Текст книги "Трёхлапая ворона (СИ)"

Автор книги: Николай Львов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Трёхлапая ворона

Глава 1. Горечь

Мы приземлились на заснеженном лугу спустя двадцать минут полета через Тень. За это время у меня в голове не промелькнуло ни единой мысли, лишь какая-то пустота.

Мы… Проиграли? Такие старания, столько смертей, и ради чего? Ради того, чтобы нам позволили уйти?

Освальд. Он даже побрезговал нас убивать. Не стал заморачиваться.

Эта мысль пришла перед самой высадкой. Тогда я стиснул зубы настолько сильно, что сломал один из них. Но даже такая боль не шла ни в какое сравнение с болью от потери всего. Абсолютно всего.

***

Луг оказался лугом лишь на первый взгляд – взгляд на присыпанную снегом траву. Ну да, в Горелых Землях всегда было теплее, чем в Красных Княжествах. Ну, теперь в Валириме. В любом случае, мы оказались на главной площади, в какой-то заброшенной деревне посреди Горелоземья.

Ранф отпустил нас сразу же, как мы вылезли из тени. Все мы развалились в стороны. Кто-то встал сразу, как Гриф и Базиль. Кто-то, как Сорокопут, сел в позе полулотоса прямо на снег, с лицом, будто ничего не произошло. Фелиция и Эдвин остались лежать на земле – никсиалистка свернулась в клубок на боку, а парень рухнул без сил навзничь и замер, распростершись по земле. Кажется, он дышал через раз.

Я не буду врать самому себе – сейчас меня больше всего интересовала Лира. Она была на другой стороне нашего клубка, так что я не мог ее видеть, а в Тени почему-то невозможно переговариваться. Я быстро осмотрелся, и нашел ее за своей спиной.

Лира… Моя бедная Лира… Посреди снега в тонком, порванном, окровавленном платье, с ужасными кровоточащими ранами на лбу, плечах, груди и бедрах. Сжимающая рассыпающийся лохмотьями ржавчины револьвер. Растрёпанная, с окровавленным лицом, на котором двумя светлыми точками выделялись совершенно пустые, будто стеклянные глаза.

Я ринулся к девушке, на ходу выискивая в поясной сумке эликсир лечения, который девушка сама для меня и приготовила. Вот только нужен он больше именно ей.

Лира была точно как кукла под моими руками – безвольно запрокинула голову, послушно открыла рот, смиренно проглотила высокоградусное зелье, даже не поморщившись. И за все это время ни разу не моргнула. Я потряс ее, окликнул – но все тщетно. Лира ушла в себя. Я же мог лишь снять свое изодранное собственной чешуей пальто и укрыть им девушку.

Дальше. Кто дальше? Фелицию уже обхаживает Ранф. Орёл, девушка с жуткими когтями, сидит на коленях на снегу. Она отвечает на мой взгляд покачиванием головы – с ней все в порядке, по крайней мере, в физическом плане. Тогда Эдвин.

Мой друг лежал на спине, раскинув ноги и руки, тяжело дышал и в целом выглядел как по какой-то ошибке дышащий труп – серая кожа с точками и пятнами кровоизлияний, бегущие дорожки крови из глаз, носа и ушей, полная расслабленность мышц.

– Эдвин! Эд! Мать твою, слышишь меня?

– М-мхм.

– Гармония, Эдвин! Включай гармонию!

– М-м-м… – поморщился сонитист от резких звуков моего голоса.

– Эдвин!

– Да будь оно все… Я уже так устал, Джас. Дай мне отдохнуть…

К нам метнулась зелёная тень – Гиз. Она упала на колени около Эдвина и воздела руку вверх. Кончики ее пальцев засветились зелёным.

– А я тебе не разрешаю! – крикнула она и с силой долбанула кулаком по груди. Свет тут же разошелся по телу Эдвина, и тот дернулся, открыл глаза и шумно и часто задышал. Глаза волшебника были совершенно красные от крови.

– Лечись! – рявкнул я, – Ты тут не один!

Эдвин только снова прикрыл глаза. Однако, через секунду заснеженная площадь наполнилась чистейшими звуками гармонии. Сама реальность латала раны, порезы и растяжения, но даже самая прекрасная из мелодий Шума не могла поднять нам настроя.

