Текст книги "Танг (СИ)"

Автор книги: Николай Айдарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

Соназга и крагера я нашёл в соседнем трактире – не том, где мы хотели встретиться. Они не спали, ждали меня за одним из столов и пили крепкий чай.

– О, а вот и он, – проворчал соназг Вьяти. – Не прошло и двух лет.

– Вернулся же! – крагер тут же поставил фофан своему приятелю. – Проспорил! Молдура мне в печень, кажись, он без товара…

При упоминании бога загробной жизни я ощутимо вздрогнул. Решительно подошёл к ним, сел за свободный стул и выпил оба их чая залпом. Вода оказалась огненной, но я даже не ощутил, как он мне сжёг язык и глотку. Почувствовав под собой хоть какие-то удобства в виде кривого стула, я начал отключаться – усталость брала своё.

– Без товара, – пробормотал я, кладя руки на стол, а уже на них свою голову.

Всё ещё саднившая и горевшая шея, обнажившись, стала приятно охлаждаться.

– Хреново, – услышал я голос Вьяти.

– Хреново?! – воскликнул Альтер. – Да нас теперь четвертуют, потом бросят собакам, а после сожгут их дерьмо и развеют пепел по ветру! А это ещё что?..

Он грубо схватил меня за волосы и отодвинул ткань слева возле шеи, обнажая мою полученную в кустах рану. Не знаю, чем она его так заинтересовала – у меня не осталось сил на любопытство, даже глаза с трудом могу открыть. Удивительно, что я ещё не отрубился, видать, меня ещё беспокоит моя дальнейшая судьба.

Разлепив веки, я увидел, что хладнокровный и до этого спокойный Вьяти побледнел, а Альтер вскочил со стула и начал быстро пятиться в дальний угол пустой комнаты. Моя рана так серьёзна?

Я задал этот вопрос, не на шутку забеспокоившись.

– Г-глянь в зеркало, – заикнувшись, ответил Вьяти и указал на висевшее возле стойки трактирщика с выпивкой мутное давно не протираемое зеркало.

Я встал и на негнущихся ногах медленно подошёл к нему. Воображение уже вовсю рисовало возможные варианты того, что у меня сейчас было на шее, начиная от загноившейся и закишевшей трупными червями страшной раны и заканчивая обнажившимися жилами и позвоночником. Но, учитывая, что сейчас левую сторону шеи мне жжёт не так сильно, как когда я только выбежал из города, можно не рассчитывать на худший вариант. Всё равно я сдохну через день от рук Зары, так какая разница? Хотя, хотелось бы помереть, не мучаясь сильно. И быстро, например, чтобы мне проломили череп или свернули шею.

В грязном зеркале я едва разглядел свой силуэт, поэтому я протёр его мокрым рукавом куртки, после чего задрал воротник и повернул голову вправо, чтобы получше разглядеть то, что у меня там было. Зря.

– О Великий и Всемилостивейший Цейрин, пощади и спаси верного воина своего! – с небывалым ужасом выдохнул я.

И это чувство оказалось куда сильнее того, которое я испытал в том доме, ибо то, что было у меня сейчас на шее, предвещало мне беды куда худшие, чем просто увиденный сектантский гобелен.

Цейрин, как всегда, промолчал, видать, мои беды для него были мелкими и несущественными. Козёл.

У меня на шее из-под одежды в окружении красной и вспухшей кожи выглядывала свежая чёрная татуировка в виде Символа Молдура.

Глава 4

– Ты зачем её сделал? – Альтер предпочитал при разговоре со мной смотреть куда угодно, но только не на меня. Хотя его взгляд невольно возвращался к моей шее через каждые несколько секунд, словно крагер надеялся на то, что это – морок, галлюцинация. – Да и когда успел только, ночь ведь на дворе!

– Не делал я её! – с жаром воскликнул я.

– Я знал, что от тебя будут одни неприятности! – проворчал Вьяти. – От людей всегда одни неприятности, вы притягиваете их как мёд мух.

– Что ты там вообще делал? Я думал, ты собирался догнать «Клыков»!

– А ты думаешь, я не пытался?! – рявкнул я него. – Это всё ваш сумасшедший город! Проклятый лабиринт, дурацкие бродяги, шлюхи и прочие… чтоб вас всех Молдур побрал!

