Текст книги "Слово на удачу (СИ)"

Автор книги: Николай Чугунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Пей, – вампир тряхнул над лицом Хельги располосованной кистью, и девушка закашлялась – эта кровь на вкус оказалась совсем непохожей на свою, которой она напробовалась в детстве достаточно. Тяжелые капли обжигали небо, погружая девушку в странный мир: тьма постепенно отступала, тени наливались красками, а песок, еще минуту назад невыносимо холодный, сейчас превратился в пышную постель. Впрочем, эйфория почти сразу же пропала, сменившись очередным приступом боли. Хельга, взвыв в голос, свернулась в клубочек – тело словно горело в огне. Казалось, ее засунули в самый центр доменной печи, и сейчас она заживо превращается в пепел.

Смерть пришла минутой позже, подарив измученной Хельге долгожданный покой.

Девушка очнулась от странного света, струящегося с небес. Звезды теперь выглядели нарядными пуговицами на перламутровом занавесе, луна игриво подмигивала, а море пело бесконечную песню, которой хотелось подпевать.

– С возвращением, – Кистрин, оказывается, успел сходить к коляске за раскладным парусиновым стульчиком. – Как самочувствие?

Хельга осторожно встала на дрожащие ноги. Удивительно, но пытка последних суток никак на ней не отразилась – тело прямо-таки лучилось энергией. Девушка уже и забыла, что можно настолько хорошо себя чувствовать. Впрочем, помимо отличного самочувствия, присутствовал голод – тяжелый, скрутивший кишки в один тугой узел, и разом подчинивший себе все чувства.

– Есть…

Вампир, хмыкнув, вынул из-под стульчика графин, на три четверти заполненный темно-красной жидкостью.

– Лабри, бокалы сюда!

Запах из графина сводил с ума – он обещал сытость, силу, невиданные наслаждения и даже счастье – в любом его смысле. Кистрин засмеялся.

– Терпи, ожидание увеличивает удовольствие.

Хельга уже с трудом сдерживалась, чтоб не выхватить сосуд прямо из рук собеседника.

– Ну, за твое второе рождение, Дитя ночи! За удачу.

Река, которую местные называли Тилигул, медленно зарастала льдом. На стремнине она еще бурлила черной прозрачной водой, но по берегам уже серебрился лед, припорошенный снегом. Пароход, обшитый сталью, едва справлялся с быстрым течением, за день поднимаясь едва на полсотни километров. Впрочем, это в любом случае было удобнее, чем идти пешком – тем более, что сбережений Хельги хватило на каюту второго класса аж до самого Теменграда – там Тилигул резко мелел, становясь несудоходным.

Рей сидела на своей койке, уставившись в иллюминатор, за которым кружились снежинки. Это до крайности волновало Хельгу, но колдовать она опасалась – суденышко было до неприличия тесным, и жертва, вполне могла опознать кровопийцу.

– Поздняя зима в этом году.

– Хорошо бы похолодней была. Может, до весны тихо будет.

– И ты туда же! – воскликнула Хельга в притворном ужасе. – Уже и о погоде поговорить нельзя.

– Можно, – Рей криво улыбнулась, – да все равно в голову одна политика лезет. Слишком глубоко я во всем этом увязла.

– Со шпионами такое случается.

– Я хотела остаться над схваткой, – Рей запустила руки в волосы. – Знаешь, это даже весело – ездить по стране, получать весточки, с оказией переправлять на родину… Акробаткой сложнее было работать.

– А теперь что? Мы спокойно сидим в уютной теплой каюте, нас никто не ищет – кроме спасателя. Разве не здорово?

– В общем, да… – пробормотала Рей.

– Колись, что тебя конкретно не устраивает? Я же вижу.

– Он говорит со мной, – шепотом сказала Рей. – Артефакт.

– И что говорит? – вот это уже было крайне скверно. Тлой уверял, что свинца вполне хватит для нейтрализации чар. Надо бы не забыть спросить у него во время следующего "сеанса связи".

– Всякое, – по лицу акробатки пробежала тень. – Я стараюсь его не замечать, но долго я не выдержу!

– Может, его еще в один слой свинца законопатить?