***

Час спустя мы все расселись в доме, наверняка принадлежавшему старосте деревни – большие комнаты и высокие потолки на целых двух этажах, ветхие, дырявые диванчики, из которых нам пришлось выгонять мышей, окна с остатками стекла, которые вермиалисты попросту закрыли твердым мраком. Я же, пока все заходили и помогали зайти раненым, сходил на второй этаж, расколотил несколько шкафов голыми руками, и с помощью образовавшихся дров развел камин в основной комнате, которая и стала нашим прибежищем. Я даже немного успокоился, когда разбил к хренам тяжёлое дубовое трюмо, совершенно нетронутое временем. Вот только, чтобы обрести полный внутренний покой, мне надо было бы разбить ещё немного шкафов. Эдак с полмиллиарда.

Наконец, все расселись. Избитые, смертельно уставшие, вдобавок ещё и уничтоженные морально. Фелиция до сих пор была без сознания, хоть и физически с ней все было в порядке. Орёл, выполнявшая роль полевого медика, заявила, что она скоро придет в себя – просто чересчур перенапрягла мощепроводы. Сама Орёл, равно как и Базиль, Афина-Короед и Сорокопут (теперь вовсе не тянувший на нарядного франта) в целом были в порядке, отделавшись многочисленными порезами. Сольпуга лишился трёх пальцев на левой руке, но благодаря Эдвину постепенно их восстанавливал, хоть и изредка тревожил тихую атмосферу звуком бурчащего желудка. Гриф, как и Гальза, большей частью пострадал от взрыва поместья – его правую половину тела нашпиговало обломками дерева, и теперь Гиз, оперативно залечившая сломанную в четырех местах руку, шептала дереву, чтобы оно побыстрее уходило из ран. Гальза был в целом в порядке, не считая потерянного слуха и частично снятой со спины шкуры. Шершень, так и не снявший маску, не пострадал совершенно. Ранф же "отделался" дюжиной переломов, крупной ссадиной на скуле (была немного видна кость) и кучей потерянных особей своего выворотня.

Хуже всего было Эдвину и Лире. Сонитист, хоть и исправно гудевший переливами гармонии, которая лечила раны, все ещё был похож на труп. Он так долго был под воздействием своей Девятой, что, по его словам, вибрации какофонии все ещё гуляли по его костям. Естественно, здоровья это не прибавляло, но теперь он хотя бы был в сознании. Лира же… Девушка была в глубокой кататонии. Она позволила поднять себя, но едва могла переставлять ноги, так что мне пришлось нести ее на руках. Ее раны, оказавшиеся не такими глубокими, закрылись быстро, но… У всего есть "но". Контракт с Духом Войны оставил свой отпечаток на девушке. Насколько я понял, это была то ли некая форма одержимости, то ли канал, через который Лира неограниченно черпала особую Мощь… Теперь уже неизвестно, да даже если я это и узнаю, толку никакого не будет. Плечи, бедра, спина и верхушка лба, сразу под волосами, "украсились" жуткими, вспученными, багровыми шрамами. Не было ни сил, ни настроения врать себе – красивее это Лиру не сделало.

Вот так мы и сидели – небольшими группками, и просто молча смотрели в костер, который очень медленно перебирался из камина на иссохший дощатый пол. Пока нет пожара – нет ни сил, ни толку вставать.

В душе пустота, и, полагаю, мне ещё получше, чем остальным. Все Червивое Яблоко проиграло. Капитально, бесповоротно, без шанса на подписание капитуляции. Фелиция, Ранф и Лира потеряли поместье и все, что в нем было – деньги, документы, ценности, книги, памятные безделушки. Дамиан, Призрак и Маю мертвы. Эдвин потерял солнечный период в своей жизни. Я же… Я потерял дом, но хотя бы не потерял хозяйку. Хотя бы это. Было горько и обидно, сердце переполняла ярость от такого грандиозного проигрыша, но в конце концов, я потратил на борьбу с Тысячей Глаз около года. Ранф же положил на это жизнь.

Внезапно раздался стук в дверь. Ранф встал, и из его руки полезли черви-штыки. Успокоив таким образом совесть и паранойю, он настежь распахнул дверь.

В ночи уже поднялась небольшая метель. Из черно-белой мглы в помещение вошли девять фигур в изодранных бурых пальто – Воронье. Ещё одна фигура была на руках у одного из них. По неестественной расслабленности, по бледности и неудобному положению лежачего, было ясно, что пришли лишь девять.