Я осторожно потрогал шею с левой стороны, где была татуировка. Кожу слегка защипало при моём прикосновении, но жар уже спал окончательно, да и опухоль проходила. Что бы это ни было, оно точно появилось в тот момент, когда я вошёл в тот дом. Похоже, о нём ходит дурная слава, недаром же вокруг него столько брошенных домов, должно быть, там витает какое-то проклятие, оставленное этим самыми сектантами. А я, вломившись в эту хату, его активировал – и получил. И что со мной будет дальше?

– Татуировка как татуировка, – задумчиво пробормотал Вьяти, разглядывая мою шею. – Символ Молдура, конечно – неудачный выбор, но это, в конце концов, просто рисунок, разве нет? Что может быть плохого в рисунке?

А он прав. Конечно, обстоятельства, при которых она появилась, не внушают никаких положительных чувств, но что может со мной случиться из-за простой татуировки? Жара нет, опухоль спадает, а никаких других признаков того, что я проклят и скоро умру страшной смертью от неё, нету.

– Добром это не кончится! – заверил меня крагер. – Я бы на твоём месте вырезал её или выжег.

– Что?! – возмутился я. – Да не буду я себя уродовать! Вырезать, тоже мне, придумал! Да я сдохну после этого от заражения в такой-то помойке!

– Уродовать? – усмехнулся Альтер. – Ты себя в зеркало видел? Да от твоего вида сейчас крепкие мужики будут в страхе шарахаться, а дети вообще в штаны наложат! Хоть прикрой шею, не могу на неё смотреть.

– А ты не смотри! – посоветовал я ему. – Я же её не вижу, вот и ты не смотри.

– Ты это прохожим скажи, когда мимо будешь идти. И стражникам, а то они могут неправильно понять, ещё чего доброго на месте потроха выпустят.

– Заткнись, а! – не выдержал я.

Но ворот куртки поднял. Наверное, недостаточно высоко, поскольку Альтер только скривился, по-прежнему пялясь на мою шею, хотя ещё выше поднять воротник я не мог. Да, надо будет с этим что-нибудь придумать.

– Во, есть идея! – обрадовался крагер. – Я в твоей сумке кое-что видел, так что сейчас мы всё… быстренько…

Он достал из-под стола мой походный мешок и начал бесцеремонно в нём ковыряться. Будь у меня там деньги, я бы в весьма грубой форме осадил его, но сейчас пусть уж лучше роется. Тем более что он что-то там придумал.

Несколько секунд спустя он достал из моего мешка кусок белой и чистой тряпки, которую я рвал, когда мне нужно было перевязать раны. Крагер с треском разрываемой ткани оторвал широкий лоскут, после чего подошёл ко мне и обмотал мою шею им.

– Так гораздо лучше, – удовлетворённо кивнул он, отойдя на пару шагов и оценив свою работу.

– Жарковато, – сомнительно заметил я.

Это у себя на родине я привык ходить с шарфами и большими повязками в половину лица – морозы у нас зимой стояли крепкие, а здесь зимы оказались гораздо мягче, и ничем подобным за время моего путешествия мне не приходилось пользоваться ни разу.

– Точно, – согласился со мной соназг, скептически посмотрев на повязку. – За раненого сойдёт, но стоит ему вспотеть, как она начнёт сползать вниз, и тогда будет видна верхняя часть. Вот, смотри!

Он протянул руку ко мне и слегка опустил верхний край повязки.

– М-да, – разочарованно вздохнул крагер. – Хотя, если больше она сползать не будет, то и так сойдёт. Я, вот например, не сразу бы догадался, что у него там за татуировка – даже горизонтальной линии поперёк треугольника не видно. Ты же северянин, можно сказать, варвар! Вот и будешь говорить, что это ты там свой дом нарисовал, на память, так сказать! А что – действительно похоже на шалаш с острой крышей.

– Дурак ты, – сказал ему Вьяти. – Умный, но всё равно дурак. И ты, Рас, тоже. Кто тебя вообще надоумил её сделать?

– Не делал я её! – повторил я. – Она сама как-то появилась!

– Сама? – прищурился соназг. – Хочешь сказать, что у неё были ноги, и она выпрыгнула на тебя из засады?

– Хватит издеваться! – я ударил кулаком по столу. – Ты думаешь, я что-то скрываю, или что в этом роде, да? Ничего подобного! Хотите знать, как она появилась? Без проблем, только всё равно мало что понятно будет! Я просто бежал по городу, пытался нагнать этих ваших «Клыков». И заблудился!

