствием поднес к глазам обреченного текст радиограммы.

– Так я же… – залепетал тот.

Лицо его побледнело, руки вибрировали мелкой дрожью, по щекам текли слезы.

Предвидя бурное развитие событий, с утра пораньше во двор бывшего дома Екатерины прибыл руководитель «Гидры» с командиром своей диверсионной группы. Юрий подтвердил факт: «старший лейтенант» вынимал из кармана какую-то коробку, говорил, что это взрывное устройство. В этот момент раздался взрыв, поэтому он не видел, раскрывал ли руководитель операции упаковку.

Вилли передал радиограмму Зверю.

– Надо бы доложить руководству, дело со взрывным устройством не вполне выяснено. Возможно, поступит какое-то другое распоряжение.

– У нас не принято обсуждать и отменять приказы!

– Значит, судьба! – обернулся он к приговоренному. – Бежать не попытаетесь? Может, лучше вас связать?

– Нет, – ответил «старший лейтенант». – Я офицер! Это свойство преступников спасать свою шкуру бегством.

– На «нет» и суда нет, – ответил Зверь.

– Я пошлю с вами своего представителя, – сказал Вилли. – Возможно, потребуется его помощь.

– После моих акций свидетелей не остается. Ваших рядов и так убыло. Если же есть лишние, сажай рядом на телегу.

Руководитель «Гидры» сдвинул брови к переносице, приказал:

– Вам, Вилли, вместе с Юрием подготовить следующую операцию с большей тщательностью. Цель выбирайте сами, но разведку и рекогносцировку проведите не менее чем по два раза. Выброшу вас в район операции на трое суток. За это время отработайте до мелочей все ваши действия и только потом проводите акцию. Выезд завтра с утра.

Если с чем-то не согласны или считаете нужным сообщить руководству о моих указаниях, действуйте потом так, как прикажут.

На этот раз Сергей не стал имитировать расстрел. Некому было показывать спектакль. Привез полуживого «старшего лейтенанта» в «келью».

– Будем считать, вы уже расстреляны. «Старший лейтенант» как таковой не существует.

Зверь усадил «расстрелянного» на табуретку возле порога. Он с сожалением вспомнил, что в спешке не удосужился провести обыск задержанного. Отодвинул стол, положил ногу на скобу у люка – мало ли что может предпринять человек, приговоренный к расстрелу.

– Итак, «старшего лейтенанта» нет, – продолжил Сергей, – с кем имею честь вести беседу?

– Вы меня не расстреляете? – с мольбой спросил обреченный.

– Приговор приведу в исполнение, если начнете врать, – жестко ответил Зверь.

– Какой мне смысл врать, если меня как бы уже нет.

– Ну?

– Моя информация станет известна немцам?

– Нет. С какой стати теперь бояться немцев? Они вас приговорили к высшей мере, а вы еще на них оглядываетесь.

– Мои родители в их руках.

– Кто кроме «Г идры» работает на немецкую разведку?

– Я точно не знаю, кто именно, но кто-то в штабе тыла Юго-Западного фронта.

– Как выйти на контакт с этим незнакомцем?

– Этого я не знаю. Мне распоряжения передавались непосредственно из разведцентра немецкой группы армии «Юг» по радиостанции. Но моя рация быстро вышла из строя, дальнейшие распоряжения поступали через какого-то Усатого, а потом через этого идиота Вилли.

– Как в разведцентре относятся к нашей «Гидре»?

– Мне сказали, она одна из лучших организаций в тылу южного крыла советско-германского фронта. Лично господин Зверь пользуется там авторитетом.

– Вы согласны с этим? Все-таки вместе с нами прожили какое-то время, многое видели и слышали.

– Не кривя душой, с этой оценкой я согласен.

Сергей встал. Тут же вскочил задержанный. Его несколько успокоили содержание и спокойный тон разговора. Однако глаза продолжали внимательно следить за каждым движением Зверя, от которого теперь в полной мере зависела его жизнь.

