Текст книги "Трёхлапая ворона (СИ)"

Автор книги: Николай Львов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Глава 10. Вылазка. Часть вторая, неожиданная

Долетели мы совершенно без приключений. Поднялись на верхний ярус, доступный рядовым жителям, миновали Гнездо, миновали Клыки (так тут назвали колоссальные волноломы) и за полдня пролетели Сушь. Было скучно – Афина не была болтливой, а виды угнетали: ровная пустошь, покрытая камушками, камнями и валунами двух цветов, белого и бирюзового.

К вечеру мы добрались до перевалочного пункта, в котором мы тогда останавливались, запамятовал его название. Впрочем, мы там не особо и задержались – подлетели к каретному сараю, Афина показала сотруднику какую-то бумажку, тот многозначительно кивнул и отдал автоматону-кукле приказ перенести нашу ступу в сарай. На сохранность, сталбыть.

Дальше последовал тонкий момент. Мне потребовалось прижаться к Афине. Обращаться в кота мне не хотелось – больше нравилось быть двуногим, плюс, наверняка это поможет в Санго… Но чего-то я стремался, и отчего-то злил Афину.

– Афина, давай я лучше со спины обниму…

– Хорош жаться, давай уже.

– Эм…

Дальше я был буквально вжат в грудь девушки, которая на поверку оказалась еще мягче, чем я думал. М-да, природа тут щедро наградила, ничего не скажешь.

Куда сложнее было сохранить самообладание, когда мы летели. Потому что лететь нам надо было сорок минут. Сорок минут обнимашек с грудастой девушкой.

В полете сквозь Тень я думал о чем только можно: о кровавых битвах, о жутких пытках, о волне отвратительных диких варага, о чуме, голоде, смерти… Помогало едва-едва, так что выход из Тени на окраине Санго я принял как дар Великих духов.

Кое-как отряхнувшись (незнамо от чего), я зыркнул на Афину. Зря она так, сфинксы злопамятные. Хотя, я не уверен, что мне причинили зло, но на всякий случай затаил. Уверенности мне прибавляло то, что саму вермиалистку произошедшее, казалось, совершенно не заботило. Будто Тень-таксистом работает.

И чего я так загнался вообще? Я так-то рад должен быть, но такое чувство, что я случайно пнул котенка. Странно.

Приведя в порядок внутренний мир, я осмотрелся. Мы попали в бедные кварталы, местное гетто, и это было довольно неудачным решением. Придется идти через центр города, в частный сектор. Плюс, тут ещё была зима, но мы прозорливо взяли с собой одежду. Не то чтобы она мне так уж сильно требовалась, но все равно, гонять по себе мощь Инферно немного не то, нежели гонять в плотной куртке с капюшоном и меховой подкладкой.

Мы оделись по погоде, подготовились и двинулись. Разведки у нас тут не было, так что хрен знает, что мы тут могли найти.

А Санго представлял собой несколько печальное зрелище. Весёлый и живой город словно был в траурной дреме: людей на улицах мало, все запуганные. Кое-где на стенах домов, над пустыми окнами, виднелись подпалины. Украшения от праздника середины зимы так никто и не убрал, и теперь, истрепанные ветром и будто обесцвеченные, они не радовали, а давили – обвисшие флаги с отверстиями от пуль, оборванные с одного конца гирлянды, разломанные и частично пущенные на растопку лавки уличных торговцев… Печальное зрелище.

Большая часть магазинов были закрыты или красовались разбитыми витринами, вынесенными дверями, пустыми полками. У редких работающих бакалейных магазинов стояли люди в серых пальто, с черными нашивками на лацканах. Каждый вооружен. Солдаты Тысячи Глаз провожали нас долгими внимательными взглядами. Я было напрягся, но потом заметил, что так они смотрели на любого прохожего.