– Заблудился, ах вот оно что! – хлопнул себя по лбу Альтер, сев обратно на свой стул. – Как же я сразу не догадался!

Я проигнорировал его реплику.

– Этот ваш дурацкий вонючий город… хренов лабиринт – всё везде одинаковое, никаких ориентиров или прочего. Как вообще в нём можно ориентироваться?

– Там есть названия улиц и номера домов. Просто нужно было смотреть внимательно по сторонам! – упрекнул меня Вьяти. – Такие деревянные таблички на перекрёстках. Или ты читать не умеешь?

– Умею, и уж, поди, получше некоторых! – важно заметил я. – Так вот: бегу я, значит, бегу, смотрю – дома вокруг заброшенные попадаться стали, причём, поголовно все. И это не где-то там на окраине, я оттуда до городской стены долго добирался! А потом были эти проклятые кусты, и дверь эта, откуда ни возьмись, появилась, словно из-под земли выросла! Ну, я на полном ходу и влетел в неё, а там прямо передо мной оказался белый гобелен вот с этим вот рисунком. Я как увидел его – ноги в руки и бежать. Всё, потом я сразу же сюда направился.

– Точно всё? – засомневался соназг. – Люди склонны к вранью.

– Соназги тоже, – заметил крагер. – И больше нигде не останавливался?

– Нет, – я помотал головой. – И до того дома её точно не было, судя по вашей реакции – иначе бы от меня все бежали бы в разные стороны как от прокажённого. Помню, в том доме мне ещё сильно обожгло шею, но я подумал, что я её веткой рассёк – видите, руки все в порезах. Это всё кусты, ветки у них хуже плетей, одна даже чуть глаз не выколола.

Я показал им свои руки – те действительно были в мелких царапинах.

– Ох, говорила мне мама не произносить имя Бога Мёртвых всуе, мол, плохо мне от этого будет однажды, – крагер устало зарылся лицом в собственные здоровенные ладони.

Я тут же вспомнил того бродягу, который пытался мне помочь. Пытался ли? Если так подумать, то он мог намеренно привести меня в тот дом, но только зачем ему это надо? Или я придумываю, пытаюсь связать то, что связать никак невозможно? Ведь более вероятно, что этого бродягу наняли «Клыки», дабы сбить меня или любого другого преследователя с пути. Правда, это тоже притянуто за уши – ведь я мог пойти в абсолютно любом направлении и в итоге выйти на «Клыков» с другого бока.

– Сдаётся мне, знаю я, о котором доме ты толкуешь, – медленно проговорил крагер Альтер. – Ходят слухи по городу об одном заброшенном доме, только никто точно не знает, где он. Молва о нём дурная ходит, вроде, призраков там поблизости немерено, волколаков да кровососов всяких, ну да брехня всё это на мой взгляд.

– Брехня, – подтвердил Вьяти. – Никаких волколаков нет, а вампиров истребили давно. А уж призраки – смешно, честное слово! Вы, люди и крагеры, два сапога пара, такие доверчивые, готовы поверить в любую басню, если та связана с какой-то загадкой или с сокровищами!

– Заткнись и дай договорить, – оборвал его Альтер. – Так вот. Дом тот реален, я сам был возле него где-то с полгода назад, и всё там было в точности, как описывает наш новый друг… ты ведь друг нам, да? Так вот. Дом тот самый обычный с виду, только видно, что он в лёгком запустении, мхом порос и запылился, паутина повсюду и так далее. Но производит впечатление жилого, словно хозяин просто не следит за ним. Я тогда убегал от этих «Клыков», крепко насолил им, а они возьми да и сядь мне на хвост, да спасу от них не было никакого. Натолкнулся я, значит, на эту домину чисто случайно, тоже через кусты налетел, да вот только врезался со всего маху в стену, а не в дверь, как Рас. Выбора у меня особо не было, я попытался проникнуть внутрь, да только никак не получалось. Нигде не было входной двери! Я домину енту дважды обошёл кругом, вот нету двери, хоть убейся! Окна были, каюсь, пробовал, словно домушник какой, через них – фигушки! Внутри темно, окна пыльные, не видать ничего, с виду хрупкие. Так я их несколько раз ударил – не разбились!

– Слабо бил, – констатировал соназг.

