Текст книги "Танг (СИ)"

Автор книги: Николай Айдарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Глава 18

Они медленно прижимали нас к столам с едой и стене, что была сразу за ними. Места для манёвров практически не было, и мне не мог помочь даже временный союз с Кардодом. Хотя оттянуть нашу смерть он мог.

Я помог своему неожиданному союзнику подняться на ноги, и мы вместе шаг за шагом стали отступать.

– Позже я тебя прихлопну, – пообещал он. – А пока бери на себя всех кровососов, а я разберусь с соназгами и девчонкой.

– Это не честно, – возмутился я. – У тебя меньше противников.

– Жизнь вообще не честная штука, привыкай.

– У нас к вам просьба, – подали голос близнецы. Говорили они в унисон, в точности одинаково произнося все звуки и соблюдая паузы с интонациями. – Постарайтесь не умереть сразу, а то здесь скучно.

– Ничего не могу обе… – я не успел закончить свою реплику.

Ближайший кровосос обнажил клыки и бросился прямо на меня, прыжком преодолев сажень, что разделала нас. Он сбил меня с ног и, пока я тянулся к своему спрятанному под одеждой на поясе кинжалу, чуть было не начал жевать мои ноги. Я весьма вовремя понял, что не успеваю, и попытался лягнуть его в лицо. Первый удар прошёл мимо, вампир резво уклонился от него в сторону, но второй попал точно в цель – кровососу помешала ножка стола. Раздался болезненный вскрик, и мой противник схватился за собственные сломанные зубы.

Второй и третий кровососы не стали ждать, пока их товарища прибьют, и атаковали мага одновременно. Но тот показал себя дважды с лучшей стороны, ловко уклонившись от одного из противников, пнув того в живот после разворота так, что тот отлетел на добрую сажень. И, не заканчивая движения, Кардод создал из воздуха огненный шар размером с собственную голову, послав его затем во второго своего противника. Шар врезался ему в грудь и оставил после себя прожжённую одежду и изжаренную до почерневших костей плоть. Но вампир не сдох, он лишь истошно завизжал от неимоверной боли и упал на пол.

Близнецы тем временем разделились, один стал медленно по широкой дуге заходить справа, а другой – слева, однако атаковать они не торопились. Узкоглазая девица, только что спокойно стоявшая немного в стороне от схватки, мигом пропала из моего поля зрения. Но отвлечься на неё я не мог себе позволить. Стоило мне подняться на ноги, как последний оставшийся непобитым вампир бросился на меня, поднырнул под моим замахом кинжала и, запрыгнув на стол, оказался у меня за спиной. Тем временем другой вампир, со сломанными зубами, разбрызгивая тёмную густую кровь по всему полу, потянулся к моим ногам и вцепился в них так, словно те были его собственностью. Его укусов я больше не боялся, однако он сдавливал мои ноги достаточно сильно, чтобы я спустя секунду почувствовал, как они начинают у меня неметь. Кровосос за моей спиной схватил мои руки за предплечья и, разведя их в стороны, потянулся к моей шее. Когда я уже ощущал его горячее дыхание на ней в районе татуировки, я вспомнил про вурдалака в клетке как раз за моей спиной. Отчаянным рывком попытался подпрыгнуть и одновременно с силой двинуть головой назад. Освободить ноги не вышло, но тощий вампир возле них своим малым весом помог мне, и моя башка врезалась в живот вампиру за моей спиной. Тот, теряя равновесие и расшвыривая ногами тарелки, попятился назад на пару шагов. Этого оказалось достаточно, чтобы голодавший и измученный вурдалак наконец-то ощутил в своих руках хоть какую-то добычу. Он с неожиданной силой и яростью вцепился в завизжавшего кровососа и, рывком притянув его к своей клетке, стал пожирать живьём.

Надеюсь, от вампирской крови у него не случится несварение.