– Не поможет, – произнесла Рей с совершенно непоколебимой уверенностью. – Он голоден. Он получит то, что хочет.

Тесную каюту наполнила едкая вонь раскаленного металла и горящей кожи. Хельга, вскочив с дымящейся койки, откинула крышку рундука. Шар полыхал злобным оранжевым светом, лежа в обгорелых отстатках того, что еще утром было симпатичной дорожной сумкой.

Вечером Хельге все-таки пришлось поколдовать – Рей буквально трясло. Она напрочь отказывалась спать рядом с артефактом, так что вампирша банально усыпила спутницу – покрепче, чтоб сознание не откликалось ни на какие сигналы извне. Побочным эффектом этого способа было то, что акробатку сейчас не могло разбудить ничто, включая пожар и войну – только ощущение «теперь я выспалась». Хельга искренне понадеялась: прошлая бессонная ночь измотала девушку достаточно, чтобы она проспала не менее суток.

Артефакт все так же светился оранжевым светом, но на ощупь был совершенно холодным. Вампирша аккуратно закатила его в рубашку, стараясь не касаться пальцами волшебного камня, и села на койку, раздумывая, что делать дальше.

Вариант, строго говоря, был один-единственный: утопить поганую вещицу в реке, надеясь, что та сгинет там навеки. Увы, это было неосуществимо по другой причине: Рей надеялась с помощью артефакта выпросить себе "почетную отставку", а, значит, надо было думать дальше.

Луна медленно карабкалась по небосводу, приближаясь к зениту, а новых идей все никак не прибавлялось – в отличие от неприятного чувства голода. Хельга сжевала остатки колбасы, но это делу не помогло – вампирская душа хотела крови, причем немедленно. Увы, на пароходике не было столь уютных темных переулков, где вампирша привыкла находить свои жертвы.

От невеселых раздумий Хельгу отвлек резкий стук в дверь. Вампирша насторожилась: из-за двери буквально несло нетерпением пополам с раздражением.

– Я могу войти? – белобрысый парень в незнакомом мундире, не дожидаясь ответа, толкнул дверь, но вампирша предусмотрительно придержала створку. – Слышишь, кудлатый, отпусти дверь.

Хельга задумчиво провела рукой по голове. Действительно, голова Артема за время путешествия просто неприлично заросла. С усами и бородой вампирша худо-бедно справлялась, но пышную шевелюру предпочитала прятать под беретом, пока не подвернется оказия подстричься.

– Ну, я жду! – к нетерпению с раздражением добавилось еще и вожделение. Хельга непонимающе оглянулась: с ее точки зрения, мертвенно бледная акробатка, завернутая во пару одеял, скорее могла вызвать жалость. – Ты!

Пальцы парня впились в створку двери, явно намереваясь выломать преграду. Хельга резко отпрыгнула в сторону, отпуская дверь – офицер с размаху влетел внутрь каюты, с грохотом врезавшись в переборку. Вампирша поморщилась – слишком много шума, а ей совсем не хотелось объясняться с командой.

Впрочем, все обошлось – Хельга вслушивалась в ночные звуки целых пять минут, но так и не расслышала ничего подозрительного.

Парень тем временем пришел в себя. Вампирша наконец догадалась о причине визита – в тот момент, когда офицер с невнятным рычанием метнулся к укутанному в рубашку артефакту.

Борьба за сознание незваного гостя отняла у Хельги все силы. Единственное, что в итоге определило исход битвы – это непривычные для этого мира вампирские заклятья: Хельге пришлось напоить офицера своей кровью, надеясь, что та сработает как положено.

Как ни странно, фокус удался: буквально через пару минут парень уставился на вампиршу по-собачьи преданными глазами. Хельга невольно подумала: будь у парня хвост, он, виляя им, разнес бы каюту в клочья.

– Твое имя? – из подсознания уже накатывала волна алого безумия, но Хельга надеялась, что с помощью новообретенного гуля поесть удастся намного проще и бесшумнее.

– Лейтенант Отонет Деллер, кадет Лигитонской академии.

– Ты едешь один?

– Никак нет. Со мной еще трое сослуживцев: майор Ветари, капрал…

– Стоп! Приведи сюда любого из них, только быстро и тихо. Понял?

