Текст книги "Звездная магия (СИ)"

Автор книги: Николай Чугунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Глава 25. Мы непременно вернемся

Танки окружили ангар двойным полукольцом, намертво заблокировав взлетную полосу. Одинокий бронетранспортер без опознавательных знаков застыл у кормовых дюз корвета, напрочь игнорируя возможную опасность.

В кают-компании было грязно и сыро. Впрочем, это не беспокоило хозяев – отсек оставался в первозданном виде с момента покупки корабля, и ради высокого гостя они не собирались проводить тут экстренный ремонт.

– Неухожено, – каникоид окинул неодобрительным взглядом ржавые металлические стены, на которых змеились рыжие следы проводки. – Такие деньги зашибаете, а порядка так и не навели…

– Времени нет, – коротко отозвался некромант. Этот разговор он решил провести лично, на всякий случай уложив Киркса с Готардо в одной из кают – Все дела, дела, знаете. Еле успеваем, знаете ли.

– Вот мне и хотелось бы поговорить о том, где именно вы успеваете, – Ээльмма-Ури поерзал в лохани, пытаясь устроиться поудобнее. Получалось не очень. – Например, где вы были последний раз?

– Космическая станция «Глория», – отчеканил чародей. – Получена добыча в виде полутора тонн платины в слитках и… – колдун замялся, – пленные.

– Пленные? – каникоид искренне удивился. – Зачем они вам?

– Надо, – коротко отозвался некромант. – У меня, как вам, должно быть известно, нетрадиционные методы работы. Потому живые, – чародей сделал многозначительную паузу, – живые мне необходимы. Для работы.

– Понятно, – Ээльмаа-Ури впервые за всю свою долгую жизнь поймал себя на мысли, что ему совершенно не хочется знать, для чего этому странному гуманоиду «живые». – Наш уговор в силе?

– Разумеется, – чародей поднялся. – Проводить к трюму? Наш дроид как раз проводит выгрузку добычи.

– Не сейчас, – каникоид махнул ластой, призывая собеседника сесть. – Меня все еще интересует, что именно произошло на «Глории». Насколько мне известно, нападавшие были уничтожены. Полностью.

– Самозванцы, вы хотите сказать? – некромант холодно усмехнулся. – Да. С самозванцами такое случается.

– Но у меня опять же есть сведения, что защита станции активировалась ненормально поздно.

– Ее активировали мы, – колдун вперил в каникоида тяжелый взгляд иссиня-черных глаз, и Ээльмаа-Ури на секунду стало дурно. – В тот момент мы как раз добрались до хранилища и обсуждали, что и каким образом оттуда эвакуировать. В общем, появление «Потрошителей» стало для нас неприятным сюрпризом.

– И как же вам удалось уйти?

– Мы расстреляли нападавших на ручном управлении, после чего отчалили. Выйдя из зоны контроля радаров станции, мы передали контроль над системами операторам «Глории» и совершили прыжок. Насколько я понял, у местных сил безопасности было всего пять секунд, чтобы нас обнаружить, опознать и остановить.

– Если у них вообще были основания вас подозревать, – каникоид забавно пошевелил усами. – Ну что ж, вам снова сопутствовал успех. А значит, мое решение было верным.

– Какое решение? – некромант насторожился. Ему отчаянно хотелось зачаровать скользкого инопланетянина, но колдун помнил о неудаче с Шахрияром, когда из-за сбоя в работе элементарных чар ему пришлось испытать все прелести «принудительного гостеприимства». В этот раз дело обстояло еще хуже – скользкое создание напротив было буквально пропитано силой воды, которая отлично блокировала любые попытки колдовать. К счастью, сам собеседник, похоже, об этом не догадывался, и чародей решил сыграть в «послушного подчиненного».

– Это очень важное задание, – каникоид снова принялся ерзать в лохани. Похоже, ему было основательно не по себе.

– Я догадываюсь.

– Нашими агентами обнаружен… заговор.

– Это же обычное явление в любом обществе, нет?

– Обычные – да.

– Но это – необычный, – некромант едва слышно хихикнул. Каникоид, шумно вздохнув, кинул на чародея взгляд, полный вселенской тоски, и колдуну на секунду стало стыдно.

