Текст книги "Слово на удачу (СИ)"

Автор книги: Николай Чугунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Глава 17. Туристы поневоле

Отмель только казалась твердой – на самом деле она была отменной трясиной, лишь слегка припорошенной белым речным песочком. Снежа тут же провалилась по колени, выругалась и попыталась выбраться из ловушки, не оставив там сапоги. Это, к сожалению, не удалось.

– Чего хихикаешь? – сумрачно поинтересовалась эльфийка, скидывая с плеч рюкзак и отстегивая от него складную лопатку.

– Я не хихикаю, – возразила Лена, но в уголках ее зеленых глаз плясали веселые чертики. – Просто это уже третья отмель.

– Третье болото, ты хочешь сказать, – сапоги утонули неглубоко, но выглядели парой ошметков кожи. – Эх, а ведь и года сапожкам не было-то.

– Новые купишь.

– Новые… – Эльфийка осторожно вышла на мелководье – ей вовсе не хотелось провалиться по пояс, – Где денег-то взять?

– А у нас сколько осталось?

– Мало.

Деньги таяли с ужасающей скоростью. Конечно, связной в Датианне, по местным меркам оказался более, чем щедр – но никто не рассчитывал, что цепочка порвется уже в Мариенграде, и девушкам придется рассчитывать только на себя.

– Ты сдурела, – коротко сказала Лена, ознакомившись с планом спутницы. – Через пол-страны пешком?

– Мне казалось, ты любишь ходить пешком, – Снежа невесело усмехнулась. – И потом, мне кажется, "они" никогда не сообразят, что мы решимся на такое.

– Ну, да, – Лена окинула взглядом новенькую карту, купленную в магазине по соседству. На ней страна выглядела чуть ли не карманной, если бы девушка не знала, какое расстояние подругам уже довелось преодолеть. – Я сама еще не уверена, что решусь.

– Альтернатива проста, – эльфийка, взяв карандаш, провела жирную черту по реке к городу со странным названием "Люшинин". – Сперва на пароход, потом железкой в столицу. Оттуда железкой же – в Нижние Липки. Институт – там.

– Знаешь, мне это нравится намного больше.

– Знаешь, я даже не сомневалась, – хмыкнула эльфийка. – Ну что ж, пошли.

Небрежно скомканная карта канула в урну, а подруги, купив билеты на пароход, бесследно растворились в запутанных закоулках Приречного рынка.

– Вообще-то, у нас были билеты, – Лена с тоской проводила взглядом длинный караван плотов. Окна избушки на первом плоту в наступающих сумерках светились особенно уютно. – Даже этот антиквариат, который у вас зовется пароходом – намного лучше пешей прогулки!

– О, да, – Снежа даже не подумала спорить. – И утопить его намного легче.

Девушка замолчала – видение обугленного остова парохода, на который она сама не хотела садиться в устье Освея, стояло перед глазами, как живое.

– Но ведь будут разбираться!

– Несомненно. Но если к тому моменту я буду мертвой – мне будет уже все равно.

На третий день пути Снежа решила идти босиком: сапоги начали просить каши, и их следовало поберечь для города. Вкупе с изрядно потрепанной курткой и короткими взлохмаченными волосами эльфийка напоминала матерого бандита, переодевшегося девушкой.

– Прямо Данни и Купер, – фыркнула Лена, прикинув, как она сама при этом смотрится.

– Кто такие?

– Пара влюбленных бандитов. Очень романтическая легенда нашего мира, – пояснила девушка. – Хотя я думаю – все это выдумки.

Снежа заинтересовалась, и Лене пришлось рассказать всю легенду от начала до конца: как Купер встретил Данни, чем они занимались вместе, как погиб Купер, а как – Данни.

– Весьма правдоподобно, на мой взгляд.

– Тогда была война! Как у вас сейчас. Романтика на войне не живет.

– Какие мы опытные, – улыбнулась эльфийка. – Только вот войны сейчас нет, знаешь ли.

– Ага, мир и процветание, – съязвила девушка. – Мне Бриммен рассказывал. Только вот мне почему-то кажется: все это враки.

– Интриги, – Снежа скривилась, как будто это слово было хуже всех. – Мы влипли в самую кучу. Я специально просила назначение на самую окраину – подальше от всей это гадости, а тут…

– Что – тут?