– Зачем? – в синих глазах плеснулась ревность.

– Иначе я на тебя обижусь.

Это подействовало – буквально через пять минут в дверь деликатно постучались.

– Деллер, какого… – закончить фразу новоприбывшему не дали. Хельга ела – и это было для нее высшим счастьем, а гуль был вдвойне счастлив – от осознания правильно исполненного приказа и оттого, что счастлива хозяйка.

– Проснулась? – устало поинтересовалась Хельга у акробатки. – Проверь-ка его на магию и все такое прочее.

– Это кто? – девушка подозрительно уставилась на спутницу.

– Доброе утро, сударыня, – натянуто улыбнулся офицер. Все-таки кровь подействовала очень странно – абсолютная привязанность к создателю у него приобрела характер острой влюбленности. Пока Хельга не решила, хорошо это или плохо.

– Долгая история.

– Долгая? Это ж сколько я спала?

– Около суток.

– Снова колдовала?

– Не бойся, я тебя не ела.

– И на том спасибо, – акробатка, надувшись, села на постели. – Что еще ты успела сотворить?

– Почти доесть целого майора и надкусить капрала. Уж очень сильная штука это артефакт – чувствую себя выжатой, как лимон. Да, кстати, как тебе мой новый друг?

– Симпатичный, – Рей склонила голову набок, пристально вглядываясь в парня. Тот изо всех сил избегал заинтересованного взгляда девушки, пялясь влюбленными глазами на Хельгу. – Кстати, он на тебя пялится.

– Я в курсе, – вздохнула вампирша. – Надо что-то с этим делать: думаю, влюбленные в мужчин офицеры у вас не самое обычное зрелище.

Рей упала на кровать и захохотала. Она смеялась долго, всхлипывая в подушку и утирая слезы простыней.

– Не самое обычное? Да это все равно, что размахивать транспарантом "Долой Магду" на Рыночной площади Тибессы! Я много где бывала, но про такое даже не слышала. А у вас, что, такое бывает?

– Ага, – коротко отозвалась Хельга, не желая вдаваться в проблему глубже. – Чувствую, я надолго запомню эту поездочку… Рей, прекрати ржать! Надо что-то делать…

Деллер оказался выше всех похвал. За неполный день, который Хельге с Рей пришлось провести в Теменграде, он раздобыл коляску, новые документы и, самое главное, пропуска в «карантинную зону», которой больше двух месяцев считалась провинция Свиренка.

– Как-то все легко прошло, – с сомнением сказала Рей, когда коляска, миновав пост на выезде из города, принялась пересчитывать колесами булыжники Торгового тракта. – Прямо не верится.

– Не говори гоп, – пробормотала Хельга. Лейтенант с каждым мгновением становился все более назойливым, и вампирше было страшно думать о том моменте, когда заемная кровь перестанет действовать, и придется решать: отпустить парня на волю, а, точнее, прямиком во власть артефакта, или оставить в виде гуля, рискуя получить совершенно сбрендившего поклонника.

– Как скажешь, – покладисто отозвалась акробатка, откидываясь на обтянутое новенькой кожей сиденье. – Как скажешь.

Глава 25. Взад-вперед

Установка работала – даже слишком хорошо. Первая же заброшенная в прошлое пирамидка оказалась похоронена в меловых отложениях незапамятных времен: судя по следам зубов на ней, тогда на месте Милберга плескалось море, а его обитатели были вечно голодны.

– Может, не надо? – неуверенно спросила Лена у чародейки. Впрочем, ответ был известен заранее.

– Все будет нормально. Не волнуйся – пока не настроим, никуда тебя посылать не будем.

– Спасибо, успокоила…

Пробные пуски продолжались каждый день – как только изрядно потрепанная пирамидка проваливалась в прошлое, Иелла с Марком отправлялись на поиски очередного захоронения. Наконец, Лена не выдержала:

– Слушай, мы твою машину запускали уже раз двадцать, не меньше.

– Чем больше пусков – тем точнее настройка.

– Это я уже поняла. Я не о том. Почему каждый раз мы находим только одну пирамидку? Ведь она каждый раз уходит в прошлое, а, значит, она должна уже быть тут!