Ближе к центру стало получше. Тут убрали снег и украшения, не было пожаров, во всяком случае, не было такого их количества. Зато теперь на зданиях висели флаги Валирима – черное полотно с пятью белыми глазами. Прохожих тут было больше, но все они опускали лицо вниз и шагали чрезвычайно быстро, желая быстрее сделать все дела и поскорее очутиться дома. Это желание подстёгивали видневшиеся патрули, состоящие из троек солдат в серых пальто.

На главной площади соорудили виселицу. Она не пустовала. Я, конечно, с лёгким сомнением относился к местным священным рекам, но даже тут просматривалось полное пренебрежение к древним укладам Белой долины.

Также, с главной площади можно было увидеть Дворец наемников. На фасаде не было половины статуй, на верхних этажах явно был пожар – подпалины и провалившаяся крыша.

Частный сектор изменился сильно. Целые дома скрывались за высоченными стенами, по верху которых зачастую вилась колючая проволока. Низкий забор или ограда из прутьев зачастую “защищала” лишь обугленные руины.

Так же было и с нашим поместьем. Точнее, тем, что от него осталось. Каменная оградка разворочена, калитку кто-то утащил, а здание… Ну, частично оно было в саду, частично на соседних участках, ну и частично стояло. Центральное крыло уцелело, только крышу снесло, а вот два основных снесло почти подчистую – стен не набралось бы и на этаж.

Я прошёлся по глубокому снегу. Что-то хрустнуло в снегу. Порывшись, я извлёк переломанную бутылочку с замёрзшим зельем. По маркировке – сироп от простуды, без заклятий и прочего. Замораживать его вообще-то нельзя…

Мы зашли в дом. Снега тут было не очень много, а вот льда было намного больше. Почему так – уже догадываюсь.

– Ты надолго? – спросила Афина, подходя к уцелевшей батарее. – Надо же, теплая…

– Да не думаю, что так уж надолго, – задумчиво ответил я. – Пройдусь там, где хоть что-то уцелело. Потом быстро по делам, в подвал. Потом домой.

– Часик, да? – ещё раз спросила Афина, забрасывая на батарею подол тяжёлого синего пальто.

– Ну где-то так.

– Найдешь чайник, принеси. Я бы чего-нибудь выпила. Горячего.

– Хорошо. Найду, принесу, – ответил я, доставая из кармана леденец из зелья от Ранфа. Не хочется сейчас резко стать котом.

Я неспешно исследовал уцелевшую часть дома. Неспешно, потому что исследовать было особо нечего. В центральном крыле располагались только личные комнаты, а всех жильцов объединяло то, что в комнатах особо важного ничего не хранили. Так, одежда и безделушки. Да и так, часть комнат все равно была разрушена. Моя, например, уцелела лишь наполовину. Взрыв разметал ее, ветер добил то, что плохо лежит. Осталась кровать и перевёрнутая тумбочка. Из полезного я прихватил только полпачки патронов для Ольгерда – никогда не знаешь, когда понадобится пострелять. Пусть я особо огнестрелом и не пользуюсь. Я сам себе огнестрел.

Комнаты Гиз и Эда были разрушены. Комната Ранфа уцелела, но там он только спал. В комнате Фелиции взрывом выбило не только окно, а ещё и кусок стены, при этом не повредив отопление, так что внутри все было покрыто льдом. Кое-как отодрал верхний ящик комода и вынул оттуда пачку писем и записных книжек – просьба Фелиции. Зашёл в комнату Лиры, которая особо не пострадала. Заказов мне, конечно, не делали, но я забрал то, что мне показалось важным: кипа личных записей, блокнот с рецептами, пару памятных безделушек девушки (чёрное перо на шляпу, диплом о завершении академии, фарфоровую рыбку – мой подарок). Тут ещё должен был быть ящик с редкими ингредиентами, но его не было. Впрочем, следы на полу намекали, что я тут не первый гость. Винить никого не могу – тут явно не радостная атмосферка, а такие травы могут спасти жизнь. Или хотя бы подарить лёгкую смерть.