Ранф оглядел гостей и смог только вздохнуть. Потом он махнул рукой куда-то вглубь помещения, мол, садитесь. Воронье расселись, а тело товарища положили у холодной стены.

– Есть важное заявление, – наконец начал Ранф. Все тут же навострили уши. В глазах членов Яблока засветилась надежда пополам с яростью.

Ранф же продолжил:

– Как основатель, объявляю Червивое Яблоко распущенным.

Думаю, выстрел из пушки прозвучал бы тише. Даже я, кто толком не был причастен к делам Яблока, почувствовал, как внутри что-то заледенело.

Первым воскликнул Сольпуга:

– Да разве ж можно? Мы можем начать сначала! Мы же не потеряли сети в Драконьих королевствах! Будем вынашивать планы, будем медленно лишать их сил…

– Верно подметил, Артуро, – хмыкнул Ранф. Глаза самого Артуро расширились. Его назвали не по позывному. – Будем вынашивать планы и медленно лишать их сил. Будем срывать один теракт из десяти. Вычищать одну ячейку из сорока в стране. Накрывать базу в горах, когда их там пять. Будем убивать отряды по десять-двадцать человек, из их многотысячной армии. Артуро. Девять человек не смогут выстоять против мощи Тысячи Глаз. Мы проиграли, и надо хотя бы остаться в живых. Принести хоть какую-то пользу.

– Пользу кому? – глухо спросила уже бывшая Короед.

– Кому? Единственному… – Ранф осекся, вздохнул и договорил: – Первому городу червивых. Гнезду. Городу Беглецов.

– Ты ошибся, Ранф, – из-под маски сказал Шершень. – Не девять. Помнишь наш договор?

– Да. Помню.

– В таком случае, мой контракт окончен.

С этими словами Шершень встал, поправил свою тяжёлую маску и, пройдя через всю комнату, вышел во мрак улицы.

– Куда он? – спросил Гриф, потирая затягивающиеся раны на боку.

– К Тысяче.

Ожил один из Воронья:

– Устранить?

– Никакого устранения, – резко отозвался Ранф, – Все по контракту. Он был на особом положении внутри нашей группы. Он, по сути, не обладает почти никакой информацией. Наши тайники, перевалочные базы – их расположение ему неизвестно. Просто мирная жизнь не для него. Месть Кругу Черведавов ему гораздо милее. А нам, старой гвардии, думаю, пора остепениться.

– Да, остепениться… – согласно пробормотал Базиль.

– А что делать нам?! – вскричали в один голос Артуро и Афина.

– Можете восстановить агентурные сети, заниматься переброской в перевалочные пункты жертв черведавов. Можете спокойно жить в Гнезде, там хватает нужды в бойцах. А можете пойти в Тысячу Глаз. Если не убьют сразу, то получите высокий пост, – пожал плечами Ранф.

– Все это… – пробормотала Афина. – Все как будто нереально.

Снова ожил один из Воронья. Согревшись, он наконец скинул капюшон и тряпичную полумаску. Под ней оказался небритый, худой мужчина с тонким косым шрамом на переносице.

– В таком случае, предлагаю действовать так, как нам сообщил Корвус. У нас есть инструкции на случай вашего проигрыша. Собственно, распоряжения подразумевают вашу переброску в ближайший к Гнезду перевалочный пункт. Завтра будем в городе.

– Пожалуй, что так и поступим, – потёр переносицу Ранф.

– В таком случае предлагаю выдвигаться через полчаса, – кивнул небритый Ворон. – Как раз твари Тени успокоятся.

Я же молча смотрел в огонь. Никогда до этого я не чувствовал такого родства с собственной стихией.

Почему-то внутри меня исчезла грусть, печаль и горечь поражения. Осталась лишь ярость, бушующая, заставляющая меня преображенными когтями портить древний паркет.

С этим всем надо что-то делать. Но что?

Глава 2. Контракт исполнен

Твари Тени разошлись лишь спустя час. Не то чтобы я их видел, но так говорил тот лидер группы Воронья, представившийся Патриком, и Ранф. Учитывая то, что я не мог самостоятельно взаимодействовать с Тенью, приходилось им верить.

Итого, спустя час мы собрались, потушили огонь, медленно переходящий в пожар, и вышли на улицу, где Ранф обхватил ловчими особями всех не-вермиалистов. Дальше снова было путешествие через Тень, уже не такое долгое. Путь занял от силы минут десять.

