Текст книги "Танг (СИ)"

Автор книги: Николай Айдарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

Глава 2

Таверна «Весёлая поляна» на поляну никак не походила. К тому времени, когда я доехал до столицы Давурской Империи, зима уже сошла на нет, уступив место тёплой и солнечной весне, быстро растопившей снег и лёд. Хвалёный Имперский Тракт, о качестве которого я столько слышал, быстро превратился в толстый слой грязи. И «Весёлая поляна», утопавшая во всей этой слякоти, походила скорее на «оттаявшее болото». Таверна расположилась у крупного перекрёстка нескольких важных трактов, объединявшихся с Имперским, встала аккурат посередине десятка других, точно таких же таверн. Отличить их можно разве что по названию, небрежно выгравированному на табличках над входами. И всё это утонуло в тоннах весенней грязи.

Я преодолел около пятисот миль, что намного превышало расстояние, в общей сложности которое преодолели жители моей родной деревни. Это должно было впечатлить меня, но я постоянно думал о совершенно других вещах. Мне очень хотелось верить, что такой путь я преодолел не зря, что этот Болданд, кем бы он ни оказался, действительно знает, где мне найти Фенору. И очень надеюсь, что он не станет кочевряжиться, и мне не придётся выбивать из него эту информацию силой.

Давур находился в южной части материка (если не вспоминать про существование полуострова Атт), и был одним из самых южных городов империи. Из крупных городов южнее был только Шаршанг, но про него я не знал вообще ничего, в отличие от столицы. И, проскакав на лошади через почти всю страну, первое, что я заметил – здесь действительно теплее, чем у меня на родине. Нет, суровые зимы здесь тоже бывали, но длились они здесь всего два-три месяца, правда, снега здесь встречалось куда больше. Местность – по большей части плодородные равнины с множеством рек, часто встречаются низенькие холмы, много деревень и сёл, мелких городов.

И куда больше стражи.

Один из них устало прислонился к столбу возле таверны, только что насадив на гвоздь портрет очередного разыскиваемого преступника – какого-то убийцу с длинным уродливым шрамом поперёк лица. На меня он не обратил никакого внимания, кроме меня здесь было много и других приезжих проходимцев, но ровно до тех пор, пока я не спешился и не привязал лошадь к стойлу возле таверны. Стражник сначала с любопытством посмотрел на меня, изучая лицо, после чего несколько презрительно произнёс:

– Северянин что ли?

Я проигнорировал его вопрос, поднялся по ступенькам и толкнул скрипнувшую дверь.

– Совсем оборзели, – зло буркнул стражник мне в спину. – Не воюют, так ещё и со стражей не общаются!

Когда я вошёл внутрь таверны, на меня уставилось сразу же несколько пар любопытных глаз местных завсегдатаев. Видать, стражник не просто так стоял здесь неподалёку – рожи у завсегдатаев были как у последних отморозков, а трактирщик оказался настолько толст и уродлив, что запросто бы сошёл за борова в голодный год. Похоже, у этой таверны специфическая репутация, и Зара не зря велела мне зайти именно сюда. Её бугаев в любое другое приличное место бы так просто не пустили. Идеальное место, чтобы совершить передачу сомнительного с точки зрения закона товара. Или найти неприятностей на свою шкуру.

Несмотря на то, что до захода солнца оставался ещё час-другой, здесь уже царил полумрак, с которым слабо боролось множество свечей и масляных ламп. Деревянный пол был заляпан толстым слоем жира и регулярно обновляемой чужой слюны, но при этом на удивление без уличной грязи. Слева стойка с выпивкой, за которой трактирщик с весьма довольным видом пересчитывал дневную выручку, за этой стойкой и собралось большинство посетителей – всего четверо, но, как я подозревал, через час здесь будет не продохнуть. Прямо, у противоположной стены, находился танцевальный зал с камином и подозрительно чистым и свежим ковром на полу. Я так подозреваю, что под ним увижу множество засохших пятен крови, оставшихся после кулачных боёв. Справа возле меня несколько маленьких круглых столиков со стульями, чуть в отдалении – лестница на второй этаж, с комнатами для постояльцев.