– Слабо?! – возмутился крагер, затем сжал свой кулачище размером с голову товарища и показал нам всем его. – Слабо, ты говоришь?! Да я своим кулаком железный нагрудник сминаю, а тут стекляшка какая-то! Я, значит, бью по окну, бью, одним местом чую, что «Клыки» уже рядом, в затылок дышат, как внезапно внутри дома что-то громко как ухнет! А потом от стены повеяло холодом, причём, могильным, промораживающим. Я запаниковал, подумал, не иначе как я попытался в логово адептов Молдура проникнуть, и тот теперь пришёл по мою душу. А тут ещё изнутри дома кто-то как взвоет, как медленно, но громко произнесёт моё имя, причём полное, не «Альтер» – тут-то я и дал дёру. Еле ноги унёс, штаны потом менять пришлось!

– Брехня всё это! – заявил Вьяти. – Тебе привиделось, не более. Таких домов, брошенных, в каждом городе полно, да каждый обязательно с каким-нибудь ожившим скелетом или призраком. Понапридумывают, а потом сами мучаются! Холод – это ты бегал-бегал, вспотел, а потом остановился. Подул ветер, а тебе показалось, будто холод из самих Ледяных Пустошей. Стёкла для окон раньше отливали толстые, так что ты вполне мог и не разбить их, стекло вообще-то довольно твёрдое, это я тебе как бывший горняк заявляю. А то, что дверь не нашёл – так ты сам говорил, что там мхом всё заросло – я бы и не удивился, если бы ты и окна не заметил. Что, съел?

– А имя? – Альтер ткнул себя пальцем в грудь. – Имя ты моё как объяснишь?

– Игра воображения!

Спор затянулся до самого утра, и мы так ни к какому выводу и не пришли. Выходило, что этот дом действительно имеет дурную славу, что он может находиться примерно в той части города, которую я описал по памяти (здесь сложность: Альтер сказал, что слухи каждый раз разный адрес называют), и что в него никто не может войти. А я вошёл и получил вот такой вот подарок. Что от него ждать? Неизвестно, но ничего хорошего, и лучше бы мне сходить в какую-нибудь церковь и начать вымаливать прощения за грехи перед Цейрином, авось сама отсохнет и отвалится. Но это только в том случае, если я переживу встречу с Зарой. На мой вопрос «что будет, если я не пойду на встречу с ней», я получил от Альтера кулаком по голове и вырубился на месте.

Вот такие вот у меня новые друзья – чуть что, сразу в морду дают.

Через сколько я очнулся – без понятия, но отдохнуть я успел. Голова гудела так, словно я неделю снова праздновал свою собственную свадьбу. Все мелкие царапины саднило при малейшем движении, к тому же у меня поднялся жар – похоже, что я умудрился простыть. Вокруг было темно, сыро и холодно, я явно лежал в каком-то подвале. Хорошего обнаружилось три вещи: я не был ни связан, ни избит, во всяком случае, больше чем после ограбления; я лежал не на ледяном полу, а на пусть и не совсем свежей, с прошлой осени, но мягкой соломе; и моя татуировка приятно холодила шею и отгоняла прочь головную боль. Хоть какая-то от неё польза.

Я медленно встал и ощупал сначала себя, затем стены помещения, которые меня окружали. С меня сняли мою куртку и полностью обчистили карманы, оставив в двух тёплых рубахах, штанах и сапогах – всё моё, ничего не заменили. В карманах у меня всё равно ничего ценного не было, но желудок проворчал, что они зря вытащили из кармана рубахи сушёных тыквенных семечек, которые фиг знает сколько пролежали у меня там. Есть хотелось страшно, и проснулся я, собственно, именно поэтому.

Меня поместили в какую-то камеру, вроде тех, где стражники держат заключённых перед тем, как тех осудят и казнят. Я всегда думал, что в подобных камерах очень грязно – зачем вычищать помещение ради того, кто завтра всё равно отправится в Яард? Но здесь оказалось на зависть чисто, даже солома никем не жёванная и не засранная. Я бы снял перед моими похитителями за одно только это шляпу, если бы она у меня, конечно была.

Сколько прошло времени с того момента, как меня вырубил этот подлый крагер? Понятия не имею, но не меньше суток – я голоден как волк, и если они меня продержат здесь ещё хоть один час, то я начну жрать солому. Может, для этого её мне и дали? Я им что – кляча какая, чтобы жрать сено? Хотя, какая разница – раз они её едят, значит, и я не отравлюсь.