Набив рюкзак, я закончил с осмотром и пошел на кухню. Обнесена подчистую, даже сухари забрали. Направился в подвал. На вопросительный взгляд Афины покачал головой. Та расстроилась. Я бы ей вскипятил воду, мне не сложно, но с кухни вынесли даже чашки.

В подвале же я действительно задержался не очень сильно.

Чтобы туда попасть, пришлось подплавить немало снега. Я сильно попортил таким образом паркет, но не думаю, что до этого было кому-то какое-то дело. Отворив тяжёлую стальную дверь, я вошёл внутрь.

Было ужасно жарко и душно, как и обычно. Я всегда знал, что отопление нашего дома можно назвать магическим даже в условиях магического мира, но я даже не думал, что оно уцелеет при такой катастрофе. Все время думал, что это Гальза там, в котле, греется. А оказалось, что Гальза просто жил, и жил, как я понимаю, с комфортом. По меркам галгар, естественно.

Я подошёл к котлу, который до сих пор пыхал жаром и протянул руку, чтобы его открыть…

– Привет.

– А-А-А-А!!! – дико заорал я от шепота над ухом.

Прокрутившись на каблуках, я вынул револьвер и уже на автомате выбрал свободный ход спускового крючка. Ещё чуть более сильное нажатие – и кишки врага будут перемешаны.

Но сзади, сжавшись в комок на земле сидела… Призрак.

– Амелия?! – повторно заорал я.

– Ну, а, эм, да? – шепотом, как обычно, сказала она. Готова недельная норма слов.

– Ты выжила?!

– Мое состояние трудно назвать жизнью, Джаспер, – слабо улыбнулась Призрак. – Но я цела, спасибо за беспокойство.

– Великие Духи, Амелия! Я так рад! Мы думали, ты погибла!

– Я ждала вас. Вас и мою госпожу. Миссис Фольди жива?

Готова месячная норма разговоров.

– Да. В принципе, все целы. Кроме Дамиана и Маю. Также ушел Гальза. О Духи, Амелия, как же так? Извини, что мы так долго…

– Ничего страшного, – успокоила меня Призрак, – Мне не надо ни есть, ни пить. Грустно, что пчелы умерли. Очень грустно. Я плакала. Не помню, когда в последний раз плакала.

По щеке призрака скатилась слеза, такая же противоестественно черная, как и ее глаза.

– Я тебя вытащу, Амелия, – заявил я.

– На доме проклятье, Джаспер. Поставлено Братством Медного Гвоздя. Я не могу выйти за пределы дома.

Уже где-то полгода. Фигассе она сегодня шпарит...

– Ну, дома уже и нет, как бы.

– Все равно не могу. Окна, двери, углы дома – там вбиты гвозди, гвозди из злой меди. Выйти никак. Стена.

– Гвозди меня не остановят, Амелия, – успокоил я ее. – Ты знаешь риски? Как их убрать?

– Сложно. Невозможно, Джаспер. Уберешь один гвоздь – и создастся волна из злой воли Духа Двух Смертей. Убьет меня. Узнают медянщики.

– Медянщики меня волнуют в последнюю очередь. А насчёт убьет… Как это будет?

– Так погиб брат. Призрак Цепей. Вырвал порог, в котором был гвоздь. Убило все в доме, кроме людей. Призрак. Цветы. Животные. Умерло.

– В доме?

– Да, Джаспер. На улице ни травинки не погибло. Только в доме.

– Тогда проблема решена, – махнул я рукой.

– Что? – Призрак наклонила голову набок. Девушки обычно делают это мило, но у нее вышло пугающе.

– Все сделано уже, по сути. Сейчас, подожди…

Я наконец открыл зев котла, немного при этом обжегшись. Вместо ревущего огня там был провал в освещённую лавой пещеру. Я влез туда, и мне моментально перебило дыхание. Я словно попал в доменную печь – в воздухе нет воды, он сам раскален до предела. Дышать тут едва возможно, и каждый вдох дерет глотку. Все напоено густым запахом расплавленного железа. Это был запах Инферно, и его трудно передать словами.