Я резко наклонился вниз и воткнул кинжал по самую рукоять в позвоночник оставшегося вампира. Что-то хрустнуло, я на всякий случай ещё поводил лезвием туда-сюда и, с облегчением ощутив, как в моих ногах возобновляется кровообращение, и те освобождаются, поспешил отскочить в сторону. Попытался вытащить кинжал – не получилось, тот крепко застрял в теле вампира, который тоже попытался его вытащить, но не смог дотянуться.

Кардод ещё одним огненным шаром добил наполовину изжаренного вампира, спалив ему башку. Грозно посмотрел на единственного оставшегося целым кровососа, которого он до этого пнул в живот. Тот, предпочтя спрятать клыки и поднять руки вверх, быстро убежал прочь. Правильный выбор. Кардоду пришлось его отпустить, но лично я, имея те же возможности, что и маг, убил бы вампира. Маг, видимо, тоже хотел это сделать, но у него не получилось – правый близнец атаковал его яркой тонкой белой молнией, целясь в ноги. Кардод успел отпрыгнуть, сделав перекат по полу, но напоролся на точно такой же разряд левого брата. Соназги действительно действовали грамотно с точки зрения тактики. Но вторая молния всё равно не причинила Кардоду никакого вреда – у того сработала какая-то магическая защита, и мага окружил прозрачный светящийся синим пузырь.

– Неплохо, – оценили близнецы. – Но это – одноразовая Нить, посмотрим, сколько их у тебя ещё осталось.

Они тут же обрушили на него шквал коротких молний, одновременно ломая слои его защиты с двух сторон. Кардод кинулся к дверям в коридор, пытаясь уйти из-под ударов, и скрылся за углом. Соназги неторопливо последовали за ним.

Я остался один, если не считать чавкающего вурдалака за спиной и бросившего все попытки вытащить кинжал из спины вампира под ногами. Это мой шанс!

Я побежал, стараясь не сильно топать ногами по полу, к боковому выходу, но преодолел всего пару саженей прежде, чем меня что-то сбило с ног. Я кубарем покатился по полу, но внезапно остановился, вернее, меня остановили.

– Привет!

Бала легко перевернула меня лицом вверх и, задрав подол длинной юбки, уселась мне на шею, зафиксировав мою голову своими голыми ногами. Дышать было трудно, но возможно.

– Слезай с меня! – рявкнул я, пытаясь раздвинуть её ноги, чтобы хоть как-то освободить башку.

Но на удивление она держала меня крепко для такой худой девчонки.

– Ты знаешь, а я тут на тебе без трусов сижу, – она кокетливо улыбнулась, слегка прикусив нижнюю губу. – Мы можем с тобой немного поиграть! Ты знаешь, у меня так давно не было ни одного танга, и уж тем более танга-северянина…

– Детка, я бы с радостью, но ты… выбрала для игр не самое удачное время и место…

Я вновь попытался освободиться, разжав её ноги, но те оказались словно стальные. Я попробовал поползти вверх, но из этого ничего не вышло, и тогда я стал отползать вниз, одновременно пытаясь спихнуть руками эту девку с себя. Как ни странно, получилось, вот только моему лицу действительно пришлось убедиться в полном отсутствии на ней нижнего белья.

– О, а ты проворный мальчик! – с удовольствием отметила она. – Чувствую, нам с тобой будет весело вдвоём.

– Я так не думаю!

Не успев толком встать, я попытался заехать своим пудовым кулаком ей по спине, нисколько не страшась того, что она – женщина, тем более такая хрупкая с виду, и что мой кулак запросто может раздробить ей рёбра. Но она внезапно лихо развернулась на месте и, мягко взяв меня за запястье вытянутой руки, сплела какую-то Нить, выглядевшую как тёмно-зелёное облако дыма. Этим облаком она толкнула меня в грудь, да так, что весь мой корпус едва не сплющило. Меня оторвало от пола и пронесло по воздуху несколько саженей, в конце последней я врезался спиной в стену, и из моих глаз буквально посыпались искры.

Больно. В ушах звенит, мир перед глазами расплывается, а на грудь будто кипяток вылили. Где-то недалеко от меня послышалась серия негромких хлопков, затем какого-то треска, после чего я явственно расслышал, как кто-то сломал кирпичную стену.