– Можно, я сперва закончу? Мы не знаем, кто играет против нас. Агенты противника до определенного момента ведут себя совершенно нормально – а потом уже поздно что-либо предпринимать. Мы не можем даже их допросить – даже самые безобидные вопросы вызывают у разоблаченных агентов полный паралич дыхательных мышц. Медикаментозные средства либо не действуют вообще, либо убивают пленных надежнее любого яда. В общем, мы в тупике.

– Как интересно, – хмыкнул чародей.

– Я не хочу показаться вам параноиком, но ситуация чрезвычайная. Только предварительная проверка персонала наших климатических станций лишила нас половины персонала. Мы не стали разбираться тщательнее только потому, что нам страшно остаться вовсе без персонала. Вы себе представляете силу организации, которая способна на такое?

– Я не интересуюсь политикой, – пожал плечами некромант. – Впрочем, я готов поверить вам на слово. Но что вы хотите от нас?

– Нам нужно узнать, кто против нас играет, – глаза каникоида превратились в пару черных ледышек. – Идеально – уничтожить угрозу вовсе, но я стараюсь быть реалистом. Потому – просто узнайте, кто это. Понятно?

– Ясно, – чародей коротко кивнул. – Тогда, я думаю, нам понадобятся оба корабля – незаметность тут может быть важнее неуязвимости. Вы не возражаете?

Ээльмаа-Ури внимательно глянул на собеседника. Он чувствовал тут какой-то подвох, но никак не мог сообразить, какой именно.

– А пока, – некромант снова поднялся, – прошу в трюм номер один. Я думаю, зрелище вас не разочарует.

* * *

Каникоид лежал на полу броневика и мрачно думал, что лучше бы ему впредь верить некроманту на слово. Зрелище в первом трюме оказалось до крайности неаппетитным. Впрочем, платина с клеймами «Глории» оказалась самой что ни на есть настоящей, и это отчасти успокоило инопланетянина. Кроме того, эта странная команда осталась единственной, кому хотя бы отчасти можно было доверять.

– Шеф? – в дверь фургона осторожно поскреблись. – Шеф!

– Что?

– Меня спрашивают, куда положить нашу долю.

– Пусть оставят на полу. За нее теперь отвечаю я. А ты пока возьми спецкомплект и расставь по периметру датчики.

– Шеф… – чувствовалось, что водитель жутко нервничает. – Там…

– Я знаю, что там. Я видел. Но я, надеюсь, ты не думал, что работа в службе безопасности – это такая синекура?

Из-за двери раздалось обиженное бормотание, из которого каникоиду стало ясно – как только броневик вернется на базу, следует побыстрее избавиться от этого рохли. Для его же собственного блага.

Оставалось еще одно дело – убедить твердолобого майора не стрелять по драгоценным агентам.

* * *

Танки задумчиво шевелили стволами, выискивая на пятнистой броне корвета точки попривлекательней. На учениях, особенно показательных, корабли-мишени разлетались в клочья, стоило просто попасть снарядом в корпус, но сейчас… Сейчас все выглядело слишком серьезно.

– Солидная штучка, – радист оторвался от перископа. – Броню недавно чинили – на корме здоровенная латка. Похоже, торопились – даже не покрасили.

– Интересно, кто это их так угостил? – комбат, включив термосканер, вгляделся в торопливо наваренные друг на друга бронеплиты. – И как, интересно, они выкрутились? Если это на самом деле корвет, а не грузовик, то им должно было пол-движка разворотить.

– Возможно, и разворотило, – радист пощелкал переключателем режимов сканера. – Излучение от реактора нетипичное.

– Как от грузовика? – майор снова прильнул к визиру, переводя прицел на одну из дюз. – Тогда определенно пираты, к гадалке не ходи.

– Нет. Вообще ничего похожего, – радист недоуменно пожал плечами. – Кстати, я тут сделал запись и сигнатуры, и позывных, и излучения. Проверить их по базе – минутное дело.

– Ты притащил сюда инфотерминал?