– Похоже, мы наблюдаем изящное разрешение парадокса временного кольца. Вероятно, время намного пластичнее, чем мы себе представляем. Крайне интересно, – Иелла, вытерев перепачканные чернилами пальцы о несвежую мантию, аккуратно выудила из глаза соринку. – Если говорить примитивно: временной поток перестраивается всякий раз, когда мы пытаемся создать парадокс. Именно поэтому пирамидка всегда одна – иначе это было бы создание чего-то из ничего.

– Все равно непонятно.

Ведунья вздохнула.

– Ты учила историю?

– В школе – да. В институте – уже нет.

– Во всех учебниках даты были одинаковыми?

– Разумеется! Это же история.

– А теперь представь: мы вот этой самой пирамидкой, нечаянно, влепили в голову кому-то из ваших полководцев накануне важного сражения. Он убит, армия бежала, и вместо победы мы имеем поражение.

– Ну?

Иелла скрежетнула зубами – похоже, непонятливость Лены ее изрядно раздражала.

– Учебники изменятся, или нет?

– Как они изменятся? Они же напечатаны.

– Неправильно! – торжествующе воскликнула магичка. – В том-то и фокус, что изменятся. Помнить о том, что было раньше, будем только мы – те, кто проводили изменение. Хотя, вполне возможно, что недолго.

Лена задумалась. Теория звучала дико – но не более дико, чем большинство идей Иеллы. А чародейка, похоже, свое дело знала – ведь она все-таки построила машину времени!

– Странно все это.

– Можно проверить, – ведунья, охнув, водрузила стальной слиток в центр установки. – К слову, мне давно хотелось попробовать изменить пространственные координаты выхода.

Следующая неделя выдалась тихой: гора не вздрагивала от очередных пусков, оставленные в общежитии «Звездной команды» припасы уминались подчистую, а маги, оставленные без присмотра, быстро стали планировать новые шалости. Впрочем, уже через час все разговоры скатились на тему «Что же такое придумала Иелла, и как бы разузнать об этом поподробнее?»

Под конец не выдержал даже Троенци: озадаченный неожиданным миром, он учинил Лене допрос с пристрастием. К немалому облегчению девушки, в объяснениях чародейки он не понял практически ничего. Впрочем, оригинальность замысла захватила и его – рыцарь пообещал найти какую-нибудь книжку по истории с подробным описанием важного события.

Книжка нашлась довольно быстро. Ей оказалась "Повесть печали" – вампирские хроники тысячелетней давности. В ней красочно описывались горести, которые претерпели вампиры за время владычества дроу.

Наиболее примечательной в хронике выглядела фигура Деарта Сиглетай. Для него неведомый летописец не пожалел черной краски, в итоге превратив в чудовище, недостойное даже памяти.

– Самое интересное – никто так и не знает, куда он делся. Во время восстания ему удалось скрыться с отрядом гвардии. Считается, что он погиб в пустыне – ни одна хроника его больше не упоминала. Значит, на нем и проверим: если появится дата гибели, значит, все работает.

– А как ты прицелишься? – недоверчиво спросила Лена. – Что-то я не вижу готовых координат.

– Придется импровизировать, – пожала плечами Иелла. – Мятеж начался 5 октября 537 года – это мы знаем точно. Поправки рассчитать я смогу – теперь дело за пространственными координатами.

– Их-то как раз и нет. Да, кстати, кто-то тут говорил о каких-то "квантах времени".

– Забудь. Они достаточно мелкие, чтобы наводиться с точностью до дня, – махнула рукой чародейка. – Ладно, давай рассуждать логически – где мог быть губернатор в такой день?

– Драпать.

– Если верить легенде – ни за что.

– Значит, думаем дальше…

Через сутки непрерывного мозгового штурма Иелла вывела финальные координаты: 3 октября 537 года, покои губернатора, ровно над центром кровати. Те немногие вампиры, которые еще помнили Мятеж, с удовольствием нарисовали чародейке подробный план – достаточно точный для эксперимента.

