Текст книги "Вторая мировая. 1939–1945. История великой войны"

Автор книги: Николай Шефов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 40 страниц)

Оккупационный режим
Партизаны и коллаборационисты

Осуществив нападение на Советский Союз, руководство Третьего рейха преследовало цель завоевания «жизненного пространства». На оккупированных территориях уничтожалась государственная независимость. Они расчленялись на подконтрольные немецкой администрации рейхскоммисариаты, становясь источником снабжения Германии сырьем, аграрной продукцией и рабочей силой. В дальнейшем предполагалась колонизация захваченных земель и уничтожение там «избыточного» местного населения. Богатства России объявлялись общеевропейским (а фактически германским) достоянием.

«Мы заставим работать на нас всех, до последнего человека», – заявил в ноябре 1941 года Гитлер о ближайшей судьбе населения захваченных областей. Директивы по экономической эксплуатации оккупированных территорий были изданы под условным названием «Зеленая папка». В ней указывалось, что до конца войны все ресурсы должны использоваться исключительно в целях снабжения военной промышленности и вермахта. «Зеленая папка» предусматривала полную реквизицию хлебных и других продовольственных запасов, нефтепродуктов и цветных металлов, транспортных средств и всех видов промышленной продукции. Из промышленных предприятий планировалось оставить лишь те, которые работали на вермахт. Также предполагалась мобилизация местного населения для его использования на различных работах.

К выполнению задач по экономической эксплуатации ресурсов СССР гораздо активней, чем в других оккупированных странах, привлекались силы вермахта. Немецких солдат постоянно убеждали в том, что существование их родины как мировой державы напрямую зависит от удержания и использования ресурсов земель на Востоке.

Практически все руководители Третьего рейха крайне негативно относились к населению восточных земель, отнимая у него даже право на существование. Так, Геббельс в своем дневнике отмечал, что «одна из задач германского государственного управления заключается в том, чтобы навсегда прекратить всеми возможными средствами любое развитие славянских рас. Естественные инстинкты всех живых существ подсказывают нам необходимость не только побеждать своих врагов, но и уничтожать их».

Вместе с тем во время войны, пока не была сокрушена мощь СССР, германское руководство для достижения скорейшей победы нуждалось в поддержке местного населения. С целью привлечь его на свою сторону германская пропаганда активно и настойчиво внушала людям, что вермахт несет с собой не оккупацию, а, наоборот, освобождение России от оков большевизма. Населению внушалась мысль, что немцы воюют не против России, а против узурпировавшего власть антинационального, коммунистического режима. Таким образом, борьба «за земли и воды» представлялась совсем в иной плоскости, как конфликт идеологий, не имеющий ничего общего со зловещими планами уничтожения великой страны и порабощения народа. Постоянно подчеркивалась неизбежность победы Германии, бесполезность и аморальность всякого сопротивления.

Подобной пропаганде служила организованная нацистами на оккупированных территориях сеть идеологических и культурно-просветительских структур – печать, радио, кино, школы, театры и т. п. В помощь себе оккупанты также создали подконтрольную им местную администрацию, ведавшую вопросами самоуправления и контроля за населением.

Однако декларируемые нацистской пропагандой цели войны входили в явное противоречие с реальными делами оккупантов. На оккупированной территории был установлен жестокий режим, стремившийся прежде всего обеспечить нужды Германии и ее армии. Для этого использовались такие инструменты, как налоги, трудовая повинность, открытый грабеж населения, вывоз сырья и оборудования в Германию и т. д. Так, только в 1943 году оккупанты изъяли у населения свыше 4 млн т зерна и более 1 млн т мяса. Невыполнение указаний оккупационной администрации строго каралось, вплоть до расстрела (например, за невыход на работу, злостную неуплату налогов).

