Текст книги "Ты и я, я - не ты."

Автор книги: Николай Нарицын

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

У Алексея была маленькая однокомнатная квартира, где молодые и поселились. Нина мечтала именно об этом замужестве еще и потому, что планировала наконец уйти из-под маминой опеки к опытному мужу, в его отдельное жилье. Собственно, так и вышло. Алексей жил далеко от Нининой матери, и молодые зажили самостоятельной жизнью. Однако первые же дни этой жизни стали для Нины психологической травмой. Алексей со своей неуверенностью в своих мужских качествах был самым неподходящим интимным партнером для такой девушки, как Нина. Мало того что она была полностью не просвещена в интимных вопросах, мало того что все это считала грязным и низменным – она была еще уверена, что ее тело отвратительно. Поэтому, стоит мужу увидеть ее обнаженной, он тут же разведется с ней. И первая брачная ночь у молодых прошла никак. Алексей, увидев, что Нина, завернувшись в одеяло, забилась в угол кровати, махнул рукой и лег спать.

Беря в жены девственницу, причем уже "в возрасте", он и не рассчитывал, что она начнет сама с первых дней проявлять инициативу. Но почему она постоянно от него прячется, почему отталкивает его руки даже тогда, когда он сам пытается чему-то научить ее? Неужели потому, что он действительно настолько неполноценный мужик? Именно на этой почве начались у молодых первые размолвки. И хоть с горем пополам Нина лишилась девственности, в сексе удовольствия она не получала никакого. В первую очередь потому, что просто не могла себе этого разрешить: как, это же все равно что вываляться в грязи – думать о плотских наслаждениях! Да и боялась она раскрепоститься, потому что постоянно думала о том, куда спрятать собственное тело. А муж опять был недоволен тем, что жена снова легла спать в длинной сорочке и трусиках.

Разумеется, если бы молодые супруги могли спокойно обсудить все проблемы между собой, не сломалась бы их семейная жизнь, практически не начавшись. Но они не могли интересоваться душевным миром друг друга, потому что изначально были совершенно чужими людьми. Ведь по большому счету не любовь и даже не страсть привела их в ЗАГС: Алексей заключал брак по примитивному расчету, а Нина – вообще сложно сказать почему. Она видела мир сквозь розовые очки, как подросток, и вовсе не любовью называлось ее чувство к мужу – это было какое-то незрелое влечение, которое испарилось при первых же трениях в семье.

Тем временем у Алексея накапливались сомнения в собственной мужской полноценности: с женой в постели просто все наперекосяк! Он бы и развестись не постеснялся, если бы собственно не цель женитьбы: проклятая теща все еще сидела в своем лакомом кресле и не собиралась выходить на пенсию. Алексей уговаривал жену завести ребенка, может, хоть тогда старуха уступит ему вожделенную должность и уйдет с работы. Однако Нина и слышать не хотела о детях – мол, квартира мала. А на самом деле, как потом расскажет она сама, она категорически не хотела иметь детей, будучи, по ее мнению, такой "страшной и отвратительной"; она не хотела "плодить уродов", не хотела, чтобы ее дети страдали от того, что у них такая некрасивая мать... Да, слов нет, тоже инфантильная точка зрения. Но что же делать, если мать Нины так долго держала ее под крылышком, как малое дитя?

Развод для Алексея отпадал. Тогда он решил изменить жене – хотя бы раз, только чтобы увериться, что он все еще мужчина. Как-то его направили в командировку (теща лично, между прочим!), и он решил отомстить за все моральные лишения и жене, и ее мамочке. Банальный "командировочный роман" прошел для Алексея удачно: он все еще мужчина хоть куда! Просто его бестолковая клуша-жена ничего не понимает в этом. Что ж, он уступит ее дурацким убеждениям: спать они будут на разных кроватях. Кухня у них большая, его диванчик вполне там поместится.