Но попал я именно что в пещеру, а не в Инферно. Высокий потолок, где-то с семиэтажку, полусферической формы, в диаметре около двух километров. Посередине течет ручей из расплавленного железа – гангат – так что тут светло. Никого и ничего нет, разве что неподалеку виднеется скала, чем-то похожая на уменьшенную версию живописной скалы из “Короля-льва”. Во вспомнил! Давно не было уколов головной боли. Туда я и направился.

Пещера внутри была… аскетичной. В дальнем углу яма, наполненная мелким песком. На стене записи каких-то гара, мне неизвестных. Около выхода груда костей.

Несмотря на развитую культуру словесности, галгары все же суровый и аскетичный народ. Яма с песком – кровать. Стена – блокнот. А что ещё надо? Разве что кухня…

Ее я обнаружил за скалой. Небольшая, но искусно сложенная печь, металлическая наковальня и большой молот. Вот и все, что нужно галгарам. Щипцы, фартуки, точильные камни – это лишнее. Эти инструменты встроены в их анатомию.

Последнее послание было оставлено мне на наковальне. Там ярким светом горела незнакомая мне гара. Я дотронулся до нее…

***

Я смотрю в кусок металла. Только что отлитый и практически не обработанный, он мне не нужен. Вот только мне нужна часть его, плоская поверхность, которую я старательно отполировал.

– Кот, – обратился я к своему клыкастому отражению. Ну не красавец? Ладно, не о том. – Ты смотришь это. Значит, я ушел. Хотя бы не умер, и то хорошо. Теперь перед тобой конец обучения, и ты пройдешь его. Но прежде, хочу тебя поблагодарить. Твоя кровь насыщена необычным колдовством, что усилило мои способности. Так что, когда я обучал тебя, ты давал мне потенциал для нового роста. Прости, что не могу закончить все нормально, но мне кажется, что я знаю, как все это закончится, и я не могу упустить шанс вернуться. Итак, кот. Последний урок. Подожди! Точно! Не забудь поискать в горе костей. То, что находится там, назывался гахзал-тар, “грозный рев”. Мне кажется, он тебе подойдёт. Итак, кхр-рм. Последний урок. И это не Отпечаток. То есть, Отпечаток, но никаких воспоминаний я тебе не дам. Лишь приоткрою завесу одной тайны мироздания. Знал ли ты, кот, что фон Мощи в любом из миров неоднороден? В Завихрениях можно найти Мощь Дна. В Инферно можно найти мощь Последнего Океана. Когда вы, люди, используете волшебство, вы тянете Мощь из другого мира. Ты используешь древнее колдовство моей родины, наполненное жаром и гневом. А ты можешь использовать то, что разлито в вашем мире. Да, ты ничего не подожжешь. Но, может, ты добиваешься другого? – отражение Гальзы оскалилось, – Смотри и запоминай мои ощущения. Вот.

Он простер руку и…

Мощь словно пошла вспять в его венах.

Инферно замёрзло. На краткое мгновение, но вечный огонь угас.

***

Меня вырвало. Ожидаемо, да?

Я около получаса отходил от омерзительнейшего ощущения. Ну и дерьмо. И как мне это использовать? Ощущение я запомнил, конечно, но меня же будет выворачивать каждый раз. Это просто отвратительно. Примерный как скрести вилкой. По своим оголенным костям. Буэ.

Но подумав, я решил, что подгон царский. Это ж какие многоходовочки можно делать… но не сейчас. Сейчас надо вытащить Амелию из поместья.

Но перед этим…

Я вернулся к пещере Гальзы и зарылся в кучу говяжьих костей. Действительно, там был закопан меч. Ну, галгарский прямой меч.