Результатом крушения системы социальной защиты и дезорганизации хозяйства (а точнее, его организации для нужд Германии и ее армии) стали массовые голодовки населения оккупированных областей. Так, по немецким данным, в Харькове только за первый квартал 1942 года умерло от голода 13 749 жителей.

Особые надежды оккупанты возлагали на свою социально-экономическую и национальную политику, имевшую цель привлечь на свою сторону многомиллионное крестьянство и расколоть советское общество. Отказавшись от сохранения колхозов, немцы пошли на создание единоличных хозяйств. Однако захватчики видели в этих хозяйствах лишь источник снабжения Германии. Задушенные налогами (квота сбора сельхозналога была увеличена вдвое по сравнению с советскими временами) крестьяне быстро поняли истинные цели оккупантов[16]16
  Часто размер налога на крестьянские хозяйства вообще исходил не из их реальных возможностей, а из потребностей германской армии. Так, летом 1942 года германское земельное управление потребовало от крестьян Смоленского района сдать 500 тыс. кур. Когда немецкому представителю было доложено, что во всем районе осталось не более 27 тыс. кур, он ответил, что военный налог все равно надо выполнить.


[Закрыть].

Не достигла своих конечных целей и национальная политика немецких идеологов, построенная на пропаганде национализма, антисемитизма и германофильства. Сумев привлечь на свою сторону определенную часть националистически настроенных кругов, немцы не смогли расколоть советское общество по национальному признаку.

Политика нацистов по отношению к населению захваченных областей прошла ряд этапов, напрямую связанных с положением дел на фронте. В 1941 году немцы видели роль населения только в экономической поддержке оккупантов. Важнейшей ее частью была обязательная трудовая повинность, введенная приказом рейхсминистра восточных областей А. Розенберга 5 августа 1941 года. Рабочие часто трудились по 14 часов в сутки, получая от 150 до 300 рублей в месяц. В условиях постоянного роста рыночных цен на эти деньги нечего было купить (так, стоимость буханки хлеба на рынке доходила до 300 рублей). Нередко зарплату выдавали продуктовым пайком мизерного размера. Так, по данным государственного архива Новгородской области, норма отпуска хлеба для рабочих составляла 200 г в день (меньше, чем в блокадном Ленинграде). В апреле 1942 года в одном из докладов в Берлин сообщалось, «часто бывает, что рабочие должны бросать тяжелые работы вследствие истощения от недоедания». За проступки рабочие подвергались жестоким репрессиям[17]17
  Так, например, в Ивановском районе Курской области за невыход на работу были расстреляны рабочие Звягинцев и Дорохов. В апреле 1942 года пять работников пивоваренного завода в Смоленске были подвергнуты порке за то, что самовольно выпили по кружке пива.


[Закрыть].

Помимо работ на оккупированной территории, немцы (особенно после объявления тотальной войны) в самых широких масштабах начали практиковать отправку местного населения на работы в Германию. Всего с территории СССР туда было отправлено 4 млн 978 тыс. советских граждан. Они носили на своей одежде нашивки с буквой «О», что означало «Остарбайтер», то есть «восточный рабочий». Эти рабочие жили в суровых условиях полуголодного существования. Вместе с советскими военнопленными (свыше 4 млн чел.), активно привлекавшимися к принудительным работам, они составили значительную часть трудовой армии Германии, отчасти заменив ушедших на фронт немецких промышленных и сельскохозяйственных рабочих.

С началом войны в части вермахта стали привлекаться так называемые «добровольные помощники» из числа военнопленных и местных жителей. Сначала они назывались «наши Иваны», а затем получили общее название «хиви» (от немецкого Hilfswillige – добровольные помощники). Их численность в 1943 году составила около 400 тыс. человек. В основном «хиви» занимались самыми тяжелыми и грязными работами: прокладкой дорог, мытьем казарм, посуды, чисткой конюшен, туалетов и т. д.