– Ну как хочешь, – Бали пожала плечами и, взяв со стола один из ножей для хлеба, медленно двинулась ко мне, виляя задом. – Значит, не судьба.

Тут уж совсем какая-то хрень начала твориться. Меня внезапно обдало волной сильного холода, мгновенно отрезвившего и вернувшего обратно в строй, а потом я увидел, как в паре десятков саженей от нас, во дворе на улице, сверкнула голубая вспышка. Воздух заклубился белым паром, зелёная трава тут же обледенела, и из облака этого пара показалась женская фигура. В том, что это именно женщина, можно было не сомневаться, неприкрытые сиськи, пусть и такого небольшого размера, разглядит любой нормальный мужик, даже слепой. Но всё остальное… Всё остальное меня сначала ввело в ступор, а затем погрузило в пучины страха и отвращения.

Вурдалаки, будучи ожившими полуразложившимися трупами, многих пугают своим видом. Трупы, пусть даже и в мёртвом состоянии, всё равно выглядят жутко из-за гниения, но эта женщина трупом не была, хотя по её виду судя, она тоже должна мирно покоиться в том гробу, откуда её выдернули. На ней не было большей части кожи и мышц, виднелись оголённые жёлтые кости, череп был и вовсе полностью «мясным». Круглые глаза без век бешено вращались, осматривая то место, куда она попала, а безгубый рот приоткрылся в жутком оскале обнажённых зубов, выдохнув густой столб пара. Хорошего в ней было только одно – чресла, как и ноги до колен, оказались прикрыты какой-то окровавленной тряпкой.

– Гыде-е-е Налзит-та?.. – громко крикнула она, с трудом управляясь с собственным языком. Голос у неё оказался очень сухой, грубый и сильно хриплый, словно она не пила воду хрен знает сколько времени. – Гыде-е я?

– Это ещё что? – Бали обернулась и увидела новую гостью. – Разговаривающий мертвяк? Разве такие бывают? Интересно…

Со стороны гостьи внезапно дунуло ещё одной волной холода, я, было, подумал, что она – какой-то особый вид сильного вурдалака, но я ошибся. Волна холода шла вовсе не от неё. Гостья обернулась на голос Бали и, увидав нас, истошно захрипела. Сразу за этим из облака белого пара один за другим начали выбегать самые обычные вурдалаки. Много.

– Быть не может! – вскрикнула Бали.

Она тут же побежала навстречу им, на ходу сотворив несколько Нитей, окруживших её на секунду слабым золотистым сиянием. А мертвяков выбегало из облака пара всё больше и больше, они цепочкой растянулись по двору и залу, направляясь от странной женщины, назвавшей себя какой-то Налзитой, к нам. Оставшийся в живых вампир, увидав такую толпу мертвяков, начал медленно отползать в противоположную сторону. При этом он жалостливо посмотрел на меня.

– Проклятье! – я ударил кулаком по полу и, поднявшись, приблизился к вампиру и сделал ещё одну попытку вытащить свой кинжал.

Получилось, хоть и с трудом – тот крепко застрял между двумя позвонками, но всё же вылез. Вампир с облегчением вздохнул и уже через пару секунд смог более-менее нормально шевелить ногами. Вскоре он убрался прочь.

Тем временем вурдалаки окружили Бали, но ту это только наоборот веселило. Она, радостно взвизгивая, кружилась как юла, размахивая направо и налево хлебным ножом, кромсала глотки и животы мертвякам. Тем на собственные раны по большей части было плевать, если только те не оказывались достаточно глубокими, чтобы тяжёлые головы на перерезанных шеях переставали держаться и запрокидывались назад. Бали оказалась ловкой и сильной, бесстрашной девушкой, однако даже она не могла справиться одновременно сразу с десятком немёртвых тварей. В какой-то мере мне её даже было жаль, но три вурдалака, быстро доковылявшие до меня, заставили меня отвлечься.