Эльфийка скривилась еще больше – словно ей пришлось проглотить лимон целиком.

– Меня просветили, что нам на хвост сели минимум семь различных контор. Еще в Датианне.

Лена присвистнула. Она читала о таком только в старых романах, ставших классикой. Там шпионы – все мужчины – только и делали, что ходили на рауты, разговаривали со светскими львицами и мимоходом делали "работу". Там это выглядело легко и непринужденно.

– Думаешь, за нами следят? – Лена выпуталась из ароматного сена. Летом ночевать на сеновале показалось бы девушке необычайной экзотикой, но сейчас по ночам ощутимо холодало, отчего приходилось зарываться в самое нутро хранилища.

– Вряд ли, – Снежа тщательно взбивала сухую траву, оборудуя себе уютное "гнездышко". – Никого на расстоянии дневного перехода.

– Чего ты так решила?

– Утром мы пересекли водораздел, а потом шли по лесу. С дороги водораздел отлично просматривается – кроме нас, там никого не было. Они нас потеряли. Потом, конечно, найдут, но к тому времени мы что-нибудь придумаем.

Придумывать пришлось уже на следующий день. Девушки добрались до судоходной части реки Ковсуг – туда, где ее соединял канал с рекой Стилей, притоком реки Освей. Прямо у касс порта стоял свеженький щит «Разыскиваются», на котором висели грубые подобия портретов.

– Если я все правильно понимаю, мы ухитрились наступить на хвост контрразведке, – задумчиво сказала Снежа. – Вторая слева, пятый ряд.

Лена, потеряв дар речи, увидела свое изображение: Она, в изысканной эльфийской шапочке, смотрела с серого листа бумаги, словно спрашивая: ну как, справишься со мной?

– Нас арестуют.

– Ерунда, – хмыкнула эльфийка, – Во-первых, ты слишком высокого о себе мнения – прежде, чем опознавать, надо бы тебя хорошенько отмыть. Да и меня тоже, пожалуй. Ладно, стой тут.

Снежа, усадив попутчицу на скамейку, направилась к кассам. Вернувшись через пять минут, она обнаружила девушку в состоянии животного ужаса.

– Тут ходил кто-то в погонах. Он на меня так смотрел!

– Какого цвета мундир?

– Черный.

– Флот. Наверно, ты ему понравилась.

– Извращенец, – с чувством произнесла Лена. Снежа с трудом сдержала смешок.

Пароход оказался тесным, грязным и вонючим, но сейчас он показался Лене островом блаженства и покоя.

– Помыться бы…

– Не вопрос, – эльфийка кинула на продавленную койку тюк с одеждой. – Заодно и переоденешься. Кстати, мне всегда было интересно: действительно ли цвет волос меняет внешность до неузнаваемости?

В тюке оказалась пограничная форма.

– Брала на глаз, но, думаю, подойдет. Побудешь моим порученцем. Главное, не забывай отдавать честь. Впрочем, у нас есть пара суток на тренировки.

Люшинин показался Лене крошечным, невыносимо скучным городком, врезанным прямо в скалы над невероятно красивым водопадом. Река здесь изрядно сужалась, с ревом протискиваясь между гранитных берегов.

– Гномы? – девушка не поверила своим глазам, увидев приземистые дома со странно низкими дверьми. – Тут живут гномы?

– Они везде живут. Но здесь их вотчина, – пояснила Снежа. – Пошли, найдем ночлег. Надеюсь, тут будут не только гномские кроватки. Меня изрядно утомила необходимость складываться вчетверо, чтобы просто поспать.

Против ожидания, кроме гномов в городе оказалось полным-полно военных. Расспросив парочку сержантов, эльфийка удивленно пожала плечами.

– Селайская пехота. На учения, говорят. Ничего не понимаю – что, за горами место кончилось?

– Не к добру это, – пробурчала Лена. Она была крайне недовольна – в чине рядового ей приходилось тянуть оба рюкзака, да еще и отдавать честь всем, кто попадался ей на пути.

– Верно, – эльфийка сразу загрустила, и девушка решила при случае расспросить ее поподробнее.