– Так скучно же, – радист состроил совершенно невинную физиономию. – Так что, проверять?

* * *

«Буревестник», натужно взревев дюзами, нехотя оторвался от взлетной полосы и скрылся в низких облаках.

– Мне кажется, я вижу его в последний раз, – едва слышно прошептал Киркс.

– Все будет в порядке, – гном дружески похлопал капитана по спине. – Пошли-ка лучше внутрь, еще простудишься.

– Как в последний раз…

– Оставь его, – дроид издал пронзительное хихиканье. – Если б хоть одно его предчувствие оправдалось, думаешь, мы бы застряли в этом Марта-сити на целых десять лет?

– Думаю, нет, – некромант беспокойно глянул в снежную круговерть. – Впрочем, нам действительно пора лететь. Надеюсь, моим предчувствиям вы доверяете?

– Вполне, – дроид кинул опасливый взгляд на застывшие неподалеку танки. – Хотя это будет и непросто.

Выбраться на орбиту оказалось куда сложней, чем даже сесть – корвет добрых полкилометра скользил по полосе, пытаясь преодолеть натиск ураганного ветра. Даже оторвавшись от земли, корабль кидало из стороны в сторону, словно за штурвалом сидел не робот, а первокурсник, обпившийся пива.

– Ну, еще немного, – монотонно тянул дроид, едва удерживая в стальных руках отчаянно дергающийся штурвал. – Еще километр… Молодец. А теперь еще…

– За маму, за папу, – гнусаво поддержал друга гном.

– Молчи, язык откусишь, – посоветовал штурман, и тут же, словно в подтверждение его слов, корабль встал на дыбы. – Ну, еще километр, мы уже близко – до границы атмосферы осталось всего десять километров.

– Мне говорили, что выше двадцати километров ураганов не бывает, – прошипел Готардо сквозь сжатые губы.

– Это природных – не бывает. А это – рукотворный. Они бывают какими угодно, – корабль задрожал мелкой дрожью, и дроид позволил себе на секунду расслабиться. – Этот, кстати, похож на планетарный щит – в тропосфере простой циклон, а от стратосферы и выше – ураган вне категорий. Энергия просто зверская. Да, можете говорить нормально – мы выбрались. Теперь пора поискать нашу пташку… или то, что от нее осталось.

* * *

«Буревестник» обнаружился в тысяче километров от положенного места рандеву. Если бы не аварийный маяк на борту, Киркс никогда бы не признал в этом обледенелом куске не пойми чего свой бывший корабль.

– Вы его испортили!

– Он, если честно, и раньше был не очень, – штурман равнодушно пожал плечами. – Я вообще удивлен тем, что ему удалось выбраться на орбиту.

– Это был лучший корабль в Галактике!

– Да, так говорил тот парень, у которого ты его выиграл, – дроид издал жестяной смешок. – Впрочем, он не выглядел особенно огорченным.

– Это мой корабль! – Киркс надулся. – Он лучший. Все равно.

– Ну тогда тебе и лезть в скафандр, – заключил штурман. – В любом случае его надо разморозить и состыковать с корветом. И, кроме того, мне крайне интересно, отчего он оказался так далеко от места встречи.

* * *

Корвет, полыхнув маневровыми дюзами, завис в сотне метров от ледяной глыбы «Буревестника». Судя по наплывам разноцветного льда на корпусе, первыми не выдержали заглушки системы водоснабжения. Лед, замерзнув, порвал трубы, вызвав разгерметизацию, и вскоре старый кораблик превратился в промороженный памятник самому себе.

– Мне… страшно, – внутри скафандра Кирксу стало еще гаже. На минуту он почувствовал себя единственным существом во вселенной, и от этого капитану захотелось завыть в голос.

– Я с тобой, – стальная рука дроида крепко ухватила Киркса за пояс и, тряхнув, оторвала от поручня. – Летим!

Звезды под ногами закружились в бешеной круговерти, и капитана чуть не стошнило. В голове трепетала мысль, вбитая ему в голову еще в детстве: «Не смотреть вниз, ни в коем случае не смотреть вниз!» – но тут это оказалось совершенно бесполезным. Здесь «низ» был везде.

