Текст книги "Величайшие загадки аномальных явлений"

Автор книги: Николай Непомнящий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

ПРОКЛЯТИЕ ПАЛЬМИРЫ

Большинство из нас, вероятно, знают классические истории о домах с привидениями или о призраках на кладбищах и болотах. Существуют подобные истории и с морским сюжетом – о Бермудском треугольнике и кораблях–призраках. Но может ли быть привидение на острове или бывают ли проклятые острова? Многие моряки, посетившие остров Пальмира до и после убийства, совершенного там в 1974 году, говорили о том, что «что‑то не в порядке» на этом острове, и о злой ауре и его способности предвещать роковой конец. Яхтсмен Ричард Тейлор, побывавший на Пальмире в 1977 году, сделал показания на суде по делу об этом убийстве: «У меня было дурное предчувствие в отношении острова. Он казался враждебным. Я был на нескольких атоллах, но пребывание на этом острове не было приятным. Я полагаю, что и другие люди сталкивались с трудностями на Пальмире».

Норман Сэндерс, другой яхтсмен, проводивший геологические эксперименты на Пальмире и выступивший на этом суде, так говорил об острове: "Пальмира – один из последних необитаемых островов в Тихом океане. Он очень опасный. Я записал в своем журнале: "Пальмира – это мир, вырванный из времени, место, где даже винил гниет. Я никогда не видел, чтобы винил гнил в каком‑либо другом месте". Он также написал, что "Пальмира всегда будет принадлежать себе и никогда человеку. Это очень неприветливое место".

По–видимому, многие из этих опытных, искавших приключений мореплавателей отважились посетить Пальмиру, надеясь найти нирвану, но их романтические представления о Пальмире скоро развеялись.

Убийства, которые произошли там, – лишь один из пунктов длинного списка бедствий и несчастий, связанных с Пальмирой со времени ее открытия. (Кристин Лоусон в статье "Таинственное появление и исчезновение Марии Лаксары" в журнале "Стрейндж" рассказывает о другом таинственном острове – Марии Лаксаре, который имеет обыкновение "исчезать". Интересно, что в репродукции редкой морской карты в статье Лоусон также указано местоположение острова Пальмира в нижней части иллюстрации!).

Хотя официально Пальмиру относят к островам, фактически она является атоллом. Различие между атоллом и островом заключается в том, что атолл – это коралловое образование, имеющее форму сплошного или разорванного кольца, окружающего мелководную лагуну. Основанием для атолла служит обычно вершина подводного вулкана. Распространены атоллы в тропических широтах Тихого океана.

Пальмира, Кристмас, или остров Рождества, Фаннинг и Вашингтон образуют архипелаг Фаннинг, или Лайн. Координаты острова Пальмира: 5 градусов 52 минуты северной широты и 162 градуса 6 минут западной долготы. Он находится почти в самом центре Тихого океана, на расстоянии около 1000 морских миль на юго–юго–запад от Гавайев, на полпути от них до американского Самоа. Длина острова около 1,5 мили, ширина – 0,5 мили. В географическом обзоре, подготовленном по поручению американского правительства, говорится: "Находясь на широте 6 градусов над экватором, Пальмира состоит из 50 островков, покрытых густой растительностью, кокосовыми деревьями и подобными бальсе деревьями до 30 метров высотой. В западную лагуну ведет канал, по которому могут пройти только суда, имеющие осадку не более 4 метров. Значительная часть дороги, взлетно–посадочная полоса и многие дамбы, построенные в годы Второй мировой войны, непригодны к использованию и заросли".