Но сколько веревочке не виться – кончику быть. Нина первое время спокойно относилась к отлучкам и задержкам мужа, потому что была уверена: он много работает. Все бы так и шло, пока не позвонила однажды мать. У нее были свои проблемы: уходить с работы она не хотела, всеми силами цеплялась за свое место – ведь в этой работе была вся ее жизнь. Но здоровье уже не то, да и преемники торопят (знать бы маме, что среди активных торопыг был и ее любимый зять!). И мама вспомнила, что у нее есть дочь: есть у кого потребовать помощи в трудную минуту. К тому же она к старости стала изменять многим своим железным принципам и даже несколько раз задумалась: а так ли она жила, тому ли посвятила всю свою жизнь, да и жизнь дочери... И однажды вечером в квартире Нины раздался телефонный звонок. Она оторвалась от работы, взяла трубку: "Алло! Мама? Что случилось?" Услышав, что матери просто хочется поговорить, Нина про себя удивилась: что это с мамой, она так изменилась, но виду не подала, завела ничего не значащий разговор, избегая касаться собственных проблем. И лишь на вопрос матери: "А где же твой муж, время уже позднее..." – рассеянно ответила: "Мама, ты что, все забывать стала? Алеша в командировке, ты же сама его отправила..." – "Как это я? – в голосе матери послышались прежние стальные нотки. – Он взял на работе три дня за свой счет – съездить к родственникам...." – "Ну да, мама, я перепутала, – растерянно промямлила Нина. – Ты не думай, у нас все в порядке..." Но мать уже заговорила о своем, и инцидент был вроде бы замят.

И лишь положив трубку, Нина задумалась. Она все же была математиком, и математиком неплохим. И это она-то по иронии судьбы столько времени не могла сложить два и два! Нина припомнила все отлучки мужа, все его оправдания – срочная работа, важная командировка, серия экспериментов. Алексей работал в экспериментальной группе, а она занималась расчетами, поэтому проверить его график зачастую не могла. Она вспомнила все мелочи, не вызывавшие у нее подозрения раньше. И все женские голоса, которые звали его к телефону, и все молчаливые звонки, когда на том конце провода беззвучно клали трубку. В общем, весь тот банальный набор, который описан десятки раз во всех романах.

Когда муж вернулся, Нина спокойно спросила его: "Ты мне изменяешь? Только не лги!" Захваченный врасплох Алексей пролепетал что-то невнятное, а потом понял: лучший способ защиты – нападение. Ему никак нельзя проиграть, потому что, если женушка нажалуется матери, – прощай карьера! А старуха с работы вот-вот уйдет, и что же, тогда зря все старания, все мучения с ее доченькой?! Поэтому Алексей тут же собрался и пошел в ответную атаку: "А ты сама подумай – что мне еще делать?! Как ты в постели себя ведешь, вспомни! Вообще спать раздельно стали по твоей прихоти! И о доме не заботишься, одна работа на уме, готовить не можешь абсолютно!" А исчерпав запас дежурных упреков, ударил по самому больному: "И в зеркало на себя посмотри – страхолюдина какая!"

Нина просто застыла: оказывается, это она виновата в изменах мужа, особенно ее проклятое тело. Вот то, чего она боялась! Уж как она с детства ненавидела свою оболочку, словно предвидела этот день, этот разговор с мужем. А тот уже ластился: "Ты подумай об этом, изменись, и я буду самым лучшем мужем. Прости меня, Нинок, а? И маме ничего не говори: мы люди взрослые, сами разберемся!" И ушел на работу.

Нина, с детства замкнутая, привыкла все ответы на свои вопросы находить в книгах. Будь у нее подруги, она бы получила другие советы, но книги о семейной жизни той поры вторили друг другу в один голос: "Женщина должна хорошо готовить и заботиться о своей внешности". Про интимную жизнь – ни слова. Только про то, что нельзя ходить ненакрашенной и в драном халате и надо уметь вкусно готовить – мол, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. И Нина решила, что этого достаточно – раз больше ни о чем не пишут. Для начала она поехала к матери и попросила научить ее готовить.