– Ну, поехали, – многострадальная пирамидка исчезла, провалившись в прошлое на тысячу лет, а секундой позже гора вздрогнула, как от недалекого взрыва. – Ну, что?

– Меняется! Честное слово, меняется! – прошептала Лена. Прямо на глазах страница книги оказалась переписана начисто. – "В основном успех Мятежа оказался обеспечен счастливой случайностью – в результате заговора своих же соратников губернатор Милберга, преподлейший Деарт Стиглей, да пребудет его душа в муках навечно, оказался убит стальным кистенем в собственной постели ночью 3 октября".

– В моем мире принято сперва тренироваться на мышах, а потом уже на людях.

– В твоем времени – это раз, а два – где я тебе тут их достану? – Иелла нетерпеливо потеребила небрежно заплетенную косицу.

– А ты определила, откуда именно я прибыла? Знаешь, я все-таки не эльф – если ты промахнешься на пару тысяч лет, я рискую застрять там навечно.

– Действительно, – чародейка взглянула на Лену так, словно бы увидела ее впервые. – Да, это будет неудобно. Зато твой приятель подойдет в самый раз.

"Вот еще!" – даже в мыслях Артема слышалось чудовищное недоверие ко всей этой затее. "С меня как-то хватит приключений".

– Даже если получишь шанс все исправить? – Иелла хитро улыбнулась.

"Это как?"

– Я могу настраивать точку выхода с точностью до суток. Ты, надеюсь, не забыл, где живешь? Думаю, тебе хватит суток, чтобы добраться до дома?

"Ты сама говорила – такое невозможно. Иначе мы бы вовсе тут не оказались."

– Действительно, – Иелла на секунду задумалась. – Но в любом случае – тебе ничего не угрожает.

"Кроме тысяч лет одиночества, если что-то пойдет не так."

– Да, это верно, – чародейка потеребила косу. – Что-то я такое читала… не помню. Но я обязательно что-нибудь придумаю.

– Не сомневаюсь…

Вечером того же дня пришел Троенци. Он долго разглядывал диковинную установку, старательно держа руки за спиной, и наконец повернулся к девушке.

– Ты можешь объяснить мне, что это за штуковина? Все та же идея?

– Ага. У нас все-таки получается забрасывать предметы в прошлое. Рекорд, если я не ошибаюсь, полмиллиарда лет. Пришлось поисковую пирамидку из базальта выламывать.

Старик присвистнул.

– А книжка зачем нужна была? Проверяли результаты опытов?

– Проверяли, можем ли менять настоящее, воздействуя на прошлое.

– И как?

– Удачно. Угробили какого-то именитого дроу в собственной постели. Страница в хронике прямо на глазах изменилась.

– Какого дроу, если не секрет?

– Деарта Стиглей.

– Его убили свои, – Троенци насторожился, став похож на волкодава, учуявшего волчий дух.

– Теперь все так думают. Иелла говорит, что изменение не касается только тех, кто о нем знал до того. Потому мы и помним.

– Понятно, – рыцарь впал в странную задумчивость. Это, вкупе с крайне недобрым взглядом, которым Троенци наградил установку, крайне не понравилось Лене.

Иелла снова пропала – как пояснил Тумонен, она все-таки пробралась в Большой архив, и сейчас оттуда чародейку можно было извлечь только по частям. Еще вампир рассказал: Старейший князь все-таки решил приютить остатки Института под видом «комиссии по научно-магическому сотрудничеству». В ответ Троенци пообещал устроить всестороннее обследование Милберга, и улучшить бытие местных жителей – насколько хватит знаний у «Звездной команды».

– Дай им волю – они гору решетом просеют, в чисто научных целях, – хмыкнула Лена, услышав последнюю новость. – У них же совесть атрофирована – кроме, может быть, Марка и Иеллы.

– Иелла любому из пацанов фору даст – если захочет, конечно. Другое дело – она не хочет… Кстати, ее до сих пор задирают?

– Вроде нет. Они пытаются на меня переключиться. Ты ж наверняка слышал.

– Я только про лагерь знаю.

– Они мне какую-то змейку запустили. Маленькую такую, но шуструю… Хорошо, Артем их пуганул.

– А змейка сбежала или исчезла?