На морской карте Пальмира выглядит лишь пятнышком на голубом фоне Тихого океана. Остров лежит далеко от судоходных линий между Азией и Америкой. Местная фауна представлена комарами и другими насекомыми, ящерицами, крабами на земле и на кокосовых деревьях, большим числом птиц, а флора – пальмами и мангровыми кустарниками. Внутри джунгли. Коралловый риф и лагуны Пальмиры являются местом размножения опасных серых и черных акул, агрессивность которых хорошо известна по всему Тихому океану. Хотя рифы и лагуны изобилуют рыбой, основная часть ее несъедобна из‑за сигватеры – разновидности водорослей, растущей на кораллах и фрагменты которой содержатся в теле рыб.

Остров Пальмира был открыт случайно однажды ночью в 1798 году американским капитаном Эдмондом Фаннингом, когда его корабль "Бетси" двигался в сторону Азии. История открытия была связана с особым состоянием, в котором находился капитан в тот момент. Фаннинг, будучи один в своей каюте, три раза просыпался от таинственного предчувствия опасности (или благодаря шестому чувству, которое сохранило жизнь многим морякам, и вследствие того воздействия, которое может оказывать сама Пальмира). В конце концов он вышел на палубу и крикнул рулевому, чтобы тот в темноте положил корабль в дрейф. На рассвете следующего дня прямо перед "Бетси" был обнаружен опасный риф, при столкновении с которым было бы распорото все днище корабля и он пошел бы ко дну. Как выяснилось, это был северный край кораллового рифа, окружающего остров Пальмира. Журнал "Фейт" так описал в 1953 году этот инцидент:

"Капитан Фаннинг лег спать как обычно в девять часов вечера, но очнулся от глубокого сна между 9 и 10 часами, оказавшись на верхних ступенях сходного трапа. Это обеспокоило его, потому что раньше он никогда не ходил во сне. После непродолжительного разговора с первым помощником, который расхаживал по палубе, он вернулся в каюту. Фаннинг проспал меньше получаса, снова проснулся, обнаружив себя вновь на верхней части сходного трапа. На этот раз он провел более длительную беседу с помощником и вернулся в каюту. Затем капитан проснулся в третий раз, оказался на том же месте, но полностью одетым. Это так встревожило Фаннинга, что он пришел к выводу (по его собственным словам) о своего рода "сверхъестественном вмешательстве" и решил лечь в дрейф на оставшуюся часть ночи. Другие офицеры и члены экипажа были удивлены и, очевидно, подумали, что капитан потерял душевное равновесие. Приказав позвать его на рассвете, Фаннинг вернулся в каюту и на этот раз долго крепко спал. Утром корабль лег на другой галс и продолжал идти тем же курсом. Однако моряки не успели проплыть далеко, так как впереди показались буруны. Руль был тотчас положен на борт, а на расстоянии меньше мили был отчетливо слышен шум бурунов. Все на корабле были потрясены, понимая, что если бы они шли попутным ветром еще полчаса, то никто не дожил бы до восхода солнца".

Хотя капитан Фаннинг отметил положение острова в вахтенном журнале, он не сделал своевременный отчет, и официальная заслуга открытия была приписана капитану Суэйлу, чей корабль "Пальмира" сбился с курса во время шторма, который пригнал судно к острову в 1802 году.

В 1816 году "Эсперанса", испанский пиратский корабль, нагруженный золотом и серебром – добычей, награбленной в храмах инков в Перу, подвергся нападению со стороны другого судна, и произошел жестокий бой. Несколько членов экипажа "Эсперансы", сумевших выжить в сражении, отплыли с сокровищем, но потерпели крушение, натолкнувшись на ближайший риф. Пока корабль тонул, они сумели перенести сокровище на остров, расположенный за рифом, который назывался Пальмирой. Находясь там в течение года, они якобы зарыли золото инков под деревом на Пальмире и затем отплыли на сделанных ими плотах. Один плот был подобран американским китобойным судном, причем на плоту оказался выжившим лишь один человек, который вскоре умер от пневмонии. О другом плоте больше ничего не слышали.