Мать, у которой было все больше проблем на работе, уж и рада была вновь почувствовать собственную значимость. Она очень изменилась, стала более нервозной, раздражительной, однако на работе пока держалась. И нет-нет да и думала мать Нины, что у дочки что-то в семье неладно и не она ли, мама, невольно стала виновницей этих размолвок. Но такие мысли посещали ее эпизодически. А уж когда дочь попросила научить ее стряпать, мама вздохнула с облегчением: значит, все в порядке. И начала посвящать Нину в секреты кулинарного мастерства. Ведь сама Нина, воспитанная в презрении к плотским желаниям, в том числе и к еде, не стремилась к чревоугодию, да и мужа не баловала. Макароны, покупные котлеты, чай. По праздникам – торт из "Кулинарии". А все остальное время – работа.

Сейчас, стоя у плиты, Нина, как когда-то ее мать, реализовывала свою сексуальную энергию. И старалась поменьше думать обо всем, что связано с ее нелюбимым, ненавистным, некрасивым телом. И вдруг приходится учиться готовить! Эта наука сложно давалась Нине. Равно как и покупка новых нарядов: ей удалось накопить кое-какую сумму, ведь все время, что она работала, Нина не разбрасывалась деньгами, не покупала ни одежды, ни косметики. Теперь, опять же полистав модные журналы, она пошла по магазинам; конечно, не нашла там ничего похожего, но аналитическое мышление ей в чем-то помогло. Что-то она переделала, что-то скомбинировала – получилось неплохо. Был даже момент, когда она случайно увидела себе в зеркале в новом платье, приукрашенном собственными руками, и подумала: а я ничего, удастся мне наладить семейную жизнь! Тем более что и готовлю я уже неплохо.

Бедная Нина не подозревала, что претензии к ее внешности и кулинарному мастерству со стороны мужа были совершенно неискренними. Не нужны были ему ни обеды жены, ни ее красота и привлекательность. Она давно стала для него чужой, и он терпел ее ради должности, которую рассчитывал получить. И когда она вечерами пропадала у мамы, осваивая азы кулинарии, он уходил к любовницам. Благо никто ему не мешал: доверчивая жена была целиком захвачена идеей-фикс найти путь к нему через желудок. Наивная!

А Нина, получившая новый стимул жить, даже работу слегка подзабросила: порхает по дому в новом халатике, по улице – в новом пальто, да и не в пальто дело – глаза горят каким-то новым светом. Мужчины оборачиваться стали! Однако Нине не до них, она спешит домой – готовить ужин, ждать мужа! Она уже стала относиться к нему по-другому, сейчас говорит, что да, полюбила. Полюбила не самого человека, а то, ради чего она стала меняться, тот повод, что дал ей хоть крошечную возможность увидеть жизнь другой, привлекательной и красочной.

Однако краски этой жизни погасли для Нины, не успев разгореться по-настоящему. Муж перестал вообще приходить домой. Нина наготовит всяких вкусностей, приоденется, сидит на кухне – ждет. Ужин греет по нескольку раз, а мужа все нет. Погреет Нина еду, погреет, а потом сама все и съест – все, что наготовила на двоих. Во-первых, не пропадать же стараниям и добру, а во-вторых, надо же хоть как-то подсластить горечь очередного разочарования. Таким образом, Нина, и раньше не склонная к худобе, и вовсе начала полнеть. И сама этому ужасалась.

А муж относился к ней все холоднее. Дома вообще есть перестал и показывался гораздо реже. Нина списывала все это на тяжелые времена: все вокруг менялось, и их институт трясло, словно в лихорадке. Начались перебои с зарплатой, исчезли заказы и премии, потом стали уходить сотрудники. А работа их стала никому не нужной. Все потихоньку потянулись в бизнес, и ее муж пытался хоть как-то уцепиться за жизнь, найти в ней свое место. Времена менялись, но саму Нину это не волновало, пока однажды, придя на работу, она узнала: весь их престижный отдел расформировывают. В тот же вечер ее мать попала в больницу: инфаркт.