Местный вокзал оказался до отказа забит эшелонами, вдоль которых прогуливались мрачные часовые. По единственной свободной ветке неторопливо тащились груженые отливками составы, а пассажирских не было видно вообще.

На входе в здание тоже прогуливался часовой, плотно закутанный в брезентовый плащ. Судя по регулярному чиханью и неразборчивой брани, он чувствовал себя крайне несчастным.

– Стой, куда? – захрипел он, пытаясь выпростать винтовку из-под плаща.

– Прапорщик Арвентай, с ординарцем, – лицо эльфийки не выражало абсолютно ничего, кроме огромного презрения. – Позови старшего.

– Пропуск, – дуло винтовки уткнулось прямо в живот Снеже, но та даже не вздрогнула.

– Порох подмочен, а? – она ловким движением вырвала ружье из замерзших пальцев солдата, а Лена непроизвольно зажмурилась. Похоже, ее недолгое путешествие подошло к концу – сейчас ее новую подругу пристрелят, а ее саму будут долго и мучительно "допрашивать", как красочно описывал Бриммен.

Выстрела не последовало – кремень высек тучу искр, но мокрый порох даже и не подумал загораться.

– Подмочен, ясное дело. – фыркнула эльфийка. – Старшего сюда, быстро!

Здание оказалось битком набито солдатней – никого чином выше сержанта они пока не встретили. Снежа шла сквозь них, как ледокол сквозь шугу. Лена дрожала всем телом, ежесекундно ожидая разоблачения, но каким-то чудом все обошлось. Единственным препятствием, которое задержало эльфийку дольше пяти минут, оказался дородный лейтенант, сейчас возглавлявший военную администрацию вокзала.

Разговор с ним оказался коротким, но результативным – уже через пять минут девушки трусили под накрапывающим дождем к очередному сталевозу, замершему перед семафором.

Эльфийка беззвучно материлась, пересчитывая остатки наличности – «благодарность» дородному лейтенанту за помощь с транспортом проела изрядную брешь в остатках бюджета. Лена, помня слова подруги о необходимости соблюдать маскировку, помалкивала.

Добротно скроенный тендер вмещал в себя, помимо угля и воды, крохотную каюту на пару коек – естественно, скроенных по гномьему стандарту. Снежа, оценив перспективы ночевки, сразу же отказалась лишать паровозную команду их скромных удобств – тем более, что буквально во втором вагоне после паровоза обнаружилось местечко не столь уютное, но все равно подходящее – сталелитейные чаши, новенькие, с двойной теплоизоляцией. Лежать внутри них оказалось чуточку страшновато, но уютно – тем более, что чаши сверху оказались прикрыты брезентом.

– Двести марок просадила, – негромко сказала Снежа, задернув полог. – Если, все-таки, доберемся до Теменграда – живем. Иначе – не знаю.

– Где? – удивилась Лена. Она, как ни силилась, так и не смогла припомнить ни единой крупной покупки в Люшинине.

– Да мордатому этому дала, чтоб на поезд посадил. Одно радует: официально мы отбыли в сторону Тоннеля – весь пассажирский транспорт сейчас там идет. Так что есть шанс.

– А почему этот мордатый не расскажет правду? Это ж ему ничем не грозит.

– Грозит, – хмыкнула Снежа, разом наливаясь недоброй радостью. – Он военные склады с гномами грабит, в особо крупных размерах. Заметила, как экспедитор по сторонам глазами стрелял? Явно боялся, что мы в теплушки полезем. Ну, я и решила сделать ему одолжение.

– Как бы не передушили нас ночью-то, – Лена беспокойно глянула наверх. – Кинут что-нибудь горящее – и ау.

– А ты прирожденный злодей, подруга! – искренне восхитилась девушкой эльфийка. – Слушай, а наколдовать что-нибудь сможешь? Сторожок какой-нибудь, а?

– Без понятия, – Лена растеряно пожала плечами. – Я ж так… Этим не особо владею.

– А ты попробуй. Что зря время терять.

Примерно после получаса стараний Лена ухитрилась вспомнить заклинание мышеловки, виденное когда-то в книге по домоводству. В итоге платформа, на которой стоял сталелитейный чан, чуть ли не светилась от колдовства.