В 1855 году одно китобойное судно потерпело крушение на рифах Пальмиры, но попытки обнаружить корабль и его команду не увенчались успехом. В 1862 году Пальмира была аннексирована государством Гавайи, которое в 1897 году присоединилось к США.

Право на владение островом было передано судье Генри Э. Куперу с Гавайских островов в 1911 году за 750 долларов. Он в конечном счете продал все, за исключением одного островка Пальмиры – Хоум–айленда. Очевидно, он все же верил слухам о том, что бесценные сокровища, часть пиратской добычи "Эсперансы", по–прежнему хранятся под деревом. За исключением Хоум–айленда, остальная Пальмира в 1922 году перешла в собственность семьи Фуллер–Лиоу, которая в 1940 году была втянута в юридический спор с США из‑за Пальмиры. США хотели, чтобы Пальмира была передана под юрисдикцию Министерства военно–морского флота ввиду угрозы распространения Второй мировой войны на Тихий океан. Хотя вопрос о статусе собственности был в конечном счете решен в пользу семьи Фуллер–Лиоу, остров использовался ВМС США во время войны. В наши дни на острове можно найти орудийные окопы, склады для боеприпасов и горючего, брошенное военное оборудование, пулеметные бункеры, подземные туннели и здания, а также остатки взлетно–посадочной полосы. Пальмира во время войны использовалась как база для дальних патрульных полетов. Остров был атакован лишь однажды, когда японская субмарина всплыла на небольшом расстоянии от берега и начала обстреливать берег палубным орудием. Огнем береговой артиллерии подводная лодка была отогнана. Хэл Хортон, бывший военно-морской офицер, находившийся на Пальмире с 1942 по 1944 год, рассказал следующее:

"Однажды один из наших патрульных самолетов упал около острова. Мы долго и упорно искали его, но не нашли даже болта или куска металла. Это было странно и поразительно. В другой раз самолет оторвался от взлетно–посадочной полосы, набрал высоту около 60 метров и повернул в неправильном направлении. Полагали, что самолет полетит на север, а вместо этого он полетел на юг. День был ясный. Мы ничего не могли понять. На борту было два человека, которых мы больше не увидели. Нам очень не везло на этом острове. Бывалые моряки называли его проклятым. Однажды мы услышали над собой звук самолета, который искал нас, но он рухнул в воду, прежде чем нашел взлетно–посадочную полосу. Мы не добрались до парня вовремя. Первыми его обнаружили акулы".

В 1974 году на Пальмире произошло убийство двух человек, совершавших плавание на яхте. Согласно свидетельским показаниям на последовавшем судебном процессе, Мэк и Мафф Грэмы из Сан–Диего были убиты, возможно, из‑за их дорогого парусного судна "Си уинд" и запасов продовольствия на нем бывшим заключенным, поселившимся на острове. В 1980 году останки Мафф Грэм были обнаружены другой парой яхтсменов – Шарон и Робертом Джорданами. Проходя по берегу, Шарон Джордан нашла череп и кости, которые, очевидно, выпали из металлического ящика времен Второй мировой войны, который волны выбросили на берег. Поразительно, что Шарон оказалась именно в данном месте и в данное время: следующий отлив навсегда бы унес кость обратно в море. Факты наводят на мысль о том, что Мафф была или застрелена, или убита дубинкой, сожжена с помощью ацетиленовой горелки, расчленена и ее останки положены в небольшой металлический контейнер, взятый с одной старой военной спасательной лодки на острове, и который затем был затоплен в лагуне. (Тело Мэка Грэма не было найдено и, как полагают, было спрятано во втором контейнере где‑то на острове или вблизи его).

Джон Брайден, свидетель на процессе по делу об убийстве, был искателем приключений, который провел 14 месяцев на Пальмире, безуспешно стараясь развести плантацию кокосов. Брайден выглядел человеком, которого трудно запугать, однако он показал на процессе, что "временами Пальмира, казалось, предвещала несчастье".