Но на этом несчастья Нины не кончились. Больная мама, практическое отсутствие работы и денег – это были еще цветочки. Теперь для ее мужа брак с дочерью "начальницы" потерял актуальность. Старуха загремела в больницу, а вожделенная должность пошла прахом вместе с лабораторией, да что там – со всем институтом! Поэтому теперь Алексею не было нужды ни перед кем ходить на задних лапках, тем более что он нашел, куда податься и где заработать на пропитание. Убитая переменами и болезнью матери Нина, дождавшись как-то мужа домой, услышала от него, что их брак был ошибкой и что они разводятся. Нина может переезжать в квартиру матери, где прописана, и пусть освобождает площадь мужа, она ему нужна для работы. Свидетельство о разводе получит чуть позже. Муж все устроит сам и без лишних хлопот: благо нет детей, зато появились некоторые деньги. И хлопнул дверью, предварительно велев ей бросить ключи в почтовый ящик.

Нина оцепенела. Это столько сил зря, все надежды под корень? Почему? Она уже успела привязаться к мужу, ведь именно ради него она столько усилий потратила на свой новый облик. Нина, как ученый, не удовлетворилась процессом, ей нужно было достигнуть результата. И уход, с позволения сказать, "мужа" она расценивала бессознательно как научную неудачу и готова была пожертвовать всем, лишь бы ее изыскания завершились тем, что она ожидала. Другой мужчина ее не устраивал: она хотела привлечь внимание только одного. Да и при всем при том ей стыдно было жить разведенной.

Однако Нина помнила, что главный враг ее счастья – собственное тело. Тем более она так поправилась в последнее время! И тогда она решила: сейчас уйти, но вплотную заняться собой. Тогда супруг обязательно вернется! Тем более понадобится ее согласие на развод – сейчас она его не даст, а когда муж разыщет ее, предстанет перед ним в новом облике! Нина искренне полагала, что отношение к ней мужа зависит исключительно от параметров ее фигуры, поэтому рьяно взялась за себя.

Она нашла какие-то курсы по кодированию от пищевой зависимости (а то все время ей хотелось все время есть, есть, причем побольше, повкуснее), пользовалась дорогими препаратами по удлинению ног, по увеличению груди. Благо остались еще какие-то средства, и она решила все их бросить на достижение цели, как когда-то вся лаборатория бросала казенные деньги на достижение научного результата путем дорогих экспериментов. А когда деньги кончились, обратилась к матери, которая не без помощи Нины уже вышла из больницы, правда, в основном лежала. Матери Нина про развод не сказала, обманула: мол, муж уехал на заработки в другой город. А она, Нина, чем хуже? Ей надо устроиться на работу. Мам, не поможешь? Старушка мама перетрясла все свои исчезающие связи и нашла для Нины место менеджера в рекламной фирме, которую основал бывший мамин ученик. Нина, как хороший аналитик, делала успехи, и вскоре деньги на новый облик появились снова. И она опять взялась за себя.

Нина не ленилась, выполняла все рекомендации, но худобы не ощущала. Ноги так и остались короткими, а грудь не стала красивее – только отвисла. Никаких изменений к лучшему ненавистной фигуры не произошло. Тем временем появился муж... и принес ей свидетельство о разводе. "Но я же должна была дать согласие..." – пролепетала Нина. На что бывший супруг с довольной ухмылкой сказал: "Нужно мне твое согласие! За деньги все можно сделать и без согласия!" И на тихий вопрос Нины: "Ты совсем меня не любишь?" – ответил с циничной ухмылкой: "А я тебя никогда и не любил". И потом выложил все, что долго носил в себе: и про настоящую цель брака, и про стремление взять девственницу, и про давние измены, и про то, что теперь, когда заветная должность неактуальна, Нина ему так и вовсе не нужна... "И плевал я на тебя и на твою мамашу!"