В 1942 году, в связи с крахом планов молниеносной войны, немцы стали привлекать местное население к военной службе. Они начали создавать охранные отряды, национальные и добровольческие легионы, куда призывались местные жители и военнопленные. С 1943 года, когда ситуация на фронтах стала складываться неблагоприятно для вермахта, нацисты попытались развязать на территории СССР новую гражданскую войну. Они активно использовали для этого диверсионную работу в советском тылу, местные карательные отряды для борьбы с населением и партизанами, посылку национальных соединений на фронт против советских войск.

Так, после поражения под Сталинградом немцы пошли на создание так называемой Русской освободительной армии (РОА), которой руководил генерал Власов. Кроме незначительного количества убежденных противников советской власти, туда вошли лица, пострадавшие в 30-е годы, а также часть военнопленных, не видевших иного пути спастись от голодной смерти. Их надежность была невысока и зависела прежде всего от обстановки на фронте, которая складывалась для немцев неблагоприятно. Данная организация не стала массовой. К концу войны под командованием Власова насчитывалось всего 45 тыс. человек. Эта цифра, например, была более чем в три раза меньше числа служащих в боевых частях вермахта латышей, литовцев и эстонцев (150 тыс. чел.).

Стоит добавить, что германское руководство никогда особенно не доверяло русским национальным формированиям, поскольку нацисты вообще не планировали сохранение российской государственности. Части РОА не могли стать, как того, возможно, хотел Власов, так называемой «третьей силой» в бескомпромиссной схватке СССР и Германии. Они временно использовались немцами как попутчики, под полным контролем нацистской разведки и пропаганды. Да и сами немцы считали Власова «свиньей» и «изменником», о чем прямо заявил руководитель СС Гиммлер в одной из бесед со своими гауляйтерами.

Полицейские функции на оккупированной территории выполняли местные подразделения «оди» (Ordnungsdienst – полицейская служба), численность которых составляла порядка 60–70 тыс. человек. Кроме того, в немецких войсках служили так называемые «шума» (Schutzmanschaft – личный состав обороны), которые, как правило, принимали участие в карательных акциях. Прежде всего, это были: батальон «Бергман», легион крымских татар, 15-я и 16-я латышские дивизии СС, 20-я эстонская дивизия СС, 1-я и 2-я русские дивизии, 14-я дивизия «Галичина», туркестанская бригада СС. Общая численность этих формирований за время войны, по мнению российских исследователей, составляла до 250 тыс. человек. А всего немцам служило, по их данным, порядка 750 тыс. чел. (менее 0,4 % населения страны)[18]18
  Эта цифра, видимо, недалека от истины, если учесть, что после войны в лагеря НКВД было направлено 600 тыс. лиц, сотрудничавших с гитлеровской администрацией и войсками (бургомистров, старост, редакторов печатных органов, служащих частей вермахта и т. д.).


[Закрыть].

Оккупация части территории СССР не сломила духа советского народа и его веры в победу. С первых дней войны на оккупированных землях начинается сопротивление захватчикам. Население, на собственном опыте убеждавшееся, что такое нацизм и, что он несет людям, поднялось на освободительную борьбу. Неотъемлемой ее частью стало партизанское движение. В результате немцам, помимо боевых действий на фронте, пришлось столкнуться с постоянной «малой войной» у себя в тылу. Огромные просторы страны, большие лесные массивы и болота благоприятствовали развитию партизанского движения. К этому необходимо добавить мужество, инициативу и патриотизм широких народных масс, вставших на борьбу против германского оккупационного режима. Партизаны имели постоянную подпитку наличного состава и поддержку со стороны местного населения.

Собственно, уже в обращении Сталина к народу 3 июля 1941 года партизанское движение было обозначено как одно из важнейших направлений борьбы с захватчиками. Уже 18 июля 1941 года вышло Постановление ЦК ВКП(б) «Об организации борьбы в тылу германских войск». Для этого в немецком тылу были оставлены тысячи партийных, советских работников, созданы подпольные обкомы, райкомы и другие партийные органы. Уже к концу 1941 года на оккупированной территории действовало более 2 тысяч партизанских отрядов. Осенью 1941 года возникли даже партизанские края, а к весне 1942 года их было уже 11 общей площадью около 115 тыс. кв. километров.