Том Вулф, яхтсмен, который был на Пальмире как раз перед убийствами, давал свидетельские показания на четырех различных процессах, связанных с преступлением. За месяц до процесса Вульф ощутил то, что еще раз подтверждает влияние странной силы на тех, кто имел контакт с Пальмирой. Однажды утром после жестокого шторма Вульф, дом которого расположен в Пьюджит–Саунд в Вашингтоне, вышел прогуляться, чтобы посмотреть, что шторм мог выбросить на берег. Всего за 12 метров от своего дома он заметил цилиндрический объект, вынесенный волнами на скалы. Раскрыв его, он был удивлен тем, что в трубке содержалась навигационная карта острова Пальмира! Подробно излагая эту историю одному из адвокатов защиты на судебном процессе, Вульф мог только удивляться тому, какие странные силы доставили карту Пальмиры буквально к крыльцу его дома накануне его запланированных свидетельских показаний на критической стадии процесса. Он отметил, что "обнаружение этой проклятой карты вызвало страх перед чем‑то неведомым. Я не суеверен, но признаю, что это действительно потрясло меня. Казалось, что Пальмира вытянулась и коснулась меня с расстояния в три тысячи миль".

Список странных событий, происходящих в связи с Пальмирой, продолжает расти. Возможно, подобно сиренам из греческой мифологии, чье волшебное пение завлекало моряков на скалистые берега, где они находили свою смерть, Пальмира продолжает притягивать мореплавателей…

В 1987 году летчики самолета береговой охраны заметили парусное судно к юго–востоку от Пальмиры. Осмотр с воздуха не обнаружил никаких признаков жизни на борту дрейфующего судна. Экипаж заметил, что мачта была сломана, паруса порваны. Спустя неделю на судно высадились сотрудники береговой охраны, обнаружившие на борту останки скелета владельца судна Эдуарда Мэннинга. Причина смерти была неясной. Но до отправления в продолжительное трехлетнее морское путешествие через Тихий океан Мэннинг говорил о намерении посетить необитаемый остров Пальмира.

В 1989 году другое парусное судно "Си дример" при переходе от Сан–Диего до Гавайев попал в шторм, который сбил его с курса, и оно оказалось южнее, у Пальмиры. После короткого пребывания на острове судно снова направилось к Гавайям и исчезло. Интенсивные поиски "Си дример" береговой охраной между Пальмирой и Гавайями и вдоль побережья США не дали никаких результатов.

23 июня 1998 года в Интернете прошло сообщение о том, что остров Пальмира якобы собираются продать за 47 миллионов долларов. Возможно, покупатель Пальмиры унаследует ее проклятие…

ЛИКИ БЕЛМЕЗА
Тайна, которую безуспешно пытались скрыть

Напомним о событиях 1971 года.

…Однажды теплым солнечным утром сеньора Мария Гомес Комара, жительница Белмез‑де–ла–Мораледы, городка около Кордовы в южной Испании, проснулась и обнаружила на кафельной плитке на полу в кухне странный портрет. Само лицо не особенно напугало сеньору, ее стали тревожить многочисленные зеваки, которые стали приходить поглазеть на странное явление. Поэтому она решила избавиться от портрета. Когда попытки отмыть плитку не увенчались успехом, она попросила сына Мигеля сбить ее и положить новую. Все так и было сделано, но на цементе стали появляться все новые и новые изображения. Среди них было лицо мужчины средних лет, которого узнали почтенные жители Белмеза – этот человек жил в городке и умер много лет назад. Он был похоронен на несуществующем ныне кладбище, на месте которого, как утверждают старожилы, и стоит ныне дом Марии Гомес.

С течением времени "Лики Белмеза" превратились в социологическое явление, не имеющее прецедентов, стали тайной, которая навлекла на себя гнев скептиков, вызвала любопытство ученых и нездоровый интерес властей. Сейчас, по прошествии многих лет, мы располагаем официальными документами, подтверждающими подлинность этих сверхъестественных лиц – загадки, которая все еще ждет своего объяснения в затерянном уголке Андалусии.