Хлопнула дверь. И вдруг в ближней комнате послышался глухой звук упавшего тела: Алексей не стремился скрыть свои эмоции, и Нинина мать услыхала все дословно и с подробностями... Старушка упала в обморок. Тогда Нина, поднеся к губам матери лекарство, закричала со страхом за ее изношенное сердце: "Мамочка, не верь, это он нарочно про тебя, про твою работу! Я знаю, в чем дело, – просто я такая страшная, вот он меня и не любил!" Нина не слышала, что она сама себе противоречит: если всегда была страшная, что же он женился, если дело не в должности матери? Но она тогда словно заклинала саму себя: "Это потому, что я такая уродина, никто меня любить не будет, ненавижу свое тело, ненави-жу!!!"

...Через две недели мать умерла: тихо, во сне. Необходимые формальности хоть немного отвлекли Нину от мрачных мыслей о собственной судьбе. Но когда все закончилось и она осталась одна у могилы матери, ее пронзила мысль: "Я тоже сюда хочу – тихо, спокойно, никто не бросает, не обманывает... А главное – это единственный путь избавиться от своего ненавистного тела..." Мысль мелькнула и пропала. Нина побрела с кладбища в опустевшую квартиру.

Вскоре она начала болеть. То голова, то ноги, то желудок. Нине бы знать, что таким образом дает о себе знать ее застарелая депрессия, ведь еще с детства она усвоила, что болезнь – одно из лучших средств убежать от проблем. Но она воспринимала это как месть собственного ненавистного тела. Нина начала ходить по врачам, пытаясь разгадать причину своей болезни, но длительные курсы лечения, сначала традиционного, потом и "новомодного", ничего не давали. Тем временем начались сложности на работе: из-за частого отсутствия (курсы лечения были длительными, пришлось и в больницах полежать) Нину вскоре уволили. Ведь она работала в коммерческой структуре, в которой каждый должен приносить пользу, в том числе материальную. Какую пользу приносила часто болеющая сотрудница? На дворе рыночные отношения, и здоровье сотрудников стало их капиталом. А Нина? Один больничный, два, три... Глава фирмы оплатил их, как положено, а потом под благовидным предлогом избавился от такой сотрудницы. Тем более что мама ее уже умерла и оправдываться перед бывшей преподавательницей было не надо. Но как деликатный человек, он не мог сказать Нине в открытую, что ее уволили из-за частых болезней. Он не хотел травмировать несчастную больную женщину. Но получилось еще хуже: насмотревшаяся всяких конкурсов красоты Нина давно страдала, что неуспехи на работе складываются только из-за ее немодной фигуры (хотя ее видели за работой разве что глава фирмы и начальник отдела...). И после увольнения она решила, что ее выгнали именно из-за внешности.

Увольнение стало последней каплей: жить теперь незачем, да и не на что. Снова заняться собой – нет денег. Да и вообще из этой затеи ничего не получилось. "Эксперимент провален, – подумала Нина. – Участник должен самоустраниться". Да и опять же – как еще можно разделаться с ненавистным телом, принесшим ей столько несчастий? И она уже совсем было решила расстаться с этой бесполезной жизнью... Но (хочется сказать, к счастью) Нина все же сохранила некоторую инфантильность суждений. Поэтому ей нужен был кто-то, кто бы дал ей "добро". Волей случая она позвонила мне. А вот я ей такое "добро" не дал.