– Почему все-таки произошел взрыв там, у железнодорожного моста, когда его никто не ожидал? – спросил руководитель «Гидры».

– Не знаю. Я действительно не причастен к этому. По-моему, взрыв произвел Юрий, хотя никаких доказательств у меня нет.

– Чем вызваны ваши подозрения?

– Он заметно демонстрировал чрезмерную заинтересованность в успешном окончании операции, суетился, но совершенно не обращал внимания на вещевой мешок с тротиловыми шашками. Но когда мы отлучились по нужде по его совету, он мешок брал. Лежал тот не так, как я его оставил. Тогда я не придал значения этому факту. А теперь пришел к выводу, что, вероятнее всего, Юрий положил в мешок взрывное устройство, которое потом сработало.

– Почему мне и Вилли об этом не сказали? В вашей судьбе не произошло бы столь резкого поворота.

– Если и его группа диверсантов взорвется, я окажусь невиновным.

– Вам-то какая от этого польза? Ничего изменить нельзя. Как говорится, поезд уже ушел.

– Не говорите! Мои родители не попадут в руки гестапо, как и прежде, будут получать от немцев денежное пособие.

– Почему мне рассказали о подозрениях в осуществлении взрыва?

– Сдается мне, вы не тот, за кого себя выдаете.

– По каким таким признакам вы пришли к подобному заключению? Я что-то делаю не так?

– Вы не соответствуете псевдониму Зверь. Слишком добрая у вас душа. Все-то у вас по форме так, а по содержанию выходит иначе. Сразу этого не заметишь. Но если пожить вместе и посмотреть со стороны, можно увидеть многое. Вам не следует часто встречаться с диверсантами и другими лицами, прибывающими с той стороны линии фронта.

– Вилли тоже может прийти к такому выводу?

– Нет. Он не способен аналитически мыслить. Все его предки работали мечом или шашкой, голова оставалась в покое. Да и охраняете его надежно.

– Если бы мы вас освободили и у вас появилась возможность вновь войти в доверие к немцам, что бы вы предприняли?

– Не расстреляете за чистосердечный ответ?

– Мы же беседуем откровенно.

– Я бы расстрелял вас и всю вашу организацию без суда и следствия.

– За откровение спасибо. Сейчас свяжу вам руки и посажу в подполье. Через пару часов вас отвезут для длительных бесед в другое место. Советую, будьте и там так же откровенны. Возможно, это спасет вашу жизнь.

К вечеру ЗИС-5 подъехал к «келье». Два автоматчика из взвода Сытилина вытащили из подполья задержанного, помятого и сгорбленного.

– Ожидал чего угодно, но только не этого, – сказал он Сергею. – Выходит, ваша организация не «Гидра», а СМЕРШ?

– Моя страна ведет войну с фашистской Германией. Я – офицер, выполняю свой долг перед Родиной, Не забывайте моего совета, – ответил на прощанье Зверь. – Как зовут-то «старшего лейтенанта», которого нет?

– Венуолис. Литва.

Излишняя самоуверенность – это, в первую очередь, недоброе отношение к себе, продукт переоценки собственных возможностей. Заныло сердце, как только Сергей увидел возле прилавка Кирпича растерянные серые лица Игоря и Сытилина. Дополняя друг друга, подчиненные рассказали неприятную историю, способную привести к полному провалу деятельности «Гидры». Случилось невероятное. Когда автомашина с задержанным и конвоирами во главе с сержантом отъехала от Белых Журавлей с десяток километров, дорога оказалась перекрытой стволом дерева. Начальник конвоя и двое автоматчиков покинули автомашину, чтобы расчистить путь. В это время по ним был открыт огонь из винтовок с недалекой высотки. Сержант был сразу убит. Автоматчики открыли ответный огонь, но вскоре один из них тоже погиб, второй из-за колес автомашины застрелил двух нападавших, пытающихся приблизиться к ЗИСу. Только после этого было обнаружено, что Венуолис исчез, вооружившись автоматом погибшего сержанта. Игорь с оставшимся в живых автоматчиком в сгущавшихся сумерках прочесал вокруг местность, но беглец как сквозь землю провалился. Погрузив трупы в кузов, подобрав оружие, они возвратились в Белые Журавли.