– Приехали, – капитана швырнули в сторону поручня у аварийного люка в днище грузовика. Бросок дроида был безупречно точен, но за долгие пару секунд свободного полета Киркс успел в деталях вообразить картину того, как его руки соскальзывают с обледеневшего металла, шлемофон звенит от истошного вопля… а через миллион лет его препарируют любопытные ксеноархеологи. – Да не дергайся ты так!

– Никогда не любил невесомость.

– Я знаю, – штурман приготовился выламывать люк из проема, но тот легко открылся, блеснув свежесмазанными петлями. – О, а вот это интересно. Не помнишь, когда его заклинило?

– Я даже не помню, чтобы он открывался, – Киркс с неподдельным интересом оглядел крохотный шлюз. – Его даже таможня на Тара-Малабаре открыть не смогла.

– Интересно, о чем еще мы не знаем? – пробормотал дроид. Второй люк открылся так же легко, и штурман, неловко изогнувшись, пролез в узкий технологический тоннель. Судя по его ориентации, тот шел от рубки под трюмами прямо к машинному отделению. И, похоже, его никогда не убирали – жирная грязь на стенах тут была сантиметровой толщины. – О, следы!

В грязи тянулась пара канавок, словно кто-то полз на коленях. Отпечатков ладоней видно не было – только изредка поперек следов коленей попадались странные круги, словно тот, кто побывал тут раньше, тащил в руках что-то тяжелое.

– По-моему, у нас гости, – штурман, раскорячившись в узком тоннеле, ринулся вперед. – Надеюсь, тут нет ловушек.

– На моем корабле нет ловушек! – обиженно отозвался Киркс. По его спине тек пот, а по шее тянуло сквозняком из разладившегося кондиционера.

– Еще полчаса назад ты даже не знал об этом коридоре, – язвительно отозвался штурман. – Кстати, даже хорошо, что тут так грязно. Если ты тут вдруг застрянешь – легче будет вытаскивать.

* * *

Анализатор, погудев, выплюнул коротенький, на три строчки отчет и затребовал связь с центральным архивом. Комбат, щелкнув по кнопке отмены, жадно схватил полупрозрачный листок.

– Что за ерунда? – майор, не веря своим глазам, прочитал последнюю строку вслух. – Структура излучения незнакома, но ближе всего соответствует параметрам роев н-жии. Н-жии! Поверить не могу. Они же не строят кораблей…

– Не строят, – в голосе радиста неожиданно прорезался неприятный ледок. – Наверно.

Увесистый кирпич коротковолновой рации не смог убить комбата – пробудившийся агент Синдиката торопился, а потому попал в ухо вместо затылка, но сознания все-таки лишил.

– Неаккуратно, – агент, брезгливо скривившись, оглядел беспорядок в кабинете. Внедренная личность отличалась исключительным вниманием к мелочам и болезненным перфекционизмом, и любой беспорядок ее раздражал. – Впрочем, неважно.

Спрятав листок с отчетом во внутренний карман комбинезона, радист принялся методично обшаривать многочисленные тайники. Часть из них была организована «основной личностью» – там хранились деньги, алкоголь и все то, что военному, в общем, не положено, но очень помогает в гарнизонной жизни. Но намного больше было тех, о которых знал только пробудившийся агент – там оказались и подложные документы, и форма с нашивками на все случаи жизни, и даже спутниковый телефон с единственной кнопкой вызова на корпусе.

– Агент Мардж на связи. Я нашел обратный адрес похитителей.

* * *

– Здесь еще теснее, чем я думал, – Киркс, обливаясь потом, пытался высвободиться из узкой горловины секретного тоннеля. – Зараза…

Он рванулся еще сильней, что-то глухо треснуло, и глухую тишину скафандра нарушил едва слышный писк.

– Ты дымишь, – рассеянно заметил дроид, проскальзывая к пульту. – Говорил я тебе – не ведись на дешевку.

На панели внутри шлема заморгал алый индикатор «Герметичность нарушена».

– То есть – дымлю? – Киркс почувствовал, что простой страх уступает место настоящей панике. – Это же воздух уходит. Я же задохнусь!!!