– Не обратила внимания. А это важно?

– Как сказать… – Тумонен почесал затылок. – Если исчезла – то это простая иллюзия, такое каждый может, если знает, как. А вот если у них получилось гада выдрессировать или, хуже того, сделать…

– То есть, сделать?

Вампир пристально взглянул в лицо Лены.

– Извини, мне пора. Как-нибудь еще загляну, хорошо?

– Тумонен!

– Извини. Время.

Оставшись одна, Лена упала на застеленную койку, принявшись изучать трещинки на рыжем потолке. Лампа-коптелка отчаянно чадила, и угольно-черный дым бросал на потолок причудливо пляшущие тени.

Тумонен определенно знал больше, чем показывал – он сегодня едва не проговорился! Чем плохо создание змеек и прочей живности? Насколько девушка знала, в ее родном мире это было весьма прибыльным занятием: при желании можно было вырастить любого зверя, от вымерших животных до порождений фантазии иллюстраторов мистической литературы. Занимались этим, в основном, вампиры из клана Талейн – загадочные и молчаливые, но, скорее, по привычке, чем по необходимости. А тут чувствовалась настоящая тайна с очень неприятным душком.

Похоже, она снова влипла.

Троенци появился через сутки в сопровождении троих вампиров. Один из них был замотан в бинты столь густо, что о внешности его приходилось только гадать.

– Старший князь Камбр, – рыцарь представил "живую мумию". – Остальных, я думаю, вы знаете.

Тумонен потупился, Спаркоу, вызывающе выставив бороду, скрестил руки на груди, и Лена сразу почувствовала странный приступ безразличия. Мир вокруг подернулся серой пеленой, детали смазались, а ноги стали ватными.

– Старейший князь обеспокоен вашими… экспериментами, – проскрипел Камбр. – Ваше послушание взамен на наше гостеприимство.

Иелла, как-то странно переглянувшись с Марком, попыталась отступить в комнату с установкой.

– Послушание в ваших интересах, – в руках князя появился серебристый металлический браслет, украшенный странными письменами.

– Это манганин.

– Я знаю, – браслет со щелчком раскрылся. – Вашу ручку, сударыня.

Иелла сидела на койке, забившись в угол, и задумчиво крутила на запястье свеженькое «украшение». Лицо чародейки не выражало ровным счетом ничего, и это до крайности тревожило Лену – значит, прямо сейчас ведунья обдумывала очередную каверзу.

– Иелла?

– Я думаю. Не мешай.

Девушка кисло усмехнулась – она так и знала! Интересно, выдержит ли Милберг ораву недовольных чародеев? Вампиры считали, что да – с помощью какого-то манганина. Лена опасалась, что нет.

– Иелла!

– Я этого просто так не оставлю.

– Да что ты так вцепилась в этот браслет?

– Манганин, сплав на основе серебра. Используется в измерительной технике. А еще – рядом с ним практически невозможно колдовать. Оттого он так и хорош, – чародейка потеряно вздохнула. – Лен, ты же без браслета… Сними его с меня, а? Я же тебе помогаю домой вернуться!

– Как? Ты же сама сказала – рядом с ним невозможно колдовать!

– Ну… Не знаю. Придумай же что-нибудь!

Браслет поддался далеко не сразу. Как и говорила чародейка, браслет отлично пресекал любые попытки колдовства, так что пришлось варварски ковырять замок подручными средствами. В итоге стальная расческа Марка лишилась почти всех своих зубьев, но Иелла стала свободна.

– Вот зараза! – с чувством сказала она и уже собралась запустить металлические обломки с балкона, как вдруг застыла неподвижно. Выйдя из ступора, она повернулась к Артему. – Одиночество, говоришь? А если мы тебя отправим внутри уютного домика, где ты сможешь проспать лишнее время?

"Я так и знал, что не стоит ей помогать."

Иелла снова засела за расчеты. Лена, осознав, что они натворили, накрепко запретила чародейке хвастаться свободой перед остальными колдунами. Те, озадаченные неожиданной помехой, притихли, выбираясь из своих комнатушек только чтобы поесть.