Выбросило нас возле деревушки, гораздо более живой, в отличие от предыдущей. Сама деревня была расположена в овраге, один из склонов которого полностью осыпался, и обнажал импровизированную каменоломню. Домики из неровных каменных блоков чередовались с палатками, также я успел заметить пару обычных шалашей и необычное здание, словно бы вылитое единым куском из черного блестящего то ли камня, то ли стекла. Несмотря на ночь, деревня была полна жизни – везде горели костры, и у этих костров на импровизированных лавках (брёвнах, камнях, тюках одежды и так далее) сидели люди. Достаточно много людей. Кто-то готовил еду, кто-то пил травяной отвар, кто-то просто смотрел в огонь, а вон там женщина обнимала рыдающего ребенка. В целом, картинка была, словно бы кто-то изобразил лагерь средневековых беженцев, хотя этот мир и порядком ушел от средневековья.

– Пока найдите местечко, посидите, я скоро буду. Надо с комендантом переговорить. Что-то тут народу много, – почесал щетину Патрик.

– Да, конечно, – бесцветно произнес Ранф. Я уже не в первый раз заметил, что у него после той тирады словно стержень вытащили.

Мы все подошли к старому, полузанесенному снегом кострищу, вокруг которого лежали небольшие валуны – место для сидения. Мы с Гиз переглянулись и начали действовать. Я передал Лиру, которую нёс на руках, Эдвину, а сам окатил кострище и валуны огнем, растопив снег, разморозив землю и немного сдобрив ее водой. Гиз же опустилась на корточки и коснулась рукой земли, и прямо из кострища полез росток. Менее чем за минуту росток превратился в пышущий жизнью и усеянный синими цветами куст, и прямо на глазах он увял и высох. Листья и цветы обвалились в старый пепел, и скоро за ними последовали высушенные ветки. Я подошёл, пинком сломал основной ствол и повторно окатил пламенем растопку. Та занялась мгновенно.

Пока Гиз вытаскивала откуда-то из-под земли недостающие валуны для тех, кому не хватило, я забрал у Эдвина Лиру и уселся с ней на плоский валун, ещё теплый от моего огня. Девушка никак не отреагировала ни на мои прикосновения, ни на то, что я усадил ее себе на колени, ни даже на то, что положил ее голову себе на плечо. Девушка молчала, лишь смотрела вперёд себя пустым взглядом и редко-редко моргала.

В итоге все расселись. Все, кроме Гальзы. Тот, сложив две пары рук на груди, уставился на Фелицию. Та, к этому времени, уже пришла в себя, хоть и слабо осознавала действительность. Странно. К чему эти переглядки?

К нам подошли через полчаса – Патрик с каким-то весьма немолодым мужчиной в шапке с ушами и кожаной куртке, подбитой мехом. За спиной у него висела винтовка.

– Добрый вечер, господа вермиалисты, – поприветствовал он кивком Ранфа, безошибочно найдя главного в нашей команде, даром что главный был как-то не в форме. Гальзе же он уделил долгий и задумчивый взгляд, – Меня зовут Арьел, я комедант лагеря Ближний, в котором вы сейчас находитесь. Хотелось бы уточнить, вы собираетесь в Город Беглецов?

– Ну а куда еще, – ответил за Ранфа Базиль.

– У вас есть договоренности? Заверенный вид на жительство? Амулет пропуска?

– Мы – Червивое Яблоко, анди Арьел, – хмуро ответил Ранф, не отрывая взгляда от огня, – У меня был амулет гостя, но он потерян. У меня даже был вид на жительство, но я его не использовал. И есть определенные договоренности с Мертвым Вороном. Они, по крайней мере, не могут пропасть в взрыве.

Арьел поперхнулся, но продолжил:

– В таком случае, для вас есть хорошая и плохая новости.

– Мы слушаем.

– Плохая новость заключается в том, что в данный момент лагерь переполнен. У нас нет спальных мест, нет даже палаток, которые мы могли бы вам выделить. Сожалею об этом. Хорошая новость в том, что завтра утром отбывает караван. Мы бы выделили места для вас и вашей команды, если бы вы могли как-то продемонстрировать, что действительно являетесь членом Червивого Яблока.

Вместо ответа Ранф достал из-под полы подранной куртки свою огромную костяную маску и приложил ее к лицу. Его примеру последовали Базиль, Артуро и так и не представившийся настоящим именем Сорокопут – каждый достал свою маску и приложил ее к лицу.