А ещё здесь воняло. Дешёвой выпивкой, пережжённым, но при этом наверняка плохо прожаренным куском мяса, навозом и много чем ещё, чем не должно вонять в нормальной таверне.

– О, северянин! – в мою сторону тут же грубо ткнули пальцем.

Не люблю я этого. Кулаки тут же начинают тяжелеть, наливаться кровью в предвкушении.

Но сдерживаюсь.

– Да, – согласился я, проходя мимо него. – Зовьен – слыхал о таком городе?

– Ох, ё… – присвистнул мой собеседник. – Далеко забрался же ты, однако! Что, в тёплые края потянуло?

– Да! – резко ответил я, всем своим видом демонстрируя, что больше я болтать не намерен.

– Понаехали тут, – буркнул другой пьянчуга, прикладываясь к своей кружке. По его не стриженной и неопрятной короткой бороде тут же потекла струйка пены. – Из-за таких как ты я работу-то и потерял! Чтоб вас всех Молдур побрал!

– Эй! – возмутился его сосед. – Да ты сам два года назад приехал из Галгуха…

Дальнейшее я уже не слушал.

В предыдущей деревне я с помощью почтовых голубей связался с людьми Зары, и они назначили время встречи в этой таверне – ближе к полуночи, когда луна поднимется над холмами. При этом они предупредили меня, чтобы я их не искал – они сами ко мне подойдут; добавили только, что их будет двое, и они назовут моё имя. Поэтому я в ожидании выбрал себе место в углу комнаты, там, где я мог видеть почти весь первый этаж таверны. Заказал у бармена немного пива и тарелку с похлёбкой – от запаха горелого мяса меня начинало подташнивать, именно поэтому я не стал его брать, понадеявшись, что запашок отвратной похлёбки его сможет перебить хоть на время.

С заходом солнца действительно стал прибывать народ. Одними из первых заняли самый большой стол три стражника и тут же уселись играть в кости. Затем пришла группа крестьян, со второго этажа спустилась толстая жена бармена, принявшаяся обслуживать местный люд. Затем по одному по двое стали подтягиваться и остальные. После того, как солнце зашло окончательно, первый этаж таверны действительно набился под завязку. Стражники первое время подозрительно косились попеременно на меня и на мой благоразумно предварительно замотанный в тряпьё топор, но ничего не говорили и не подходили, в конце концов потеряв всякий интерес. Да, северянин, да, похоже на топор – здесь и своих лесорубов хватает, правда, окрест на несколько миль рубить уже давно нечего. Не напивается, не буянит, топор не достаёт. Значит, как пришёл, так и уйдёт, задерживаться сильно он здесь не хочет.

Наконец, появилась луна. Ненадолго осветила всё вокруг своим холодным серебристым светом, после чего быстро скрылась за тучами. На улице задул ветер, где-то недалеко начали грохотать ставни. Дело явно шло к дождю.

Ко мне никто не подходил.

Нескольких совсем упитых мужиков вынесли наружу их же товарищи, и через некоторое время их места заняли новые посетители. Пришли два соназга и три крагера. Ни тех, ни других я в жизни никогда доселе не видал, хотя и слышал рассказы про них, их внешность и поведение.

Всё, что молвили про соназгов, оказалось правдой, ну или очень близким к ней. Соназги бы успешно сошли за людей, но только небольшого роста – явно меньше двух аршинов, но не сильно, максимум на пядь. Кожа бледная, как у мертвецов, но с отчётливым серым оттенком, похожая на камень или на скалу, среди которых они в обычности и жили. Чёрные как смоль волосы, толстые, но редкие. Лицо как у человека, но только глаза несколько больше, отчего практически не вращаются, и соназг вынужден вертеть башкой, чтобы оглядеться. Здоровенные прижатые к черепу уши как у пещерных крыс – с помощью них они, по слухам, могут ориентироваться в кромешной тьме. Передвигаются осторожно, невольно сутулясь, словно боясь удариться башкой о потолок, при этом стараются коснуться ладонями любой поверхности, благоразумно исключая, разве что, людей. Взгляды, да и мимика у них презрительно-равнодушная, даже несколько высокомерная, но со стороны видно, что они пытаются скрывать свои чувства. Нет ничего хуже, если ты – карлик-соназг, при этом высокомерно смотрящий на каждого встречного. В трущобах ты не пройдёшь и сажени, не получив по ушам.