Белмез‑де–ла–Мораледа, провинция Хаен, 23 июля 1973 года, 18 часов 30 минут. Антонио Паласио Луке, нотариус из гренадской коллегии адвокатов, проживающий в городке Уэльма, оказывается в доме номер 5 по улице Родригеса Акосты в Белмез-де–ла–Мораледе, вызванный профессором Херманом де Аргумосой. Его задача – опечатать в его присутствии дверь на кухню, расположенную в проходе, ведущем от наружной двери, поблизости от окна, выходящего на улицу.

Эта дверь запечатана посредством проволоки, проходящей через металлические шайбы, сцепленные с пломбой, употребляемой для такого рода процедур. Для большей надежности поверх помещена белая картонка с официальной печатью нотариальной конторы Уэльмы и росписью сеньора Паласио.

Затем, убедившись, что дверь помещения действительно заперта при помощи пластмассовой пластины, он навешивает на петли замок марки "Фам". После чего та же самая процедура повторяется с окном, а пломба запечатывается красным сургучом, поверх которого выдавливается номер ключа – 2936 DG.

По обеим сторонам от двери прикрепляется полоса прозрачной бесцветной бумаги. За этим следует запечатывание лент еще тремя сургучами: двумя сбоку, с уже указанными цифрами, и одним по центру с изображением конской головы.

В 20 часов 30 минут нотариус закончил всю операцию.

Теперь кухня стала недоступной для любопытных глаз. В ней оказались запертыми "Лики Белмеза".

Это был первый в Испании случай, когда нотариус применил свои полномочия в отношении сверхъестественного явления. Экстраординарное решение было вызвано шумной кампанией, которую развязала испанская пресса, вылившаяся в настоящую травлю. По призыву самых рьяных критиков газеты начали публиковать статьи против Белмеза, его жителей и загадочных ликов. Встревоженный создавшейся ситуацией, философ и гуманист Херман де Аргумоса, вместе с известным немецким парапсихологом Гансом Бендером и съемочной группой немецкого телевидения потребовали присутствия нотариуса для опечатывания помещения на три месяца.

В течение многих лет десятки исследователей гонялись за неуловимым документом нотариуса, осознавая всю важность, которую тот имеет для удостоверения подлинности самой, пожалуй, крупной загадки современной парапсихологии. Все их усилия были тщетны, провал следовал за провалом, и в конце концов большинство из них решили, что на самом деле подобного документа никто никогда не составлял. Скептики же торжествовали, ведь их гипотезу о мошенничестве ничто уже, казалось, не могло опровергнуть, кроме того, что было за опечатанной дверью маленькой кухни. В который уже раз тайна стала жертвой невежественной лжи.

И вот в первые дни мая 1997 года, облазив весь полуостров, журналисты из ежемесячного издания о непознанном "Энигма" наконец получили акты за номерами 00462 и 00467, связанные с нотариальным протоколом, заполненным в доме "Ликов Белмез‑де–ла–Мораледы". Документы, состоявшие из тридцати трех листов, напрочь отметали версию о мошенничестве. В них указывались все лица, участвовавшие в заговоре вокруг тайны, целью которого было скрыть ее любой ценой. Это история угроз, вымогательства и разных манипуляций, о которых большинство исследователей предпочли бы забыть. Сама социальная значимость учреждений и лиц, оказавшихся замешанными в это дело, возможно, и стала причиной того, что историю всеми силами старались замять.

Сейчас мы наконец получили возможность реконструировать развитие каждой из трех фаз этой истории.