По распоряжению Ланцова взвод Сытилина был поднят по тревоге, ему в помощь выделялись два отделения сотрудников милиции. После получения по радио сообщения о чрезвычайном происшествии на поиски беглеца Кавригин направил роту Шведова.

Сергея терзало чувство ответственности за свои неверные шаги – как за организацию конвоирования агента немецкой разведки, так и за факт саморазоблачения перед Венуолисом, которого уже посчитал вычеркнутым из списка активных врагов. Он полагал, если «старший лейтенант» направится к группе, выехавшей на разведку и проведение операции по взрыву железнодорожного моста, то это будет смертельной угрозой для Юрия и его помощника, а затем и для всей «Гидры». Таким же будет результат, если он свяжется с Усатым или перейдет линию фронта. Не дожидаясь прибытия Кавригина, Ланцов направил второго помощника Юрия верхом на лошади вслед за убывшей группой Вилли с приказом: диверсионную группу уничтожить немедленно. На только что приобретенном мотоцикле BMW Роман отправился по населенным пунктам, чтобы организовать наблюдение за прибывающими посторонними гражданами и выявить среди них беглеца. В случае обнаружения Венуолиса от осведомителей требовалось задержать его с помощью сотрудников милиции или членов бригад содействия; при малейшей попытке оказать сопротивление или вновь уйти – уничтожить.

Прибыл Кавригин. Он выслушал подробности случившегося.

– Зря так сильно переживаешь, – отметил он. – Хуже было бы, если бы мы не знали о догадке литовца. Когда ваша группа медленно внедрялась в старую «Гидру», оперативников не было заметно. Вся работа велась под крылышком Сатаны. Когда же появился Зверь, а потом он возглавил организацию, вы сразу проявились, а стремительное развитие успехов не могло не насторожить разведку немцев. Стали вас проверять опытные разведчики. Сначала вроде бы и их провели за нос, но рано или поздно изъяны в нашей работе обнаружились бы.

– Где-то я засветился?

– Верно говорит Ирина, если дела черные, значит, и душа у человека такая же. Ты по своей сути под такое определение не подходишь, от опытного взгляда Венуолиса это не ускользнуло. Его мы явно недооценили.

– Умный разведчик не стал бы убегать. На что он может рассчитывать? Вряд ли ему удастся уйти, этим он лишь усугубил свою вину.

– Не использовать появившуюся возможность было бы ему не к лицу. Шанс вырваться на свободу он использовал. Ни я, ни ты не упустили бы случая, возникни такая ситуация.

– Дело-то мы еще до конца не довели, бросать не хочется, – с сожалением сказал Сергей.

– Это верно. Но не все потеряно. Сдается мне, литовца мы поймаем и еще поговорим с ним откровенно. Тебе он сказал далеко не все, что знает. Безусловно, мы уже знаем многое. Осталось чуть-чуть, и тогда ваша «Гидра» уйдет в историю контрразведки войск НКВД по охране тыла.

– В какой мере Ирина виновна во враждебной деятельности в тылу фронта?

– Она просто передатчик. Толком сама ничего не знает. Нам уже помогла и, возможно, поможет еще разобраться во многих вопросах. Мы потом скажем твоей подружке «спасибо», – улыбнулся Кавригин. – Пока же ее и нас опасности подстерегают немалые.

– Можно меня ввести в курс дела?

– Чуть попозже, – ответил капитан. – Сейчас давай думать, куда направить поиск беглеца. У литовца триста шестьдесят направлений движения; если отвести на каждое по одному градусу, мы можем идти по одному-двум из них. По каким? Ошибиться нам нельзя, упустим время, уйдет вражеский агент.