Деятельность партизан координировалась советским командованием, для чего 30 мая 1942 года при Ставке был создан Центральный штаб партизанского движения. Партизаны систематически снабжались с «Большой земли» оружием, боеприпасами, медикаментами. Все эти факторы позволили партизанскому движению стать мощной и непобедимой силой, сыгравшей существенную роль в Великой Отечественной войне.

В начале войны партизанами, как правило, становились попавшие в окружение солдаты и офицеры, а также местные активисты. Однако довольно скоро в процесс вооруженного сопротивления захватчикам стали активно вовлекаться широкие слои населения. Районами активной партизанской деятельности были Белоруссия, северная часть Украины, Ленинградская, Смоленская, Орловская, Брянская области.

В зависимости от обстановки, характера местности, поставленных задач и т. п. численность партизанский отрядов колебалась от 40 до 200 человек. Однако бывали и крупные партизанские соединения (численностью до 1000 чел. и выше), проводившие крупные рейды и самостоятельные боевые операции (С. А. Ковпака, А. Ф. Федорова и др.).

Основными объектами нападения партизан были железные дороги, мосты, склады снабжения, места дислокации войск. Действуя против коммуникаций вермахта, партизаны сильно затрудняли снабжение немецких войск и проведение ими маневра. Большое значение имели разведывательные сведения, собираемые партизанами (о передвижениях и дислокации войск, складов снабжения, аэродромов и т. д.).

Кроме того, партизаны были основной силой по поддержанию Советской власти на оккупированных территориях. Так, с конца 1943 года партизаны контролировали 60 % территории Белоруссии, причем почти с половины этих земель оккупанты были полностью изгнаны. В Брянской области имелись обширные районы, где вообще никогда не ступала нога оккупанта и продолжали действовать структуры Советской власти. В целом к осени 1943 года партизаны контролировали свыше 200 тыс. кв. км в немецком тылу.

Борьба немцев с партизанами отличалась крайней жестокостью. Широко практиковалась система заложничества, когда за одного убитого немецкого солдата подлежало расстрелу 100 мирных жителей. Так, летом 1943 года в Белоруссии при проведении карательных экспедиций «Котбус» и «Герман» было уничтожено 23 тыс. советских граждан. В целом же физическое уничтожение людей было одной из программных установок оккупационных властей. Только в Киевской области за годы оккупации было истреблено 339 тыс. мирных жителей и военнопленных.

С началом советского наступления партизанские операции все чаще согласовывались с действиями регулярных войск. Среди ярких примеров подобного взаимодействия можно выделить Белорусскую операцию (1944). Накануне операции партизаны провели широкую разведывательную работу, выявив основные места дислокации германских войск. Перед самым началом советского наступления было взорвано свыше 40 тыс. рельсов на важнейших стратегических участках, что парализовало снабжение и маневр немецких войск. В ходе наступления партизаны активно помогали Красной Армии, нанося удары по тылам оккупантов, наводя мосты и переправы для передовых советских частей, преграждая немцам пути отхода на запад. В ходе Белорусской операции партизанами было уничтожено свыше 15 тыс. и взято в плен свыше 17 тыс. немецких солдат и офицеров.

Огромной была помощь партизан и в период Курской битвы, когда партизанские соединения летом 1943 года совершили несколько тысяч налетов на железнодорожные магистрали, затруднив снабжение немецких войск, а также выведя из строя немалое количество техники, которая следовала в район Курской битвы. Так, на одной станции Осиповичи в июле 1943 года народные мстители уничтожили эшелон с горюче-смазочными материалами, два эшелона с боеприпасами и чрезвычайно ценный эшелон с новыми немецкими танками «Тигр».