Как я уже успел убедиться, мертвяки были хоть и сильны, но неимоверно тупы. Несколько обманных движений, и вместо драки одновременно с тремя мертвецами я получаю тех же троих, но выстроившихся в неровную линию и мешающих друг другу. Мертвяки эти были совсем свежими, в том смысле, что хоть тела давно уже начали гнить и разлагаться, они пока не начали преображаться в того монстра, которого я увидал в Сосновке. Никаких длинных рук и видоизменённой рожи, обычные трупы людей, только ходячие. Ну и глаза тоже светятся. Ну и Холодом от них веет так, что я мёрзнуть начинаю. Несколько сильных взмахов туда-сюда длинным кинжалом, и от шеи ближайшего вурдалака остаётся один только позвоночник. Ещё одно точное попадание, и его голова отделяется от тела и падает на пол, а сам вурдалак, уже окончательно мёртвый, начинает заваливаться на своего товарища, который вместо того, чтобы отойти, продолжает тупо идти на меня.

Со вторым я управился тоже достаточно легко, но множество сильных взмахов кинжалом, то и дело норовящим застрять в теле врага, быстро вымотали меня. Приступив к третьей твари, я заметил, что Бали начала сдавать позиции – её окружили со всех сторон плотным кольцом несколько десятков монстров, и оттуда она сбежать уже не могла. Вот она ныряет под ещё один удар одного из мертвяков, но она уже устала, поэтому пропускает следующий. Её толкают в спину, и она попадает в смертельные объятия тварей Холода, клацает множество зубов, и от её плоти отрывают целые куски. Она визжит от боли, кровь хлещет рекой, монстры наседают, и Бали скрывается из виду совсем.

Мой третий мертвяк пользуется тем, что я на секунду отвлёкся, прёт на меня. Я, забывая, кто передо мной, всаживаю ему кинжал между рёбер, но обратно вытащить уже не успеваю. Сильный удар справа отбрасывает меня на спину. Ещё несколько вурдалаков приближаются ко мне, криков Бали уже не слышно, и толпа монстров начинает постепенно отходить от того места.

– Рас! Лови!

Ган появляется весьма вовремя. Проклятье, пускай он валариец, но я очень рад его появлению! Он кидает мне какую-то ржавую саблю, а сам остаётся с классическим простым двуручником, довольно помятым и поцарапанным во множестве битв, но чистым, без единого следа ржавчины или грязи. Я ловлю саблю и, надеясь, что она не разлетится в оранжевую пыль прямо у меня в руках, делаю широкий взмах перед наседающим на меня вурдалаком. Сабля оказалась добротной, башку монстру я срубил с двух ударов. Но это всё же не топор, хотя признаю, что топором я бы так резво и долго не махал.

Ган, давая мне время отдышаться и встать, отвлекает подступающих мертвяков на себя. Кажется, что он машет этим двуручником с трудом, но это вовсе не так, он, видать, просто разогревается. У этих вурдалаков старое мясо сильно разложилось, оно жиденькое, больше похожее на кашицу, которая довольно легко разрубается даже хлебным ножом, проблему составляют только кости, но массивный двуручник в его руках оказался словно создан для того, чтобы их ломать. Взмах меча – и там не то что шея, там весь вурдалак располовинивается. Хоть его это и не убивает, но останавливает достаточно, чтобы о нём можно было забыть.

За то время, пока я вставал, Ган успел прикончить и обезвредить ещё четверых мертвяков, но остаётся ещё штук тридцать, благо, что новых больше не появляется. Странная женщина и вовсе не обращает внимания ни на нас, ни на вурдалаков, а те – на неё, она всецело поглощена тем, что копошится во внутренностях мёртвой Бали.

– Уходим! – я подбежал к Гану и, схватив его за шкирку, потащил к парадному выходу, пока что свободному ото всяких тварей.

Ган слабо запротестовал, что-то промямлив про то, что тварей нужно прикончить, иначе они сожрут весь город, но я подзатыльником убедил его в том, что нам здесь оставаться бесполезно.

– А ну стоять! – в дверном проёме показался запыхавшийся Кардод. – Вы оба никуда не пойдёте!

– Молдурова блевотина… – закатил глаза я, не сбавляя темпа.