Как и все галгарское, это была здоровенная дура. То есть, меч был просто крупным, да, но касательно меня он был просто гигантским. Тупо чуть выше меня. Я мог положить подбородок на гарду. Жесть. Ещё лезвия как такового не было – меч был не то чтобы мечом, а скорее пилой. Здоровенные зубцы с какой-то очень странной заточкой. Не, правда странной. Обычно при рассмотрении заточки меча голова не кружится. Лишь обследовав меч сверхъестественными чувствами, я понял, что меч был заточен ни много ни мало пространством. Как я понял, на меч был наложен колдовской эффект, который делал прямое, вообще-то, лезвие больше похожим на пилу. И вот этот эффект оригами из пространства мог делать страшные вещи.

При всем при этом клинок был легким. Ну, для своего размера. Килограммов так пять. Долго им, конечно, не помашешь, но как элемент устрашения…

“А почему он называется “грозный рев”?” – подумал я и что было сил махнул мечом.

В воздухе разлился грозный, полный ярости, рев галгары.

– Уо-о-о!!! – восхищённо заорал я.

Эмоции как у парня, которому вручили самодельный огнемет. Побаловаться. Так что несмотря на негостеприимный воздух пузыря Инферно, я ещё несколько раз махнул мечом, слушая ярость Гальзы. Звук, выкованный в металле. Шедевр, иного слова нет.

Придется мне раскошелиться на уроки фехтования. Таким мечом грех не пользоваться.

– Тебя так и будут звать, – обратился я мечу, поднятому в воздух. – Имя тебе подходит. Гахзал-тар. Грозный рев. Ну, или просто Рев. Тоже нормально. Гальза, если ты слышишь, спасибо тебе. Так-с, – я взвалил меч на плечо. Завихрения пространства не могли мне повредить – это было заложено в магию меча. – Пойдем смотреть на эти ваши гвозди…

Глава 11. Вылазка, часть третья. Побег, суматоха и награда для героя

Размышления мои были простыми. Амелию тут оставлять нельзя, и так почти на месяц ее забыли. Ну как забыли, мы были уверены, что она окончательно мертва…

План прост. Амелии не дают выйти гвозди, вбитые во все подоконники и пороги дома. Нарушу контур – заклинание убьет все живое в доме, кроме людей. Животные, цветы, призраки – все отправится в Вечное Море. Что из этого выходит? А выходит то, что Амелии нужно капитально спрятаться. Чтобы выйти из дома, ей нужно быть вне дома.

Знаете, я даже восхищаюсь творением медянщиков. Насколько просто, настолько же и эффективно. Но я знаю ещё один жизненный факт. На каждую хитрую жопу найдется свой штопор. И, благодаря Гальзе, штопор у нас есть.

Когда я вылез из котла, Амелия уже ждала меня. Ее тонкие крылышки заметались, очевидно, из-за волнения.

– Т-ты… все?

– Я все. Сейчас будем тебя спасать. Полезай в котел.

– Ч-чего? – шокированно прошептала Призрак.

– Того. Давай в котел. Это единственный шанс выйти.

– Там горячо.

– Тебе надо посидеть там десяток минут. Справишься?

– Только… только если недолго.

– Не беспокойся, Амелия, – погладил я Призрака по плечу. – Все будет хорошо. Я справлюсь.

– Доверяю тебе, Джаспер, – шепнула она и залетела внутрь котла.

Я же рванул по лестнице вверх. Конечно, вряд ли Призраку повредит недолгое нахождение, по сути, в Инферно, но лучше не затягивать.

До порога я долетел как на крыльях, проигнорировал вопросительный взгляд Афины и смел рукавом снег с порога. В дерево действительно были вбиты три медных шляпки, причем вбиты так глубоко, что я до этого дня их совершенно не замечал.

Ну а раз я их нашел, то, значит, дело сделано. Я направил Мощь Инферно в руку, контролируя фрагментарное превращение. Полезный навык, которым мне все никак полностью не овладеть, но сейчас что-то вышло. Правая рука раздулась и покрылась чешуей, ногти превратились в когти, в общем, весь набор галгара-нар. Только в руке. Дальше я просто вонзил когти под порог и что было сил потянул вверх.