– Думаю, хватит, – Снежа окинула взглядом "минное поле", и с невольным уважением потрепала девушку за плечо. – Если кто попробует нас укокошить – не думаю, что мы пропустим его приближение.

Неприятности пришли под утро – когда небо на востоке начало едва заметно светлеть, а веки налились невыносимой тяжестью. Потом Лена клялась, что закрыла глаза буквально на секунду – но, судя по красным пятнам пролежней, эта минутка затянулась на добрых два часа.

Девушек разбудил истошный вопль. Эльфийка бодро вскочила на ноги, словно и не спала, и рванула на себя край брезента – в ковш свалилось скрюченное тело. Снежа, осторожно выглянув наружу, кисло усмехнулась – на насыпи плевался копотью громадный костер. Лена, похоже, оказалась провидицей.

Тело, застонав, попыталось разогнуться. Эльфийка, схватив в кулак жесткую всклокоченную бороду, рывком приподняла экспедитора с пола.

Тот, взвыв, поскреб ногами по соломе, насыпанной на полу, но Снежа держала крепко.

Лену трясло. Подруга на глазах снова превращалась в бесчувственное чудовище, которое, казалось, даже смерть не остановит. Гном это тоже почувствовал – голос его дрожал, а сам он даже не делал попыток выбраться. Наконец, Снежа отпустила несчастного экспедитора и села на пол напротив.

– Ты была права, – сказала она усталым голосом, от которого Лену бросило в жар. – Они хотели от нас избавиться. Скоро будет мост – понимаешь, о чем я?

– Более чем, – Лена обхватила колени руками. – Что за жизнь…

– Бывало и хуже, – вздохнула Снежа. – Я думаю, этот невероятно гостеприимный гном посидит пока тут – во избежание рецидивов, а ты пока восстанови бреши.

– Какие?

– В ловушках – парочку-то он наверняка разрядил!

Остаток пути в Теменград прошел без приключений. Снежа, выудив из планшетки чистый лист бумаги, заставила экспедитора изобразить на нем чистосердечное раскаяние в покушении на офицера и дворянина. Как потом пояснила эльфийка Лене, в гражданском суде от такого признания толку было бы мало, но в армии к такому относились намного серьезнее, о чем гном отлично знал.

– После такого он и сам забудет, что нас видел, и другим запретит вспоминать. Думаю, этого хватит, – Снежа отряхнула помятые и запылившиеся брюки. Поезд остановился на каком-то полустанке на окраине Теменграда, и эльфийка справедливо решила: лучше высадиться здесь, чем на проходной завода.

– Теперь куда? Адски хочется помыться.

– Знаешь, мне тоже. Так что идем в ближайшую прачечную. Мы выглядим как пара дезертиров – нас остановит первый же патруль.

Пройдя пару кварталов, Снежа вдруг начала вести себя странно. Она на миг замирала перед каждым поворотом и пристально вглядывалась в прохожих.

– Ты ведешь себя, как будто кого-то боишься.

Ответить эльфийка не успела – за спинами девушек раздался радостный мелодичный голосок, от которого Снежа подскочила как ужаленная.

Лена оглянулась – за ними стояла высокая статная эльфийка в простом сером платье и корзинкой в руках.

– Мама, – сказала эльфийка, следом добавив что-то непонятное.

Женщина расцвела и обняла Снежу, начав быстро тараторить.

– Это моя мама. Придется зайти в гости. Зараза.

– Ты так нервничаешь, словно убежала из дома.

– Нет, я всего лишь отказалась выйти замуж и зажить "приличной жизнью", – буркнула эльфийка. – Вот увидишь – она снова будет меня уговаривать. Ненавижу.

– Все равно, ничего не пойму, – пожала плечами Лена.

– Везучая, – вздохнула Снежа.

К немалому удивлению эльфийки, их поселили не в самом доме, а в дровяном флигеле, на чердаке которого оказалась уютная комнатка с двумя аккуратными постелями – как раз по габаритам эльфийки.

– Здесь я пряталась, когда ее забота меня окончательно доставала, – пояснила Снежа с кривой улыбкой. – Хотя все это крайне странно. Такое ощущение… – она вдруг замолчала.