Фаза 1: реакция церкви

Дом номер 5 по улице Родригеса Акосты превратился в настоящее святилище. К его крыльцу ежедневно тысячами тянулись паломники, желающие лично узреть языческое чудо, которое с самого начала весьма раздражало белмезскую церковь. Именно молодой приходской священник Антонио Молина первым начал публично разоблачать "лики", настаивая на том, что они сфальсифицированы. Как сообщили журналисты из журнала "Энигма", священник делал все возможное, чтобы доказать поддельность чуда, якобы сотворенного группой местных жителей: началась мистификация будто бы с простой шутки.

Решили подретушировать пятно, возникшее на плите хозяйки квартиры, Марии Гомес Камара, фотография которой и появилась впоследствии во многих местных газетах.

Так за три дня и родился весь "фокус" – по словам кюре, – который нарушил общественный порядок в маленьком городишке.

В самом же Белмезе никто не сомневался в порядочности жильцов "зачарованной квартиры"; поэтому действия кюре, который спешно распространял свою гипотезу о "шутке, вышедшей из‑под контроля", среди исследователей, поваливших в этот отдаленный уголок у горы Магина, стали вызывать подозрения. Ведь до сих пор он был известен как ревностный исполнитель приказов своего начальника, епископа Хаен, и ничего по своей воле не предпринимал. Это подтвердил и мэр Белмеза.

Мануэль Родригес Ривас – ключевая фигура, который оставался все последующие двадцать лет объектом пристального внимания прессы, своего рода громоотводом, на который пришлись все колотушки, наговоры и отголоски зловещего заговора. По его словам, именно церковь спланировала тактику, призванную дискредитировать всю эту историю.

"Все это рухнуло потому, что иначе быть не могло. Церковь никак не могла согласиться с парапсихологами, ведь ей в таком случае надо было признать чудо, – говорил мэр. – Уже в первые шесть месяцев после появления лика истощились запасы продовольствия, питья и всего необходимого в городе. Были и проблемы с общественным порядком. Я когда‑то изучал педагогику в Гранаде, и моим профессором оказался как раз тот, кто в 1972 году занимал пост епископа Хаен – дон Мигель Пейнадо Пейнадо. И именно он вызвал меня первым делом к себе и сказал, что я должен покончить со всем этим и что он надеется, что я возглавлю группу людей, которые возьмут на себя это дело. Я же мог только решительно ответить, что явление на самом деле подлинное и я не могу ни с чем покончить…".

Справедливости ради надо заметить, что с течением времени представитель церкви в городе, кюре–полемист Антонио Молина, поняв свою, мягко говоря, неправоту, попытался отстраниться от этого дела. В конце концов он покинул город и надел на себя монашеское облачение.

После долгих поисков по всей Андалусии, журналисты обнаружили его в роли школьного учителя в одном городке близ Лусены, вдали от шума городского и эфемерной популярности, которые он вдосталь испытал в 1972 году и о которых, как мы убедились, до сих пор не может забыть… "На меня никто не давил. Единственное, что я могу сказать по этому поводу, что все было парапсихологическим явлением, и кроме этого мне нечего добавить…".

Краткость его речи не умаляет ее значения. Бывший священник решительно отказывается от версии о мистификации, но и чуда по–прежнему не признает.