– Что ж, пусть я и не знал ваших лиц, ваши маски широко известны. Рад, что такие известные люди посетили мой лагерь. Естественно, вам выделят лучшие места. Разве что, с анди галгарой будут затруднения… Не уверен, что администрация Гнезда сумеет к утру найти достаточно большую грузовую карету…

– Не беспокойтесь, – рыкнул Гальза, полыхнув огнем из пасти. – С этим не возникнет проблем.

– О. В таком случае, очень рад. Повторно извиняюсь за отсутствие спальных мест. Если позволите, хотел бы поинтересоваться, что же вы тут делаете?

– О, все просто, анди Арьел, – буркнул Ранф, – Червивое Яблоко проиграло и теперь распущено.

Арьел замер. Наконец, он справился с удивлением и, прочистив горло, задал еще вопрос:

– А кто… А кто же теперь будет вытаскивать семьи вермиалистов из Драконьих королевств? Что будет с ними?

– Хах. Этим теперь занимается бывшая Тысяча Глаз.

– Бывшая?

– Завтра должны провозгласить о создании первого государства червивых. Валирим. Наверное, теперь они будут этим заправлять.

– Но как…

– Анди Арьел. У нас был трудный день. Извините за прямоту, но сейчас у меня нет сил отвечать на эти вопросы.

– Понял вас. Хорошего отдыха. Кареты прибудут чуть позже рассвета, – Арьел откланялся и ушел. Патрик же сел с нами.

– А где остальные? – спросил я у него.

– У нас тут была своя карета. Мои подчиненные улетели в Гнездо. Им надо предоставить отчет Корвусу, а также похоронить Зимма.

– Кто хоть? – спросила Орел.

– Ну а кто. Сборище Тысячи нам не чета. Только черведавы. Черведавы, будь они прокляты, – последнюю фразу Патрик произнес намного тише и сквозь зубы.

***

Поспать все же удалось. Оказалось, что Эдвин переоборудовал ключ от Шкатулки в нечто более традиционное. Он нашел для того маленького ножа ножны и просто носил его на груди. Когда Арьел отошел достаточно далеко, Эд просто открыл квартиру.

Даже если учесть, что помещение, по сути, располагалось в другом измерении, взрывная волна добралась и досюда. Толком она ничего не сломала, лишь скинула на пол все горшки и кашпо с многочисленными растениями, да навела беспорядок на столе. Тут мы расположились на ночлег. Одноместную кровать отдали Лире, как самой тяжело пострадавшей – девушка так и не пришла в себя. Все остальные спали на полу. Жестко, неудобно, рядом другие люди, но все лучше, чем спать на снегу.

Когда прибыли кареты, Фелиция окрепла достаточно, чтобы четко осознавать реальность и медленно ходить. Волшебное перенапряжение было настолько сильным, что даже терапия гармонией от нашего эрзац-лекаря не особо помогала. По его словам, некоторые мощепроводы были разорваны в клочья, и надо было подождать как минимум месяц, прежде чем пытаться сделать что-то крупнее кубика льда для лимонада.

С рассветом мы выбрались из квартиры, и Эд рассеял дверь. Именно тут Гальза подошел к Фелиции. Он ждал, пока она придет в себя.

С транспортировкой галгары действительно не было проблем. Ему просто не нужно было в Гнездо.

– Моннади Фольди, – обратился Гальза к Фелиции, – Мне нужно с вами поговорить.

– Я даже знаю, о чем пойдет речь, равваг Гальза.

– Искренне рад, что мы понимаем друг друга. В связи с потерей поместья и роспуском Яблока, я считаю наш с вами контракт исчерпанным.

– Пожалуй что так, Гальза. Теперь ты не видишь нужды в нас, а мы в тебе.

– Что? – ошалело начал крутить головой я, – Какого…

Но меня проигнорировали.

– Хочу от всех сердец поблагодарить вас, моннади, – галгара опустился на все шесть конечностей и коснулся подбородком снега. Четыре его пылающих глаза неотрывно смотрели на пожилую волшебницу, – Благодаря вам и вашей заботе я жил в относительном комфорте, что позволило мне сосредоточиться на развитии моего дара. Теперь я чувствую в себе достаточно сил, чтобы вернуться обратно в Инферно и забрать то, что принадлежит мне по праву сильного.