– Какое ощущение?

– Неважно, – эльфийка принялась скидывать мундир. – Переодевайся, здесь не стоит ходить в форме.

Ужин Снежа приволокла прямо во флигель. Лена, глядя на ее мрачное лицо, не на шутку встревожилась.

– Что-то произошло?

– Неважно, – эльфийка, сварганив из пары вязанок дров что-то вроде табурета, принялась задумчиво размешивать кашу.

– Важно!

– Честное слово, Лен, – Снежа вскинула на подругу усталые глаза, – тебя это не касается никак. А больше я тебе ничего не скажу – не имею права.

Покончив с едой, эльфийка тут же завалилась на свою койку, и до самого утра не произнесла ни слова.

Когда Лена проснулась, у постели уже стоял стакан остывшего чаю, накрытый парой бутербродов. Постель напротив была аккуратно заправлена – настолько идеально, что на покрывале не виднелось ни единой складочки.

Выглянув из слухового окна, Лена обнаружила во дворе уже знакомую ей мать Снежи с парой незнакомых людей. Разговор шел вполголоса, так что до девушки не доносилось ни звука, но выражение лиц незнакомцев ей не понравилось. В них читалось презрение пополам с недоумением – так выглядел ее сосед, когда его дрессированная собака вдруг начинала своевольничать.

Со стороны калитки донесся протяжный скрип давно несмазанных петель, и незнакомцы тут же исчезли. Не кинулись опрометью куда-то, а пропали, как их и не было. Присмотревшись, девушка заметила: высокая трава во дворе едва заметно колыхалась, словно ее раздвигали невидимые ноги. Ей снова стало страшно – похоже, не просто так подруга вчера была сама не своя.

Через двор прошла Снежа – в элегантном платье и лаковых туфлях. Если бы эльфийка, зайдя во двор, не сняла широкополую шляпу с цветами, то Лена бы ее точно не узнала – даже несмотря на выдающийся рост. Мать, повернувшись к дочери, что-то коротко сказала. Эльфийка замерла, обдумывая ответ, и секундой позже отрицательно покачала головой. Мать, пожав плечами, разразилась длинной тирадой, услышав которую, Снежа явно повеселела.

– Странные какие-то гости у твоей мамы, – сказала Лена, дождавшись, когда эльфийка переоденется. – Только заслышат скрип, как сразу раз – и нету, только трава шуршит.

– Эльфы?

– Вроде люди. Уши круглые, по крайней мере.

– Как люди? – Снежа разом повернулась к девушке. – Это же невозможно!

– Если бы я за травой не следила – в жизни бы не заметила, куда пошли. Тем более: только вот с твоей мамой говорили, как вдруг раз – и нету. Даже тени не осталось.

Снежа села на своей койке, крепко о чем-то задумавшись.

– Что такое?

– Неважно. Собирайся, форму нагладь, все дела. Вечером – дилижанс в Нижние Липки. Через пару дней в Институте будешь.

– А ты обратно, на раскопки?

– Даже не знаю. Как все запутано, елки…

– Что запутано?

– Неважно.

Лена проснулась от ослепительного света. За окном дилижанса сверкало море, над которым сиял ослепительный шар солнца. Картина была настолько идиллической, что Лена на секунду забыла, где находится. Увы, жесткая дорога и отсутствие рессор тут же избавили ее от иллюзий.

Впрочем, польза от такого забытья все-таки была: на окраине разума засела назойливая мысль – как будто это уже было. Лена, закусив губу от напряжения, принялась хватать идейку за юркий хвост, пытаясь от нетерпения не оторвать его целиком.

Минут через пять это девушке удалось, и она едва сдержала торжествующий вопль. Она вспомнила свое путешествие, начавшееся в "Магазине курточек Юкки", и чем оно закончилось. Может, и сейчас повезет?

Темный кабинет казался намного теснее, чем был на самом деле. Единственным источником света служила зеленая керосиновая лампа, нещадно вонявшая на весь кабинет. Лена в каком-то оцепенении уставилась на жилистые руки хозяина кабинета – белая кожа с пигментными пятнами, пара шрамов на левой ладони и массивный перстень на большом пальце правой руки.