Я работал с Ниной недолго. Нескольких консультаций хватило нам на то, чтобы понять, над чем она зря билась месяцы и годы. Ведь дело-то было не во внешности! Конечно, похудеть быстро не получится, но я и не обещал этого Нине. Более того: помню, какая она ушла из моего кабинета. Я был уверен, что эта Нина глупостей не наделает. Да и не будет забивать себе голову обязательным похудением. Теперь она научилась общаться со своим телом, понимать его, прислушиваться к нему и ему доверять. Теперь ее тело, если можно так выразиться, стало ее союзником, а не врагом. А когда у тебя есть хоть один союзник – очень многое в жизни получается так, как хочется.

Я не знаю, похудеет ли Нина, скорее всего, да. Ведь ее полнота была лишь следствием того, что у нее не было гармоничной жизни, в том числе интимной. А теперь... В общем, недавно я узнал, что Нина вышла замуж. Чувствует себя прекрасно, мужа любит, все в порядке. Потом я встретился с ней еще дважды по поводу текущих семейных вопросов. Ведь то, что люди узнают в течение всей жизни, ей пришлось постигать в столь короткие сроки. И я заметил: она стала энергичной, подтянутой, а главное – счастливой.

Потом Нина исчезла где-то на год: в принципе это хороший признак. Значит, счастлива и психотерапевт ей не нужен. Но потом объявилась снова: "Можно, приду еще? Нет, проблем нет, просто кое-что выяснить... в медицинском плане". Я возьми и спроси – совершенно без злого умысла: "Я давно вас не видел, наверное, совсем похудели?" Ответ был неожиданным: "Да нет, снова поправилась, и очень заметно". – "Что же тогда пропали?" – спрашиваю. "Да нет, не в этом дело.... – Я ребенка жду!"

Ну, я не мог не вспомнить ее установку, над которой сама же она в итоге и смеялась. "Теперь не боитесь плодить уродов?" – "Каких уродов! – звенел в трубке голосок. – Я теперь самая красивая женщина, особенно с животом! И знаете, я даже благодарна своему телу за все то, что чувствую сейчас!" После этих слов я не стал спрашивать у Нины как врач, как она чувствует себя, как переносит беременность. При таком отношении к собственному телу Нина справится со всеми физиологическими проблемами буквально играючи. Ведь главное я все-таки от нее услышал. Она благодарна собственному телу. Вот только если бы этим не заканчивать, а с этого начать, то не было бы многих проблем.

Разумеется, нет Нининой вины в том, что она так плохо думала о себе вначале. Но ее опыт может быть очень ценным для тех, кто уже начал потихоньку ненавидеть свое отражение в зеркале. Ведь ненависть – не лучшее из чувств. И с соседями лучше жить в дружбе – по крайней мере, с собственным телом!

Более того – наше собственное тело может быть незаменимым помощником и в решении психологических проблем, безошибочным проводником по лабиринтам нашего бессознательного... Каким образом? А вот оказывается на этот счет есть целая теория и даже целая практическая методика, основанная именно на изучении собственного тела!

ТЕЛО КАК ЗЕРКАЛО НАШИХ ПЕРЕЖИВАНИЙ

Не всегда психологические проблемы прячутся внутри. Иногда их накапливается столько, что они просто что есть силы лезут наружу. Говоря профессиональным языком, происходит так называемая либо соматизация, либо морфологизация проблем. Раз уж мы говорим о теле и внешности, давайте уделим и этим явлениям немного внимания.

Соматизация – это отражение психологических проблем с помощью болезней: к сожалению, это собственно то, т чему многие уже словно бы привыкли. Если вас что-то гнетет изнутри, причем либо очень давно, либо очень чувствительно, то проблема вскоре дает о себе знать с помощью ухудшения вашего здоровья (и совсем не обязательно психического). Начинает болеть голова, желудок, сердце, скачет давление... В общем, полный букет телесных недомоганий, с которыми нередко человек проходит один за другим все кабинеты от хирурга до гинеколога – и никаких результатов. Так вот: как правило, такие пациенты нуждаются прежде всего в помощи врача-психотерапевта. Подобному больному лишь на время помогут лекарства и процедуры. Потому что первопричина его недомогания – не телесная, а духовная.