– Не успеешь, – штурман вгляделся в едва заметную струйку пара, которая медленно затягивала изморозью хитросплетения кислородных шлангов. – У тебя суточная заправка – уж три часа как-нибудь продержишься. А вот наш незваный пассажир не был столь предусмотрительным… – дроид развернул капитанское кресло, в котором сидел пристегнутый по всем правилам труп.

* * *

Агент Мардж сидел на станции межконтинентального метро и терпеливо ждал своей очереди. Из-за неполадок с климатом подземный транспорт стал наиболее надежным и популярным, и потому тут уже второй месяц подряд были пробки. Толстая пачка газет, для конспирации прихваченная в киоске на входе, была прочитана вдоль и поперек, кроссворды разгаданы и проверены, а посадочный жетон в кармане все еще светился красным.

Это изрядно беспокоило бывшего радиста – чем дольше он сидел на одном месте, тем больше времени было у военной контрразведки, чтоб поймать предателя. А этого агенту хотелось меньше всего – в пробудившемся сознании гудел приказ: «В случае угрозы раскрытия немедленно совершить самоубийство!»

– Я не хочу умирать, – прошептал бывший радист. Жетон в руке щелкнул, уменьшив номер ожидания на единичку.

В конце зала возникла нездоровая суета. Агент Мардж осторожно оглянулся – у турникетов на входе встали дюжие парни в знакомой оливковой форме, а их командир – дохляк в пепельном – принялся что-то втолковывать угрюмой билетерше.

– А вот и наши недоверчивые друзья, – прошептал бывший радист, морщась от невыносимой боли – приказ в мозгу вспыхнул алым, затопив сознание оглушающей болью. Агент поднялся, всем своим видом показывая: «я просто решил размяться», и на освободившееся место тут же плюхнулся пузатый бородач с выражением бесконечной усталости на лице. – Мне пора.

У турникетов, ведущих на перрон, толпа уплотнялась до совершенной несокрушимости. От столпившихся людей буквально веяло потом, злобой и подозрительностью – окончательно озверев от невыносимого ожидания, они были готовы порвать любого, но не пропустить к поездам.

Газеты взлетели веером, скрывая агента от нескромных взглядов. Мардж оттолкнулся от пола и стремглав кинулся вперед, в буквальном смысле пробежав по головам ошеломленных очередников.

– Стой! – взревела очередь, пытаясь прорваться через турникеты, но защита сдержала напор. – Мерза…

Пандус грохотал под ногами – казалось, стоит лишь затормозить, и бывший радист кубарем покатится по полированному граниту, в итоге скатившись прямо на разгонную катушку, прогретую стартом поезда до тысячи градусов.

Впрочем, удача еще присматривала за агентом – последний вагон еще сиял открытыми люками, а таймер над вакуум-створом тоннеля отсчитывал последние секунды до старта.

Двери последнего вагона алчно лязгнули, прикусив плащ – и только это спасло радиста от позорного падения. На ближайшие пару часов – до первой остановки агент был в безопасности, и пульсирующий в мозгу приказ послушно отполз на задний план, дав Марджу небольшую передышку. Впрочем, лихой прорыв сквозь турникеты лишь отсрочил провал – теперь контрразведка точно знала, кого и где искать.

К счастью, внедренные в сознание инструкции не разбирались в таких тонкостях, и это давало агенту время на раздумья.

* * *

Капитан лежал в ванне. Он вывернул в воду половину ароматических снадобий, прихваченных с Улисса, и теперь безмолвно нежился, тщательно пытаясь стереть воспоминания о своем визите на мертвый корабль. Изуродованный труп давно канул в черную пропасть космоса, но Киркс никак не мог забыть неведомого бедолагу.

«Интересно, зачем он пролез на «Буревестник»? Там же сразу было видно – если грузовичок и доберется до орбиты, то только в виде запчастей… Давно пора было ему профилактику сделать. И зачем я так капризничал… Сейчас бы сидел на «Улиссе», и горя не знал.»

– Куксишься? – по поверхности воды пробежал ледяной ветерок, тут же затянув паром крохотное помещение.