Маг выглядел сильно уставшим, он весь вспотел, его одежда была вся в грязи и подпалинах, разрезах, под правым глазом назревал синяк, обе брови разбиты, нос смотрит в сторону, а пальцы на левой руке изломаны. Но, судя по всему, его бой прошёл удачно, соназгов нигде не было видать.

– Я тебе прика…

Он ткнул было в меня пальцем правой руки, но я схватил его в воздухе и с удовольствием сломал. После чего двинул рукоятью сабли в солнечное сплетение, а затем ребром ладони в горло. Маг упал мне под ноги, хватая ртом воздух, словно рыба на берегу.

– Что ты творишь?! – возмутился Ган.

– Возвращаю долги, – я от души размахнулся и пнул мага в живот.

Оглянулся – мертвяки подступали уже вплотную.

– Валим отсюда! – приказал я и силком потащил запротестовавшего Гана.

Прежде чем я покинул двор этого проклятого дома, я успел увидеть, как Кардод пришёл в себя и начал с остервенением обильно поливать мертвяков рукотворным ярко-жёлтым огнём, и надо сказать, справлялся он с ними достаточно успешно. А ещё я увидел, как странная полумёртвая женщина, невесть как отрастившая часть мышц и даже длинные редкие белые волосы на башке, торопливо убегает прочь. Слава богам – не в ту же сторону, что и мы.

Глава 19

– Какая же я дура!

Всё действительно получилось очень глупо, до неимоверности глупо. Фенора, как ни в чём не бывало, пришла в дом к этому крагеру по имени Натор, чтобы купить необходимый артефакт, так нужный ей. Но Натор оказался жадной сволочью, он не удержался, едва она показала свой кулон, который она купила ещё в Зовьене. Зачем ему столько артефактов? Ведь у него их вон сколько было, даже в одном только сундуке, а уж их-то у него, поди, пара десятков точно. Конечно, что это за торговец, который не держит запасов товара? Но Феноре всё равно кажется, что с Натором определённо что-то не так, есть что-то, что кроется под его добродушной личиной, и это что-то всего лишь на несколько секунд вылезло наружу, когда она показала кулон, название которого она даже не помнит.

А кулончик-то оказался не простой. Она вообще не знала, сколько должны стоить магические вещи, поэтому ей ещё при покупке показалось, что она отдала слишком много денег тому торговцу в Зовьене. Десять золотых! Это почти всё, что у неё было, хотя с тех самых пор прошло довольно много времени, и девушка успела добыть различными способами (в том числе и незаконными) практически столько же. Но тогда ситуация была безвыходная, эти ночные кошмары и видения настолько измучили её, что она не раздумывая отдала бы всё, что у неё имелось, даже душу, лишь бы мучения прекратились. Десять золотых, столько на севере зарабатывают лет за пятьдесят, ничего не кушая и всё до последней мелкой алюминиевой монетки складывая в копилку. Пришлось по дешёвке продать дом со всеми вещами и фамильными драгоценностями, хоть их оказалось не так много, как ей того хотелось. Купленный кулон, как и предупреждал торговец, начал работать не сразу, а только лишь через неделю хоть как-то проявил себя. Всё это время Фенора думала, что отдала столько денег за обычный кусок стекла на ниточке, подделку. Но тот заработал, видения стали угасать, кошмары превратились в обычные сны, и разум стал потихоньку возвращаться. А с ним и воспоминания.

Что с ней было? Этим вопросом она задавалась много месяцев, но точного ответа так и не нашла, лишь кое-какие обрывочные сведения, которые только недавно начали складываться в общую картину и обретать хоть какой-то смысл. Первым же мучительным воспоминанием оказалось то, что она действительно взяла детёныша аспида и умудрилась притащить его в дом Раса, возлюбленного, который, несмотря на все её уговоры, отказался бросать свою жену и уезжать прочь вместе с Фенорой. Это было невыносимо больно, но она даже представить не могла, как она оказалась способна на такой низкий поступок. Далее Фенора вспомнила, что перед смертью Эйвин Фенору мучила жгучая ревность, усиливающаяся с каждым днём. Ревнивой Фенора себя никогда не считала, но данный факт она ещё могла принять хоть как-то на веру. Но вскоре она сообразила, что её кошмары начались примерно в то же самое время, когда появилась ревность. Невесть откуда взялась назойливая мысль устранить главную проблему на пути её счастья жить вместе с Расом нормальной семьёй – убить Эйвин. Но с её смертью, как ни надеялась Фенора, ничего не прекратилось, и она медленно и постепенно, но неотвратимо сходила с ума.