– Антейр Вольдемар Троенци? – Снежа снова выглядела ненадолго ожившей мраморной статуей.

Хозяин кабинета медленно кивнул. Эльфийка непослушными пальцами расстегнула планшет, выудив оттуда пухлый конверт. Антейр, аккуратно разложив содержимое конверта на зеленой столешнице, черкнул пером по бумаге, завершив подпись четким отпечатком перстня.

Снежа спрятала опустевший конверт в планшет и выжидательно застыла. Хозяин кабинета, пожав плечами, произнес короткую фразу, вдребезги разбившую ледяное спокойствие эльфийки.

– Вот и все. Прощай.

У Лены защипало в глазах. Сперва она никак не могла дождаться дня, когда наконец-то попадет в заведение, где ее таланты оценят по достоинству, но сейчас мысль о расставании ее страшила.

– Прощай.

Дверь бесшумно закрылась, и девушка снова осталась одна.

Глава 18. Искатели странного

В эту ночь впервые выпал снег. Хельга выбралась на обзорную площадку корпуса и добрых полчаса стояла неподвижно, наблюдая, как крохотные ледяные кристаллики медленно приземляются прямо в подставленные ладони, даже не думая таять. Она вдруг вспомнила старое поверье, которое так ни разу не сработало, когда она была еще живой: если успеть загадать желание, пока снежинка лежит на ладони, оно обязательно исполнится.

– Красиво, – раздался за спиной голос Тлоя. Хельга, не ответив, осторожно сжала ладонь со снежинками и беззвучно прошептала желание. – А, гадаешь…

Девушка разжала кулачок: снежинки еще крепились, но секундой позже расплылись прозрачными капельками.

– Надеюсь, поможет.

Врач открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но вдруг браслет на его запястье оглушительно заверещал. Хельга, сморщившись от боли в ушах, неприязненно уставилась на тускло-серую полоску, частично скрытую халатом – с первого взгляда и не скажешь, что столь невзрачный предмет может произвести столько шума. По лицу Тлоя тенью скользнуло беспокойство. Он положил руку на браслет, отчего шум тут же смолк, и оглядел припорошенную снегом площадку.

– Ты колдовала?

– Нет, насколько мне известно.

– Странно.

Хельга, пожав плечами, отвернулась. Появление Тлоя вырвало ее из сладостного плена воспоминаний – именно тех, которые она особенно любила, холила и лелеяла. Возможно, если сосредоточиться, еще можно будет туда вернуться?

«Холодно, невероятно холодно», – Артем поежился всем существом. Как ни странно, он не потерял способности чувствовать холод, даже не смотря на то, что выскользнул из тела.

"Торопись, ты теряешь силы", – камень полыхнул очередной мыслью, обжегшей парня вихрем нетерпения. – "Куда?"

Артем задумался. На секунду перед внутренним взором всплыл образ Корвина: бедный домовой неподвижно сидел на краешке кухонного табурета, обхватив себя за плечи крохотными ручками и мерно покачиваясь из стороны в сторону.

"Исполняю", – сознание затопила очередная мысль, а мигом позже парня поглотила иссиня-черная воронка, внутренние стенки которой то и дело вспарывали ослепительно-белые молнии.

Когда парень пришел в себя, он висел в том же призрачном облике посреди подозрительно знакомой комнаты. Оглядевшись, Артем вспомнил: это же его собственная квартира!

Из стены неторопливо выплыл домовой, тщательно вытирая заплаканные глаза. Увидев парня, он от неожиданности попятился.

– Ты кто?

Артем в замешательстве задумался – чем же ему теперь говорить? Впрочем, вопрос решился сам собой.

– Артемушка! – закричал домовой так, что стекло в серванте мигом пустило длинную ветвистую трещину. – Ты вернулся!

"Не совсем", – если бы у парня сейчас было лицо, оно бы скривилось в горестной усмешке.

– Да уж вижу, что частично, – проворчал Корвин, надевая на себя привычно недовольную маску. – Ничего, я сейчас позвоню в скорую, там специалисты хорошие, они что-нибудь придумают…

"Придумают что?"

– Не моя забота. Главное – ты все-таки вернулся! – домовой неторопливо поплыл к телефону, по округлым бокам которого было видно: с момента отбытия Артема его так никто и не отключил от зарядного устройства.