– Отдыхаю, – буркнул Киркс. Некромант его пугал – раньше капитан еще тешил в душе надежду разгадать странного «работодателя», но сейчас Киркс окончательно расстался с иллюзией понять колдуна. Если бы тот всегда оставался мрачным, эгоистичным и самолюбивым, капитану было бы намного спокойнее – но в последнее время чародей стал просто-таки патологически заботливым.

– Это был шпион, – пояснил некромант, присаживаясь на краешек ванны. – Он не видел другого выхода, как только попытаться сбежать на единственном корабле, который не проходил пограничный контроль.

– Он же… – Киркс, снова вспомнив зрелище, представшее перед ним в рубке, непроизвольно всплеснул руками, забрызгав аккуратную мантию некроманта белоснежной пеной.

– Умер, – равнодушно пожал плечами некромант. – Ты забыл – работа с мертвыми и есть то, чем я люблю заниматься больше всего. Так что это было даже интересно. В общем, отдыхай и ни о чем не беспокойся. Мы наконец летим домой!

Глава 26
Прости-прощай

«Улисс» неподвижно висел в середине огненной сферы, опасливо ощупывая пространство вокруг себя метелками радаров. Даже самый тщательный анализ не выявил никаких аномалий – но, тем не менее, корабль уже третьи сутки не мог совершить гиперпрыжок. Датчики межзвездного привода утверждали, что где-то неподалеку прячется исключительно массивное тело, и пытаться перейти на сверхсвет в таких условиях равноценно прыжку в могилу. Тем не менее, свежеустановленные радары оказались беспомощны, непоколебимо утверждая, что в радиусе световой минуты нет и не может быть ничего материального.

– Такого не может быть, потому что не может быть никогда, – Киркс оторвался от вычислителя и вытер пот. – Я трижды проверил все расчеты. Карты, конечно, не ахти, но если экстраполировать имеющиеся данные…

– Значит, аналогия проведена неверно, – отрезал некромант. Руки упорно тянулись к карточной колоде, но доставать ее было страшно – наконец-то случилось то, чего он так боялся: подвела техника. Ее чародей не понимал и повлиять на него не мог, и это его нервировало. – Проверь еще.

– Да проверял уже! – взвыл капитан. – У меня уже цифры в глазах пляшут. Сколько можно?

– Сколько нужно.

– Хватит, – гном решительно выдернул Киркса из-за консоли. – Пусть отоспится. Или ты думаешь, что после истерики он станет считать точнее?

– Вряд ли, – колдуну на миг стало стыдно. – Но мы должны выбираться отсюда. Я чувствую.

– Раскинь картишки и узнай наверняка, – Гарин постарался не заметить растерянность чародея. – Всего-то дел на полчаса. А если нет желания – Скви покорми. Или, там, многоножке лекцию почитай. А мы пока обдумаем, как выкручиваться, – гном кивнул на штурмана с Готардо. – В общем, выметайся и займись хоть каким-нибудь делом.

– Для живого ты ведешь себя непозволительно нагло, – холодно отчеканил некромант, но, выждав для приличия секунд десять, покинул рубку.

* * *

Терминал «Аврора Синяя» гудел. Очередной рейс на «Аврору Красную» отложили, и агент Мардж бесцельно слонялся по залу, машинально уворачиваясь от пристальных взглядов камер безопасности. Документы у него были в полном порядке – очередной сюрприз, припрятанный в недрах наложенного сознания, подсказал и код к служебному коридору на станции, и пути отхода, на которых, как по заказу, не работали камеры слежения, и расположение очередного тайника с одеждой, гримом, оружием и документами.

Конечно, сейчас – в перемазанном известкой пиджаке, нелепых штанах и лохматом соломенном парике – разведчик выглядел клоуном-неудачником, но, если верить лже-воспоминаниям, иногда излишняя заметность работала лучше полной невидимости. В короткой справке говорилось: чрезмерно заметная внешность незаменима, когда необходимо просочиться сквозь густую толпу. В этом случае агента увидят многие, но опознать его, когда тот избавится от маскировки, не сможет никто.

С потолка донеслось мелодичное пиликанье, и агент прислушался.