– Опять ненастило. Серая предрассветная мгла медленно таяла в лучах поднимающегося солнца. От того места, где исчез задержанный, начиналась операция по прочесыванию местности. Рота Шведова шла курсом на Чижи, взвод Сытилина с приданными милиционерами – в сторону Купянска, в районе которого диверсионная группа Вилли намеревалась взорвать железнодорожный мост.

Утренняя прохлада поторапливала участников операции. Цепи шли быстро. Обильная роса заставляла непрерывно смотреть под ноги, обходить кусты прошлогоднего бурьяна.

Солнце поднялось уже высоко, когда рота Шведова была остановлена огнем из винтовки. Стрельба велась из зарослей вереска. Командир роты посадил отделение автоматчиков на «студебекер» и по ровному полю послал машину в объезд опасного участка местности.

Николай Дмитриевич вел машину быстро, но аккуратно, стремился на выбоинах смягчить удары, обеспечить автоматчикам возможность уверенно вести огонь. Высокий бурьян царапал по крыльям и днищу, но для мощной автомашины это не помеха. Вскоре обнаружили уходящую из вереска в пешем порядке группу вооруженных людей. Длинными очередями поверх кабины автоматчики положили беглецов в траву, но те продолжали отстреливаться. Одиночными выстрелами вели огонь автоматчики по невидимой цели. Водитель остановил машину, создались слишком неравные условия в перестрелке. Командир отделения оставил двух автоматчиков над кабиной для прикрытия, остальные группами по четыре человека с двух сторон начали охватывать залегших бандитов. Вскоре один из беглецов встал с поднятыми руками, двое других бросились бежать, но сразу же были настигнуты автоматным огнем.

В грохоте стрельбы Николай Дмитриевич не заметил, как одна из пуль пробила правую дверку и крышу кабины снизу вверх. Смерть прошла прямо над головой водителя. Ранения получили оба автоматчика наверху.

Побросав в кузов трупы, перевязав раненых, экипаж остался стоять на месте, поджидая идущие поисковые цепи. Когда подразделения приблизились, автоматчики ушли в состав резерва командира роты, Николай Дмитриевич с трупами в кузове ожидал подхода других автомашин роты.

Рассматривая пулевые пробоины в кабине, он размышлял, как их заделать, чтобы в холодное время через них не уходило тепло, а в дождь вода не проникала. В это время боковым зрением заметил какое-то движение слева от себя. Посмотрел внимательно и увидел человека, идущего пригнувшись в противоположную от направления поиска сторону.

– Стой! – крикнул водитель, вынимая снайперскую винтовку из-за спинки сиденья. Человек еще больше пригнулся и побежал в сторону поросшей кустарником балки. Николай Дмитриевич бросился вслед, произвел выстрел вверх, но беглец не прореагировал на предупреждение. Ефрейтор присел на колено. Прицел прыгал перед глазами, учащенное дыхание мешало сосредоточиться, а тот удалялся к зарослям. Наконец, затаив накоротке дыхание, Николай Дмитриевич выстрелил. Беглец упал как подкошенный. В готовности вновь открыть огонь стрелок подошел к раненому, тот лежал на боку, перетянув ремнем от брюк ногу. Рядом валялся IIIIITT с пустым магазином.

Подбежали автоматчики резерва командира роты. Раненого посадили в кузов, и «студебекер» двинулся за ушедшей вперед группой прочесывания.

Когда Николай Дмитриевич подъехал к начавшей сворачиваться роте, Шведов спросил:

– Знаете, кого вы только что задержали?

– Представления не имею. Вижу, человек оказался в тылу группы прочесывания, на окрик остановиться не прореагировал. Догнать вряд ли смог бы, пришлось применить винтовку.

– Вами задержан тот, кого ищет рота, да и не только она. Низкий поклон вам от всех солдат и офицеров роты. – Шведов отозвал шофера в сторону, понизил голос: – Знаете, от кого этот литовец убежал?