Казалось, порог монолитно стоял на месте, не скрипя и не поддаваясь ни на миллиметр, как вдруг через секунду меня словно швырнуло назад, равно как и порог с полуметровыми гвоздями, зелёными и гнутыми. И если я просто с размаху сел на задницу, то порог отлетел куда-то вглубь дома и что-то разбил. Ну и пофиг, в целом.

Внезапно я ощутил на себе взгляд. Чье-то внимание, мимолётный интерес такой мощи, что жалкие волоски на моем хвосте попытались встать дыбом. Этот взгляд в то же мгновение исполнил старый контракт – все живое, что было в доме, умерло. Каждое растение, каждый таракан, что жил в подвале, каждая спящая на остатках чердака пчела – умерло все. Кроме меня.

Чувство взгляда исчезло.

Я помотал головой, отгоняя мерзкое ощущение смерти, что буквально мимоходом погладила меня. Отвратное чувство. Не знаю уж, чье это было внимание, но встречаться с его обладателем категорически не хотелось. А потом я рассмеялся.

Афина обладала красивыми волосами, которыми по праву гордилась. Угольно-черные волосы мягкой, шелковой, блестящей волной спускались до середины ее спины, всегда были ровные и послушные, закрывая от любопытных взглядов ее жуткие шрамы. И пусть девушка стояла в отдалении от поместья, взгляд прочувствовала даже она. И если у меня дыбом встал хвост, то у неё приподнялись ее роскошные тяжёлые волосы. Выглядело это очень забавно – широкие от шока глаза и ворох волос, к которым словно привязали ниточки, чтобы получился этакий грустный, слегка увядший одуванчик.

– Чего ржешь? – сварливо отозвалась Афина, поспешно прикрывая багровые шрамы волосами. Те прикрывать что-либо не хотели.

– Ты как грустный одуванчик, – ответил я, отдышавшись после приступа хохота.

– Ты слишком весёлый для человека, мимо которого прошел Дух Двух Смертей, – пробормотала Афина, заканчивая фразу очень нелицеприятной фразой о моем умственном богатстве, точнее, о его отсутствии. Возможно, даже по праву. В конце концов, что мне запрещало дёрнуть порог снаружи дома?

Встав, я на всякий случай прошёлся по фасаду, точнее, его остаткам, начисто выдирая все рамы окон. Оказалось, что и в каждой доске любой рамы в доме торчал такой же гвоздь – глубоко вбиты, обтерты для незаметности, и при этом полметра в длину. И как места хватало? Радовало только то, что Дух Двух Смертей больше не приходил. Очень радовало. Смех смехом, но чего-то мне больше не хотелось встречаться с одним из Великого Сонма.

Закончив таким образом с художественной обработкой руин нашего поместья, я ринулся обратно в подвал, невзирая на окрики Афины. Главное, чтобы все прошло по плану…

Амелия действительно сидела в котле, выглядывая из его алого жерла своими черными глазищами. От сердца отлегло.

– Ты в-все? – интересно, она может говорить не шепотом?

– Да, все. Я закончил. Можешь выходить.

С осторожностью, медленно, Призрак выпарила из котла, осмотрелась, покрутилась, подвигала крылышками и заметила:

– А вроде ничего не изменилось…

– Пошли. Проверим, – пожал я плечами.

Мы поднялись наверх, и там Амелия замерла перед тем, что осталось от дверного косяка после моих художеств. Она протянула руку, и, наверное, впервые за десятки лет не наткнулась на невидимую преграду. Внезапно она распахнула свои прозрачные крылья и вылетела на улицу, поднявшись в воздух. Слушая ее счастливый смех, я и сам улыбнулся.