Помимо борьбы партизан и подпольщиков, серьезный ущерб наносил оккупантам саботаж на крупных предприятиях. Особенно ярко проявился он в Донбассе. Так, за период его оккупации добыча угля составила там 4,1 млн т в год, тогда как довоенная достигала 90 млн т. Дело дошло до того, что уголь в Донбасс пришлось возить из Верхней Силезии. Металлургические заводы Донбасса и Приднепровья, которые по замыслу германского руководства должны были дать в 1943 году 1 млн т продукции, давали в месяц всего 3–6 тыс. т. Массовый саботаж и диверсии не позволили немцам эффективно воспользоваться захваченной промышленной базой.

В целом партизаны и подпольщики уничтожили, ранили, захватили в плен около 1 млн оккупантов и их пособников, вывели из строя свыше 4 тыс. танков и бронемашин, свыше 50 тыс. автомашин, осуществили свыше 20 тыс. крушений железнодорожных эшелонов и вывели из строя 110 тыс. вагонов. Подобные результаты сопоставимы с масштабами крупнейших битв Великой Отечественной войны. Для участников партизанского движения выпущена медаль «Партизану Отечественной войны» 1-й и 2-й степени.

Роль партизанского движения не ограничивалась лишь нанесением материального ущерба захватчикам. Огромной была роль партизан в поддержании духа населения оккупированных областей, укреплении веры людей в победу. Силы советского Сопротивления вели постоянную идеологическую борьбу против нацистов и их пособников, разъясняя населению реальные цели захватчиков. Разъяснительная работа велась как с мирными жителями, так и с полицейскими, легионерами, власовцами. Благодаря ей немало из перешедших на сторону оккупантов раскаялись и встали в ряды борцов с захватчиками.

Сопротивление советского народа захватчикам на оккупированных территориях по своим масштабам, политическим и военным результатам не имеет аналогов в истории войн. Всего в немецком тылу действовало около 6200 партизанских отрядов и подпольных групп, в которых насчитывалось свыше 1 млн человек. Для борьбы с партизанами германское командование начиная с 1942 года было вынуждено отвлекать от действий на фронте до 10 % процентов своих войск.

Мидуэйский барьер

Впечатляющие победы зимы – весны 1942 года вдохновили японское руководство, которое решило не останавливаться на достигнутом. После ряда дискуссий оно на время отклонило грандиозные планы захвата Индии или Австралии и выработало промежуточный вариант. Он предполагал расширение к востоку пояса обороны с включением в него западной части Алеутских островов (на северо-востоке), острова Мидуэй (на востоке), всей Новой Гвинеи, островов Новая Каледония, Фиджи и Самоа (на юго-востоке). Это позволяло японцам установить контроль над большей частью акватории Тихого океана, создать угрозу Аляске, Гавайским островам и создать блокадные клещи для Австралии.

Исходным пунктом японского наступления на юге должен был служить Порт-Морсби (юго-восток Новой Гвинеи). 4 мая 1942 года крупный японский морской десант вышел из Рабаула с целью овладения юго-восточной частью Новой Гвинеи и Порт-Морсби. Его прикрывала эскадра под командованием адмирала Т. Такаги. Она состояла из 3 авианосцев (125 самолетов), 11 крейсеров, 13 эсминцев и 6 подводных лодок.

Однако американцы перехватили японское радиосообщение и, расшифровав его, узнали о планах своих противников. Для перехвата японской эскадры из состава Тихоокеанского флота США в Кораллово море было отправлено два авианосных соединения под командованием адмирала Ф. Флетчера. Оно включало 2 авианосца (143 самолета), 5 крейсеров и 9 эсминцев. Флетчеру также подчинялась находящаяся в Коралловом море австралийская эскадра адмирала Д. Крейса (3 крейсера, 2 миноносца).