– Товарищ капитан, вы мне такие вопросы задаете, на которые я наверняка не смогу ответить.

– Ушел он от Сергея. А вы его поймали. Справедливо! Дела, так сказать, семейные.

– Вот-те на! Сергей-то как?

– У него все нормально. В побеге этого идиота он не виновен.

– Увидеть сына я смогу?

– Его здесь нет.

– Венуолис издали заметил приближающиеся цепи прочесывания. Почти напротив своего места укрытия обнаружил интервал между взводными цепями, выполз на середину, прикрылся в небольшой выемке двумя прошлогодними кустами перекати-поле, перестал дышать, когда приблизились автоматчики, и остался ими не замеченным. Когда цепи прошли, попытался уйти из района операции, второпях не заметив стоявшей невдалеке автомашины.

Услышав по радио доклад Шведова о выполнении поставленной задачи, Кавригин выехал навстречу возвращавшейся в Чижи колонне. Он лично поблагодарил шофера, задержавшего особо опасного вражеского агента, поставившего своим побегом под угрозу жизнь многих сотрудников разведывательных органов войск НКВД по охране тыла.

– Служу Советскому Союзу! – ответил Николай Дмитриевич.

Вскоре он получил медаль «За боевые заслуги» и звание старшего сержанта.

Вилли тоже анализировал последние события. Он отчетливо помнил слова и выражение глаз «старшего лейтенанта», когда тот сказал: «Я взрывное устройство не извлекал». Он укорял себя за поспешный доклад руководству о причинах гибели лучшего своего диверсионного звена. На размышления его натолкнуло теперешнее наблюдение за Юрием и его помощником, участниками того печального события. Подозрительным показалось ему поведение командира группы диверсантов «Гидры».

Шестьдесят тротиловых шашек покоились в вещевом мешке. Тот первоначально размещался в середине телеги. Но в какой-то момент он все же отметил, что мешок находится у передка телеги, где сидел красный от напряжения Юрий со своим помощником. Потом Вилли обратил внимание: рука командира диверсионной группы «Гидры» спокойно лежит на затянутой шнурком горловине мешка.

«Если мои предположения верны, – размышлял Вилли, – Юрий при удобном случае подложит в мешок еще одну тротиловую шашку со взрывателем. Значит, у него, – он осмотрел внимательно фигуру попавшего под подозрение парня, – взрывное устройство под гимнастеркой у пояса, чуть выше ремня. Где-то поблизости под соломой должна лежать эта самая шашка со взрывателем».

Настораживал Вилли упрощенный подход командира «Г идры» к операции. Он рассуждал по тому же шаблону, который привел к гибели первой подгруппы под Великим Бурлуком, возражал против своего представителя в выдвижении к мосту на случай необходимости огневого прикрытия диверсантов, которые будут закладывать взрывчатку под мостом. Не нравился ему Юрий: суетлив, не общителен, сам себе на уме.

Когда группа прибыла на место, откуда можно вести разведку моста, распрягли лошадь, десантники неожиданно напали на Юрия и его помощника. Вилли со злорадством совал под нос растерявшемуся юноше найденное у него взрывное устройство.

– Это что, по-твоему, гад? – зло выкрикнул он.

Сгрудились вокруг Юрия остальные диверсанты, глядели исподлобья в ожидании, чем закончится перебранка.

– Взрывное устройство. Видишь же, зачем без толку задаешь вопросы? Смотри, твои подчиненные чуть ли слюной не брызгают от злости.

– Для чего тебе понадобилось оно?

– На случай, если ваше не сработает или какая неисправность выявится при подготовке к взрыву.

– У нас таких случаев не бывает.

– А у нас случаются, – ответил Юрий. – Хотел преподнести сюрприз в трудную минуту.

– Ты прикидываешься или на самом деле дурак? Всякое радиовзрывное устройство работает лишь со своим взрывателем. Чтобы оно сработало с другим, его надо перестраивать.