"А как же Лена?"

– Забудь. Она тебя втравила – пусть сама и выбирается. Нет, ну как ты мог так поступить, Артем! Ты, взрослый человек! И родители у тебя такие же – по пол-года в экспедициях, только открытку на день рождения пришлют, и хватит. Действительно, яблоко от яблони…

"Перестань", – Артем вдруг почувствовал беспокойство. – "Я должен ей помочь!"

– Ой, герой! Душа непонятно в чем держится, а туда же!

В комнате резко похолодало, и в потолке, поглотив люстру, с шипением разверзлась уже знакомая Артему воронка.

– Артем! – лицо домового налилось мертвенной бледностью. – Не смей. Как же я…

Последних слов парень уже не услышал.

Хельга вдруг очнулась, как будто ее что-то ужалило. Имитатор на стене все так же показывал полуночную метель, а если верить будильнику на тумбочке, проспала она всего лишь полчаса.

Девушка села на постели и прислушалась. В корпусе было тихо, как бывает тихо в человеческом городе в час перед рассветом: люди наслаждаются последними минутами сна, а ночные жители уже расползлись по домам. Впрочем, как уже успела убедиться вампирша, звукоизоляция в "пансионате" была лучше всяких похвал.

В коридорах тоже царила тишина. Хельга поплотнее закуталась в одеяло – сосущее чувство тревоги гнало ее наружу, на обзорную площадку, не давая даже времени, чтобы одеться.

Ледяной ветер выл в распахнутом люке, как старая баньши в новолуние. Мириады снежинок плясали в синем свете прожекторов, придавая всей картине оттенок нереальности. На миг девушка замерла неподвижно, вглядываясь в картину – такое определенно было достойно запечатления на века: пустая обзорная площадка и пляшущие синие вихри на угольно-черном фоне. Если еще удастся передать этот нереальный свет…

Через минуту Хельга поняла: площадка на самом деле не пуста. В самом ее центре виднелись контуры какой-то призрачной фигуры, которую получалось заметить, только следя за отдельными снежинками – те вдруг меняли траекторию, обрисовывая контуры тела. Подозрительно знакомого тела.

"Хельга?" – мысль обрушилась, как удар молота, на миг оглушив.

Девушка вгляделась в призрачный облик.

– Артем?

"То, что от него осталось, похоже", – мысль принесла сожаление пополам с беспокойством.

– Что они с тобой сделали?!

"Они? Кто?"

– Ну, – Хельга на миг задумалась, припоминая свое первое видение. – Эти военные. И колдун.

"Просто держали меня в клетке, а потом отпустили. Ничего страшного".

Вампирша нахмурилась: мысль очень, очень походила на правду, но, тем не менее, была в ней какая-то фальшь.

– А это? Тебя едва видно!

"Это, похоже, я сам с собой сделал. Хотелось бы знать, это навсегда так?"

На площадке вдруг похолодало – настолько, что даже вампирше стало невыносимо холодно. Но раньше, чем она успела сказать хоть слово, над призраком распахнулась угольно-черная воронка, и секундой позже от Артема не осталось и следа.

– Хорошо отдохнула? – невозмутимо поинтересовался Тлой, разглядывая результат суточного марафона девушки: готовую картину, которую осталось только высушить и закрепить.

– Достаточно, я думаю, – Хельга, прикрыв глаза, лежала на постели поверх покрывала. Она хотела только одного: покоя. Картина буквально выпила из нее все соки, и воли девушке хватало только на то, чтобы не заснуть в присутствии врача.

Тлой наконец оторвался от мастерски изображенной обзорной площадки: изображение дышало нечеловеческим холодом, замораживая изнутри.

– Надо бы убрать это подальше. Не знаю, как тебе это удалось, но вещица получилась слишком…

– Кимидеевской? – слабо улыбнулась вампирша, с трудом вспомнив имя клана вампиров-безумцев.

– Именно. А тебе надо поесть. Срочно.

Сегодня, впервые за всю свою долгую не-жизнь Хельга поняла истинный смысл выражения «кровь – источник жизни». Никогда еще густая солоноватая жидкость не была такой вкусной – девушка наслаждалась каждой ее каплей, высасывая пакеты чуть ли не досуха.