Камера была маленькая, как и положено – я мог дотянуться до противоположных стен кончиками пальцев вытянутых рук, правда, до потолка я допрыгнуть не могу, не достаю. Не самая прочная дверь из подгнившей от сырости осины, но сидящая в дверном косяке довольно надёжно. Открывается наружу, так что, в принципе, можно попробовать её выбить плечом. Подогнана она, кстати, плоховато, грубая работа, и через щели я вижу слабо освещённый факелами коридор. Напротив такая же камера, как и моя, но пустая – дверь открыта нараспашку. Справа от неё винтовая каменная лестница наверх, что слева – не видать.

– Эй, есть кто живой? – крикнул я в щель между досками и забарабанил по двери. – Пленник проснулся! Пленник хочет жрать!

Если там кто-то и был, то он затаился. «Издевается», – подумал я, усаживаясь обратно на солому.

Не знаю, сколько времени прошло, когда не никаких ориентиров вроде теней или солнца, то очень тяжело правильно оценить его течение, но я ждал достаточно долго, прежде чем ко мне пришёл какой-то незнакомый мужик бандитской наружности и с фингалом под правым глазом, да сбитыми костяшками пальцев. Он принёс мне скромный обед – разведённое водичкой картофельное пюре, жалкий кусок говядины, на который бы даже собака не позарилась, стакан кислого вина в грубой самодельной глиняной кружке, да два ломтя хлеба. Ни ложки, ни вилки не дал.

– Руками ешь! – прохрипел он. – Разобьёшь кружку – затолкаю её обломки тебе в глотку.

Он не угрожал, он обещал. И я ему почему-то поверил.

– Потом встретишься с ней.

После этого он закрыл дверь, оставив меня трапезничать в почти полной темноте. Тарелка и кружка лежали на полу, и впотьмах я, конечно же, первым ловким движением руки умудрился разлить кислое вино по полу, оставив в стакане его лишь на донышке. Но попробовав его, я об этом не пожалел. Пюре и мясо тоже были отвратными, но зато хлеб оказался на удивление свежайшим и очень вкусным, почти как дома.

Через некоторое время мужик вернулся, забрал пустую посуду и принёс тазик с тёплой и чистой водой. Посветил мне факелом, пока я умывался, после чего повёл меня к лестнице, а затем наверх. Про мою попытку побега или различные выкидоны он не заикался, но я прекрасно осознавал, что это бесполезно – стоило нам подняться из подвала, как я увидел, что в том доме, где я оказался, полно людей самого разного сорта. Тут и какие-то барыги, и громилы-вышибалы, и шестёрки, даже пахан какой-то был. В основном люди, но присутствовала моя знакомая парочка – Альтер и Вьяти, которого бесит, когда его называют «Вьяти». Они поприветствовали меня, словно мы были друзьями, но я сделал вид, что не заметил их.

Деревянный дом, трёхэтажный, явно посреди города где-то, где – без разницы, я всё равно города не знаю. За окнами светло, но судя по алому окрасу соседних домов, сейчас день подходит к концу. Похоже, что я здесь провалялся весь день, но меньше суток. Дом явно не мог постоянно вмещать в себя столько людей, значит, это было что-то вроде временного места сходки членов банды чернокожей женщины. Обстановка не производила впечатления жилого дома, нет ни картин, ни ковров, на различной утвари по всяким углам. Табуреток и стульев и то на всех не хватало. Выйди отсюда все – и дом можно смело без уборки продавать новому хозяину, никто и не догадается, что до этого здесь творилось.

Я вместе со своим надзирателем поднялся на второй этаж, где мужик с фингалом сказал:

– Тебе наверх, она уже ждёт. И не произноси её имя, за домом могут следить.

Я не стал спрашивать, кто же это может следить за домом так, что даже имя Зары нельзя произносить – насколько я знаю, ни человек, ни соназги не могут слышать наших разговоров из соседних домов, слишком далеко, да и стены мешают. Странные они люди, конечно, но нарушать данный запрет мне не хочется.

Я поднялся на третий этаж, вернее, на чердак. Лестница закончилась хлипенькой, воняющей свежей смолой дверью из сосны. Я не стал стучать – сразу же открыл её и вошёл в комнату.