7 мая 1942 года между американской и японской эскадрами завязалось двухдневное сражение в Коралловом море. С обеих сторон оно велось исключительно авианосцами, прикрываемыми кораблями других классов. Это было первое в истории войн сражение между флотами, которые так и не увидели друг друга. Главной ударной силой с обеих сторон выступала авиация, которая действовала вне пределов видимости кораблей, отстоявших друг от друга на удалении до 200 миль. Обе стороны потеряли по одному авианосцу и одному эсминцу. Японцы также лишились 77 самолетов, американцы – 66. Однако если японцы потеряли легкий авианосец, то американцы – тяжелый.

Тем не менее для японцев, не имевших до этого серьезных потерь на море, утрата авианосца стала неожиданным и сильным ударом. Впервые во Второй мировой войне японский ВМФ получил адекватный отпор, который просигнализировал, что американцы пришли в себя, и время безнаказанных побед Японии уходит в пошлое. Не решившись с одним авианосцем продолжать операцию, японское командование приказало своему конвою возвращаться обратно в Рабаул. Сражение в Коралловом море завершилось. Стратегически в нем победила американская сторона, поскольку японский план захвата Новой Гвинеи был сорван.

Японское командование временно отказалось от активных действий в этом районе и перенесло центр тяжести морских операций в центральную часть Тихого океана. Объектом главного удара становился атолл Мидуэй (западная часть Гавайских островов), лежащий примерно на трети пути от Перл-Харбора до Токио.

В случае захвата японцами Мидуэя они могли постоянно угрожать американскому флоту на Гавайях, сковывая тем самым его действия.

В дальнейшем Мидуэй мог быть использован как плацдарм для захвата всех Гавайских островов. Это нарушало связность американских позиций в Тихом океане и ставило австралийский рубеж обороны союзников в критическое положение. Другая причина, толкнувшая японское руководство к проведению мидуэйской операции, заключалась в состоявшейся в апреле 1942 года бомбардировке Токио американской авиацией, которая базировалась на Гавайях. По замыслу японских стратегов, захват Мидуэя создавал условия для прекращения подобных бомбардировок.

Одновременно с нападением на Мидуэй планировался отвлекающий удар по западной части Алеутских островов. Японцы рассчитывали, что, получив известие об атаке Алеутских островов, Тихоокеанский флот США с Гавайев поспешит на север и тем самым освободит им путь на Мидуэй. В дальнейшем планировался перехват и уничтожение американского флота в данном регионе.

Таким образом, по американцам одновременно наносились два удара. Один – по Мидуэю, другой по островам Кыска и Атту (Западная часть Алеутской гряды). 3 июня планировалось захватить часть Алеутских островов и подтолкнуть тем самым американский флот к походу на север, а затем 4 июня овладеть атоллом Мидуэй. Для проведения этой грандиозной операции были задействованы основные силы японского флота:

11 линкоров, 8 авианосцев, 22 крейсера, 65 эсминцев, 21 подводная лодка, а также значительное количество транспортных кораблей – всего около 200 судов. С воздуха обеспечение операции проводило около 700 самолетов. Эти силы были сведены в шесть соединений: четыре основных соединения, передовое соединение подводных лодок, соединение базовой авиации. Всей группировкой командовал адмирал Ямамото.

Для вторжения на Мидуэй было создано десантное соединение под командованием вице-адмирала Н. Кондо. Оно имело в своем составе 15 транспортных судов (около 5 тысяч десантников), легкий авианосец,2 авиатранспорта, 2 линкора, 10 крейсеров, 21 эсминец. Его должно было прикрывать авианосное ударное соединение под командованием вице-адмирала Т. Нагумо. В его состав входили: 4 тяжелых авианосца, 2 линкора, 3 крейсера, 12 эсминцев. Мидуэйская группировка японцев насчитывала около 350 самолетов.