Крагеры были примерно такого же роста, может, чуть повыше, чем соназги, но куда больше визуально. Коренастые, широкоплечие, они меньше походили на человека, чем соназги. Главным образом потому, что у них на спинах крепились самые настоящие костяные панцири, в которые они при необходимости могли забраться, например, во время боя чтобы выжить. Кожа розовая, почти человеческая на вид, но, как я слышал, она вмиг могла обратиться в чешую, по прочности не уступающую кольчуге. Головы у них совершенно лысые, лица у всех как у одного выражают благодушие – эффект они производили противоположный соназгам. Идут вперевалку, в меру уверенно, словно показывая, что им здесь бояться нечего, что здесь все свои.

Но это было не совсем так. Как я уже понял, приезжих в Давуре любят не сильно, но неприязнь к тебе куда сильнее, если ты – не человек.

На них бросали взгляды, полные презрения и пустых угроз – пустых потому, что сейчас здесь сидели стражники, и если они первыми не полезут в драку, то никому этого не позволят. Хотя, их всегда могут задавить числом, и тогда уже никто не сможет разобраться, кто же виноват – накажут всех, кого найдут. И я очень не хотел бы оказаться сейчас на месте этих бедолаг. Начнись драка, я бы не стал вмешиваться. Не потому, что был негодяем, совсем нет. Сейчас у меня было важное дело.

Соназги и крагеры держались вместе, хотя я и заметил, что они при этом не являются одной компанией, местные вынуждают их передвигаться вместе. Так безопасней. Они прошли мимо моего стола и заняли соседний, я честно старался не пялиться в их сторону. Спустя пару минут их обслужила жена трактирщика, но что я приметил – они не были пьянчугами и алкашами. Парни просто пришли после тяжёлого трудового дня покушать паршивой, но дешёвой еды, а так же пропустить по стаканчику. Каждый имеет право расслабиться.

Постепенно все устаканилось, и на нелюдей перестали обращать внимание, меня тоже оставили в покое. Я какое-то время старался изучить местный контингент, но довольно быстро пришёл к двум умозаключениям: местных не стоит изучать на примере пьянчуг, и люди по манере поведения под Давуром не сильно отличались от зовьенцев. Вскоре народ стал потихоньку разбредаться – кто уже наклюкался до такой степени, что признавал в своём собутыльнике отродье Яарда, у кого банально закончились деньги, а кто вовремя ощутил, что ему хватит. Ещё мучительных несколько десятков минут ожидания, и таверна стала полупустой. Даже стражники, доиграв в кости последнюю партию, бросили напоследок на меня равнодушные взгляды, одновременно, как по команде, встали из-за стола и молча вышли на улицу. Нелюдь предпочла уйти сразу же вслед за ними.

Время ожидания кончилось, никто так ко мне и не подошёл. Похоже, что что-то где-то не срослось, и меня встретить не получилось. Это, конечно, неприятно, но ничего страшного, не маленький, не заблужусь чай.

У меня оставалось ещё полбокала, которые я намеревался прикончить разом, приложившись к нему в долгом глотке, когда ко мне всё-таки подошли. Но совсем не те, кого я ожидал.

Их было трое – худой высокий седой мужик лет шестидесяти, среднего роста лысый толстяк с малинового цвета румянцем на щёках, и чуть пониже наполовину и неаккуратно облысевший, но при этом довольно молодой парень с красным шнобелем. Все трое пьяные, от каждого несёт за километр выпивкой, грязным телом и Цейрин ещё знает чем, но убойным.