– Как ты себя чувствуешь? – врач нацепил на голову серебристый обруч с десятком антенн-пружинок.

– Намного лучше.

– Ага, – Тлой, прикрыв глаза, взял ладони Хельги в руки. – Так… Не хочешь рассказать, что позавчера произошло?

– У меня был… гость.

– Наверно, необычный, – хмыкнул врач. – У нас сигнализация чуть с ума не сошла – такой силы импульса мы никак не ожидали.

– Какого импульса?

Тлой снял с головы обруч и хитро подмигнул девушке.

– Хочешь знать больше? Прошу за мной!

Хельга впервые попала на третий этаж, обычно наглухо запертый. За несколько месяцев пребывания в «санатории» девушка ни разу не видела, чтобы из массивных дверей кто-то выходил. Как выяснилось, коллеги Тлоя эти двери вовсе не использовали. В комнатке по соседству со странным агрегатом, где Хельга пыталась достучаться до Артема, оказалась изящная кованая лестница, ведущая прямо в сердце «запретной территории».

– Мы – Особая поисковая группа при Совете старейшин, – сказал Тлой, усадив гостью в уютное кресло и налив ароматного чаю. – Это, конечно, официальное название. Между собой нас называют "Искатели странного". Наша задача – поиск всего, что не получается объяснить. Пока не получается, конечно. Твой случай отлично вписывается в эту категорию – никто, даже сам Макс, не слышал, чтобы получалось сохранять связь с гулем после исчерпания силы крови.

– Так, значит, я тут вовсе не из-за распечаток?

– Распечаток? – врач на миг задумался, но секундой позже его лицо просветлело. – Нет, они, конечно, помогли – мы до того никогда не слышали, чтобы смертные могли использовать вампирские чары. Но потом у нас нашлось более интересное занятие. И с каждым днем оно становится все интереснее.

Картина тихо ушла в личную коллекцию Патриарха Кимидей, но даже солидная сумма, которой вполне бы хватило на собственный дом в Лассомбре, не обрадовала Хельгу. Честно говоря, ей было совсем не до того – похоже, Тлой отлично изучил ее слабые места, и теперь мастерски играл на них, медленно, но верно делая Хельгу неотъемлемой частью «Искателей странного».

Вампирша получила в свое распоряжение целый тоннель длиной с полкилометра – тут было сухо, тихо и светло, как раз то, что и требовалось для личной картинной галереи. Сперва девушка думала, что Тлой явно промахнулся с размерами, но вскоре поняла – вполне возможно, этого еще и не хватит.

Теперь она рисовала карандашами на картоне – так получалось намного быстрее, и зыбкие образы иных миров не успевали ускользнуть. Артем в клетке. Артем посреди шумного рынка, где, кроме привычных людей, эльфов и гномов, разгуливают двуногие ящеры, ничуть не похожие на знакомых Хельге драконов. Артем в конюшне – только почему там клетки с собаками? Артем в камере – но решетка валяется на полу, а в окно светит полная луна. Артем в зарослях, рядом с… девушкой?

Хельга, нахмурившись, изучила последний набросок. Сон уже исчез, оставив после себя только смутное ощущение потери. Девушка лежала на животе, высматривая что-то, выпавшее из кадра. Вампирша, поджав губы, изучила мешковатые штаны, куртку странного кроя и коротко стриженые волосы – образ получился слишком общим, чтобы быть узнаваемым. Похоже, эту "нитку" придется раскрутить поподробнее.

Артем дернулся и застонал от тупой тянущей боли. Тело словно налилось свинцом, отчаянно сопротивляясь любым приказам.

– Что стонешь? – послышался недовольный шепот Рей. – Хочешь, чтобы нас засекли?

– Засекли кто? – прохрипел парень. Рот пересох, будто вчера Артем пил напропалую, а не лазил по древним руинам.

– Да шляются тут некоторые, – буркнула девушка.

Артем наконец нашел в себе силы перевернуться на живот. Его колотило от холода.

– Чаю бы…

– И с баранками, – иронично продолжила акробатка. – Тоже мне, турист! Кто мне тут заливал: я опытный, я опытный?