Фаза 2: призрачная комиссия

Через шесть месяцев после появления первого лика на кухне Марии Гомес Камара гражданский губернатор Хаен Хосе Руис де Гордоа пригласил известного исследователя Хермана де Аргумоса посетить городок в горах. И вот 2 февраля прославленный философ прибыл в Белмез. Он был первым, кто явился по официальному приглашению для изучения феномена на месте его возникновения. Его выводы не заставили себя ждать, а популярная газета "Город" каждый день информировала читателей о всех тестах, которые Аргумоса проводил в "Доме ликов". В результате этих тестов был сделан вывод о том, что загадочное явление вовсе не фокус. И вдруг 19 февраля в городке объявился один противоречивый персонаж, психолог Хосе Луис Хордан Пенья, да еще во главе комиссии, якобы посланной Министерством внутренних дел и состоящей из специалистов по строительству, живописи, химии, фотографии и тому подобное. Цель комиссии была ясна: разоблачить мошенничество и его авторов. Первым представителем власти, который связался с Хорданом Пеньей, был Антонио Молина. Кюре уверил своего собеседника, что Мария Гомес призналась ему: все это было проделками соседей! Далее он стал убеждать психолога, что и психофония, которая состояла из речей довольно драматического характера и была услышана незадолго до этого Херманом де Аргумосой на той самой кухне и которой газета "Город" посвятила целиком выпуск, была создана при помощи одного сложного электронного устройства, установленного в автомобиле в трех километрах от дома. Прибор якобы испускал те самые волны, которые впоследствии обратились в гротескные голоса с того света. Имея на вооружении подобные истории, психолог решил, что середину ребуса он уже восстановил и решение загадки недалеко. Его следующим шагом был "тщательный" анализ второго изображения, появившегося на кухне. Наконец он "вполне убедился", что этот лик был нарисован кистью из густой щетины; а красками послужили сажа и уксус.

"Разоблачитель" оставил в самых различных документах описание своей комиссии, тем самым доказав – никакой правительственной комиссии не существовало, что, между прочим, подтвердили ее "псевдочлены".

Хордан Пенья сказал журналистам "Энигмы", что "самым интересным была возможность установить химический состав смеси (хлорид соды), которая, испаряясь с известковой поверхности стенки, оставляла на ней едва заметный рисунок".

Благодаря розыскам кадисского адвоката Мануэля Гомеса Руиса стало известно, что Пенья не мог сделать непосредственный анализ изображения, так как его уже поместили под стекло к тому времени, когда психолог только прибыл в Белмез, и с тех пор никто стекло не снимал. И, наконец, мэр Мануэль Родригес Ривас уверил всех, что никакой комиссии, посланной правительством, не было, иначе первым делом она представила бы ему свои полномочия, чего так и не последовало…

К похожему заключению пришла и другая комиссия, организованная газетой "Город" и возглавленная химиком Анхелом Винасом. Обнаружив отсутствие на известке стены и пола следов урана и какой‑либо радиоактивности, члены группы оказались в растерянности, а это указывает на то, что у них уже была заранее намеченная цель: разоблачить мошенничество. Однако без доказательств это сделать было невозможно.

А 25 февраля всю Испанию облетела сенсационная новость. Одна мадридская газета опубликовала на своей последней странице статью "С тайной покончено!", в которой рассказывалось о том, как были созданы эти лица: их рисовали красками из хлорида и нитрата серебра, а потом облучали ультрафиолетовой лампой. Комиссия Винаса нанесла загадке смертельную рану. С этого дня вся страна считала, что "Лики Белмеза" – это очередная "утка".

Однако анализы, проведенные представителями Высшего совета научных исследований в 1991 и 1994 годах, выбили основу из‑под "научных" доказательств комиссий, организованных "Городом" и Пеньей. Ни солей серебра, ни хлорида соды, ни сажи, ни уксуса… и никаких следов живописи.

Фаза 3: вмешательство правительства

Мало кому известно, что в те февральские дни 1972 года всеми действиями в Белмезе дирижировали правительственные чиновники. Пабло Нуньес Мото, глава администрации округа Сеговия, был первым, кто пригрозил предполагаемым устроителям "фокуса". В письме мэру Мануэлю Ривасу, зарегистрированном под номером 8700 в канцелярии Министерства внутренних дел, он угрожал ему судебным процессом и снятием с поста. В то же самое время бригада криминальных расследований, подчинявшаяся генеральной дирекции безопасности, ознакомила со своими полномочиями мэра Белмеза и заявилась в дом номер 5 по улице Родригеса Акосты для проведения секретной операции. Мария Гомес вспоминала об экспериментах, которые проводили полицейские: "Много дней подряд они подносили к лицу за стеклом какие‑то аппараты. Наконец, прежде чем уйти, они сказали, что никакого мошенничества здесь нет и что меня больше никто не потревожит…". Но после этого заявления мэру пришлось предоставить дом напротив начальнику отряда гражданской гвардии с его людьми для круглосуточных дежурств и слежки за всеми "подозрительными", которые входят и выходят из дома. Это наблюдение длилось более семи месяцев, в то время как сама его хозяйка об этом даже не догадывалась.