Зара сидела здесь одна, изучала за небольшим столом, стоящим рядом с единственным окном, какую-то карту и делала на листе бумаги какие-то непонятные пометки. Будь я каким-нибудь наёмным убийцей, подосланным теми же «Клыками», то через пять секунд Зара сидела бы с перерезанным горлом или вспоротым животом. Да, я бы тоже был трупом в таком случае – через лестницу мне не выбраться, а прыгать с третьего этажа высоковато и неудобно, окно узкое, удачное приземление мне не светит.

– Думаешь о том, чтобы прикончить меня и попробовать смотаться? – не поднимая глаз, спросила Зара.

Я вздрогнул.

– Ты умеешь читать мысли? – спросил я.

– Нет, у тебя на лице всё написано. Дверь закрой за собой, у нас с тобой сейчас будет важный разговор.

Я послушался, после чего подошёл к ней, остановившись по мановению её руки в паре шагов от неё. Второй стул в комнате был свободен, но Зара покачала головой, когда я собрался сесть на него, пришлось стоять. И чтобы не выглядеть столбом или лёгкой добычей, я напустил на себя недовольный вид и скрестил предплечья на груди.

– Ты помнишь, о чём мы договаривались? – спросила равнодушным тоном она.

– Да, – проскрипел я.

– Ты должен был доставить посылку Болданду и получить от него сведения о твоей подружке, – она сочла нужным озвучить условия сделки. – Ты согласился, взял товар и деньги, следовательно, сделка была заключена. И ты завалил дело, клиент остался недоволен!

Она коротко взглянула на меня, и я заметил, как покраснели от недосыпа её глаза. Если это из-за меня, то знатную свинью я ей подложил. А нечего полагаться на первых встречных плотников! Сама виновата.

При этом она не выглядела особенно недовольной, так, слегка, и в ней не было ни тени обиды или расстройства. Деловой человек. Не думал, что бывают подобные женщины.

И меня это отталкивало, казалось противным, противоестественным.

– Ты должен был всего лишь доставить эту грёбаную посылку, жалкий свёрток, на который даже стража не обращает внимания! – повысила она тон. – Я на тебя понадеялась, думала, вот этот человек прикроет меня до тех пор, пока меня не будет в Давуре, ведь я должна была доставить её лично, не чужими руками! А ты всё просрал каким-то «Клыкам».

– Их было трое, – возразил я. – Один против троих, пусть даже алкашей – это не совсем по чести, верно? Да и твои бравые ребята труханули и попрятались, не показываясь до тех пор, пока меня не обчистили и не отмутузили.

– То есть, ты обвиняешь меня в своей неудаче?! – изумилась она.

– Именно, – усмехнулся я. – Конечно, нельзя доверять первым встречным такие важные сделки, но за этим ограблением стоит нечто большее. Сдаётся мне, эти «Клыки» намеренно подкараулили меня и обокрали, их целью была именно посылка, а деньги они уже чисто ради себя взяли.

– Целенаправленная акция? – Зара задумалась. – Это уже интереснее.

Тут она уставилась на мою повязку на шее, которую никто не потрудился снять – видать, Альтер и Вьяти предупредили своих насчёт меня.

– А там у тебя что? Татуировка какая-то?

Она заметила верхушку моей новой татуировки и заинтересовалась. Что же, продемонстрируем ей то, что она хочет увидеть. А я с удовольствием понаблюдаю, как она упадёт в обморок.

Я обнажил шею, сдвинув повязку вниз, и повернулся к Заре боком.

– Знак Молдура, – задумчиво пробормотала она. Совершенно без эмоций. – Зачем ты сделал её?

Она просто интересовалась, праздное любопытство, не более. И вот это уже куда как интересно, если вспомнить реакцию Альтера и Вьяти. Даже хладнокровный соназг побледнел, а Зара сразу произвела на меня впечатление довольно эмоциональной женщины, хоть и с сильной деловой хваткой. И что же, один только вопрос, заданный таким тоном, словно для неё ответ почти не имел значения?

– Она сама появилась, когда я ворвался в один заброшенный дом, – ответил я, внимательно наблюдая за её реакцией.

– Не врёшь? – прищурилась она. – Сама появилась?

– А я похож на лгуна? – с вызовом спросил я.

Она промолчала с целую минуту, после чего ответила:

– Нет, не похож. Я знаю, когда люди врут мне в лицо.

– Ценное качество.

И тут я сделал для себя неожиданный вывод: она что-то об этом знала. Не какие-то там непонятные слухи, в которые очень тяжело поверить, а что-то конкретное. Это ещё ничего не значило, мало ли откуда она могла это узнать – вдруг дедушка рассказывал, или в детстве что видела, но узнать стоило.