В северном секторе против Алеутских островов действовала группировка вице-адмирала М. Хосогоя. В ее состав входили 4 транспортных судна (порядка 2500 солдат десанта), 2 легких авианосца, 6 крейсеров, 12 эсминцев, 6 подводных лодок. Прикрытие десанта обеспечивало соединение, которое включало в себя 4 линкора, 2 крейсера, 12 эсминцев.

Для возможной поддержки обеих (алеутской и мидуэйской) группировок выделялись также крупные силы под командованием адмирала Ямамото. В их составе находились 7 линкоров, 1 авианосец, 3 крейсера, 21 эсминец, 2 авиатранспорта.

В целом японцы имели в данном регионе почти трехкратное превосходство над американцами по общему числу кораблей. В то же время разделение сил не позволило японскому командованию создать подавляющее превосходство на мидуэйском направлении, куда американцы перебросили всю имевшуюся у них на тот момент ударную мощь – 3 тяжелых авианосца (233 самолета). Кроме того, сюда были подтянуты 8 крейсеров и 14 эсминцев. Флот также поддерживала авиация берегового базирования. К июню авиагруппа, базирующаяся на Мидуэе, насчитывала порядка 120 самолетов.

Своевременно укрепить мидуэйский рубеж американская сторона смогла благодаря перехвату и расшифровке японских сообщений. В то время как японское командование было уверено во внезапности нападения и предвкушало второй Перл-Харбор, американцы уже давно находились в курсе всех замыслов своих противников. Главнокомандующий Тихоокеанским флотом США адмирал Ч. Нимиц начал заранее готовиться к отражению натиска.

Сначала против четырех японских авианосцев («Акаги», «Кага», «Хирю» и «Сорю») американцы могли выставить только два – «Хорнет» и «Энтерпрайз». Однако 25 мая в Перл-Харбор прибыл поврежденный в битве в Коралловом море авианосец «Йорктаун». Его ремонт был выполнен в рекордно короткие сроки – через три дня день «Йорктаун» был готов к выходу. Группировкой авианосных соединений командовал контр-адмирал Ф. Флетчер. Таким образом, за счет своевременного маневра американское командование смогло создать на главном направлении достаточно мощную группировку для отражения готовящегося удара.

3 июня 1942 года японская авиация нанесла удары по американской группировке в районе Алеутских островов. 6 и 7 июня японские десантные войска без особого труда захватили острова Кыска и Атту. Но, зная планы японцев, американский флот не отвлекся на этот удар. Нимиц не шелохнулся, поджидая Нагумо в районе Мидуэя. Уже 3 июня в 600 милях от атолла американский разведывательный самолет обнаружил сильную группировку японских боевых кораблей. В этот же день американцы нанесли первый авиаудар. Но он оказался безуспешным. Армада продолжала неумолимое движение вперед.

4 июня передовые силы японского авианосного соединения находились в 240 милях к северо-западу от атолла. В этот же день с палуб японских авианосцев поднялись в воздух и направились к атоллу 108 самолетов. Однако бомбардировка атолла не решила главной задачи – уничтожение американской базовой авиации. Значительная часть мидуэйских самолетов к тому времени находилась в воздухе, направляясь для нанесения повторного удара по японцам. Чуть позже в помощь им с палуб американских авианосцев поднялось 126 бомбардировщиков и торпедоносцев, а также 26 истребителей.

Японцы не ожидали появления против них столь крупных сил. Из-за неблагоприятных условий погоды японское командование не смогло сразу разобраться в обстановке. Не в последнюю очередь это объяснялось и отсутствием у японцев радиолокационных установок. Американцы могли использовать свои самолеты даже там, где неблагоприятная погода не позволяла вести воздушное наблюдение. Тем не менее второй удар по японской армаде снова не достиг цели. Зато японцам удалось сбить свыше 30 самолетов.