Троенци навестил "Звездную команду" на следующий вечер. Глаза его сияли, а сам он, казалось, помолодел лет на двадцать.

– О, уже освободились? Я и не сомневался.

– Тогда зачем весь этот цирк? – недоуменно поинтересовалась Лена. – Я сразу поняла, что дело нечисто – меня же вы не "окольцевали".

– Порядок должен быть. Наша молодежь стала себе позволять слишком многое. Кстати, они тоже скоро освободятся, я уверен.

– Тогда какой во всем этом смысл? – удивилась Лена. – Потом будет только хуже.

– А вот этого я не открою, – рыцарь сразу посерьезнел, но в уголках прищуренных глаз плясали смешинки. – Увидишь. Если успеешь – как я понимаю, Иелла решила продолжить эксперименты?

– Она хочет Артема в прошлое заслать. Чтобы разведать, в какое именно время нас вернуть.

– Твоего призрачного друга? Это разумно – в таком виде он почти неуязвим. Да, кстати – погодите с экспедицией до завтра – у меня есть кое-какие мысли.

– Да, нам бы не помешала помощь, – Лена, спохватившись, выудила из кармана куртки чертеж. – Это надо сделать из манганина.

– Волшебная лампа?

– Дом. Если слишком сильно промахнемся, у Артема будет место, где он сможет проспать лишнее время.

Больше всего «дом для призрака» напоминал крохотный кувшинчик с пробкой. Как уверяла Иелла, особая форма емкости вкупе со свойствами манганина позволяли призраку, укрытому внутри, впадать в спячку, совершенно не замечая хода лет снаружи. Единственное, что могло грозить такому укрытию – это пожар или кувалда.

– Все равно мне не нравится эта идея, – буркнула Лена, в который раз изучая изящную вещицу.

– Ты домой хочешь, или нет? – холодно поинтересовалась Иелла. – Если да – то пробуем. Прямо сегодня.

– У Троенци были насчет нашего эксперимента какие-то мысли.

– Он меня уже изловил в коридоре, – чародейка недовольно поморщилась. – Он хочет, чтобы Артем поразведал обстановку в стране. Думаю, это разумно – ему не стоит показываться сюда до момента отправки во избежание парадокса.

– Так он все-таки возможен?

Ведунья вздохнула.

– Теоретически – да, а практически… Я бы не хотела это проверять на собственной шкуре. Если мои выкладки верны, последствия будут… неприятными.

– То есть?

– Я пока не могу сформулировать это понятным тебе образом.

– Может, отложим, пока ты все не выяснишь?

– Нет, – Иелла, легко поднявшись с койки, прошла на балкон. Тщательно протертые зеркала сияли золотым светом в лучах заходящего солнца. – Артем, ты где? Пора.

Кувшин оказался на редкость уютным – его стенки сразу же отсекли от Артема всю суету окружающего мира, которой даже в таком пустынном месте, как Милберг, оказалось немало. Изнутри кувшин выглядел как заполненная сизым туманом сфера, на самом верху которой извивалось тоненькое щупальце – путь наружу. Артем попробовал потянуть его – оно послушно растворилось, запечатывая ход. Если Иелла все рассчитала верно, в таком состоянии его дом неуязвим.

Парень вытолкнул путеводную нить обратно. Сизая сфера снова наполнилась едва слышными шумами – впрочем, в местной тиши они звучали на редкость отчетливо.

– Е-е-м! Ты слышишь меня или нет? Отправка через пятнадцать секунд! Пять…

Артем снова втянул щупальце. Если судить по тому, как содрогалась гора при отправке обычного стального слитка, момент отбытия лучше было пережидать внутри.

Кувшинчик исчез, и гора содрогнулась. На сей раз импульс оказался намного сильнее – по полу зазмеились трещины, а одно из бронзовых зеркал согнулось пополам.

– Все, кончились эксперименты, – Иелла с трудом сдерживала слезы. – Как же так?

– Поговоришь с Троенци – он тебе десяток новых достанет.

– Как же, достанет! – воскликнула чародейка. Чувствовалось: она готова взорваться от обиды. – Небось, спит и видит, чтоб мы перестали колдовать!

– Неправда.

– Правда-правда! А что ты его так защищаешь? На тебя-то он браслет не надел!