***

Дальше мы не стали продолжать исследование. Все основные и дополнительные цели были достигнуты, а потому Афине пришлось ухищряться, чтобы доставить нас троих обратно к лагерю. Мы остались там на ночёвку, причем трясущийся от ужаса комендант при виде Амелии выделил нам аж целую палатку, попросив не показывать Призрака народу. В целом, я его понимаю, но поведение Амелии больше подходило под типаж стеснительной горничной. Пусть и с внешностью злодея в хорроре.

Тем не менее, ночь прошла спокойно. Мы никого не потревожили, нас никто не потревожил. Всегда бы так. С самых моих первых дней в этом мире. Авось до сих пор сидели бы на попе ровно, ещё в Бравии, и горя не знали. А все Тысяча…

Долетели мы, опять же, без каких-либо приключений, что нас вполне устраивало. По пути, в Горелых Землях Призрак умудрилась где-то подцепить своими таинственными умениями целых два роя диких пчел. Весь остаток пути, включая Сушь, за нашей каретой следовали два темных, жужжащих облака.

Мы беспрепятственно влетели в воздушное пространство Гнезда, и так же спокойно сели в нашей Каналы-шесть, где и началась недельная круговерть.

Сперва мы расстались с Афиной: она получила символическое денежное вознаграждение, о котором мы уславливались, я же просто прилетел домой в целости и сохранности, даже ни с кем не подравшись, хотя я этого ждал.

Дальше я пошел в нашу с Лирой квартиру, отдыхать. Девушка была там, читала новенький гримуар, озаглавленный как “Особенности ведьмовства в Городе Беглецов”. Появление Амелии вызвала шок и несколько потоков слез счастья, что со стороны Лиры, что со стороны Амелии. Даже я чуть не проронил скупую мужскую. Все же приятно было узнать, что хоть Амелия спаслась.

Успокоившись, Лира помчалась к бабушке, чтобы рассказать ей новость. Спустя несколько минут ведьмочка прибежала обратно и, прихватив сердечную настойку, побежала обратно, утащив за собой нас двоих.

Дальнейшие события того дня я могу описать только так: фурор и таз слез. Почти каждый из жителей нашего поместья в срочном порядке бежал в квартиру Фелиции и Ранфа, увидеть своими глазами: живую Амелию, живую Амелию вне дома, живую разговорчивую Амелию. Да, у той словно ограничители слетели. Было шумно, лились слезы, раздавались причитания и счастливые смешки. Под шумок я раздал всем прихваченные мной вещички.

К вечеру примчался Ранф, и вот тут началась просто карусель событий. Оказалось, что появление Амелии произвело эффект разорвавшейся бомбы не только у нас, в Каналах-шесть, а ещё и в Мертвом Древе. Собственно, их можно понять. Это у нас буквально вернулся из мертвых почти что член семьи, а с их точки зрения в городе оказался полумифический Призрак Бродячего поместья, причем без самого поместья, да ещё и не скованный договором Духа Двух Смертей.

Дальнейшая неделя прошла как в тумане. В Каналы-шесть набежала толпа служащих, клерков, следователей и исследоватей. Вся эта когорта служителей закона и науки принялись трясти причастных и непричастных насчёт информации о Призраке, Ранф и Базиль резко скакнули по карьерной лестнице. Несколько следователей и один учёный слишком уж прочно насели один раз на Лиру и трижды на Амелию. Первому я сломал руку, вторые обошлись без настолько тяжёлых травм, но все равно ушли избитые. Больше я не потерплю, когда кто-то обижает моих. Соответственно, я получил нагоняй, тот самый поехавший следователь с рукой в лонгете орал на меня и грозился плахой, перегнул палку, и ему пришлось заковывать в лонгету и вторую руку. Ну правда, грозить мне револьвером было лишнее. По итогу я заплатил штраф, а конченого следака, под протекцией Ранфа, погнали в шею из Мертвого Древа.

Что, мощно? Запутались? А ведь это был вечер вторника и среда. Всего-то лишь.

По итогу этой безумной, сумасшедшей недели итоги были такие.