Но самая важная часть операции была еще впереди. В августе 1972 года к дому мэра подъехал черный лимузин. Многие жители видели, как Мануэль Родригес Ривас сел в него, и заподозрили худшее. Пошли слухи о том, что якобы правительство увозит мэра в Мадрид, чтобы заставить его окончательно умолкнуть. Его всамделишное молчание по поводу путешествия породило тысячу разных толков. И вот наконец мэр выступил с заявлением перед журналистами: "Меня вызвали к Томасу Гарикано Гоньи, который тогда возглавлял Министерство внутренних дел. Меня спросили, как я допустил такое. Я признался, что ничего не допускал, что это подлинный феномен и что я не знаю, кто бы мог расследовать это дело… Министр заявил, что с этим надо покончить, но я не мог покончить и не мог убедить в этом людей не из моего города. Я сказал ему, что он своей властью может приказать гражданской гвардии оцепить город и никого из него не выпускать. На это министр ответил: "Ты пришел отвечать, и ты за это ответишь!"

К этим угрозам правительства присоединил свой голос еще один высокоуполномоченный провинции Хаен, ее епископ Антонио Пейнадо Пейнадо: "Кто больше всех на меня давил, так это епископ. Он говорил, что с этим нужно покончить, что этого не может быть, и все время сетовал, как далеко все это может завести. Даже мой друг Антонио Молина, который тогда был кюре Белмеза, когда я предложил ему пойти посмотреть на лики, сказал мне: "Замолчи! Если епископ узнает, что я ходил смотреть на эти лица, он нам такое устроит!" Вот до чего дело дошло. Епископ считал, что я могу со всем этим покончить, но я ничего не мог. В эти дни никто не знал, что в одном из белмезских домов остановился известный журналист, присланный из Мадрида, чтобы впоследствии выслать пухлый отчет о событиях с явной целью: отгородить церковь от ответственности за это явление. Есть тому свидетели, и они еще могут обо всем рассказать…".

Так был составлен заговор, который оставался нераскрытым более двадцати лет. Заговор, который коснулся даже судьбы мэра Изабель Чаморро, его последней жертвы, как видно из заключительного акта "процесса о лицах", разворачивавшегося в июле 1975 года в Малаге. Там различные "специалисты" и средства массовой информации вознамерились продемонстрировать любой ценой, что лица были изготовлены при помощи раствора серебра. Роль доньи Изабеллы, как она признавалась, свелась к сдерживанию гнева оппонентов, защищавших порядочность белмезцев и подлинность таинственных изображений.

30 мая 1997 года дон Антонио Паласиос Луке, преуспевающий нотариус, который некогда опечатал "Дом ликов", подтвердил перед журналистами подлинность загадочного происшествия: "Я надежно опечатал кухню доньи Марии Гомес и запротоколировал это при помощи нотариуса Хулиана Эчеверриа и ученых. Через три месяца печать была снята, и клянусь вам, я увидел, что фигуры за это время изменились… я не знаю такой техники живописи, которую могли бы применить для создания этих изображений. Оставаясь в закрытой кухне, ЛИКИ ИЗМЕНИЛИСЬ!

За эти три месяца, по моему мнению, никто не мог проникнуть туда до тех самых пор, пока я лично не снял печать… Я могу сказать со всей уверенностью, что это не была мистификация. Это паранормальное явление, и у меня в этом нет никаких сомнений".