А купленный кулон сработал, день за днём понемногу ослабевая болезненные видения и кошмары до тех пор, пока через месяц те совсем не прекратились, и Фенора вновь не стала собой. Тогда-то и родилась мысль, что всё это было неспроста. Кто-то специально настойчиво посылал ей все эти видения, сводя её с ума, но, как она сообразила совсем недавно, истинной целью оказалась вовсе не она и её душевное состояние.

Рас. Раснодри Солдроу, обычный мужик, посредственный, хоть и усердный, плотник и лесоруб, каких тысячи по всей империи. В нём не было ровным счётом ничего необычного, но кому-то понадобилось провернуть подобные дела, вот только зачем – оставалось мучительным вопросом до сих пор, и, как подозревала Фенора, разрешена эта загадка будет ещё не скоро.

К тому времени, когда Фенора, следуя указаниям торговца из Зовьена, двигалась на юг по Имперскому Тракту в поисках алхимика Болданда, она уже успела проскакать Малисс, а с ним и три сотни миль. Поворачивать назад и что-либо объяснять Расу было поздно, особенно если вспомнить их последнюю встречу. Поэтому Фенора только ещё больше убедилась в том, что необходимо купить второй подобный артефакт, который бы обеспечивал эту самую постоянную защиту разума от чужого влияния. Ведь тот, кто влиял на Фенору, вполне мог точно так же влиять на Раса, почему бы и нет? И именно поэтому ей следовало как можно быстрее купить второй кулон и отдать Расу, а потом подождать около месяца до тех пор, пока любимый не придёт в себя.

Но обстоятельства были против Феноры, хотя она всеми силами старалась не унывать. Болданда она с трудом нашла в Давуре, столице, ужасно грязном и вонючем городе, но мало того, что алхимик оказался там проездом, почти случайно, она выяснила, что у него нет подобных артефактов. Да, он в них разбирается, он вообще разбирается во многих вещах, но даже за достойную плату он наотрез отказался найти нужный артефакт.

– Я сейчас сильно занят! – говорил алхимик. – Я заканчиваю самый важный проект в моей жизни! Да и не только в моей, он перевернёт все представления об одном очень важном разделе магии, сделает его вновь актуальным. Мне некогда отвлекаться на всякие мелочи!

Но Феноре удалось уговорить алхимика подсказать, где можно найти того, кто продаст ей второй кулон. Так она вышла на Натора, хотя и это оказалось не так просто, как она рассчитывала. Иногда ей казалось, что словно кто-то тайно мешает ей, не позволяет достичь цели и всячески замедляет её. То лошадь заболеет, то непогода разыграется, то её попытаются ограбить – подобных мелочей возникало очень много. Люди по эту сторону Самазских гор вообще оказались на удивление злыми и подозрительными, они не терпели и почти открыто презирали всякого, кто хоть немного отличался от них. Как на юге империи жила нелюдь до сих пор, никуда не уезжая, Фенора так и не поняла.

Натор. Едва увидев этого показавшегося с виду добродушным крагера, Фенора было понадеялась, что её чёрная полоса закончилась. Натор оказался вежливым, достаточно богатым для того, чтобы не беспокоиться о собственном благополучии и иметь столько друзей, сколько она увидела на той вечеринке. Она предположила, что это он всё устроил, что и прекрасный особняк тоже его, видать, торговать артефактами оказалось очень прибыльно. Всё было прекрасно до того момента, как появился этот худой её земляк.