Нагумо уже праздновал победу и отдал приказ менять снаряды на приземлившихся самолетах для очередной бомбардировки. Пока разворачивалась громоздкая операция по перевооружению самолетов, ситуация резко изменилась. До японских авианосцев долетели наконец 37 бомбардировщиков с «Энтерпрайза», которые неожиданно спикировали с высоты 6 км, нацелив свой удар на перегруженные самолетами и боеприпасами палубы. Находившиеся в воздухе японские истребители, которые только что отразили нападение американских бомбардировщиков, не имели возможности набрать высоту и контратаковать. Быстрая и неожиданная атака принесла американцам фантастическую удачу. Бомбовые удары точно угодили в палубы тяжелых авианосцев «Кага», «Акати», «Сорю». В результате все три авианосца вышли из строя и затонули вместе со своими самолетами.

В это время находившийся в отдалении единственный еще не поврежденный тяжелый авианосец «Хирю» нанес во второй половине дня ответный удар по «Йорктауну». Бомбовые удары оказались успешными. Флагманский американский авианосец вышел из строя, а затем затонул после атаки японской подводной лодки. Но торжество последнего японского авианосца было непродолжительным. Уже перед самым вечером 24 американских бомбардировщика настигли «Хирю» и нанесли ему смертельные удары. Продержавшись всю ночь на плаву, «Хирю» наутро затонул. Таким образом, вторая гавайская битва стала для Японии уже не триумфом, а трагедией. Четыре ветерана удара по Перл-Харбору пошли на дно, а американские авианосцы сполна расквитались за гибель своих товарищей 7 декабря 1941 года.

5 июня адмирал Ямамото, получивший сведения о таких потерях, отменил высадку десанта на Мидуэй. Он отозвал свои авианосцы с Алеутских островов на юг. Ямамото надеялся, что американский флот начнет преследование уходящих от Мидуэя транспортов. В этом случае японский адмирал рассчитывал дать американцам сражение в открытом море оставшимися у него достаточно мощными силами.

Но американское командование решило не испытывать судьбу. Несмотря на завораживающий успех, оно проявило умеренность и осторожность, отведя свои корабли обратно к базе. 6 июня американские пикирующие бомбардировщики атаковали японские крейсера из группы поддержки, которая пыталась приблизиться к Мидуэю с юга. Один из них был потоплен, другой получил серьезные повреждения. После этой новой неудачи японская армада, оставшаяся без авиационной поддержки, один на один с самолетами противника, 7 июня взяла курс на Японию. Сражение за Мидуэй завершилось.

На этом завершилась и вся эта наиболее широкомасштабная операция японского флота. В ней ВМФ Японии пришлось довольствоваться лишь захватом двух небольших островов Алеутской гряды. Поскольку центр коммуникаций – атолл Мидуэй остался в руках американцев, алеутский успех не имел серьезного стратегического значения. Захватом части американской земли японцы могли рассчитывать лишь на пропагандистский эффект, который взбудоражил общественность США. Но это было слабым утешением для Японии, потерпевшей свое первое жестокое поражение на море.

В ходе битвы за Мидуэй японцы потеряли: 4 авианосца, тяжелый крейсер, 332 самолета. Получили сильное повреждение: линкор, тяжелый крейсер, 3 эсминца, транспортник. Не менее значимой была гибель большого количества японских летчиков и моряков, имевших за плечами бесценный профессиональный опыт. Найти им равноценную замену Япония в тот момент не могла. Американцы потеряли: тяжелый авианосец, эсминец, 150 самолетов.

Это сражение вновь продемонстрировало ведущую роль в морском бою авианосцев. В данном отношении Япония понесла наиболее жестокую потерю. Мощь ее авианосного флота сократилась более чем вдвое. У японцев остался 1 тяжелый и 4 легких авианосца, в то время как американцы к тому времени уже имели 3 тяжелых. Соотношение авианосных флотов изменилось в пользу США.