Можно подозревать соматизацию проблем и в том случае, когда человек постоянно испытывает ощущения, неизбежно вызывающие депрессию: хроническая фрустрация – несоответствие реальных и ожидаемых результатов; подавление личности; профессиональное несоответствие; семейные проблемы и т. п. ...но тем не менее признаки явной депрессии у него отсутствуют. Подобная ситуация говорит о том, что у этого человека начинается маскированная (скрытая) депрессия. Еще ее называют соматизированной (телесной) – потому что скрывается она за физическими недомоганиями.

«Я была довольно страшненьким подростком, плохо училась, потому что меня все время высмеивали в классе. С мыслями о том, что я никуда не гожусь, окончила школу и благополучно провалилась в институт. Махнула на все рукой, пошла работать (деньги тоже были нужны, а то и одеться было не во что). Но дальнейшая жизнь тоже стала какая-то серая. Скучная, нелюбимая работа, отсутствие друзей и любимого человека... Никто так и не собрался обратить на меня свое внимание. Коллектив у нас на работе в основном женский, свободное время выпадает часто, и мы рассказываем друг другу о своей жизни. И я все время слышу, что то у одной моей сотрудницы, то у другой бывает депрессия. Это они так называют состояние, когда хочется плакать, а больше ничего не хочется, и просто руки опускаются... А многие из этих женщин намного красивее и удачливее меня! Но я никогда ничего подобного не испытывала. Значит, я сильнее их? Только здоровье у меня подкачало. Вот уже два года мучают сердечные боли, мигрень, головокружения. Часто скачет давление. Иногда не хочется есть ничего, болит желудок. Из-за этого сильно похудела; на работе мне завидовали, а я совсем и не радовалась этому. А в последнее время начались перебои с месячными. Гинеколог сказала, что это может быть от гормональных сбоев. Да откуда же они у меня?»

Валентина, 28 лет

Вот достаточно яркий пример такой соматизированной депрессии. Налицо все стандартные терапевтические жалобы: вегето-сосудистые дистонии, мигрени, гипертония, боли в сердце, гормональные и обменные нарушения, снижение аппетита и так далее. С такими жалобами, как правило, люди идут к терапевтам. А в подобной ситуации в первую очередь требуется, как мы уже говорили, совсем другая помощь.

При этом бывает, что человек от тех психологических проблем, что породили его соматические недуги, уходит в лечение своей телесной хвори. Но поскольку не устраняется основная причина этой хвори, она так и не вылечивается до конца. И человек надолго обрекает себя на лекарства, обследования, больницы... А зачастую на этом фоне возникает так называемая условная приятность: когда "хронический больной" начинает извлекать из своей болезни как бы пользу, уходя таким образом от психологических неурядиц. И когда специалист предлагает помочь ему разрешить вызвавшие болезнь жизненные сложности, такой человек отвечает: "Ну что вы! До личных ли мне проблем, когда у меня..." – и далее следует подробное цитирование (не без удовольствия!) собственной истории болезни.