– Ты с севера что ли? – парень, почти не в состоянии стоять прямо, лихо придвинул к моему столу стул от соседнего стола. Говорил он при этом совершенно трезво, хотя его глаза то и дело съезжались на его же носе. – Не угостишь ли добрых людей, а?

Седой старик сел у противоположного края стола прямо на пол, при этом его лицо оказалось на уровне моего – рост у него действительно был выдающийся. Молча уставился на меня. Толстяк рыгнул, попеременно моргнул каждым глазом, после чего выдавил через силу:

– Ты мне не нравишься!

От неожиданности я даже поперхнулся, но быстро совладал с собой.

– А мне плевать, – холодно ответил я. – Нравлюсь я тебе или нет.

По спине пробежал холодок – эти мужики подошли ко мне отнюдь не ради того, чтобы выпить вместе со мной. Стража ушла, и теперь можно спокойно выпендриваться, трактирщик и слова не скажет. Кстати, куда он делся?

Отсюда следовало убраться, и как можно быстрее.

– Ты это слышал, Малз? – удивился парень.

Старик молча кивнул, при этом его голова чуть не отвалилась от тела.

– Слышь, ты, – парень решил взять быка за рога. – Ну, давай… вытаскивай всё бабло! И не рыпайся.

В руках толстяка что-то сверкнуло, и я скорее почувствовал, чем понял, что это нож. Тупой, грязный, но от этого не менее смертельный.

– Ладно, ладно! – испугался я. – Сейчас, только не убивайте!

Старик снова кивнул, и на этот раз его подбородок гулко ударился о стол, да так, что опустевшая кружка слегка подпрыгнула.

– Ты мне не нравишься! – повторил заученную фразу толстяк.

– Тише, мужики, ща всё будет! – успокоил их парень, выжидающе попытавшись уставиться на меня. На несколько секунд у него это даже получилось.

Я демонстративно показал пустые руки, мол, я не опасен, в них ничего нет, и медленно повернулся к висевшему у меня на спинке стула моему походному мешку. Развязал узел и полез туда обеими руками.

– Эй, одной рукой! – возмутился парень и икнул.

– Не могу, – возразил я. – Я далеко их спрятал, на самое дно, легко их не достать.

Пару секунд пошарив по сумке, я, наконец, натолкнулся на искомое. Несколько быстрых и коротких движений внутри неё вызвали у всей троицы приступ подозрения, но я их успокоил:

– Зацепилось, у меня там рыболовные крючки.

Естественно, тех у меня там и не было никогда. Не люблю рыбалку, больно скучное и неблагодарное занятие, всегда не хватало терпения, поэтому предпочитаю покупать рыбу на базарах.

И вот, я вытащил на тусклый свет масляной лампы у себя над головой то, что собирался. Вся троица вперилась взглядами в продолговатый шипящий предмет у меня в руках и, не веря, потеряла дар речи. После чего толстяк стал медленно пятиться.

– Это стоит куда дороже всех моих текущих денег, – самодовольно улыбнувшись, произнёс я, наблюдая за маленьким искрящимся огоньком, бегущим по ниточке. – У меня брат – шахтёр, и на мой прошлый день рождения подарил мне эту штуковину. Красиво выглядит, да?

В руках у меня была подожжённая шашка горной взрывчатки. От фитиля уже успела сгореть треть, когда все трое с дикими воплями бросились наружу.

Похоже, здесь тоже знают, какими методами недавно увеличили добычу соназги в горах, заключив небывалую сделку с Бод о производстве и усовершенствовании взрывчатки. Это не могло не радовать. По правде, никакого брата-шахтёра у меня никогда не было, а этот шипящий свёрток, который, по слухам, может разворотить крепостную стену толщиной в добрую сажень, я купил сразу же после встречи с Зарой. По её совету. Действительно пригодилось. Жаль только, что я отдал за взрывчатку непозволительно много денег.