– Колись, – с нажимом произнёс я. – Ты что-то об этом знаешь, да? О доме или о татуировке.

– В общем, с Болдандом мне удалось уладить этот инцидент, – она сделала вид, что не услышала моих слов. Начинаю ненавидеть, когда люди игнорируют мои вопросы. – Он тоже зол, у него из-за этого чуть не погорел какой-то важный проект. Он согласился простить тебе эту оплошность, но с одним маленьким условием.

– Опять сделка? – я недовольно закатил глаза.

Ненавижу работать с женщинами. Стоит выполнить (или не выполнить в данном случае) одну их просьбу, как они тут же садятся тебе на шею и требуют больше, больше и больше. А ты должен жопу рвать, чтобы остаться в живых. Сдаётся мне, она меня запросто прикончит и самостоятельно, если я сейчас откажусь.

– Опять, – подтвердила она. – Последняя, если ты, конечно, не захочешь поработать с нами и дальше. Ну, или если её тоже не профукаешь, хотя, думаю, мне нет нужды объяснять, что тогда тебе не стоит попадаться нам на глаза. Нам или Болданду, а то ты уже произвёл на него неизгладимое впечатление, и я еле уговорила его, чтобы он не забирал тебя на свои опыты.

– Опыты? – нахмурился я.

– Алхимические.

– Хрень! Значит, я должен буду отработать свою неудачу? И выбора у меня нет?

– Нет.

Я вздохнул. У неё становится это привычкой – загонять меня в узкие рамки и ставить в безвыходное положение. Пользуется мной, как хочет, разве что только не насилует, и на том спасибо. Хотя фигура у неё для её возраста отменная, интересно, все чернокожие женщины такие? Боюсь, этого мне не узнать, ибо если я преодолею ещё миль пятьсот на юг, то просто расплавлюсь от жары, как лёд на солнце.

– У меня встречное условие, – уверенно заявил я. Я коснулся пальцами татуировки на шее. – Ты мне рассказываешь всё, что знаешь об этом, а так же о том доме, и о том, что мне грозит в связи с появлением этой хрени у меня на шее, а я с максимальной отдачей берусь выполнять новую сделку. Последнюю.

– Идёт, – тут же согласилась она. – Но сначала сделка, а по возвращении я тебе всё и расскажу.

– Э, нет, подруга, – я улыбнулся и покачал головой. – Так не пойдёт. А вдруг я помру в дороге от этой штуки только потому, что решу искупаться в самой обычной речке или ванне? Тебе же хуже будет после этого.

– Не будет, – холодно ответила Зара. – Эта сделка чисто между тобой и Болдандом, я в ней в дальнейшем не участвую. И за свой провал будешь отдуваться уже перед ним, а не мной.

– Тогда я отказываюсь куда-либо идти и что-либо делать.

– Ты забыл, что у тебя нет выбора? – напомнила она мне.

Молдурова плешь!

Да чего они вообще со мной так возятся? Не могут, что ли, послать того же Вьяти? Хотя да, он уже показал себя как не самого надёжного товарища, раз позволил ограбить меня. Но помимо них у Зары должны быть ещё люди или нелюдь, мир не замкнулся на одном только мне!

Выходит, здесь есть что-то ещё.

– Болданд расскажет, если сочтёт нужным, – внезапно сказала она. – Ну как, согласен?

– Согласен на что? – спросил я. – Я даже не знаю, что я должен сделать. Может, поведаешь мне эту великую тайну?

– Болданд придёт и расскажет. Я сама понятия не имею.

Вот как? Честный ответ, вот только бесполезный. И всё упирается в этого самого Болданда-алхимика, будь он не ладен!

– И когда он придёт? – спросил я.

– Когда стемнеет, – тут же ответила она. – Или чуть позже, через пару часов, в общем. А теперь ступай вниз и посиди снова в камере.

– Опять?! – возмутился я. – Да я закоченею там! Ладно, но дверь пусть не закрывают, я не сбегу, честное слово!

– Согласна.

Ну, хоть здесь я одержал маленькую победу, и то хлеб. Кстати, о нём…

– И пусть мне принесут нормального вина и бутерброд с маслом и куском свиного сала, – нагло добавил я. – А то от вашего пюре меня блевать тянет.