Амелии выделили, во-первых, квартиру на нашем этаже, а во-вторых, аж целый этаж в другой башне. Оказалось, что мистическую способность бродить Бродячие поместья получают не из-за сложной сетки чар, наложенных противоестественным колдовством того червивого, кто породил Призраков, а самими Призраками. Проще говоря, Амелию, что удивительно, даже добровольно, с окладом и должностью, поставили на государственную службу. Именно для этого и нужен этаж. Теперь администрация города имеет мгновенный доступ к совершенно любой башне в этом городе, что серьезно упрочивает позиции самой администрации перед изредка наглеющими баронами и местными беглецами-авторитетами.

Кроме того, Амелии выделили участок в самом центре Утесов, специально для ульев с ее пчелами. Казалось бы, выделили участочек, больше похожий на огородик из моего прошлого мира, какие тут награды. Оказалось, что стоимость этого участка такая, что когда я ее услышал, то чуть не погиб от жабоудушения. Серьезно, на эти деньги можно сделать небольшую сеть аптек с хорошей мануфактурой.

Не остались без награды и я с Афиной. Высочайшим произволением, городские головы вспомнили, что это, собственно, я привез такого ценного призрака в Гнездо. Нам с Афиной выделили немаленькую премию, чему я был только рад. Это позволило нам с Лирой улучшить свои жилищные условия, и теперь мы жили в относительном комфорте.

Но самым важным подгоном было зелье. Потом оказалось, что это Ранф подсуетился в высоких кабинетах, указал на мою доблесть и самоотверженность, что я сунулся в самое кубло Тысячи Глаз и притащил оттуда Призрака. А ведь у этого героя есть маленький, но очень важный недостаток, который так легко исправить… Главы города, наверняка почесывая затылки и морщась от удушения своей же жабой, неохотно признали правоту Ранфа.

Спустя пару дней после конца этой чудесной операции по спасению Призрака к нам с Лирой домой заявился Арно. Он с натренированной улыбкой обрадовал нас известием, что премией одной город нас не наградит, а потому вот вам качественное, сваренное по всем лекалам оборотное зелье. Просто надо добавить каплю свежей крови, и можно пить и превращаться. Мы с Лирой натурально охренели, но отказываться не стали. Остаток дня прошел в спешке и заботах – в основном из-за вопроса о снятии проклятья, наложенного на меня предыдущим оборотным зельем. Тем не менее, даже потратившись на мерцающий ведьмовский порошок, вопрос был снят. Вместе с проклятьем.

На краткие полчаса я вновь стал обычным котиком, просто лысым. Очень непривычно было без пружины внутри меня, и ещё более непривычно без возможности снова стать большим и двуногим. Точнее, стать большим и стать маленьким двуногим.

Доваривание элексира не заняло много времени. Выпил, не отходя от котла. Вечер с Лирой потратили на эксперименты.

Вывод: больше у меня нет пружины, только переключатель. Я могу свободно и в любой момент перекидываться из кошачьей формы в человеческую. Но если серьезно, то это замечательное улучшение меркнет перед настоящим прорывом.

Я! Больше! Не! Полторашка! Да здравствует рост! Да, новое зелье было сварено по всем правилам, а потому я перестал быть ростом “вершок в прыжке со стула”, а стал не то чтобы высоким, а самым среднестатистическим молодым человеком, чуть-чуть выше Лиры.

Но нет добра без худа. Отчего-то у меня остались кошачьи уши, а вот кисточка на хвосте не появилась. Лира расстроилась, но позже с лёгким стеснением заявила, что так даже лучше, потому что она сильно привыкла к моему своеобразному силуэту. Мне же, по большому счету, было все равно. Я был окрылён тем, что я теперь не завишу от леденцов с противным травяным привкусом, и нормального роста. Просто сказка какая-то.

Правда вот, пришлось сходить на рынок за одеждой на мою изменившуюся комплекцию. Знал бы, что там будет…