Я несколько нервно потушил плевком запальный шнур и убрал свёрток обратно в рюкзак (с изрядной долей опаски к незнакомой вещи – а вдруг она теперь рванёт у меня за спиной?), подождал ещё несколько минут, после чего расплатился с трактирщиком и вышел на улицу. Там было темно, холодно и сыро. Дул пронизывающий ледяной ветер, уже слизавший всех людей с утопленного в грязи тракта, ночное небо заволокло плотными облаками, и темнота съела почти всё в округе. В этот момент я пожалел о том, что я не имею таких же ушей, как у соназгов – свою лошадь я разглядел с большим трудом. Я так же пожалел о том, что трактирщик всё-таки заметил у меня в руках взрывчатку – обратно меня он уже не пустит, не говоря о том, чтобы оставить на ночь даже за тройную цену. Но я и не хотел возвращаться, лучше уж найду место поприличнее, где переночевать, а утром уже и направлюсь в город, искать Болданда. Проехать сейчас в столицу не составит труда, стража в это время года пускает внутрь всех подряд, стоит только сказать «я – торговец» и сверкнуть парой монет.

Моим планам не суждено было сбыться с самого начала, хотя в город в итоге я всё-таки попал.

Они подошли ко мне из-за угла трактира незаметно, беззвучно и подло подкравшись сзади. Я как раз закончил отвязывать лошадь, когда та испуганно заржала и встала на дыбы. Если честно, чего-то подобного я ожидал с самого прибытия к этим тавернам, но не сейчас, когда настроение быстро падало вниз.

Удар должен был прийтись по моему затылку, но в это время я удачно поскользнулся на грязи и в результате получил по левой лопатке. Меня закрутило, испуганная лошадь вырвала из рук поводья и ускакала прочь. Я упал на землю, попытался тут же подняться. Не вышло, один из трёх нападавших пнул меня под рёбра. Пока я не очухался после этого удара, тот самый лысеющий парень быстро снял с меня мой походный мешок и отобрал замотанный в тряпьё топор. Я запротестовал, и старик пнул меня ещё раз, аккурат и намеренно попав в то же самое место.

Это было больно, очень – его сапоги имели острые носы, и каждый удар был сродни тычку кинжалом в бочину.

Толстяк, довольно хрюкнув, взял меня за ноги и быстро оттащил туда, откуда они только что вышли – за угол таверны. Теперь, если нас кто и заметит, то только тот, кто решит сходить отлить.

Били меня не долго, эта троица хотела не этого, они не были убийцами или просто жестокими людьми. Их удары, несмотря на то, что были болезненными, оказались неумелыми. Большая их часть приходилась либо на кости, либо где был довольно толстый слой одежды. Они хотели совсем другого.

– Всё, хватит с этого лесоруба! – удовлетворённо произнёс парень.

Он уже перестал притворяться пьяным вусмерть – небольшое количество спиртного было выпито им скорее для запаха, чем с целью надраться до поросячьего визга. Да и толстяк тоже был почти трезв. Выделялся только старик – он не симулировал.

– Нашёл! – радостно воскликнул толстяк, роясь в моей сумке.

Тут же послышался звук брякнувших монет – меня грабили. В это время парень действительно обыскивал мои карманы. Нашёл он в них только пару алюминиевых давурских марок, которые мне дал в качестве сдачи трактирщик, и это его несколько разочаровало.

– Молдур тебя побери, – выдохнул он. – Ладно! Найди у него в мешке ту взвры… взы… шипящую соназговскую громыхалку! Продадим её кое-кому, знаю я одного парня.

Спустя пару секунд они ушли. Медленно, довольно и неторопливо, словно только что провернули величайшее ограбление в своей жизни. Они забрали все мои деньги, оставив на земле валяться крохотные белые монетки из моего кармана, забрали дорогостоящую взрывчатку, и забрали товар, который я должен был принести Болданду в обмен на сведения о Феноре.