«Моя жена меня замучила. В общем-то у нас с ней всегда были трения в семейной жизни, потому что поженились мы не по любви, а по воле родителей. Так вот, два года назад она забеременела. Я этого ребенка не хотел, потому что чувствовал, что назревает развод. Зачем же страдать малышу? Она настояла на том, чтобы беременность сохранить, – я думаю, ей просто нужен был повод помыкать мной. Она и помыкала. Всю беременность постоянно гоняла меня туда-сюда, постоянно чего-то просила, капризничала, плакала, кричала на меня... Я думал, что все беременные женщины такие: только недавно узнал, что ошибался. По крайней мере, во всех ее просьбах и капризах чувствовалась не любовь, а ненависть... Конечно, я не спешил выполнять эти „просьбы“, и однажды она начала мне за это выговаривать, я не выдержал и резко ответил... Она закатила истерику, и в результате у нее случился выкидыш. Может, я циничен, но не помню, чтобы она сильно переживала. Зато после всего этого она постоянно ложится в больницы „по женским делам“, а я вынужден бегать к ней каждый день и носить дорогие фрукты, и прочие лакомства. Да и дома все бытовые хлопоты практически на мне. Даже готовка и стирка (а я, между прочим, работаю). Она же постоянно на бюллетенях, и ничего ей не скажи: сразу <<ах, я такая больная, несчастная женщина. Да у меня то-то и то-то, ты смерти моей хочешь...» От нее даже участковый врач уже прячется. А мне-то куда спрятаться? О разводе давно не говорю – ведь больная женщина, как же я ее брошу?.."

Анатолий, 35 лет

И еще одно наблюдение из личной практики. Давно известно, что определенные типы личностей предрасположены к определенным заболеваниям. Но я предполагаю, что конкретные психологические проблемы провоцируют возникновение определенных физических недомоганий, являющихся признаками соматизированной депрессии.

Так, например:

I. аффект страха вызывает диабет;

II. напряженная и безуспешная интеллектуальная деятельность – причина гастритов и язвы;

III. любовные переживания приводят к стенокардическим болям;

IV. сексуальные проблемы, неудовлетворенность провоцируют вегето-сосудистую дистонию и впоследствии гипертонию:

V. "отверженность" в личной жизни приводит к расстройству аппетита – полному отсутствию такового или, наоборот, к неутолимому голоду – в любом случае с последующими обменными нарушениями и ожирением...

...А теперь – о более сложной маскировке душевных проблем в теле: так называемой морфологизации. Это явное (или чаще скрытое) изменение нашего тела под действием психологических проблем. Чуть ли не хрестоматийные примеры – это, скажем, ранняя седина под воздействием сильных переживаний, или сутулость из-за «груза житейских проблем»... Но это случаи достаточно явные. Хуже, если душевные проблемы создают скрытые напряжения мышц.

В общем-то об этом знал еще Гиппократ, когда говорил, что диагностика начинается не с разговора с больным. а с наблюдения врача за тем, как больной входит в кабинет, как садится... В общем – с анализа походки, мимики, жестов и прочих невербальных сигналов, поданных человеком. И здесь, кстати, тоже нельзя подходить к этому с точки зрения однажды принятых установок. Скажем, если опять вспомнить Пиза с его трактовкой жестов – то в первой главе мы говорили, что все «жесты барьера» (скрещенные пальцы, сведенные ноги и т. п..) не всегда говорят о внутреннем неприятии информации, которую вы выдаете собеседнику, и для разных типов личности этот жест может читаться совсем по-разному... Но человек может действительно бессознательно закрываться, – однако вовсе не от вас, а от своей проблемы, которая гнетет его постоянно и от которой он не в силах отделаться. Вот и сплетает постоянно пальцы в замок, потому что руки всегда находятся в напряжении, а то, о чем вы ему в данный момент говорите, на его жестикуляцию никак не влияет...

Откуда же взялась эта так называемая теория мышечных зажимов, и каким образом можно по имеющимся телесным напряжениям определить характер проблемы? Здесь давайте опять обратимся к истории человечества.

Как известно. наши предки на все внешние раздражители реагировали действием, причем немедленным, без лишних раздумий. Появилась добыча – догоняй, напал враг – защищайся, грозит опасность – убегай... Таким образом, все человеческие переживания и проблемы в результате «закорачивались» на мышечную систему. И в результате у нынешнего человека любой стресс, любое раздражение приводит к выбросу «гормонов действия» – адреналина и ему подобных. Разумеется, у каждого это происходит в разном количестве – но всегда, в любом случае, стрессовая ситуация провоцирует мышечное напряжение: это именно своего рода готовность на стресс отреагировать действием.