– Этого я не знал. Приезжал ваш специалист, проводил с нами занятия, но ничего подобного не говорил. Я же хотел напроситься лично произвести подрыв заряда своим радиоустройством.

– По ошибке или преднамеренно взорвал группу Брандта под Великим Бурлуком?

– К чему этот допрос, – сделал удивленный вид командир группы подрывников «Гидры», – да еще в таком тоне? Если считаете, будто сделано что-то не так, доложите Зверю, он разбирается быстро…

Не успел Юрий закончить мысль, как получил сильный удар кулаком в лицо от стоявшего рядом диверсанта.

– Отвечайт! – исковеркал тот русское слово на немецкий лад.

– Ну!

Едва устояв на ногах, Юрий ударил обидчика ногой в пах. Диверсант хрюкнул утробно, согнулся пополам и медленно опустился на колени, уткнувшись головой в землю.

Сбоку Юрия ударил Вилли, сбил с ног. В избиение включились стоявшие рядом подручные командира диверсантов. Били ногами. Потом по команде Вилли окровавленного парня подтащили к телеге, прислонили спиной к колесу.

– Где взрыватель? – злился командир диверсантов. – Он нам может еще пригодиться.

– Нет у меня взрывателя. Есть лишь одно взрывное устройство, которое я еще не раскрывал.

– Почему не сказал о наличии у тебя прибора?

– С какой стати я буду тебе докладывать о своих возможностях! У вас свои задачи, у нас свои. Если бы спросил, ответил. Я же не спрашиваю, что у вас есть, а чего нет.

– Где взял взрывное устройство? По моим сведениям, они у нас в ограниченном количестве и под строгим контролем.

– «Старший лейтенант» тогда перед взрывом вынул его из кармана, не раскрывая крышки, дал мне посмотреть. В этот момент раздался взрыв, к которому мы с ним отношения не имеем. Он не имел права передавать устройство мне, поэтому сказал, будто взрывной волной его вырвало из рук.

– Без взрывателя он не стал бы передавать тебе устройства.

– Он мне дал его просто посмотреть.

– Врешь ты все. Я еще раз спрашиваю, где взрыватель? – перешел на крик Вилли.

– Не было его у меня.

– Сейчас проверим. Я нажму красную кнопку, взрыватель сработает, где бы он ни находился, у тебя за пазухой, в кармане или на телеге. Но потом пощады не будет.

Вилли приказал подручным взять с телеги вещевой мешок с тротиловыми шашками и отойти на несколько шагов от Юрия. Подошел к группе диверсантов, вынул из коробки взрывное устройство, отобранное у Юрия, снял с предо хранителя. Красная кнопка бесшумно выступила над поверхностью.

– Взрыватель легко найдется, – сказал Вилли со злорадной усмешкой.

Помощник Юрия, высланный руководителем «Гидры» для уничтожения диверсантов Вилли, понукал лошадь. Сидя верхом в самодельном седле из ватника, он испытывал нестерпимую боль при каждом ее шаге, боялся и думать, чтобы лошадь перешла на рысь, тем более на галоп. До этого передвигаться подобным образом ему не приходилось. Сначала даже понравилась верховая езда, но вскоре он понял, это не для него. Пришла мысль бросить лошадь и пешком добираться до диверсионной группы, но он тут же отказался от задумки. Автомат с двумя магазинами, вещевой мешок с продовольствием и четырьмя гранатами – далеко не убежишь. Когда отыщет диверсантов – чуть раньше или чуть позже – особой роли не играет – на тот свет успеют.

Мощный взрыв он услышал за километр-полтора. Спрыгнул с лошади и, взяв ее за повод, побежал. С пригорка балки перед ним открылась панорама, от которой мурашки побежали по коже: на десятки метров взрывом разбросало фрагменты человеческих тел.

Найти Юрия и товарища по диверсионной работе в «Г идре» не удалось. Полагая, что взрыв слышал не только он, оперативник собрал разбросанное по балке оружие и спешно покинул место трагедии.