Я лежал на холодной и мокрой земле, уже успевшей в некоторых местах зарасти травой, смотрел вверх и жалел о том, что согласился на сделку с Зарой. Нельзя работать на женщин, никак нельзя! Конечно, она здесь виновата была только косвенно, но если бы мы не встретились или не договорились, то я бы здесь не лежал с назревающими синяками на боках и свежей царапиной на носу. Всё это фигня, но синяки будут болеть пару дней, да и нос саднит – неприятно. И если бы не женщина, то ничего бы этого не было.

Ненавижу себя. Впредь – никогда!

Ладно, хоть топор с мешком оставили, и на том спасибо. Надо же, я был ограблен тремя алкашами, один из которых – старик, а второй никак не тянет на равного мне по силе противника. Остаётся толстяк. И на него бы я управу нашёл, если бы мы сошлись один-на-один, даже налети он на меня внезапно! Но их было трое.

Начался дождь. Медленно, нехотя, словно дорожил каждой каплей, в приступе жадности стараясь удержать воду в облаках.

Фенора.

Нужно догнать этих парней!

Я сел и охнул от боли в левом боку. Похоже, там либо серьёзный ушиб, либо треснуло ребро.

– Тише, тише, сейчас поможем! – послышалось позади меня.

Отлично! Не хватало мне только ещё одного ограбления!

Я обернулся и увидел двоих. В темноте я сначала принял их за детей, каюсь, но только спустя секунду, когда один из них, самый массивный, подошёл ко мне и стал помогать подниматься, я сообразил, кто это.

Крагер и соназг. Одни из тех, кого я увидел в таверне.

Крагер схватил меня за локти и, несмотря на свой малый рост, без труда поднял меня и поставил на ноги. Силищи у него, похоже, немерено! Соназг при этом, действительно похожий на двенадцатилетнего чересчур лопоухого пацана, поднял с земли мой мешок и бесцеремонно заглянул внутрь.

– Нету, – неожиданным басом сказал он. – Слышал, Альтер? Нету пакета, спёрли! Эта отрыжка Кадрака (примечание: легендарный, считающийся непобедимым, монстр) профукал его!

Манера говорить у него оказалась сварливой, как у дряхлого и обозлённого на весь мир старика.

– Да ладно тебе, Вьяти! – отмахнулся крагер по имени Альтер и принялся отряхивать меня от грязи, при этом лишь размазывая её. – Ну, с кем не бывает? Подкараулили его «Клыки», а мы и не уследили, не успели. Сами тоже виноваты!

– Не называя меня «Вьяти», я тебе сколько раз это говорил, тупая ты черепаха?! – возмутился соназг. – Вот сам и будешь перед Зарой оправдываться за то, что в ответственный момент ты дристал за углом от страха!

Альтер на «черепаху» не обиделся нисколько.

– Не от страха, – спокойно возразил он, поднимая из-под ног мой топор. – Я же ещё утром говорил, что твои грибы что-то подозрительно зеленоватые.

– Так вы от Зары? – я наконец-то прочистил мозги и вышел из ступора.

– Нет, блин, от императора Давура (примечание: имя императора является безусловно наследуемым вместе с титулом вне зависимости от пола; при этом и столица и империя носят тоже имя), – Вьяти харкнул себе под ноги.

– От неё, от кого же ещё? – грустно вздохнул Альтер. – Только за этот прокол она из меня суп сварит, а его уши оторвёт на парусину. «Клыков» уже не догнать…

– Что за «Клыки»? – спросил я.

– Банда, вшивые конкуренты, – ответил соназг. – Нужно немедленно доложить Заре, иначе она решит, что это мы присвоили себе товар, и тогда нам точно каюк. А так есть минимальный шанс.

– Не догнать говоришь? – усмехнулся я, глядя на их короткие ноги. При этом у меня в воображении висел необычно чёткий образ Феноры, а это – превосходный стимул. – Это мы ещё посмотрим! Ждите здесь.

И, не дожидаясь ответной реакции моих новых знакомых, я побежал вслед за своими грабителями.