– Внимание, внимание. Объявляется посадка…

Остальные пассажиры еще вслушивались в бархатный голос информатора, а бывший радист уже протискивался сквозь толпу. Маскировка и тут работала на него – люди инстинктивно пытались увернуться от замарашки. Мардж все понял правильно – безопасники, отчаявшись проверить всю толпу в космопорту, решили распихать ее по крошечным отсекам, чтоб там отсеять подозрительных. Единственным шансом избежать этого было – прорываться вперед, пока сотрудники еще не отошли от двух суток безделья. Конечно, можно было обождать, пока пограничники на контроле устанут – но агент подозревал, что именно этого от него и ждут. Кроме того, его маскировка удовлетворительно работала только в толпе – чем меньше народа вокруг, тем больше у окружающих возникнет желания понять, кто же скрывается под маской?

– Гражданин! – возмущенно взвизгнула полная дама в парчовом платье, опрокинутая на спину аккуратным толчком. До стойки оставалось всего два метра и пяток людей. – Куда, куда?

– Я первый, я первый, – забубнил радист, тщательно изображая деревенского дурачка. – Я первый!

Изо рта полетели слюни, и толпа брезгливо расступилась.

– Я первый, я первый, – из грязной сумки на полированный металл стойки высыпалась целая куча мусора вперемешку с измятыми документами. – Я первый!

– Документы! – рявкнул пограничник и зевнул.

– Я первый!

– Тьфу, – офицер, скривившись, принялся копаться в мусоре, пытаясь найти там нужные документы. Паспорт, измазанный чем-то липким, нашелся в самом низу кучи, сколотый массивной скрепкой с медицинской картой.

– Я первый…

– Заткнись, – настроение пограничника окончательно испортилось. Он осторожно раскрыл перепачканный паспорт и подал его напарнику. – Ну-ка, прокатай его!

– Уверен? – парень взял за уголок истекающий зеленым жиром документ.

– Я…

– Заткнись! – взвыли пограничники в один голос.

– Прокатай его. Быстро! – старший кинул опасливый взгляд на многометровую очередь, медленно наливавшуюся яростью. – Иначе нас порвут!

– А потом куча народу будет благоухать протухшим гусиным жиром по всем уголкам галактики, да? – парень, скривившись, понюхал паспорт еще раз. – Это если сканер не закоротит, ты учти.

– Ладно, проходи, – старший торопливо вырвал из рук агента потрепанный мешок и сгреб туда весь мусор со стойки. – Быстро!

Алые огни на воротцах, моргнув, сверкнули зеленым.

– Я первый!

– Да, да, ты первый, вали! – крепкая рука пограничника рывком проволокла радиста сквозь воротца. – Следующий!

– Я первый, я первый! – радист подпрыгнул на месте и засеменил по коридору, прижимая к груди сумку с мусором, словно дороже ее не было во всем свете. – Я первый!

– Идиот, – младший выудил из кармана пачку одноразовых салфеток. – Как только до космопорта добрался…

– Как-как, – пограничник с омерзением глянул на стойку, по которой расплывались капли ядовито-зеленого жира. – Сунули в сумку документы, повернули лицом в выходу и отвесили хорошего пинка. Кстати, я вспомнил, кто это.

– Ну? – парень придирчиво обнюхал пальцы – от них все еще разило тухлятиной.

– Это Альберт Кроули. Который месяц назад проиграл все свое состояние на бирже. Видать, все-таки нашли, куда спихнуть дурачка.

– Еще большим дуракам. Ну, или в музей.

Стойка разразилась оглушительным звоном, и старший проклял того обувщика, который ввел в моду металлические туфли.

– Я стою тут уже пять минут, а вы!!! – давешняя дама была готова буквально взорваться от негодования. – Вы… Я буду жаловаться!

– Я подтвержу. Я все подтвержу, – из-за спины скандалистки высунулся плешивый старичок в архаичных очках. – Давно пора призвать их к порядку!!!