– Он и на тебя его не надел, если уж на то пошло.

– Ну конечно! А что мы тогда битый час снимали?

– Браслет тебе надели вампиры – это раз. А два – твоим коллегам, за исключением Марка, выдали стальные браслеты с манганиновым сердечником. Такой расческой не вскроешь.

– Правда, что ли? – слезы в глазах чародейки высохли практически мгновенно. Лена кивнула.

– Я тебе не говорила, чтоб ты шибко не задавалась.

– Мне это не нужно, – ведунья гордо задрала носик. – Я и так чародей мирового класса – кому надо, это известно.

– Задаешься-задаешься, – хихикнула Лена. Буря миновала, но Иелле следовало срочно подкинуть новую задачу, не менее интересную, чем путешествия во времени. – Слушай, пока Артем не вернулся – давай проверим идею о множественности миров?

– Мир только один, – наставительным тоном сказала чародейка. – И я тебе уже объясняла, почему.

– А если допустить, хоть на миг, что ты ошибаешься?

– Я никогда не ошибаюсь.

– Докажи, – Лена, сложив руки на груди, кинула на колдунью пристальный взгляд. – Только экспериментально. Или тебе слабо?

Перемещение в прошлое вышло еще более неприятным, чем даже путешествие в мир безумных торнадо, куда Артема затащил древний артефакт. В какой-то миг парень снова почувствовал тело, но эти ощущения его совсем не порадовали: Артема словно запихнули в гигантскую стиральную машину, включенную в режим отжима. Когда наконец все стихло, парень еще долго не отваживался высунуться наружу.

Кувшинчик оказался похоронен под метровым слоем влажного песка – похоже, Иелла отправила разведчика точно на середину какой-то речки. Впрочем, потерять свой дом парню не грозило: приглядевшись, он заметил яркую синюю искру на месте захоронения кувшинчика и вспомнил, что чародейка говорила о маяке.

Успокоившись, парень взлетел повыше и обомлел: он рассчитывал оказаться где угодно, кроме… парка. А речка на самом деле оказалась каналом, одна сторона которого поднималась из воды гигантскими ступенями, сплошь засаженными тропическими деревьями, а другая – куда, собственно, и прибило кувшинчик, была огромным пляжем.

"Что-то странное", – в его сознание вторглась чужая мысль, тембром до отвращения напоминавшая голос артефакта. – "Эй, странное, ты меня слышишь?"

Иелла купилась. Она уже третьи сутки безвылазно сидела над книгами, которые ей пачками таскали из библиотеки. На запястье сиял новенький манганиновый браслет – последний пуск, разумеется, не прошел незамеченным, и Камбр, едва слышно ругаясь сквозь зубы, нацепил обеим чародейкам по «взломоустойчивому» браслету, посетовав на чрезмерную живость людей. Услышав последнюю фразу, Тумонен с трудом сдержал смех – благо, князь стоял к нему спиной, и такое вопиющее непочтение к старшим осталось незамеченным.

– Чего это тебе так весело? – мрачно поинтересовалась Лена, крутя на руке "украшение" – в какой-то мере оно было даже красивым, но ей не нравилась сама идея, воплощенная в блестящем металле.

– Сетования Камбра, насчет живости, – Тумонен ухмыльнулся уже в открытую. – Ты просто не в курсе. Он сам – эльф, а вампиром стал, потому что, как он сам говорит, "надоело все". Жаждал новых впечатлений, короче.

– И как, нашел? – Иелла, услышав завязку истории, навострила уши.

– Нашел. Только ему и вампирское бытие надоело. Кайл давно предлагал ему летаргику на пару тысяч лет устроить, так не хочет почему-то. Впрочем, после того нападения, – вампир кивнул в сторону комнаты, взрывом превращенной в балкон, – ему снова интересно жить. Но все равно, такие претензии от Камбра… Что-то определенно меняется.

– Я домой хочу, – кислым тоном сказала Лена. – А как я туда попаду, если колдовать нельзя?

– Все равно ведь неделю расчеты делать будете, – махнул рукой Тумонен. – Да, кстати! У меня ж твои институтские книги остались.