– Ты замечательно послужил нашей семье, Гальза, – мягко улыбнулся Ранф. – Прощаться с тобой – как прощаться с родственником. Доброго тебе пути, Гальза.

– Гальза, – с болью в голосе прошептала Гиз, – Не думала, что ты так скоро…

– Эх, Гиз, – ощерился галгара, – Все всегда бывает внезапно. Вот как сейчас. Ты – один из самых сильных бойцов, которых я знаю. В последних спаррингах я тебе почти не поддавался. Развивайся, и становись сильной.

– Да что происходит?! – повысил я голос.

– Эх, кот, у тебя столько вопросов, но некоторое все равно упускаешь, – обернулся ко мне Гальза. – У меня был контракт с Фелицией Белый Мор. Я защищаю ее поместье, а она дает мне право убежища. Ее поместье было, в какой-то степени, и моим поместьем. Это позволило мне создать домен-пузырь, и там развиваться. Знаешь, я ведь не потому нахожусь в этом мире, что меня все устраивало в родном. Там долгая и неприятная история, кот, полная крови, предательства и смерти. А теперь… Теперь я силен, и при этом мне нечего защищать. Я давно обговорил этот вариант с Фелицией. Мы оба знали, что это когда-нибудь случится. Однако же, кот… Нет, Джаспер. Я не закончил твое обучение. Остался последний урок. Самый важный. И я предвидел подобный исход событий, потому все уже готово.

– Что?

– Пузырь-домен. Котел, в котором я жил. Он должен был уцелеть. В нем находится крошечный участок Инферно. Там есть моя пещера, в которой я жил, и тебе туда нужно попасть. На стене есть единственная гара. Коснись ее, и получишь последний урок. После того, как поймешь, что все понял, загляни под кучу костей. Там мой дар тебе – такая у галгар традиция.

– Гальза…

Я просто не находил слов. Мой учитель, самое сильное и незыблемое существо, встреченное мною на жизненном пути, уходит… Внутри у меня погасла даже злоба. Внутри меня была пустота.

– Меньше переживаний, Джаспер, – усмехнулся Гальза. – Рано или поздно гаснет любой огонь, такая у нас есть поговорка. Не скорби у пепла. Разведи новый, – внезапно хищно оскалился он.

– Не совсем понимаю…

– Все ты понимаешь, кот. Все понимаешь. Внутри тебя кровь галгар. Или ты думал, что мое кровопламя просто переваривается? – и Гальза оглушительно зарокотал – так он смеялся.

Отсмеявшись, он продолжил:

– Жаль, не могу попрощаться с Лирой. Надо же, а я видел ее еще крошечным ребенком. Береги ее.

– Да, – твердо ответил я, – Буду еще лучше.

Гальза кивнул, раскрыл пасть и внезапно выдрал себе зуб. Полюбовавшись на него, он сплюнул на него выступившее кровопламя и что-то прошептал. Подчиняясь словам языка галгар, кровь втянулась в клык, отчего тот стал неярко светиться.

– Когда она очнется, передай это ей. С помощью такого дара она сможет призвать себе на службу невероятно сильного духа. Мой ей дар.

– Спасибо.

– И ты с моим подарком не затягивай. Месяца через два пузырь схлопнется, и все канет в ничто – и последний урок, и мой дар.

Я собрал последние моральные силы.

– Благодарю вас за наставничество, учитель, – и я как мог низко поклонился галгаре.

– Ты был способным учеником, кот. Моннади Фольди, я готов.

– Хорошо, – ответила та и закатала рукав. На бледной, немного старческой коже предплечья была вытатуирована длинная надпись. Чернила засветились, когда Фелиция начала: – Дух Пространства! Дух Могущества! Дух Времени! Мой контракт с галгарой Гальзой завершен!

Я не слышал слов. Я не видел говорившего. Но тем не менее, я услышал, что будто бы само мироздание едва слышно вздохнуло:

– Контракт исполнен.

После этого татуировка на руке Фелиции исчезла.

Одновременно с этим Гальза на мгновение вспыхнул синим светом. Потом он в последний раз ощерился, и исчез во вспышке ревущего багрового огня.

Еще один соратник покинул нас. Однако, я почти не грустил. Ну, разве что немного. В конце концов, он прав. Не стоит скорбеть у пепла. Зато...

Разжечь новый костер, да? Это надо хорошо обдумать.