* * *

Профессор лежал на койке и задумчиво считал блестящие клепки на подволоке. Судя по блестящим латкам на старой стали, его темницу недавно капитально реставрировали. С одно стороны, это было хорошо – антикварные корабли никогда нельзя было назвать по-настоящему надежными, а потому их конструкция изобиловала техническими тоннелями, инженерными ходами и замаскированными лючками. С другой стороны, латки выглядели очень основательными, а, значит, корабль перебрали сверху донизу, закрыв все возможные дыры в защите. С третьей стороны, вряд ли ремонтники сумели закрыть все…

Закончить мысль профессору не дали. Механический замок в двери едва слышно щелкнул, впуская внутрь того самого типа, один взгляд которого лишал воли.

– Что тебе надо? – голос ученого дрожал.

– Поговорить, – с плеча дохляка в черном скользнула полупрозрачная тварь, которая, казалось, состояла из одной лишь пасти, полной игольчато-острых зубов. – Если ты не против, конечно.

– Говорить – это хорошо, – в дверном проеме показалась голова гигантской сколопендры. – Мне нравится говорить. А тебе, человечек?

– Ему тоже нравится, – некромант коротко усмехнулся. – Только он пока стесняется. Правда ведь?

* * *

Сперва профессор пытался сопротивляться – и в какой-то мере это ему даже удалось. Некромант, так и не сумев пробиться сквозь вихрь из «мусорных мыслей», выудил из-под мантии белоснежный платок и вытер залитое потом лицо.

– Сдаю, – пожаловался он гигантской многоножке, которая с искренним любопытством оглядывала камеру. – Элементарную защиту уже пробить не могу. Как же это я домой вернусь? Съедят ведь.

– Ты невкусный, – доверительно сообщил инсектоид.

– Я фигурально, – отозвался чародей, секундой позже добавив, – То есть, меня не будут потреблять в пищу. Но придется мне несладко…

– Тебе не дадут сахара? – сочувственно протянуло насекомое. – Обожаю сахар!

– Мне будет… некомфортно, – хмыкнул колдун и повернулся к профессору. – Ладно, мне надо подготовиться. Никуда не уходи.

Дверь с грохотом захлопнулась, и последнее, что разобрал ученый, был тоненький голос многоножки.

– Но он же и так не уйдет, ты его запер!

Что в устах похитителя означало «приготовиться», профессор не знал, но чувствовал, что скоро его просветят – тщательно, со знанием дела и весьма неприятно.

* * *

– Колдовать, снова колдовать! – многоножка, подпрыгивая, описала полный круг вокруг профессора, привязанного к стальному кольцу. – Ты будешь колдовать?

– Немного, – некромант встряхнул свежевымытыми руками. – Мне стало еще интереснее.

– Интереснее? – пролепетал профессор, с нарастающим отчаянием оглядывая устройство, словно сошедшее со страниц учебника архаичной истории.

– Да, – чародей улыбнулся. – Ты вообще крайне интересный человек. Но неразговорчивый.

– Нам не о чем разговаривать, – ученый пытался сохранять неприступный вид, но получалось не очень. – Разве что ты меня отпустишь и извинишься – тогда я обещаю назначить тебе встречу.

– Я стараюсь избегать ненужных сложностей, – вкрадчиво произнес некромант. Угольно-черная мантия снова зашелестела, и наружу появился причудливо изогнутый нож. – Знаешь, за время моего визита мне так ни разу и не удалось сделать жертвоприношение по всем правилам. Конечно, по большому счету, в вашем мире это неважно, но навыки, – чародей прищелкнул языком, – я теряю навыки!

Он нырнул в ближайшую каюту, вернувшись со складным стулом.

– Наш мир? – профессор почувствовал леденящий холод, словно вместо сердца у него в груди появился кусок льда. Он почувствовал, что незнакомец в черном, говоря «ваш мир», вовсе не имеет в виду Глинстен-Пирс.

– Да, – чародей потер подбородок, припоминая незнакомое слово. – Вы называете его «Вселенная». Я попал сюда случайно, и хочу вернуться домой. Но жизнь у вас изрядно расслабляет – либо я могу решить проблемы без особого труда, либо не могу решить вовсе, и это никак не изменить. У нас, как ты понимаешь, жизнь изрядно разнообразнее.