Ган. Он перепутал её с другой женщиной, но всё равно решил предупредить о Наторе. Зачем? Если они друзья, то почему он тогда действовал у крагера за спиной? А если враги, то почему он не убил его? Одни вопросы, и после того, как Натор попытался отобрать у неё кулон, и она в спешке прихватила с собой несколько артефактов, оказавшихся бесполезными, их стало ещё больше.

Однако появление на той вечеринке Раса шокировало её. Но он оказался там не случайно, как она начала подозревать только сейчас. Его целью была она, Рас каким-то неведомым образом умудрился проделать весь путь от их мелкой деревеньки до этого южного города, и, как она догадывалась, он побывал и у Болданда в том числе. Но, судя по всему, Рас – марионетка в чужих руках. Иначе он просто не мог оказаться в Шаршанге, никогда и не при его везении. Не то, чтобы он был неудачником, нет, обычный парень, но чтобы выйти на того же Болданда, ему должно было неимоверно повезти. Кто-то толкал Раса в спину, указывал кривую дорожку, по которой он должен был пройти. Кто-то подстраивал различные события и встречи таким образом, чтобы они в конечном итоге привели Раса в Шаршанг. В тот дом? Возможно, но, может быть, дом не является конечной целью. Очень может быть, что этот же персонаж травил её безумием и видениями, и он же травит сейчас её любимого. Кто это вообще может быть? Какой-нибудь маг? Вполне вероятно, но в магии Фенора пока что разбирается из рук вон плохо, но не всё сразу же ей осваивать! Однако насколько хватало ей её текущих знаний, вполне можно было исключить простых смертных, а так же всех крагеров, поскольку те, будучи иммунными к магии, сами ей обладать не могут. И всех соназгов тоже можно вычеркнуть из списка, поскольку соназги являются поголовно очень слабыми магами. Правда, в той книжке, откуда она вычитала все эти вещи, упоминалось что-то про передачу Дара у соназгов, но до этого раздела Фенора добраться ещё не успела. В любом случае, даже большинство человеческих магов можно вычеркнуть, сил каждую ночь насылать на одну только Фенору столько кошмаров мало у кого хватит, итого остаются единицы. Но нет ни имён, ни тем более адресов, где их всех разыскать.

Был ещё один вариант. Какой-нибудь разумный монстр вроде демона. Раньше Фенора не верила в их существование, полагая, что даже вампиры – всего лишь больше преувеличение. Но почитав немного умных книжек по магии, особенно тех, что связаны с артефактами, большинство из которых изготавливаются с теми или иными частями тел различных монстров и растений, в том числе плотоядных, она теперь готова поверить во всё что угодно. Даже в существование Холодовых Демонов.

– Я слишком мало знаю, – с грустью говорила сама себе она почти каждый раз, когда вновь и вновь прокручивала в голове эту цепочку мыслей.

Ей следовало немедленно покинуть Шаршанг и вернуться в Давур. Там у неё был один знакомый по имени Порос Барк, маленький, почти полностью облысевший старичок-библиотекарь, который любезно согласился проконсультировать её по некоторым магическим вопросам. Ну как согласился – она обманула давно впавшего в маразм старика, прикинувшись его дальней родственницей, чтобы иметь возможность воспользоваться теми книгами, которые он неусыпно стерёг. Кто-то бы сказал, что это подло, но рядом никого не было, а ради достижения такой благородной цели, как вырвать любимого из лап врагов и спасти, она согласна пойти на очень многое. Быть может, даже на всё.

Вопрос только в том, сможет ли Рас простить её? Когда он всё узнает, он должен простить её, но простит ли? Нрав у него горячий, несдержанный, так что в минуте гнева он может и пришибить её. Недаром он так кричал последние два раза, когда видел её. И это была ещё одна сложность – как передать Расу защитный кулон так, чтобы тот надел его и проходил с ним около месяца, чтобы артефакт наверняка успел сработать, но при этом самой остаться в живых?

Одни проблемы, и большинство разрешить не представляется возможным, по крайней мере, сейчас.

В любом случае, её путь лежал в Давур.